Бабушкин подарок

2

— Я сама заплачу за платье, — в десятый раз повторяла Гледис. Она удивлялась себе, что согласилась пойти на этот ужин с Кристофером. Ведь она не только совершенно не знала этого человека, но он ей даже не нравился.

— За платье заплачу я, — упрямо твердил он. — Это самое малое, чем я смогу вас отблагодарить.

Они были в сверхдорогом магазинчике одежды, расположенном рядом с вестибюлем отеля. Гледис с пристрастием перебирала вечерние платья на стойке с вешалками. Большей частью цены были неслыханные. Наконец она остановила выбор на простом платьице, которое, по ее мнению, могло служить прекрасным дополнением к ее хрупкой фигурке. Она провела рукой вниз по рукаву, нащупала белый ярлычок и вздохнула. Цена оказалась еще выше, чем у других платьев. Тихонько ворча под нос, она отпустила рукав и продолжила свои поиски.

Кристофер нетерпеливо взглянул на часы.

— Чем плохо это? — Он снял со стойки элегантное платье для коктейлей. Лиф был расшит ярко-зелеными блестками, а темно-зеленая юбка была узкой и прямой. Действительно, прелестное платье, но стоит гораздо больше ее недельного заработка.

— Ничем, — рассеянно ответила она, просматривая платья одно за другим.

— Так купите его.

Гледис сердито посмотрела на него.

— Я не могу себе позволить потратить пятьсот долларов на платье, которое надену, может быть, всего один раз.

— Зато я могу, — процедил он сквозь зубы.

— Я не позволю вам платить за мое платье.

— Ужин начнется через тридцать минут, — напомнил он раздраженно.

— Ладно, ладно.

Он вздохнул с явным облегчением и протянул руку к платью. Глед остановила его порыв, коснувшись рукава.

— Видимо, здесь ничего не подойдет. Пойду пересмотрю, что привезла с собой. Может быть, там есть что-нибудь более подходящее, чем я думала.

Тяжело вздохнув, Кристофер последовал за ней к лифту.

— Подождите в холле, — распорядилась Гледис, давая понять, что не собирается впускать к себе в номер незнакомого человека.

Она стояла у шкафа и рылась в платьях, которые распаковала еще днем. Единственным подходящим среди них было служившее ей уже не один сезон белое платье рубашечного покроя с большими золотыми пуговицами и широким золотым поясом. Не совсем то, что нужно для званого обеда, но вполне сносное.

Она метнулась к дверям и показала его Кристоферу.

— Это подойдет?

Бедняга дошел до белого каления.

— Не знаю, черт возьми.

Оставив дверь открытой, Гледис быстро вернулась обратно к шкафу.

— Осталось только подвенечное платье тетушки Эм, — пробормотала она.

— Вы привезли с собой подвенечное платье? — В его серых глазах зажглись веселые огоньки. Казалось, он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться. — Видимо, вы возлагаете большие надежды на свой отпуск.

— Я его не привозила, — с натянутым видом сообщила она, жалея, что заикнулась об этом. — Мне его прислала подруга.

— Выходите замуж?

— Не совсем. Я… Нет времени объяснять.

Кристофер пристально глядел на нее с таким видом, как будто хотел задать массу вопросов, но не знал, с которого начать.

— Тогда наденьте то, что мне показали, — с раздражением произнес он. — Уверен, оно прекрасно подойдет.

— Хорошо, надену. — Теперь Глед уже жалела, что согласилась пойти на этот званый обед. — Через минуту буду готова. — Она опять закрыла дверь и в последнюю секунду заметила выражение удивления на лице спутника. Только скинув свое легкое платьице, она поняла, что тот, вероятно, не привык, чтобы женщины, переодеваясь, оставляли его дожидаться в холле.

Хотя Гледис и знала, что Кристофер сгорает от нетерпения, она потратила еще пару минут на макияж и золотистые волосы до плеч. С помощью заколки сделала себе незамысловатый пучок. Как ни старалась, она не могла унять возбуждения в предвкушении этого небольшого приключения. Кто знает, с кем она может сегодня познакомиться.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она пригладила юбку и медленно направилась к двери. Кристофер ждал, прислонившись спиной к стене. При ее появлении он выпрямился.

— Сойдет?

Он прищурился, оценивая. Под его взглядом Гледис стало не по себе, но она держалась непринужденно и независимо. Наконец он кивнул.

— Выглядите прекрасно, — вот все, что он сказал.

Со вздохом облегчения она впорхнула в комнату, захватила сумочку и присоединилась к своему спутнику.

Званый обед, как раньше объяснил Кристофер, проходил в отдельном кабинете одного из ресторанов отеля. Торопливо шагая, они направились к лифту.

— Лучше объясните мне мои обязанности, — сказала Гледис.

— Обязанности? — повторил он, нахмурившись. — Черт, да просто ведите себя так, как ведут женщины, когда хотят показать всем, что их спутник не свободен. — Он поколебался. — Только не вешайтесь мне на шею.

— На это не рассчитывайте, — произнесла Гледис, устремив на него притворно обожающий взгляд, то вскидывая, то опуская свои длинные ресницы.

Кристофер еще больше нахмурился.

— И этого тоже не надо.

— Чего?

— Того, что вы проделываете своими глазами. — И он с раздражением продемонстрировал рукой, что имеет в виду.

— Мне нужно что-то знать о присутствующих на обеде?

— Да нет, — нетерпеливо ответил он.

— Как насчет вас? — Увидев его изумление, Глед пояснила: — Если я ваша девушка, то нужно, чтобы я знала о вас что-нибудь еще, кроме вашего имени.

— Да, наверно. — Он засунул руку в карманы. — Я администратор крупной компании в Портленде, занимающейся освоением земель и строительством. Проще говоря, мы разрабатываем проекты, обеспечиваем финансирование, организуем строительство, и как только проект завершен, мы все продаем.

— Звучит интересно. То есть делаете деньги, используя напряжение и давление.

— Иногда да, — был его ответ. Он еще раз окинул ее взглядом, но в нем не выражалось ни одобрения, ни упрека.

— Когда мы в первый раз встретились, вы мне не понравились. — Гледис не знала, почему чувствует себя обязанной объяснить это. — Я сидела рядом с вами в самолете и думала, что вы весьма неприветливы, — продолжала она.

— Я так полагаю, ваше мнение обо мне не изменилось? — Он вопросительно поднял одну бровь, как бы намекая, что ее ответ нисколько его не обеспокоит.

Глед игнорировала его.

— Вы не очень тепло относитесь к женщинам, да?

— В некоторых ситуациях они незаменимы.

Это прозвучало как-то вульгарно. Гледис почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Она взглянула на него, испытывая чуть ли не сочувствие к человеку, у которого есть все, но, кажется, такая пустота внутри.

— Что сделало вас таким циничным?

Он опять посмотрел на нее немного насмешливо.

— Жизнь.

Гледис не знала, как следует понимать такой ответ, но, к счастью, как раз в этот момент открылись двери лифта.

— Есть еще что-нибудь, что мне нужно узнать, прежде чем мы там появимся? — спросила она, как только они вошли в кабину. Ее роль, как поняла Гледис, сводилась к тому, чтобы оградить его от дочери компаньона. Она смутно представляла, как ей удастся это сделать, но придумает что-нибудь, когда придет время.

— Ничего важного, — ответил он. Потом замолчал, нахмурившись. — Хотя боюсь, мы оба можем вызвать довольно большое любопытство.

— Почему же?

— Потому что обычно я не имею дела с… невинными младенцами.

— Невинными младенцами? — Он говорил о ней как о ребенке дошкольного возраста. Никому из тех, кого она когда-либо знала, еще не удавалось без малейших усилий так оскорбить ее. — Вы знаете, я уже совершеннолетняя!

На это он открыто рассмеялся, а Гледис почувствовала себя в дурацком положении, сожалея — возможно, не в последний раз, — что вообще согласилась на это.

— Вы не слишком-то любезны, — заметила она.

— Вы уже говорили мне об этом раньше.

Лифт поднялся на последний этаж, где находился ресторан. Кристофер переговорил с метрдотелем, и тот повел их в отдельный кабинет, где проходил званый обед.

Гледис оглядела элегантный зал, и сердце у нее чуть не ушло в пятки. Все гости принадлежали к кругу деловых людей — мужчины в темных костюмах, женщины в замысловатых платьях, похожих на те, что он разглядывал в том маленьком магазинчике на нижнем этаже. У всех был вид состоятельных людей, занимающих солидное положение в обществе.

Гледис стало трудно дышать. Она почувствовала себя не в своей тарелке. Это люди большого достатка, а она столько месяцев копила на недельный отпуск. Она вкладывала свои деньги не в собственность, административные здания и огромные портфели ценных бумаг, а в колготки и замороженные полуфабрикаты.

Ее спутник, должно быть, почувствовал в ней какую-то неуверенность, потому что повернулся и ободряюще улыбнулся.

— Все будет хорошо.

Гледис поразило, сколько уверенности придали ей эти три коротких словечка. Она ответила благодарной улыбкой и гордо выпрямилась.

Официанты разносили подносы с деликатесными закусками и узкими хрустальными фужерами с гравировкой, в которых искрилось золотое шампанское. Гледис, сделав первый глоток, удивленно раскрыла глаза. Ничего вкуснее ей не доводилось пробовать.

— Изумительно.

— Да уж конечно, по сто пятьдесят долларов за бутылку.

Не успела Гледис отреагировать, как к ним через весь зал направился пожилой осанистый джентльмен, который только что отошел от более молодого собеседника. Ему, вероятно, было под пятьдесят, но он словно сошел со страниц журнала «Мода для джентльменов».

— Кристофер, — дружески поприветствовал он, протягивая руку, — я так рад, что тебе удалось приехать.

— Я тоже.

— Надеюсь, полет прошел без происшествий.

Кристофер и Гледис посмотрели друг на друга.

— Да, очень приятно. Познакомься с Гледис Филд. Глед, это Сэм Паркер.

— Здравствуйте, — любезно сказала она, протягивая руку.

— Очень рад, — повторил Сэм, с улыбкой поворачиваясь к ней. Он взял ее руку и держал значительно дольше, чем требовало хорошее воспитание. У Гледис было впечатление, что ее тщательно изучают, и она сделала усилие, чтобы выглядеть спокойно.

Наконец он отпустил ее руку и кивнул в сторону двери.

— Прошу прощения, только что пришел Янг.

Гледис подождала, пока Сэм Паркер не отошел подальше. Потом придвинулась к Кристоферу и прошептала:

— Это отец Дины?

Кристофер состроил гримасу удовлетворения.

— Вы очень догадливы.

Среди своих знакомых она слыла сообразительной, но Глед не хотелось отказываться от комплимента. Маловероятно, что в ближайшее время ей доведется услышать их много, во всяком случае, не от Кристофера.

— А кто стоит рядом с ним? — она слегка кивнула головой, показывая на высокого интересного молодого человека. В нем чувствовалась некая странность. Она не могла бы утверждать это определенно, но не могла отделаться от такого ощущения.

— Это Сэм-младший, — пояснил Кристофер. Гледис заметила, что он сжал губы, а в глазах промелькнуло задумчивое озабоченное выражение.

— Папочка натаскивает его, чтобы он занял мое место.

— Младший? — Гледис второй раз посмотрела на молодого человека. — Не думаю, что у вас будет много проблем.

— Почему?

Она пожала плечами, не зная, почему была так в этом уверена.

— Не могу представить, что вы в чем-то можете проиграть.

Он тепло поглядел на нее.

— Я не собираюсь давать такую возможность Младшему, но уже скоро придет время, когда мне придется вступить в чертовски жестокий бой.

— Минутку, — проговорила Гледис. — Если Дина — дочь Сэма-старшего, тогда женитьба упрочила бы ваше положение? — Это был бы не совсем брак по любви, но она не могла представить Кристофера, женящегося из-за чего-то настолько банального, как любовь.

Он бросил на нее быстрый взгляд, сохраняя непроницаемое выражение.

— Да, это помогло бы, но, к сожалению, я не из тех, кто вообще женится.

Гледис так и думала. Вряд ли, думала она, он со своей занятостью мог выкроить время на любовь, и уж, тем более, на семью — только работа, работа и работа. Завершить один проект и приступить к другому. Ей знаком такой тип людей.

Гледис не представляла, что сможет влюбиться в кого-то вроде Кристофера. А вообразить его влюбленным было совершенно невозможно. Да, он не из тех, кто женится.

— Кристофер!

От пронзительного женского возгласа у Глед зазвенело в ушах. Мимо нее стремительно пронеслась красивая блондинка и заключила ее спутника в свои объятия.

— А это, должно быть, Дина, — с любопытством воскликнула Гледис, стоя за спиной девушки, которая сжимала Кристофера в объятиях.

Кристофер разгневанно посмотрел на Гледис.

Сделайте что-нибудь! — умолял его взгляд.

Эта сцена доставляла Глед слишком большое удовольствие, и она не собиралась мешать юной поклоннице ее спутника. Пока Кристофер обнимался с Диной, она взяла себе какую-то закуску с ближайшего серебряного блюда. Вкус ее был восхитительный. Она даже не подозревала, что так проголодалась. Только принявшись за третью порцию, она распробовала, что ест черную икру.

— О, дорогой, я думала, ты никогда здесь не появишься, — задыхаясь, тараторила Дина. Ее прелестные голубые глаза с обожанием взирали на собеседника, как будто он был каким-то героем. — Отчего ты так задержался? Разве ты не знал, что я целыми часами дожидалась тебя?

— Дина, — натянуто произнес Кристофер, высвобождаясь из объятий блондинки. Потом поправил манжеты рубашки. — Познакомься с моей девушкой — Гледис Филд. Глед, это Дина Паркер.

— Здравствуйте, — сказала Гледис и потянулась еще за одной порцией. Взгляд Кристофера ясно дал ей понять, что сейчас не время наслаждаться русской икрой.

Большие голубые глаза Дины недоверчиво расширились. Она действительно была прелестна, но, бросив на нее один только взгляд, Гледис поняла, почему Кристофер сопротивляется. Она казалась слишком молодой, ей было самое большее двадцать лет, и очень эмоциональной. Гледис по достоинству оценила и восхитилась тактикой, к которой прибег ее спутник, чтобы отделаться от девушки без нужной грубости.

Кристофер говорил о дочери Сэма Паркера так, как будто та — женщина-вамп. Глед была другого мнения. Возможно, когда-нибудь Дина и станет такой соблазнительницей, но сейчас это лишь молодая и своевольная девушка.

— Вы девушка Кристофера? — спросила она, взмахнув своими невероятными ресницами, — они были такие длинные, что от их движений в комнате мог пробежать легкий ветерок.

Она улыбнулась и кивнула.

— Мы очень хорошие друзья, да, дорогой? — Гледис просунула руку в его ладонь и, запрокинув голову, с восхищением посмотрела на него.

— Но я думала… я надеялась… — Дина повернулась к Кристоферу, но тот притянул Глед к себе и обнял ее за плечи, намекая, что они гораздо больше, чем друзья.

— Да?

Дина перевела взгляд с Кристофера на Гледис и обратно. На ее ярко-голубые глаза навернулись слезы.

— Я думала, между нами какие-то особые отношения…

— Мне очень жаль, Дина, — мягко произнес Кристофер.

— Но папе казалось… — Она не стала продолжать и медленно попятилась. Сделав несколько шагов назад, она повернулась и выбежала из комнаты.

Глед засунула в рот еще один крекер с икрой.

В их сторону смотрело несколько людей, хотя Кристофер, видимо, не замечал этого. Однако Глед ясно ощутила на себе эти любопытные взгляды. Не очень-то приятное чувство, особенно если приходится в это время жевать.

Когда мгновение неловкости миновало, разговоры возобновились, и Гледис судорожно проглотила злосчастный кусок.

— Это было ужасно, — пробормотала она. — Мне жаль бедняжку.

— Откровенно говоря, мне тоже. Но она переживет это.

Он повернулся к Гледис.

— Хорошо же вы помогали, — проворчал он. — Объедались крекерами, как будто в последний раз в жизни.

— Я не избалована деликатесами. Так что было трудно побороть искушение.

— Но я привел вас не для этого.

— Свою задачу я выполнила, — парировала Глед. — Хоть это мне и не по душе. Она неплохая девочка.

— Поверьте мне, — шептал Кристофер одними губами, — она переживет это. Немного подуется, но, в конце концов, поймет, что ничего страшного не случилось.

— И все же мне это не нравится.

Теперь, когда ее миссия была окончена, Гледис почувствовала, что свободна и вполне может походить по залу. Она немного побродила вокруг, потягивая шампанское из своего бокала. Ее внимание привлек молодой человек, играющий на рояле. Он хорошо играл. Очень хорошо. Гледис могла отличить талантливое исполнение, ведь она сама пять лет брала уроки игры на фортепьяно. Она подошла к небольшому роялю, чтобы сделать комплимент пианисту, и они немного поболтали о музыке. Но тут она заметила, что Кристофер ищет ее. Гледис извинилась — пришло время садиться за стол.

Обед был великолепный. Глед сидела рядом с Крисом, который все время переговаривался с солидным джентльменом, сидящим по другую сторону от него. Сидящий справа от нее почтенный джентльмен лет шестидесяти представился как Патрик Гловер. Хотя он не упоминал этого, Гледис поняла, что это президент фирмы «Гловерфармкомпани», ныне в отставке. Глед сказала ему, что аптека «Гринлайн Фармаси», где она работает, торгует целым рядом лечебных препаратов его фирмы, и скоро оба разговорились. Ко времени подачи десерта она чувствовала себя с мистером Гловером так, словно они были давно знакомы.

После того, как подали бренди, Кристофер собрался уходить.

— Большое вам спасибо, — сказала она мистеру Гловеру. — Я получила огромное удовольствие от нашей беседы.

Мистер Гловер тоже поднялся и тепло пожал ей руку.

— Я тоже. Если не возражаете, я хотел бы встретиться.

Гледис улыбнулась.

— С радостью. И благодарю за приглашение.

Затем она и Кристофер попрощались с ее собеседником и направились к лифту. Крис заговорил, только когда они зашли внутрь.

— Так о чем толковал Гловер?

— Ни о чем. Он пригласил меня осмотреть его дом. Очевидно, это что-то особенное.

— Вы не находите, что он немного староват для вас?

Гледис недоверчиво взглянула на него.

— Не говорите ерунду. Он счел, что мы с вами знаем друг друга. Думаю, он просто хотел, чтобы я почувствовала радушный прием. — Она не стала напоминать, что Кристофер весь обед провел в беседе со своим деловым партнером. Казалось, он вообще забыл, что она пришла с ним.

— Гловер пригласил вас к себе?

— Вообще-то он пригласил нас. Если хотите, можете не ходить, но я не собираюсь отказываться от его предложения.

— Патрик Гловер и мой отец были хорошими друзьями. Папа скончался несколько лет назад, мистеру Гловеру нравится следить за теми проектами, над которыми я работаю. Время от времени он принимает в них участие.

— Он очень приятный человек. Вы знали, что его единственный сын умер от рака? Вот почему «Гловерфармкомпани» так много делает в области раковых исследований. Смерть сына изменила всю его жизнь.

— Не имел представления. — Кристофера, очевидно, поразило, что он знаком с Патриком так много лет и не слышал о его несчастье. — Вы узнали все это за обедом?

— Господи, так обед шел почти два часа. — Гледис глубоко вздохнула и прижала ладони к животу. — Я объелась. Ни за что не засну, если хоть немного не пройдусь.

— Лучше было бы ограничиться половиной тех блюд, которые вы перепробовали.

Гледис решила не обращать внимания на эту колкость.

— Не возражаете, если я к вам присоединюсь? — удивил ее Кристофер вопросом.

— Нисколько, если обещаете не делать больше замечаний о еде. Или читать мне нотации о том, что плавать ночью опасно.

Кристофер усмехнулся.

— Согласен.

Они вышли из отеля и направились к пляжу. Волны прибоя накатывали на песок, затем отступали. Эти ритмичные звуки показались Гледис очень успокаивающими.

— Каким проектом для Гавайев вы сейчас занимаетесь? — отважилась она задать вопрос через несколько минут.

— Торговый комплекс.

Хотя он и ответил на ее вопрос, выражение его лица было озабоченным.

— Почему вы хмуритесь? — спросила она. Кристофер бросил в ее сторону быстрый взгляд.

— По-видимому, у Паркеров для меня есть какой-то неприятный сюрприз, — предположил он.

— Вы говорили, папаша натаскивает Младшего, чтобы тот занял ваше место, — напомнила Гледис.

— Видимо, мне предстоит борьба за передачу полномочий, что обойдется для всех весьма дорого. На данный момент у меня контрольный пакет акций, но я отнюдь не контролирую положение дел.

— Эта поездка на Гавайи?..

— Сугубо деловая. Хотел бы, черт возьми, знать, что творится у меня за спиной.

— Пусть все у вас будет хорошо. — Все эти проблемы казались Глед такими далекими.

— Спасибо.

Ему внезапно показалось, что все заботы остались позади.

Несколько минут они прогуливались в молчании, проваливаясь в песок. Дул теплый ветерок, сияла полная луна, и океанский прибой — продолжал свою ритмическую музыку.

— Думаю, пора возвращаться назад, — неохотно сказала Гледис. Весь день впереди у нее был распланирован, начиная с самого утра, и хотя она нисколько не устала, нужно подумать и о том, чтобы немного отдохнуть.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Кристофер.

Они направились в сторону отеля.

— Спасибо, что помогли с Диной Паркер.

— Всегда готова. Только позовите, — сказала она шутливо, — и я тут как тут, особенно если подадут икру. — Все же Гледис чувствовала себя виноватой перед этой юной и ранимой Диной. Кристофер обошелся с ней очень мягко, однако все симпатии Гледис были на стороне девушки. — Мне все-таки жаль Дину.

Кристофер вздохнул.

— Эта девушка просто не понимает слова «нет».

— А вы?

— Что вы имеете в виду?

— Я ничего не понимаю в бизнесе, но мне кажется, ничего не добьешься, если отступаешь при первом же препятствии. Дина походит на своего отца и брата. Она поняла, что ей нужно, и борется за это. Довольно замечательное качество, на мой взгляд. Думаю, она предпримет новое наступление.

— Может, и так, но я пробуду здесь всего несколько дней. Постараюсь с ней не встречаться.

— Удачи вам. — Она остановилась, когда они дошли до дорожки, окаймленной кустами с яркими цветами, которая вела к огромному освещенному плавательному бассейну.

Кристофер ухмыльнулся.

— Как бы то ни было, удача никому не помешает.

Ночь была просто замечательная. Так жаль терять столь романтические мгновения, но Гледис наконец заставила себя пробормотать «доброй ночи».

— Вот, пожалуйста, — одновременно с ней сказал Кристофер.

И, к ее удивлению, преподнес ей бледно-лиловую орхидею.

— За что это?

— В знак признательности за вашу помощь.

— Вообще-то это я должна вас благодарить. Я провела чудесный вечер. — Это было далеко не то же самое, что просидеть весь вечер перед телевизором и заказать ужин в номер. Она поднесла цветок к лицу и вдохнула тонкий аромат.

— Приятного вам отдыха на Гавайях.

— Благодарю вас. — Да, она хорошо проведет здесь время, ведь у нее насыщенная программа почти на каждый день. — Может быть, мы еще увидимся… где-нибудь в отеле.

— Вряд ли. Через два дня я возвращаюсь в Портленд.

— Тогда прощайте.

— Прощайте.

Ни один из них не сдвинулся с места. Гледис не могла понять, почему. Они же попрощались, и пора уходить. Ей надо вернуться к себе в номер и как следует выспаться после такого чрезвычайно длинного дня.

Она улыбнулась и шаловливо помахала пальцами. Уйти Гледис не позволила рука, опустившаяся на плечо. Она недоуменно подняла на него глаза.

— В чем дело, Крис?

Он взял ее за подбородок, легонько приподняв, заглянул в глаза.

— Да, я слушаю? — прошептала Гледис, но душа у нее почему-то ушла в пятки.

— Ничего. — Он уронил свою руку.

Глед только опять собралась уходить, когда вдруг Крис взял ее за плечи и, ни слова не говорят, поцеловал. Конечно, ее целовали и раньше, и это было приятно.

На этот раз все было острее.

То, что она чувствовала теперь, казалось волнующе необычным. Губы Кристофера легко и умело целовали ее, а руки медленно и уверенно ласкали ее спину.

От охвативших ее чувств Глед задохнулась и ослабела. Кристофер смотрел на нее с ошеломленным видом, не понимая, что с ним происходит. Будто этот поцелуй поразил его самого.

Гледис показалось, что она в каком-то другом мире… Она почувствовала, как у нее что-то томительное разлилось под ложечкой и опустилось вниз. Потом вспомнила, что говорила Энни об ошеломляющем ощущении, которое она испытывала, когда Майкл поцеловал ее в первый раз. С того мгновения Энн знала, что судьба ее решена.

Гледис никогда не испытывала ничего подобного, хотя бы отдаленно напоминающего то, что она почувствовала сейчас в объятиях Кристофера. Боже, неужели это возможно? Разве может подвенечное платье обладать какой-то магической силой? Гледис не знала. И не хотела знать.

— Глед?

— О, нет, — простонала она, вскинув на него глаза.

— «О, нет»? — повторил Кристофер, которому, видимо, это показалось забавным. — Должен признаться, женщины как-то реагировали, когда я их целовал, но ни одна не говорила этого.

Гледис едва его слышала.

— Что случилось?

— Платье… — Тут она вовремя остановилась.

— Какое платье?

Гледис поняла, что это бессмысленно. Все это просто нелепо. Абсурдно. Невероятно.

— Так какое платье? — не унимался Кристофер.

— Вы не поймете. — Она не собиралась ничего объяснять ему. Она могла себе представить, что сказал бы некто вроде Кристофера Деппа, если бы услышал легенду о подвенечном платье тетушки Эммы.