Алиса в Стране Чудесных Клёнов

1. "Рудольф"

25 декабря

Сегодня Рождество.

На мой взгляд, это лучшее время в году, по крайней мере у меня. На ум не приходит ни одного праздника, который дарил бы больше радости и впечатлений, чем этот день, несмотря на то, что теперь к нему начинают готовиться всё раньше и раньше.

Даже мой собственный день рождения никогда не мог сравниться с ним по степени моего ожидания чего-то прекрасного и волшебного.

Ярко украшенная Рождественская ёлка, куча разнообразных подарков, вся наша большая дружная семья в сборе. Про стол, который ломится от еды, я даже молчу. Ммм…

Я закрываю глаза и вижу всё это, как наяву. Мне даже кажется, что я слышу неповторимый аромат Праздника, который витает в нашем большом двухэтажном доме на улице Линкольн в Седро-Вулли, штат Вашингтон.

Я вдыхаю и чувствую манящий запах свежеиспечённых имбирных печенюшек, всё ещё слишком горячих, чтобы начать их дегустировать. Зато я точно знаю, что они, как всегда, великолепно у нас получились.

Мы заодно всегда делаем пряничный домик, а потом всей семьёй украшаем его марципаном, разноцветной глазурью, маршмеллоу, всевозможными украшениями для тортов, мятными леденцами и вообще всем, чем захотим. Однажды я сделала для домика забор из капсул с рыбьим жиром, так как мне показалось, что они отлично смотрятся. К сожалению, их тоже пришлось потом съесть, но оно того стоило. Однако на следующий год я поставила шоколадный забор, на всякий случай.

Мама сделала свой фирменный сливовый пудинг, традиционное ирландское рождественское блюдо, которое к тому же является горящей сенсацией вечера. Секрет в том, что его подают к столу в огне, так как его предварительно обливают бренди и поджигают. Каждый раз восхищает, как в первый. Но огнетушитель всё же папа всегда держит рядом со своим стулом и больше всех радуется, когда огонь гаснет без его участия. Раньше мне казалось, что он просто очень любит это блюдо, так как иначе я не понимала причину столь бурного проявления эмоций.

Ну что ж, теперь я попробую услышать праздничные звуки в моем доме. Из гостиной доносится бормотание очередной программы по каналу Animal Planet, фанатом которого является дядя Нед. Тётя Джейн пытается убедить своего мужа в сотый раз переключить канал, потому что она уже не может смотреть документалки про животных и хочет посмотреть хотя бы в гостях что-нибудь про людей. Снаружи, на заднем дворе, лает дедушкин пёс. По лестнице носятся мои племяшки, шлёпая босыми ногами. Они традиционно безуспешно пытаются найти Эльфа на полке[1], которого я, по обыкновению, слишком хорошо спрятала. Обычно они обращаются ко мне за помощью через пару часов пустой беготни по дому.

Из кухни доносятся голоса родных, которые, видимо, уже начали отмечать Рождество с бабушкой и дедушкой. Папа рассказывает своим родителям о новых проектах и задумках, мама тоже с радостью делится планами на предстоящий год. Затем к ним присоединяются дядя Нед и тётя Джейн, и тогда начинается шуточное соперничество между двумя братьями, которые пытаются мериться тем, у кого круче по результатам вышел год и кто чего достиг. Как великовозрастные мальчишки, ей-богу. Я туда не иду, а просто наслаждаюсь этим великолепным праздничным днём, радостью и лёгкостью, переполняющими сердце. Я счастлива, что всё как обычно. Именно так, как и должно быть.

Увы, только не в этом году.

Я открываю глаза и обвожу взглядом свою комнату, заставленную коробками, которые мне всё ещё надо распаковать. Вообще-то мне надо было это сделать уже как неделю, по правде говоря. Но, к сожалению, воз и ныне там.

Сегодня Рождество. Точно сегодня я этим заниматься не буду. Еще пару дней они спокойно постоят и так в нашей новой квартире на улице Линкольн, но теперь в Ванкувере, что, на минуточку, даже не в моей стране, а в Канаде.

Мы переехали на прошлой неделе. Родители думали, что будет весело жить на одноименной улице, хотя и в другой стране. Мне так не кажется. Не нахожу тут ничего весёлого. Я хочу обратно мой дом, мою улицу, мой город и мою страну. Но больше всего моих друзей и мою школу. Да, я знаю, всё “моё”, да “моё”. Нет, я не патологическая собственница. Но разве это не то, чего больше всего не хватает, когда мы это теряем — то, что мы считали своим? То, что было частью нас?

Я уверена, что Ванкувер — прекрасный город. Не сомневаюсь, что я влюблюсь в него сразу, как только закончится этот бесконечный дождь. В один чудесный день. Я надеюсь, по крайней мере, что это когда-нибудь случится, хотя с каждым днём мои надежды на это тают. Но по-прежнему, я буду очень по всему скучать, особенно по моей лучшей подруге Саре и по всем людям, которых я знала и любила в своём городе.

— Элис, выпьешь с нами чайку? — раздаётся голос мамы. — Я пирог испекла. Вроде как Рождественский. Не лень было.

— Рождественский олень, говоришь? — смеюсь в ответ.

— Кстати, отличная идея! — мама заходит в открытую нараспашку дверь. — Я его так и назову— Рудольф[2], — говорит мама с улыбкой.

Она выглядит уставшей. Последние несколько дней мы только и делаем, что распаковываем бесчисленные коробки, расставляем всё по местам, убираем, покупаем, передвигаем, собираем, поэтому на сегодня у нас не запланировано никакого пира. Сил ни у кого на него нет. Сегодня мы отдыхаем. Даже на приготовление обеда энергии не хватило, благо, что у нас газ. Я сварганила на скорую руку макароны с сыром, что и составляет наше высокоторжественное меню.

Чего я точно не хочу, так это просидеть в моей новой, всё ещё полупустой комнате целый день. Особенно с плохим настроением, жалея себя в этот чудесный праздник.

Я иду с мамой на кухню, а там пахнет яблоками и корицей, что поднимает настроение сразу же, хотя я даже ещё не попробовала мамин шедевр. Пытаюсь разгадать её задумку.

— Вижу, что рождественским этот пирог делают леденцовые палочки, безжалостно воткнутые в невинную выпечку. Типа наподобие оленьих рогов, так? — спрашиваю.

— Да, ты знаешь, что мою буйную фантазию ничем не сдержать. Мне надо было бы найти работу по своим талантам, — мама усмехается и разливает свежезаваренный чай по чашкам. — Надо нарезать пирог, позову мужчину, что ли. Эдди, милый, выручай и иди скорей пить чай, — она кричит папе, работающему в соседней комнате. Затем она поворачивается ко мне и говорит: — Видишь, я даже забавные рифмы придумываю. Мой творческий запал теперь не остановить.

Мы вместе смеёмся, когда папа заходит на кухню.

— Как дела, дамы? Я слышал, что дождь вот-вот закончится. Есть ли у вас какие-нибудь планы? Мы можем что-нибудь вместе придумать для семейного досуга.

Папа тоже на себя не похож после переезда. Я думаю, что его гложет чувство вины перед нами. Мы переехали в Ванкувер, потому что это именно он получил новую работу. А мама и я просто всё оставили и поехали с ним. Мы — семья, что тут скажешь. Но папа явно чувствует себя виноватым. Он получил предложение стать преподавателем в университете, а также открыть свою частную практику и воспользовался им без лишних раздумий. И никто его не винит. Мы искренне радуемся за кормильца семьи и его успешную карьеру. Если папе выпадает шанс — он его не упустит, и это здорово!

Я должна быть благодарна за то, что папа никогда не думал, чтобы сделать из меня балерину, например. А то бы я сейчас сидела на какой-нибудь низкоуглеводной диете, вместо того, чтобы пить чай с вкуснейшим пирогом, должна была бы ненавидеть своего тренера, или кто там у балерин? А ещё пришлось бы носить одежду какого-нибудь жуткого размера, как XXS, которая всё равно не подходила бы к моим ужасно длинным, стройным ногам. Фью. Пронесло.

Вместо этого у меня счастливое детство с кучей свободного времени на просмотры фильмов, чтение книг, поедание пиццы, без сожалений, а также встреч с друзьями. И мой размер одежды меня полностью устраивает.

Про друзей я, правда, погорячилась. Друзей не очень много. Настоящих всего только… одна Сара…

Уф, я даже сама себе в воображении не могу соврать.

Короче, мы покинули наш дом, мама уволилась из своей лаборатории, где она работала десять лет, я ушла из школы, и вот мы тут.

— У меня, папуль, всё прекрасно. Я сейчас планирую пойти погулять в парке. Хотите, пойдём вместе? — спрашиваю, заранее надеясь, что они откажутся.

Я слишком взрослая, чтобы гулять с ними. Как я смогу познакомиться с кем-нибудь, когда я с родителями?

К счастью, они у меня не “родители-вертолёты”[3]. Но папа иногда может переходить в режим “дрона” — он не нависает надо мной, контролируя мою жизнь, но может резко и быстро найти способ достать меня, ой, то есть помочь мне, не давая ни малейшей возможности увернуться.

— Нет, спасибо, дорогая! — мама отвечает за обоих. Она всегда понимает меня лучше всех. — Эдди, когда я закончу работу здесь, — мама взмахивает рукой, обозначая фронт предстоящих работ. Только не понятно, имеет ли она в виду кухню или квартиру в целом, — мы можем прогуляться в кинотеатр. Элис, напиши мне, когда будет возможность, если ты захочешь к нам присоединиться, хорошо?

— Несомненно! — отвечаю, уже точно решив, что, конечно же, ни за что не захочу.

У меня сегодня не то настроение, чтобы идти в кино или просто гулять вместе с ними.

Сегодня Рождество, время чудес. Время, когда сбываются мечты.

Сегодня я хочу приключений. По крайней мере до того, как снова не зарядит дождь. В этом случае я могу испытать свою удачу и жажду приключений, купив суши в кафе на углу. Достаточно рисково. Почти как лайт-версия русской рулетки.

— А теперь давайте праздновать. Счастливого Рождества! — говорит мама тост, поднимая свою чашку вместо бокала. — Я надеюсь, что этот день, как и предстоящий год, будет полон любви, радости и приятных сюрпризов!

Я думаю, что это отличный план.

После “праздничного” чаепития я отправляюсь на прогулку.

На улице действительно распогодилось по Ванкуверским меркам — дождь прекратился, но ненадолго, судя по тяжёлым серым тучам, нависшим почти над самыми верхушками высоких елей. Поэтому я тороплюсь: быстро надеваю тёплую верхнюю одежду, прощаюсь с родителями и убегаю из места, которое мне теперь надо научиться называть “домом”.

Из больших плюсов то, что мы живём рядом с шикарным парком. Он слишком маленький, чтобы быть обиталищем таких хищников, как медведи или кугуары. Вообще-то, у меня не было времени проверить список местной фауны, но я искренне надеюсь, что хотя бы медведей там точно нет. Но этот парк достаточно большой, чтобы в нём уместились два пруда, множество столетних деревьев, нескончаемые тропинки, которые дают возможность оказаться в центре дикой природы (в эти моменты начинаешь молиться, правда, чтобы природа была всё же не очень дикой). И всё это в шаговой доступности от дома и торгового центра. Мне очень нравится здесь гулять. Это всего лишь моя четвёртая прогулка в Канаде после переезда. Хорошая погода могла бы значительно улучшить этот показатель, но это Ванкувер, и я довольствуюсь тем, что есть.

По тропинкам парка, широким и узким, приятно бродить. Здесь много людей занимаются пробежками, и я тоже буду, обязательно, как только закончится зима. Я не могу часто вдыхать холодный воздух, чтобы потом не мучиться больным горлом на следующий день. Зимой я предпочитаю накапливать драгоценный жирок для комфортного самочувствия. К тому же, надо же что-то потом начать сбрасывать весной, да? Чтобы сбросить лишнее, надо сначала обзавестись этим лишним, что я и делаю. Это самая приятная зимняя дисциплина, на мой взгляд. Можно себе позволить, когда твой вес 54.7 килограммов, как у меня. Было летом, по крайней мере. Я, несомненно, стараюсь не переходить из любителей в профессионалы.

Из-за высоких кедров и елей сюда проникает ещё меньше солнечного света, чем вне парка, хотя на часах всего лишь два часа дня. Я выключаю музыку и убираю наушники, чтобы слушать звуки природы — журчание ручейков, чириканье и пение птиц, а также забавные звуки, которые так похожи на писк детских резиновых игрушек для купания, в исполнении крошечных белок Дугласа. Если мне повезёт, то я могу встретить дятла или сову. Какая семнадцатилетняя девушка не мечтает о встрече с этими птицами, гуляя в полном одиночестве? Мда, по ходу, у меня проблема.

По дороге в никуда, ибо хожу кругами, исследуя маршруты, я встречаю редких прохожих. Я всё ещё боюсь заблудиться. Особенно, когда представляю, что нахожусь на месте преступления большинства фильмов ужасов, которые я посмотрела. Но я стараюсь думать о чём-нибудь позитивном. Я ведь могу встретить шикарного Эдварда Каллена[4] из “Сумерек” вместо Джейсона Вурхиза* из “Пятницы 13”, да? Так ведь? Зря я смотрела последний фильм.

Людей я приветствую, радуясь, что они не смахивают на маньяков, фразой “Счастливого Рождества”. От этого у меня у самой немного улучшается настроение. Обычно это звучит так: “Привет! Счастливого Рождества!”, но после того, как я успеваю сказать быстро проходящей мимо меня паре только “Привет!”, смотря в лицо и улыбаясь мужчине, так как он ближе, я сомневаюсь, что это такая уж хорошая идея. Надеюсь, что его женщина не из ревнивых.

Ужасно скучаю по прошлому Рождеству. С родными, друзьями и всем прочим, а не вот… этим всем, как праздное шатание по парку и разговоры с незнакомцами.

Выйдя из леса на широкую тропу, я замечаю на ней идущего парня, на голове у которого красуются красные, плюшевые оленьи рога. Не могу сдержать широкой улыбки, чувствуя себя настолько счастливой за одну секунду, как будто я встретила настоящего оленя Санты.

Парень замечает меня и улыбается в ответ.

— Счастливого Рождества! — говорит он, проходя мимо.

— Счастливого Рождества! — умудряюсь вспомнить правильный ответ, при этом даже звучу более-менее уверенно.

Я почти потеряла дар речи, настолько я впечатлена его приятной внешностью, искренней улыбкой и добрыми глазами.

Смотрю ему вслед, не имея возможности отвести взгляд.

На нём лишь белый тонкий свитер, и никакой тебе куртки. В декабре-то! Зато вид отличный.

Ширина плеч и узкие бедра приводят на ум спортсменов-пловцов, которые мне так нравятся. Хотелось бы ещё раз, правда, посмотреть этому чудо-парню в лицо и сказать что-нибудь милое и забавное. Но у меня уже был шанс, поэтому, наверное, я теперь увижу его только в своих снах.

Вдруг он останавливается и разворачивается в мою сторону.

“Отвернись! Отвернись же! — мысленно кричу самой себе. — Только полные дуры будут таращиться в след парню и по-идиотски улыбаться его спине!”

Но я в итоге ничего не делаю. Пытаюсь и терплю неудачу. Великолепно! Я даже перестала идти с момента нашей встречи, так и стою на том же месте, тупо улыбаясь. Просто… великолепно.

— Привет, — говорит он, пытаясь скрыть свою ухмылку.

— Привет, Рудольф, — вырывается у меня. И я, видимо, краснею от смущения до самых кончиков моих рыжих волос. Идеально, мда.