Ань, я (не) твой усатый нянь!

Глава 3

Смирнов

Это ещё, мать вашу, что за картина маслом?

В переговорке сидит мой главный конкурент – Борис Горельник, а его юрист… моя бывшая, Катя!

Та, которой я когда-то давно доверил своё сердце.

Та, которая это сердце разбила, разрушив мою веру в любовь.

А сейчас она сидит передо мной, смотрит удивлённо…

А в следующую секунду падает без чувств прямо мне на руки.

Я едва подхватить успеваю!

Это она так рада меня видеть?

Или ей реально плохо?

— Мамочка, — тут же бросается к Кате малая, — что с тобой, мамочка? Помогите, моей маме плохо, у неё жал!

Горельник, противный боров, только глаза закатывает.

— Безобразие, мать вашу! Нанял, называется юриста, мать вашу! Документы не может толком проверить, ещё и в обмороки падает, мать вашу! Выпишу ей штраф, мать вашу, полгода будет отрабатывать.

Малая тут же встаёт на защиту Кати.

— Не говолите плохо пло мою маму, она холосая, доблая! Это вы её заставили лаботать больную! У нас, детсадовских, за такое отбилают запеканку и колготки на левую столону ндевать заставляют!

Горельник от таких слов тут же в ярость приходит.

— Что эта маленькая дрянь себе позволяет? Я вас вместе с мамой…

— Замолкни, Борис, раздражаешь, — говорю спокойно, — если правление пригласило тебя в мой офис, это ещё не значит, что можешь хамить всем подряд. А малая всё правильно сказала, зачем вызывать на работу человека, если он болеет.

Опускаюсь Катю на диван рядом с переговоркой, трогаю её лоб…

Да она же горячая, обжечься можно!

— Срочно скорую вызывайте!

А эти остолопы, прихвостни Бориса, стоят на месте, испуганно хлопают глазами, даже не шевелятся.

— Да вашу мать, какие же вы все бесполезные создания…

Сам набираю скорую, вызываю машину, аккуратно беру Катю на руки, несу в главный холл, поближе к выходу.

— Спасибо, Яр, — шепчет она едва слышно, — прошу, не отбирай у меня дочь, я должна признаться…

— В чём признаться, Катя? — спрашиваю удивлённо.

Но девушка явно бредит, едва стонет, не в силах ответить.

Какая же она хрупкая и лёгкая, вся такая нежная, воздушная.

За долгие шесть лет с момента нашей последней встречи будто бы совсем не изменилась… такая же красивая!

Ещё и платье это… отлично сидит на её фигуре, а с каблуками просто идеально сочетается…

— Спасибо, дяденька босс, — шепчет мне малая, присаживаясь рядом на диван, — спасибо, что не блосил нас с мамой. Может, ей искусственное дыхание сделать? Я в фильме одном видела, там тётю так спасли.

— А ты умеешь его делать? — усмехаюсь.

Малая мотает головой, но тут же отвечает:

— Капитон умеет делать, он у меня всё может.

Смотрю на игрушку, вздыхаю тяжело.

— Чего же вы с Капитоном за мамой своей не уследили? Больной такой разрешил на работу идти?

Девочка виновато опускает голову.

— Нам с мамой денюжки очень нужны, за квалтилу нечем платить.

Я хмурюсь, когда слышу про деньги.

Насколько помню, у Кати были состоятельные родители.

Всегда её обеспечивали, а ещё терпеть не могли, что она встречается со мной, на тот момент, мелким бандитом...

Интересно, что случилось?

Рассорилась обеспеченная девочка с родителями?

Или они её сами из дома выкинули, отрезав от кормушки?

Вопросов – много, ответов – ноль.

— А ты молодец, малая, — говорю девчуле, чтобы хоть как-то разрядить ситуацию, — здорово вступилась за маму, показала этому Горельнику, кто главный.

Маленькая бандитка кивает чуть увереннее, улыбается.

— Спасибо, дядя босс, а ты меня на лаботу к себе возмёс?

— И кем же я тебя должен взять?

— Главным лешалой, — малая пожимает плечами, — мы с Капитоном любые плоблемы мозем лешить!

Даже не представляю, какие проблемы может решить эта маленькая бандитка с заколками и её игрушка капибара…

Скорая приезжает быстро, хмурый врач проверяет Катю, которая так и лежит на диване, тихо постанывая.

— Придётся госпитализировать… подозрение на пневмонию…

Он быстро заполняет бумаги, спрашивает у меня равнодушно:

— Вы муж?

— С хрена ли… нет, не муж, я владелец этого офиса, вызывал скорую.

— Ясно… кто-то поедет в больницу с девушкой?

— Я поеду, — тут же отзывается малая, — мы с Капитоном её главные лодственники, всегда маму сопловоздаем!

Врач смотрит удивлённо на игрушечную капибару, потом на меня.

— Детям одним нельзя…

— Со мной Капитон, — возражает малая, — он взлослый, двазды в лазводе, а ещё он полковник КГБ в отставке!

Я едва сдерживаю улыбку, пока врач чешет репу.

И откуда малая нахваталась таких фраз, из как фильмов?

Просто цитатник ходячий!

— А этот спектакль ещё долго будет продолжаться? — к нам подходит недовольный Горельник. — Нам документы важные подписывать надо! Ярослав, мы только вас ждём…

У меня в голове мигом рождается план.

— Сегодня не получится, Борис, видите же, человеку плохо, надо с больницу сопроводить, иначе, мне потом иск, как хозяину здания, предъявят… сегодня отдыхайте, Борис, никакого подписания не будет.

А сам хватаю малую за руку, и скорее за врачом и санитарами.

— Ярослав… подождите!

Но я уже прыгаю в машину, заранее уточнив адрес больницы.

Малая с Капитоном забирается назад, и мы мчим следом за Катей.

— Спасибо, что не блосил в бидэ, — говорит девчушка, — мы с Капитоном и мамой никогда этого не забудем!

— Малая… только не в биде, а в беде! И сама подумай, как я мог бросить бандитку в заколках и полковника КГБ в отставке, — усмехаюсь и не могу от малой взгляда отвести.

До чего же у неё знакомая мимика.

И характер… боевой, явно не в маму.

Интересно, кто отец?

За раздумьями сам не замечаю, как приезжаем в больницу.

А там меня почти с порога в шок повергают.

— Придётся вашей жене недельку полежать в больнице, полечиться… довела она свой организм до крайности, весь иммунитет убила.

— Она не моя жена, — отвечаю машинально, вспоминаю, что денег у Кати с малой почти и нет, — но лечение... сколько стоит платная палата? Нормальная с туалетом, а не этот хлев, где вы держите людей.

Врач морщится, но сумму называет.

Немаленькая, конечно, но для меня оплатить лечение не проблема, главное, чтобы Катя скорее поправилась, а там… разберёмся.

Интересно, в чём она хотела мне признаться?

Ладно, узнаю, как в себя придёт, сейчас пусть спит после лекарств, восстанавливает иммунитет.

А вот с малой что делать?

— Тебя куда отвезти, детсадовская — спрашиваю, — есть родственники или друзья, у которых ты можешь пожить?

— Неть, — разводит руками бандитка с заколками, — нетю никого, у мамы блат был, но он сбезал, дедуски с бабуской давно нет, а длузей у мамы почти нет. А в квалтилу без мамы низя, там хозяин злой и стлашный, на кабачок похожий…

Малая зачем-то изображает кабачок.

Так, ясно, в этой паре самый адекватный, похоже, Капитон.

Жаль, что он разговаривать не умеет и не подскажет мне, на кого оставить это чудо детсадовское?

— Куда мне тебя определить, малая? — спрашиваю вслух. — Не в детский же дом тебя отдавать и не в полицию?

Анютка мотает головой:

— Не надо в детский дом… там зутко, говолят, что там одним холодцом колмят… а Капитон у меня вегеталианец!

Твою ж мать, этот Капитон каждые полчаса открывается для меня с новой стороны… уникум!

Но куда больше меня интересует другой уникум, с заколками и в кедах.

— Если не в детский дом, то куда тогда мне тебя пристроить?

Тут малая смотрит на меня с надеждой и спрашивает:

— А мозно я пока позыву у тебя, дядя Босс?