Академия Города Химер

Глава 4. Опасное хулиганье

Майя была в восторге. Хотя, по сути, радоваться было нечему – ее магический круг с корявенькими узорами едва ли можно было назвать хорошим заклинанием. Но все-таки это был ее первый построенный магический круг! Майя не могла нарадоваться, что вот-вот сотворит волшебство. Слабенькое облачко еле поднялось с ее ладони и тут же растаяло.

– А? – только и вырвалось у девушки.

Волшебство вышло каким-то едва волшебным. Майя скосила глаза на соседа. Над головой Стефана зависла темно-серая туча. Того гляди громом разразится. Вот каким должно было выйти заклинание.

Девушка осмотрелась. У других адептов тоже все шло неплохо. Как заметила Майя, много уже кто перешел к следующему заклинанию. Дальше всех ускакали Лаура и красноволосый. Вокруг них то и дело кружили белокрылые лошадки, порхали мотыльки и простые фигурки из пара. Майя еще раз глянула на тучу над головой Стефана и тихо вздохнула.

– У меня склонность к элементу воды, – вдруг сказал парень, заметив повесившую нос Майю. – Так что заклинание мне далось быстро.

– Повезло, – вздохнула Майя.

Она начала плести следующее заклятие. Круг опять вышел довольно слабеньким, как и созданная паром пирамида. Тогда Майя с еще большим старанием принялась за следующие задания. Однако и там все было без особых успехов: заклятия выходили не с первого раза, а когда выходили, получались вяленькими плывучими сгустками, больше похожими на отрыжки погоды. Ко всему Майя невероятно устала. Было ощущение, что ее, подобно лимону, кто-то схватил да так сжал, что все соки вышли. А хуже всего было то, что на все это почти с неприкрытым злорадством посматривала мадам Пуфа. Интересно, она теперь все пять лет ей будет панталоны на флагштоке вспоминать?

– Время! – объявила дама. – Отдайте учебники моим помощникам и ждите, когда я к вам подойду.

Как опасалась Майя, первой отчихвостить собирались ее.

– М-м, – пристально рассматривала мадам Пуфа почти прозрачные массы, в которых едва узнавались необходимые образы. У девушки внутри все замерло. Казалось, мадам Пуфа разглядывала ее позорные облачка вечность. – У меня только один вопрос, – наконец, произнесла мадам Пуфа.

– Да? – приподняла глаза Майя, ощутив отголосок надежды.

Если один, то, может, не все так плохо?

– Вы точно дочь выдающегося чародея Велизара Семироза? Лицо вроде похоже, и пока это все, что я вижу в вас от отца.

Сбоку послышался смешок. Кажется, это была Лаура. Но Майя едва ли сейчас понимала, что происходит вокруг. Под взглядом мадам Пуфы захотелось исчезнуть, стать маленькой и эфемерной, как ее облачка.

– В следующий раз я сделаю лучше, – найдя в себе силы, ответила Майя.

– Уж постарайтесь. У вас плетения такие тонкие, что едва держат заклинание.

Майя потупилась. Не сказав больше ни слова, мадам Пуфа отправилась проверять других адептов.

– Может, это просто не твой элемент, – донесся голос до сознания девушки, что и вернул ее в реальность. – Магический круг чуждого элемента всегда хуже выходит.

Стефан с легким сочувствием смотрел на соседку.

– Думаешь?

– Вероятнее всего. Не стоит из-за этого сильно расстраиваться.

Майя сжала губы. Она была не расстроена, а раздавлена. Как тот абрикос, которого переехали великом, притом двумя колесами. Но слова Стефана имели резон. Это ведь мог быть просто не ее элемент.

Душа требовала реванша. Майя закрыла глаза и попробовала вспомнить символы круга в руке красноволосого. Она не верила, что этот нахал настолько лучше ее, а значит и она справится с его заклинанием. Вытянув руку, девушка стала восстанавливать руну за руной, узор за узором. Как ни странно, рисунок она запомнила достаточно четко. Осталось только наполнить заклятье магией.

Майя нахмурилась. Именно это оказалось самым сложным. Усталость в теле все сильнее давила на мышцы. Магический источник был истощен, но Майя должна была активировать круг. Как иначе она докажет, что чего-то стоит? Что достойная дочь человека, возглавляющего целую чародейскую Академию!

Ее зов был услышан. Магия отозвалась, да так, что у Майи перехватило дыхание. Ее наполняло, словно чашу, да так стремительно, что вот-вот пойдет через край. Круг начал втягивать в себя поток, а руку свело, будто ее опустили в кипящий котел. Майя вскрикнула, и тут же глаза ослепила зеленая вспышка. Через пелену донесся крик, а после грохот.

Когда перед глазами начало проясняться, Майя застала притихшую аудиторию. Адепты замерли и напугано смотрели то на нее, то куда-то в сторону. Майя и сама непонимающе вылупилась на учебную доску, где зиял большой выжженный круг. Там кое-где края еще горели зеленым пламенем. Выжженная древесина осыпалась пеплом на пол. Даже в каменной стене остался черный след. Майя глянула на свои руки. Ее белые перчатки были в густой саже.

– Гмх…

Только сейчас Майя заметила мадам Пуфу. Учительницу она застала на полу. Ее лицо и платье тоже покрывал слой сажи. Шляпа женщины лежала неподалеку. Края головного убора шустро обгладывая зеленый огонек. Женщина кое-как встала и подняла шляпу. Узрев вместо павлиньего пера дымящуюся палочку, чародейка так сильно сжала губы, что те стали тонкой ниточкой.

Аудиторию разразил гортанный крик. Часоголовые тут же возникли позади дамы.

– Майя Семироз-с-с, – прошипела мадам Пуфа, грозно разворачиваясь к адептке. – Вы пройдете со мной!

***

Майя смиренно семенила по коридору за учительницей. Та быстро шагала, тяжело сопя и размахивая испорченной шляпой. По знакомой дороге девушка поняла, что ее снова ведут к ректору.

«Ну хотя бы ведут, а не тащат», – пронеслась в голове Майи оптимистичная мысль.

Проходя мимо очередного окна, Майя увидела, что мадам Пуфа не единственная, кто стал напоминать трубочиста – Майя была еще краше: лицо, плащ, брюки – все было в саже.

Услышав открывающуюся дверь, Лесана снова подскочила из-за своей горы бумаг:

– К профессору нельзя! Ох…

– Я ненадолго! – отрезала мадам Пуфа.

Профессор Семироз сидел за столом напротив крупного квадратнолицего мужчины с длинными вздернутыми усами и моноклем в правом глазу. На госте был дорогой темно-синий сюртук, рядом на столе лежал цилиндр.

До входа Майи и мадам Пуфы мужчины смотрели на газету, разложенную на середине стола.

– Да, но обычная стража вряд ли поможет против него… – произнес ректор.

Тут мужчины подняли головы.

– Небритый леший… – вырвалось у незнакомца.

– Мадам Пуфа, – поднялся ректор. – Всевышний, что с вами стряслось?

– Профессор Семироз! – дама многострадально посмотрела на начальника. – Мне прискорбно это говорить, но ваша дочь подорвала мне учебный процесс! Буквально подорвала!

Профессор Семироз вскинул брови и вопросительно посмотрел на Майю. Та стыдливо потупилась.

– Да еще спалила шляпу! Шляпу, что я заказала из самой столицы! Пошитую по особому крою…

– И по последнему писку моды, – осторожно предположил профессор.

– О, вы так меня понимаете! – вздохнула мадам Пуфа.

– Ладно, Велизар, – поднялся мужчина с моноклем, – не буду вас больше отвлекать – вижу, вас ждут дела рабочие или, лучше сказать, семейные.

– Ах… – отступила женщина, словно только заметила гостя. – Господин Касс! Простите мне мою грубость! Я прервала ваш разговор с профессором.

– Я уже сказал все, что хотел. Дамы и леди, – кивнул он и взял со стола цилиндр.

Мужчина пожал руку ректору и вышел. Профессор обреченно глянул на своих посетительниц и указал на стулья. Уже понял – разговор будет долгим.

***

Смотреть в глаза отцу было трудно. Мадам Пуфа уже заканчивала свой монолог по поводу того, как тяжела ее потеря и что второй такой шляпы не будет. А профессор Семироз, сохраняя внимательное выражение лица, время от времени поглядывал на дочь и слегка щурился. И тот прищур каждый раз вкалывал в грудь девушки мелкую, но болезненную иголочку – он стыдился ее.

Пообещав, что достанет мадам Пуфе такую же шляпу, чародей попросил оставить их с дочерью наедине. Мадам Пуфу обещание, видно, удовлетворило, и, вернув себе прежний важный вид, она гордо прошла к двери. За ее уходом последовала тишина. Да такая, что Майе было бы куда легче, если бы ее принялись ругать да отчитывать. Но отец молчал. Просто молчал, внимательно смотря на своего замурзанного и растрепанного ребенка. И прочесть чувства на, казалось, окаменевшем лице девушка не могла. Только черные глаза смотрели с досадой.

– Ну что ж, думаю, нашему гостю ты уже запомнилась, – наконец, произнес профессор Семироз. – К слову, это был командир стражи города – Вольдемар Касс.

Майя только глаза округлила в пять копеек. Это ж выходит сам начальник городской стражи теперь думает, что она опасное хулиганье…

– Мне жаль… – только и выдавила Майя.

– Скажи, что непонятного в требовании плести только водные заклинания? – строго спросил отец.

– Все понятно, – последовал еще тише ответ.

– Тогда почему ты демонстративно его нарушила? Неужели ты не понимала, что мадам Пуфа запретила работать с огненным элементом не ради своей прихоти? – Майя сжала кулаки на коленках. Она хотела сказать отцу, как сожалеет, но в горле застрял ком. – Тебе повезло, что никто не пострадал. Ну, не сильно пострадал, – уточнил он, вспомнив скорбное лицо мадам Пуфы, прижимавшей к груди обгоревшую шляпу. – Видишь, это то, о чем я говорил. Ты воспринимаешь магию, как развлеченье.

– Нет! – вскинула голову Майя. – Я просто… не думала, что все так серьезно, – нехотя призналась девушка. – Прости, я не повторю этой ошибки.

Майя потупилась в пол. В глазах опасно жгло. Да что ж такое, еще не хватало разреветься! Только не перед этим человеком! Он уже и так видит в ней лишний балласт. Снова повисла тишина. Майя не решалась поднять глаза на отца, хотя четко чувствовала его взгляд. Тяжелый, задумчивый.

– Ладно, – услышала она вдруг смягчившийся голос ректора, – главное, ты не пострадала. – Майя приподняла голову. Отец по-прежнему серьезно смотрел на нее. Но уже без той колючести во взгляде. – Если я верно понял, ты неосмотрительно зарядила в заклинание всю свою ману. Так делать ни в коем случае нельзя, если нет должной подготовки.

– Мне казалось, я все контролирую, – призналась Майя.

Отец вдруг усмехнулся:

– В магии никогда не стоит думать, что все контролируешь. Это сила, которую мы еще постигаем. Она умеет удивить как хорошим, так и не очень.

Заметив, что настроение отца смягчилось, Майя приободрилась.

– Да уж, – кивнула она. – Но когда я плела круг, то наоборот чувствовала сильную усталость и нехватку сил. А потом как накрыло, как закружило.

Ректор слегка нахмурился и глянул на газету на столе.

– Майя, думаю, тебе стоит еще год потерпеть. Твоя магия никуда не денется, езжай домой, еще раз обдумай свое решение…

– Нет, я не хочу домой! – испугалась Майя.

Велизар посмотрел на нее и тихо выдохнул:

– Майя, послушай, сейчас в Цветоче стало опасней…

– Опасней, чем в столице?

– Возможно, – сдержанно ответил ректор и опять глянул на газету. – У меня сейчас много забот, еще и тебя тянуть…

– Меня не надо тянуть, – спешно заверила Майя. – Я со всем справлюсь сама!

– Я вижу, – прошелся профессор по девушке взглядом. – То, что произошло на уроке мадам Пуфы, означает, что у тебя сильный магический источник. Из-за того, что его долго не тревожили, он резко прорвался. Тебе повезло, что на тебе был защитный плащ и перчатки. Иначе бы тебе выжгло руку… – Майя вспомнила дыру в доске. От мысли, что такая же могла зиять в ней, по коже побежали мурашки. – Это доказывает, – продолжал ректор, – что магический источник у тебя с хорошим потенциалом. Но тут две стороны медали. У магов с большим магическим запасом проблема обычно в нестабильности круга заклинания.

– Именно поэтому я никак не могу уехать, – уверенней заявила Майя. – Я должна учиться, учиться и еще раз учиться!

Мужчина хмыкнул, явно не разделяя энтузиазма дочери. Немного подумав, он сказал:

– Ладно, учись. Но только пообещай мне, что не будешь ходить по городу одна, а ночью – даже в компании. – Майя активно закивала. – Тогда возвращайся к занятиям. Но перед этим…

Он встал, обошел стол и протянул руку к лицу девушки. Прошептав что-то, он медленно повел ладонь вдоль лица дочери. Майя ощутила легкое щекотание на коже. Как будто сотни ниточек скользят по ее щекам и носу. Когда отец опустил руку на одежду, она увидела, как исчезает сажа с белой ткани плаща.

– Какое полезное заклинание, – заметила она, как только чародей убрал руку. – Спасибо.

Мужчина кивнул и вернулся за стол. Когда Майя выходила, он уже читал газету, нахмурив брови. К счастью, возвращаться обратно на занятие мадам Пуфы не пришлось – началась перемена. Майя оставалось просто забрать вещи. У входа в аудиторию Основ Чароплетения ее ждал сосед по парте, держа в руках ее сумку.

– Я сложил вещи, – сказал он, протягивая девушке сумку.

– Спасибо, – обрадовалась Майя.

Было просто замечательно, что не придется заходить в аудиторию мадам Пуфы.

– Ты не знаешь, как пройти в трапезный зал? – поинтересовался Стефан.

– В столовую, в смысле? – хмыкнула Майя. – Это просто – надо следовать за толпой.

Стефан непонимающе поднял брови. Они спустились на первый этаж, а там быстро вышли к залу со столами и скамьями.

– Ух ты! Ты права! – обрадовался Стефан, с восторгом рассматривая столы, пока они шли к прилавку. – Как ты поняла, что толпа приведет, куда надо?

– Ну, это ведь очевидно. Куда спешит большая часть учеников на большой перемене? – хмыкнула Майя. – Разве в твоей школе не так было?

– Я не ходил в школу. Меня учили дома.

Он направился прямо к кассе, и Майе пришлось его притормозить.

– Надо взять поднос и встать в очередь, – объяснила она.

Стефан немного растерянно посмотрел на нее. Тогда Майя повела его в конец выстроившегося у прилавка ряда, взяла со стола два подноса и дала один ему. Парень на все это смотрел с явным интересом, что только подтвердило подозрения Майи: он впервые был в заведении общественного питания.

– И я могу все это взять? – любопытно рассматривал блюда на витрине парень.

– Смотри, чтобы денег хватило, – предупредила Майя.

Она достала свой кошелек и заглянула в него. Там сиротливо лежало две медных монеты по двадцать пять лепров*. Майя только вздохнула. На неделю должно хватить, если разумно тратить. А потом… потом придется просить у отца?

Майя тут же откинула эту мысль. После всех неприятностей, что она уже успела ему доставить, последнее, что она бы себе позволила, это просить денег. Особенно после того, как она почти клятвенно пообещала, что будет со всем справляться сама. Работу, что ли, найти? Но Майя никогда раньше не работала.

Пока она напряженно размышляла, как будет выживать последующие месяцы, подошла их очередь: девушка купила рогалик, Стефан положил глаз на мясной пирог. Они пошли искать стол.

Часть зала уходила под террасу, с которой открывался вид на Рубиновый Бульвар. Один столик как раз освобождался. Только одно смутило Майю: за соседним столом сидело несколько ребят с их курса, где была и Лаура, и красноволосый. После случившегося на уроке хотелось избежать компании однокурсников, а особенно этих двух. Но Стефан быстро зашагал к освободившемуся столу, да еще позвал за собой Майю. Девушка, чувствуя неловкость от взглядов со стороны соседнего стола, села около Стефана. Некоторое время сокурсники за ними молча наблюдали. А затем вернулись к своему разговору, и Майе стало спокойней. Она уже с предвкушением открыла рот, чтобы откусить край рогалика.

Неожиданно вспышка ослепила ее. Майя поморщилась и чуть не выронила выпечку. Моргнув, она посмотрела на объектив крупного фотоаппарата. Из-за него тут же показалось довольное девичье лицо в веснушках и двумя светло-русыми высокими хвостиками.

– И еще раз, только с улыбкой, – сказала девушка, и в глаза Майе вылетела новая вспышка.

Она заморгала, стараясь разогнать искорки перед глазами.

– Я – Савва, – не дав девушке опомниться, схватила и затрясла ее руку адептка с камерой. – Савва Сомоус. Я редактор академической газеты . Кто ты – я знаю, – опережая открывшую рот Майю, заявила она. – Дочурка нашего ректора. Местная принцесса.

И не успела Майя ни подтвердить, ни опровергнуть, как девица с камерой уселась около нее, достала из-под накидки блокнот и карандаш и приготовилась писать. Судя по фибуле, где вместо «Т» на игле был кубок (эмблема факультета лекарей), она была со старших курсов.

– Я пишу про тебя статью. Не прочь ответить на пару вопросов? Поговорим тут или уединимся? – посмотрела она на жующего Стефана, который был явно увлечен пирогом, а не их разговором.

Майя глянула на рогалик – единственный, с кем ей хотелось сейчас уединиться.

– Какие у вас отношения с отцом? – затараторила Савва, не дожидаясь ответа Майи. – Никто не знал, что у нашего ректора есть ребенок. Твое появление всех удивило. Но почему вы жили отдельно столько лет?

– Так получилось, – сдержанно отозвалась Майя.

– Говорят, ты не проходила вступительные экзамены. Выходит, ты поступила без отбора? Ты, видно, хорошо подготовлена или талантлива, как и отец? Собралась стать таким же великим чародеем, как он? – неумолимо вылетали вопросы из маленького ротика старшекурсницы.

Майя окончательно смутилась.

– Хотелось бы.

– А к какой стихии у тебя склонность? Огонь, воздух или, как у отца, вода?

– Доставление проблем считается стихией? – послышался со стороны голос Лауры.

Ее подружки за столом захихикали. Савва повернулась к Лауре и прошлась по ней взглядом:

– А ты кем будешь?

– Лаура Кламорис, – слегка улыбнулась девушка.

– О, да у нас еще одна принцесса! Дочь богатейшего ювелира в городе из семьи Кламорис, – Савва ловко развернулась к соседнему столу. – Твой отец ведь один из спонсоров Академии. О тебе тоже надо написать, – начала она что-то черкать в блокноте.

– Мой отец считает, появление Тайлогоса будет полезным для Цветоча, – важно заявила Лаура. – Это позволит городу развиваться.

– Благородно, благородно, – закивала Савва. – Тогда не ответишь еще на несколько вопросов…

Поняв, что это ее шанс, Майя тихо встала и уже хотела уйти в какой-нибудь укромный уголок да, наконец, расправиться с рогаликом, но ее вдруг окликнули:

– Уже уходишь? Ты ж еще не поела!

Майя замерла и медленно развернулась на Стефана. Тот с искренним удивлением смотрел на нее. Он что, так был увлечен пирогом, что совсем не слышал происходящего рядом?

– Да, а как же интервью? – отозвался красноволосый, ухмыляясь. – Нам всем интересно послушать о тебе и великом Велизаре Семирозе.

Майя нахмурилась. Насмешка в голосе парня, когда тот назвал имя ее отца, пробудили в груди раздражение, тут же вытеснив смятенье. А Савва тем временем с готовностью развернулась к ней и открыла рот для нового вопроса. Но его резко заглушил спасительный звон. Адепты в столовой засуетились, начав ускоренно доедать или прятать в сумки закуски.

– Пора на урок, – с неприкрытой радостью заявила Майя и пошла к выходу.