Агент хаоса

Глава 19

Некоторые образы нельзя забыть, сколько бы времени ни прошло, и как бы сильно ты ни пыталась. Воспоминание о маленьком пальчике Скарлетт в моей сумочке будет выгравировано в моём мозгу до самого дня моей смерти. Оно будет преследовать меня в мгновения тишины и в кошмарах.

Я не помнила, как мы вернулись к машине, или как стены храма исчезли вокруг нас. Я смутно помнила, как Габриэль забрал у меня сумочку и положил в багажник машины, что наверняка к лучшему. Я хотела, чтобы она осталась как можно дальше от меня.

Пока мы ехали обратно к дому Габриэля, единственное, что пробивалось сквозь туман моего ужаса — это странно неуместное зрелище людей, танцующих на улицах. Ужас прогрызал дыру в моей груди, но через каждые несколько кварталов нам встречался кто-то, танцующий на углах улиц. Наверное, какой-то дурацкий флэшмоб, их торжество совершенно не ладилось с бесконечными криками в моём сознании. Если пальчик Скарлетт в моей сумке оказал на меня такое влияние, то какой ужас сейчас испытывает она сама? Я сейчас совсем не хотела думать об её страданиях от рук этой ненормальной.

Когда мы добрались до дома Габриэля, я отправилась прямиком в гостевую комнату и сняла свою окровавленную одежду, бросив её в мусорку. Я старалась привести мысли в порядок, поспешив в ванную и включив душ, отчего вся комната заполнилась паром. Пятна крови от первого послания похитительницы всё ещё виднелись на зеркале, и я старалась не смотреть на них. Если я собираюсь вернуть Скарлетт, мне надо контролировать свои эмоции.

Я шагнула под обжигающий душ, ощущая, как горячая вода струится по моему телу. Кровь и вода смешивались на фарфоре, и я ожесточенно скребла свою кожу. Через несколько минут я вышла из душа и вытерлась полотенцем, не глядя на окровавленное зеркало.

Как минимум, я получила доказательство, что Скарлетт жива. И что похитительница действительно удерживает её у себя.

Я голышом вышла в гостевую комнату и взяла чистое нижнее бельё из кучи одежды на кровати, затем надела через голову чёрный сарафан. Дрожащими руками я подняла чемодан на постель, открыв его, и стала торопливо бросать туда все свои вещи. Пока я этим занималась, горячие слёзы катились по моим щекам, и я стиснула зубы, стараясь мыслить ясно.

Мою лучшую подругу изувечили из-за меня. Я не позволю, чтобы ЦРУ или фейри нацелились на Габриэля из-за меня. Он уже сделал для меня достаточно, и пора уходить. Я агент ФБР, и я могу сама разобраться, как вернуть Скарлетт.

На сбор вещей потребовалось печально мало времени. Запихав всё в свой небольшой чемодан, я стащила его с кровати и направилась в гостиную.

Габриэль сидел на диване, склонившись над журнальным столиком. Пока я была в душе, он очистил содержимое моей сумочки, выложив всё сушиться на полотенце.

— Я почистил всё, что смог, — виновато сказал он. — И, эм… я положил… Ну, Скарлетт… — он прочистил горло. — В лёд.

Я тупо кивнула, гадая, вернём ли мы её достаточно быстро, чтобы это имело значение.

— Я ухожу, — тихо сказала я. — Я не могу здесь оставаться. Меня ищет ЦРУ, и они узнают, что мы связаны.

— Что, если похитительница свяжется с тобой здесь?

Я покачала головой.

— Она знает, как меня найти. Зеркала есть всюду. Спасибо за всё, что ты сделал.

Я подошла к столу, взяла кошелёк, сумку и ключи и сунула их в карман чемодана.

Я поколебалась, глядя на нож.

— Ты прикасался к нему? — спросила я.

Габриэль покачал головой.

— Я надел перчатки. Но даже так я чувствовал его… голос. Зачем ты его хранишь?

— Не знаю, — я взяла нож. Он тут же начал шептать в моём черепе. «Шлюха. Грязная пикси-шлюха».

Игнорируя его голос, я сунула нож в карман чемодана. Затем забрала остальные свои вещи, оставив на полотенце телефон и зеркала.

— Можешь выбросить остальное. Телефон, наверное, лучше уничтожить. Мне не нужно, чтобы ЦРУ меня отследило.

— Каков твой план? — спросил Габриэль.

— У меня нет плана.

— Кассандра…

— Спасибо за всю твою помощь, Габриэль.

Он поднялся, и в его глазах блеснула печаль.

— Я отвезу тебя в отель.

Я покачала головой.

— Лучше не надо.

— Ты сейчас не в том состоянии, чтобы оставаться в одиночестве. Я тебя отвезу.

Я устало посмотрела на него. Он ошибался. Он думал, что я разваливаюсь на куски. Может, это и немножко правда. Я слышала, люди утверждают, что человеческое тело на 90 % состояло из воды, что не может быть правдой. Но в данный момент я на 90 % состояла из печали.

Но под всем этим тлело нечто другое.

Плавящаяся ярость.

Я чувствовала, как она разгорается, знала, что потребуется несколько часов, чтобы это превратилось в полноценное полыхание злости. Я могла подождать. Мне нужна эта ярость.

— Ладно. Отвези меня в отель. Хотя бы высади в нескольких милях от него.

Он кивнул, забирая чемодан из моей руки — идеальный джентльмен. Я последовала за ним по лестницам, испытывая безмерную благодарность за его присутствие в моей жизни.

Внизу он открыл заднюю дверцу своей машины и положил мой чемодан на заднее сиденье. Я плюхнулась на пассажирское место, моё тело было изнурено усталостью.

Пока мой разум дрейфовал, тлея злостью, Габриэль завёл двигатель и поехал по тёмным улицам Восточного Лондона. Я смотрела в окно, ощущая, как гнев медленно кипит в моих венах. Я уже чувствовала, как крепко сжимаются челюсти, как скрежещут зубы. Мой стоматолог говорил, что когда-нибудь я сотру зубы в пыль. Прямо сейчас это казалось очень даже вероятным.

Когда мы свернули на улицу Бетнал-Грин, я уставилась в окно на толпу танцующих людей. На сей раз я присмотрелась к ним внимательнее, мой пульс участился. То, что мне раньше показалось выражением экстаза, оказалось вовсе не таким. Их рты были широко раскрыты. Но они не улыбались — они кривились, движения были странно дёргаными, лица блестели от пота.

Их головы мотались туда-сюда с загнанными взглядами. Одна из танцоров, мимо которых мы проехали, была пожилой леди. Она билась и дёргалась на месте, её лицо превратилось в маску боли. По её щекам катились слёзы.

— Какого чёрта? — произнёс Габриэль.

— Ты это видишь? — спросила я.

— Я это вижу, — он сбросил скорость, и мы медленно поехали вдоль тротуара. — Раньше я думал, что они танцевали. Это выглядит как… как какое-то заклинание, не так ли?

— Ага, — я прерывисто вздохнула. — И оно наверняка влияет на людей, так что я бы на твоём месте не слишком притормаживала.

Мы ехали молча. Несмотря на мои предупреждения, Габриэль дважды сворачивал к обочине и спросил у двух разных танцоров, не нужна ли им помощь. В оба раза он не получил ответа. Когда он подъезжал к танцорам, я чувствовала, как их страх бешено пульсирует, воспламеняя моё тело силой. Я без колебания пила его. Я ощутила проблеск чувства вины за то, что питаюсь их ужасом, но мне нужна вся сила, которую я могу получить, чтобы вернуть свою лучшую подругу.

***

Хорошенькая брюнетка за стойкой регистрации в отеле Тауэр Бридж Хилтон нашла для меня одиночный номер. В данный момент я уже не представляла, сколько денег задолжала Габриэлю, но как только я снова получу доступ к своему банковскому счёту, сразу же отплачу ему с лихвой. Пока я регистрировалась в отеле, у Габриэля зазвонил телефон, и он отошёл в сторонку, чтобы ответить. Я не сомневалась, что кто-то доложил именно о том, что мы видели по дороге сюда.

Регистратор протянула мне ключ-карту, и я закатила чемодан в лифт.

Пока кабина поднималась на третий этаж, я закрыла глаза. Всё моё тело гудело от дикой энергии, полученной из поглощённого страха. Двери лифта открылись, и я прошла мимо нескольких дверей по коридору с белыми стенами. У номера 303 я вставила ключ-карту, получив в награду пронзительный сигнал.

Толкнув дверь и включив свет, я обнаружила, что послание от похитительницы уже ждёт меня на зеркале в полный рост.

Я в ужасе уставилась на него, отчего сердце забилось о рёбра, затем быстро захлопнула дверь за собой. Я прочла сообщение, почти сразу же поняв суть. У меня по-прежнему не было телефона, так что вместо этого я схватила бумагу и ручку с прикроватной тумбочки и торопливо скопировала послание. Двигаясь как можно быстрее, я метнулась в ванную и схватила маленькое полотенце. Я намочила его в раковине, затем быстро понеслась в комнату, чтобы смыть послание с зеркала прежде, чем Габриэль войдёт в мой номер.

Когда я смыла половину, меня прервал стук в дверь.

— Кассандра? — голос Габриэля.

— Секундочку! — крикнула я, чувствуя, как паника охватывает грудь. — Я в ванной!

Я как можно быстрее закончила вытирать зеркало, затем запихала окровавленное полотенце в шкафчик под раковиной в ванной. Я побежала обратно к двери и открыла её, преградив путь своим телом.

Габриэль стоял на пороге, и его лицо исказилось от беспокойства.

— Всё хорошо? Ты до сих пор выглядишь потрясённой.

— Я приду в себя со временем, — сказала я.

— Ладно. Мне позвонили из участка. Назначено собрание из-за последних новостей. Танцоры. Думаю, это может быть ещё одним нападением. Команда наших криминалистов спорит, что это — токсин от какого-то химического оружия или какой-то общий психоз.

— Ты думаешь, это ещё одно нападение фейри-террористов, как и взрывы?

— Ну, это не в первый раз. Страсбург в 1500-х годах. Танцевальная чума убила сотни человек. В то время в этом винили фейри.

Я кивнула, и меня накрыло узнаванием. Мы изучали это на курсе психопатологии.

— Современная наука списывает это на коллективный психоз (folie à plusieurs, «безумие многих») или на галлюциногенные грибки. Та же дерьмовая теория о спорынье, которая якобы объясняет Салемские суды над ведьмами.

— И дебаты всё ещё бушуют, но мы-то с тобой знаем. Полагаю, у тебя нет идей, какова цель всего этого?

Я покачала головой.

— Вызвать ужас. Кто-то должен питаться им, наверное.

«То есть, кто-то помимо меня».

Он медленно кивнул, обдумывая это.

— Ладно. Мне пора. Ты же сообщишь мне, когда похитительница снова свяжется с тобой, да?

— Конечно, — соврала я. — Если я понадоблюсь тебе, просто позвони в отель и попроси соединить с моим номером. Я обзаведусь новым мобильником сразу же, как только смогу.

Он кивнул, изучая меня своими ореховыми глазами. Затем, к моему удивлению, он притянул меня в тёплые объятия. Я прильнула к нему, вдыхая его чистый запах и слушая биение его сердца.

— Это не твоя вина, — прошептал он.

— Я знаю, — ответила я.

Бросив на меня последний взгляд, он повернулся и ушёл, и я проводила его взглядом до лифта. По моей щеке скатилась слезинка, и я вытерла её, вернувшись в номер.

Я осмотрела пространство — чистые белые стены, огромное стёганое белое покрывало на кровати. Мой взгляд скользнул к бумажке, на которой я написала послание. Та расплавленная злость прожигала мои вены, подпитывая разум и желание мести.

И с этой тлеющей злостью в моём сознании начал зарождаться план.

И всё же мне нужно больше времени, значит, надо выполнить следующее задание.

А Габриэль ни за что на такое не согласится, чёрт возьми.