Алиби для врага

Глава третья

— Извините, — быстро сказал Артемий и отошёл в сторону, глядя в дисплей.

Номер не определялся.

— Слушаю, — Гуров уже догадался, откуда ему звонят.

Краем глаза он продолжал следить за женщиной, которая сначала ещё удивлённо смотрела на него, а потом вновь повернулась к окну.

— Гуров Артемий Николаевич?

— Да, это я.

— Старший следователь по особо важным делам Сухорослов вас беспокоит. Дважды пытался застать вас дома, но увы.

— Меня сложно застать дома. А что случилось? — Артемий решил сделать вид, будто этот звонок стал для него полнейшей неожиданностью.

Пока разговаривал со старшим следователем, успел заметить, как брюнетка скрылась в одной из палат: её туда пригласил кто-то из врачей.

Завтра утром Гурову необходимо было явиться в районное управление внутренних дел, а пока он стоял у подоконника и ждал.

Очень хотелось есть, да и отдохнуть не мешало бы, но Артемий не мог уйти, будто кто-то его держал.

К счастью, двери палаты вскоре открылись.

— Вы? — женщина смотрела на Гурова немного удивлённо, а глаза её будто улыбались.

Именно в этот момент Артемий понял, что обознался.

— Вы ошиблись,…Артемий Николаевич, — взглянув на бейдж Гурова, женщина подтвердила мысль собеседника. — Я не Анжелика и никогда ею не была.

Артемий улыбнулся, пытаясь скрыть разочарование. Как забавно она сказала: «…никогда ею не была».

— А как вас зовут? — сделанное открытие не остановило Гурова.

— Вера. Вижу, что вы расстроены. Желаю вам обязательно встретиться с Анжеликой.

— Это вряд ли, — пробормотал Гуров, а потом спросил уже громче: — Вы кого-то навещаете здесь? Или ждёте результатов чьей-то операции?

— Уже дождалась. Я утром приехала сюда с пожилой соседкой, Анной Ивановной. Её экстренно прооперировали, а недавно она отошла от наркоза. Опасности для её жизни нет. Могу ехать домой.

— Соседка одинокая, я правильно понимаю?

— Нет, — покачала головой Вера. — Сын и внучка уже едут из другого города, так что моя миссия окончена, могу быть свободна.

— Вы на машине?

— Нет, что вы!

— Тогда позвольте мне вас подвезти? Я как раз тоже собираюсь домой, дежурство закончилось.

— Не уверена, нужно ли меня подвозить, но вижу, что вам хочется поговорить. Хорошо, подвезите.

— А вы всегда делаете то, что нужно другим, Вера? Сопровождаете в больницу одиноких пожилых соседок? Выслушиваете откровения запутавшихся мужчин?

— Нет, не всегда. Но довольно часто иду навстречу людям. Если могу чем-то помочь, то почему бы нет?

— Тогда я сейчас быстренько переоденусь. Не исчезайте, хорошо, Вера?

— Договорились. Я буду ждать вас на улице у входа.

…Вера не обманула: и вправду дождалась Артемия. Воодушевлённый успехом, Гуров решил обнаглеть окончательно:

— Вера, если вы не спешите, может, пообедаем вместе? Я очень голоден, а дома шаром покати, и в магазин ехать лень. Уверен, что и вы с утра ничего не ели, поскольку уехали в больницу с соседкой.

— Хорошо, давайте пообедаем, — кивнула новая знакомая. — Вы живёте один? Никто не ждёт вас на обед?

— Да, так получилось, что в данный момент живу один. А вы?

— Сейчас одна, вот уже полтора года, с тех пор, как не стало моей мамы. Даже животных не завела, поскольку меня дома почти никогда не бывает.

— Очень заняты на работе? Где вы работаете, если не секрет?

— В «Горьковке», в читальном зале. Сегодня тоже должна была выйти, но пришлось взять день без содержания.

— Ого! Люди до сих пор ходят в библиотеки?

— Ещё как ходят, Артемий Николаевич!

Они помолчали, но никто из них этим молчанием не тяготился.

— А с кем вы меня перепутали, Артемий Николаевич, если не секрет?

— Да какой уж там секрет, Вера!

— Тогда, может, расскажете? Я очень люблю слушать истории из жизни.

— Серьёзно? Любите слушать? — искренне удивился Гуров. — Обычно люди не слушают, а ждут, когда другой человек замолчит, чтобы начать говорить самим.

— Зря вы так о людях, Артемий Николаевич.

— Да? Простите, если обидел. Не уверен, что моя история покажется вам интересной, но я расскажу. Это случилось двадцать два года назад. Я тогда был ещё совсем юным, даже немного наивным. Но у меня был мотоцикл, на который я заработал сам и купил его с рук. Именно этот факт стал решающим, и однажды меня пригласила в путешествие прекрасная соседка, которая до того дня не обращала на меня внимания. Именно в этом путешествии я превратился из юнца во взрослого мужчину.

— Соседку звали Анжелика?

— Да.

— А почему… вы расстались?

— Она так захотела. А я, глупец, послушался.

— И с тех пор вы не видели её?

— Не видел.

— Получается, вы сознательно отказались от мечты? — задумчиво спросила Вера.

Артемию даже показалось, что впервые с момента начала разговора она размышляла не о его делах, а о своих.

Гуров почувствовал вдруг что-то вроде укола ревности: ему очень хотелось, чтобы Вера вынырнула из своих явно невесёлых мыслей и вновь сосредоточилась на его личности.

Желание было эгоистичным, Артемий это понимал, но ничего не мог поделать с собой.

— Получается, что отказался, — напомнил он о себе, и Вера улыбнулась.

Артемий выдохнул с облегчением: она «вернулась».

За разговорами и за ужином они просидели допоздна, а после Артемий довёз Веру до её дома. Теперь он знал, где она живёт, и эта мысль не давала ему покоя. Гуров даже о грядущей встрече со старшим следователем по особо важным делам Сухорословым думал меньше, чем об адресе Веры.

Следующим утром Артемий явился по вызову. Рассказав о том памятном вечере, когда он поджидал дома жену и её возлюбленного, увидел неподдельное сочувствие в глазах Сухорослова.

Когда беседа «под протокол» закончилась, следователь улыбнулся.

— Хороший ты мужик, правильный, — сказал Гурову. — Пусть у тебя всё будет хорошо. А эти двое уже наказаны, просто ещё не понимают ничего.

Сразу из Управления Артемий отправился на дневную смену, а ровно в девять часов вечера уже стоял у входа в библитоеку имени Горького.

Вскоре из здания вышла Вера и замешкалась, увидев Гурова.

— Здравствуйте, Артемий!

— Здравствуйте, Вера! Прошу в машину. Не мог не встретить вас. У меня такое чувство, будто мы вчера не договорили.

— Значит, нужно договорить, — перекинув через плечо ремень сумочки, Вера медленно пошла рядом с Артемием.

— Может, сделаем это за чаем у вас дома, Вера?

— Неплохая идея, Артемий.

Пока они доехали до дома Веры, успели перейти на «ты». А ещё Гуров рассказал о своём сегодняшем походе в следственный отдел.

… — Не в моих правилах осуждать людей, — грустно сказала Вера. Они успели поужинать и пили чай у неё дома. — Но я не могу понять, зачем твоя жена так некрасиво и жестоко обошлась с тобой?

— Думаю, за то, что оказался не таким мужем, о котором она мечтала, — пожал плечами Гуров и снова обвёл взглядом тесную, но очень уютную кухню.

Квартира Веры, как показалось Артемию, полностью соответствовала характеру хозяйки. Один раз окунувшись в эту атмосферу спокойствия, уюта и безоговорочного понимания, совсем не хотелось отсюда уходить.

— Скажи, Артемий… А если бы за дачу заведомо ложных показаний не наказывали, как бы ты повёл себя в сложившейся ситуации?

Ого! Такой вопрос почему-то даже не приходил Гурову в голову. Мужчина тяжело задумался, и молчание длилось несколько минут. Вера терпеливо ждала.

— Я поступил бы так же, как уже поступил, — решительно ответил он.

— Я не сомневалась в тебе, Артемий! Ты настоящий, и твой настрой не имеет ничего общего с обезличенным всепрощением. Это дух, это сила, это справедливость и человеческая доброта.

— Вера, — помолчав, спросил польщённый Гуров. — А почему ты не замужем? Нет, не так. Была ли ты замужем, и если да, то почему сейчас живёшь одна?

— Сейчас мне тридцать шесть, — задумчиво заговорила Вера. — А в девятнадцать в мою жизнь пришло большое чувство, огромное. Глеб старше меня на четыре года, и тогда он уже учился в аспирантуре. Вскоре Глебу предложили работу за рубежом, очень далеко, за океаном. Мой любимый хотел, чтобы я вышла за него замуж и последовала за ним, уговаривал, умолял. Я была измучена мыслями и переживаниями, пережила два месяца ада, но так и не решилась отправиться с Глебом, уехать из страны, оставить маму, бросить учёбу на филологическом факультете. Однако и забыть Глеба долго не могла. Попыталась построить семью, вышла замуж десять лет назад. Павел, — мой бывший муж, — хороший человек, простой, без заморочек. К сожалению, я так и не смогла его полюбить, хотя очень старалась. А отсутствие детей привело нашу с Павлом семью в никуда. Вот уже семь лет, как я разведена. Глеб утешился довольно быстро, женился. У него трое детей, все парни. Старшему тринадцать лет, а младшему девять месяцев. Паша тоже сошёлся с какой-то женщиной, но официально отношения пока не регистрирует.

— А откуда тебе известны подробности жизни Глеба? Ну Павла — ладно, он-то не уехал.

— Глеб меня сам нашёл в сети, рассказывал о себе, спрашивал обо мне. Как я поняла, вспоминает обо мне с теплотой, но без особого сожаления. Для него жизнь не закончилась тогда, а как раз началась. Вот такая у меня история.

— Получается, что и ты отказалась от мечты, Вера?

— Получается так, — согласилась женщина.

— Знаешь, а я, кажется, ревную тебя к твоему прошлому. К этому Глебу, — удивлённо и мрачно пробормотал Артемий.

— Думаешь, я не ревную тебя к твоей Анжелике? — Вера опустила глаза, рассматривая свои стиснутые руки, длинны пальцы, изящные запястья.

Гуров, не помня себя, схватил эти руки и прижался к ним лицом.