Сесилия — Лео ПИСЬМО СЕДЬМОЕ

Париж, 2 января 18… г.

Здравствуй. Лео. Спешу сообщить тебе новость, которая шокировала меня, и, надеюсь, удивит тебя, несмотря на всю твою прозорливость.

Вчера вечером мы с Валентиной посетили «Комедии Франсет». Мы посмотрели «Сутяг» и «Ученых женщин», причем смеялись, как девчонки, над каждой шуткой, произнесенной со сцены. Валентина была прекрасно одета — ей безупречно подошло светло-серое платье с розовой отделкой и то жемчужное ожерелье, что ты подарил к Новому году. Она приковывала к себе все взгляды, и я была горда и рада за нее.

Мы ушли до окончания спектакля, поскольку нам захотелось проехаться в омнибусе, а когда приехали домой, было уже половина двенадцатого, Тереза уже спала, но на столе нас ждали приготовленные креветки и паштет из гусиной печени, а также превосходное бордо. Мы разделись, помогая друг другу, поужинали и устроились на ночлег.

Я уже почти заснула, но сквозь дрему почувствовала какое-то движение со стороны Валентины. Я повернулась к ней и быстро нащупала ее руку — та лежала промеж ног, а сорочка была задрана до пояса. Я притворно рассердилась, и Лина тут же бросилась ко мне на шею, умоляя не бранить ее. Она сказала, что редко делает это, но сегодня ей не спалось из-за обилия впечатлений и очень хотелось ласки. Моя рука машинально легла на ее киску, я принялась ласкать ее пальцами, и сестренка ответила мне взаимностью. Мы гладили и теребили друг друга до тех пор, пока обе не кончили; Лина, смущаясь, сказала, что хочет повторить это утром. Я согласилась.

Поутру мы проснулись почти одновременно. Сестре приснилось, что она лежит с мужчиной, и этот мужчина — я. Рассказывая сон, она уже ласково ерошила мои волосы на лобке, но я оторвалась от нее, спрыгнула с кровати и побежала в ванную. Она последовала моему примеру. В комнате было достаточно холодно, так что мы быстро замерзли. Распахнув шторы, я нырнула обратно в кровать, где уже ждала Валентина. Мы прижались друг к другу, стараясь согреться, и я тут же поцеловала ее в нежные розовые губки. Она вернула мне поцелуй и так ловко прошлась язычком по моему рту, что я поняла — она делала это не впервые. Затем ее пальцы легли в то самое место, и она прошептала: «Выебем друг друга, как можем!» Я была поражена: моя маленькая сестра была так опытна, что даже называла вещи своими именами! Она спросила меня также, есть ли у меня постоянный любовник. Я вознегодовала — ведь у меня есть ты, и я бы ни за что на свете не стала бы тебя обманывать. (Тем более что я всегда рассказываю тебе правду…)

Она не отставала и продолжила выспрашивать; в конце концов она предположила, что у меня есть подружка! Я не выдержала и призналась, назвала имя Терезы. Лина назвала Терезу минетчицой и поведала, что также пробовала делать это — в пансионе с Мадленой де Серсей. Оказывается, в пансионе каждая девушка имеет подружку, младше себя по возрасту. Мадлена была влюблена в Лину, но прошлым летом вышла замуж, так что их свидания прекратились. До Мадлены Валентина встречалась с Луизой Тардиваль, затем — с тринадцатилетней, но очень развратной Пальмирой Леонтель.

Но всем этим словечкам, так поразившим меня, а также многим шалостям научила сестренку именно Мадлена и… их классная дама Берта! Последняя училась на акушерку, а в свободное время «пробовала» всех девочек в пансионе, но именно эти три девушки, включая мою сестру, были у нее фаворитками. Она учила их дарить наслаждение друг другу пальцем и языком, но запрещала делать это слишком часто.

Я была взволнована услышанным. Хорош пансион, где учат таким вещам! Но Лина умоляла меня не говорить родителям, ведь все эти шалости совсем не мешали ее учебе. А что касается частоты сношений — она и сама умела ее регулировать, основываясь на здравом смысле.

Поведав мне все свои секреты, Валентина прижалась к моему телу и нежно попросила о ласке. Но как только мои пальцы потянулись к ней, в комнату вошла Тереза. Она держалась несколько отчужденно, как и подобает служанке, и сообщила, что несмотря на мой запрет о появлении в комнате до девяти утра, взяла на себя смелость войти, так как услышала наши голоса. Я выслушала ее, а затем позвала к себе, обратившись к ней на «ты». Тереза была удивлена; Валентина тихо хихикала в подушку. Я рассказала девушке, что Лина уже знает обо всем, и откинула одеяло. Увидев наши бесстыдные руки и голые тела, она поверила и приблизилась к кровати. Сестра тут же вскочила и одарила ее смачным поцелуем в губы. Тереза, будучи особенно чувствительной к подобным ласкам, вернула ей поцелуй, а затем одарила и меня. Я посетовала на то, что наш ангелочек соблазнила меня, и Лина тут же выразила желание соблазнить и Терезу. Но прежде мы попросили ее приготовить горячий шоколад.

Пока девушка хлопотала на кухне, Валентина улеглась на меня и принялась терзать соски руками, облизывать меня, а я тем временем щекотала ее пизденку голой ступней. Но каждый раз, чувствуя приближение оргазма, я прекращала ласку, так как не хотела, чтобы она кончила подобным образом. Среди ласк Лина умудрилась поинтересоваться, понравилась ли она Терезе и захочет ли та спать с нею. Я заверила, что, судя по поцелую, дорога открыта, и сестренка моя успокоилась. Когда пришла Тереза с завтраком на подносе, Лина потянулась к ее платью и стала щупать грудь. Она пригрозила голодовкой в случае, если Тереза не снимет с себя одежду!

Девушка не смогла устоять против таких просьб. Она распахнула полы домашнего платья и явила нашим взорам свою прекрасную грудь. Лина была в восторге; она сказала, что завидует мне, ведь я, будучи на шесть лет старше ее, все также свежа и хороша да еще и имею такую красивую любовницу… Мы позавтракали, и Тереза унесла поднос.

Когда она вернулась и сообщила, что с обязанностями прислуги покончено, мы приняли ее в постель, и Валентина набросилась на нее с чисто детским восторгом. Она хотела ласки от нас обеих, и, несмотря на все мои предупреждения, бесстыдно приставала к Терезе. Я заметила, что она прекрасно осведомлена в интимной сфере, как и подобает «девушке конца века». Лина слегка удивилась — ведь ее поведение не выходило из рамок того, что делали все девицы в пансионате. Она даже предположила, что я занималась тем же, и даже более того — наша мама не брезговала подобными шалостями!

В это время Тереза стала ласково подталкивать ее к кровати. Заметив это, Лина бросилась на нее и в несколько движений сорвала всю одежду, а затем подвела Терезу к зеркалу и начала гладить все ее прекрасное тело… К слову сказать, эти потрясающие бедра, величественные ягодицы, стройный стан — все ее тело было достойно королевы. Я любовалась им с кровати. Внезапно Лина остановилась и прошептала прерывающимся голосом, что больше не может. Она потянула Терезу к кровати, разделась и легла на подушки. Я обняла их обеих. Затем Тереза легла на мою маленькую сестренку и начала осыпать ее ласками, они вошли друг в друга, мне же милая девушка протянула руку и я тут же пристроилась к ней соответствующим образом.

Лина кончила первой. Она сильно, в беспамятстве, сжала ногами голову Терезы, та тоже вскоре разрядилась, но продолжала сосать и покусывать клитор подруги. Затем они обе с криком кончили, и в этот момент я поняла, что умираю от счастья. Я была в эйфории от того, что рядом со мной лежала моя любовь, Тереза и моя нежная сестренка, Лина; и обе они были также на седьмом небе от наслаждения. Тереза приласкала и меня, а затем вытянулась рядом со мной и все еще неподвижной Линой. Когда сестренка очнулась, то слабо пробормотала о неземном наслаждении. Она обхватила голову Терезы руками и заявила, что любит ее больше всех на свете, что та подарила ей больше счастья, чем все ее прежние подруги вместе взятые и что вот это и есть настоящая любовь. Затем она повернулась ко мне и также сообщила о своей любви. Я была растрогана. Мы все втроем обнялись от всего сердца, в этот момент мы были мокрые, красные, со взлохмаченными волосами, но безмерно счастливыми от произошедшего.

Когда возбуждение прошло, я предложила всем привести себя в порядок, а затем принесла нам по бокалу хереса и печенье. Мы уселись поболтать. Первой темой стала интересная физиологическая особенность Терезы. Лина пожелала посмотреть на нее при свете, и Тереза тут же легла на подушку, раскинув ноги. Ее необычный клитор был настолько притягателен, что Лина не выдержала и принялась сосать его, а затем вставила в себя и начала двигаться, приговаривая что-то о муже, о возлюбленном. Она хотела кончить, и каждое свое движение подкрепляла движением языка во рту у Терезы.

Когда все завершилось, Лина стучала зубами, а Тереза была столь утомлена, что, поцеловав нас на прощание, отправилась к себе почивать. Так начался наш новый год в Париже.

А как закончился твой год? Надеюсь, что ни одна из твоих нежных подруг не затмит твою Сесилию.