Аз есмь, или Почти Хранитель (СИ)

Глава 46 Виктория

Я по-прежнему сидела в кресле полуприкрыв глаза, когда в дверь постучали. Затем дверь приоткрылась, и в комнату вошел Влад.

— Виктория, нам пора. Тебе следует привести себя в порядок. Мы едем в Библиотеку.

— А где Толик? — спросила я равнодушно.

— Толик с нами не поедет.

— Почему?

— У него другие дела.

Мне не понравился его ответ. И я сказала.

— Я только что была в Библиотеке. Хранитель согласилась передать мне дела добровольно. Это произойдет завтра.

— Вот как?

Ответы Влада мне нравились все меньше. И я открыла глаза, повернула голову в его сторону и, слегка наклонившись вперед, сосредоточенно и тихо произнесла:

— Немедленно. Сейчас. Чтобы Толик был в этой комнате.

— Хорошо, — произнес Влад с акцентом на шипящих и вышел вон, громко хлопнув за собой дверью.

Я снова отвернулась к окну, закрыла глаза и погрузилась в свое ничто и нигде.

Кажется, за моей спиной все же происходили нешуточные криминальные разборки. Потому что Толик, появившийся в моей комнате через некоторое время по моему Хранительскому желанию, выглядел не лучшим образом.

Синяки и ссадины украшали видимые части его тела — руки и лицо. Осталось догадаться, в каких местах еще они имеются.

Внимательно осмотрев и оценив состояние Охраны, я спросила:

— А разве Библиотека не заботится о безопасности Стража?

— Только когда дух находится в теле. Кажется, я слишком доверился твоим друзьям.

Он помолчал, и добавил:

— Спасибо.

— Не на чем, — апатия все не покидала меня, и слова прозвучали равнодушно.

Потом я спросила:

— А мы можем их вытурить отсюда?

— Можем. Но только всех.

— Если обойдется без членовредительства, я согласна. — По его лицу я поняла, что это возможно. — Тебе помочь?

— Не надо, я Страж. Справлюсь. Не выходи отсюда, пока я не вернусь.

— Ладно.

И он ушел.

А вскоре за окном наступила ночь. Я должна была удивиться, но не удивилась. В комнате, где я сидела, было тепло и тихо. Но за окном и в доме разворачивалась настоящая фантасмагория вселенского масштаба. Ничто не пугает человека так, как беснующаяся стихия. Потому что это то, перед чем человек бессилен абсолютно. Стихия сметает электростанции, дома и смывает урожаи и целые леса. Именно такая стихия бушевала вокруг меня. Скрипели и срывались с петель двери, летали по дому вещи, а за окном деревья, вырванные с корнями. Кто мог уцелеть? Но я верила своему Стражу. Он обещал мне не членовредительствовать. И словно в ответ на мои мысли мимо окна проплыло вращаясь лицо Влада с глазами, полными ужаса. Я бы могла позлорадствовать. Но не стала.

Буря продолжалась не долго, хотя я времени не засекала. Вскоре за окном посветлело и выглянуло солнышко. Странно, с утра погода была пасмурной.

Еще через некоторое время, в моей комнате появился Толик.

Он потоптался в дверях и спросил:

— Ты есть хочешь?

— Да, — весело сказала я, хлопнув по подлокотникам кресла руками и бодро вскочив ему навстречу.

Толик не удивился моему поведению и пошел впереди, показывая мне дорогу на кухню. Держался он на почтительном расстоянии, что я безусловно отметила как факт положительный. Мы еще не сходились ближе одного-двух шагов, но я припоминала некоторые признаки вожделения на лице моего телохранителя. Это меня настораживало и заставляло постоянно контролировать его состояние.

Мы двигались среди разрушенной обстановки без особой осторожности, словно по поляне, на которой пышно росла сочная зеленая трава. Словно повсюду не торчали осколки стекла и острые куски дерева.

В кухне стола на месте не оказалось, но холодильник был. Правда, лежал он на боку.

Толик деловито попинал его, чтобы открыть дверцу, а потом стал вытаскивать уцелевшие продукты.

Потом я сидела на холодильнике, а Толик напротив меня на шкафу, также как и холодильник поваленный на бок только что бушевавшей стихией, и ели ряженку с бутербродами.

— Где они сейчас? — спросила я, болтая ногами, словно девчонка первоклассница.

— Где-то в районе Иркутска.

— Так далеко? А если вернутся?

— Не вернутся. Сюда попадает только тот, кого я пригласил, — и он как-то мрачно усмехнулся.

— А если придут, чтобы разрушить гору?

— Тогда все повторится, и они снова окажутся на окраине Иркутска. В лучшем случае.

Поев, я похлопала себя по бокам и сказала:

— Пойду прогуляюсь. — Толик пожал плечами и достал из кармана сотовый телефон. Уже закрывая за собой дверь, я услышала, как он говорил кому-то в трубку:

— Пришли мне ребят. Прибраться надо.

Я так и не переоделась. Прямо в махровом халате я вышла на то, что осталось от лестницы, ведущей в белый холл, так гостеприимно встретивший нас еще вчера.

Странно, но у меня было ощущение, что я здесь полная хозяйка и могу делать что хочу. Меня не смущали даже те мужчина и женщина, которые нас вчера встретили, и которые по-видимому помогали тут по хозяйству. Сейчас они бродили среди развалин, собирая то немногое, что осталось целым после бури. Похоже, они не в первый раз столкнулись со стихией. Потому что ни в их тихих разговорах между собой, ни в выражении на лицах не было ни капли паники.

Вышагивая среди развалин, я размышляла.

Конечно, все, что случилось, было спонтанно и не продумано. Где-то там в районе Иркутска ни в чем не повинные братья Зотовы пытались придти в себя после накинувшейся на них стихии.

Но у меня не было иного выхода. Мне очень мешал Влад. Он перешел все границы приличий. Его нужно было срочно остановить. Если бы он продолжил в том же духе, то стал бы большой помехой для Стража и процесса передачи дел между мной и Корой. Инстинктивно я ощущала, что на данный момент ничего важнее этого просто не существует. Сначала я должна стать полноправным Хранителем, а потом уже решить личные проблемы. Почему-то именно сейчас я верила, что это возможно.

На другой день я проснулась в комнате временного коттеджа, который буквально у меня на глазах вырос во второй половине вчерашнего дня, после приезда пазика, из которого буквально посыпались мужчины с инструментами, и грузовика, на котором приехала первая партия стройматериалов.

Это было странно. В сибирской глуши бригада мастеров-строителей у меня на глазах принялась возводить современный европейский коттедж.

Процесс постройки так заворожил меня, что я отказалась идти на обед. Только ужин мне пережить на улице не удалось, потому что стало совсем холодно. К этому времени половина коттеджа уже была готова, и я сразу заселилась в остро пахнущую свежим деревом комнату с камином, в котором уже заботливо полыхало пламя. Именно это мне сегодня казалось настоящим волшебством. Множество людей, работающих слаженно и четко, вырастили дом буквально у меня на глазах.

Я лежала под одеялом, ощущая, как из встроенных в стены труб струится тепло. Когда они успели? Мне казалось, что единственным временным источником тепла будет камин. Я посмотрела на еще тлеющие красным угли и меня охватила жгучая тоска. Мне хотелось никогда не вставать с этой кровати и умереть в ней. Так было одиноко.

Но я должна была встать и сделать то, ради чего здесь оказалась.

Чтобы хоть немного себя отвлечь, я постаралась заговорить с женщиной, которая помогала Толику по хозяйству. Она пришла спросить, скоро ли я встану, чтобы приготовить завтрак. Звали ее Валентина, а мужа своего она велела назвать Иваном. Я возражать не стала. Какая разница. Валентина, Иван…

Сегодня я решила сменить вчерашний махровый халат, в котором спала, на обычные джинсы и куртку.

За завтраком мы с Толиком не разговаривали. Я только заметила, как он напрягается рядом со мной. Каких усилий ему стоило не накинуться на меня, осталось лишь гадать. Лишь выйдя из-за стола, он сказал.

— Как будешь готова, выходи. Сегодня Кора откроет для тебя вход.

— А ты? — недоуменно спросила я.

— Ну, я с тобой. В этот раз. Но тут есть секрет, понимаешь? Кора всегда внутри, а я снаружи.

— Понятно…

Я не стала с ним делиться своими планами на будущее. Они ему не понравятся. Точно.

Когда я вышла, возле входа стоял джип, очень похожий на тот, на котором приехали сюда мы. Я не стала задавать лишних вопросов, а залезла на заднее сидение, и там притаилась.

Я не следила за дорогой, поэтому, когда мы остановились, то просто поняла, что приехали.

Я узнала ее. Гору Чар, которая все также напоминала мне затаившегося на охоте зверя. Мы ждали довольно долго, пока зверь не заворочался. Это походило на начало землетрясения. Зверь словно спал, а потом начал просыпаться и отряхиваться от налипших за время сна камней и кустов. Все это сыпалось возле нас, но Толик не обращал на стихию ни малейшего внимания. Ну и я тоже.

Вскоре гора разверзлась. Иначе я бы не сказала. Просто она раздвинулась в стороны и прямо перед нами открылся проход.

Мы вошли. Двигаясь по ущелью, я рассматривала светившиеся по стенам руны. Они как бы ощупывали нас с Толиком, решая, пропустить ли нас внутрь горы. Видимо мы имели на это право, потому что прошли беспрепятственно.

Навстречу нам вышла Кора. Она только усмехнулась, когда Толик остановился в нескольких шагах от нее. Я тоже заметила, что молодой муж в своей физической форме вовсе не торопился выказывать свои чувства своей старенькой супруге.

Я поздоровалась первой. Кора ответила. А Толик довольно низко ей поклонился.

— Не будем терять времени, — сказала Кора. — У меня его почти не осталось.

И мы пошли в ту часть, принять которую мне еще не удалось. Мы пришли в комнату, где хранились артефакты. Процесс передачи в физическом теле практически не отличался от прежних уже пережитых мною ранее. Я закрыла глаза, и мой дух вылетел и приступил к своим обязанностям. Отличие было лишь в том, что вместо текстов я впитывала прямое чистое знание о предназначении и заклинаниях каждого предмета силы. Это было очень необычно. Еще мгновение назад я не знала ничего и вот я уже знаю…

Когда я закончила, Кора велела мне приблизиться и взяла меня за руки. Руки у нее были сухими и горячими. Но, не смотря на старость, в них ощущалась огромная сила. Кора прикрыла глаза и велела то же самое сделать мне. Как только я это сделала, вокруг нас закружились воздушные вихри. Одновременно Кора начала произносить заклинания и я понимала все, что она делает. В то же время я почувствовала, как сила, которую я только что ощущала в Коре, быстро перетекает в меня. Я уже знала, что эта моя «вампирская» способность, проявившаяся в результате наших обменов со Стасом, имеет пагубное воздействие на моих прочих контактеров. Но я не могла от нее оторваться. Она словно припаялась ко мне. И когда я наконец смогла это сделать, Кора просто свалилась к моим ногам замертво.

— О нет, — простонал Толик. — Кто теперь откроет гору?

— Ну, может я смогу, — сказала я неуверенно.

Толик посмотрел на меня и глаза его были наполнены отчаяньем. Я поняла, что ему до смерти, также как и мне, не хочется тут оставаться навсегда.

— Ты не сможешь, — прошептал он мне тихо. — Процедура передачи должна была закончиться выводом Стража и нового Хранителя наружу. Кора должна была запечатать Библиотеку и передать тебе ключи — заклинания. Теперь отсюда не выйдет никто.

— Подожди, — возразила я. — Но проход за нами не закрылся.

— Ну и что! — Толик уже орал. У него кажется началась истерика. — Все равно гора тебя не пустит, понимаешь? Ритуал не был завершен. Он нарушен. Я даже не знаю, что теперь будет.

И в этот момент из стены вышел грохочущий от смеха призрак Мага. Он шел на нас медленно, вскидывая голову от каждого движения. Его глаза полыхали красным огнем.

— Ну вот вы мне и попались, — проговорил он останавливаясь в нескольких шагах от нас. — Старая ведьма в конечном счете обманула сама себя.

Насмеявшись вдоволь, он продолжил:

— Ну что ж, дорогие мои, сыграем теперь по моим правилам? Условия прежние. Я открываю Библиотеку, а вы работаете, и разрешаете пользоваться артефактами всем достойным мира сего.

— Можно задать вопрос? — я произнесла это не очень уверенно, но Маг удивленно обратился ко мне.

— Да, моя дорогая.

— Скажите, как давно вы выходили в мир?

— С тех пор как покинул его, ни разу.

— Наверное не одно тысячелетие прошло с тех пор?

— Ну и что с того?

— Ничего. Просто мир изменился. И думаю, что эти изменения вам окажутся не по нраву.

— Да что там может измениться? — трубил с прежней восторженностью Дух Горы. — Людишки как страдали своими пороками, так и страдают. Алчность, зависть, гордыня… А сильным мира сего как всегда не хватает немного удачи, немного волшебства.

— Да, человек не сильно изменился. Но вот оружие, с помощью которого он уничтожает врагов, изменилось.

— Не смеши меня, девочка. Что может быть сильнее магии?

— Наука.

Услышав мой ответ, Маг принялся хохотать в ответ с новой силой.

— Ха! Наука? Людишки застряли в своей науке еще тогда, когда моя плоть гуляла среди них и сеяла ужас в их жалких душонках. Ни астрология, ни алхимия не могли найти истины никогда. Эти науки вели в тупик.

— Люди давно поняли, что астрология и алхимия ведут в тупик. — спокойно сказала я. — Их заменили физика, химия и астрономия. И если бы вы потрудились понять, чем ваш мир отличается от ныне существующего, то, возможно, вы были бы аккуратнее в своих желаниях отдать людям то, что лишь усилит существующий дисбаланс и разрушит этот мир окончательно.

Маг задумался.

— Я не могу выйти за пределы Библиотеки.

— Зато вы можете выпустить отсюда нас и мы вам принесем доказательства, — я продолжала говорить так, будто выступала на генеральной ассамблее организации объединенных наций. Спокойно и убедительно.

— Откройте нам выход, и мы принесем вам доказательства моих слов. Вы сами тогда сможете решить, как поступить дальше. В конце концов, вы ничем не рискуете. Мы не можем запирать и отпирать гору, а вы можете это сделать в любой момент.

— Есть риск, — тихо вымолвил он раздумывая над моими словами.

— Вы боитесь, что мы не вернемся? Напрасно. Вы знаете, что мы не пойдем на это. Библиотека слишком дорога для этого мира.

Кажется, он сомневался. И кажется, он мне поверил. Потому что в следующую минуту голова его склонилась, и губы начали произносить заклинания. Глядя, как он поднимается над поверхностью вслед воздетым к сводам пещеры рукам, я понимала, какая сила заключалась в этом бессмертном духе. И еще больше страшила меня мысль о том, какая мощь жила в нем при жизни. Если хоть часть этого вмещал в себя каждый из хранившихся здесь артефактов, то страшно было представить последствия проникновения такого артефакта в наш хрупкий мир. Хотя бы одного. А таких там на полках были сотни. Вот за чем охотились мои тайные преследователи. Да и сам Влад, похоже, был не прочь заполучить такую игрушку к себе в магический арсенал.

— Идите, — выдохнул наконец Дух, и вслед добавил. — Если через три дня не вернетесь, все рухнет.

Как в сказке, подумала я, и, не оборачиваясь, понеслась к выходу. Толик еле поспевал за мной.

Снаружи у джипа нас ожидал сюрприз.

Он стоял спиной к нам, облокотясь на капот нашего джипа, сжав голову руками. Светлый хвост из волос, затянутый резинкой сзади, мотался из стороны в сторону, и я пыталась определить, какая эмоция так мучила его в данный момент. Отчаяние?

Он даже не услышал, как я подошла, хотя обладал сверхслухом и сврхчутьем.

— Стас, — позвала я его тихо. — Он быстро обернулся и схватил меня в охапку.

— Они пошли усадьбу искать, а я сюда. Только вот тебя нет, джип брошен, и гора открыта. Я попытался пройти, но вокруг задуло, и я понял, что еще шаг, и опять окажусь в Иркутске. Я кричал тебе. Но ты не откликалась, — он говорил быстро. И пока говорил, дыханье его приходило в норму. Еще некоторое время мы стояли молча, наслаждаясь близостью друг друга. Пока голос Толика не вернул нас к горькой действительности.

— Давайте отсюда убираться.

Мы сели в джип и поехали. Толик вел машину. А мы со Стасом сидели молча на заднем сидении. И он меня так обнимал, будто хотел отгородить и спрятать от целого света.

Странно, подумалось мне. Если бы я не пережила все то, что пришлось за этот год, то наверное сейчас мне бы казалось нелепым то, что мы вот так сидим прижавшись друг к другу и не можем оторваться. Обмен, которому мы учились друг у друга, сыграл с нами странную шутку. Он как бы объединил нас в единое целое. И теперь похоже мы уже не могли существовать раздельно. И я вспомнила щемящую тоску, которую испытала утром. И подивилась его чутью на меня, которое привело его к нашему джипу. Хотя, логичнее было бы сначала найти усадьбу Толика. Ведь это только мне Толик сказал, что найти ее не удастся никому. Кроме тех, кого он пригласит сам.

Когда мы подъезжали к усадьбе, то еще издали заметили фольсваген и стоящих рядом с ним троих людей. Они таращились на нашу усадьбу с недоумением. Мне представилось, что они видят большое заросшее травой поле. А мы видели почти отстроенное заново здание и блестящие новым остеклением теплицы, возле которых возился Иван. Пазик и грузовик все еще находились на территории усадьбы. Из чего я сделала вывод о том, что внутри все еще шли ремонтные работы.

Увидев фольсваген, Стас вскинулся, но я сказала.

— Успокойся. Они ничего не видят… И нас тоже.

Мы спокойно проехали мимо фольсвагена и никто из троих даже не покосился в нашу сторону. Только Виктор чуть дрогнул, когда я посмотрела в его глаза сквозь стекло машины.

После ужина я попросила разрешение у Толика остаться в деревянном коттедже, куда мы со Стасом и отправились немедленно. С Толиком мы договорились о том, что с утра соберем совет и попробуем принять какое-то решение.

Позже, мы сидели с моим самым любимым мужчиной перед камином, наслаждаясь тишиной и одиночеством.

Гости наши уехали, решив видимо, что сегодня уже ничего не произойдет.

Для них это было истиной. Не для нас.

Я приняла душ, а потом послала туда его. Пока он плескался, я сушила волосы феном. А потом, завернувшись в простыню, улеглась на кровать. Он вышел из душевой, вытирая волосы полотенцем. На нем не было одежды, и я прилепилась к нему взглядом как в тот первый раз, в офисе его отца. Мои глаза ласкали его повсюду. Он был так прекрасен. Не знаю, слышал ли он, как я подошла к нему со спины. Но замер он только тогда, когда я нерешительно подняла руки и очертила ими сначала его плечи, потом предплечья, потом мне вздумалось провести пальцами по линии позвоночника… сверху вниз… А потом я забыла своим женским первобытным умом про еще совсем недавно обсуждаемый мною трезво и логично шовинизм и свои симпатии к феминизму. Я со стоном опустилась на колени и обняла его ниже талии. Ощутила слабое пульсирующее движение под своей рукой. И словно змея, совсем как тогда в своей грезе, переползла по его телу на другую сторону, чтобы стать совсем близкой, слиться с ним, врасти в него, словно ветка в дерево. Но он не дал мне завершить начатое, подхватив меня под руки. В следующую минуту я взлетела к нему на грудь и он меня уже страстно целовал, впиваясь в меня, словно хотел выпить до самого дна.

— О мой вампир, — страстно и игриво одновременно произнесла я, улыбаясь и глядя в его светлые искрящиеся и одновременно горящие желанием глаза…

Позже, когда мы отдыхали, мне в голову пришла одна мысль. Я вспомнила, что у меня есть вещь, которая должна нам помочь обрести потерянную Библиотеку. Так мне сказал лорд Беллиот.

Я медленно подняла голову, которая до этого покоилась на его животе, и посмотрела на него. Мои волосы последовали за мной, приоткрыв для меня его первозданную наготу. Он не спал, а смотрел на меня, и взгляд его источал такой покой, что мне показалось кощунством нарушить его. Я очень осторожно поднялась, накинула халат и направилась к своей дорожной сумке.

Он молча смотрел, как я достала со дна небольшой футляр, который он сделал для меня по заказу специально для книги, подаренной мне лордом Беллиотом перед самым нашим отъездом из Йоркшира.

— Неужели пришло время? — проговорил он вполголоса.

— Похоже на то, — ответила я.

— Все так серьезно?

— Пока не знаю.

А потом я уселась в кресло поближе к камину и открыла рукопись.

Страницы выглядели ветхими, но оказались неожиданно прочными и эластичными, будто были пропитаны каким-то составом. Темные буквы поначалу мне казались незнакомыми, но я постаралась найти в себе тот кусочек, который держал связь с Библиотекой, и через мгновение почувствовала, как она мне помогает. Внутри меня образовалась легкость, и буквы в рукописи стали очень четкими и знакомыми.

Я углубилась в чтение. А Стас тихо скользнул мимо к огню, задумчиво подвигал угли затейливо выгнутой кочергой, и расположился у моих ног, не отрывая взора от огня в камине.

Книга повествовала о путешествии купца по имени Рахим. Этот человек приписывал себе родство с древним родом людей, обладающих неуязвимостью и бессмертием, поэтому не боялся нападений разбойников и кочевников. Но зато жила в нем страсть к путешествиям. Чтобы не путешествовать в одиночку он часто сдавался в плен кочевникам. И они возили его с собой по разным землям.

Однажды судьба привела его на север, в дивный город Аркаим. Народ, населявший те места называл себя ариями. Там Рахим познакомился с учеными магами, которые приняли Рахима в ученики. Самым могущественным магом считался маг Ариас. За ним числились страшные ужасающие человеческое воображение деяния. Ариас решил перед своим уходом оставить о себе хорошую память. Он задумал создать секретную Библиотеку, чтобы в тайне сохранить бесценные знания, накопленные его народом для будущих поколений. Чтобы надежно спрятать Библиотеку от врагов, Ариас повелел ее высечь в горе, расположенной далеко на юге. В глухой непроходимой тайге. Куда кроме бессмертных никто не смог бы добраться. При храме, в котором жил Рахим, некоторые маги как и сам Рахим принадлежали к древнему роду бессмертных. Вскоре ему позволили заняться переписыванием рукописей для тайной Библиотеки. Рахим был единственным бессмертным из переписчиков. Иногда кого-либо из переписчиков отсылали в Библиотеку с готовыми рукописями. Назад они не возвращались. Однажды и Рахима послали с обозом и готовыми рукописями в Библиотеку. И он пришел к горе, гора разверзлась, и навстречу ему вышел сам Ариас. Узнав в Рахиме бессмертного, маг отослал его назад в храм и вскоре Рахима перевели в служители. Именно ему и еще нескольким таким же как и он довелось опускать саркофаг с телом Ариаса после того как тот запечатал Библиотеку, назначил Хранителя и Стража из рода бессмертных и пожелал покинуть этот мир навсегда. Курган, куда помещен саркофаг находится неподалеку от Библиотеки и ведет в него тайный ход из нее. И сказано было самим Ариасом, что чары его не разрушить, пока он является вторым и бессменным Хранителем навеки.

— Старый хрыч, — в сердцах проворчала я, закрывая рукопись на последней странице.

— Кто, я? — пошутил Стас, поглаживая мне голую коленку.

— Если бы это был ты, я бы и уговаривать тебя не стала. Пускай бы не открывал свою гору. Мне в ней с тобой было бы очень хорошо. А теперь я должна ему в течении трех дней представить страшные доказательства хрупкости и уязвимости внешнего мира. Потому что, если он посчитает его не достаточно хрупким и уязвимым, то запрет меня в своей горе вместе с Толиком или заставит торговать его страшными игрушками.

— Кому ему? И… какими игрушками?

— Стас, я правда, не знаю, могу ли тебе все рассказать. Наверно не напрасно в вашем мире такая секретность соблюдается. Может будет лучше, если ты все знать не будешь… А может и нет.

Тут мне подумалось о тех моих сожалениях по поводу излишней секретности. Когда я не обладала достаточной информацией для принятия хоть какого-то разумного решения.

— А давай совершим обмен.

— О, я с радостью, — и он потянулся ко мне руками.

— Я вообще-то не про это, — прошептала я ему на ухо. — Но и против такого обмена не буду. — И я сползла к нему на ковер, а он тотчас же нашел мои губы…

Первым из наших грез наяву вернулся Стас:

— Так о каком еще обмене ты говорила?

— Ну, я не знаю некоторых вещей, которые по-моему тебе хорошо известны. Если ты мне расскажешь то, о чем я не знаю, то я расскажу тебе о том, что узнала в Библиотеке. И об артефактах, и…

— Так значит они все-таки существуют? — задумчиво произнес Стас.

— Влад охотится за ними?

— Да. Я довольно часто слышал, как они обсуждают это. — Они очень хотят заполучить Зеленый Глаз Дракона. Говорят, он может показывать будущее.

— Ну да. Что-то вроде этого. Картинки событий, которые произойдут в ближайшие несколько дней.

— Ты его видела? — глаза Стаса разгорались любопытством.

— Он там, Стас. Но я честное слово не представляю, зачем он им нужен. Знать ближайшее будущее… Ну хотя бы на год вперед. Я бы еще поняла. Но три дня… Кого это спасет?

— Ты не понимаешь. Будущее изменчиво. И видеть его в ближайшие три дня гораздо перспективнее, чем на год вперед. Мелкие события иногда могут влиять на очень важные, меняя их совершенно. Зная ходы противника, можно корректировать свои действия и менять судьбы в огромных масштабах.

— Благими намерениями… Однако.

— А Повелитель жаждет заполучить Звезду Вааха.

— Звезда Вааха… Неуязвимость перед физическим и магическим оружием. Не знаю. Его уже столько веков не использовали, что может оказаться, что он вовсе не так силен. Столько всего изменилось за это время.

Он прижался ко мне со спины и спросил:

— Вик, а почему ты не хочешь становиться торговцем артефактами?

Я в изумлении оглянулась на него и вдруг поняла одну вещь. Ариас ни разу не упомянул о цене за пользование артефактами из Библиотеки. Но ведь должна быть цена. Не мог столь корыстный человек совершенно бесплатно раздавать направо и налево такие дорогие игрушки. И одновременно вставал еще один, возможно самый главный, вопрос. Зачем? Зачем все это ему? Из корыстных соображений? Чтобы помнили и чтили? Возможно, но не факт.

— Прости милый, но мне срочно надо кое-что спросить у Толика. Одевайся и пошли.

Сама я уже тянулась к одежде.

Толик не спал, и у него была гостья. Она повернулась к нам в тот миг, когда я постучав, поспешно распахнула дверь в комнату Толика. К моему счастью момент не был интимным. Они просто сидели за столом и наслаждались компанией друг друга. Это было написано на лице у обоих. Женщина была просто потрясающе красивой. Про таких обычно говорят — породистая. Грация в движениях, выразительные глаза, тонкие черты лица, изящная фигура. В общем, все было при ней.

— Извините, мы не хотели вас беспокоить, — пробормотала я первые нелепые пришедшие мне на ум слова.

Но Толик широко улыбнулся нам и сказал:

— Ну что ты, Виктория. Я очень рад, что могу тебе представить мою Ингрид.

— Ошень приятно, — Ингрид протянула мне руку. Судя по акценту, она была иностранкой.

— Нам тоже очень приятно. Я Виктория, а это Станислав, — и зачем я его Станиславом представила, объяснил бы мне кто. Инстинкт самосохранения что ли, в том числе личной собственности. Ценность моего Стасика я понимала хорошо.

Нас пригласили к столу. Потом мы пили какое-то потрясающее на вкус, цвет и аромат вино с труднозапоминаемым названием.

Наконец мы решили откланяться. Время было за полночь. Я поманила Толика за собой и когда мы оказались за дверью, тихонько спросила:

— Скажи, а на каких условиях Кора выдавала из Библиотеки артефакты в первые 100 лет своего служения Хранителем?

— Я не знаю, — растерянно произнес Толик. — Она мне никогда об этом не рассказывала.

— Ясно.

И мы пошли со Стасом обратно в наш коттедж не солоно хлебавши.

По пути я пробормотала.

— Значит придется решать на месте. В оперативном порядке.

Фраза «В оперативном порядке» принадлежала моему отцу. Он часто ее использовал в своем лексиконе. И тут на меня навалилось мое человеческое прошлое. Я вспомнила, что уже две недели не писала и не звонила родителям. Они наверное там с ума сходят!

Вернувшись в коттедж, я первым делом позвонила маме. Голос ее срывался на визг.

— Вика, ты где? Что с тобой?

— Мама, со мной все хорошо. Я скоро приеду. Не волнуйся. Как только возьму билеты домой, сразу перезвоню. Просто звонить отсюда очень дорого.

И только положив трубку, я поняла, что не учла разницы во времени. Если бы я была сейчас в Европе, то получалось, что я звонила ей посреди ночи? Вот дура.

Если мама не догадается взять расшифровку звонков, то ей не удастся определить, откуда я звонила. Предположительно я до сих пор находилась в Йоркшире по приглашению господ Спон в командировке.

Правда, моя виза закончилась две недели назад. Но мама об этом не знала. Что такое месяц человеческой жизни? Практически ничего по сравнению с месяцем моей магической.

Стас тоже, глядя на меня, набрал номер отца. И сразу сделался мрачнее тучи.

— Что случилось? — спросила я, заметив эту тучу на его лице.

— Отец велит срочно возвращаться домой. Говорит, что наша семья стала заложником у Конторы.

— Какой конторы?

— Той самой. Ты бумагу о неразглашении подписывала? — я кивнула головой. — Ну вот. И мы тоже… подписывали.

— Это Влад? Он возглавляет Контору?

— Нет. Влад такой же как и я пробужденный. Только очень давно. Мы — исполнители. А заказчики — это Контора.

— Сколько у тебя есть времени?

— Ну, по сути ни сколько. Только на дорогу.

— Ты можешь сказать, что купил билеты на поезд? Если у нас ничего не получится, то ты сможешь через три дня улететь на самолете.

— Не знаю. Влад контролирует этот район. Пока он нас не видит, мы в безопасности. Но узнай он, что я обманул его… Не знаю, что тогда будет.

Я знала, что не имею права его задерживать возле себя, пока его родные в опасности. И тогда мне пришла на ум безумная идея.

— Позвони Владу. Постарайся его уговорить оставить тебя при мне. Скажи, что я не знаю всего. Что ты будешь для него шпионить.

Он смотрел на меня и в глазах его я видела отчаяние. Заставлять его играть судьбой родных было не честно с моей стороны. Но возможно вскоре все изменится. Я это предчувствовала.

И Стас набрал номер Влада. Выслушав аргументы, Влад видимо спросил, где я нахожусь в данный момент.

— Она спит, — ответил Стас.

Влад долго молчал, а потом что-то сказал и дал отбой.

— Что он сказал?

— Что решение примет завтра. Видимо решил попробовать достать нас тут еще раз.

— Бесполезно. Библиотека не позволит проникнуть сквозь завесу никому кроме тех, кого пригласил Толик…

Мы посмотрели друг на друга и подумали об одном и том же.

Кто такая Ингрид?

Все, что мы смогли еще сделать в этот день, это тщательно осмотреть фасад дома, в котором горело лишь одно окно в комнате Толика.

Затем мы уснули. Утешая себя, я думала, что возможно мне стоит как следует запомнить эту ночь. Потому что больше такой возможно и не будет.

Утром, открыв глаза, я в первую очередь ощутила, что в постели одна. Стас отсутствовал. Его одежды тоже не было видно. В свете происходящих событий это могло означать что угодно. Поэтому я запаниковала и поспешила побыстрее привести себя в порядок. Когда я застегивала блузку, дверь распахнулась и Стас прошипел мне в лицо.

— Быстро! Смываемся!

Мы вместе прильнули к окну и увидели, как Ингрид пулей мчится к воротам, а за воротами в полной боеготовности рычит фольсваген. Ингрид нырнула за ворота и судя по реакции водителя фольсвагена, стала вполне видимой. Затем фольсваген взревел и влетел сквозь ажурные ворота, сшибая их на ходу. Ингрид нырнула вслед за фольсвагеном и… Они мгновенно потеряли ее. Все трое выскочили из машины. Я узнала Гошу и Виктора, а также Влада. Они были растеряны, потому что не видели ничего. Ингрид тоже в панике бегала вокруг фольсвагена и постоянно натыкалась на невидимую завесу.

Я поняла, как действовала завеса. Все, попадавшие в зону ее влияния просто лишались возможности различать предметы над землей.

Мы со Стасом выскочили из коттеджа и тут случилось непредвиденное. Ингрид достала оружие. Стас тут же повалил меня на землю за бревнами, оставленными вчера строителями, и велел лежать тихо. А сам исчез. А потом я тихонько приподняла голову и сквозь просвет между бревнами увидела, как Ингрид нелепо взмахнула руками и ее светлые волосы взлетели над головой. Потом она рухнула на землю и больше не встала. Потом я рванула в дом.

Толик мирно спал в своей кровати, посапывая в подушку.

Когда он проснулся и увидел над собой наши безумные лица, то апатично пробормотал.

— Ну и что случилось?

— Где твоя Ингрид? — спросила я.

— Тут, — и он похлопал рядом с собой по кровати. Затем на лице его появилось удивление. Потом кажется он проснулся окончательно.

Последующие его вопросы выглядели как из протокола милиции на допросе. Были кратко сформулированы и четко изложены. Одновременно он одевался, не смущаясь своей наготы.

Последней деталью его одежды была портупея с огнестрельным оружием. И я довольно отметила, что парень, надеясь на силу библиотеки, сам плошать не собирался.

Выскочив во двор мы увидели, что фольсваген по-прежнему стоит посреди лужайки перед домом, а наши незваные гости в недоумении бродят вокруг, не понимая, куда подевались постройки.

Ингрид тоже лежала на том самом месте, где ее уложил Стас.

Толик подошел к ней, и в глазах его появилась такая боль, что смотреть на него было просто невыносимо.

Мы решили со Стасом отойти подальше, пока Толик не разобрался с ситуацией. Вскоре он нам жестом велел укрыться в коттедже. И мы из окна видели, как он достал из-под рубашки медальон и что-то над ним прошептал. Рядом с фольсвагеном закрутился смерч. Он подхватил машину, людей и поднялся над землей, унося их куда-то на север. Я подумала, что там Виктор, который совсем не заслужил сурового наказания. Я схватилась за лицо руками и уткнулась в грудь Стаса, крепко зажмурив глаза. Он тоже сжал меня руками так сильно, что трудно стало дышать. Но я решила терпеть. Виктору сейчас тоже было ой как не сладко.

А потом мы участвовали в допросе Ингрид. Толик сначала хотел это сделать без свидетелей. Но я решила, что мне пора быть в курсе всего происходящего, и настояла на своем присутствии.

Толик взвалил связанную женщину на плечо и отправился в дом. Местом допроса он выбрал кухню. Не знаю, может в доме были более подходящие для допроса помещения, но Толик просто не мог поступить так с женщиной, с которой провел эту ночь. Он принес ее на кухню и мы расположились напротив, чтобы услышать ее криминальную историю.

Женщина уже не выглядела породистой красоткой, сошедшей с обложки журнала. В глазах ее горело безумие.

На вопрос о том, зачем она это сделала, Ингрид расхохоталась в лицо Толику. Парню было не сладко все это наблюдать. Да и мы как зрители еще добавляли ему мук. Но он был настоящий Страж. Тон, с которым он задавал вопросы, был тверд.

Он сказал ей, что прощает ее как женщину. Но не даст ей спуску, потому что на данный момент она для него враг.

Толку от допроса не было, пока Толик не подтвердил серьезность своих слов довольно крепкой пощечиной. Женщина такого обращения явно не ожидала. В ее взгляде безумие сменилось удивлением. А потом возникло тихое внимание. Наконец, Толик снова спросил, зачем она все это сделала. И Ингрид сказала:

— Я тебе не скажу. У меня нет выбора. Либо ты меня убьешь, либо они.

И она опустила голову.

Толик тяжко вздохнул и сказал:

— Выбор есть всегда, — и он достал свой медальон.

Медальон представлял собой овал, в центре которого находился камень зеленого цвета. А самом центре было небольшое отверстие. По кругу шло обрамление с иероглифами. Стоило Толику поднести медальон к лицу Ингрид, как из отверстия появился слабый луч света. Он был направлен прямо в лоб Ингрид в область третьего глаза. В последующие секунды глаза Ингрид закатились и она начала отвечать на вопросы Толика.

По ее словам получалось, что Ингрид нарушила какой-то закон или правило. И ей предложили искупить вину — соблазнить Стража Библиотеки, пробраться в его дом и открыть ворота для нападающих.

Женщине удалось познакомиться с Толиком в каком-то питейном заведении, и уговорить его на свидание на его территории. Единственное, с чем не могла справиться Ингрид ни при каких обстоятельствах, это снять заклинание невидимости, наложенное самой Библиотекой. На вопрос, кто ей дал задание, Ингрид в точности описала мужчину, напоминавшего нашего Влада.

Может быть Толик знал силу заклинаний, наложенных самой Библиотекой, и поэтому не беспокоился, впустив Ингрид в дом?

Конечно, Толик был профессионалом. Даже не будь нас рядом, он все равно бы справился с ситуацией. Я это знала. Потому что он был Стражем довольно продолжительное время. И судя по поведению, времени и формы зря не терял.

Больше Ингрид ничего не знала, но и того, что я узнала, хватило, чтобы я впервые осознала, как важна секретность в этом страшном мире.

Более подходящие помещения все-таки нашлось в подвале, куда Толик перенес женщину по окончании допроса.

А потом мы сидели со Стасом в кухне, и он пытался вспомнить детально все, что знал о миссии, которую выполнял Влад.

Цель Влада была предельно ясна. Помочь мне стать Хранителем. Одновременно получить от меня артефакт под названием Зеленый Глаз Дракона. Судя по действиям Влада, любой ценой.

В дополнение к основной миссии, попутно добавилась проблема конкуренции. Кто-то достаточно сильный, чтобы противостоять Владу, стремился перейти ему дорогу. Цель конкурента была не понятна. Казалось, он хотел уничтожить Хранителя. Об этом говорила та авария, из которой мы чудом выбрались целыми и невредимыми, потеряв лишь своего водителя. Но уж больно аккуратно было все проделано. И это вызывало дополнительные вопросы и сомнения.

Говоря про конкурента, Стас как-то дернулся, и мне на минуту показалось, что он не хочет мне говорить всего.

Тут я вспомнила, как он рассказывал о своем подопечном по прозвищу Повелитель. Я решила пока на него не давить и подождать, пока он сам все расскажет.

Когда вернулся Толик, мы перешли на обсуждение самой главной проблемы. Каким образом убедить Ариаса отказаться от передачи артефактов людям.

Я предложила доставить в пещеру электронные и книжные свидетельства своей правоты, а также некоторые образцы оружия, которые применял человек в нынешнем мире для уничтожения себе подобных.

В Библиотеке были книги пятисотлетней давности, полученные в подарок от людей. И именно за последние несколько столетий наука шагнула далеко вперед. Несколько столетий, о которых Дух Горы не знал ничего.

И, наконец, мы детально обговорили стратегию поведения на случай, если наши доводы Ариаса не убедят и нам придется открыть доступ к артефактам. Тут у нас были разногласия.

Мы не договаривались о крайнем варианте, но память о подвиге Коры постоянно мелькала в наших глазах как осторожные и болезненные всполохи, не дающие забыть ее подвиг и подтверждающие то, что в крайнем случае мы так и поступим. Я. Я так и поступлю.

Когда Стас понял это, то взял меня за руку и больше не отпускал.

На следующий день мы отправились к горе. Проход зиял темнотой и неизвестностью. Стас крепко обнял меня и поцеловал.

Он остался стоять возле джипа и я знала, что он не уйдет очень долго, если я не вернусь.

Толика гора пропускала без задержки, а вот со мной случился казус. Дальше одного шага я пройти не смогла. Повторив попытку, я попросила Толика узнать у Ариаса в чем дело. Пока он ходил за ответом, мне пришло в голову, что все происходит из-за того, что я несу с собой ноутбук и сотовый телефон. Правда, в прошлый раз мой сотовый тоже был со мной. Но я все же положила ноутбук на камень возле входа в пещеру и попыталась пройти без него. Не вышло.

Через некоторое время Толик вернулся. Он не стал выходить совсем, только очень громко сказал:

— Маг говорит, что ты пришла не вся. Часть тебя осталась с кем-то еще.

Я пожала плечами и поманила Стаса к себе.

— Может вместе попробуем? — предложила я ему.

И мы пошли. Руны на стенах ущелья снова вспыхивали холодным огнем, когда мы проходили мимо них. Наконец стало совсем темно и возле меня появился блуждающий огонек.

Ариас был в бешенстве.

— Вот почему я главным условием сделал супружество Хранителей. Что ты за Хранитель, если путаешься с посторонними мужчинами, а потом не можешь придти одна в святая святых?

— Это не посторонний мужчина, — возразила я Магу. — Это мужчина, которого я люблю.

Стас так и не отпустил меня от себя и я чувствовала себя собой, цельной и защищенной одновременно. Большего мне никогда не хотелось.

— Молчи, несчастная! — кричал Ариас, заламывая призрачные руки. — Если бы так просто было заменить Хранителя, я бы сейчас ни минуты немедля убил тебя на месте. Кажется, времена действительно поменялись. Ну? Принесли доказательства?

И мы стали разворачивать снаряжение.

Когда засветился экран ноутбука, маг попритих. А когда Толик продемонстрировал Магу не заряженный ракетомет, а потом мы показали кадры фильма, в котором его использовали, он призадумался. Особенно после слов о том, что вот эта пушка разнесет нашу пещеру за один выстрел в пыль.

Потом я показала Магу страшные картинки времен последней войны и атомного взрыва.

После этого Дух Горы совсем замолчал и лишь проговорил:

— Я должен подумать. Три дня.

Мы собрали вещички и подались на выход.

Возле джипа нас ждали. Поначалу Толик решил не выходить, но руны давили на нас, запирая проход, и Толик приготовил свой медальон к возможной атаке. Стасу пришлось взять на изготовку рекетомет, который мы только что с успехом продемонстрировали Духу Горы. Ракетами мы его не заряжали из-за опасений вспыльчивости характера Ариаса. Поэтому оружие в принципе было бесполезным. Хотя напугать и могло.

Влад стоял спокойно скрестив руки на груди. Гоша с любопытством выглядывал из-за фольсвагена. Виктор стоял, опустив глаза. Его левая рука была перевязана и подвешена в полусогнутом состоянии. А в машине сидел Вадим Сергеевич. Мы видели его через раскрытую дверь автомобиля.

Сердце мое сжалось, когда я увидала руку Виктора. Он единственный из всей этой компании был обыкновенным смертным человеком. Поэтому ему доставалось по полной программе.

Толик вышел вперед и прокричал:

— Сами уйдете или опять помочь?

Влад поднял руки кверху и двинулся нам навстречу. Когда по мнению Толика, он достиг черты безопасности, Толик скомандовал ему Стоп!

Расстояние было внушительное, шагов 20. Правда это по моим человеческим меркам. Зная как быстро перемещаются эти люди, я подумала, что Толик на этот раз поступил опрометчиво, позволив Владу подойти к нам так близко.

Влад быстро перешел к делу.

— Мы пришли поговорить.

— Да ну? — недоверчиво произнес Толик. — А вчера тоже приходили поговорить?

— За вчера приношу свои извинения. Кстати. А где женщина? Вы ее убили?

— Тебе то что за дело? — зло спросил Толик.

— Понимаю, все, что случилось выгладит не слишком красиво. Но подобраться к вам иначе просто невозможно.

— А зачем вам к нам подбираться? — это был уже мой вопрос.

— Ну, нам кое-что очень нужно оттуда. — И Влад показал рукой на провал в скале сзади нас.

— А попросить вы не могли?

— А ты бы отдала?

— Нет.

— Вот видишь?

— Что тут видеть? Я вам по всякому ничего не дам. — И вдруг Библиотека мне услужливо толкнула в память свод правил, которые давали право смертному использовать книги и артефакты, полученные во временное пользование. Это была та самая книга, прочесть которую мне не дала тогда Библиотека в Йоркшире, когда она меня просто выкинула из себя. Но текст я впитала вместе с другими еще тогда, впервые побывав в Библиотеке. В одно мгновение я поняла, почему Ариас так стремится дать возможность пользоваться артефактами людям. Пока артефакты работали, они подпитывались сами и подпитывали также Библиотеку и дух самого мага. Но если они просто пылились в Библиотеке, то постепенно теряли свою силу и мощь. И терял силу Ариас. И похоже нам еще повезло, что Ариас не получал подпитки четыреста лет…

В общем, получить артефакт во временное пользование мог только человек на деле доказавший, что он этого достоин. Для этого надо было пройти испытание, предоставить письменные свидетельства о своих деяниях, подтвержденное в свою очередь тремя достойными людьми. Потом действующий Библиотекарь принимал решение. То есть в данном случае я.

Пока я просматривала свод правил на своем внутреннем экране, до меня донесся новый вопрос Влада.

— А почему?

— А потому что вы не достойны.

И только я это сказала, Влад кинулся вперед. Толик также молниеносно оказался впереди меня с медальоном в руках. И Влад, не добежав до нас нескольких шагов, наткнулся на невидимый барьер. Дальше мы беспрепятственно проследовали к джипу. Проходя мимо Виктора, я потянулась к нему рукой и вложила свою руку в его. Потом я закрыла глаза и на своем внутреннем экране написала: Приходите с профессором на поле ночью.

А потом мы уселись в джип и рванули с места.

Я не была уверена, что у меня получится передать мое послание, а у Виктора — принять его, но они пришли. Нас разбудил Толик, поднял и показал в окно на две фигуры.

— Пригласи их, Толик. Пожалуйста, — попросила я.

Толик посмотрел на нас обоих долгим испытующим взглядом и кивнул.

— Под вашу личную ответственность.

И мы пошли встречать Виктора и Вадима Сергеевича.

Сначала они увидели Толика с медальоном. Потом Толик видимо произнес пригласительное слово и Виктор долго и ошарашено оглядывался вокруг, когда внезапно перед его глазами начали появляться постройки и люди.

Но удивляться долго Виктор видимо разучился давно. Поэтому уже через мгновение он застенчиво улыбаясь шел нам навстречу. Видя их рядом, Стаса и Виктора, я в очередной раз отметила, как они похожи. Только цвет волос разный.

А потом оба обернулись к отцу.

Догадываясь, как они соскучились, я не стала им докучать. И перебралась в особняк в мою почти не пострадавшую от стихии комнату, отмытую на всякий случай Валентиной. Стас мой никуда от меня не денется.

Во всяком случае в ближайшем будущем…

В всяком случае я на это очень надеялась…

На следующее утро я проснулась, потому что ощутила на своей груди его руку.

— Разбудил? Прости, — прошептал он, целуя меня в шею.

За окном кружился снег. Было непривычно светло.

— Снег? — спросила я его.

— Да, похоже наступила зима. В этих местах зима начинается раньше.

— Мне что-то надо придумать для родителей. Они начинают сходить с ума.

— Думаю, до завтрашнего дня эту проблему решать не стоит.

— Да. Ты прав.

И тут тишину прорвал нарастающий гул. Мы не сговариваясь потянулись к одежде. Когда мы выскочили наружу, то увидели, как Толик заскакивает в джип и выезжает за ворота.

Виктор и Вадим Сергеевич тоже стояли у входа в коттедж и провожали взглядом джип.

Потом все подались поближе к воротам. Гул не прекращался и теперь что-то мне напоминал… Это был тот самый звук, который мучил меня в безвременьи Ариаса. Значит, сейчас по шоссе, которое от нас было скрыто лесом, проходило множество техники на гусеничном ходу?

Толик вскоре вернулся. Когда он выскочил из джипа, мы все уже ждали его объяснений.

Толик был взволнован.

— Безумцы! — вскричал он. — Они решили взорвать гору!

— Кто? — спросила я.

— Я его не знаю. Обычный человек с черными торчащими в стороны волосами и безумными глазами.

— Франк, — выдохнул Стас.

Я не знала, где мне следует быть в данный момент. Если Библиотека словно живое существо впадет в агонию, то может запросто убить и нас, Хранителей. Поэтому возможно, более разумно было бы сейчас быть как можно дальше от горы… физически.

Но в то же время я почему-то была уверена, что древняя магия не так проста, чтобы ее можно было вот так просто подорвать снарядом. Зато она могла запросто обидеться… на нас. И тогда получалось, что лучше Хранителям быть в момент сражения вместе с Библиотекой.

Я не знала, получится ли у меня то, что пришло мне только что в голову. Потому что в данный момент Ариас еще не принял решения относительно меня и моего статуса. Но попробовать стоило.

Я бросилась в свою комнату, уселась поудобнее в кресло и пожелала переместиться внутрь горы.

Получилось. Уже через мгновение я стояла посреди полок с книгами прямо перед раскрытым проходом, ведущим снаружи внутрь горы, и сквозь просвет видела, как военные мечутся в дымке у входа и готовят технику к бою.

Ариаса не было видно. Неужели струсил?

Через мгновение из темноты ко мне вышел Толик, вернее его фантом.

— Неужели будут стрелять? — проговорил он, глядя вместе со мной в просвет наружу.

— Нельзя этого допустить, — ответила ему я. — Давай попросим переместить людей отсюда подальше. Только без техники.

— Такой ювелирной работы, боюсь, не получится. Либо всех с техникой, либо… что-то другое.

— Попробуй.

— Хорошо, — вздохнул он и направил медальон в просвет.

И в тот же момент снаружи взвыл ветер, закричали люди, заскрежетало железо… Все длилось минут двадцать, как всегда, потом стихло.

— Посмотреть бы что там, — вздохнула я.

— А там все в порядке, — раздался вдруг за нашими спинами бодрый голос Ариаса. — Вот вам и ответ на ваш вопрос о том, что сильнее — древняя магия или человеческая техника.

— Так что жду вас обоих завтра. Будем вскрывать Библиотеку, — и он важно проплыл перед нами и пропал в темноте противоположной стены.

Когда я вернулась в свое тело, все они были там. Стас был ближе всех, он присел на подоконник прямо передо мной и дожидался пока я вернусь. Толик тоже уже вернулся и уже входил в дверь. Виктор сидел на краю моей кровати, а Вадим Сергеевич видимо стоял в дверном проеме, и сейчас немного отступил, чтобы Толик смог войти.

— Кажется, наш план рухнул, — проговорил Толик едва войдя в комнату.

Я молчала. Мне нечего было ему ответить. В этот момент я раздумывала. А правильно ли я поступила, заставив Толика вмешаться. Ведь если бы он не отдал распоряжение Библиотеке, то маг не имел бы сейчас доказательств того, что Библиотека сильнее человеческого оружия. С другой стороны, если бы мы не вмешались, то первый удар нанесли бы люди. И тогда реакция Библиотеки могла быть совершенно не предсказуемой.

— Придется соглашаться на условия Ариаса, — проговорила наконец я.

— Значит, Кора напрасно просидела в заточении 400 лет? — возразил мне Толик.

— Нет. Не напрасно. Мы еще пободаемся.