Анжелика и курортный рыцарь

26

Второй выходной день похож на все остальные: я отдыхаю на пляже, рисую, смотрю какой-то фильм. Даже звоню маме, чтобы сказать, что я жива-здорова и скоро приеду домой. О своих душевных метаниях я не говорю, решаю не нагружать ей голову. К тому же, я сама в себе ещё не разобралась.

После обеда раздаётся стук в дверь моего номера. С этого момента начинается всё веселье.

— Привет, — излишне оптимистично здоровается Костя, опираясь плечом о дверной проём.

— Привет, — недоверчиво откликаюсь я.

— Тут такое дело… Мои родители хотят познакомиться с тобой.

— Чего блин? — вскидываю я бровь. — Зачем?

— Та девушка, которую ты видела вчера со мной, сказала моей матери, что мы с тобой встречаемся. И мне пришлось сказать родителям, что это правда.

— Что за бред? — фыркаю я. — Ты в своём уме?

— Нет, — честно отвечает Костя, отчего я немного тушуюсь.

— Тогда ничем помочь не могу, — пожимаю я плечами и собираюсь закрыть дверь.

— Вообще-то можешь, — ухмыляется он и придерживает дверь рукой. — Поужинай вместе с нами, пожалуйста. Всего один раз. Притворись, что ты без ума от меня.

Я прочищаю горло. Ну, притвориться будет не сложно, потому что он и так сносит мне крышу.

— Для чего всё это?

— Для того, чтобы родители больше не пытались меня познакомить с кем-нибудь. Между прочим, я тогда тебе помог избавиться от бывшего, — ехидно припоминает Костя. — Будь добра, помоги теперь мне.

— Вообще-то я только один раз попросила помочь, а ты уже во второй раз просишь.

— Извини, не ожидал, что эта ложь дойдёт до родителей, — усмехается Константин. — Кстати, мы тогда не закончили разговор. Прекрасный повод для нашей ещё одной встречи.

Я мысленно чертыхаюсь. Этими напоминаниями он наоборот отпугивает от встречи.

В итоге через пару часов мы, нарядные, под руку приходим в кафе на террасе с видом на море. За одним из столиков уже сидят родители Кости. Невооружённым взглядом видно, что внешностью и характером он похож на статную, стильно одетую мать. Отец кажется мне каким-то более свободным, творческим человеком, хоть я и знаю, что он был заядлым бизнесменом, содержавшим всю семью и некогда поднявшим на ноги своего единственного сына.

Я стараюсь выглядеть милой и подключить всё своё обаяние, чтобы они не заметили, как меня внутри трясёт от абсурдности ситуации. Лишь несколько дней назад мы с Костей пару раз поцеловались, не вступили в какие-то романтические отношения, но при этом уже знакомимся с его родителями. Если моя мама узнает об этом, она упадёт в обморок.

— Какая красивая девушка, — довольно заключает Алла Викторовна — мать Кости.

— Спасибо, — я смущённо заправляю прядь волос за ухо.

— Дети будут хорошенькие, — тут же ляпает она.

Я не выдерживаю и хохочу. Маска обаяния немного трескается. Что эта женщина несёт?

— Почему ты смеёшься, девочка? — она не меняется в лице. — Дети — естественный результат любви мужчины и женщины.

Алла Викторовна говорит это таким серьёзным тоном, что мне становится не по себе, и я перестаю смеяться. Не дай Бог такую свекровь.

И всё равно, как же иронично. Знала бы она, какие у нас с Костей странные отношения.

— Мам, прекрати, — едва сдерживая раздражение, просит Костя. — Ты слишком забегаешь вперёд.

— Учитывая то, сколько лет я жду от тебя внуков, я наоборот слишком медленно действую, — цинично отвечает Алла Викторовна.

Как хорошо, что моя мать не требует от меня внуков. Потому что у неё самой есть маленький ребёнок.

— Анжелика, извини, что прислала к Косте девушку и поставила тебя в неловкое положение, — извиняется Алла Викторовна, сложив руки на столе. — Я думала, что у него до сих пор никого нет.

— Ничего страшного, — широко улыбаюсь я. — Зато он наконец-то решил познакомить меня с вами. Да, любимый?

Я издевательски кладу руку на крепкое плечо Кости. Как же комично: этому серьёзному брутальному человеку, владеющему целым рестораном, мама выбирает девушку. Впрочем, он не виноват в таких фетишах родителей.

— Да, любимая, — по-настоящему ласково смотрит на меня Костя, берёт за руку, лежащую на плече, и целует костяшки.

Меня окатывает резкой волной жара с головы до ног. Такая реакция на простое невинное действие… А что будет, если он меня снова в губы поцелует? Тогда я, наверное, распадусь на кусочки.

Потом родители спрашивают, как мы познакомились, и я готова опять рассмеяться. Лукаво переглянувшись со мной, Костя рассказывает во всех красках нашу первую встречу. Не упускает ни одну деталь. И говорит таким тоном, будто ностальгирует по тому времени. Даже я проникаюсь.

Всё-таки как удивительно всё сложилось: я по ошибке разбила чужую машину и начала работать в ресторане её хозяина. А теперь мы сидим перед его родителями и играем во влюблённых. Или не играем, а действительно чувствуем себя именно так — влюблёнными.

— Девочка, а ты точно в порядке? — недоверчиво спрашивает Алла Викторовна после услышанной истории. — Здоровые люди не разбивают автомобили.

Я вспыхиваю, собираясь ответить что-нибудь едкое, но Костя понимает, что пахнет жареным, и ободряюще говорит вместо меня:

— Анжелика уже проработала свои проблемы с психологом. Её больше не мучают приступы агрессии.

Приходится улыбнуться, чтобы подтвердить его слова. Чёрт, он в очередной раз выставляет меня истеричкой.

Мы ужинаем изысканными блюдами из морепродуктов и ещё немного беседуем. Я любуюсь кремово-персиковым закатом и проплывающими белыми теплоходами и яхтами, отражёнными в спокойном море. Вдалеке, возле гор золотятся изумрудные деревья под уходящими лучами солнца. Эти пейзажи стали настолько родными, что мне совсем не хочется уезжать. Остаться бы здесь. Но буду ли я нужна кому-то в этом городе?

Взглянув украдкой на Костю, я чувствую, как в груди переплетаются надежда и сомнение. Всё-таки рядом с ним приятно находиться. И я надеюсь, что тоже действительно нужна ему.

В кафе из колонок заиграла спокойная гитарная музыка. Яков Андреевич — отец Кости — заметно обрадовался, потому что откровенно скучает от вопросов Аллы Викторовны, которые постепенно переходят в допрос. У него вообще нет ко мне никаких вопросов, он просто радушно принял меня и счастлив, что его сын теперь не одинок. Алла Викторовна же хочет найти во мне изъяны и всячески пытается ехидничать.

На террасе столики расположены на большом расстоянии друг от друга. Услышав медленную музыку, Яков Андреевич приглашает свою жену на танец, и они выходят на свободную площадку. Костя тоже не отстаёт, и протягивает мне ладонь в знак приглашения, поднявшись со стула.

— На той вечеринке мы так и не потанцевали, — добавляет он, загадочно улыбнувшись.

— Точно, — я усмехаюсь, вкладываю пальцы в его ладонь и поднимаюсь с места. В голове яркой картинкой загорается момент поцелуя на той вечеринке.

Я кладу руки на плечи Кости, стараясь оставить между нами приличное расстояние, а он едва заметно, но уверенно притягивает меня за талию поближе. Для него, наверное, это обычное дело, а моё сердце чуть не выпрыгивает из груди от его прикосновений. Мы начинаем покачиваться в такт музыке.

— Не хочешь продолжить вчерашний разговор? — лукаво спрашивает Костя, слегка прищурив глаза.

— Нашёл, о чём говорить, когда твои родители рядом, — бурчу я, едва заметно кивнув в сторону.

— Они танцуют не так уж близко, не услышат, — Костя бросает короткий взгляд на родителей, рядом с которыми танцуют еще несколько парочек. — Почему ты убегаешь от меня?

— Я не убегаю, — не моргнув, лгу я. — Я вернула тебе долг и решила вернуться домой.

— Если бы ты так хотела домой, ты бы ещё вчера уехала. Значит, тебя что-то удерживает здесь.

Сглотнув, я пробегаюсь глазами по спокойному лицу Кости и перевожу взгляд на небо, синеющее позади него. Почему он такой проницательный? Это и восхищает, и бесит одновременно.

Костя медленно склоняется к моему уху и произносит вполголоса:

— Те поцелуи правда ничего не значили для тебя?

Его слова снова вызывают табун мурашек. Как же сложно устоять против него.

Ладони скользят к шее и волосам Кости.

— Значили, — так же на ухо шепчу я. — Но я не знала, что эти поцелуи для тебя тоже что-то значили.

— По-моему, я уже сказал об этом вчера, — по-доброму усмехается Костя. — Но мне всё ещё не понятно, почему ты убегаешь.

Он снова смотрит на меня, и я мнусь. Интересно, если я скажу правду, он рассмеётся или посочувствует? В принципе, мне нечего терять.

— Я не могу в полной мере дать тебе то, что ты привык получать от девушек.

— Ты о чём? — хмурится Костя.

— Ну, это… Интимная жизнь, все дела…

— То есть моя мама не дождётся внуков?

— Не смешно! — возмущаюсь я и легонько хлопаю его по плечу.

— Ладно-ладно, — улыбается он. — А если серьёзно, у тебя какие-то проблемы?

— Ну, скорее психологические проблемы, — уклончиво отвечаю я. Боже, как неловко об этом говорить. Но я понимаю, что не стоит наступать на те же грабли и нужно сразу сказать о подводных камнях.

— Если хочешь, я помогу тебе их решить, — искренне предлагает Костя.

— И как ты собрался решить их? — мои уши горят.

— Ну точно не так, как ты себе нафантазировала, — скалится он и аккуратно откидывает мои волосы за спину, обнажая ключицы. — Есть некоторые психологические приёмы. Можем об этом поговорить позже, если ты будешь готова.

Я неуверенно киваю и задумчиво провожу ладонями от шеи к плечам Кости.

— Я столько глупостей натворила, и ты в который раз помогаешь мне. Почему ты это делаешь?

— Я же сказал, что влюблён в тебя, — вкрадчиво произносит он, и от его бархатного голоса бурлит кровь. — А ты? Что чувствуешь ты?

Его аромат чёрной смородины будоражит разум.

— Я тоже, — на выдохе отвечаю я. — Тоже влюблена в тебя.

Ладони Кости поднимаются к лопаткам и теснее сжимают меня в объятиях, а я стискиваю пальцами его плечи, обтянутые изумрудной рубашкой. Танцевальная музыка в этот момент приходит к яркой кульминации.

— Наконец-то ты призналась, — рассеянно улыбается Костя, и мы прислоняемся лбами друг к другу.

В душе заново распускаются прекрасные чайные розы. Долгое время они увядали без нужного ухода и заботы. Но оказалось, что им нужен был более искусный садовник.

Моё признание становится спусковым крючком. Я смелее прижимаюсь к Косте, обхватив руками за пояс и положив голову на грудь. Слышу, как часто бьётся его сердце. И всё больше верю, что это из-за меня.

Поглаживания по спине и покачивания из стороны в сторону успокаивают. Игра во влюблённых перед родителями больше не вызывает абсурда. Потому что теперь это не игра.