Амулет любви

Глава 3

По дороге в Альбукерке Джейс молчал, но, когда они въехали в город, он принял на себя роль гида — рассказывал о городе и его истории. Элисон слушала, но следила не за рассказом, а за голосом Джейса, за движением его руки на руле, рассматривала его профиль.

Наконец они остановились в торговом центре, и, обойдя машину, Джейс открыл пассажирскую дверцу. В дверях магазина бытовой техники оба изо всех сил старались избежать даже случайных прикосновений друг к другу.

Выбрать вентилятор оказалось делом пары минут. Джейс точно знал, что ему нужно.

— Ты уверен, что в спальнях сегодня не станет прохладней? — спросила Элисон, когда он вытаскивал кредитку.

Взгляд у него стал твердым и решительным.

— Поверь, в гостиной лучше. Там мы хоть выспимся.

Поцелуй разрушил дружеские отношения между ними. Все изменилось. Она не знала ни что сказать, ни как себя вести.

Через несколько минут Джейс уложил вентилятор в багажник, и они двинулись в обратный путь.

Затормозив возле дома, Джейс выскочил из машины и открыл заднюю дверцу для Элисон.

Вылезая, она заметила свет в соседнем доме и вспомнила свой разговор с Глорией.

— Сегодня я познакомилась с твоей соседкой.

— Глорией?

— Да. Она такая болтушка.

Джейс открыл замок багажника.

— Именно так. И если ты будешь болтать с ней дольше двух минут, она выудит из тебя все: от дня твоего рождения до любимого мороженого.

— Она кажется довольно славной, — рассмеялась Элисон.

— О да, типичная наседка — старается присматривать за моим домом, даже когда я этого не хочу.

— Она считает, что ты слишком часто питаешься в кафе.

Его губы тронула улыбка. — Здесь она права. А какие еще интересные вещи она тебе поведала?

Джейс наклонился к багажнику, чтобы вытащить вентилятор.

— Она рассказала мне про Марию.

Руки Джейса застыли в воздухе, он поднял голову.

— И что конкретно?

— Что ее муж захотел работать в Африке, а она нет, поэтому они расстались.

Джейс нахмурился.

— И ты уже сделала выводы. Глория — добрая женщина, но, если не хочешь, чтобы о тебе пошли сплетни, будь поосторожней. — Он задумался, а потом снова повернулся к Элисон: Она рассказывала еще что-нибудь, заслуживающее внимания?

Элисон могла бы сказать «нет», но ей захотелось увидеть его реакцию.

— Она сказала, что ты встречаешься со многими женщинами, но только Марию приводил к себе.

— Я не встречаюсь с Марией, — произнес он с нажимом, явно едва сдерживая гнев.

— Но она рассталась с мужем, который сейчас далеко, — быстро проговорила Элисон, понимая, что говорит лишнее, но не в силах что-либо поделать с собой.

— Да, я встречался женщинами, Элисон, но ни одна из них не была замужем. И если ты предпочитаешь верить болтливой соседке, твое право.

Ей хотелось верить ему. Ей хотелось верить, что между ним и Марией нет ничего; но она знала: там что-то есть.

Джейс взял коробку, и Элисон пошла вперед открыть ему дверь.

Хотя температура на улице понизилась градусов на двадцать, внутри дома было по-прежнему жарко.

— Почему бы тебе не посидеть на веранде?

Там прохладнее. А я пока подключу вентилятор и приму душ.

Ей не нужно быть там, где прохладнее, ей лучше с ним. Ей нравилось наблюдать, как он двигается, как меняется выражение его лица.

Правда, может быть, ему это совсем не нравится.

— Хорошо, — ответила она, подняла подбородок и расправила плечи. — Посижу во дворе. Она пошла на кухню, взяла воды из холодильника и налила в стакан.

Джейс выругался себе под нос — он вовсе не хотел, чтобы Элисон подумала, что раздражает его. И, похоже, сделал для этого все. Да еще этот поцелуй…

Он и раньше целовался с женщинами. Много раз. Но никогда не чувствовал себя таким взволнованным, таким возбужденным.

А она все еще любит Дейва. И он полный дурак, если думает, что сможет сейчас жить с одной женщиной. Или сможет в будущем.

Или осесть на одном месте.

Через полчаса Джейс вышел на веранду, где, глядя на звездное небо, в кресле-качалке сидела Элисон. На нее лился лунный свет, отчего Элисон казалась сотканной из эфира.

Мечта, далекая, как Полярная звезда.

— Мы можем укладываться, — произнес он резко. — У меня есть запасные простыни в шкафу. Если хочешь, возьми подушку из своей спальни.

Она оглянулась на него, но всего лишь на миг, и поднялась.

— Я вернусь через минуту. — И исчезла в доме.

Он почувствовал себя расстроенным — между ними появилась преграда. И все из-за поцелуя. Может быть, утром они забудут о нем.

Вот только бы дожить до утра.

Спустя некоторое время Элисон вошла в гостиную в ночной сорочке и халате, держа подушку под мышкой. Джейс тяжело сглотнул.

Единственное, о чем он мог сейчас думать, это как бы развязать на ней пояс, спустить с плеч рубашку и целовать обнаженную шею.

Она расстелила простыни на диване, села и стала ждать, когда Джейс удалится в ванную и она сможет снять халат.

Когда он снова вошел в гостиную, она уже лежала, натянув простыню до плеч.

— Не бойся разбудить меня утром. Обычно я рано просыпаюсь, — прошептала Элисон.

Он расстелил спальный мешок на полу в метре от дивана. Опустившись на пол, он вытянулся во весь рост и, опершись на локоть, повернулся к Элисон.

— Какие у тебя планы на завтра?

Завтра суббота, но он все равно работает.

— Нет у меня никаких особых планов. Могу просто поколесить вокруг. Мне хотелось посмотреть Альбукерке, но нет карты города.

— Хочешь, свожу тебя туда в воскресенье?

Посмотрим достопримечательности.

— Уверен, что тебе это надо?

— Не было бы надо, не предлагал бы. И хочешь — верь, хочешь — не верь, но в Альбукерке есть места, которых я сам еще не видел.

— Тогда с удовольствием. Один раз съезжу с тобой, потом сама буду, ездить.

Ему совсем не понравилась мысль о ее самостоятельных поездках. Что-то он не припоминал, чтобы она так пеклась о своей независимости, пока была замужем за Дейвом.

Элисон не смотрела на него. Она дотянулась до настольной лампы рядом с диваном и выключила свет.

В темноте Джейс неотступно ощущал ее близость: вытянешь руку — и коснешься.

— Знаешь, Джейс, если ты обычно куда-то ходишь по субботам вечером, я не хочу… нарушать твои планы никоим образом. Я всегда смогу развлечь себя.

— Завтра у меня длинный рабочий день, не меньше чем до семи, поэтому нет никаких планов, — Я могла бы приготовить ужин.

— Как хочешь.

Ему не хотелось привыкать к ее присутствию, привыкать возвращаться домой к ужину.

Он не хотел привыкать ни к чему, что было связано с Элисон Роудс, потому что она все равно вернется к своей жизни в Виргинии.

Откинувшись на спину и заложив руки за голову, он подумал, что его ждет очень долгая ночь.

У Элисон было легко на сердце, когда Джейс вез ее в Альбукерке в воскресенье. Суббота прошла спокойно. Пока Джейс был на работе, она почитала, посидела во дворе, поспала днем, потом приготовила цыпленка на вертеле в духовке. К цыпленку она подала салаты, а на десерт они доели крем из малины. Потом немного поговорили обо всем и улеглись спать.

Утром Элисон поднялась раньше Джейса, приняла душ и оделась первой, чтобы им не путаться друг у друга под ногами.

Джейс привез ее в центр старого города и там оставил машину. Ей сразу же понравилось все вокруг: магазины, рестораны, выставки, саманные дома. Ничего подобного она никогда раньше не видела. В каждом магазине можно было найти какое-нибудь сокровище. Увидев разноцветную керамическую вазу, Элисон тут же поняла, что хочет купить ее для кухонного стола Джейса, и, пока он рассматривал витрины, купила ее и подошла к нему.

— Вот, это для тебя.

Он сильно удивился.

— Тебе не нужно мне ничего покупать.

— Конечно, — улыбнулась она. — Но мне захотелось. Просто прими это в знак благодарности.

Он достал вазу из пакета и внимательно осмотрел ее со всех сторон.

— Прекрасный подарок. Когда буду смотреть на нее, буду вспоминать тебя. — Он опустил вазу в пакет и сунул его под мышку. — Куда теперь пойдем?

Ей было приятно, что он принял ее подарок, сделанный от души.

— Недалеко отсюда я видела букинистическую лавку. Хотела бы поглядеть, что там есть.

Джейс кивнул и открыл перед ней дверь на улицу. Он оставил шляпу дома, но и в голубой рубашке поло, джинсах и ботинках все равно походил на ковбоя.

В магазине он разговорился с его владельцем, испанцем по происхождению, лет сорока.

Эдисон ходила между полок, выбирая книги.

Она листала томик стихов Роберта Фроста в кожаном переплете, когда к ней подошел Джейс.

— Нашла что-нибудь интересное?

— Была бы моя воля, я скупила бы целый магазин. Люблю старые книги. Отец, бывало, читал мне «Остров сокровищ» и «Робинзона Крузо», а мама — стихи. А какие книги любишь ты?

— Я не очень люблю читать, — ответил он довольно резко. — У нас никогда не было книг дома. Отец читал только комиксы, а если б увидел меня с книгой в руках, сказал бы, что мне лучше потратить время на более полезные вещи: научиться ремонтировать машины или устранять течь в кране. — В его голосе было больше печали, чем горечи.

— Не могу представить жизнь без книг, удивилась Элисон. — Они открывали передо мной мир, спасали от одиночества.

Он пристально посмотрел на нее.

— Я узнал об этом мире по-своему. И мой путь познания очень сильно отличается от твоего.

Она поставила томик Фроста на полку.

— Если хочешь, пойдем отсюда.

Они поездили еще немного по старой части города, а потом поужинали в кафе на открытом воздухе.

— Если ты не устала, мне бы хотелось свозить тебя еще в одно место, — неожиданно предложил Джейс.

— Куда?

— На запад от города.

Что-то в его голосе подсказывало: это особое место и он хочет показать его ей.

— Нет, я не устала.

Пока они ехали, тени стали заметно длинней, и наконец Элисон увидела впереди вздымающиеся вершины. Скоро они покинули город.

Джейс съехал с дороги и затормозил почти у самых скал. На Элисон были босоножки на высоких каблуках, и теперь, помогая ей выбраться из машины, Джейс задержался на них взглядом.

— Тебе придется быть очень осторожной.

— Хорошо, — ответила она и выпрыгнула из машины, опираясь на его крепкую руку.

Он повел ее по тропе, они поднялись по ступеням и остановились на вершине — на ровной, довольно большой площадке. Джейс указал на запад, где небо было как палитра: ярко-оранжевое, бледно-розовое, переходящее в густо-розовое и фиолетовое, и все это на синем фоне.

А в центре, как огненный шар, висело солнце, с каждой секундой медленно опускавшееся все ниже и ниже, заставляя красные вершины скал сверкать и переливаться.

Ничего подобного Элисон даже вообразить не могла.

— Джейс, как красиво!

Они стояли рядом, лицом на запад. Джейс опустил на нее взгляд.

— Я не хотел, чтобы ты уезжала, не увидев заката хотя бы раз.

— Никогда не забуду, — прошептала она и почувствовала на глазах слезы.

Джейс нежно взял ее за подбородок.

— В чем дело?

— Ты оставил мне приятные воспоминания.

— Могу предположить, что у тебя их достаточно.

Элисон попыталась сморгнуть слезы.

— Не так много, как тебе кажется, — прошептала она.

— Что ты хочешь этим сказать?

Она никому не говорила об измене Дейва.

Ей не хотелось жалости, и меньше всего — от Джейса. Измена мужа делала ее слабой и глупой — и вместе с тем очень уязвимой.

— Просто… — начала она и замолчала.

Джейс гладил Элисон большим пальцем по щеке, заставляя ее продолжать:

— Просто, когда теряешь кого-то, вместо счастливых появляются грустные воспоминания.

— Мне очень жаль, что ты его потеряла.

Она почувствовала себя лицемеркой. Злясь и обижаясь на Дейва за предательство, она скучала по нему. А глядя на Джейса, думала, как должна была бы вести себя, чтобы такой мужчина, как Джейс, оставался ей верным. Очевидно, она недостаточно сексуальна, иначе Дейв никогда бы не…

— О чем ты сейчас думаешь? — хрипло спросил Джейс.

Она не могла ему ответить, не могла сказать, что его лучший друг оказался нечестным человеком, что год спустя после смерти мужа она хочет, чтобы Джейс поцеловал ее еще раз.

Ветер раздувал ей волосы. Ей показалось, что Джейс наклонился и собирается ее поцеловать, но он сжал зубы и отступил на шаг.

— Нам лучше вернуться в машину, пока не стемнело. Пошли. Не хочу, чтобы ты упала на своих каблуках.

Элисон с наслаждением вдыхала свежий воздух. Стало заметно прохладней.

Она не могла, представить, как ей вести себя с таким человеком, как Джейс.

В понедельник около полудня Элисон готовила для себя салат, когда услышала неразборчивый шум из радиоприемника. Похоже, что-то произошло в городе. Она хотела включить его погромче, но на кухне зазвонил телефон.

— Квартира шерифа Макгроу.

— Элисон, это Джейс.

Утром, когда он уходил, она притворилась спящей. Спать с ним в одной комнате было ужасно… интимно, и напряжение, не оставлявшее их и днем, в темноте только усиливалось.

Она слышала, как он ворочался всю ночь, и изо всех сил старалась не шевелиться. Сейчас по голосу она догадалась: он звонит не для того, чтобы предупредить, что задержится к ужину.

— За городом автобус попал в аварию. Все довольно серьезно. Автобус перевернулся, и я не знаю, сколько пассажиров пострадало. Мария оказывает помощь, ее клиника займется теми, кто не очень серьезно пострадал. Но доктора Гровера нет в городе, поэтому не могла бы ты ей помочь?

Элисон знала, что без лицензии Нью-Мексико она не может заниматься здесь медициной, но и отказать тоже нельзя.

— Моя помощь нужна на месте аварии или в клинике?

— На месте, пока мы не поможем всем сильно пострадавшим. Вертолет «Скорой помощи» уже в пути. Клянусь, если водитель, который вынудил съехать автобус с дороги, имеет хоть каплю алкоголя в крови… — Джейс выругался.

— Где вы? — спросила Элисон, уже торопясь в спальню за ключами и сумочкой.

Джейс объяснил, куда ехать, и добавил:

— Спасибо, Элисон, я очень ценю твою помощь.

Разве он не понимает, что не нужны никакие слова благодарности? — Она повесила трубку, сунула ноги в кроссовки, собрала волосы в хвост и помчалась в гараж.

Когда Элисон приехала к месту аварии, здесь царила полная неразбериха. Пострадавшие лежали на носилках в машинах «Скорой помощи», вокруг толпились зеваки, а Джейс и его помощники делали все, что могли. Солнце палило нещадно. Элисон увидела Джейса, усаживавшего двоих пострадавших в свой джип, и подошла к нему.

— Эти отделались царапинами, — сказал он. — Я отвезу их в клинику, а ты помоги Марии.

Вертолет будет с минуты на минуту.

Элисон увидела Марию у дороги в тени полицейского фургона и поспешила к ней. Та вводила иглу в грудь женщины. Элисон догадалась, что у той сломано ребро и оно прорвало легкое. Если так, то это серьезно и женщина может умереть. Элисон кивнула Марии и опустилась на колени рядом с ней.

— Могу я тебе здесь чем-нибудь помочь?

У молодой женщины, лежащей на земле, были огромные темные глаза и прямые черные волосы. На вид ей можно было дать лет двадцать, и выглядела она сильно напуганной.

— Мой ребенок. Что… будет… с ним? — Она дышала с трудом.

Мария похлопала ее по плечу.

— С ним все будет в порядке, Сесилия. Мы заберем его в клинику и подержим там, пока не выяснится, что с тобой.

— Но кто… позаботится о нем? Я же кормлю его грудью и… — Слезы заструились по ее щекам.

— Где ваш муж? — осторожно спросила Элисон.

— Он в Калифорнии, в командировке. Я… гостила у тети… и возвращалась с ребенком домой к приезду Джорджа… — Она поморщилась, и Элисон поняла, что ей очень больно, а переживания о ребенке только усугубляют страдания.

Вдруг молодая мама схватила Элисон за руку:

— Обещайте мне, вы… позаботитесь о Пабло. Я не… знаю, что сделаю…

Элисон пожала ей руку:

— Обещаю.

Раздался шум вертолета, Элисон подняла голову.

Потом все происходило очень быстро. Медики за несколько минут достали носилки и перенесли Сесилию в вертолет.

Вертолет поднялся и взял курс на Альбукерке.

— Насколько серьезны ее ранения, на твой взгляд? — обратилась к Марии Элисон.

— Перелом ребра с разрывом легкого. Пошли, — заторопилась Мария, — поможешь мне разобраться с остальными пассажирами. Отправим людей с серьезными повреждениями в Альбукерке на машинах «Скорой помощи».

Вирджил, Чак и Уэт помогут перевозить пострадавших к нам в клинику.

В следующие полчаса Элисон отправила ребенка Сесилии в клинику с сиделкой Конни, а потом работала бок о бок с Марией, оказывая посильную помощь. Она потеряла Джейса из виду, пока тот сам не подошел к ней с соломенной шляпой в руках.

— Если не хочешь заработать солнечный удар, надень это.

В отличие от Виргинии климат здесь был очень сухой, и Элисон не замечала жары.

— Со мной все в порядке, Джейс.

— Не спорь. Сегодня сорок пять градусов на солнце. Делай, что я тебе говорю. — Он протянул ей бутылку воды.

— Где ты ее взял? — Элисон надела шляпу.

Джейс указал на пожилую леди в джипе:

— Она дала. Вернешь, когда приедешь в клинику.

— А как же Мария?

— Мария привыкла к здешнему климату, а ты нет.

Элисон взяла бутылку воды и сделала несколько глотков.

— Спасибо за заботу.

— Кто-то же должен это делать, — пробурчал Джейс. — Я отвезу пострадавших, потом снова увидимся.

В клинике Элисон проработала с Марией еще с час. Джейс приезжал и уезжал снова, но поговорить им больше не удалось.

Было уже почти четыре часа, когда она услышала плач ребенка. Конни принесла Пабло, и Элисон взяла его на руки. Когда она положила его головку к себе на плечо и стала покачивать, малыш успокоился.

В кабинет зашел Джейс:

— Надо позвонить в службу связи с населением и узнать, куда его можно пристроить, пока не выясним, что с его матерью.

— А это обязательно? — Элисон вспомнила О своем обещании Сесилии.

— У нас есть выбор?

— Я сказала Сесилии, что позабочусь о нем.

Может, заберем его к тебе?