Академия СиЛ. Покорение стихий

Глава 21

Казалось бы, какие проблемы могут сравниться с покушением на убийство тебя? Выяснилось, что отсутствие домашки — без шуток — учебный понедельник превратился в ад.

Сначала Госпожа Родос невзначай припомнила все мои публичные выступления и завалила вопросами по теме, которую я в глаза не видела, а должна была знать наизусть. Затем, не ограничившись одним выговором, профессор посвятила целый урок издевательствам надо мной и моими интеллектуальными способностями. Если она когда-то и изучала педагогику, то явно выше тройки у неё не стояло: такими методами Родос скорее отобьёт у меня всякое желание узнать «Историю Сидона», чем ещё хоть раз прийти на её занятие в хорошем настроении.

Кстати, Господин Дил сегодня тоже был в ударе: сначала пятиминутный тест по новой теме, которую, естественно, мы должны были изучить самостоятельно, а не бегать по вечеринкам в честь всяких там Мир. Но слушать насмешки профессора не в одиночку оказалось легче, ведь он проверял работы прямо на уроке и не воздерживался от колких замечаний и предсказаний наших будущих профессий. Мне выпала поломойка: в принципе, предсказуемо, — до поступления в СиЛ у меня были все шансы стать лучшей в этом деле.

Лишь профессор Тир не изменил своим привычкам и с упоением гонял огневиков по изученному материалу, а в мою сторону даже не взглянул — и на том спасибо.

Господин Лик, Зергал и профессор Ван также не обделили вниманием мою скромную персону. Если Господин Зергал и раньше нелестно отзывался о моих физических способностях, то Господин Лик довёл меня до истерики, заставляя призвать грибной дождик в аудиторию. Ещё профессор требовал, чтобы я освежила память и нашла там зачатки разума, дабы вспомнить формулу искры, — а я не забывала, только, видимо, профессора не предупредили, что с контролем у меня беда, потому вместо дождя я направила в сторону Господина Лика лёгкий бриз, как бы напоминая, что пока лишь одна стихия меня хоть немного слушается.

Разве рыжего красавчика это могло устроить? Конечно, нет! Его вдруг прорвало на нравоучительную лекцию о пользе самостоятельной работы, что занятие — это лишь тридцать процентов успеха, остальные семьдесят — то, что мы делаем вне аудитории. Очень поучительно! После очередного приказа призвать грибной дождь, я породила цунами — простите, но я пыталась сдержаться. Третий выговор в кармане.

Ах да, я совершенно расстроилась, когда меланхоличный профессор Ван, разочарованно глядя мне в глаза, сказал, что именно моя тяга к учёбе вселила в него надежду, что в группе Воздуха ещё не всё потеряно, но он ошибся. Профессор стёр с доски тему, устроился в кресле и засопел. Всё вернулось на круги своя, только мне стало очень стыдно.

Понедельник был безнадёжно потерян, помимо вспышки недовольства учителей, сплетни о моём якобы романе разгорелись с новой силой.

Одни решили, что преподавательский состав в курсе мои амурных дел и очень ими недоволен, потому повысил спрос с невзрачной воздушницы.

Другие всё-таки заметили моё исчезновение с вечеринки, аргументируя это нестерпимой жаждой уединиться с косоглазым преподавателем. Кроме того, нашлись желающие, готовые проводить меня к Аллее Свиданий, чтобы лично запечатлеть, как Фар посмотрит на меня влюблёнными глазами, а я смущённо покраснею. Мало в Академии домашки задают, раз адептам больше делать нечего, как за мной подглядывать!

Все обстоятельства вели лишь к одному: занятия с Фаром я завершаю по собственной инициативе. Хватит с меня, никуда я больше не пойду: запрусь в комнате и буду зубрить, чую, неделя предстоит сложная.

Зубрёжка слегка успокоила сорвавшихся с цепи, как гончие псы, преподавателей, точнее, они не перестали закидывать меня вопросами по пунктам, снесённым в учебниках мелким шрифтом и отмеченным звёздочками, просто я умело отбивалась.

Око, как никогда, взялся за моё образование: каждое мгновенье в комнате сопровождалось лекцией паука, выходящей за рамки программы Академии, с красочными примерами и разъяснениями всех непонятных мне моментов. Однажды я даже подумала, что Око мог бы в одиночку обучить всех адептов СиЛ, ведь артефактник транслировал знания во всех без исключения областях. Пауку было не важно, спрошу я у него биографию малоизвестного историка, жившего сто веков назад, или формулу вспахивания огорода — без ответа маг меня не оставлял.

За два дня интеллектуальных тренировок с Око я нагнала и даже перегнала всех своих сокурсников по всем теоретическим предметам. Жаль лишь, что моя физическая подготовка как была никудышной, так таковой и оставалась: отрабатывать броски и подсечки на пауке не представлялось возможным. Именно поэтому я продолжала ходить немного избитой Стефи — я-то знаю, что мои синяки — цветочки, по сравнению со случившимся на поляне, да и привычно мне уже получать выговоры со стороны Господина Зергала, считающего, что я за воротами Академии и дня не продержалась бы. А вот и нет! А вот и не угадал! Мне хотелось похвастать своими героическими четырьмя сутками выживания на пути к СиЛ, но зачатки разума в голове не позволили мне лишний раз открыть рот, привлекая внимание. И без историй о встрече с троллями и первой симпатии к мужчине в трактире я стала самой обсуждаемой персоной Академии, но слухи о романе когда-нибудь закончатся, а вот бредни меланхоличной блондинки запомнят навсегда.

К тому же, оценив позитивный опыт прогула «типа занятий с Фаром», я пропустила урок и во вторник, и в среду. Кстати, сегодня четверг — отличный день, чтобы не прерывать эту замечательную традицию.

— Чего замечталась? — проворчал Око. — Учиться не собираешься? А ну пошла бегом!

Я беспрекословно направилась к двери: ещё целый час — проведу его в саду.

— Ой, стой, — задержал меня паук. — Вон ту книжечку мне достань и открой на девяносто пятой странице.

— А самому никак? — нехотя подошла я к книжной полке.

— Не надо рисковать моими силами: после комы я не уверен, что смогу контролировать магию, — распереживался маг.

— А моими силами, значит, рисковать можно?! — поддела я артефактника.

— А ты не рискуешь. Ты под пристальным присмотром опытного мага, — намекнул Око на себя.

— Ой всё! На! — я положила на стол раскрытую книгу, взятую из хранилища, доступ в который мне запрещён.

Пока у Око не появилось новых просьб, я бросилась к двери.

— Удачного дня! — послышалось за спиной.

Да уж, день точно будет удачным, когда на пороге обнаруживаешь красный конверт с приглашением к самому ректору Арону — вот так сюрприз. Схожу-ка я, пожалуй, прямо сейчас. Думаю, Арон в семь утра ещё нежится в своей огромной преподавательской ванне, а не сидит в душном пыльном кабинете и ждёт меня. Тьфу! Зачем я ректора в ванной представила?! Короче, пойду, поцелую дверь и со спокойной душой отправлюсь на пары.

Так я и сделала, только банные процедуры Господин Арон явно закончил раньше, ибо его недовольное долгим ожиданием меня лицо было более чем красноречиво.

— Д-доброе утро, — заикнулась я.

— Вы так считаете, мисс Мира?! — голос ректора звучал слишком резко, будто он узнал, что я сбега́ла из Академии за конфетами для паука, который никогда не числился в Канцелярии фамильяров.

— Погода вроде чудесная, — оправдалась я.

— Чудесная, чтобы прогулять, — хищно глядя на меня, дополнил Арон.

— Простите…

— Одних извинений недостаточно! — перебил меня маг.

— Я не то хотела сказать, — попыталась вставить слово я, но ректор вновь вмешался.

— А что вы хотели сказать?!

— Что я не пропускаю занятия, — развела руками я. — Вы можете спросить любого из профессоров: я посещаю всё.

— Вот, значит, как! — вытянул губы трубочкой Арон и причмокнул.

— А если ваш наставник не профессор, то и заниматься с ним не надо? Да?! — заорал ректор. — Отвечайте, мисс Мира!

— Если вы про Фара, то…

— Господина Фарлага! — взревел глава Академии. — Что вы себе позволяете?! Какой он вам Фар?!

Знала бы я ещё его полное имя. Я потупила глаза и взяла тактику отмалчивания, безотказно работавшую на всех моих школьных учителях.

— Значит так, — по-деловому заговорил ректор. — Ближайшие два дня вы освобождены от всех занятий.

Мои глаза настолько округлились, что чуть не разорвали веки, пытаясь выпрыгнуть наружу от слов Господина Арона.

— Расписание на это время Господин Фар составил лично, — голос ректора окончательно смягчился, а его взгляд устремился сквозь меня.

Я медленно развернулась, пытаясь увидеть, что привлекло внимание Господина Арона, а за моей спиной, развалившись в кресле, оттеняемом дверью, и закинув ногу на ногу, вальяжно сидел Фар — ой, Фарлаг — вот так встреча!

— Д-доброе утро, — застыв то ли от страха, то ли от раздражения, то ли от неожиданности — или всего вместе, я сглотнула слюну и нервно ждала приговора.

— За мной, — усмехнулся косоглазый учитель и без прощания вышел из ректорской.

Обожаю эксцентричные уходы: без объяснений, без эмоций, молча хлопая дверью, — красиво… было бы, если бы я читала любовный роман, где прекрасная невеста сбега́ла из-под венца, а не ушастый бывший студент таким образом ставил недалёкую адептку на место. Тьфу! Аж тошно.

Господин Арон, совершенно не удивлённый поведением Фарлага, показал взглядом, что мне пора освободить кабинет. Я исподлобья посмотрела на ректора, сжала губы и нехотя вышла в коридор, где успела заметить удаляющуюся фигуру Фара, которая буквально через пару секунд скрылась за неприметным поворотом. Интересно: у меня суперсила такая, или ушастый специально дожидался моего выхода?

К сожалению, я слишком сознательная студентка, особенно после мотивации ректора, поэтому тяжело вздохнув, поплелась вслед за Фарлагом. Едва я достигла поворота, как услышала ехидный голос:

— Неужели сама пришла?

Задрав голову, я огляделась: коридор был слишком плохо освещён, чтобы различить в нём силуэт противного хлюпика.

— Идём, — из тени высунулась рука, которая схватила меня под локоть и утянула за собой.

Я очутилась в аудитории, где ранее бывать мне не приходилось. С виду неприметная дверь скрывала за собой мини-полигон внутри Академии: потолок, пол и стены без единого окна еле заметно светились защитным плетением, таким же, как купол нашей пыточной на улице — не слишком ли жирно, чтобы листики перемещать? Я усмехнулась.

— Нравится? — заметил мою реакцию Фар.

Нравится, когда он не достаёт своими глупыми вопросами. Странный тип: сначала делает всё, чтобы заслужить мою ненависть, потом прикидывается нормальным, а затем доводит до истерики — и так по кругу. Токсичные у нас отношения или, как выразилась бы Кора, абьюзивные. Я поморщилась от сложных словечек, всплывающих в памяти.

— Тебе не угодишь, — пожал плечами Фар и, пройдя в центр, уселся на холодный пол.

Дурной? Под себя ходить захотел? Я выпучила глаза, наблюдая за неадекватным учителем, который закинул голову наверх, сощурился, будто его слепило солнце, и счастли́во улыбнулся: точно, блаженный какой-то! А мне с ним два дня проводить: надеюсь, сумасшествие не заразно.

Кажется, неловкость, витающая в воздухе, нервировала только меня, потому я подошла к Фару, но рядом не присела.

— Устраивайся, — любезно предложил парень.

— Спасибо. Я на холодном не сижу, — резонно отказалась я.

— Нагрей, — безразлично сказал Фарлаг.

Я сжалась, рисуя в своём воображении картины, где первое использование силы Огня зажарит меня, как в духовке, вместе с недоделанным преподавателем, который глазом моргнуть не успеет, как магия, ждущая шестнадцать лет, разрушит не только этот зал, но и фундамент Академии — знаем, проходили. В прошлый раз сколько магистров наблюдали мой перформанс: четыре, пять? А почему-то ни меня, ни единственный стационарный митик СиЛ заслуженные профессоры не уберегли: ладно я не ценная фигура в этом заведении, но артефакт!

Вдруг я почувствовала мягкое давление на плечи, заставляющее колени подогнуться, чтобы моё тело приняло такую же позу, как у Фара. Заинтересовавшись используемым ушастиком заклинанием, я поддалась. К моему удивлению, пол оказался тёплым — приятно, что косоглазый заботливо нагрел его для меня — за это перестану его мысленно называть косоглазым: буду считать, что у него просто разносторонний взгляд на мир!

— А… — запнулась я, смотря на наслаждающегося неизвестно чем преподавателя, не обращающего на меня внимания. — Что за заклинание вы использовали?

— Угадай, — ухмыльнулся он.

Опять издевается?

— Думаю, это стихия Воздуха, но пока Господин Ван ничего подобного нам не рассказывал, — предположила я. — Мы остановились на левитировании предметов: месяц уже ручки поднимаем.

— Тепло, — подсказал Фар.

— Воздух?

Парень кивнул и приободрился.

— Раздел левитации?

— Холодно, — и температура под моей пятой точкой упала на пару градусов.

Да знаю я, что не левитация, но нужно все разделы обсудить.

— Раздел телекинеза? — решила я пойти с конца содержания учебника.

Пол подогрелся.

— Туда я не заглядывала, — потупила я взор.

— Этого заклинания там всё равно нет, — наклонился ко мне Фар.

— Почему?

— Потому что по программе маги Воздуха первого курса изучают воздействие только на неодушевлённые объекты: левитировать вы можете что угодно, но не себя или подружку, — начал свой рассказ Фар.

С этим бы я поспорила.

— … сдвигать тоже будете ручки-книжки, да и сжимать вы сможете максимум бумажный пакет, — закончил Фарлаг.

— И это постигают в лучшем учебном заведении страны? — скептично приподняла бровь я.

— Да. А что тебе не нравится?

— Где сила?! — в лоб спросила я.

— Ха-ха-ха, — громко рассмеялся Фар. — Типичная первокурсница: тебе бы дома крушить, да врагов убивать.

— А разве Академия не должна научить нас защищаться? — не унималась я. — Или вы считаете, что я смогу спасти свою жизнь карандашом?!

— Расслабься, цветочек, тебе ничего не угрожает, — заулюлюкал Фарлаг.

— Я серьёзно, — грозно ответила я.

— А серьёзно: Академия учит вас контролю, — без насмешки заговорил Фар. — Точечно использовать свою магию — это высочайшее искусство. Согласна?

Я кивнула, но в голове пазл, где постоянные упражнения с левитацией листка приводят к умению точечно воздействовать на врага, не сложился.

— Так вот, если ты сможешь заставить невесомое пёрышко свернуться, как балерина, и станцевать, то ты и одним взглядом проткнёшь этим пером противнику сердце. Магия не в зрелищности, а в результате.

Я впервые слушала молодого учителя с раскрытым ртом, не отрывая от его движений взгляда и ловя каждое его слово.

— А иногда и в зрелищности, — игриво разрушил сакральный момент Фар.

— Вы не ответили, — опомнилась я.

— Разве?

— Вы сказали, что это заклинание не изучается на первом курсе, но не все адепты смогут поступить на второй: требуется ментальная сила… — начала речь я.

— Да-да-да, — перебил Фар. — Изучать его будут только те, кто покинет Академию и отправится в армию, поверь, за стенами СиЛ учёба не заканчивается, а только начинается.

— Но если я планирую остаться, как мне освоить это заклятье? — не унималась я.

Фар нервно закатил глаза и фыркнул:

— Всё, что воздействует на человека, считается боевой магией. Ей учит лишь армия… и жизнь.

— А, может, меня обучите вы? — я сменила тактику с Несмеяны на подлизу.

— Зачем тебе? — в голосе Фара прозвучали нотки железа.

— Это личное, — в маске ледяной леди ответила я.

Чёрт, чёрт, чёрт! А если он не отстанет? Рассказать, что боюсь принцессы, незнакомца, меняющего личины, и мага, которого называют хозяином? Что делать? Что делать?!

— Хорошо, — согласился Фар.

Как ни странно, Фарлаг действительно не расспрашивал меня о причинах, напротив, он выдвинул ряд условий, соблюдения которых требовал беспрекословно.

Во-первых, я обязана приходить на каждое занятие вовремя — слава богу, теперь не в беседку на Аллее Свиданий, а сюда. Буду надеяться, что никто из огневиков за мной следить больше не станет, а, может, и Фар подскажет мне пару заклятий отвода глаз: кажется, он нормальный, — тьфу, перекрещусь.

Во-вторых, наши тренировки отныне будут начинаться с заклинаний контроля. Да-да-да, я вновь до изнеможения буду отправлять в полёт ненавистный листочек. Писал бы он на нём что-то — уже бы интереснее стало: о, а это идея, — предложу.

В-третьих, Фарлаг взял с меня клятву, благо немагическую, что никто, и ещё сто раз никто, не узнает, что он учит меня боёвке. Почему? Не объяснил. Наверно, у него нет лицензии такие вещи преподавать? Хи-хи. Хочется обозваться, но удержу свои мыслишки в руках.

Наконец, Фар заставил меня пообещать, что боевую магию я не стану применять никогда, кроме случаев, где от этого будет зависеть моя жизнь — разумно. Ушастый шатен же ни разу меня каким-нибудь огненным хлыстом не треснул за то, что я люблю демонстративно показать характер. Кстати насчёт характера, его он сказал мне засунуть в ж… впрочем, я постараюсь больше не дерзить.

Раз ректор официально разрешил мне не появляться на групповых занятиях, сегодня Фар провёл для меня первый урок боевой магии.

Сначала было скучно: преподаватель напыщенно рассказывал о важности контроля, холодного рассудка и бла-бла-бла, — на третьем предложении я парня уже не слушала, но заинтересованно кивала.

Затем тоска пробила мою грудь ещё сильнее: Фар положил передо мной видавший всякое листок и приказал, сами знаете, что! Я тужилась, пыжилась, но справилась с заданием.

И, наконец, началось веселье! Фар велел колыхать сперва его волосы, а потом свои. После наоборот: он сдувал мою укладку, а я его останавливала, — по-дурацки как-то, но каждый порыв ветра щекотал мою шею так, что я хохотала, как рожающая слониха. Мне понравилось.

Фар даже похвалил меня после этого упражнения, подчеркнув, что сегодня я впервые применила магию Воздуха по отношению к человеку: не впервые, конечно, но ему об этом знать не обязательно, — мне всё равно было приятнее слушать комплименты, а не ворчливые упрёки.

Но самым важным открытием дня стало то, что нет необходимости зубрить формулы — нужно чувствовать. Например, Фар, оказывается, сам не знает заклинания, которое применил ко мне в начале занятия, потому и увиливал от ответа своими то ему «холодно», то ему «тепло». Поэтому он и стал лучшим выпускником на курсе — да, Фарлаг разоткровенничался настолько, что потерял бдительность и начал раскрывать мне свои тайны. Ничего, я и так храню слишком много секретов — ещё парочку даже не замечу.

Так вот, заявления Фара напомнили мне мысли из подаренной Жаком книжицы, что раньше люди колдовали, не задумываясь, по велению сердца, а сейчас высшие мира сего пытаются контролировать всё подряд, даже магию, потому придумывают ограничивающие возможности формулы. Ведь, правда, я же смогла полететь, не читая учебника и не зная заклинания, а лишь направляя воздушные потоки на себя. Хотя будь я в курсе, что это теоретически невозможно, у меня ни за что бы не получилось сбежать от неизвестного иллюзиониста: сидела бы я сейчас с Софи в сыром подземелье — или где держат заложников — а, может, уже и вовсе была бы мертва.

— Ты идёшь? — окликнул меня Фар, стоя у выхода из зала.

— Уже вечер?! — удивилась я. — Я не заметила.

— Пора на ужин, — улыбнулся парень.

— Вы тоже в студенческой столовой питаетесь? — искренне поинтересовалась я. — Мне казалось, что преподаватели едят в своих апартаментах.

— Ты плохо слышала Ара? — весело спросил Фарлаг.

— Что слышала?

— Что ближайшие два дня ты проведёшь по моему расписанию, — беззаботно ответил он.

— Но это же не значит, что согласно вашему распорядку наши занятия будут продолжаться ещё и ночью? — пошутила я.

— Значит, — серьёзно ответил Фар.

Да ну, не может быть такого! Я уставилась на преподавателя, ожидая увидеть в его профиле хоть каплю юмора — не нашла. Фарлаг не шутил. Что?!

Тушёная курица стала самым неаппетитным блюдом в моей жизни, когда я оказалась за одним столом с Господином Фарлагом — или теперь я официально могу называть его просто Фар? Я с трудом допила чай и даже не притронулась к салату, который появился передо мной вместе с мясом. К тому же я дважды поперхнулась от витающего в воздухе напряжения. Хотя, возможно, неуютно себя чувствовала только я.

Фар с удовольствием съел свою порцию ужина — не знала, что меню студентов и преподавателей не отличается — а затем нагло уточнил, буду ли я доедать. Когда я ответила, что не голодна, Фар ловко поменял тарелки местами и продолжил свою трапезу.

Прекрасно: этим жестом мой наставник привлёк к нашей паре ещё больше внимания, чем я удостоилась за последние дни. Каждый находящийся в столовой адепт счёл своим долгом укоризненно посмотреть в нашу сторону и демонстративно громко оставить пару комментариев о нравах девиц из провинции, желающих поскорее выскочить замуж.

— Им когда-нибудь это надоест? — прошипела я сквозь зубы, проводя взглядом незнакомого адепта в мятной форме.

— Что надоест? — уточнил жующий курицу Фар.

— Распускать обо мне слухи, — нехотя ответила я.

— М-м-м, — маг ехидно на меня посмотрел. — А ты, получается, из деревни?

Какой же он догадливый!

— Да.

— И в Академию поступила, чтобы встретить здесь будущего мужа? — прищурился Фар.

— Ну, конечно! — съязвила я. — Разве у провинциальной девушки могут быть ещё какие-то мечты?

— Это ты мне скажи, — усмехнулся он. — Я, вообще-то, мужчина.

— И, естественно, городской, — предположила я, основываясь на его тёплых отношениях с Ароном и Зергалом: не в деревне же он с ними сдружился.

— Да нет, — безразлично пожал плечами Фар. — Я вырос в Калькире.

— Где, простите? — я не видела такого города на карте Сидона.

— Это деревня в Ношеике, — не удивился Фар, — глухая и полузаброшенная. Я знал, что перспектив у меня там нет, потому, учась в средней школе, где, к слову, у меня было всего три одноклассника, я работал и откладывал на дальнейший переезд.

— Мотивирующая история! Вы молодец! — попыталась я свернуть тему.

— Это вряд ли — денег всё равно не хватило. Я еле добрался до Диара, где мне посчастливилось встретиться с Аром. Я помог ему в одном деле, а он разглядел во мне определённый талант и дал возможность учиться в СиЛ.

Интересно, в каком деле Фарлаг помог нашему ректору, да так, что теперь общается с ним исключительно на ты? Кстати, а Арон всегда с митиком ходит, раз смог вдали от Академии оценить потенциал незнакомого щуплого подростка, или талант Фара кроется в чём-то другом: не столь важно, но ради развлечения попробую ушастого расспросить.

— Согревающий ветерок впечатлил Господина Арона настолько, что он взял вас в СиЛ без экзаменов? — тактичность нервно упала в обморок от моей язвительной прямоты.

Ну кто меня за язык тянул? Теперь Фарлаг точно откровенничать со мной не станет.

— Скорее мой ветерок впечатлил тебя, раз ты постоянно о нём думаешь, — не остался в стороне Фар.

Я театрально закатила глаза, а Фарлаг рассмеялся. Сегодня он свои тайны мне не раскроет, но хоть обстановку разрядил.

Поблагодарив молодого преподавателя за составленную компанию в столовой, я направилась в сторону башни Воздуха, но кто думал, что Фар последует за мной?

— Насколько я знаю, преподавательский корпус в другой стороне, — попыталась я избавиться от его общества.

— Повторяю: до субботы тебе придётся жить по моим правилам, — расстроил меня Фар в своей любимой манере, наклонившись над ухом и загадочно шепча совершенно неромантичную фразу.

Кстати о романтике, со стороны наш разговор, вероятно, смотрелся, как щебетание двух влюблённых воробушков на глазах у кровожадных котов-адептов, метающих заинтересованные взгляды в нашу сторону и облизывающихся от предвкушения новых слухов — тьфу.

Проглотив возмущение, я потопала в общежитие вместе с Фарлагом. Если я на протяжении пути предпочитала молчать, то он, напротив, впечатлившись нашим душевным разговором в столовой, продолжил рассказ о своей нелёгкой, но полной на события судьбе.

Фар торжественно описал, как выручил Господина Зергала, который, напившись, попал в передрягу в тёмном переулке; как занял кругленькую сумму своему сокурснику, а потом по доброте душевной простил долг; как познакомился с одним из лучших следователей Сидона и помог раскрыть все висячие дела о кражах.

Слова ушастого звучали как хвастовство, но я, призна́юсь, оценила. Ему есть чем гордиться: не каждый выросший в глухой деревне Ношеика мальчишка сможет пробиться в люди, сохранив свою честь и не замарав рук.

Едва мы приблизились к башне Воздуха, как оглушительная музыка перебила напыщенную речь Фара.

— А Воздух, я смотрю, набирает популярность, — прокомментировал он, открывая передо мной дверь в холл первого этажа.

Внутри оказалось людно и душно. У меня зарябило в глазах от различных цветов форм адептов, веселящихся на вечеринке в честь… Точно! Как я могла забыть о дне рождения Тинга?! А он успешнее меня, раз поздравить его собралось в два-три раза больше людей, включая старшекурсников: не знала, что мой лысый одногруппник настолько общительный.

— Мирка! — схватила меня за руку Кора и потянула на себя, однако, узнав стоя́щего рядом со мной Фарлага, быстро отпустила и обратилась к нему. — Ой, извини…те. Я украду вашу спутницу на пару минуток?

— Конечно, — подыграл Фар. — Я пока принесу для прекрасных дам напитки.

— Спасибо, — расплылась в улыбке Кора, будто дежурный комплимент ей действительно понравился.

Фар смешался с толпой, а Кора подтолкнула меня в сторону дальней колонны.

— Ты с ума сошла? — почти прокричала Кора. — Хочешь из Академии вылететь?

— Ты о чём? — растерялась я.

— О твоём романтическом увлечении, — недовольно сжала губы девушка. — Слухи слухами, но вместе на вечеринку зачем приходить?

— Ты точно Кора? — схватила я подругу за плечи и начала пристально осматривать. — А, нет! Дора, прости, не узнала!

— Что ты несёшь? — фыркнула Кора.

— Что в тебя вселилась чересчур рассудительная сестра, — отмахнулась я. — Расслабься. Я пропускала занятия с Господином Фарлагом, поэтому ректор назначил его моим личным конвоиром на ближайшие два дня.

Кора мгновенно расслабилась и растянулась в улыбке.

— Прекрасно! Точнее, прости, ужасно, конечно, — затараторила Кора. — Я рада, что голова у тебя всё ещё на месте.

Нет, в неё точно вселилась Дора — такой осторожной и внимательно полуогневичка просто по натуре быть не может! С Корой определённо происходят странные вещи. Вдруг кто порчу на неё наслал?

— Девочки, держите коктейли! — протянул фужеры с розоватой жидкостью вернувшийся Фар.

Кора с удовольствием приняла напиток из рук ушастого и, отхлебнув, скривилась:

— Они безалкогольные!

— Конечно, вам завтра на занятия, — поучительно произнёс Фарлаг.

Кора уже раскрыла рот, чтобы продолжить спор ни о чём, но я её перебила:

— Не могли бы вы нас оставить ещё ненадолго? Мы не все новые сплетни успели обсудить, — хлопая глазами с самым глупым выражением лица, я обратилась к Фарлагу. — Пожалуйста.

По взгляду Фара было ясно, что он намерен ответить отказом, поэтому я поспешила добавить:

— Хотя, знаете, нет! Лучше скажите, какие румяна мне пойдут больше: персиковые или ярко-розовые — в городе распродажа.

Кора, то ли уловив мой план, то ли действительно заинтересовавшись, тоже спросила:

— А мне купить терракотовую помаду или тёмно-гранатовую?

— А тени, — продолжила наступление я, — зелёные или фиолетовые?

— Да, и насчёт платья, — влезла Кора, — мне идёт лимонный?

Господин Фарлаг с каждым вопросом отступал всё дальше и дальше, пока не поднял руки, сдаваясь:

— Понял-понял, ухожу!

Я выдохнула.

— Для справки: мне нравится тёмно-гранатовый, и лимонный тебе идёт, — бросил Коре на прощание шатен.

Эй! А мне ответить? Так нечестно!

Кора умиротворённо улыбалась и помешивала тонкой палочкой принесённый Фаром коктейль, мечтательно смотря на танцующих адептов.

— Что ты хотела мне сказать? — попыталась вернуть её внимание я.

— А? — Кора будто не расслышала вопрос.

— Ну, ты же хотела мне кое-что про кое-кого рассказать, — с нажимом намекнула на Роя я.

— Да, — опомнилась Кора, — ты знаешь, он ходит на дополнительные занятия к Господину Тиру.

— Что? — это была явно не та информация, которую я ждала.

— Мы тоже удивились. Не знала, что Тир даёт частные уроки.

— Это всё? Больше ничего странного вы не заметили? — сегодня из разговорчивой Коры слова я вытягивала клешнями.

— Ещё с Тасей у него непонятные отношения.

— Нет, это точно не то, что нужно! — покачала головой я.

Да уж, просить близняшек следить за Роем — одна из худших моих идей. Хотя, может, Дора что-то путное узнала? Я огляделась в поисках полуводницы.

— Ты не понимаешь! — настаивала Кора. — Все думают, что у них любовь и всё такое, но…

— Но это не наше дело! — перебила её я.

— Да, послушай ты, — вернулась привычная настойчивая и чересчур активная Кора. — Они обнимаются и держатся за руки только на людях, но едва они остаются наедине, как Рой перестаёт её замечать!

— Ну, поссорились. С кем не бывает? — парировала я. — Это никак не относится к тому, что Рой рылся в моём шкафу, или, по-твоему, он там искал инструкцию, как помириться с девушкой?

— Ты не понимаешь! Тася по уши влюблена и не замечает перемен в поведении Роя! — твердила Кора, намекая на, по её мнению, явный вывод, но между её строк я читать пока не научилась.

— Ты уже рассказала? — к нам подошла Дора и, повернувшись ко мне, добавила. — Привет!

— Если о Тасе, то я в курсе, — ответила за Кору я.

— А о нашем плане?

— Каком?

— Понимаешь, сколько бы мы ни следили за Роем, он всегда пропадает из виду, а больше всего времени он проводит с Господином Тиром и Тасей. Если Тир — это странное увлечение уставом Академии — кто знает, вдруг старик ищет себе преемника; то с Тасей — другое. Она каждое утро мечтательно рассказывает Коре про неземную любовь с Роем, но, пару раз подглядев за ними, я никаких чувств не заметила, со стороны Роя — точно.

— Давай конкретнее, к чему ты клонишь? — запуталась в тяжёлой логической цепочке Доры я.

— К тому, что только Тася знает секреты Роя и сможет их раскрыть — слежка ни к чему не привела.

— Тогда чего мы ждём? — поторопила я девчонок.

И, правда: быстрее проверим эту бредовую идею, быстрее убедимся в её несостоятельности и, наконец, придумаем реальный действенный план. Например, прижмём Роя к стенке и под пытками заставим сознаться, зачем он вломился в мою комнату и рылся в нижнем белье — шучу, без пыток, конечно, но почему бы и нет — он заслужил.

Мы нашли Тасю, танцующей в центре зала. Кора привела её в наш пункт сбора за дальней колонной и начала допрос. Однако умение Коры убеждать в этот раз дало сбой: все вопросы о Рое Таисия стойко оставляла без внимания. А когда в ход пошли аргументы, доказывающие иллюзорность воздушных замков, построенных Тасей, где в конце их с Роем ждут кольца, белое платье и смерть в один день, — наша янтароглазая подруга вовсе попыталась уйти.

— Да, это тяжело принять, но он тебя не любит, — холодный голос Доры резал сильнее ножа.

— Хватит! Я не хочу с вами больше общаться! — Тася была на пределе.

Я её понимаю: неприятно слышать подобное, тем более от самых близких подруг.

— Не веришь? Смотри! — Дора убежала в толпу разгорячённых адептов.

Минут пять я, Кора и Тася растерянно прятались в тени колонны, ожидая возвращения Доры, а потом мы заметили её, танцующую… с Роем. Девушка развязно двигалась в такт музыки, всё ближе подходя к парню. Она первая положила ладонь на его плечо и, поглаживая тонкую ткань синей рубашки, плавно переместила кисть на его шею. Рой не остался в стороне, он опустил руку на талию одногруппницы и рывком притянул к себе девушку. Дора закинула голову назад и посмотрела в глаза Роя: если бы я не знала, что она водница, то точно приняла бы за огневичку, ибо сейчас между ними в прямом смысле летали искры. Указательным пальцем правой руки Рой погладил острый подбородок Доры и, медленно наклонившись, впился в её губы. Дора не сопротивлялась: не ударила, не оттолкнула, — а обняла его за шею второй рукой и страстно ответила. Это точно сдержанная Дора? Нет, сегодня просто какой-то день переселения душ!

— Н-нет! — дрожащим голосом прошептала Тася, которая видела то же, что и я.

Янтарные глаза девушки заблестели и наполнились слезами, её нижняя губа затряслась, выдавая надвигающуюся истерику. Тася обхватила себя руками и сжалась, будто замёрзла. Кажется, её боль перешла ко мне, поэтому я потянулась к девушке, чтобы обнять, но укололась.

— Ай, — прижала я к губам кровоточащий палец.

— Ненавижу, — прохрипела Тася нечеловеческим голосом, а сквозь её рубашку проступили зелёные иголки, как у кустов роз в саду дома мэра.

— Её нужно срочно увести, — первой взяла себя в руки Кора.

Она схватила девушку за плечи и, не замечая боли кровоточащих ран, развернула Тасю в сторону пустынных подземных коридоров.

— Чего стоишь?! Помоги! — скомандовала Кора.

Я последовала её примеру и, насадив свои ладони на растущие по всему телу Таисии шипы, подтолкнула девушку к выходу из общего холла.

Эти триста метров по неосвещённым подземным коридорам башни стали самыми длинными в моей жизни. Глубокие порезы на руках жгло огнём, а глаза щипало от наступающих слёз. Я проглатывала каждый крик, комом подкатывающий к горлу. Единственное, что ещё держало меня на плаву — это глубокое дыхание, облегчающее порывы завопить от нестерпимой боли в руках, отдающей рваными импульсами в каждую клетку тела.

Кора же держалась лучше: её глаза были сухими, походка уверенной, а голос каменно спокойным.

— Тише, дорогая, — усадив Тасю на холодные тёмные ступени, Кора обняла шипастое тело и, покачиваясь, погладила острые колючки, порезав руки сильнее.

Янтарные глаза Таси превратились в ярко-жёлтые бутоны, её кожа позеленела, да и сама она сейчас больше походила не на адептку Академии СиЛ, а на кактус. Если бы не ледяное спокойствие Коры, которая будто каждый день видит подобные превращения, то я бы точно шлёпнулась в обморок от шока: одни проросшие сквозь полные пальцы тонкие кучерявые стебли чего стоили — не хочу даже вспоминать остальное!

Вокруг Коры образовалась алая лужица крови, тонкими ручейками сочившейся из её многочисленных порезов. Я стянула с себя пиджак и рубашку и, намереваясь оторвать от неё лоскут, грубо дёрнула рукав. Треск ткани напугал Тасю, и шипы, торчащие из её спины, увеличились: не знаю, как Кора не закричала от боли — она же прижималась к нашему кактусу не только руками, но и всем телом. Я виновато посмотрела на Кору с немым вопросом, как ей помочь, а она лишь покачала головой в ответ.

Оставалось ждать, и мы ждали: десять минут, час, два — сла́бо доносящаяся музыка стихла, видимо, вечеринка закончилась, и все участники праздника разошлись, но не мы. Тишину нарушали лишь падающие редкие капли крови Коры, которые, разбиваясь о ледяные камни, звонко разлетались на мелкие алые частицы.

В полном безмолвии Тася начала приобретать человеческий вид: сперва проросшие сквозь пальцы тонкие зелёные клубящиеся усики отпали, потом одеревенелые шипы медленно втянулись в тело, затем кожа приобрела оттенок слоновой кости, и, наконец, жёлтые бутоны сменились на привычные янтарные глаза.

Кора с облегчением выдохнула и устало погладила сидящую в разорванной рубашке Тасю.

— Ненавижу, — оледенелым голосом прошептала Тася. — Я всё расскажу.

Еле переставляя ноги по слишком высоким ступеням лестницы общежития Воздуха, я возвращалась в свою комнату под утро и лениво вспоминала события сегодняшней бессонной ночи.

Тася, напугавшая нас с Корой внезапным превращением в кактусообразное существо, долго не приходила в себя. Однако, когда Кора почти потеряла сознание от бесконечной боли рваных ран, полученных по милости тихони Таси, наш истеричный кактус вдруг удивил нас своим хладнокровием. Тася не только вспомнила каждый момент, где в их с Роем диалоге фигурировало моё имя, но и прозрела, сняв розовые очки влюблённой без памяти адептки.

Оказывается, Рой регулярно расспрашивал Тасю обо всех секретах девочек, кстати, не только моих. Сначала она с неохотой отвечала, иногда ей даже удавалось успешно сменить тему и не рассказывать того, что слышала за закрытыми дверями в спальне Доры. Да, янтароглазая подруга всеми силами пыталась отстоять тайну наших личных жизней, правда, недолго.

Нужно отметить, что Рой действительно стал достойным менталистом: выходит, не врал он, когда, сидя со мной в столовой, говорил, что собирается зачислиться на второй курс. Этот щуплый очкарик начал подготовку к вступительным экзаменам практически с первой недели обучения в Академии СиЛ. Он оттачивал свои навыки ментального манипулятора на бедной Тасе, которая и без магического воздействия была готова сдувать пыль с его сапог.

Из-за непроглядной пелены влюблённости, застилавшей глаза и дурманящей мысли, или под давлением искусного, что вряд ли можно сказать про Роя, ментального мага, Тася сдалась и докладывала возлюбленному о каждом шаге, шорохе и звуке, замеченном ей.

Со слезами на глазах наш кактус признался, что иногда она специально расспрашивала Дору и Кору обо мне, чтобы порадовать Роя новыми сплетнями. Уже спустя месяц регулярных доносов, подобное поведение стало для неё привычкой. Девушка просыпалась, обсуждала за завтраком с Корой последние новости, ненавязчиво вспоминая меня и мои выходки, так что тема разговора быстро сменялась на Мирашу-ничегонеподозревашу, а затем довольная Тася спешила к любимому воздушнику со свежими слухами.

Именно она донесла парню о верруите, который дала мне Дора — надо бы извиниться за то, что её артефакту пришёл конец. Именно Тася рассказала о предстоящем экзамене, о том, что с вечеринки в честь дня рождения я внезапно ушла со Стефи, — да одногруппница вообще сообщала обо всём, что видела.

Девушка оправдывала себя стремлением порадовать свою вторую половинку: что поделать, если только после получения новой информации, Рой хвалил её, обнимал и изредка целовал? Конечно, Тасе всегда не хватало его внимания — именно так и появился этот порочный замкнутый круг.

Но теперь, увидев гнилую натуру Роя, Тася больше не хотела иметь ничего общего с парнем и порывалась вломиться в его комнату этой же ночью и закатить скандал — я не дала. Не время устраивать сцены, когда Кора почти потеряла сознание. Жаль, что Тасю состояние подруги не волновало: девушка жаждала мести, крови и страданий Роя, ну хотя бы просто мести.

Так как месть — блюдо, которое подаётся исключительно холодным, а Кора еле держалась, чтобы не отключиться прямо на ледяной лестнице тёмного коридора, я взяла с Таси обещание ничего не рассказывать Рою. Я предложила продолжить с ним встречаться дальше, притворяясь всё той же милой пухляшкой, готовой ради него на всё.

Получив от Таси решительное согласие, я пулей помчалась за Дорой — её лекарские способности были необходимы как никогда. Конечно, мне стоило предусмотреть момент внезапной вспышки гнева неудержимого кактуса, невольно обидевшегося ещё и на желтоволосую близняшку, посягнувшую на бывшего любимого очкарика. Тася вновь позеленела, но невнятный хрип всё-таки потерявшей сознание Коры спугнул повторное превращение в уродливый колючий цветок. Я поклялась обязательно помочь девушкам в мирных переговорах, но сначала нужно спасти Кору.

Дора с присущим ей хладнокровием привела девушку в чувство. Затем, облегчённо выдохнув, мы вчетвером поплелись в спальню полуводницы: я, почти хнычущая от усталости и царапин на руках; Кора, опирающаяся от недостатка сил на сестру; Дора с воинственным взглядом и Тася в синих лохмотьях, которые раньше были её формой.

Я оставила девочек ночевать в комнате Доры, а сама, отказавшись от перспективы спать либо с кем-то в обнимку, либо на полу, медленно поднималась к себе на девятый этаж. Остался ещё один пролёт, и я достигну цели — любимой постели и недовольного тарахтения переживающего паука — м-м-м, обожаю. Ещё десять шагов, и я на месте.

Наконец, преодолев лестницу, я обнаружила спящего у моей двери Фарлага — вот так сюрприз! Этот наглец облокотился о косяк так, что открыть дверь и не разбудить его, стало просто невозможно. Что же, спать на полу, значит, на полу. Сколько ступеней до сна осталось? Раз, два, три…