Ангел в форме (СИ)

— Ты! – завизжала Алина. – Ты…. Тварина! Я тебя в порошок сотру!

Она рванулась, намереваясь схватить обидчицу за волосы, но Тоня толкнула Алину, и свергнутая королева бухнулась на свое место. Лембич взвизгнула ещё громче, и ринулась вперёд, но вновь оказалась на стуле.

— А теперь успокойся, и послушай меня, – негромко произнесла Тоня, но весь 8 «В» и набежавшие из других классов любопытствующие ученики ловили каждое её слово. – Ты думала, что я не рискну ответить за свои туфли и промолчу. Но ты ошиблась. Ты получила ровно то, чего добивалась. Нет, оплачивать стоимость твоего айфона я не собираюсь. Взамен можешь взять мои туфли. Это очень хорошие туфли. Можешь отмыть их и носить. Я разрешаю! Учти только, что от запаха тухлых яиц очень тяжело избавиться.

Тоня поставила перед Лембич свои несчастные туфли и отвернулась. Она ожидала чего угодно – того, что Алина воткнёт ей ручку в спину, выдерет клок волос, или даже просто заплачет. Но смеха Тоня никак не ожидала.

Лембич истерически захохотала. А потом произнесла:

— Да я же убью тебя, Смирнягина! Нет, даже хуже, я тебя кислотой оболью! Ты ответишь за это! Ты поняла меня, тварь? – тут голос «королевы» сорвался на визг. – Ты за все ответишь. И за Шаховского в том числе!

— Мне не за что отвечать, Лембич, - обернулась Тоня. – Мы квиты.

— Нет, не квиты. Но скоро будем! – прокричала Алина и пулей выбежала из класса.

Денисова бросилась за ней следом. Сотиной и Ромашкиной в школе сегодня не было. Тоню окружили одноклассники. В их глазах читалась одобрение и поддержка. Теперь Тоней восхищались не только мальчишки, но и девчонки. За смелый поступок. За то, что отстояла себя. А Вертяшкину больше всех понравилась её речь в конце.

— Молоток, Антонелла! Я чуть не прослезился. Наша королева оказалась Яичной.

Но ближе всех к Тоне держался Арсен. Он улыбался ей, прикасался к руке и всем своим видом демонстрировал одобрение.

— Ты такая молодец, Тонечка, что поставила на место эту зарвавшуюся Яичную Королеву, - даже успел шепнуть он.

«Предатель, но он своё ещё получит» - подумала Тоня.

В течение всего следующего урока ее очень нудно отчитывала классная руководительница, вызванная Габриелем. Решётка пыталась что-то говорить о сознательности, о порче чужого имущества, то есть айфона, но растеряла весь свой пыл, когда Тоня произнесла:

— Видите эти туфли? Это очень дорогие туфли, но деньги на них я заработала сама. Хотите расскажу, как? Я вязала платье на заказ одной девушке. Вязать вещи очень непросто, а тут мне ещё нужно было учитывать размер этой девушки. В общем, работа была долгой и кропотливой, и я позволила себе за неё такой подарок. Скажите, Елена Константиновна, если бы вещь, купленную вами на с трудом заработанные деньги, испортили, вы бы так не поступили? При этом учтите, что я не выливала эту жижу ей на голову, и айфон её не испорчен. Его просто надо отмыть. Как и мои туфли. Хотя они уже не мои, я подарила их Лембич.

Прислушавшись к Тониной аргументации, Решётка как-то сникла, и отпустила Тоню обратно на химию. Но что самое удивительное, во взгляде Габриеля, который должен был лютовать из-за сорванного урока, читалось нечто вроде восхищения.

А Тоня внезапно почувствовала усталость, и была не совсем рада, когда в раздевалке её осчастливил улыбающийся Арсен:

— Я провожу тебя?

Тоня кивнула и сообщила Наташе и Ане, что идет домой с Шаховским.

— Не слишком ли много для тебя событий за один день? – произнесла с сомнением Аня.

— Ты давай там, веди себя хорошо, - напоследок дала наказ Наташа.

Вяло улыбнувшись, Тоня уже направилась к воротам гимназии, где её ждал Арсен. Он улыбнулся своей коронной улыбкой. Раньше она была бы просто счастлива, но сейчас Тоне хотелось одного – поскорее попасть домой. Арсен болтал без умолку, пытаясь развеселить девушку, но все его попытки натыкались на мрачный вид и саркастичные реплики Тони.

Они как раз пересекали сквер, когда Арсен неожиданно взял Тоню за руку.

— Увидимся завтра? – спросил Шаховский, сверкая синими глазами.

Тоня не успела ничего ответить, так как перед ней внезапно возник Андрей Уланов в полицейской форме. При виде Тони на его лице мелькнула улыбка, но заметив рядом с ней Арсена, Андрей резко отвернулся.

У неё резко испортилось настроение.

— Что? – переспросила Тоня, провожая Уланова взглядом.

— Ты совсем меня не слушаешь, - с обидой покачал головой Арсен. – Я хочу тебя увидеть завтра. Очень хочу!

— Зачем?

— Я скучаю, когда тебе нет рядом, - просто ответил он.

— Хорошо, - машинально кивнула Тоня. – Завтра - так завтра.

Но мысли её были как никогда далеко от Арсена Шаховского. У дверей подъезда парень чмокнул её в щёку.

В смятении Тоня поднималась по ступенькам. Зачем она согласилась на свидание с Арсеном, если идти ей вовсе не хочется?

Месть.

Но сегодня она уже была сыта по горло местью.

Глава 17

Ангел в форме.

Тоня разглядывала в группе 8 «В» альбом с последнего открытого урока по истории. Решетка попросила Полину пригласить своего парня-фотографа, и фотки получились по-настоящему профессиональными. Хотя фотограф и щёлкал весь класс, Тоня практически постоянно находилась в фокусе. На этих фотографиях она получилась отменно. Одну из них можно даже сделать аватаркой!

А вот и Арсен, зачитывающий доклад. Выглядит ни дать ни взять как молодой, преуспевающий политик.

Тоня теперь принципиально не заходила на его страницу, и не разглядывала часами его фотографии, как раньше, но на этом изображении зависла.

И в сотый, нет, в тысячный раз подумала, до чего же он красив! Интересно, а что она почувствует, когда он поцелует её по-настоящему, испытывая чувства? Тоня даже на мгновения забыла своё намерение отомстить, и ей так захотелось ощутить его губы на своих губах. Захотелось утонуть в его объятиях и поверить, что она нравится ему… Что он от неё без ума.

Девочка разозлилась на себя. Как она могла забыть те гадкие слова, которые он сказал о ней в свой День Рождения?

Но сердцу не прикажешь, и Тоня почувствовала, как екнуло в груди, когда она увидела его, поджидающего её у «примирительной скамейки».

В городе была скамья, предназначенная мирить двух поссорившихся людей. Как бы далеко друг от друга они не сели, в итоге скатывались и оказывались плотно прижатыми друг к другу. Скамейка была городской достопримечательностью: около неё всегда был народ, фотографировались свадьбы, да и просто влюблённые парочки.

— Посидим? – с улыбкой спросил Арсен, и Тоня почувствовала, что от этой улыбки предательски подкашиваются ноги.

— Мы же вроде бы не ссорились! - произнесла она.

— Но если поссоримся, то обязательно придём сюда, и скамейка нас помирит, - серьёзно сказал Арсен, увлекая Тоню в парк. – Хотя я не хочу с тобой ссориться! Ни за что и никогда!

— Ты действительно веришь в эту скамейку? – удивилась Тоня.

— Ну, был случай, когда она помирила меня с одной девушкой, - ответил Арсен, и Тоня поймала себя на мысли о том, что ей неприятно слушать про его бывшую подружку. – Правда, потом мы все-таки расстались!

— Почему, если не секрет?

— Она была слишком навязчива, - ответил Арсен с грустью. – Очень симпатична и очень навязчива. С ней было все ясно. А я люблю игру… Огонь в отношениях, столкновения, ссоры, скандалы!

— Со мной тебе тоже все ясно? – поинтересовалась Тоня.

— С тобой, честно говоря, ни черта ни ясно, - правдиво ответил Арсен. – Насчёт тебя я гадаю до сих пор.

— Неужели? - протянула Тоня. Откровения Арсена почему-то стали неприятны.

— Да-да, - кивнул Арсен. – Ты пришла вся такая забитая овечка, а превратилась в матёрую волчицу! – с восхищением добавил он.

«Ты меня превратил», - подумала Тоня, глядя в эти синие глаза и утопая в них, как в море. Она не должна позволить чувствам овладеть ею. Спасательный круг! Кто-нибудь, бросьте ей спасательный круг!

— А как же великолепная и единственная в своём роде Алина Лембич?

— Алина нравилась мне, - кивнул Арсен. – Очень нравилась, но до того как появилась ты. Объективно, она слабее тебя. По силе духа что ли… А уж по загадочности ты просто вне конкуренции. Ну, что, волчица в овечьей шкуре, поцелуешь меня?

Они стояли на аллее под сплетёнными ветвями сбросивших листву деревьев. Хотя было довольно тепло, с неба летели редкие крупинки снега. Из-за хорошей погоды народу в сквере было много: кто-то прогуливался, а кто-то просто сидел на скамейках. Арсен откинул капюшон её пальто и, совершенно не стесняясь, поцеловал Тоню, но не так, как тогда в лесу. Он поцеловал её страстно, по-настоящему, как пишут в романах и как никто не целовал её прежде.

На его губах был едва ощутимый вкус грейпфрута. Тоня поддалась ему, ошеломлённая напором и наглостью.

«Сливочное масло» - подумала Тоня. «Я просто как какое-то сливочное масло, которое нагретым ножом режут для бутерброда».

Она отстранилась, встретив изумлённый взгляд Арсена.

— Ты первая девушка, которая прерывает поцелуй со мной, - произнёс он.

— Тебе корона не жмёт, нет? – поинтересовалась Тоня, сводя всё в шутку.

— Поверь, я не самый плохой, просто я не святой, - ухмыльнулся Арсен обольстительной усмешкой. – И, думаю, я, наконец-то нашёл девушку мне под стать.

Потом был тёмный кинозал и рука Арсена на её руке. Хотя Тоня и не любила ужастики, пошли они именно на ужастик. Однако действие фильма проходило мимо неё.

Неужели она позволит чувствам взять верх? Неужели она поддастся Шаховскому и простит за все, что он сделал?

Уже стемнело, и поймать маршрутку они смогли с большим трудом. И то, забитую до такой степени, что люди были в ней, как селёдки в банке с консервами. Но хуже всего было то, что водитель не захотел везти их до конечной, а высадил на три остановки раньше.

— Надо было на такси ехать, - зло произнёс Арсен, очищая влажной салфеткой ботинки, которые ему порядочно оттоптали. – Теперь ещё переться черт знает сколько!

Места знакомые: недалеко находилась библиотека, где работала Тонина мама. В такое позднее время она, конечно, была закрыта.

— Да тут, недалеко, - произнесла Тоня успокаивающе. – Просто фонари почему-то не горят.

— Я знаю. Давай-ка сократим путь – если за садиком детским пройдём – быстрее получится, - произнёс Арсен. – Мы там с пацанами играли, когда совсем мелкие были. Помню, Борисов принёс журнал с девушками, который у отца украл. Такого шуму наделал!

Её накрыло ощущение дежавю: Тоня вспомнила, как пару месяцев назад испугалась здесь до смерти… И как в первый раз встретила Андрея Уланова…

— Может, не стоит там идти? – спросила она, охваченная нехорошим предчувствием.

— Ты что боишься? – удивился Арсен. – Да брось, я же с тобой!

Когда они обогнули ограду садика и вступили в темное пространство, от Тониного сердца отлегло: здесь никого не было.

Но её облегчение оказалось преждевременным. Едва они прошли ещё несколько метров, дорогу преградило несколько тёмных фигур, отделившихся от стволов деревьев.

Их четверо. Шатаются, но на ногах стоят вполне устойчиво.

— Опа-на! – послышался пьяный голос парня в драной куртке с криво пришитой надписью «Адидас». – Вот кто сейчас даст нам закурить!

Тоня почти не испугалась. Ведь с ней же Арсен! Наверняка он сейчас найдёт какие-то слова и все кончится хорошо.

— Простите, пацаны, не курим! - произнёс Арсен извиняющимся голосом. – Курить – здоровью вредить.

— И чё, типа цыпа твоя не курит? – спросил самый взрослый и, судя по всему, самый трезвый из компании.

Во рту у него блеснул золотой зуб. «Сидел» - подумала Тоня, хотя абсолютно не разбиралась в таких вещах. Она нутром это почувствовала. Как и то, что просто так им с Арсеном пройти не удастся.

— Не, ну ребят, это ваще не катит, - поддержал золотозубого огромный, точно шкаф, верзила в шапочке, низко надвинутой на лоб. – У нас типа праздник, Ярый откинулся, а сигареты кончились.

— У нас нету сигарет, - повторил Арсен, и Тоня обратила внимание на предательски дрогнувшую нотку в его голосе.

Похоже, эту дрожь уловила компания, они-то такие вещи за версту чуют. Тогда Тоня поняла, что это плохо. Очень плохо.

— Не, ну нету – так нету, не вопрос, - неожиданно миролюбиво произнёс золотозубый Ярый. – Ну, дык, вы, ребятушки, уж уважьте – оттрубил я от звонка до звонка. Выпейте с нами за мой праздничек!

— Мы не пьём, - помолчав, произнёс Арсен.

И если до этого у Тони всё же оставалась крохотная надежда, что они пройдут, она растаяла, как дым. Ясно же, что над ними куражатся.

— Ой, непорядок, непорядок, - покачал головой Ярый. – То, что не курите это-то ладно. Но водочку любой порядошный человек должен употреблять, тем более по такому большому поводу.

— Не уважают они тебя, Ярый, - грустненько протянул обладатель куртки адидас китайского пошиба.

Возникла нехорошая пауза. Только сейчас Тоня обратила внимание, что во время разговора парни незаметно окружали их, отрезая путь к отступлению.

Столько раз она читала про такие ситуации в книжках, но никогда не думала, что это случится с ней. Арсен стоял рядом, и даже в темноте было видно, что он побледнел, как полотно.

— А за что вы сидели? – неожиданно даже для самой себя спросила Тоня.

Спросила просто так, чтобы потянуть время. Но Ярому, похоже, очень понравилось, что у неё прорезался голос.

— А чалился я, цыпа, по сто пятьдесят восьмой статье, - охотно ответил он. – Слыхала про такую?

— Не слыхала. Мы в школе уголовный кодекс не проходим, - смело ответила Тоня, надеясь, что возможно, им сделают скидку на то, что они школьники.

— Эге, вы образованные, а я в школе не учился, - заметил Шкаф заплетающимся языком.

— Вот что, фраерок, - произведя какие-то операции в пьяном уме, произнёс Ярый. – Я ведь сегодня добрый. Ты нам цыпу свою оставь, а сам иди с миром. Уж больно интересная она у тебя. Мы с ней мою откидку-то и отпразднуем.

Тоня с ужасом наблюдала, как Арсена оттесняют от неё куда-то вперёд. А он и не думал сопротивляться. Лишь в синих глазах, где-то на донышке промелькнула тень облегчения.

— Иди-иди, фраерок, и ментам сигналить не вздумай! Мы-то тебя, такого писанного, легко найдем.

Тоне казалось, что она сейчас бухнется в обморок. Зачем она только заговорила! Зачем обратила внимание на себя?

Она с ужасом наблюдала, как Арсен отступил, и как к ней направился Ярый, как вдруг послышался громкий голос:

— Так, граждане, почему порядок нарушаем?

Андрей Уланов. Такой высокий в форме полицейского. Такой сильный. Такой… родной. От облегчения Тоне захотелось плакать. Теперь все будет хорошо!

— Праздник у нас, гражданин начальничек, - произнёс молчавший до этого четвёртый участник компании.

— Девушка тоже с вами празднует? – спросил Андрей спокойно.

— Андрей! – воскликнула Тоня испуганно.

Он узнал её. Она могла поклясться, что узнал, но не подал вида.

— А почему бы девушке тоже не попраздновать с нами? – сказал Адидас и развязно положил руку на плечо к Тоне.

Она попыталась сбросить её, но не смогла. Конечность парня будто весила тонну.

— Отошел от неё! - стальным голосом приказал Андрей.

— А не больно ты борзый, гражданин начальничек? - пьяно ухмыльнулся Адидас. – Командовать у себя в участке будешь!

Но он не успел договорить, потому что Андрей оттолкнул его от Тони и неуловимым движением швырнул на землю. На него накинулся четвёртый, но промахнулся и свалился сам, видимо, от количества выпитого. Сложнее всего Андрею пришлось со Шкафом ввиду его огромного веса. Но так как противник был изрядно пьян, Андрей перебросил его через колено и заломил руки за спину так, что Шкаф заскулил. Полицейский оттолкнул его в кусты, оставшись с Ярым один на один.

Раз Андрей одолел огромного Шкафа, то невысокий щуплый Ярый не сможет стать ему серьёзным противником. И Андрей действительно уже практически справился с ним, как вдруг в кулаке хулигана блеснуло лезвие.

— Осторожнее! – что есть мочи закричала Тоня. – У него нож!

А дальше события развивались стремительно. Ярый, с непонятно откуда взявшейся прытью, рванулся на Андрея и пырнул его в грудь ножом.

— Андрей! – завизжала Тоня. – Нет!

Полицейский пошатнулся. Тоня бросилась к нему и обняла, пытаясь удержать. Но это было ей не по силам – Андрей тяжело осел на землю, и Тоня вместе с ним. Ярый отшвырнул окровавленный нож и бросился бежать, оттолкнув Арсена, который все это время, как завороженный, наблюдал за происходящим.

— Что стоишь, идиот?! – заорала Тоня. – Скорую вызывай!

Она сорвала с шеи шёлковый шарф, прижав к ране на груди Андрея, но ткань почти мгновенно пропиталась кровью. Тоня сбросила полицейскую кепку, гладила его по волосам и бледному, покрывшемуся испариной, лбу. Паника заполнила всё её существо. Он не должен умереть. Просто не должен! От мысли, что она никогда больше не увидит Андрея, Тоне захотелось взвыть в голос. Какая же она дурра! Как поздно она всё поняла!

— Андрей, я прошу тебя, не умирай! - всхлипнула Тоня. – Не умирай, ты нужен мне… Ты очень сильно нужен мне…

— Зачем? – произнёс вдруг он бескровными губами.

— Я люблю тебя! – как заклинание, крикнула Тоня.

Где-то вдалеке послышался вой серены скорой помощи.

— Тогда не умру… Я ведь тоже тебя люблю… - прошептал Андрей и закрыл глаза.

Глава 18

Счастье с ножевым.

Сидя на своей кровати, Тоня перебирала спицы. Спроси, что она вяжет, девочка ответила бы не сразу. Ей было все равно. Зато негромкий стук спиц помогал не думать о том, что Андрей сейчас без сознания лежит в реанимации. И что врачи характеризуют его состояние как стабильно тяжёлое.

— Тоня, может, поешь что-нибудь? – в комнату заглянула мама. – Я печёночный паштет сделала. Твой любимый!

— Спасибо, конечно, но не хочется что-то, - апатично произнесла Тоня.

Однако через пару минут в комнате появилась мама с тарелкой бутербродов и чашкой дымящегося какао в руках. В другое время Тоня бы обязательно соблазнилась, но сейчас есть не хотелось. Совсем.

— Тоня, ну не убивайся ты так! - сказала мама после некоторого молчания. – Сил нет смотреть, как ты страдаешь…

— Я это заслужила, - произнесла Тоня медленно. – Я не поняла, в чем заключается моё счастье, и упустила его! Месть Шаховскому, Лембич, Габриелю… - зло засмеялась она. – Каким сейчас все это кажется ничтожным! Мама! Он ведь обратил на меня внимание, когда я ещё ходила, как страхолюдина! Я понравилась ему такая, какая есть. Он меня даже на свидание звал, а я… я слишком была увлечена своими грандиозными планами… Господи, какая же дура!

Наконец Тоня расплакалась тихо и горько. Мама обняла её, поглаживая по волосам.

— Если он умрёт, - прошептала Тоня, - то я не выдержу этого. Просто не выдержу! У меня сердце разорвётся…

— Так! Хватит тут мокроту разводить! - произнесла мама решительно. – Врачи что сказали? Что прогноз благоприятный! Каким-то чудом не задет ни один жизненно важный орган! Все будет в порядке с твоим Андреем! Главное, ты успела сказать, что любишь его. Значит, выкарабкается.

Но Тоня зашлась в ещё более сильных рыданиях, вспоминая, как Андрей лежал у неё на коленях весь в крови, как подъехала скорая и его, такого бледного и беспомощного, погрузили на носилки… Взвыла сирена отъезжающего реанимационного автомобиля, и Тоня обнаружила, что изо всех сил комкает в руках свой окровавленный шарф. Подол её синего платья тоже был в крови.

— Пойдём отсюда, Тоня! – тянул её за руку Арсен. – Пойдём, не надо здесь оставаться.

Но девушка резко выдернула руку и ожесточенно произнесла:

— Можешь идти, а я дождусь полицию!

— Где она, твоя полиция? – поинтересовался Арсен иронично. – Уже полчаса ждём…

— Одного полицейского только что увезли, - зло напомнила Тоня и Арсен заткнулся.

Глядя на него, Тоня с отчаянием думала: как могла она быть такой слепой? Как могла тратить свое время на какого-то трусливого Арсена, когда Андрей был совсем рядом.

А сейчас он на границе жизни и смерти… И виновата в этом только она.

— Тоня, прекрати! – категорическим тоном проговорила мама. – Ты ни в чём не виновата. Андрей полицейский, это его работа. Он мог попасть в такую ситуацию когда угодно. Ему сейчас как никогда нужна твоя поддержка, а ты ревёшь. Ты должна верить!

Последние слова отрезвили Тоню. Своими чёрными мыслями Тоня только сгущает краски. Надо взять себя в руки!

Умывшись, она вернулась в комнату и даже впихнула в себя бутерброд, чтобы не обижать маму.

В дверь позвонили, в прихожей послышались голоса, и в комнату заглянул папа.

— Тонь, тут к тебе одноклассник пришел. Арсен Шаховский, - добавил папа со значением и замялся. - Прогуляйся немного, ты же вон, кроме школы, вообще никуда не выходишь!

После случившегося Арсен замолк. В школе он старательно прятал глаза, и даже не выходил в соцсети. «Финита ля комедия» - решила Тоня про себя. Ну и черт с ним! Даже думать о Шаховском не хотелось.

Значит, одноклассник все же отважился выйти на разговор. Только вот девушке абсолютно неинтересно, о чём он будет.

Сначала Тоня хотела так и сказать Шаховскому, но потом решила не разыгрывать из себя неприступную стерву.

— Хорошо, я выйду, - кивнула она.

Тоня натянула джинсы и небрежно забрала волосы в конский хвост. Мельком глянув в зеркало, она поразилась, насколько нездорово выглядит. Лицо бледное, глаза красные… Но на этот раз Тоне было безразлично, какое она впечатление произведёт на первого красавчика школы.

Лишь увидев её, Арсен изменился в лице. На улице Тоня накинула капюшон и сунула руки в карманы куртки. Увидев, что Арсен направился к припаркованному у подъезда скутеру, Тоня покачала головой. Прижиматься к нему, сидя на заднем сидении, ей совершенно не хотелось.

На улице было хмуро и пасмурно, под стать мрачному Тониному настроению.

Тоня присела на скамейку возле пустующей детской площадки, наблюдая, как холодный ветер раскачивает качели.

— Ты прости меня! - произнёс Арсен, присев рядом с ней на корточки и заглядывая Тоне в глаза.

— За что?

— За то, что хотел бросить тебя, - ответил он и попытался сбивчиво объяснить, – Просто у меня были мысли сразу же вызвать полицию и тогда все…

— Не стоит продолжать, - жестом остановила его Тоня. – Считай, я верю в твои благие намерения. Я тебя простила. Все в порядке. Можешь успокоиться.

Арсен как-то сник. Видимо, ожидал грозных обвинений, а когда их не последовало, пришёл в замешательство.

— Что у тебя с этим полицейским? – выпалил Арсен вдруг.

— Я люблю его, - просто ответила Тоня.

— А я… я люблю тебя. И поэтому хочу признаться. Я ведь… я ведь… сначала издевался над тобой, - с трудом выговорил Арсен. – Вплоть до дня рождения наши отношения были для меня лишь забавой. Но потом… потом… Ты так сильно изменилась. В ресторане я ведь действительно не узнал тебя. А когда спросил у отца фамилию, то мне чуть плохо не стало! Вернее мне стало плохо. Я даже сначала подумал, что это какая-то ошибка. Ты привела меня в полное замешательство, ты сломала меня… Я люблю тебя, и не знаю, что делать с этой любовью!

— У тебя есть Лембич, - заметила Тоня. – Она давно в тебя влюблена. Я, Лембич… какая, в сущности, разница? Строй свою любовь с ней и будь счастлив.

— А я не могу, - с кривой усмешкой покачал головой Шаховский. – В любой девушке я вижу и слышу тебя. Я твою страницу в соцсетях на дню раз триста открываю.

Тоня с удивлением осознала, что добилась того, чего хотела. Самый красивый, наглый и недоступный парень школы страдает от любви, а ей на это совершенно наплевать. Месть свершилась, и теперь она легко могла бы издеваться над Шаховским, как он издевался над ней. Но сейчас это казалось неважным пустяком, мелочью, по сравнению с тем, что в больнице умирает Андрей.

При мысли об Андрее ей снова захотелось плакать. Сдерживая подступающие слёзы, Тоня покачала головой. Все, хватит с неё этих проникновенных разговоров!

Серое небо бросило в лицо мелкими колючими льдинками. Арсен попытался приблизиться, но Тоня оттолкнула его и, спасаясь от снежного вихря, бросилась к подъезду. Потянув на себя тяжёлую дверь, Тоня всё же обернулась.

Парень так и остался стоять на прежнем месте. Одинокий тёмный силуэт человека в холодной белоснежной пурге.

С тяжёлым сердцем Тоня вошла в прихожую.

Навстречу выбежала мама.

— Тоня, Тонечка! Звонила Ада Викентьевна! Андрею значительно лучше! Его перевели из реанимации в обычную палату. И он в сознании!

Напряжение, в котором Тоня находилась последние дни, внезапно отпустило её, и девочка бессильно прислонилась к шкафу.

Неужели она скоро увидит Андрея?

На проходной Тоню заставили накинуть белый халат и подробно объяснили, куда идти. В лифт набилось много людей, и он останавливался на каждом этаже, а Тоня нервно барабанила пальцами по металлической обшивке лифта.

Ну, когда, когда же?

Наконец-то восьмой! Тоня выскочила из лифта и заспешила к отделению хирургии. Так, первая палата, третья, пятая… А ей нужна четвёртая!

Вот она! Тоня распахнула дверь и сразу же увидела его. Осунувшийся, бледный, Андрей лежал на серых простынях. Голая грудь его была туго перебинтована. Андрей попытался приподняться на подушке, но не смог.

— Привет, - произнесла Тоня, сдерживая дыхание.

— Привет, - сипло отозвался Андрей и закашлялся.

— Андрей, я… я…

Ей так много нужно было ему сказать, но Тоня никак не могла собраться с мыслями. Он жестом заставил её замолчать, нашел её руку и поднёс к своим губам.

Обитатели палаты отреагировали на это по-разному: старичок в спортивных штанах смущённо уставился в газету, а парень примерно одного с Андреем возраста улыбнулся до ушей.

— Я рад, что ты пришла, - тихо произнёс он, отпуская её ладонь. – Честно говоря, я и не надеялся тебя увидеть…

— А зря… - прошептала Тоня.

— Тот парень и ты… я подумал, что между вами…

— Нет, - покачала головой Тоня, улыбнувшись. – Забудь об этом.

Тоня и Ада Викентьевна попеременно дежурили у постели Андрея, и он быстро шёл на поправку. Мама Андрея была категорически против, чтобы сын снова надевал форму полицейского, но переубедить его было невозможно.

— Это моя работа. И она мне нравится, - заявил он.

Но Ада Викентьевна надеялась со временем переубедить его. Андрей пытался ругать Тоню – ведь из-за него она пропускала школу, но это было бесполезно. А однажды Андрей сказал, что ему помогло выжить Тонино признание в любви. Где-то на границе сознания и забытья он раздумывал - не почудились ли ему эти слова. Это его и вытащило.

Погода совсем испортилась: осень вступила в свои права и ненастные серые дни уже превратились в обыденность. Но Тоне было наплевать: хоть дождь с градом, хоть мокрый снег, её счастье было сродни яркому летнему солнцу, заливающему своим светом всё вокруг. Они с Андреем садились на любимый подоконник в зале посещений, и никто не мог им помешать.

Тоне было непонятно одно: ведь он пригласил её на свидание ещё до того, как она преобразилась. Неужели она понравилась ему такой, какой не могла понравиться Арсену и другим парням, которые теперь буквально заваливали её своим вниманием и любовными записками.

Андрей долго уходил от ответа, но потом все-таки признался:

— Ты была очень милая. Милая, нежная, и такая доверчивая… Как только я тебя увидел мне захотелось защитить тебя от… от кого угодно.

— А сейчас, значит, не хочется? – шутливо обиделась Тоня.

— Сейчас это желание трансформировалось в желание выписаться, наконец, из этой чёртовой больницы! - ответил Андрей и заметил, – А то вертятся около тебя всякие…

Хотя, в общем-то, он относился к ухаживаниям Арсена с изрядной долей юмора, Тоня видела, как его это раздражает. Впрочем, поведение Шаховского уже стало немного нервировать и Тоню: он присылал ей охапками цветы и плюшевых медвежат, караулил около подъезда и назойливо добивался её внимания в школе. Все подарки Тоня отсылала обратно и все общение с одноклассником старалась сократить до минимума, а если и заговаривала с ним, то сдержанно и односложно. Это было непросто, потому что Арсен постоянно старался вывести её на эмоции.

То, что она так хладнокровно отвергает Шаховского, очень радовало многих девчонок школы, и каждая втайне надеялась, что первый красавец придет за утешением именно к ней. Парней же это, наоборот, подстёгивало, им очень хотелось обойти Арсена и заполучить Тоню - то ли ему на зло, то ли себе на радость. Благодаря всем этим факторам Тоня стала в гимназии популярней, чем была в своё время Алина. Впрочем, сейчас это её мало волновало.

Кстати, с того памятного дня, когда Лембич опрометчиво решила испортить туфли Тони, к ней намертво приклеилось прозвище Яичная Королева, урезанное до неблагозвучного сокращения Яйка. Только верный Кирилл Бодров не называл так свою королеву. Подлые «сливки», увидев, что предводительница сдала позиции, отвернулись от неё. Сотина даже пыталась как-то подкатить к Тоне, но у неё не очень-то получилось.

— Предательница! – презрительно окрестила Наташка.

— А мне даже жалко Алину! - сказала мягкосердечная Анечка. – Слишком уж с высокого пьедестала она упала. И как упала!

— Ну, ты даешь! – возмутилась Эклерова. – Не помнишь, как она тебя доводила? Скажи, ей, Тонька!

Но, Тоня, пожалуй, была согласна с Аней. Чем сильнее Лембич пыталась бороться с ненавистным прозвищем, тем прочней оно к ней приклеивалось. Кличка настолько её бесила, что Алина в итоге перевелась в другую школу. Бодров ушел вслед за ней.

Правда, кто-то недавно сообщил Тоне, что в новой школе это прозвище все же всплыло…

— Бог шельму метит, - порадовалась мстительная Наташка, а Аня только покачала головой.

Школьная вечеринка, посвященная Новому году, затянулась до самого вечера. Строгая директриса даже похвалила Полину за то, как девушка все продумала. Раскрасневшаяся от похвалы организаторша мероприятий танцевала со своим ненаглядным фотографом, Наташка Эклерова – с Вертяшкиным, а Анечка – со специально приглашенным Сашей Хухлаевым.

Парни всей школы кидали на Тоню хищные взоры, но девушка держалась в стороне. Тоня очень грустила, что Андрея нет рядом. Арсен попытался пригласить Тоню на танец, но получил отказ.

Шаховский ещё пару секунд глядел Тоне в глаза, а затем, сорвав тщательно повязанный галстук-бабочку, пошатываясь, вышел из зала. К огромному сожалению женской половины школы, больше на вечеринке его не видели.

Друзья предложили отправиться после дискотеки в боулинг, но Тоня отказалась. Не было настроения.

В скверике отчего-то не горели фонари. Тоня плотнее запахнула воротник шубки и постаралась идти быстрее.

— Девушка, можно, я провожу вас до дома?

Тоня испуганно обернулась.

— Говорил – не ходи так поздно одна. Тебя выпороть, что ли?

А она забыла, какой Андрей высокий! Тёмно-синяя шапка, серый бушлат, чёрные берцы… Тускло блеснули звёздочки на погонах.

Её ангел-хранитель.

Её ангел в форме.