А я рисую запахи и звуки

8. Лиана

Весь день я размышляла, действительно ли мне повезло уметь рисовать или нет. Родители считали, что любимый мной планшет отвлекает меня от главной в жизни цели — стать отличным телепатом, сделать карьеру и выбиться в люди. Да я и сама отказалась в последнее время от рисования, считая его пустой тратой драгоценного времени. Однако не всегда было так.

В детстве мое стремление рисовать поощрялось. Никто не задумывался о том, пригодится ли оно мне в будущем. Я наслаждалась любимым занятием, родители гордо показывали мои наброски и эскизы соседям и друзьям. Даже в богатых семьях, куда приглашали гувернанток и учителей, дети редко рисовали хотя бы вполовину так же хорошо, как я.

А вчера, стоило включить планшет, как меня накрыло волной удовольствия. Я поняла, насколько соскучилась по рисованию. Так был ли смысл отказываться от радости? Возможно, линзы и вправду не виноваты в ухудшении зрения, а причина крылась в запрете на передышку?

Прикидывая и так, и эдак, обвиняя саму себя в лени и нерадивости, к концу дня я решила, что раз в неделю все-таки буду себе позволять несколько часов отдыха в виде вылазок на природу для рисования.

Таким образом, договорившись сама с собой и найдя золотую середину для учебы и любимого занятия, я успокоилась.

Пять дней пролетели привычно. Пока я, спеша на очередную лекцию, не столкнулась в коридоре с грет Сэлвией.

— Лиана, — остановила она меня, цепко хватая за рукав. — Ты так и не пришла ко мне вчера, лапушка. Я ждала. Что с глазами? Все в порядке?

Я растерянно остановилась и подняла взгляд на врача. Вчера? Точно! Осмотр после смены очередного снадобья.

— Совсем забыла! — ахнула я. — Извините.

— Ничего страшного. Просто я уже начала волноваться.

Она взяла мое лицо в ладони и вгляделась в мои глаза.

«Коррекционные линзы дают такой странный оптический эффект? Цвет глаз изменился на стальной, неестественный», — промелькнуло в ее мыслях.

Верно, на мне же линзы телепата. Я отпрянула от женщины, и грет Сэлвии пришлось отпустить меня.

— Пойдем со мной, — решила врач. — Посмотрим на результат последнего средства.

— Грет Сэлвия, пожалуйста, — взмолилась я. — Сейчас никак не получится. После уроков. Я обязательно приду, как закончатся занятия.

Женщина задумчиво посмотрела на меня, вздохнула и махнула рукой.

— Хорошо. После занятий жду. Но не забудь. Зрение — это важно.

— Конечно-конечно, — пролепетала я и сделала книксен. Наверное, излишне, но уж больно перепугалась. Снять на ходу линзы телепата я при всей моей ловкости не сумела бы, а предстать перед медицинской аппаратурой в артефакте было бы равносильно признанию в преступлении перед академией.

Всю лекцию греот Пуфика я просидела словно на иголках. Должна ли я сказать, что лекарство совсем не помогло, и не повлечет ли это дополнительные исследования, которые могли бы навести грет Сэлвию на ненужные подозрения, или еще хуже — внимание других врачей, если женщина обратится за помощью. А может, воодушевленно поблагодарить за лечение, мол зрение вернулось, и отказаться от проверки? Но тогда ждать помощи мне окажется неоткуда.

Однако сложный выбор делать мне не пришлось. Стоило переступить порог вотчины грет Сэлвии, как врач меня тут же взяла в оборот.

— Присаживайся, — она указала на кресло с аппаратурой в углу комнаты, наполненной стеклянными стеллажами и медицинским оборудованием. Женщина подошла и надела на меня маску. — Расслабься, не напрягайся. Смотри и читай, если видишь, — повторила она уже привычную для меня фразу.

Я послушно принялась следить за строками, появляющимися на внутреннем экране маски, и вслух их зачитывать.

— Святые небеса! Показатели снова ухудшились, — пробормотала расстроенно грет Сэлвия, отслеживающая работу аппарата. — Придется собирать консилиум.

По позвоночнику пробежал ледяной поток, заставив меня передернуться и выпалить:

— Но я же прекрасно вижу! — Я стянула с себя маску и с гулко бьющимся сердцем уставилась на врача.

— Что? Как? — не поняла грет Сэлвия.

— Я же прочла. С глазами все прекрасно, благодаря последнему лекарству. Черных мушек больше нет. Да и вообще никаких помех, — принялась торопливо убеждать я медика.

Консилиум врачей? Этого еще не хватало! Все, больше не стану я обращаться за помощью к медикам. Им не составит труда вычислить причину недуга, достаточно устроить сутки лабораторного наблюдения. Подумаешь, без линз читать не очень удобно. Потерплю! Главное — не попасться на применении артефакта.

— Но… — засомневалась в моих словах грет Сэлвия, — показатели…

— Вы же сами говорили, что у каждого они свои, а отклонения от средней величины — норма.

— Д-да, но…

— После применения вашего снадобья теперь все отлично! — заверила я ее с преувеличенным восторгом.

— Правда? — все еще никак не могла поверить врач.

— Конечно! Разве я забыла бы вчера прийти на прием, если бы зрение ухудшилось и мешало мне учиться? — привела я последний, но самый сильный аргумент.

— Да, верно, — вынуждена была согласиться грет Сэлвия и расслабленно улыбнулась. — Я так рада, лапушка.

— А я еще больше! — заверила я, соскакивая с кресла. И ни капли не покривила душой. Неужели удалось отменить консилиум, а за ним и неминуемое разоблачение? — Спасибо вам огромное!

Я рванула к выходу. И чуть не столкнулась в дверях с помощницей грет Сэлвии. Вернее, меня чуть не снесло распахнувшейся дверью. Хорошо, вовремя отпрыгнула.

— Грет Сэлвия! Грет Сэлвия! Что я услышала! Вы просто не представляете!

Врач на вопли помощницы лишь удивленно приподняла одну бровь, но той никакого поощрения и не требовалось.

— Это что-то! Своими ушами слышала. Бомбическая новость. Волк в академии все-таки существует! — выпалила она и встала подбоченившись.

Я от неожиданности замерла, хлопая глазами.

— Да ладно? — вяло откликнулась грет Сэлвия, видимо, уже привыкшая к подобным сплетням.

— Серьезно! — почти оскорбилась помощница, однако предпочла не заметить отсутствие интереса у начальницы к мистической теме. — Я сейчас из административной части. Ректору принесли видео, на котором промелькнул волк. Греот Лежбинский чудом уследил. И вот принес грет Морал доказательство. В общем, волк в академии — не миф, это теперь официально!

— Ясно, — откликнулась грет Сэлвия, перебирая на стеллаже бутылочки и пузырьки с лекарствами.

Воспользовавшись тем, что на меня никто не обращал внимание, я принялась небольшими шажками снова приближаться к двери.

— Завтра придут специалисты, из… как там его… то ли агентства, то ли хозяйства… в общем, с профессиональной аппаратурой и ловушками. Наконец поймают волка! — победоносно сообщила помощница, гордо выпятив грудь.

— Хорошо, — пробормотала грет Сэлвия. И не понятно было, слышала ли она вообще столь грандиозную новость.

И последний шажок к свободе…

— Лиана, — окликнула врач, заставив меня замереть в дверях, а мои внутренности превратиться в кусок льда.

— Г-г-грет С-с-сэлвия? — запинаясь переспросила я, поворачиваясь на негнущихся ногах.

— Раз уж последнее снадобье помогло, нужно продолжить лечение, — строго произнесла женщина, протягивая мне средство для глаз. — Корректирующие линзы можешь не носить, если все в порядке.

— Хорошо. Спасибо. — Я с облегчением вернулась и забрала предложенный пузырек.

— Через неделю появись, — предупредила грет Сэлвия. — Не забудь.

— Обязательно. Спасибо. До свидания, — бормотала я скороговоркой, пятясь из кабинета врача.

Фух! Пронесло. Я готова была пользоваться любыми средствами и глотать какие угодно микстуры, лишь бы снова не проходить проверку на аппаратуре, не сомневаюсь, она не показала бы ничего хорошего. Я и в этот-то раз чудом разобрала мутные строки, затемняемые пятнами и мушками, в следующий могло не повезти. Ради собственной безопасности не стоило больше попадаться в профессиональные лапки грет Сэлвии.

Открывая замок двери комнаты, я заметила, как сильно трясется моя рука. На кровать свалилась кулем — колени подогнулись. Уставившись в потолок, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.

Нужно успокаиваться. При следующем посещении врача просто возьму с собой планшет и покажу грет Сэлвии ее портрет. Скажу, мол нарисовала вот только. Она не сможет усомниться в здоровье моих глаз!

А сейчас неплохо бы сходить в парк. Это лучшее лекарство для расшатанных нервов.

На мое счастье дождь, до того льющий несколько дней подряд, сегодня прекратился. Парк умытый и освободившийся от остатков снега дышал весной. Крупные почки набухли на многих деревьях и кустах. Густой ковер зеленой поросли, пробивающейся из все еще мерзлой земли, радовал глаз. Вот и пришла весна!

К улыбчивой березе я не рискнула отправиться. Дважды встретив там Мстислава, я решила, что любимое местечко перестало быть только моим, поэтому имело смысл сменить его. Я двинулась в совершенно противоположном направлении.

Удалившись от замка на приличное расстояние, я с энтузиазмом выбирала укромный уголок, когда услышала голоса.

— Не подходите! Стоять, я сказала! Руки прочь! — взахлеб визжал перепуганный девчачий голосок.

— Не бойся ты. Все в порядке, — ржали парни явно с издевкой.

— Я буду кричать!

— А что ты до этого делала? Шепотом что ли разговаривала?

— Не сметь! — Кажется, вопли уже переходили в истерику.

Я, не задумываясь, бросилась на помощь незнакомке, хоть и понимала, что против компании парней вряд ли можно устоять слабым девушкам. И все же пройти мимо и проигнорировать я не могла, а бежать обратно, чтобы позвать охрану, слишком далеко, не успела бы. Поэтому рванула на крики напролом через кусты.

Вырвавшись из цеплявшихся за одежду и волосы колючих ветвей, я вывалилась на поляну, где разыгралась трагедия.

Мой взгляд уперся в голосящую жертву. Девушка стояла у дерева и мелко тряслась. Ее глаза умоляли не подходить ближе. Правда, незнакомка вопреки моим изначальным представлениям оказалась совсем не хрупкой. И беззащитной ее тоже сложно было бы назвать. Среднего роста, ширококостная и крепко сбитая студентка, хоть и самозабвенно вопила, однако встала в бойцовскую стойку и даже сжала кулаки, готовясь нанести удар.

Я перевела взгляд на агрессоров — двух ржущих парней, показавшихся мне смутно знакомыми, но так как один закрывал лицо ладонями, а другой согнулся пополам, точному опознанию не поддавались. И… похоже они вовсе не собирались нападать на девицу. В чем тогда трагедия?

— Не трогайте его! Не позволю! — вопила «жертва».

— И не собирались, — фыркнул Мстислав — а это оказался он — и принял вертикальное положение, очень стараясь подавить смех и изобразить серьезный вид. — Ты и сама лучше чуток отойди.

— Чтоб вы навредили бедняжке? Ни-за-что! — Девица явно пребывала не в себе.

У ее ног нечто волосатое зашевелилось и предупредительно зарычало. Матушка моя! Что за чудовище? Еле сдержав испуганный визг, я отпрыгнула к спасительным кустам, но на меня, как и ранее, никто не обратил внимание. Троица слишком увлеклась спором.

— Главное, чтобы он тебе не навредил, — произнес Виктор, и в его голосе слышалась тревога.

Я его понимала. Сама с ужасом следила за громадной зубастой пастью, которая в любой момент могла вцепиться в девчонку. Но незнакомка отчего-то боялась парней, а не хищника. В том, что за ее спиной именно плотоядное животное, я даже не сомневалась. Капающая слюна с белых клыков разве только не разъедала землю. Бррр.

— Шарик меня ни за что не обидит! — гордо объявила незнакомка сквозь слезы.

Я почувствовала укол зависти. Настолько открыто проявлять эмоции могла себе позволить лишь истинная аристократка, не боящаяся, что ее объявят подделкой или обвинят в недостаточно хорошем воспитании. «Ты должна вести себя прилично», — неизменно повторяла матушка, стоило мне скукситься или громко засмеяться. А уж как только у меня проявился дар, и я поступила в академию, мои манеры и вовсе обязаны были стать верхом утонченности.

Мы дружно перевели взгляд на Шарика. Нет, скорее на шар. Огромный и меховой, из которого торчали четыре когтистые крупные лапищи, хвост, уши и красная раззявленная пасть. Крошечные черные глазки лишь изредка зло поблескивали из волосатого недоразумения, намекая на их присутствие.

— Ты назвала волка Шариком? — переспросил Мстислав.

— Какого волка? Не в состоянии отличить домашнюю собаку от дикого зверя? — скривилась девчонка, утирая рукавом щеки, и демонстративно погладила животное. Шарик оскалился, рыча, но пухленькая рука, потрепав шерсть, осталась, как ни странно, при своей хозяйке, целая и даже не покусанная.

— Не в состоянии? Сын лесничего? — не выдержав, заржал Виктор.

Я снова посмотрела на волосатое чудовище. По мне, так оно не походило ни на собаку, ни на волка, даже если обратное утверждал сам сын лесничего.

— Пс! Тем более стрем полнейший, — припечатала девчонка. Кажется, она почувствовала себя чуть увереннее и начала успокаиваться.

— Все равно он не выглядит безопасным. Феоза, не жмись ты к нему так, — попросил Виктор.

— Вы меня знаете? — с подозрительным прищуром спросила студентка и снова сжала кулаки.

Мстислав неопределенно пожал плечами. Похоже, он ее впервые видел или просто раньше не замечал в академии, как, впрочем, и я сама. А вот Виктор качнул головой, мол, разумеется, и прижал руку к подбородку, на секунду задумавшись.

— Ты на первом курсе, на иномирных порталах, — вспомнил он.

— И что? — вскинулась Феоза. — Я вас все равно не знаю. Идите, куда шли.

— Так мы сюда и шли.

— И как раз обнаружили, что искали, — сообщили парни.

Наши взгляды снова дружно уперлись в волосатый шар на лапах.

— Не отдам! — еще громче завопила Феоза, видимо, решив победить парней звуковой атакой.

— Ты где его откопала? — зашел с другой стороны Мстислав.

— Тебе скажи, тоже захочется, — не собиралась идти на контакт бойкая девица.

— Пойдем, спросим у администрации, — предложил Виктор другу.

— А пойдем, — согласился Мстислав и подмигнул… мне.

Вот уж не думала, что меня заметили. Впрочем, уходить я все равно не собиралась. Нужно же было удостовериться, что конфликт разрешится благополучно. Да и, если честно, мне уже до жути стало любопытно, кого же так рьяно и громко защищала девчонка, а главное — зачем.