Алые небеса

Глава 2: Мария Соколова

Ненавижу самолёты, раньше ненавидела и, наверное, всегда буду ненавидеть. Длительный перелёт – а четырнадцать часов в воздухе именно таким и можно считать – адская мука. Особенно если летишь эконом классом, рядом сидит мамаша с маленьким ребенком, и тот всю дорогу орёт, как потерпевший. Беруши – единственное спасение, но даже они не способны заглушить рог изобилия звуков, царящих вокруг меня.

Не знаю как, но, вопреки нервозности и волнению, под конец дороги засыпаю.

В своё время, когда мне, выпускнице обычной школы, выпал шанс поступить в заграничный ВУЗ и переехать из России в Америку, я считала это чем-то нереальным! Теперь же лечу на собеседование в Корею по приглашению одной из самых крупных компаний в IT-индустрии и что делаю для того, чтобы лучше к нему подготовиться? А ничего! Лишь безуспешно борюсь с внутренним раздражением и желанием крушить.

Ладно, не суть, отвлекаюсь от дела!

Так вот, как только сон блаженным одеялом укутывает сознание, позволяя глазам, ушам и мозгу получить долгожданную отраду, чьё-то навязчивое, хоть и аккуратное прикосновение, тут же возвращает меня в жестокий мир реальности.

Приоткрываю глаза, щурюсь от яркого света. Ещё ничего не осознаю, но чувствую нога, прижатая к стене в неестественном положении, затекла. Рядом стоит стюардесса, обращается ко мне, но я не понимаю, что происходит, словно смотрю немое кино без субтитров.

– Чего? – бормочу недовольно-сонно, выравниваясь в кресле, подмечая при этом, что салон самолета подозрительно пуст.

Стюардесса фирменно улыбается, указывает пальцами на уши, и тогда до меня доходит – я же не вытащила затычки!

– Ой, простите, мы уже прилетели? – спрашиваю, попутно возвращая себе возможность слышать.

– Да, мисс. В качестве извинения за задержку рейса мы вызываем всем пассажирам такси. Вам нужно? – поставленным голосом интересуется девушка, а я лишь опасливо поглядываю на фитнес браслет.

– Что?! Какого чёрта? Уже половина восьмого?!

Больше ничего и никого не слушаю. Подскакиваю с места. Бегу по проходу, вприпрыжку натягивая на босые ноги туфли, и, уже не думая ни о чём на свете, мчусь за багажом. Ладно, вру, кое о чём думаю. Например, какого лешего я решила нацепить шпильки? Зачем только послушалась Сару, всучившую мне их перед самой посадкой? «На собеседовании нужно выгладить элегантно», – твердила она. Ага, конечно, попробовала бы мисс Морган сейчас добраться до этого самого собеседования в ускоренном темпе со своей пресловутой элегантностью. Ох, я бы посмотрела! Хотя… она бы добралась, с младенчества небось на каблуках, не то что я – так, раз в год или по праздникам.

Отбросим лирику: важнейшая встреча в моей карьере начинается через полтора часа, а я не просто не на месте – даже из аэропорта не вышла! Мне нельзя провалиться! Такой шанс выпадает раз, ну окей, может, два в жизни, и первый терять вот так глупо я не собираюсь!

Забрав чемодан (благо на колесиках), с грацией подстреленной цапли выбегаю из здания аэропорта и запрыгиваю в первое попавшееся такси.

– Доброе утро, в отель, как можно быстрее! – Хочу было озвучить название, но затем смотрю на часы, понимая, – остался час.

Утро! Самые жесткие пробки на дорогах разворачиваются прямо сейчас. Нам физически не успеть в гостиницу. Придётся ехать, в чём есть.

– А нет, забудьте, мне в «Пак-Индастриал».

Перевожу взгляд на водителя, он смотрит на меня через зеркало заднего вида глазами пустыми, как у теленка. Далее происходит самое страшное: мужчина начинает говорить, но я ни слова не понимаю.

– Ох, чёрт, – тихо ругаюсь, растерянно хлопая ресницами, быстро извлекаю мобильный из маленькой сумочки.

– Нет, нет, нет, – изрекаю страдальчески, осознав, что осталось пять процентов заряда.

Отбрасываю панику. Не реагирую на сердце, колотящееся как заведённое. Открываю переводчик, ввожу название компании с просьбой отвезти меня туда. Включаю корейскую озвучку и подношу телефон к водителю. Вроде помогает, так как, прослушав сообщение, мужчина кивает и даже заводит мотор.

Пока едем, достаю из сумочки зеркальце, влажные салфетки, пудру и помаду. Вытираю чуть осыпавшуюся тушь, припудриваю синяки под глазами, подвожу губы и тяжело вздыхаю, глядя на печальное отражение. Про выбор наряда стараюсь не думать от слова совсем. В конце концов, я же в прогрессивной части Кореи, не могут здесь все быть консерваторами. Надеюсь…

До центра добираемся относительно быстро – в запасе остаётся почти тридцать минут. Это радует, очень радует. Водитель оглашает стоимость поездки, ну, точнее, думаю, что он говорит о цене. В любом случае, вон с собой нет – планировала поменять деньги на месте. Увы, время играет против меня.

– Простите, только доллары!

Извиняюсь еще миллион и один раз. Отдаю мужчине двадцатку, искренне надеясь, что этого достаточно. Пулей вылетаю из машины под непонятные, но отчетливо ощутимые по контексту возмущения.

– Мне жаль, я опаздываю! – напоследок машу рукой и несусь вперёд, протягивая за собой чемодан.

Всё бы хорошо, вот только в последний момент осознаю – понятия не имею, куда идти.

– Так, ну это уже не весело…

Останавливаюсь посреди слишком оживленной улицы, снова достаю телефон – четыре процента. Это плохо! Очень при очень плохо! Пытаюсь включить навигатор – безуспешно. Колесико крутится, картинка не прогружается, а заряд батареи беспощадно снижается. Решаю воспользоваться примитивным средством. Ищу карту города в ближайшем киоске, где милая старушка на корявом английском (знающая от силы пять-десять слов) продаёт мне буклет за пять баксов. Только, спрашивается, зачем купила? Все названия улиц на корейском!

Дальнейшие потуги выяснить верный курс больше напоминают сцену из неудачной комедии, где главная героиня попала в беду, шатается от незнакомца к незнакомцу с мольбой о помощи, на что получает либо ворчание, либо непонятную речь, либо ошарашенные глаза, приправленные странным мычанием.

– Да и чёрт бы с вами, – раздосадовано произношу после очередной провальной попытки и резко меняю направление движения, устремляясь к высоким зданиям в поисках табличек-указателей на английском.

Ну а вдруг мне повёзет, и я просто узнаю местность, так как посмотрела фотографии компании ещё дома в Вашингтоне. Да только выбранный новый, хотелось бы верить, успешный маршрут заканчивается наездом на какого-то высокого парнишку.

– Ой, простите, мне очень жаль! – бегло извиняюсь, уже готовая двинуться дальше, как вдруг слышу знакомую речь.

Это английский, более чем различимый!

– О боже! Вы говорите по-английски?! Наконец-то хоть кто-то здесь меня понимает!

Я настолько рада, что камень с груди мгновенно падает. Правда, мне и в голову не приходит, что падает он, возможно, прямо на широкие плечи незнакомца, одетого с иголочки в стильный деловой костюм.

– Я так рада, что наехала на вас! Ой, ну то есть не поймите неправильно, не хотела сделать больно, но вы мне очень нужны!

Быстро тараторить – в этом вся я. Моя речь превращается в бесконечный потоп, когда нервничаю, радуюсь, переживаю или волнуюсь, а сейчас всё и сразу, так что держать рот закрытым не удастся ни при каких обстоятельствах, разве что заклеить тот скотчем.

– Это такой ужас. Понимаете, мой рейс сперва задержали. Потом мы совершили вынужденную посадку в какой-то богом забытой дыре, откуда невозможно было улететь чем-то ещё. Перелет сожрал кучу незапланированного времени, а мне срочно нужно в «Пак-Индастриал». Кажется, я хожу по кругу, но никак не могу разобрать, куда мне идти, потому что совсем не ориентируюсь по карте, а этот тупой телефон, – вынимаю гаджет из кармана, раздраженно тыкая по экрану, – мало того, что почти разрядился, так ещё и отказывается подключаться к спутнику! Я почти опаздываю, но мне никак нельзя этого делать, у меня очень важная встреча. А еще я не успела заехать в отель после перелёта, и теперь придётся показаться на собеседовании в таком виде, – многозначительно провожу рукой в области груди, вздыхаю и поднимаю глаза к небу.

– Ой, о чём это я? – хмурюсь на секунду, поняв, что мысль-то ушла. – Ах, точно, вспомнила! Вы случайно не подскажете, как пройти к «Пак-Индастриал»?

Любопытно… То ли мой бесконечный треп выходит на новый уровень и теперь способен выводить из себя даже незнакомцев, то ли речь ускоряется настолько, что притормозить ее можно лишь физическим воздействием. Но молодой человек внезапно по-свойски кладёт руки на мои плечи, опаляя цепким взглядом. Хмурится, и это чудесным образом становится тем самым «скотчем». Замолкаю. Однако начинаю растерянно хлопать ресницами, видимо, пытаясь продолжить бестолковую болтовню азбукой Морзе! Бабушка всегда говорила: молчание – золото и, похоже, это работает, ведь сейчас минута тишины спасает лучше, чем весь трёп вместе взятый.

Незнакомец с поразительно выразительным взглядом, от которого не отвлекает даже упавшая на веки ровная чёлка, начинает очаровательно улыбаться, понимая, о какой компании идёт речь. С удивлением подмечаю: его вежливая улыбка контрастно смотрится с глазами, как у хищной птицы. Ему бы подошла другая, но судить об этом не место и не время.

Широко улыбаюсь в ответ, набираю полную грудь воздуха для очередного потока фраз, да только ситуацию меняет неожиданно увеличившийся поток людей. В какой-то момент теряю отзывчивого незнакомца из виду, пытаясь увернуться от курьера, и уже готовлюсь поддаться новой волне паники, как вдруг мужские руки одним неожиданно властным движением решают все проблемы разом.

Брюнет (хотя здесь почти одни брюнеты и ходят) хватает чемодан и меня заодно, настойчиво командуя двигаться. Ни в голове, ни на языке не возникает желания с ним спорить, и я с радостью плетусь следом, ведомая прекрасным чувством спасения. Признаться честно, никогда не мечтала быть типичной героиней сказки в образе «девица в беде», которую самоотверженно спасает прекрасный принц, но… порой стать ей действительно приятно.

Спустя пятнадцать энергичных шагов бесноватый пешеходный переход остаётся позади. Парень останавливается и безупречно вежливым тоном поясняет:

– Послушайте, мисс, мне жаль, что ваш день не задался, но я тоже спешу и… опаздываю.

– Ой, конечно, не обращайте внимания, не хотела вас грузить, – проговариваю я, неловко улыбаясь.

– Однако позвольте дать небольшой совет. Вон там вход в метро. В зоне касс есть камеры хранения. Аппарат принимает не только воны, но и доллары, правда, иногда сдачу не выдаёт. Оставьте чемодан там, а то в «Пак-Индастриал» ещё примут за террористку.

– А ведь правда, спасибо, я об этом даже не подумала! – спохватившись, ударяю себя рукой по лбу, ведь с чемоданом действительно могло возникнуть много возни.

– Теперь, смотрите туда, вон прямо сквозь аллею. – Подхожу к парню чуть ближе, всматриваясь. – Видите кафе? А за ним виднеется стеклянное здание с пикой, так? – Взгляд скользит вдоль кафетерия, пока не цепляется за заветное строение, которое я сразу же узнаю. – Это и есть «Пак-Индастриал», тут пять минут идти. Надеюсь, вы успеете и всё обойдётся.

– Да, вижу! Спасибо огромное! – Неосознанно касаюсь чужого предплечья и почти подпрыгиваю на месте от счастья.

Незнакомец поворачивается ко мне, кланяется (это вроде как типично для местных, но сама повторять не решаюсь), говоря фразу на корейском. Сейчас моих познаний в чужом языке достаточно – это прощание. Жаль, ответить нормально не успеваю – парень ретируется слишком быстро – лишь выкрикиваю вдогонку:

– Спасибо вам ещё раз и хорошего дня!

У меня нет времени на глупую прокрастинацию, но невольно задерживаю взгляд на стремительно удаляющейся фигуре. На губах растягивается улыбка, а в груди разливается приятное тепло. Всё-таки он первый человек, который мне действительно помог. Жаль, больше не встретимся. И нет, не потому что я его не узнаю среди сотни тысяч азиатов, просто какова вероятность?

– Ох, чёрт, да что же я стою?! – Ещё разок шлепаю себя по лбу, затем резко подхватываю чемодан и мчусь к спуску в метро, желая избавиться от этой махины.

Здесь всё именно так, как меня предупреждал незнакомец, поэтому заминки не возникает. Почти ловко запихиваю сумку в камеру хранения, не думая о том, что тупой аппарат таки зажал деньги. Плевать, главное, что теперь я более мобильна.

Выбежав на улицу, смотрю на часы: девять минут в запасе, успею! Ускоряю шаг и почти бегом залетаю в холл огромного здания, где меня сразу же останавливает охрана.

Мужчина в форме, стоящий на проходной, обращается ко мне на корейском. В ответ хмурю брови и неловко пожимаю плечами, попутно поясняя – я из Америки. Тогда охранник переходит на скудный английский:

– Имя.

– Мэри Хоук, я в списке, проверьте.

Тычу пальцем мужчине в планшет, точнее пытаюсь, но он пресекает мои попытки злобным взглядом, после которого я предусмотрительно поднимаю обе ладони вверх.

– Да, но нельзя, – отрицательно качает головой охранник.

Интересно, если он не может найти в списке упрощенную форму «Мэри Хоук», как долго будет копошиться с именем, данным мне с рождения – Мария Соколова? Думаю, вечность.

– Проверьте еще раз. У меня нет времени. До собеседования осталось несколько минут, пропустите, – возмущаюсь, уже готовая двинуться без спроса, но мужчина перекрывает путь.

– Показать грудь, – произносит он, и в моих глазах вспыхивает ярость.

– Чего? Это что, сексуальное домогательство?! Вы одурели совсем?! Я вас по судам затаскаю!

Видимо гневная речь, явно не до конца понятная охраннику, подталкивает его к мысли, что стоило бы объясниться.

– Нельзя показать грудь.

– А… Вы о моём внешнем виде? Ну, понимаете… У меня самолет задержали, я не успела переодеться…

Дальше, в очередной раз, хочется пересказать ужасную историю полёта, но меня всё равно не поймут. Остается лишь одно – молиться.

– Боже, – страдальчески складываю руки перед собой, бормоча одними губами, – если ты меня сейчас проведёшь внутрь, обещаю-таки выучить корейский, начать ходить в церковь по воскресеньям и всё такое… Что там люди ещё делают?..

Вот и всё, докатилась! Стою посреди холла в чужой стране и молюсь о чуде. Занавес.

Моя псевдо-молитвенная речь почти перетекает в стадию обречённости, как вдруг, словно и правда манна небесная, на плечи опускается какая-то ткань и длинные, бледные пальцы. Инстинктивно вздрагиваю, как перепуганный заяц, произнося типичное матерное слово. К счастью вовремя узнаю уже знакомого парня, который, собственно, и направил меня по нужному адресу, а не как все его сородичи – на три весёлых буквы.

– Ох, братан, отбой тревоги, помощь подоспела. Прости, что побеспокоила, – шёпотом обращаюсь к Создателю и фокусируюсь на происходящем.

Между моим спасителем (на минуточку, второй раз за день, даже не знаю, привыкаю к этому или напрягаюсь) и тупоголовым охранником начинается диалог. Слов не понимаю, однако про себя отмечаю, что тон моего защитника звучит, будто он мозги второму вправляет. Не теряя лица, важно перевожу взгляд на мужчину в форме, вздёргиваю нос для солидности и слегка киваю в такт речи. Очень надеюсь, что они меня сейчас не идиоткой обзывают, а то именно так и буду выглядеть.

Спустя минутку-другую пререканий слышу знакомый язык (не прошло и полгода!) – как всё-таки приятно не чувствовать себя рыбкой в аквариуме.

– Мисс, ваше имя?

– Мэри Хоук, – тихо, почему-то неуверенно произношу я, словно за этим кроется подвох, попутно успевая стрелять глазами от одного мужчины к другому, понимая – мой-то явно круче!

Не буквально мой… Знакомый мой. Даже не знаю, для кого я эти ремарки вставляю, вечно в голове каша какая-то варится.

Спор неожиданно подходит к завершению, из которого, мы, кажется, выходим победителями. Спаситель уверенно, но больше настойчиво, толкает меня к ресепшену, где я получаю бейдж, и мы на полных парах несёмся к лифту. Придерживаю пиджак за четко выглаженные края, очень стараюсь не растянуться на кафельном полу, так как бегать в шпильках занятие на любителя. И вот удача – двери раскрываются как раз вовремя.

Пытаюсь перевести дыхание. Чувствую высоко над ухом тяжелое сопение моего временного спутника из-за негодования, вызванного не расторопным клининговым сотрудником, покидающим лифт. И уже хочу флегматично поправить волнистую прядь волос, упавшую на лицо, как меня бесцеремонно вталкивают в кабину, прежде чем двери закроются.

– Боже! Как это было круто! – даже не пытаюсь скрыть восторженных эмоций. – Спасибо ещё раз, вы меня очень выручили, – доброжелательно улыбаюсь, просовывая руки в рукава.

Так, пиджак на мне явно висит и больше напоминает платье. Надо что-то с этим делать.

– Вам-то этаж какой? – спрашивает попутчик, уже ткнувший на заветную кнопку.

– Да не переживайте, мне тоже на шестой. – Голос звучит задорно, адреналин в крови скачет, а ведь только сейчас начнётся всё самое интересное. – Кстати, я должна знать, как зовут моего героя.

Кидаю на спасителя быстрый взгляд, попутно расстёгиваю ремень и вынимаю его из петель джинсов.

– Когда разбогатею, точно поставлю вам памятник, – тихо хихикаю, запахиваю пиджак, затягиваю ремень на талии до предела, придавая образу намек на изящность.

– Ли Со Джин, – называется парень.

Ли Со Джин, значит. Любопытно… Прокручиваю имя пару раз в голове, стараясь не забыть, а то у меня с этим беда-бедашная.

Быстро поправляю причёску незамысловатыми движениями: опускаю голову вниз, взъерошивая волосы у корней. Выпрямляюсь. Пальцами откидываю чуть вьющиеся пряди с лица и без задней мысли поворачиваюсь к спутнику, спрашивая:

– Нормально выгляжу?

Лифт останавливается. Парень кивает, и я, уже более важной походкой, выхожу в холл.

Смотрю на указатели (хоть здесь есть английский перевод). Как бывалый сотрудник, иду в переговорную. Спаситель подозрительно следует за мной. В какой-то момент начинает казаться, что он может оказаться членом приёмной комиссии, оценивающей навыки. Однако когда мы заходим в прозрачный кабинет, где уже сидит восемь человек, картинка складывается.

– Ой, да ладно? Мы что, претендуем на одну должность? – спрашиваю тихо, пока к нам приближается миниатюрная брюнетка с планшетом и двумя конвертами в руках, предполагаю, с тестовыми заданиями внутри.

Широко улыбаюсь, в глазах появляется азартный блеск.

– Это уже интересно…

Девушка указывает нам на свободные места, призывая поторопиться. Время на выполнение теста пошло! Бросаю взгляд на Со Джина, поднимаю большие пальцы вверх и одними губами проговариваю:

– Удачи.