Академия отпетых некромантов. Братство Падших (СИ)

***Эпилог***

Пять месяцев спустя…

Время в Блэкрэйвэн летит незаметно. Я наконец-то посвятила себя учебе — полностью и безвозвратно. Как говорится в народе: взялась за ум!

Не успела оглянуться, как пролетала зима. Наступила тёплая и нежная весна, опутавшая деревья листочками, прорывающимися сквозь толщу снега. А теперь вот лето, что окрасило город яркими красками, заставляя хрупкие бутоны вновь обрести свою прежнюю форму.

Не иначе как — возрождение…

За это время ничего не изменилось. Занятия с «командой мечты» проходят все также — сложно и совершенно невыносимо. Мы не можем поладить друг с другом, несмотря на периодические проблески «единения». Фидж все так же занудствует и раздражается, заставляя держаться от себя подальше. Даже наш педант теперь частенько обходит её стороной. Похоже принцесса потеряла потенциального принца. Не иначе — упущение века!

Все своё свободное время я провожу за учебниками, если, конечно, Лин не берет меня под руку и насильно не тащит в город, чтобы прогуляться и хоть немного развеяться. Но даже подобные вылазки были редким явлением. Зато благодаря бесчисленной зубрежке и желанию узнать как можно больше о своей специализации — я стала лучшей на нашем потоке.

Не передать словами, как я была рада, когда мне вручали грамоту за особые заслуги в учебе, а лицо Фидж прямо-таки корчилось от непередаваемой зависти.

Скифии по-прежнему играет на моих нервах, когда не появляется по несколько дней, гуляя, где ему вздумается. Или же, наоборот, прилипает ко мне так, что просто не отодрать — куда я — туда и он.

Оен с каждым днём раскрывается все больше. И хотя меня по-прежнему бесят его глупые шуточки, я вижу каким ответственным и серьёзным на самом деле он может быть. Не говоря о заботе, которую он проявляет к людям, что ему дороги.

Ну, а Вэйсс…

С ним все гораздо сложнее. И не потому, что с того дня между нами что-то изменилось. А потому, что я почти постоянно думаю о нем. Не так, как раньше, когда планирую очередную шалость или же проклинаю его, припоминая наши детские стычки. О, нет. Эти мысли иного рода. Они невольно проникают в мое сознание, заставляя задумываться о том, о чем думать глупо. И это ужасно злит меня! Поэтому я стараюсь держать между нами дистанцию: лишний раз уворачиваюсь от его касаний, не заостряю на его словах особого внимания или же изначально убегаю, если есть возможность избежать столкновения.

Лин, конечно, косо на меня подглядывает. Не удивлюсь, если иногда ещё и мысленно задается вопросом на тему моей нормальности. Однако я не поднимаю эту тему, а она лишний раз не лезет с вопросами.

Так и живем…

— Вчера всю ночь молилась Богам, чтобы мы с тобой попали в одну группу.

Я поправляю форму, ставшую мне несколько великоватой — с этой учёбой я толком не успеваю поесть. Вот, что значит — знания требуют жертв! Хотя любое употребление слова «жертв» в лексиконе у некромантов уже переводится как «ходячий труп», «нежить», «неприкаянная душа» или же «погребенный».

М-да, когда ты становишься тем, кто ходит по тонкому льду рука об руку со смертью, то жизненные приоритеты несколько меняются. Впрочем, как и само восприятие этой самой жизни.

Я усмехаюсь на замечание подруги, которая надеется на благословение свыше. Когда я уже давно перестала лелеять эту надежду, прекрасно зная, что мой талант — влипать в неприятности — они вряд ли заберут обратно. А значит лишний раз молиться просто бессмысленно.

— Как бы там ни было, я уверена, что ты сдашь.

Мы сходим с последней ступеньки и вклиниваемся в общий поток первокурсников.

Сегодня последний учебный день. С завтрашнего дня в силу ступают заслуженные каникулы — никаких трупов, препарирования, оживших скелетов и неприкаянных душ. Только уютный, родной дом и любимая, мягкая кровать…

— Да. Только учитывают личностную оценку на основе командной работы. Малейший провал и всем «незачет».

— Да вы, как всегда, оптимистичны, — вдруг раздаётся голос Кидмана.

Мы оборачивается. И я понимаю, что лучше бы не делала этого. Ведь он не один, а с Айеном, который не перестаёт прожигать меня своим взглядом.

Конечно. Он же не тупоголовый гвион. И прекрасно видит, что я бегаю от него, хотя и пытаюсь делать это свободно и непринуждённо. Мол, дела, занята и все такое…

Хм. Может быть я просто накручиваю себя?..

— Эй, Роуз, можно с тобой поговорить?

Или нет…

Черт.

Я замираю, когда в мыслях вовсю включается огненная сирена и, как назло, нет ни одной идеи того, как отделаться от него и при этом не показаться подозрительной. Воображаемый ангелочек на моем плече елейным голоском твердит: «Это же глупо. Просто поговори с ним. Перестань вести себя как ребёнок», когда чертёнок с другой стороны настойчиво шепчет: «Забей! Делай, что хочешь. Просто пошли его!»

Послать или все-таки поговорить?..

Ай, нет! Я не хочу говорить с ним и вообще…

— Слушай, я…

— Мисс Роуз, мисс Лин, мистер Оен и мистер Вэйсс, разве вам не стоит уже быть в зале?.. Экзамен вот-вот начнётся, — раздаётся, как гром среди ясного неба, голос нашего ректора.

Я мысленно выдыхаю.

Горгулье крыло мне в глаз! Никогда ещё я так не была рада этому мужчине!

Хм. Похоже Боги таки услышали мои прошлые молитвы. Ну хоть где-то!

Состроив извиняющуюся улыбку, я хватаю подругу под руку и тяну в сторону зала, где нас вот-вот распределят по группам, прежде чем начнётся экзамен, во главе которого будет мистер Дегран и пара преподавателей.

Экзамен по нежлогии — один из самых важных и самых трудных. А потому сейчас совершено точно не до разговоров.

Когда мы выходим в общий зал, то внутри царит настоящий переполох. Профессора пытаются унять разбушевавшихся адептов, пытающихся понять, что им предстоит, чтобы хоть как-то подготовиться. Но все четно. Ведь задание мы можем узнать лишь на распределении, суть которого проверить все те знания, что мы усваивали на протяжении года. Поговаривают, что тех, кто совсем не справляется, оставляют на второй год.

Может быть поэтому Блэкрэйвэн так знаменита своими специалистами? Будешь зубрить пока не сдашь экзамен или же пока не перейдёшь черту грани…

Стоит вслед за нами войти ректору, и все голоса стихают. Профессора тут же встают по струнке, делая вид, что вполне справляются с нервными адептами. А те, в свою очередь, делают вид, что не устраивали маленький бунт.

Забавно.

Правда вот выражение лица нашего ректора весьма прискорбное.

Теперь я тоже начинаю задаваться вопросом — что нас ждёт.

Мужчина гордой, неторопливой походкой проходит в конец зала, где находятся профессора, сидящие за длинным, деревянным столом. А затем, едва приподняв полы мантии, занимает место во главе. Его руки медленно сгибаются в локтях на столе, а пальцы сплетаются в строгий замок.

— Пожалуйста, распределитесь по своим курсам.

Адепты послушно начинают выстраиваться в подобие маленьких кучек, которых получается всего три — три первых курса: П-1, П-2, П-3. Среди которых, мы являемся последними.

Довольно кивнув, мужчина щёлкает пальцами и перед ним плавно опускается белоснежный лист.

— Сейчас будут оглашены списки составленных групп для прохождения экзамена. Пожалуйста, внимательно слушайте и запоминайте, — произносит мисс Цин — всегда тихая, добрая и весьма дружелюбная женщина, которая ведёт предмет, что совершенно расходится с её натурой — чёрная ритуалика.

Мы с Лин переглядываемся. Берёмся за руки и, кажется, одновременно принимаемся просить Богов о милости, несмотря на то, что я больше привыкла рассчитывать на себя, нежели на божественных созданий.

Угу. До тех пор, пока не припрет и ты не пойдёшь на все, только бы не попасть в одну группу с Фидж и упырём. Фидж — ужасно невыносима. Упырь — ужасно заносчив. Как прицепится — не отцепишь. Этакий — ореховый клещ!

Сначала оглашают имена из первой группы. Затем из второй. При этом реакция адептов весьма разнообразная. Кто-то довольно подпрыгивает на месте. Кто-то сутулится, понуро опустив голову. Кто-то небрежно кривится, цокая языком. А кто-то скандалит на ровном месте — правда тихо и больше себе под нос. Все же ректор не из тех, кто любит ярое проявление эмоций. Ведь они для некроманта очередной рычажок давления и проигрыша.

Когда очередь доходит до нашей группы я настолько напряжена, что ладошки начинают потеть. Скрестив пальцы на руке, я вслушиваюсь в имена.

Удивительно, но с каждым новым именем я облегченно выдыхаю, словно подобная участь может миновать нас, и мы пройдём заочно, так сказать, за красивые глазки. Все-таки некоторую наивность из себя мне уже никогда не искоренить.

Тяжело вздохнув, я передёргиваю плечами, пытаясь взбодриться. А затем слышу знакомое имя новой шестёрки:

— Кидман Ван Оен, — зачитывает вслух мистер Литман.

Я замираю, перестав дышать.

— Сайви Лин.

Эта парочка переглядывается. Я замечаю как уголок губ Оена едва приподнимается.

Теперь они точно в одной команде. Осталось узнать имена оставшихся четырёх счастливчиков.

— Норман Уиш.

Я хмурюсь, чувствуя неладное. И тут же слышу:

— Хинара Фидж.

Что?..

Да нет же…

Не может быть…

Сердце заходится в нервных конвульсиях, когда в мыслях вертится нехорошая догадка. Профессор же продолжает зачитывать оставшиеся имена:

— Айен Вэйсс.

Твою ж…

Мое сердце пропускает удар.

— И последний участник…Кассандра Роуз.

— Дьявол! — неожиданно срывается с моих уст. Да так громко, что все тут же оборачиваются на меня, включая профессоров, пытающихся понять — откуда исходит столь грубое ругательство.

Имея дело со смертью, упоминание в наших кругах «дьявола» — весьма двусмысленно. К тому же подобное красноречие в основном водится лишь среди темных некромантов.

Тут же прикусываю язык, что так любит выставлять меня идиоткой, а затем спешно произношу:

— То есть я хотела сказать — как чудно! Простите…

Почувствовав, как краснеют щеки, становясь пунцовыми, я вжимаю голову в плечи и прячусь за спинами друзей.

Эх, Кассандра, молчать тебе вечно!

Профессора продолжают оглашать составленные команды, когда в моей голове вертится лишь одна мысль: «Команда «мечты» снова в деле!»

Когда все списки оглашены, а команды сформированы — ректор снова берет на себя борозды правления. Под всеобщими, заинтересованными взглядами он создаёт портал. И, честно говоря, в этот момент все отлетает на второй план. Ведь сейчас все иначе: он словно сплетает пространство из маленьких, серебристых нитей, что складываются в единую точку, постепенно разрастающуюся в невзрачную арку. Мгновение — и она перевоплощается в светящуюся дверь с рунными узорами по бокам.

Отправление занимает не более секунды. Мисс Цин выдаёт команде лист с заданием и отправляет на место его исполнения, под руководство одного из наблюдающих. В конце то концов — кто отправит первокурсников на экзамен без присмотра?.. Разве что умалишённый!

Когда очередь доходит до нас, то нельзя сказать, что в этот момент наши лица светятся от счастья. Скорее, наоборот. Мы все поголовно выглядим удручёнными. Мало нам дополнительных занятий вместе — так теперь ещё и экзамен надо как-то не завалить совместными усилиями. Последняя наша встреча чего только стоит, когда мистер Дегран дал очередное задание, заставив поймать пронырливого спикса. Эта тварь заставила нас гоняться за ней по всему кладбищу и стать половой тряпкой, буквально впитавшей в себя всю грязь! От меня потом ещё долго пахло ходячей мертвечиной — запашок от этих зверушек весьма специфический!

— Ваше задание. — мисс Цин с улыбкой на лице протягивает мне полностью исписанный лист, среди бесчисленных строчек которого я замечаю слово «цель», а также «душа». А затем мистер Дегран произносит:

— Никаких отклонений от правил. Следуете исключительно пунктам вашего задания. Ни больше, ни меньше. Затем ваш наблюдатель создаст обратный портал. Все ясно?

Его взгляд цепко проходится по каждому из нас. И мы киваем, уяснив за это время одну весьма значительную деталь: пока не покажешь, что понял или же не сделаешь вид подобного явления — он не отстанет.

— Тогда удачи, адепты, — произносит он и взмахом руки указывает на волшебную дверь.

Вэйсс, не раздумывая, поддаётся вперёд и, в отличии от нас, замерших напротив, поворачивает ручку, активировав портал.

Деревянная окантовка загорается синим цветом, но не успеваем мы толком собраться с мыслями — нас затягивает внутрь.

Кажется, меня сейчас стошнит…

***

Нас выбрасывает на главную площадь. Вдали, на возвышение зелёных холмов, виднеются дорогие особняки особо почтенных людей — проще говоря местных богачей.

Перевожу дыхание, хватаясь за желудок в попытках удержать там же ягодную кашу, что я ела сегодня на завтрак. А затем глубоко втягиваю носом воздух.

— Все живы?.. — раздаётся мелодичный голос, словно звон колокольчиков, Сайви.

Я откашливаюсь. После чего выпрямляюсь, поднимая руку вверх, когда другой забираю за уши выпавшие пряди волос и произношу:

— Мой завтрак едва не выпрыгнул наружу, но я в порядке.

— Всем плевать, — произносит Фидж, отряхивая свою ученическую мантию.

Я фыркаю, когда Норман удрученно произносит:

— Кажется, я порвал свои штаны…

Мы синхронно издаём тяжёлый вздох. Иногда этот парень может быть сущим ребёнком. А затем Кидман выдаёт:

— Этот портал будет похлеще адовой лодки…

Едва слышно усмехаюсь.

Прекрасное сравнение! Ведь адова лодка — один из самых страшных и безумных аттракционов в парке развлечений. Огромная конструкция, напоминающая водопад, который переходит в русло реки, бегущей вперёд, стоит на высоте нескольких тысяч километров. Съехать оттуда вниз — это как упасть с воздушного шара или же дирижабля. Поэтому не многие решаются. Но, судя по лицам тех, кто оттуда выходит, тошнота в конечном итоге становится главным побочным эффектом.

— Зато эффективно, — произносит Вэйсс, прививочным жестом зачесав челку назад.

Я задерживаюсь на этом действие взглядом, на мгновение потерявшись в прострации. Но, столкнувшись с серыми глазами, что прямо-таки кричит мне: «Роуз, ты что только что пялилась на меня?», вздергиваю подбородок, а затем горделиво отвожу взгляд.

Вот ещё!

— Так и, что теперь?

— Какое у нас задание?

— Где этот лист?

Начинают сыпаться со всех сторон вопросы. Поэтому я выхожу в центр и достаю кое-как запихнутый в карман лист с заданием, а затем гаркаю:

— Тихо!

Ребята тут же смолкают. И довольная улыбка маленького чертёнка против воли расплывается на моих губах.

— Ты чего здесь раскомандовалась?

Перевожу взгляд на подавшую голос Фидж и тут же выдаю:

— А я капитан команды.

Она усмехается, сложив руки на груди. Длинная коса падает ей на грудь.

— У нас нет капитана. К тому же мы тебя не выбирали.

Я самодовольной фыркаю и трясу листочком, в некоторых местах уже потертым.

— У кого задание — тот и главный. К тому же можем устроить выборы прямо сейчас. Кто за мою кандидатуру — поднимите руки вверх!

Я перевожу полный надежды взгляд на друзей. Они как-то странно переглядываются, словно наступил наконец света. Но Норман первым нарушает данное молчание и произносит к моему удивлению:

— Я не против. Никогда не любил брать на себя ответственность.

Мы все неоднозначно пялимся на парня. А затем Кидман выдаёт:

— Ты упёртая и всегда идёшь до конца, несмотря на своё «везение», — не скрывая иронии произносит он, выделяя последнее слово нарисованными в воздухе кавычками. После чего добавляет: — А значит у нас есть все шансы на отличную сдачу экзамена.

Я довольно улыбаюсь, тактично помалкивая о моем «везении», и перевожу взгляд на Сайви.

— Я не против.

Так-то!

Оборачиваюсь к Вэйссу. Он смотрит на меня из-под полуопущенных ресниц, заставляя расправить плечи. Его взгляд упрямо кричит, что он не совсем согласен с подобным решением. И, когда мне кажется, что он вот-вот проголосует против — упырь неожиданно произносит:

— Вперёд.

Мое лицо сияет от непередаваемой радости из-за поддержки, которой я только что заручилась.

Я оборачиваюсь к Фидж и, не скрывая своего победного выражения лица, говорю:

— Единогласно. Теперь я главная!

Девушка угрюмо поджимает губы. Черты ее лица становятся хмурыми. Она обдаёт меня ненавидящим взглядом, мысленно сварив мою чудесную персону в огромном кипящем котле. А затем отворачивается, сказав: «Делайте, что хотите».

Ну сразу бы так!

— Раз уж мы все решили — давайте посмотрим наше задание.

Мы собираемся в круг. Я разворачиваю сложенный вчетверо лист. Пробегаюсь глазами по строчкам, как и остальные участники нашей «команды мечты», склонившиеся надо мной, словно стая коршунов. После чего оглашаю вслух:

— Цель: упокоить неприкаянную душу путём родового обряда.

Ниже расписаны пункты самого задания: куда идти, кого найти, на что обратить внимание. Здесь даже указаны необходимые компоненты для проведения подобного обряда. Однако здесь нет самого главного: методики подобного проведения.

Нас однозначно подставили…

— Ну-у, что сказать… — начинает Кид.

— Ректор нас явно не жалует, — выдаёт неутешительную мысль Уиш.

— Вас, — деловито поправляет Фидж, вздёрнув аккуратным носиком, который так и хочется оторвать, чтобы не повадно было! И нет — я вовсе не кровожадная. Просто нервная и очень злая!

— Давайте не будем ссориться, — заметив мой напряженный взгляд, миролюбиво выдаёт Лин.

Я выдыхаю. Вновь складываю лист. Убираю его в карман. А затем говорю:

— Думаю, нам пора начинать, если мы не хотим провалиться.

— Ладно, идём, посмотрим, что там за неприкаянная душа.

Все соглашаются с Кидманом.

Мы дружно сворачиваем в сторону небольшой, местами узкой дорожки, ведущей к выстроившимся на холмах домикам богатеев.

Через несколько минут наша команда оказывается напротив небольшого особняка, именуемого: «Рилл-Форд-76».

Красивый, трехэтажный дом, выполненный из красного идра, что в свете солнечных лучей похож на темную вишню с золотым отливом. Массивные статуи рядом с домом добавляют некой вычурности. Но яркие, подстрижены газоны и множество редких пород деревьев разбавляют атмосферу безвкусицы. Наверное, хозяйка дома руководствовалась правилом: чем больше всего наставлено — тем выглядит дороже. Не удивлюсь, если на заднем дворе у них стоит золотой дракон, из которого фонтанчиком льётся посеребренная вода, которая является довольно дорогостоящим удовольствием. А все потому что у людей, живущих здесь, так принято. Выставлять на показ своё богатство — залог сохранения репутации.

Я проверяю адрес, указанный в одном из пунктов, и тут же киваю, сказав:

— Это здесь.

— А вы знаете кто здесь живет? — вдруг неожиданно произносит Уиш, и мы оборачиваемся, устремив взгляды на парня, разглядывающего золотых ангелочков на шпилях маленьких башенок.

Выглядит весьма…необычно.

— А разве не все равно? — непонимающе выдаёт упырь, сложив руки на груди.

— Именно. Сделаем дело и пойдём гулять смело.

Я усмехаюсь.

Хинара Фидж кривится, словно Оен сказал что-то оскорбительное.

— Это особняк Альвентов.

— Серьезно? — с широко раскрытыми глазами спрашивает моя подруга, заставив меня удивлённо похлопать глазами.

— Ну и кто они такие?

— Вы, что свалились с другой планеты? — неожиданно вступает в разговор Фидж, впервые проявив какой-либо интерес. — В самом деле не слышали о знаменитой лавке чудес?..

Мы трое: я, Оен и Вэйсс — мотаем головой, сказав хором с нескрываемой растерянностью:

— Нет.

Хинара едва трясёт головой, словно мысленно поражается тому, откуда мы вообще взялись. Уиш издаёт смешок. И лишь Сайви произносит, прояснив ситуацию:

— Альвенты — являются одной из самых уважаемых семей в нашей стране, поскольку славятся своими волшебными изобретениями, идеи к которым берут из других миров, когда путешествуют. Поэтому их «лавка чудес» так популярна. Там столько невероятных вещей и различных штучек, помогающих в тех или иных делах, что спрос на их товары всегда очень велик. К ним даже съезжаются из других стран и…

— Мы поняли! — спешно перебивает Вэйсс, остановив безудержной поток похвалы мисс Лин.

— Теперь вы понимаете, что наша ответственность в разы возрастает, — как всегда, подсунув ложку дёгтя, парирует Уиш.

Кидман хмыкает.

— Теперь я понимаю, что ректор нас определено наказывает. Но за что?..

Этот вопрос так и остаётся загадкой, поскольку я тут же произношу:

— Вы трое, — указываю на всезнаек и любителей «Лавки чудес», — ведите себя прилично. Помните ради чего мы здесь.

— Сказала та, что вечно влипает в неприятности, — колко ударяет в ответ мисс «злобные силы тьмы».

О-о-о, да…Новое прозвище не за горами!

Сделав мысленный вдох, а затем выдох. Я просто разворачиваюсь и следую к небольшим воротам.

Колокольчик, висящий на одном из металических прутьев, так и призывает позвонить в него. А поскольку иных способов привлечь внимание хозяев я просто не вижу, то уже в следующее мгновение, не раздумывая, тяну за веревочку, свисающую вниз.

Надеюсь, это не ловушка против воров. Иначе будет весело застрять на пол дня в плазменной сети.

Стоит небольшому украшению прийти в действии, и мы слышим плавные, ярчайшие переливы звуков, словно стрекотание кузнечиков и песнь голубых сирелий, чей нежный голосок ласкает слух, заставляя жмуриться от удовольствия.

Не проходит и секунды, как ворота перед нами отворяются, пропуская внутрь. А спустя мгновение — на пороге появляется пожилая женщина в строгом, чёрном платье и белоснежном переднике.

— Добро пожаловать. Прошу, проходите. Миссис Альвент вас ждёт.

— Было бы странно, если бы нас не ждали, — хмыкаю себе под нос, и тут же слышу совсем рядом:

— Помни о манерах, Роуз.

Я поворачиваю голову и натыкаюсь на издевательский взгляд серых глаз.

— Главное, не забывай о своих, — тут же отбиваю и, выпрямившись в спине, горделиво шествую вперёд.

Да моей походке и манерам позавидовала бы сама королева! Впрочем…хвастовства временами мне тоже не занимать.

Мы любезно благодарим горничную за приглашение и заходим в дом. Правда, когда останавливаемся на пороге, мисс Помм (так представилась эта женщина) велит следовать за ней.

Удивительно, но внутри дом выглядит совсем иначе. Все выполнено просто и со вкусом, хотя и с некоторой диковинкой. Вокруг летают непонятные штуковины, которые прочищают книжные полки, в мгновение засасывая всю пыль с полок и книжную рясь, частенько поедающую страницы. Под ногами стелится длинный, бархатный ковёр, чья цветовая гамма приравнивается к зелёному. А рядом возятся маленькие метелки, подметающие пол.

На полках выставлены различные фотографии, где пара каждый раз позирует в новом месте. Похоже это и есть те самые кадры из других миров. На полках же, что находятся в застекленном серванте стоят необычные вещицы, чье наименование и приспособление мне совершенно неизвестно. Однако и приглядеться получше у нас нет времени. Ведь мы поднимаемся на второй этаж по красивой, резной лестнице, выполненной из белого дерева.

Вокруг ни души, но при этом дом кажется таким живым. Словно каждый механизм стоит на своём месте и даже без присутствия часовщика — все работает идеально.

Вот они — чудеса…

Мы заходим в одну из многочисленных комнат, которая оказывается гостиной. Здесь довольно светло, из-за множества окон, а ещё уютно.

Я замечаю одинокую фигуру, стоящую у окна, что смотрит вдаль на цветные поля. Высокая, худая женщина с невероятными, золотыми волосами, что словно рожь, оказавшаяся под солнечными лучами.

Услышав стук от наших каблучков, она тут же оборачивается.

Мисс Помм сообщает о прибытии некромантов из академии. После чего с позволения откланивается.

Мы вежливо приветствуем хозяйку — как того и подобает этикет. А затем женщина одним взмахом руки приглашает нас занять место на софе, увитой цветастыми узорами.

Миссис Альвент присаживается напротив нас в кресло, чьи дресвяные ручки похожи на драконьи головы.

Поначалу повисает невеликое молчание, пока эта дамочка не без любопытства, горящего в глубине глаз, разглядывает нас.

Мы шестеро переглядываемся — каждый пытается свалить на другого обязанность начать разговор. И, когда наши игры в гляделки затягиваются, то все единогласно указывают на меня.

Выбрала себя капитаном на свою голову!

— Что ж… — начинаю я, пытаясь сориентироваться. — Миссис Альвент, как мы поняли — в вашем доме завелась неприкаянная душа. И поскольку обряд «родовой», то это кто-то из древа вашей семьи…

На смену былому радушию приходит хмурость. В уголках её глаз появляются маленькие морщинки. И точно такие же на лбу, едва пересекающие его. Выражение её лица теряет былую открытость. Кажется, она даже слегка сутулится, словно тяжёлый груз ложится на её плечи.

— Все верно.

— Тогда, если вас не затруднит, пожалуйста, расскажи побольше об этом ду…то есть человеке, — тут же исправляюсь я, поняв, как это будет звучать для тех, кто не сталкивается со смерть практически каждый день, как это делаем мы. — Кто он, кем был при жизни… Это очень поможет нам.

Она тяжело вздыхает, на мгновение опустив взгляд. Но затем снова уверенно кивает и, взяв себя в руки, произносит:

— Это мать моего супруга Джозефа. Её звали Мирабель. У неё был собственный магазинчик экзотических цветов. Где-то около трех месяцев назад она умерла…

— Мы соболезнуем… — произносит Вэйсс, когда женщина умолкает, делая небольшую паузу, которая, кажется, ей просто необходима.

Ребята понуро опускают головы. А я пытаюсь понять, что здесь происходит и почему душа умершей старушки отчаянно не желает покидать свой дом.

— Как давно вы заметили присутствие в доме неприкаянной души? — продолжаю я, поняв, что сама она снова вряд ли заговорит.

— Думаю, где-то около месяца назад. Когда в доме начали твориться странные вещи. Даже для тех, кто владеет магией и сам их создаёт.

— Например? — подаёт голос Кидман.

Миссис Альвент на мгновение задумывается, поджав губы, а затем произносит:

— Каждую ночь, перед сном, мы слышали чей-то вой. Поначалу думали, что это волки. Но вой продолжался. Да и волки, если и забредали сюда, то довольно редко. Постепенно этот вой начал превращаться в шёпот. Мой муж тоже его слышал. В конце концов мы собирались вызвать специалистов, но все резко прекратилось. Правда лишь до поры до времени. Потому что где-то спустя несколько дней, начались новые странности: вещи оказывались не на своих местах. А временами дом просто не выпускал нас…

— Не выпускал? — удивлённо переспрашивает Фидж.

— Да. В одно мгновение все замки́ломались. Словно неведомая сила удерживала двери.

Хм. Это интересно…

— Выходит, покойная не даёт вам спокойно жить… — задумчиво и не без некоторого ужаса, произносит Уиш, как будто впервые сталкивается с подобным.

Он точно некромант?..

— Или же пытается до вас что-то донести… — выдаёт своё предположение Сайви. И я согласно киваю, сказав:

— Очень похоже на то, что она пытается достучаться до вас. Но не знает, как именно это сделать…

— А, когда это началось? Ведь вы сказали, что она умерла около трёх месяцев назад. Но странности начались не сразу. То есть, когда именно вы начали замечать их?.. Возможно, что-то произошло? Или же вы…что-то сделали, что послужило подобному пробуждению? Что угодно. Любая мелочь также важна для нас.

Фидж несколько поддаётся вперёд, взглянув на мисс Альвент взглядом опытного сыщика. На мгновение мне даже чудится, что ей жаль эту женщину, а значит она вполне может быть нормальным человеком.

Вот же…привидится такое!

— Я даже не знаю… — в свою очередь, растеряно произносит миссис Альвент, бегая взглядом по идеально выложенному мозаикой полу. А затем её глаза неожиданно останавливаются, перестав бегать туда-сюда. Они поднимает их на нас и произносит:

— Я думаю это началось с того самого момента, как мы с Джозефом решили продать её магазинчик. Понимаете, мы часто в разъездах. И дома бываем довольно редко. Поэтому у нас совершенно нет времени следить за цветами. Не говоря о том, чтобы продавать их.

Мы шестеро переглядываемся, уловив одну и ту же мысль. Затем я оборачиваюсь к миссис Альвент и говорю:

— Вам лучше подождать во дворе, чтобы в случае чего не подвергаться опасности.

— Опасности?..

— Ну, при призыве душ всякое бывает. Особенно, если они очень характерные.

— Не бойтесь, — спешно произносит Вэйсс, поправляя Оена. — С вами ничего не случится, если вы будете вне стен дома во время призыва.

Она выдыхает и медлительно кивает.

— Хорошо. Я поняла вас. Надеюсь, вы поможете нам. Мистер Дегран сказал, что вы, ребята, одни из лучших.

Что?

В самом деле?

Он постебался над нами что ли?..

Судя по лицам присутствующих, мы все подумали об одном и том же. Только вот…я не могу не уточнить:

— Простите, а вы в курсе, что мы первокурсники и ваш случай является нашим заданием на сегодняшнем экзамене. То есть по сути — это и есть наш экзамен.

Женщина тепло улыбается и к моему очередному изумлению — кивает.

— Конечно. Но я вижу, что вы вполне знаете, что делать. Поэтому доверяю вам не только свой дом, но и Мирабель.

— Ох и зря… — бурчит себе под нос Оен.

Мы, как один, переводим на него укоризненный взгляд. Когда миссис Альвент переспрашивает, не расслышав.

Откашлявшись, парень тут же исправляется, сказав:

— Мы не подведём вас…

Главное запомнить, как здесь все было в первоначальном виде. Ну так… На всякий случай. Мало ли в жизни непредвиденных обстоятельств и несколько неудачливых особ…

Миссис Альвент поднимается с места.

— Думаю, вы можете провести обряд прямо в этой комнате. Или вам требуется какое-то особое место?..

— Нет-нет… — тут же произношу я, мотнув головой.

— Это место вполне подойдёт, — добавляет Вэйсс.

Она выдыхает, а затем удаляется из комнаты, оставив нас одних.

Мы шестеро расслабленно опускаем плечи и выдыхаем.

— Вроде бы мы неплохо справляемся…

— Мы ещё и не начали, — фыркнув, произносит Фидж, пристрелив взглядом Нормана.

Пожалуй, в такие моменты лучше постоять в сторонке. Что я и делаю, поднявшись с места, разминая ноги.

— Ну и кто выполнит призыв? — вальяжно развалившись на софе, спрашивает упырь.

— Тот, кто умеет делать это лучше всего, — отвечает Кид.

Я улыбаюсь, чувствуя распирающую гордость. Не зря столько времени корпела над учебниками. Однако сияющая улыбка тут же сползает с моего лица, когда я слышу продолжение его фразы:

— Фидж, твой ход.

Какого лешего?!

Угрюмо поджав губы, я отворачиваюсь к окну, под пристальным, смеющимся взглядом Вэйсса. Этот парень прекрасно умеет читать мои мысли в те самые, краткие моменты, когда эмоции берут вверх над разумом. Словно видит их, как страницы открытой книги. А сейчас, пользуясь подобным талантом, так нагло насмехается над моим уязвлённым «эго»!

Вот ведь…жмырь болотный!

Хинара тем временем поправляет складки на своём белом воротничке и, размяв пальцы рук, принимается за работу.

На самом деле призыв души — действие недолгое, в отличии от того же упокоения. Парочка рун, выведенных обычным пером на ладони, а затем заклинание. И та-дам — воздух накаляется, став тяжёлым, свет значительно теряется, словно уступает место тьме, символы на коже Фидж гаснут, и в центре комнаты появляется призрачный силуэт.

Теперь и парни поднимаются со своих мест. Мы все шестеро предстаем перед явившейся душой, пытающейся осознать, что только что произошло.

— Теперь твоя очередь, Роуз…

М-да. В академии больше не секрет — кто я. Поначалу некоторые профессора даже пытались разузнать побольше о моих способностях. Но в конце концов сдались, когда ректор пронюхал о подобной заинтересованности в адаптке. Что же касается остальных, то некоторые стали меня лишний раз обходить стороной. А кто-то наоборот, пытается подружиться в манере «теперь мы станем лучшими подружками!»

В общем, по мере того, как раскрывались мои способности, моя репутация «демонессы» значительно возрастала.

Я выхожу вперёд и выдыхаю, чувствуя холодок, бегущий по коже и проникающий прямо внутрь. А затем слышу едва хриплый, испуганный голос:

— Кто вы? Вы…видите меня?..

Я киваю.

Её зрачки расширяются. Мимика лица выражает ужас.

— Некроманты…

Она было дёргается в сторону, желая сбежать, но Вэйсс тут же преграждает ей дорогу. И прежде чем дух испуганно исчезнет, я спешно произношу:

— Мы пришли, чтобы помочь вам!

Женщина замирает на месте, а затем оборачивается. В её движениях сквозит недоверие.

— В самом деле? Вы действительно поможете мне, прежде чем отправить за грань?

— Да. Мы поможем вам. Но для начала скажите — почему вы не даёте жизни своим родным? Они как-то обидели вас?..

Её лик становится опечаленным, когда она отплывает к окну и произносит:

— Я всего лишь хотела достучаться до них…

— Мы были правы, она хотела, чтобы они обратили на неё внимание, — коротко произношу, взглянув на команду.

Они совершенно не понимают, о чем мы говорим. Лишь по коротким отрывкам сказанных мной фраз могут сложить некоторые части пазла воедино. Однако, несмотря на это, продолжают терпеливо стоять в стороне и ждать подходящего момента. Поэтому я не теряю времени и вновь сосредоточиваю все своё внимание на душе.

— Но зачем?.. Что удерживает вас в этом мире теперь?..

Она молчит, словно не решается довериться мне. Обычно некроманты не отличаются особой щепетильностью. Они просто выполняют свою работу, строго следуя правилам. И, если стоит задача — упокоить душу, то они без лишних разговоров с помощью экзорциста помогут ей переправиться на ту сторону, покинув этот мир. Но догадка не заставляет себя долго ждать. Поэтому я осторожно делаю шаг вперёд и говорю:

— Это из-за вашего магазинчика, не так ли?

Она наконец оборачивается, снова взглянув на меня. А затем неторопливо кивает.

— Помогите им… — неожиданно произносит она. — И тогда я уйду, не доставив никому хлопот. Моя душа будет спокойна.

— Хорошо. Ради этого мы здесь. Только вы должны рассказать мне в чем дело…

Ещё несколько секунд она мнётся в раздумьях, решая верить ли мне. Видимо это что-то очень дорогое для неё. Но и как такового выбора у этой души тоже нет. Ведь кроме нас ей больше никто не сможет помочь…

В итоге она соглашается. После чего подробно рассказывает, что еёздесь удерживает. О чем я тут же пересказываю друзьям, когда мы отпускаем Мирабель, поскольку даже неприкаянные души не могут долго находиться в этом мире. Время от времени они исчезают, очутившись в месте, которое является неким хранилищем для подзарядки. А затем вновь появляются в мире живых, продолжая отчаянно скитаться по нему.

— Так все дело в этих ростках?! — возмущается Оен, и я уверенно киваю.

Оказывается эта женщина до своей смерти получила в подарок от одного торговца ростки нимфанóрии, которые являются не просто редкими, экзотическими растениями, но еще и живыми организмами, которые без должного ухода просто умрут. Своего рода, они, как дети, которым около пять-семи лет. Именно поэтому Мирабель пыталась достучаться до своих родных. Эта женщина просто не может бросить малышей на произвол судьбы. А, если учесть, что магазин выставлен на продажу и никто не знает об их существовании, то они действительно в опасности.

— Поможем ей и считай экзамен у нас в кармане.

— Мне одному кажется, что это слишком легко? — вклинивается Норман, задумчиво потирая макушку своей головы.

— Увидишь эти ростки — передумаешь, — угрюмо выдаёт Фидж, которая похоже неплохо знакома с подобным видом растений-существ.

— Так или иначе, часики тикают. Поэтому, если мы хотим все успеть, то нам пора отправляться за малышами, — выдаёт Сайви, и я соглашаюсь с ней.

Мы спускаемся на первый этаж. А затем оказываемся на заднем дворе. Он просто огромный, чего не увидеть с парадной стороны. А ещё весьма изящный. Никаких позолоченных фонтанов и других ужасных скульптур.

Мы кратко вводим в курс дела хозяйку дома. Она, конечно, удивлена. Но, кажется, не сильно, поскольку всегда знала, что Мирабель питает особую любовь к растениям. Что уж говорить о растениях, что умеют мыслить и чувствовать почти точно также, как люди?..

Получив подробные координаты места нахождения магазинчика от миссис Альвент и пожелания удачи, на которое мы все дружно хмуримся — подобная фраза для некромантов, словно магнит, притягивающий неприятности. Мы снова отравляемся в город, прогулка до которого занимает у нас около пятнадцати минут. А поиски того самого магазинчика ещё двадцать, поскольку он находится в смещение домов, образующих пустой угол.

Местечко, конечно, находится в центре города и выглядит весьма интересно. Но вот само расположение здания несколько теряется из виду на фоне двух других, стоящих вблизи. Поэтому, когда мы все-таки находим его — правда не без помощи уличных торговцев, то облегченно выдыхаем.

— Это он, — ещё раз сверившись с координатами, произносит Уиш.

— Тогда идём.

Я достаю порученный мне ключ — маленький, серебристый, с небольшой выемкой на конце, а затем вставляю его в замочную скважину. Без каких-либо проблем он проскальзывает в открытое отверстие, и я совершаю несколько оборотов.

Замок щёлкает.

Не без осторожности мы переступаем порог магазина, слушая перезвон маленьких колокольчиков, что висят над нашими головами. А затем оглядываемся по сторонам.

Это место больше напоминает оранжерею, если не считать высокой стойки с кассой, которая тоже увита плющом.

Оен хмыкает.

— Здесь довольно миленько.

— Главное ничего не трогайте, — хмуро произносит Вэйсс, словно уже предчувствует неладное.

— Так, где нам их искать? Она что-нибудь говорила? — Фидж оборачивается в мою сторону, и, отложив наши разногласия, я задумчиво хмурюсь, пытаясь припомнить слова старушки.

— Да. Она сказала, что у неё есть потайная комната, где она хранит редкие экземпляры. Что-то вроде того…

— И, где она?

— За часами с кукушкой.

— То есть?.. — непонимающе переспрашивает Уиш.

— То есть ищем часы с кукушкой, — рассержено парирует Кид, очевидно не понимая — почему мы занимаемся такими глупостями, вместо того, чтобы давно развеять её дух в этом мире и отправить за грань.

Мы расходимся по помещению, начиная обыскивать каждые углы.

И у меня создаётся такое ощущение, словно я поступила на факультет «права и защиты» вместо «некромантии»!

Сначала Братство Падших. Теперь вот поиск нимфанóрии.

Что дальше?..

Это не первый курс, а какое-то сплошное испытание!

Мысленно сделав вдох, а затем выдох, я уверяю себя, что мы справимся. Иначе просто не может быть. И в этот момент раздаётся голос Уиша:

— Вот эти часы?..

Я тут же оборачиваюсь, перестав отодвигать зигзагообразные листья, чтобы разглядеть то, что находится на полках. А затем действительно вижу часы с кукушкой.

— Только не тро…

Именно в этот момент его пальцы касаются птичьей головы — чертов педант! А затем по полу начинает расползаться странного цвета дым, смахивающий на болотистый смог.

— Гай… — обречено заканчиваю я и под ошарашенными, местами разгневанными взглядами ребят, что направлены на Уиша, тут же добавляю: — Для начала надо было деактивировать защиту.

— А старушка то не промах… — хмыкнув себе под нос, выдаёт Оен.

Красноречивый взгляд переходит на него.

— Молчу, — спокойно произносит он, когда дым растекается по деревянным доскам, словно клубы пара, что с каждой секундой все больше поднимаются вверх.

— О подобных вещах стоило предупреждать заранее, — не скрывая недовольства, произносит Вэйсс, и я тут же огрызаюсь.

— Тогда заранее предупреждаю — если не заткнешься, то я переправлю тебя на ту сторону!

Он щурится, пристально глядя на меня. И я тут же отвожу взгляд, чувствуя как внутри меня закипает вулкан.

— Как нам избавиться от этой штуки она случайно не обмолвилась?

Оен прикрывает лицо плащом. Впрочем, как и остальные, стараясь спастись от удушливой завесы, поднимающейся в воздух. Если мы продолжим этим дышать, то попросту потеряем сознание. После чего естественно провалим задание. А значит получим чёрный штампик с отметкой «пересдача»! И все — конец моей репутации, которую я выстраивала на протяжении этих месяцев. Я просто упаду в глазах преподавателей. Что уж говорить о ректоре! И это — ой как ударит по моему самолюбию. А значит… я не могу этого допустить!

— Увы. Этого она не сказала. Но…можно попробовать кое-что другое.

Кашляя, я подбираюсь сквозь обильную листву к часам. А, когда настигаю их, то использую одну их тех штуковин, что присылал мне папа. Новый артефакт под названим «заглушка».

По идее он должен быть чем-то вроде «стоп-сигнала» для подобных ловушек, которые частенько держат в магазинах или же других местах, чтобы в случае кражи — воры оставались на месте. Согласитесь — трудно делать ноги, когда ты находишься в состоянии обморока.

Что ж, надеюсь он сработает.

Я активирую маленького жучка, который тут же оживает. Крохотные лапки приходят в действие, как и усики, которые ежесекундно улавливают очаг поражения.

Секунда — и механическое существо сползает с моей ладошки. Затем прыгает на часы и замирает, исследуя их.

— Ну, что там?..

Я откашливаюсь, чувствуя, как дым заполняет легкие, а глаза так и норовят закрыться, а затем едва слышно произношу:

— Ещё минутку…

По крайне мере я на это надеюсь. Ведь до этого момента мне не приходилось пользоваться подобным артефактом.

— Давай же…

Маленький помощник наконец оживает — его крылышки призывно трепещут, а затем он просто исчезает в часах, словно растворяется в материале древесины.

Я хмурюсь. Подхожу ближе, вглядываясь.

— Черт, Уиш! — вдруг слышу я голос Кидмана, к которому тут же добавляется голос упыря:

— Роуз, поторопись!

— Как будто это так просто! — бурчу я.

Однако стоит мельком обернуться и заметить перепуганные лица друзей и Уиша, валяющегося на полу без сознания, то мои глаза округляются.

И впрямь — дьявол!

Я вновь оборачиваюсь к часам, а затем едва стучу пальчиками по их поверхности. Именно в этот момент они загораются, словно изнутри подсвечиваются парочкой светлячков, из-чего я испуганно отступаю на пару шагов назад. Однако тут же замечаю своего маленького помощника, что каким-то образом вновь появляется на поверхности.

— Получилось! — кричит Сайви.

Оглядываюсь по сторонам, и понимаю, что она права. Едкий, зелёный дым испаряется, теряя окрас.

— Ай да молодец! — в очередной раз кашлянув, растянувшись в улыбке произношу я, взглянув на маленького помощника.

Он хлопает крылышками. И тогда я протягиваю свою ладонь, по которой этот малыш забирается на неё, а затем замирает, словно снова впадает в спячку.

— Похоже Боги сегодня на нашей стороне.

— Молись, чтобы это явление продлилось до конца экзамена, — несколько нервно усмехается Лин, поправляя академическую мантию, а затем выдыхает.

— Что будем делать с ним? — тем временем спрашивает Фидж, красноречиво вздёрнув бровью. При этом выражение её лица остаётся таким же собранным и невозмутимым. Хотя, если приглядеться, то по маленькой, вздувшейся венке на лбу можно сказать, что она изрядно понервничала.

— Оставим здесь?

— Как вариант, — как ни в чем не бывало соглашается с Оеном Вэйсс.

— Вы себя сейчас слышите?! — возмущённо произношу я, уперев руки в бока. — Говорите так, словно он мешок картошки, а не человек!

Они одновременно переводят взгляд на меня, а затем вздыхают.

— Думаю, в потайную комнату его точно нет смысла тащить, — предлагает Сайви, и я не могу не признать, что некий резон в её словах все же есть.

— Ладно. Оставим его пока здесь. Но кто-то должен остаться с ним…

Я перевожу взгляд с парня, что сейчас пускает на пол слюни, на ребят. И они все дружно отходят в сторону.

Фидж яростно выдыхает, а затем произносит:

— Я останусь. Только быстро.

— Заберем ростки и возвращаемся.

Девушка согласно кивает, а затем принимается за парня, пытаясь помочь ему принять хотя бы сидячее положение.

Я кручу голову бедной птицы, что так легко поддаётся мне. А затем в одной из стен появляется скрытая магией дверь, внутри которой оказывается лестница, ведущая вниз.

— Я пойду первым. Кид замыкай.

Парень понятливо кивает, а я не возражаю. С лестницами, ведущими вниз, у меня особенные воспоминания: ловушки, чокнутые и кровь, стекающая по моим ладоням…

Незаметно передёрнув плечами, я следую за парнем. За мной идёт Лин и замыкает нашу процессию Оен. Но к нашему облегчению эта комната напоминает маленький подвал, оборудованный под лабораторию, без каких-либо ловушек и прочих неожиданностей. Уж это мы проверили!

— Так, берем ростки и уходим.

— Издеваешься? — на этот раз на полном серьезе выдаёт Оен, оглянувшись. — Да здесь куда ни глянь — одни сплошные ростки!

И он действительно прав.

Куда ни глянь — повсюду стеклянные баночки — разные по форме и размеру. Маленькие колбочки, заключающие в себе вьющиеся стебли. Прозрачные ящики, сквозь которые видно слой земли и крохотные, еда заметные и цветные ростки, что ещё только восходят, цепко пуская корни.

Только вот нимфанóрию я нахожу сразу…

— Вон они…

Кивком головы указываю на очередной ящик, что стоит на возвышении, под яркими лучами, исходящими от включённой ламы.

— И как я раньше их не заметил?.. — фыркает парень, сложив руки на груди.

— Ты уверена, что это они? — не без сомнения в голосе спрашивает Вэйсс, вглядываясь в содержимое ящика.

Очевидно, он до сих пор помнит наш провал на зачете по травологии. Хотя такой ли это уж был провал — ещё вопрос!

— Да. Это нимфанóрия, — вместо меня произносит Лин, тем самым подтверждая мои слова, а затем добавляет: — Но, если не верите нам, то можете убедиться в этом сами.

Оен тут же оборачивается, заинтересовано взглянув на блондинку.

— И как же?

Уголки её губ едва приподнимаются, изображая насмешливую улыбку, которая так и говорит: «На занятиях следует больше концентрироваться на словах профессора, а не на своём сне».

Кид и правда пару раз засыпал на лекциях, из-за чего ему неоднократно выписывали штрафные отработки. Впрочем, упырь от него не отставал.

Вот уж где полная идиллия!

— Приглядитесь и вы увидите, что в отличии от остальных растений — эти шевелятся и тянутся листочками к свету.

Парни переглядываются. После чего одновременно ступают вперёд, прямо к ящику. Мы с Лин, в свою очередь, продолжаем стоять возле стеллажа, на котором находятся различные цветы в горшках. Но пока они тщательно изучают содержимое ящика, едва слышно переговариваясь — похожи решили вспомнить темы прошлых лекций. Один из множества листочков фиолетового цветка начинает приставать к моим волосам.

Поначалу я этого не замечаю, наблюдая за разворачивающейся картиной, аля: «Будущие профессора Ольсфорда», в которой конечно же кроется ирония. Затем я еда ощутимо начинаю чувствовать чьи-то прикосновения. Словно пёрышко, упавшее на волосы. Но после, когда меня резко дёргают за прядь, я оборачиваюсь. И, что застаю? Как вытянутый листик, темного, почти чёрного цвета с фиолетовыми прожилками обхватывает прядь моих волос. К н и г о е д . н е т

Мои брови сердито сходятся возле переносицы.

— А ну живо брось! — шёпотом, чтобы никто не услышал, тут же произношу я.

Не хватало мне только новых проблем и очередного позора, после которого Вэйсс не применит придумать новые шуточки вроде: «Ох, тётушка Хэлен (то бишь моя матушка), а вы знали, что у Роуз появился кавалер из семейства цветковых!» или же «Роуз, где твой парень — застрял в горшке?» О, или: «Кассандра — цветочный монстр!»

Стоит только представить все это в своей голове, и я тут же передёргиваю плечами!

Боги спасите!

Мой взгляд снова цепляется за мелкого проказника, который не унимается и вместо того, чтобы отпустить меня — лишь сильнее обвивается вокруг захваченной им в плен пряди.

Да что ж такое!

У меня в кармане лежит магнит для прилипчивых существ, а я и не в курсе?!

Грозно фыркнув, делаю то, что всегда делает моя матушка, когда я прихожу на кухню и ворую только что вынутые из печи пирожки. Резко хлопаю по рукам — в данном случае по листу, а затем говорю: «Где твои манеры?»

Хватка этого проказника тут же ослабевает. Затем и вовсе — сходит на нет, когда поникший, одинокий лист вновь оказывается рядом с другими сородичами. Однако не успеваю я толком порадоваться и спокойно выдохнуть, как на меня кидается остальная часть цветка!

— Помогите! — на этот раз плюнув на свою гордость и прочие принципы, тут же взвизгиваю я, когда эти листья начинают тянусь мои волосы во все стороны. Да с такой силой, что моя голова вот-вот отвалится!

— Кэсси!

Лин своевременно оказывается рядом и пытается помочь мне. Но эти чертовы листья лишь сильнее оплетают пряди моих волосах.

Вэйсс тут же оказываемся рядом с нами — похоже мой крик лучший катализатор к действиям — и его пальцы аккуратно гладят головку цветка, прямо под нижними лепестками, у основания толстого стебля, похожего на дуб дерева. Не проходит и секунды, как листья замирают. Прекращают стягивать мои волосы в тугое кольцо. А затем и вовсе расслабляются, отпуская их. После чего снова возвращаются на своё законное место.

— Что это за монстр?!

Делаю шаг назад и с опаской смотрю на цветок.

— Гринбус. Они довольно чувствительные. Поэтому, если их хоть как-то обидеть, то месть не заставит себя долго ждать. У отца как-то был такой.

Угрюмо поджимаю губы, чувствуя себя тупоголовым бибоном.

— Ты в порядке? — Лин кладёт руку на мое плечо и едва поглаживает его.

Я сглатываю. Делаю ещё один шаг назад. И киваю.

— Лучше и быть не может.

— Тогда можем идти. Ростки у нас, капитан. — Оен едва слышно усмехается, впервые воздержавшись от каких-либо комментариев. Наверное, даёт своему другу такую возможность. А затем с ящиком в руках направляется в сторону выхода.

Мы трое следуем за ним. При этом я стараюсь держаться как можно дальше от растений. С ними у меня как-то тоже…не вяжется.

— Наконец-то! Чего так долго?..

Все трое смотрят на меня, сдерживая улыбки, которые так и рвутся наружу, словно встающее по утру солнце. А затем Вэйсс произносит:

— Скажем так, возникли некоторые трудности. Но ростки у нас. Можем уходить.

— Это все, конечно, прекрасно, — язвительно произносит Фидж. — Но этот дьявольский черт так и не просыпается, сколько бы я его не будила!

— Даже не думайте! — спешно произношу я, добавляя своему голосу ноток грозности, стоит лишь увидеть их пересекающиеся взгляды. — Мы его не оставим.

— Ладно.

Вэйсс коротко пожимает плечами. После чего подходит к той самой стойке, где стоит касса и, выкинув парочку увядших цветов, берет вазу и выливает все её содержимое на парня.

— Надеюсь, там была обычная вода, — закусив губу, произносит Лин.

Я хмыкаю. А Оен добавляет:

— Надежда нынче — наше всё.

Уиш резко выдыхает, а затем открывает глаза.

— Где я?..

— Он потерял память?! — ужасается Сайви.

— Может быть в его случае это было бы и неплохо, — задумчиво, но с нотками иронии добавляет упырь.

Норман втягивает носом воздух. Пару раз моргает, словно пытается сфокусироваться и вернуть концентрацию взгляду. А затем неожиданно произносит:

— Я вас так-то слышу.

— И помнишь кто мы? — На этот раз вмешиваюсь в наш интересный диалог я.

— Главное, что я помню, кто — я, — с некоторой обидой в голосе выдаёт парень, пытаясь подняться на ноги.

Вэйсс незамедлительно помогает. Окончательно придя в себя, Норман произносит:

— Вы нашли их?..

— Нашли, нашли. Пора возвращаться, — спешно отвечает Кид и направляется в сторону выхода.

Теперь дело за малым — упокоить неприкаянную душу и получить «зачтено»!

В особняк мы возвращается не так быстро, как планируем. Поскольку маленькие ростки то и дело пищат. А их маленькие листики постоянно тянутся наверх и просятся наружу, настойчиво выбивая крышку, что защищает их от внешних угроз. Нет, мы, кончено, все понимаем — любовь к свету и все такое. Но зачем надо было выпрыгивать на проезжую часть, где носятся экипажи и торговцы с массивными тележками?! Да-да. Одному все-таки удалось выбраться на свободу. И как итог: Уиш практически стал жертвой случая.

Бедняга до сих заикается, поскольку едва не попал под копыта буйного мерина. А ведь только не так давно отошёл от обморока из-за отравления дымом.

Ужас!

Прежде чем мы пересекаем порог Рилл-Форд, то Лин неожиданно останавливается. И мы по инерции следуем её примеру.

Оен возмущается первым.

— В чем дело?

— Мы спасли ростки. Но, что дальше?

— В смысле? — Выражение лица Вэйсса становится поистине непонимающим.

— Она имеет в виду, что мы будем с ними делать? Ведь им нужен постоянный присмотр и уход. А хозяйке дома с её супругом вряд ли нужен будет подобный багаж. Следовательно, Мирабель снова будет неспокойна, а значит не сможет уйти отсюда с чистой душой.

Судя по лицам мужской части коллектива — до них дошла суть появившейся проблемы.

— Ну и что мы будем делать?

Оен подтягивает ящик, сползающий вниз.

Повисает молчание, за время которого можно увидеть, как каждый из нас усиленно думает над сложившейся задачкой. А затем мне в голову приходит одна идея, которую я тут же озвучиваю, сказав:

— Как на счёт миссНор?

Снова следует задумчивое молчание, которое на этот раз нарушает Фидж, сказав:

— Думаю, она согласится и будет весьма рада. Ведь нимфанóрия является редким, вымирающим видом. А её прикорневой сок помогает во многих снадобьях и настойках.

— Тогда решено — после задания заберём их с собой в академию. Возражения? — Оен проходится по каждому из нас пристальным взглядом.

Уиш поднимает руку.

Кид с затаившимся отчаянием выдыхает:

— Что?..

— Просто хотел с-сразу п-предупредить, что на этот раз я-я…их не понесу!

Мы все выдыхаем.

— Так и быть: я сама позабочусь о них.

— Отлично. Мы разобрались. А теперь давайте позаботимся уже о душе, — угрюмо произносит Вэйсс, и устремляется в сторону ворот.

Оказавшись в доме, мы снова вводим миссис Альвент в курс дела. Она облегченно выдыхает, когда мы сообщаем ей хорошую новость, где обещаем, что позаботимся о столь ценных ростках. И, кажется, в тот момент, когда мы сообщаем, что Мирабель вот-вот уйдёт с миром и спокойной душой — черты её лица расслабляются, вновь делая взгляд открытым и сияющим.

— Могу я с ней попрощаться?.. — вдруг произносит женщина, когда мы собираемся пройти на второй этаж и закончить начатое.

Мы шестеро с сомнением переглядываемся. Обычно живым нельзя видеться с теми, кто уже покинул этот мир. Даже если он по-прежнему здесь, в поисках успокоения души. Но…

Мои губы размыкаются, чтобы нарушить правило, слегка подправив его. Но Вэйсс опережает меня, когда произносит:

— Извините, миссис Альвент, но это невозможно. Слишком велик риск угрозы для вашей жизни.

Женщина огорчённо поджимает губы, но понимающе кивает, сказав:

— Да… Да. Я понимаю. Тогда прошу вас, — Она поднимает на нас взгляд, посмотрев на каждого, так, словно мы её последняя надежда, — передайте ей, чтобы она больше не переживала. Что мы нашли прекрасную женщину, которая позаботится о её магазинчике и растениях, что там есть. И…что мы всегда будем помнить её, ведь она живет в наших сердцах.

— Мы передадим… — едва слышно, но уверенно произносит Фидж.

После чего упырь подталкивает меня в спину, заставляя сдвинуться с места и наконец шагнуть дальше, вверх по лестнице.

Когда мы оказываемся в той самой гостиной, то нам не приходиться совершать призыв. Поскольку душа сама явилась к нам, представ передо мной.

Я улыбаюсь уголками губ, приветствуя эту женщину, что с таким трепетом и такой нежностью смотрит на ящик, где спрятаны драгоценные ростки. Она пытается коснуться их, погладить гладкие, местами бархатные листья, но не может. Ведь её плоть больше не является физической оболочкой, а потому рука проходит сквозь предмет.

Она опечалено кивает, а затем на её губах расцветает улыбка.

— Я готова…

Тогда я рассказываю о том, что теперь с малышами все будет в порядке и о них позаботятся. А после этого передаю слова её невестки. И, кажется, затаившаяся в глубине потухших глаз грусть постепенно исчезает.

— Спасибо вам. Спасибо за все…

Озвучиваю услышанное ребятам. И мы все вместе совершаем небольшой поклон, выказывая своё почтение и уважение старшему поколению, пусть даже она и коренной ольсфордеец.

— Пора… — напоминает Вэйсс, когда я задерживаюсь взглядом на очередной душе.

Каково это — оказаться по ту сторону, зная, что теперь ты встретишься со своими близкими, но потеряешь других?..

Наверное, именно поэтому мы пытаемся помочь тем, кому можем, обрести в своей душе покой, чтобы без тягостей на сердце ждать прихода своих родных…

— И кто это сделает?.. — звучит голос Уиша.

— Для начала — кто помнит, как выполняется родовой обряд?..

Фидж незамедлительно поднимает руку, и Вэйсс тут же произносит:

— Тогда, как на счёт того, чтобы сделать это всем вместе?

Мы все дружно киваем.

Хинара, к моему очередному удивлению, подробно рассказывает нам, что от нас потребуется. И, когда мы обговариваем все нюансы, то принимаемся за дело.

Я прошу Мирабель не бояться и стоять на одном месте, не выходя за рамки круга, который с помощью соли чертит Лин.

Уиш и Фидж тем временем достают из коробки свечи, любезно одолженные хозяйкой. Оен тут же зажигает их, а затем мы с Вэйссом растравляем их в подобие семиконечной звёзды.

— Кажется, с этим все… — задумчиво произносит Сайви, придирчиво осматривая приготовления.

Фидж согласно кивает, сказав:

— Можем приступать…

— Минутку… — тут же произношу я, когда ребята выстраиваются возле души, взявшись за руки.

Замочек на моей цепочке щёлкает, и я откладываю подаренный ректором камень в сторону. Мистер Дегран сказал, что несмотря на то, что я научилась контролировать свою силу и управлять ей, будет лучше, если он всегда будет при мне. Поскольку в таком случае чёрные души не смогут мне навредить. А так как я один из лучших кандидатов на эту роль, из-за своей принадлежности к экзорцистам, то весьма точно следую советам опытного мужчины. Лишь на время проведения ритуалов, я должна раскрывать свою сущность, чтобы улавливать нити связывающие меня с потусторонним миром.

— Готово. Можем начинать.

Я встаю в общий круг. После чего мы одновременно достаём свои рабочие кинжалы и клинки. Мгновение — и тонкое лезвие вырисовывает две линии — крест-накрест, которые тут же оказываются в круге, как символ единения.

Полученный знак вспыхивает на наших запястьях, останавливая кровь, идущую из саднящих порезов. А затем мы берёмся за руки. С одной стороны от меня Оен. С другой Сайви. Наши руки крепко переплетаются. Я поднимаю голову и сталкиваюсь взглядом с Вэйссом, что стоит напротив. Его глаза настойчиво изучают мое лицо. Черты лица выдают некоторое беспокойство. И я едва заметно мотаю головой, говоря подобным жестом: «Все в порядке».

Что в принципе правда. Ведь сейчас мне не придётся брать этот груз только на себя. На этот раз мы разделим его…

Небольшой кивок головой от Фидж, и мы начинаем зачитывать заклинание упокоения, добавив печать рода, которой является фамилия.

Пламя свеч начинает подрагивать. Оно то затухает, то вспыхивает вновь, когда леденящий душу холод опутывает мои ладони, а затем резко отступает, впервые заставив меня расслабленно выдохнуть. В том, чтобы колдовать в команде, определено есть свои преимущества. Например, румянец на моих щеках не исчезает, превратившись в мертвенно-бледный. А пальцы рук не подрагивают, когда очертания Мирабель стараются и, спустя мгновение, она окончательно исчезает, покинув этот грешный мир…

Вздох облегчения срывается с моих губ, несмотря на то, что лёгкая дрожь все ещё присутствует в моем теле.

Пару секунд мы молча смотрим в пустоту уходящей тени. А затем свечи гаснут. Наши руки расцепляются и безвольно опадают.

— Получилось… — едва слышно, словно боится нарушить появившуюся атмосферу таинства, произносит Норман.

Ещё мгновение я смотрю в пустоту круга, а затем разворачиваюсь и покидаю комнату.

Временами мне невыносимо думать, что однажды и мы последуем за яркими огнями, ведущими на ту сторону… Но к сожалению это то, чего избежать невозможно. Никому. Никогда.

Главный закон природы — святыня для всех существ. В том числе и человеческих созданий… Детей небес.

Мы прощаемся с добродушной горничной — мисс Помм, а затем и хозяйкой — миссис Альвент, пожелав их семье всего наилучшего. И в благодарность получаем большой, ягодный пирог, от которого все ещё исходит тепло.

В академию мы возвращаемся, сохраняя умиротворённое молчание, когда на пороге особняка нас встречает смотритель, оказавшийся мистером Йонгом, что ведёт «История Ольсфорда».

Когда мы оказываемся все в том же — главном зале, то замечаем одну весьма значительную деталь. Кроме преподавателей, восседающих за столом и перебирающих какие-то бумаги, громко споря, здесь никого нет — либо все уже сдали и ушли, либо все по-прежнему на задании. Если, конечно, убрать фигуру ректора, чье присутствие заставляет вновь мысленно обратиться к Богам.

— Ваши результаты, — в конце концов произносит он. А затем в руках каждого из нас появляется лист из темного пергамента, где значится наименование предмета, задача и кратко описаны действия в ходе экзамена. Ниже добавлено время, которое гласит, что мы справились за три часа, едва не превысив нормативный отрезок. А в самом конце, прямо рядом с размашистой, витиеватой подписью ректора значится его темно-фиолетовая печать и отметка «ПРЕВОСХОДНО».

Мы справились?..

Да ещё и на высшую оценку?..

Серьезно?

Ущипните меня эльфийские духи!

Наша «команда мечты» единогласно переводит взгляд на мужчину и тот насмешливо кивает.

— Поздравляю вас адепты с успешным окончанием первого курса. До новых встреч…

Он кивком головы указывает нам на двери, говоря, что мы можем идти и собирать вещи. Но прежде чем снова расходимся кто куда, сделав вид, что наше знакомство лишь вынужденная мера — мы оборачиваемся к другу другу. А затем наши ладони встречаются в воздухе, соединившись в подобие единства и силы.

Яркие улыбки расплываются на наших лицах. После чего мы снова берём себя в руки. Хинара, церемониально поправив пиджак и отряхнув ладони, слово успела запачкать их, уходит первой. Выражение её лица снова теряет былую живость. Плечи расправляются, а тяжелая коса изящно спадает на спину.

Мы прощаемся с Уишом, что хочет заглянуть в библиотеку перед отправлением домой, а затем нашей четверкой отравляемся в общежитие — паковать вещи.

Дом милый дом — жди меня!

— Роуз… — окликает знакомый голос, и Лин с Оеном, идущие впереди и несущие пирог, оборачиваются.

— Нам надо поговорить… — тем временем, не обращая внимания на ребят, произносит Вэйсс.

— Встретимся у ворот, — поняв что к чему, произносит Лин. Затем хватает Кидмана за руку, из-за чего парень тут же перестаёт глазеть на нас, отвлекшись на блондинку. И спустя мгновение — эта парочка скрывается за дверьми, ведущими в общежитие.

Устало выдыхаю, прекрасно понимая, что его упорство достанет и мертвого. Затем все-таки оборачиваюсь и, спустившись с крылечка, поднимаю взгляд на парня.

— Что-то случилось? — как ни в чем не бывало произношу я, стараясь не смотреть ему в глаза.

Кто бы знал, как в последнее время эти серые глаза все больше смущают меня, заставляя краснеть.

Что за чертовщина вообще?!

— Ты меня избегаешь? — с размаху прямо выдаёт он — я аж поднимаю глаза на него, едва раскрыв губы.

Невысказанные слова так и повисают в воздухе между нами, сложившись в беззвучный журавлик.

И, что сказать?..

Да. Я действительно тебя избегаю, поскольку с каждый днем неожиданно открываю новые грани нашей «дружбы»?!

Или…

Нет. Тебе показалось.

Не успеваю толком об этом подумать, как он подходит ближе и совершенно грубо поднимает мой подбородок, подцепив двумя пальцами.

— Я задал вопрос.

Я удивлённо округляю глаза, наткнувшись на его сердитый, вопросительный взгляд. Сглатываю и, собравшись с мыслями, тут же мотаю головой, сбрасывая его наглые, но столь волнующие мою душу пальцы.

— Полегче на поворотах, мистер, — тут же произношу я — иголки маленькой розы вновь оказываются щитом, что не даёт сердцу превратиться в чью-то мишень. При этом я краем глаза замечаю, как начинают покачиваться деревья, а солнце бесследно скрывается за появившимися тучами.

— А то, что? — Тем временем произносит Вэйсс, наступая.

По привычке отступаю назад, но натыкаюсь на преграду в виде ступеньки и запинаюсь. Правда прежде чем заваливаюсь назад, он спешно подставляет руку, подхватывая меня.

Мое сердце оживает — его маниакальное желание вырваться на свободу вспыхивает с новой силой, и я сглатываю.

Наши лица замирают напротив друга друга. Но этот момент неожиданно нарушает женский голос…

— Айен!

Выражение его лица резко меняется. В глазах загорается огонек непонимания и вместе с этим чего-то нового, что мне совершенно незнакомо в этом парне.

Он спешно поднимает меня, поставив на ноги, а затем оборачивается.

— Айрин?..

Я выглядываю из-за парня и замечаю стройную, длинноногую брюнетку, с невероятно голубыми глазами, в которых можно утонуть, как в небесных сводах.

— Айен… — вновь произносит она с неким придыханием, глядя на парня. Мягкая, местами пугающая улыбка расплывается на её губах. А затем она кидается ему на шею, когда моя челюсть мысленно падает на землю.

Да кто ты такая?!

Червячок ревности неожиданно вспыхивает где-то очень глубоко. В конце то концов, только я могу так свободно общаться с этим парнем и посылать его за грань, угрожая скорой расправой!

Не выдержав подобного зрелища, настойчиво покашливаю, привлекая к себе внимание, игнорируя при этом настойчивый, разбушевавшийся ветер, что безжалостно треплет волосы.

Эта парочка наконец-таки отцепляется друг от друга, а затем оборачивается в мою сторону. Вэйсс тут же отпускает пиявку и делает небольшой шаг в сторону, сохраняя между ними дистанцию.

— Кто это? — тут же интересуется незнакомка, осматривая меня придирчивым взглядом, словно я не вписываюсь в общую картину.

Вот нахалка расфуфыренная!

— Это Кассандра. Моя…одногруппница, — с небольшой запинкой в голосе выдаёт эта нечисть, и на мгновение я даже теряю дар речи.

Кажется, на этих словах моя челюсть во второй раз мысленно теряется под ногами.

Одногруппница значит?..

Ладно.

Дьявол с тобой!

— Ага. Она самая. — Яро киваю. — Одалживала конспекты, поскольку ваш друг тот ещё лентяй.

Девушка хмурится, недобро так посмотрев на меня, словно я сказала что-то немыслимое.

Я не уступаю ей, продолжая нахально разглядывать её в ответ, сложив руки на груди. Наши взгляды скрещиваются, словно вострые мечи. И Вэйсс тут же произносит, остановив разрастающуюся бурю, резко сменив тему:

— Так, что ты тут делаешь?

Моя персона тут же исчезает для…Айрин, кажется? Все своё внимание она снова сосредотачивает на упыре. И только болван не заметит, как сияют её глаза, какими плавными и нежными становятся жесты, а также какой раздражающей для меня становится она сама.

Черт, даже Фидж меня не так бесит, как эта пиявка!

— Ох, теперь я буду учиться здесь, поэтому осматриваюсь.

— Будешь учиться здесь?! — в унисон произносим мы с упырем, не скрывая ужаса, сквозящего в наших голосах, и вместе с этим удивления.

Пиявка на мгновение поджимает губы, что становятся еще больше, словно огорчается нашей реакцией. Но затем её лицо вновь приобретает невинные, местами резкие черты лица, словно очередная маска ложится на её лик по краткому щелчку пальцев.

— Да. Мои родители переехали. Поэтому теперь мы с братом будем учиться здесь. Но самое главное — меня определили в твою группу, Айен! Представляешь?! — восторженно произносит она, взмахнув сумочкой, и выражение моего лица становится горче, чем корень старого дуба.

Могли ли мы представить подобное?..

НЕТ!

— Какое…счастье, — угрюмо произношу я, сдерживая закипающую ярость. Но, заметив на себе их взгляды, понимаю, что ляпнула это вслух.

Брюнетка в который раз немигающе смотрит на меня, едва вздёрнув идеальную, аккуратную, смоляную бровь. Её взгляд цепко перехватывает мой. И клянусь вам, он просто кричит: «Руки прочь от моего парня!» После чего снова оборачивается к Вэйссу и спешно произносит:

— Извини. Мне уже пора. Поэтому…до встречи, Айен.

Не успеваю толком моргнуть, как эта пиявка, склонившись вперёд, целует его в щеку. Её губы совершенно наглым образом задерживаются на его коже дольше положенного, и я чувствую, как сжимаются мои руки. Ногти до боли выпиваются в кожу, оставляя красные отметины.

Свет, исходящий от яркого полуденного солнца, тем временем окончательно исчез. Все вокруг заволокло тьмой. И лишь это отвлекает меня от того, чтобы тайком не отправиться за ней следом и не преподать урок — сбить эту спесь из лицемерия и излишнего самодовольства. Например, случайно подставить подножку. Или заколдовать её экипаж, который бы направился прямиком в запутанный лес, откуда выбраться практически невозможно. Но она уходит, оставив после себя шлейф дорогих духов, от которых хочется зажать нос и отвернуться в сторону.

Я перевожу рассеянный взгляд на небо. Оно почти чёрное — что заставляет меня удивлённо округлить глаза. Птицы спешно покидают насиженные места. Бутоны цветов закрываются, прячась от надвигающейся бури. Деревья раскачиваются из стороны в сторону, а песок поднимается в воздух, кружась кучками в маленьких водоворотах.

— Что происходит?..

Айен подходит ближе, когда сквозь белую рубашку я нащупываю ещё один кулон, что висит у меня на шее. Кулон в виде хрустальной капельки…

— Начинается буря… — доносится до меня растерянный голос Айена.

Он, как и я, не понимает — что происходит. Ведь подобные явления — редкость для нашего городка. Не говоря уже о летнем сезоне. Но все вокруг буквально тонет в чёрном мареве, словно туман, сотканный из тьмы, устилает землю…

— Грядёт зло… — припоминая бабушкины слова, в которых говорилось о старом поверье, где чёрные капли, падающие с неба, принесли на землю беду, севшим голосом произношу я.

И, словно в подтверждение моих слов, начинается дождь. Но вместо светлых, чистейших капель воды на ладонь опускается тьма, клубящаяся внутри неё.

— Идём. Надо уходить, пока буря не разрослась.

Вэйсс спешно берет меня за руку, утягивая в сторону общежития. Но я не могу оторвать взгляд от клубящихся в небе чёрных облаков. Именно в этот момент я вспоминаю о том, что одного некроманта из Братства Падших так и не нашли. Что он по-прежнему на свободе. А значит вполне мог закончить начатое…

Капелька, зажатая в моей руке, неожиданно холодеет, а затем становится ледяной. Причём до такой степени, что складывается ощущение будто мне за шиворот засунули кубики льда.

Я вскрикиваю и спешно снимаю подвеску, которая тут же вырывается из моих рук и падает на пол, когда мы оказываемся в помещении. Но к моему удивлению не разбивается.

Мы с Вэйссом замираем, когда одновременно видим, как внутри неё загорается чёрная искра, которая, вспыхнув алым, тут же исчезает.

— Ты все-таки оставила его… — рассержено произносит парень, глядя на очередное напоминание нашей первой битвы.

Но вместо каких-либо ответов, я поднимаю подвеску и, не касаясь камня, срываюсь на бег.

Оказавшись в своей комнате, впопыхах начинаю обыскивать полки с многочисленными книгами, тетрадями и блокнотами. Нужный находится спустя пару минут, когда большая часть валяется на кровати и на полу. Именно в этот момент появляется Айен, на лице которого читается столько эмоций…

И одна из них меня значительно пугает. Примесь отчаяния с привкусом страха.

— Кассандра…

Я отмахиваюсь и с учащенным сердцебиением начинаю листать страницы. А когда нахожу ту самую — мои движения замедляются. Обернувшись, я показываю её парню.

— То самое предсказание… — пробежав глазами по корявым строчкам, написанным мной пару месяцев назад, когда я писала все это впопыхах, боясь забыть хоть одно словечко, угрюмо произносит он.

Я киваю и тут же цитирую его первую строчку:

— И близится рок, что беду всем несёт…

А затем добавляю:

— Из тени восстанет — тот, кто хаос несёт…

Выражение его лица меняется, став серьёзным. Даже слишком, словно он что-то знает. И тут до меня неожиданно доходит…

— Та шаманка…Что она тебе тогда сказала? Что она сказала?! — кричу я, чувствуя, как в груди поселяется страх.

Неужели все правда?..

Он поднимает на меня взгляд своих серых глаз, что сейчас отливают лунным серебром. Мы сталкиваемся в немом, зрительном поединке. И тогда Айен произносит:

— Она сказала мне, чтобы я не отпускал твою руку.

— Что?

Это совсем не то, чего я ожидала услышать.

— Что это значит?..

Он неутешительно качает головой.

— Я не знаю, Кассандра. Она лишь добавила: что бы это ни было — она станет нашим спасением, либо же погибелью, превратив этот мир в ничто…