Аксиома счастья

Глава 18 Преддверие заговора

Возвратившись в зал, Винет решил, что с него на сегодня достаточно, поэтому, несмотря на протесты Терпельера и Риля решил немедленно покинуть торжество.

— Ты видел, какие здесь дамы? — Захлёбываясь от восторга, вещал Риль, когда карета тронулась к посольству. — Особенно фрейлина принцессы Данвина. Та-а-кая грудь.

При этом Риль чуть прикрыл глаза и изобразил беспредельное блаженство. Винет же, не обращая внимания на ужимки своего друга, мрачно смотрел на проплывающие мимо дома. Он всё никак не мог успокоиться, и понять что явилось виной его отвратительного настроения. Может быть это от того, что герцогиня сумела выговорить ему за опоздание, а следом откровение принцессы, которое он вырвал у неё своими требованиями, граничившими с оскорблением. Нет, не то, сарказм герцогини Лавур, конечно же вывел его из себя и раздражение выплеснулось в разговоре с принцессой, но демарш герцогини в общем-то неожиданным не назовёшь. Обычно Винет в таких случаях быстро успокаивался, и больше думал каким образом отомстить обидчику. Что касается откровений, то в данном случае девушка призналась, что они находятся примерно в равном положении и о самостоятельном выборе речь не идёт. Наверное, раздражение связывалось с тем, что сегодня ему пришлось убедиться в справедливости слов Терпрельера относительно ума Её Высочества. Теперь принц корил себя за минуту слабости, сначала ему казалось, достаточно вызвать девушку на откровенный разговор, как она сразу начнёт говорить глупости, однако всё вышло с точностью до наоборот, роль глупца досталась именно ему. Причём принцесса сделала всё, чтобы не возникло скандала, которого жаждал он, и надо признаться ей это почти удалось.

И тут до принца дошло, что на самом деле стало причиной такого настроения. Всё просто. Когда стало ясно, что король вовсе не намерен отказываться от своих планов, у Винета появилась слабая надежда, что согласившись на брак, он может избавиться от его опеки, оставшись свободным от всех обязательств перед больной на голову дурнушкой. Но действительность оказалась иной, дурнушки не было и в помине, а больная голова принцессы соображала значительно лучше его здоровой головы. Это означало, что в будущем ему отводилась роль примерного мужа, при законной наследнице трона, а именно такое развитие событий для принца было наименее желательно.

— Ваше Высочествооо, — перед лицом Винета, покачивалась рука Риля, — Вы слушаете меня?

Принц вернулся к действительности, оказывается, он настолько погрузился в переживания, что полностью выпал из реальности, поведение друга уже выходило за рамки приличия, пора было напомнить ему о своих обязанностях:

— Вчера Терпельер предупреждал, что во дворце состоится официальный приём, и нам было назначено точное время прибытия?

Риль беспечно махнул рукой:

— Да, что-то он там говорил, а какое это может иметь значение?

— Какое? — Если бы в карете было больше места, Виннет бы подпрыгнул от злости. — Ты понимаешь, что сегодня опоздав на церемонию, мы стали всеобщим посмешищем?

Нет. Ничего такого Риль не заметил и лишь в удивлении уставился на своего патрона.

— В таком случае, может быть ты соизволишь вспомнить, в качестве кого ты здесь представлен? — продолжал кипятиться Винет. — И хоть раз оторвёшь свой липкий взгляд от прелестей женского пола?

Постепенно до Риля стало доходить, что над ним сгущается серьёзная гроза, но как выбраться сухим он не знал и даже не мог придумать сколько-нибудь серьёзных оправданий.

Не получив ответа на свои вопросы принц решил сразу расставить всё по своим местам:

— В общем так, с этого дня твои развлечения закончились и ты приступаешь к обязанностям которые на тебя возложил Его Величество король Меконии Гальгред. Дабы у тебя больше не появлялось желания лениться, ты на время покидаешь должность моего друга и переходишь в подчинение графу Лифену, а я настоятельно порекомендую ему сделать из тебя человека как можно скорее.

В этот момент карета остановилась у посольства и Винет, не дожидаясь лакея, выскочил из неё. Риль же остался сидеть поражённый переменой настроения принца, изменения в его статусе оказались столь стремительны, что он не мог сразу точно оценить, насколько другой стала его жизнь, но что она изменилась не в лучшую сторону, было предельно ясно.

Его Приосвященство присутствовал на церемонии и естественно видел, что принц в крайнем раздражении покинул дворец, как только приличия позволили ему это сделать. По мнению Эгона молодой человек оказался ещё достаточно терпелив, другой бы на его месте после такого намёка развернулся бы сразу, видимо в разговоре с ним принцессе удалось несколько сбить накал страстей. После церемонии кардинал навестил Велену и обстоятельно обсудил с ней возникшую ситуацию:

— Я не оправдываю герцогиню Лавур, — объяснял он свою позицию принцессе, — но исправлять что-либо уже поздно, остаётся только уповать на мудрость принца Винета. Вы уже говорили с ним, как он отнёсся ко всему этому?

— Трудно сказать, — уклонилась от прямого ответа Елена, — принц был сильно раздражён, поэтому никакого разговора по существу не получилось, с его стороны это скорее походило на допрос. Дабы не дошло до оскорбления, я попросила перенести разговор, и Его Высочество согласился, хотя, что ему ещё оставалось делать.

Эгон помрачнел:

— Это плохо, дитя моё. Сейчас в сердце молодого человека может появиться предубеждённость и тогда согласие на брак с его стороны будет вынужденным шагом.

Елена кивнула, события развивались по худшему сценарию, ведь брак, основанный на взаимных симпатиях гораздо предпочтительней брака по расчёту и уж тем более, когда в расчёт принимаются только политические соображения. Пока что о симпатиях не могло быть и речи, если Елена была готова идти на встречу, надеясь, что время позволит им возникнуть, то принц однозначно стал в оппозицию. Это пугало, и будущее виделось только в тёмных тонах:

— Принц не пойдёт против воли своего отца, это мне теперь стало ясно видно. Как я понимаю, мы тоже не можем отказаться от политических выгод от союза с Меконией?…

Кардинал поднял руку, призывая принцессу остановить свои рассуждения:

— Богу неугоден брак по принуждению, если возникли серьёзные препятствия не стоит делать вид, что всё в порядке, хотя конечно, наличие родственных связей позволило бы в отдалённом будущем объединить две страны.

— Благодарю Вас, Ваше Преосвященство. — Елена благодарно посмотрела на кардинала, ведь такая поддержка со стороны церкви стоила многого, и всё же вздохи о возможных стратегических выгодах давали понять, что намеченный союз необходим. — Как я понимаю, всё решится в ближайшее время, и если намеченный союз не состоится, нам надо будет готовиться к войне.

— Судя по тому, что наши беспокойные южные соседи уже направили своих эмиссаров в Меконию, такое развитие событий вполне вероятно, — согласился Эгон, — Интания вряд ли выдержит войну на два направления. Тем более…

Тут Его Преосвященство спохватился, что таким откровением, он практически не оставляет принцессе шанса на самостоятельное решение в отношении брачного союза.

— Тем более, что казна в данный момент практически пуста, — всё же продолжила Елена мысль кардинала, — денег на войну нет, а собрать их быстро не получится.

Эгон поморщился, но вынужден был согласиться:

— Да. Это так. Необходима реформа налогов, ведь время от времени это надо делать.

Вот как, Елена удивлённо взглянула на кардинала, оказывается он прекрасно понимал в чём основная проблема, более того церковь уже давно не получала из казны причитающейся ей доли, и тем не менее Его Преосвященство ни разу не воззвал к совести герцогини. Это уже было интересно, вполне вероятно у церкви на этот счёт существовали свои планы. Какие?

— Вряд ли моя тётя решится пойти против значительной части знати, без поддержки церкви, — улыбнулась Елена, — ведь её положение сегодня не очень надёжно, должность регента пока является выборной.

Раскрывать свои планы перед принцессой не входило в планы Эгона, поэтому он лишь ограничился кивком и тут же перевёл разговор на другую тему:

— Я слышал, что снаряжённая при Вашем непосредственном участии торговая экспедиция, недавно вернулась, поход затянулся на полтора года, но результаты впечатляют.

— Да. Результат действительно превзошёл все ожидания. — Похвасталась Елена, — Шелка, фарфор, пряности. Торговцы, не дожидаясь привоза всего этого великолепия в столицу, выкупают товар прямо в порту. Средства, затраченные на снаряжение экспедиции, уже окупились многократно. Через два месяца мы снова отправим караван к далёким берегам, будем надеяться, что на этот раз они уложатся в более короткий срок.

— И никаких денежных затруднений на этот раз у Вас нет? — поинтересовался кардинал.

— Денежные затруднения всегда есть, — Елена уже поняла, зачем Его Преосвященство затеял этот разговор, — к сожалению, в составе каравана, большая часть зафрахтованных судов находятся в таком состоянии, что некоторые вряд ли выдержат столь далёкое путешествие. А на фрахт надёжных кораблей у нас не хватает средств.

— В таком случае церковь может помочь найти деньги, если при этом будут учтены её интересы.

— Я сегодня же оповещу компаньонов об этом предложении, и думаю, оно должно заинтересовать их. — Согласилась Елена, она решила, что не стоит упускать возможность крепко связать свои интересы с интересами церкви и в ответ обратилась с просьбой. — Скоро вчерне будет изготовлена большая карта Интании, мы сможем наконец-то наглядно увидеть все наши земли. Однако нас также интересуют страны граничащие с нами, а доступа нанятых нами картографов туда нет, единственно кого не касаются ограничения это служители церкви. Возможно ли нам рассчитывать на их помощь?

Эгон оказался в некотором затруднении. О том, что идёт работа над картой, он знал, принцесса через отца Фениана оповестила его, и что уж тут греха таить очень рассчитывал на получение копии, ведь судя по слухам точность её была изумительной. Но это касалось Интании, а как к этому отнесутся в других местах? И всё-таки предложение принцессы Велены было заманчиво:

— Мы подумаем, что можно сделать в данном случае, — после некоторого раздумья пообещал кардинал, — ведь это и в наших интересах тоже.

Последующие дни Винет проводил без своего постоянного спутника, с одной стороны без него было неуютно, что ни говори, а присутствия рядом друга, даже такого капризного как Риль, значительно поднимает настроение. Ведь с другом всегда можно обсудить все новости, не думая о том, что можно сказать, а о чём лучше промолчать. Да и новостей Риль всегда приносил много, теперь же поток информации резко сузился, но, несмотря на это, Винет твёрдо решил сделать из него человека:

— Пусть немного потрудится, — думал принц, — от работы никто пока ещё не умирал, зато потом он будет ценить своё положение и не станет лишний раз подставлять своего патрона.

Конечно, долго бы без общения со своим сверстником Винет не выдержал, но к счастью Терпельер рассказал ему о новом увлечении знати в столице — посещение целебных бань:

— Вам непременно надо наведаться туда, уверяю, впечатления будут незабываемыми. — Расписывал он прелести новомодного заведения, — Великолепные бассейны с цветами, массажи с благовониями и раскалённые комнаты, где даже вода закипает если плеснуть её на камни.

— Раскалённые комнаты? — Удивился Винет, — но тогда там можно свариться заживо.

— Ничего подобного, — заверил Терпельер, — во-первых: раскалённый воздух там насыщен необычайно приятными запахами несущими здоровье; а во-вторых: надолго там никто не остаётся, зато тело после такой процедуры ощущает необыкновенную лёгкость.

И действительно от посещения бань у Винета остались самые прекрасные ощущения.

Красивый мрамор нежных расцветок, которым были облицованы бассейны с подогретой водой, бьющие с потолка тонкие струи воды и помещение с горячим воздухом выжимающим пот из тела. Всё это привело его в восторг, и особенно скользкий кусочек полупрозрачного вещества с дурманящим запахом, который покрывал тело скользкой пеной.

А массажи? Стыдно признаться, но когда опытный лекарь взялся за его тело, Винет просто заснул от блаженства, и очнулся только тогда, когда ему принесли настой трав.

— Да это действительно божественно, — поблагодарил он наставника, — будто заново родился, а почему у нас нет ничего подобного?

— Видите ли, — усмехнулся Терпельер, — эти бани построены всего лишь полгода назад. Причём строили их по настоянию принцессы. Тогда многие решили, что это очередной каприз больной на голову девушки, однако сегодня бани пользуются бешеной популярностью и приносят ей большой доход. Вы видели новое модное средство для мытья?

— Да, это великолепное средство, — согласился принц, — хорошо бы и нам заполучить такое, но на него вероятно введена монополия?

— Отнюдь, — улыбнулся Терпельер, — любой желающий может купить патент на его производство. Единственное условие обеспечить надлежащее качество.

— Почему? Ведь монополия позволит наполнить казну.

— Эти вопросы я уже задавал Её Высочеству, и ответ прозвучал в том смысле, что монополия не позволит делать больше мыла, а ей хочется, чтобы оно стало доступно всем подданным.

— Монополия позволит получить высокий доход, — возразил Винет, — и отдавать его в чужие руки расточительно.

— То же самое сказал ей и я, — кивнул наставник, — но она ответила мне, что здоровье подданных тоже своего рода доход, причём, вполне осязаемый. Не скажу, что приведённые расчёты меня полностью убедили, но выводы очевидны.

— Доход от здоровья подданных? — Винет удивлённо уставился на Терпельера, — это что-то новенькое. Я могу согласиться, что Бог не обделил принцессу умом, но в данном случае…

— Это очень просто, каждый подданный пока работает, платит налог, если он болен, то не работает и налогов соответственно не платит, вот и получается, что чем лучше здоровье, тем больше налогов имеет казна.

Винет хотел снова возразить, что вывод довольно спорный, и не факт, что казна получит сполна, но вспомнил, с каким трудом им удаётся обеспечить рабочей силой железные рудники, где каторжники умирали от всевозможных болезней десятками и вынужден был согласиться:

— Похоже принцесса Велена, во всём видит свою выгоду.

— Да. Этого у неё не отнимешь, почти все проекты, к которым раньше со стороны знати было прохладное отношение, сегодня приносят немалый доход лично принцессе. Чего только стоит морская экспедиция к дальним берегам, неудачу которой предсказывали почти всё, а сегодня эти же люди мечтают вложить свои деньги в созданную ей торговую компанию. А идея с созданием транспортных каналов, конечно она не нова, но работы начались только после личного вмешательства Её Высочества. Первую очередь канала до каменоломен построили совсем недавно, по руслам уже существующих рек, а сегодня, благодаря дешёвому камню, в столице начинается бурное строительство. Скоро будут прорыты новые каналы, с обустройством так называемых шлюзов для выравнивания уровня воды, и это позволит связать воедино большую часть страны. По воде доставлять грузы будет значительно проще. И кстати, опять благодаря принцессе здесь появилось новое увлечение — выезд на природу или как его ещё называют, пикник. Если раньше с этим существовали проблемы, не всем нравится трястись по дороге, то теперь появились водные экипажи, выезд стал гораздо приятнее.

Винету было интересно слушать Терпельера, успехи принцессы Велены впечатляли, однако доверенный короля был заинтересован в расхваливании достоинств будущей королевы и, следовательно, верить всем его восторженным дифирамбам не стоило:

— И часто принцесса покидает стены дворца, дабы побывать на природе?

— О, это происходит довольно часто, большая часть приближённых покидает дворец примерно раз в неделю. Мне стало известно, что по приказу Её Высочества у одного из озёр началось строительство летних покоев, так что скоро она будет покидать дворец не на один день.

По своему небольшому опыту принц знал, что знатные дамы не очень горят желанием покидать стены дворца, так как солнце и ветер портят белизну лица, а вопрос сохранения красоты всегда стоял у них на первом месте. В данном же случае всё происходило с точностью до наоборот, выходит принцесса совершенно не заботилась о красоте, следовательно, её не интересовало мнение окружающих относительно своей внешности:

— То есть, Вы хотите сказать, что Велена ведёт себя экстравагантно по сравнению с другими дамами?

— Ну, я бы не делал таких поспешных выводов, — возразил Терпельер, — Её Высочество действительно не часто следует устоявшимся традициям при дворе, но, порази меня гром, если не так должна вести себя будущая королева. Даже с того недавнего времени как я впервые посетил дворец хорошо видно насколько сильно всё изменилось. Если раньше я иногда замечал откровенное презрение во взглядах знати адресуемых принцессе, то сегодня этого нет и в помине, теперь в них можно прочесть, что угодно: восхищение, зависть, ненависть, но только не презрение.

— Видимо у неё оказался хороший учитель, — сделал предположение Винет. — Интересно, кто он?

Доверенный короля Гальгреда тяжело вздохнул:

— Этот вопрос меня тоже беспокоит. Ведь узнав, кто стоит за принцессой, можно будет делать прогнозы относительно будущего развития событий, но либо Её Высочество хорошо скрывает своего советника, либо такового просто не существует.

— Не существует? — Принц с удивлением посмотрел на наставника, — Этого не может быть. Вы никогда не убедите меня, что даже такая просвещённая девушка как принцесса может хорошо разбираться во всех интригах двора. Женщинам это просто недоступно.

Терпельер мягко улыбнулся:

— Позвольте напомнить Вам Ваше Высочество, что королева Меконии, ваша матушка, хорошо разбирается не только в дворцовых интригах, но и в политике, а в качестве примера здесь, в Интании, можно привести герцогиню Лавур. Получить регентство при малолетней принцессе и удерживать его в течение двадцати лет вряд ли возможно без выдающихся способностей.

— Хм. Это действительно так, — вынужден был согласиться Винет, — но всё же мой отец владеет вопросами политики гораздо лучше матушки и доказывал это не раз. Что же касается герцогини, то не такие уж у неё выдающиеся способности, раз она ничего не может противопоставить своей племяннице. К тому же, мне известно, что все ближайшие претенденты на трон либо были убиты вместе с королём Нико, либо скомпрометированы косвенным участием в заговоре. В таком случае герцогини нетрудно было занять место регента.

— В таком случае, — украв у принца фразу, хитро прищурился наставник, — если Вы действительно правы, соискатель руки сердца принцессы в будущем станет не только её мужем, но и полноправным королём Меконии.

Только сейчас молодой человек сообразил, что угодил в ловушку, опытного политика. Вот так особо не стараясь уговорить его, Терпельер нашёл как через самолюбие надёжно зацепить Винета, ведь он только что усомнился в справедливости слов наставника относительно ума принцессы и теперь ему предстояло доказать право на жизнь своих убеждений.

В этот день герцог встал довольно рано, настала пора со всей ответственностью взяться за дела, коих накопилось огромное множество. Так уж получилось, что последнюю неделю он пировал с давними друзьями, вспоминая старые добрые времена. Веселье получилось на славу, жалко было его прекращать, однако годы брали своё — сначала возникли рези в животе, а потом стала настойчиво напоминать о себе печень. Вот и сейчас в боку неприятно заныло, а ведь лекарь предупреждал, что с обильной пищей и вином придётся расстаться. Расстаться? А для чего тогда жить? Нет, Бог дал человеку наш мир чтобы наслаждаться, сказочки о небесной райской жизни придуманы для простолюдинов, именно это, да ещё страх наказания держит их в покорности.

Оделся герцог быстро, он никогда долго не занимался собой, считая наведение лоска недостойным настоящего мужчины, это скорее занятие для женщин. Когда мелькнула мысль о женщинах, он поморщился, и почему так было угодно богу, что никак нельзя обойтись без этих глупых созданий, вечные слёзы, причитания, жалобы на судьбу. Тьфу. И ведь не избавишь себя от их присутствия, мало того что судьба посмеялась над ним одарив такой жёнушкой, так ведь ещё она и дочерей таких же наплодила, хоть бы одного наследника принесла. Единственное что утешало, супруга была красавицей, герцог не раз ловил завистливые взгляды окружающих, но ревность не разгоралась в его сердце, скорее он получал моральное удовлетворение, так бывает когда хвастаются какой-нибудь редкой безделушкой.

Солнце уже поднялось довольно высоко, но пока не баловало обилием тепла, весна, вот скоро наступит лето, и тогда спасаться от жары придётся за толстыми каменными стенами родового замка. Снова пришлось поморщиться, конечно, замок был ещё крепок, но уж совсем неухожен внутри, и жить в нём не доставляло особого удовольствия.

Вид еды в трапезной не вызвал у него обычного аппетита, видимо недельная пирушка надолго отбила охоту вкусно поесть, поэтому пришлось ограничиться кусочком гусиной печени и нескольким глотками старого терпкого вина. Поднявшись из-за стола и с сожалением окинув взглядом великолепный вид блюд, герцог отправился в свой кабинет.

— Что нового Лемер? — Соизволил герцог обратить внимание на своего секретаря, после того как с комфортом устроился в кресле, — надеюсь за то время пока я отсутствовал войска Гальгреда не перешли границы Интании?

— Нет, Ваша Светлость, — согнулся в почтительном поклоне секретарь, — и вряд ли это теперь вообще произойдёт.

— Никак у его сынка потекли слюнки при виде этой тупой болонки?

Лемер сразу понял о ком идёт речь, болонками его господин, как правило, называл светских дам, а если при этом он указал на тупость, то это однозначно указывало на принцессу:

— Судя по тем сведениям, что мне удалось получить, принц не в восторге от выбора отца. Но перечить ему он не будет.

— Понятно. Сынок надеется стать настоящим королём, что ж, любой на его месте действовал так же. Что ещё?

— Письмо от герцогини Лавур.

Брови герцога поползли на лоб:

— О. Вот с этого и надо было начинать. Что пишет?

— Простите, Ваша Светлость. Гонец может передать письмо только лично Вам в руки, он ждёт.

Удивлению хозяина не было границ, он чувствовал, что одно только это говорит ему гораздо больше, чем может быть написано в письме. Если герцогиня обращается к нему личным письмом, причём принимает меры, чтобы с его содержанием никто другой не ознакомился, то это может быть только в одном случае — заговор. А если учесть, что единственным серьёзным претендентом на трон является именно он… Вот он, знак судьбы, нельзя упускать такую возможность. И как он раньше не додумался? Ведь если будет заключён брак между принцессой и принцем, то регент станет не нужен, и сразу после этого герцогиня будет вынуждена покинуть дворец. А кто просто так может отдать власть? Именно поэтому она начала активно искать сообщников для устранения опасной соперницы и будет попытаться утвердить себя на троне, а если не получится, попробует выторговать невиданные привилегии. Ну и что? Пусть. Придёт время и всё станет на свои места, заслуги помнятся не вечно, а вот трон…

Через два часа карета запряжённая четвёркой лошадей быстро удалялась в сторону столицы, после дождей дороги были не в лучшем состоянии, и от того экипаж прилично трясло на ухабах, но этого герцог не замечал, его мысли были далеко от того что происходило вокруг. Трон, слава, власть, вот что было достойно внимания и ради этого можно было пойти на любые жертвы.

Мы думаем, что заговор рождается тёмной ночью, при дрожащем свете одной единственной свечи, никто не хочет быть узнанным, поэтому бесплотные, зловещие тени выплывают из мрака ночи. Голоса приглушены чуть ли не до уровня шёпота, и хотя все понимают, что жребий брошен и отступать некуда, страх заставляет до последнего скрывать свои лица.

Помилуйте, ничего подобного нет, никто в здравом уме не станет обсуждать планы в такой обстановке. Всё происходит днём, именно при свете дня можно замаскировать все свои неблаговидные дела, вот и сейчас герцогиня обсуждала с Цвингерном планы свержения родственницы:

— Вы правы, Ваше Высочество, — согласился граф, — устранение принца в конечном итоге нам ничего не даст, ведь соискателей её руки всегда наберётся великое множество. И пока выбор принцессы ещё не состоялся надо действовать. Но церковь! Вряд ли его преосвященство одобрит наши планы.

— Нам опасен не только кардинал Эгон, духовник принцессы тоже не последний человек, если Эгона можно убедить, — герцогиня особо выделила слово «убедить», подчёркивая, что в понятие убеждения она вкладывает совершенно иной смысл, — то с Фенианом договориться будет невозможно.

Цвингерн кивнул:

— Да, этого человека давно ждут небеса. Но, как я понимаю, принцессу тоже ждёт такая же участь?

— Зачем? — Улыбка сарказма, тронула губы сообщницы, — моя племянница безнадёжно больна. Её надо отправить на лечение, божественные источники рядом с монастырём святой Вельты, помогут облегчить страдания несчастной.

Граф с восхищением посмотрел на герцогиню, а ведь о болезни принцессы известно давно, почему бы не использовать такую возможность:

— Действительно, так будет гораздо лучше. Однако…, — он чуть придвинулся к герцогине, — Вам не кажется, что герцог Немейский, получив трон, тоже станет страдать выпадением памяти?

Внутренне герцогиня содрогнулась, даже граф легко увидел слабую сторону плана, а значит, может использовать ситуацию в собственных интересах:

— Дело в том, что по сведениям, полученным от его лекаря он болен. Увлечение пирами и большим количеством вина никогда не проходит даром, пока ещё болезнь не проявила себя в полной мере, но жить ему осталось не так уж и много. Поэтому вряд ли проблема с памятью нам может сильно повредить.

Покидал дворец граф в смятении, с одной стороны, перед ним открывались большие перспективы, если всё пройдёт гладко он станет вторым человеком после короля, ведь точно известно, что герцог Немеский не будет терпеть герцогиню рядом с собой. Но с другой, будущий король проживёт недолго, а наследника у него нет и, следовательно, полностью связывать свою судьбу с судьбой герцога не имеет смысла. Но тогда зачем всё это нужно герцогине Лавур? От таких мыслей разболелась голова, а так как граф не горел желанием получить очередной приступ мигрени, он решил оставить рассмотрении этого вопроса на потом. Главное герцогине нужны были его деньги и его связи, значительно облегчив свои сундуки граф становился доверенным лицом короля, а в этом случае всё затраченное вернётся с огромными процентами.

Герцогиня же смотря вслед уходящему сообщнику, качала головой, о том что граф не отличался умом знали все, но нельзя же быть настолько недалёким. Надеясь получить высокое место при дворе, он совершенно не догадывался, что никто в здравом уме не станет рядом с собой терпеть кредитора, жизнь которого стоит гораздо меньше суммы кредита.

Обсуждение плана заговора с герцогом было полной противоположностью, в отличие от графа, он сразу перевёл разговор в практическое русло: Кто и в какой последовательности стоит в списке непримиримых врагов, и как конкретно будет решаться судьба каждого? Кто и каким образом поддержит заговор, по каким причинам и что хочет получить взамен? Как конкретно будет приведён в исполнение план по смещению претендентки на престол.

— Не могу согласиться с Вами герцогиня, — вспылил герцог при обсуждении дальнейшей судьбы принцессы, — пока она будет жива, она будет представлять для нас опасность. От неё следует избавиться сразу. В конце концов, можно будет объявить, что это мы раскрыли заговор, и заодно на законном основании расправиться с остальными.

— Убийство принцессы насторожит многих, — возражала знатная дама, — и вряд ли кто поверит нашим словам, хоть об этом и не будет говориться открыто. К тому же поддержка церкви нам будет необходима, а кровь племянницы не позволит кардиналу сделать вид, что ничего существенного не произошло. Зато ни у кого не возникнет подозрений, если болезнь Её Высочества возьмёт своё, но для этого нужно время, нам нельзя торопить события.

Герцог скрипнул зубами, он готов был спорить с женщиной по любому поводу, тем более, что требовалось не мало времени для занятия престола, но это был как раз тот случай, когда железная логика была сильнее его отношений к слабому полу:

— Хорошо, согласен, — выдавил он из себя спустя некоторое время, — однако есть ещё король Гальгред, он вряд ли согласится с нашей интерпретацией событий и почти наверняка станет препятствовать нашим планам.

— О да, в результате Мекония может потерять многое, но кто сказал, что мы не в состоянии хоть немного компенсировать эти потери?

— И о каких компенсациях может идти речь?

— Ну, например, закрепить за Гальгредом право использовать часть северных территорий, что даст Меконии выход на торговые пути.

Глаза герцога вспыхнули огнём:

— Что? Вы предлагаете мне отдать земли, за которые не одно поколение воевал мой род, и войти в историю предателем интересов Интании?

— Помилуйте, — герцогиня изобразила на лице возмущение, — Я говорила не о передаче земель, а лишь о закреплении права конкретного человека на их использование. В своё время земли Гальгреда перешли в пользу короны, а сам он был изгнан, теперь настала пора примирения.

— Зачем ему часть, если он может получить всё?

— Получить всё сможет только его наследник, и то только в известном нам случае. Но, не замирившись с ним, мы можем получить не только войну Севера, но и войну Юга. Вряд ли при нынешнем состоянии финансов нам будет просто отбить притязания с двух сторон.

Опять логика герцогини оказалась безупречной, герцог был в бешенстве, несмотря на его неприязненное отношение к ней, он был вынужден соглашаться почти во всём, и всё же обстоятельства требовали от него успокоиться, хотя бы внешне, иначе его мечты могли остаться только мечтами. Предприняв неимоверные усилия герцогу удалось подавить проявление раздражения:

— Чуть позднее мы обсудим эту проблему дополнительно, однако вы до сих пор не затронули главный вопрос, — герцог вопросительно уставился на сообщницу, — не зря же это всё затевается?

Герцогиня кивнула, разговаривая с герцогом, она уже поняла, что он видит себя только на месте короля, теперь не оставалось ничего иного, кроме как торговаться с ним за привилегии:

— Меня бы вполне устроило нынешнее положение.

— То есть, вы претендуете на должность первого министра? — Без тени улыбки спросил герцог. Герцогиня благоразумно промолчала. — Хорошо, договорились. Но без права распоряжения казной.

Когда герцог ушёл, женщина перевела дух, всё прошло даже лучше, чем она ожидала, будущее отлучение её от казны не страшило, когда исполнительная власть снова вернётся к ней, деньги сами потекут в её руки.

Сообщники подобраны, роли распределены, теперь оставалось приступить к конкретной реализации планов.