Беги — они уже близко

Глава 7

Неделя третья, вторник

Ей все это надоело до зубовного скрежета. Она устала от мыслей, постоянно крутящихся в ее голове с того самого воскресенья.

Паула вышла из дома и с удовольствием вдохнула свежий воздух. Как приятно наслаждаться утренней прохладой, наблюдать пробуждение природы! Сегодня будет нежарко, впрочем, как и вчера. Любимые тюльпаны Паулы еще не раскрылись, плотно сжатые лепестки тщательно скрывали от любопытных глаз внутреннюю красоту. Как бы она хотела иметь возможность так же спрятаться!

Еще этот чертов Кристоф Сен-Джайлс со своими постоянными намеками и приступами то внимания, то равнодушия. Почему она постоянно думает о нем?

Паула закрыла лицо руками. Она не видела его уже более двух дней. После того как они, крепко обнявшись, скрылись от преследователя, он едва коснулся — да, именно коснулся — холодными губами ее щеки, когда они прощались у дома Анны и Бенно.

— Спокойной ночи, Паула, — произнес он, надевая пиджак. — Спасибо за прекрасный вечер.

Дежурная фраза резала слух. В этом вечере не было ничего, что можно назвать «прекрасным», но Паула решила воздержаться от комментариев, чтобы не нарушать всей официальности, которую предпочел Кристоф.

Что он имеет в виду под словом «прекрасный»? По дороге домой Паула всячески пыталась разговорить Кристофа и узнать, что его так испугало.

«Забудь», — только и повторял он. От этого слова ее начинало тихонько трясти. Господи, как же ей все надоело!

Паула направилась в большой дом. Долгожданное воскресенье стало ужасным днем, полным невзгод и волнений. Она вновь стала обдумывать произошедшее, втайне надеясь, что Кристоф позвонит или заедет. Вчера ей было еще хуже. Сначала Пауле пришлось пережить допрос Лукаса, затем постоянные замечания Виктора по поводу множества мелких ошибок, и в конце дня ее совершенно вымотал разговор с Кирстен Гауда, которую она застала плачущей в комнате для персонала. Единственным светлым пятном в череде мрачных событий был обеденный перерыв. Паула отправилась выбирать себе велосипед, что делала уже несколько дней подряд.

Теперь он, такой блестящий и черный, ждал ее в подвале дома Колей. Паула еще не очень уверенно чувствовала себя на своем железном коне, поэтому выезжала из дома в семь, что на час раньше обычного времени ухода на работу. В эти часы улицы еще пустынны и девушка чувствовала себя спокойнее. Кроме того, Паула хотела приехать в офис немного раньше сослуживцев, чтобы поговорить с Кирстен. У миссис Гауда были неприятности, причину которых Паула хотела выяснить и по возможности помочь коллеге.

Она с трудом выкатила тяжелый велосипед из помещения за кухней. Со стороны привычка голландцев строить ввысь в целях экономии земли может показаться милой и интересной, но жить в таком доме не всегда удобно.

Паула старалась двигаться ближе к стене дома, чтобы не уронить свое новое транспортное средство. Бог мой, неужели она когда-то сможет с легкостью им управлять?

— Вперед, — приказала себе Паула. — Многие в Амстердаме ежедневно рискуют повредить руку, ногу или даже свернуть шею, но остаются живы и здоровы. И ты сможешь, Ренфру.

Велосипед нужен был ей и еще по одной причине: если она не будет давать своему телу хоть какие-то нагрузки, то скоро вообще перестанет двигаться.

Поравнявшись с гостиной, Паула услышала приглушенный возглас. Звон, затем тихое шарканье и что-то еще. Всхлипывания? Паула аккуратно поставила велосипед и на цыпочках подошла к дверям комнаты. Мадлен обычно не приходит так рано, а чета Коль редко спускается вниз раньше восьми.

Но кто-то же там плачет.

Паула вновь услышала звон, как ей показалось, посуды и запах свежесваренного кофе. Паула прислушалась к рыданиям за дверью. Это Анна пила кофе и плакала, хотя должна была спокойно спать в своей постели. У девушки похолодели ладони. Она не может просто так уйти, не узнав, что произошло. Однако неудобно врываться в комнату, Анна может быть недовольна, что ее застали в такой час плачущей в гостиной.

— Анна, — раздался голос Бенно, и Паула отпрянула назад. Поколебавшись несколько мгновений, она собралась уходить. Не стоит совать нос в личные дела хозяев дома. Ее это не касается. Бенно не для того говорил по-голландски, чтобы их подслушивали.

— Говори по-английски, Бенно, — попросила супруга.

Паула вздрогнула, услышав эти слова. Она даже оглянулась, словно Бенно и Анна могли ее видеть. Дверь в гостиную была немного приоткрыта, на пол падала полоска света.

Паула затаила дыхание и ждала, когда ее окликнут, соображая, как объяснить свое присутствие.

Бенно опять что-то сказал по-голландски.

— Мадлен может сегодня прийти раньше, — ответила Анна дрожащим голосом. — Прошу тебя, говори по-английски. Не хочу, чтобы кто-то из прислуги слышал наш разговор. Мадлен не должна ничего знать, мы можем не заметить, как она придет.

— Да, да, конечно, — ответил муж. Раздались шаги, вероятно, Бенно прошел в другой конец комнаты. — Не знаю, сколько это еще продлится, любовь моя. Постарайся быть сильной, умоляю, ради меня.

Паула слегка расслабилась. Супруги ее не заметили. Девушка боялась пошевелиться, мечтая оказаться вместе со своим велосипедом где-нибудь во дворе. Пожалуй, лучше всего начать шуметь, чтобы дать понять, что она только вышла в коридор. Паула открыла рот, чтобы поздороваться, но никак не могла решиться издать хоть звук.

— Все должно сработать, Анна. Вот увидишь. — Бенно ходил из угла в угол. — Кристоф хороший парень и желает нам добра.

— Ты так в этом уверен? — Резкий тон Анны поразил Паулу.

— Ничего другого нам не остается, — ответил Бенно. — Лишь бы мне удалось убедить его, что я прав. Филипп Меттер уже устал от всего происходящего, я знаю. Но Кристоф пытается вытянуть из меня все больше и больше информации о людях. Он не говорит, удалось ли ему что-то найти, подозревает ли он кого-то, но я уверен, что преступник среди нас.

Анна опять зарыдала.

— Мы не можем отправить Кристофа домой? — проговорила она сквозь слезы. — Пожалуйста, Бенно, скажи ему, что нам не нужен кредит, скажи, что мы и без него справимся.

— Даже если бы Кристоф был человеком, которым можно манипулировать, я бы не смог сказать ему: поезжай домой, мы справимся и без кредита, — потому что деньги нам необходимы, — ответил супруг голосом полным отчаяния. — Ни один другой банк в сложившейся ситуации даже не посмотрит в нашу сторону.

— Что же будет? Ох, Бенно, даже подумать страшно, что может произойти.

— Тсс. Кражи прекратились. Последние пять недель у нас не было никаких жалоб. Преступники получили что хотели. Не важно, интересовали ли их тринадцать безупречных камней или наша репутация. Если планировалось нас уничтожить, у них ничего не вышло. Кристоф требует полный доступ к анкетам работников, ко всем документам и бухгалтерским книгам. Я намерен дать согласие, наше будущее будет полностью в его руках. Я честно отвечу на все его вопросы, и Лукас должен поступить так же. Если мы хотим выжить, то не должны мешать расследованию Кристофа. Не сомневаюсь, ему можно доверять. Он поймет, что наш персонал ни в чем не замешан. А когда Кристоф убедится в их невиновности, он даст согласие на ссуду, и наши враги будут вынуждены признать поражение.

Анна всхлипнула.

— Почему ты так уверен, что кражи не повторятся?

— С этого дня я или Лукас будем лично следить за передачей бриллиантов клиентам. Мы будем сопровождать Франка, как это было во времена моего отца.

— Значит, произойдет то, чего я так боялась. — Анна опять заплакала. — Кристоф прочитает все документы и поймет, что ты следишь за Франком. Он… решит, он узнает…

— Анна, — воскликнул Бенно, — пойми, у нас нет выбора! Я лишь предполагаю, что Франк может быть замешан в этом. Может, ненамеренно. Он молод, общителен. Ты же слышала, он проводит время с кем-то из «Меттерз». Франк вполне мог сболтнуть что-то, не отдавая себе отчет.

— Нет! — Анна почти кричала. — Только не Франк. Я знаю, Франк не мог так поступить, но Кристоф уверен в обратном. Он прочитает всё о прошлом Франка и станет задавать вопросы. А потом… Франк убежит, как…

Последние слова Паула не расслышала из-за невообразимого шума. Девушка была готова провалиться сквозь землю, ее трясло как в лихорадке. Значит, была совершена серия краж, которые весьма сильно пошатнули компанию. Франка подозревают в соучастии. И людей из «Меттерз». Теперь становится понятным интерес Лукаса к Франку в «Американ-отеле». Ясно, зачем Кристоф хотел, чтобы Бенно знал о дружбе Франка и Вильяма Билла. У Паулы закружилась голова, надо срочно выйти на свежий воздух.

— Я не допущу, чтобы с Франком что-то случилось, — вновь послышался голос Бенно. — Не забывай, я всегда доверял парню. Просто хочу, чтоб ты знала, как может действовать Кристоф. Нам стоит больше переживать за огранщиков. Ведь кто-то сделал копии бриллиантов, и, надо сказать, великолепные копии. Насколько я знаю, Кристоф прежде всего ищет этого человека. Я стараюсь убедить его действовать аккуратно, чтобы не оскорбить ненароком невинных людей.

«Копии»? Паула постаралась суммировать все, что услышала под дверями гостиной. Кто-то изготовил фальшивки и украл настоящие камни.

— Бенно, — раздраженно сказала Анна, — Кристоф подозревает и Паулу? Поэтому он задавал о ней столько вопросов в воскресенье? Но Кристоф не стал акцентировать внимание на том, что она тоже знакома с человеком из «Меттерз».

В комнате повисла тишина. Паула прислонилась к стене. «Делай что говорю, иначе одному из нас точно будет больно. Хотя ты, видимо, этого и хочешь». Теперь ей стала понятна произнесенная Кристофом фраза, показавшаяся в тот вечер загадочной. Он подозревал ее, был уверен, что она связана с человеком в черном.

— Паула очень талантлива, — ответил Бенно. — Она приехала в Амстердам незадолго до того, как стали появляться фальшивки. Я понимаю Кристофа. Все это кажется ему подозрительным. Кристоф даже пытался выяснить, не могла ли Паула изготовить подделки. Я сказал, что она обязательно будет хорошим мастером, но для изготовления таких копий нужен больший опыт, много больший.

Паула закрыла уши руками. Надо бежать. Она взяла велосипед и осторожно открыла входную дверь. Аккуратно прикрыв ее за собой, Паула осталась стоять на широкой ступеньке, пытаясь унять волнение и дрожь. Надо найти Кристофа Сен-Джайлса, развенчать его безумные теории и уговорить дать кредит. И уйти.

Город уже проснулся, звуки постепенно становились все громче и разнообразнее: клаксоны машин, грохот грузовиков, доставляющих продукты в магазины, шуршание велосипедных шин по дорожкам. Прислушавшись, Паула уловила журчание воды, бегущей по каналу. Повернувшись, она увидела, как на крыльце соседнего дома появилась женщина и, опустившись на колени, стала тщательно мыть ступеньки. Дворник, энергично работавший метлой, приветственно помахал ей.

Полная решимости, Паула села на велосипед и двинулась с места, страшно качаясь и петляя из стороны в сторону. Она ничуть не кривила душой, говоря, что не умеет ездить. Папа всегда был загружен работой, у него не было времени научить дочь. Брат Паулы иногда пытался дать сестре несколько уроков, которые неминуемо заканчивались многочисленными падениями, синяками и ссадинами. Однако сегодня охватившая девушку злость невероятным образом придавала ей сил, и ноги сами вспомнили то, что много лет назад объяснял ей Грант. Довольная результатом, Паула решила, что в скором времени станет настоящим профессионалом.

Освежающий встречный ветер и мерная работа педалями немного отвлекли и успокоили девушку. Надо быть очень внимательной и собранной, даже самая незначительная ошибка может быть губительной. Не стоит действовать необдуманно и импульсивно, Кристоф может заставить ее выйти из игры раньше, чем она успеет помочь Бенно.

Сначала Паула двигалась на юг вдоль канала Херенграхт, затем повернула на восток в сторону Дам-сквер. Значит, Кристоф считает ее преступницей. Эта мысль занозой сидела у нее в голове и не давала покоя. Лукас был прав, говоря, что Кристоф никогда не стал бы с ней общаться, если бы ему не было что-то нужно. Но Пауле казалось, что Лукас не вполне посвящен в планы друга. Кристоф, скорее всего, высказал Бенно свои подозрения в том, что она связана с Франком Ламмакером и Вильямом Биллом.

Рядом шли две женщины с корзинами и бойко разговаривали. Стараясь отвлечься от неприятных размышлений, Паула сконцентрировалась на движении транспорта и пешеходов. Однако произошедшее не давало ей покоя. Она вновь мысленно возвращалась к событиям воскресенья, пытаясь вспомнить, о чем они говорили с Кристофом во время прогулки по каналам. Он удивлялся ее жизненному выбору, считая карьеру огранщика скучной и не подходящей женщине. Как долго она планирует пробыть в Амстердаме? Кристоф спросил об этом несколько раз. Возможно, он надеялся поймать ее на лжи. Неужели Паула кажется ему настолько глупой, что стала бы обсуждать свои планы, будь у нее на руках такая добыча? Она бы давно с ней исчезла.

В этот момент под фартук переднего колеса попал камень, и Паула резко вывернула руль, чтобы сохранить равновесие. Девушка порадовалась тому, что выехала достаточно рано и движение не было таким оживленным. Паула миновала Дам-сквер и выехала на улицу Ракин.

Ей удалось немного успокоиться. Как любил повторять отец, нападение не всегда лучшая защита. Интуиция подсказывала ей, что сейчас лучше погрузиться в работу и подождать, что предпримет Кристоф.

Раздался рев двигателей. Паула испугалась и едва не въехала в бордюр. Повернувшись, она увидела, что все опасения были напрасны. К ней приближается маленькая белая машина, с которой они легко разминутся на широкой пустой дороге.

Паула сбавила скорость и прижалась ближе к краю. Она осторожно оторвала руку от руля и помахала машине, пропуская вперед. Девушка опять обернулась, но водитель не спешил ее обгонять. Продолжая движение, Паула внимательно вглядывалась в даль, где улица резко поворачивала влево. Она крепче вцепилась в руль, чувствуя, как внутри зарождается беспокойство. «Расслабься», — сказала она себе. Тем не менее события последних недель и подслушанный сегодня разговор заставляли нервничать еще больше. Машина медленно следовала за Паулой. Ничего, на следующем перекрестке они разъедутся каждый в свою сторону.

Через секунду переднее колесо неожиданно заскрипело. Сбитая с толку, Паула немного притормозила. В следующую секунду машина поравнялась с ней. Мелькнуло белое пятно, хромированный бампер, сверкнули стекла.

Паула закричала, стараясь увернуться:

— Нет! Не трогай меня!

В этот момент она почувствовала, как боковое зеркало машины врезается ей в бедро. От удара Паула выпустила руль и повалилась на тротуар.

Потрясенная произошедшим, она лежала, придавленная велосипедом, чувствуя нарастающую боль в ноге. Машина дала задний ход и остановилась напротив. Послышался противный скрип, водитель пытался опустить стекло. Он даже не вышел из машины, чтобы помочь Пауле. Сама не понимая почему, девушка закрыла глаза и лежала так, пока не услышала, как автомобиль отъезжает.

Выбравшись из-под велосипеда, Паула села. Дрожащими руками она убрала с лица спутавшиеся волосы и увидела следы крови на пальцах. Вероятно, она разбила колено, так как джинсы тоже были в крови, ладони поцарапаны, а нога нестерпимо болела. Паула почувствовала, что ее тошнит, и несколько раз глубоко вздохнула. Она сидела и ждала, когда немного успокоится и оправится от шока. Ей некому было прийти на помощь. Людей на улице было мало, никто не видел, что произошло. Если бы она погибла, то не один час пролежала бы на месте трагедии. На эту небольшую улочку не выходили окна офисов и квартир близлежащих зданий. Мечта убийцы, никаких свидетелей. Паула попыталась встать, но голова закружилась, и она опять села на землю. Эта белая машина не случайно оказалась рядом, она ее преследовала. Водитель терпеливо ждал, когда будет лучше выполнить смертоносный маневр. Паула была уверена, что должна была умереть. Ее спасло чудо.

Через несколько минут девушка смогла подняться. Сердце перестало бешено стучать, ноги окрепли. Некоторое время придется походить с синяками и царапинами, но главное, она жива. Спасибо Тебе, Господи! Паула подняла глаза к небу. Шишки и ссадины — это ерунда. Счастье, что она даже ничего не сломала.

Подняв искореженный велосипед, Паула медленно пошла в сторону Дам-сквер. Каждый раз, проезжая мимо, она любовалась красивым зданием отеля «Роял-Палас», но сегодня даже не повернулась в ту сторону. Успокаивая себя тем, что вокруг много народу и ничего плохого не случится, Паула шла, хромая, и ловила на себе любопытные взгляды прохожих.

С этого дня следует быть предельно внимательной. Прежде всего ни с кем не обсуждать произошедшее, постараться свести все разговоры к минимуму. Паулу охватили страх и ужас. Ей надо быть бдительной. Наблюдать и ждать. Все перевернулось с ног на голову, сложно понять, где враги, а где друзья. Кажется, она не знает ни тех ни других.

Паула оставила велосипед у входа в здание фирмы, как и некоторые другие служащие, кто ежедневно использовал этот вид транспорта. Теперь ей предстояло незаметно проскользнуть в комнату для персонала и надеть рабочий халат, который был достаточно длинным, чтобы прикрыть окровавленные джинсы.

Пауле почти удалось остаться незамеченной. Лишь на выходе она столкнулась с Кирстен Гауда. Девушка дружески похлопала Паулу по спине, что отозвалось болью во всем теле. Она постаралась ничем себя не выдать, хотя едва сдержалась, чтобы не застонать.

— Паула, — серьезно сказала Кирстен, — вчера я вела себя очень глупо, когда не сдержалась и расплакалась. Хочу, чтобы ты правильно все поняла. Со мной ничего не случилось, все хорошо. Это была просто минутная слабость.

Паула слушала и думала только о том, что волосы, должно быть, прикрывают ссадину на виске.

— Не переживай, все нормально, — заверила она Кирстен, отмечая про себя, что такие сильные женщины не плачут без причины. — Я ничего никому не скажу, если тебя именно это беспокоит.

Миссис Гауда улыбнулась:

— Я верю тебе, Паула. Понимаешь? Порой нам бывает сложно скрывать свои чувства, как это следует делать.

Внутренний голос подсказывал, что все неспроста, но сейчас Паула была не в силах думать об этом.

— Надеюсь, ты в порядке, — сказала она, уверенная, что все совсем наоборот.

— Я… — Тонкими пальчиками с безупречным маникюром Кирстен теребила пуговицу пиджака. — Понимаешь, давным-давно я потеряла человека, который был мне очень дорог. Полицейские говорили, что он просто сбежал или его убили, но я никогда им не верила. Никто его больше не видел, и тела тоже не нашли.

Паула внимательно слушала.

— Кто это был?

— Мне бы не хотелось говорить. — Кирстен тяжело опустилась на скамейку и провела рукой по волосам. — Я все еще жду и надеюсь. Ладно, что-то я разговорилась. Все это дела давно минувших дней. Хочу, чтобы ты знала, Паула, что не в моих привычках выносить личные проблемы на всеобщее обозрение. Просто… вчера была годовщина нашего знакомства… Я вспомнила все, что произошло, и не сдержалась.

Паула села рядом, стараясь не обращать внимания на резкую боль в колене, и положила руку Кирстен на плечо.

— Не стоит мне ничего объяснять, раз это доставляет такую боль. Я все понимаю. Знай, никто никогда не узнает о нашем разговоре. Если тебе будет грустно и захочется поговорить, я всегда буду рада выслушать.

— Спасибо. Я знала, что ты добрая девушка.

Кирстен встала и поправила юбку. Улыбнувшись, она быстро вышла, но Паула успела заметить грусть в ее глазах.

Еще раз оглядев себя в зеркало, она направилась к лифту, чтобы подняться в мастерскую. Похоже, ей еще долго не придется пользоваться лестницей.

Паула немного опоздала, но казалось, никто этого не заметил. Ровный гул работающих машин успокаивал. Надо лишь постараться ни с кем не разговаривать.

На ее стуле сидел Кристоф Сен-Джайлс и беседовал с Якобом и еще одним гравировщиком. Виктор стоял рядом, слегка наклонившись к ним и сосредоточенно нахмурив лоб.

Больше всего Пауле хотелось развернуться и убежать. Она чувствовала, как в душе нарастает раздражение. Этот мужчина занял ее место, словно это его собственное, и еще смеет подозревать ее в предательстве. Кристоф, не задумываясь, готов разрушить жизни людей, которых она так любила. Пока он тут играет роль великого детектива, ей угрожает смертельная опасность, а она даже не знает от кого и почему. И к кому можно обратиться за помощью.

— Итак, камни никак не маркированы и по ним невозможно определить мастера? — послышался голос Кристофа. Он вел себя так, словно и не заметил Паулу. — Это не кажется вам странным? Художники всегда подписывают свои работы, имя автора книги всегда указывается на обложке.

Якоб, человек экспрессивный и большой любитель всеобщего внимания, оживленно жестикулировал:

— Мы всегда узнаем работу коллег по цеху, правда, Виктор?

Тот кивнул, не поднимая глаз.

— Да и все правила соблюдены, — продолжал Якоб, — есть описание, там указано имя мастера. Этого вполне достаточно.

Паула подошла ближе и встала между Кристофом и. Виктором. Якоб кивнул ей. Виктор поднял глаза. В его взгляде было столько злости, что у Паулы закружилась голова.

— Ты опоздала, — резко сказал наставник, переводя взгляд на Кристофа. Пауле показалось, что именно этот швейцарец, а не она стал причиной гнева Виктора.

— Прошу прошения, — ответила девушка, тоже глядя на Кристофа. Он даже не обернулся. — Возникли небольшие проблемы на дороге. — Кристоф так и сидел к ней спиной. Пауле даже захотелось стукнуть его по макушке.

— Твои проблемы меня не касаются, — грубо ответил Виктор, поднимаясь со стула. — На работе надо быть вовремя. Я не собираюсь делать тебе поблажки из-за твоих… знакомств. Другим это не понравится. — Виктор вышел из комнаты, не дав Пауле сказать и слова в свое оправдание.

Паула почувствовала приступ тошноты и быстро села на стул Виктора, приложив руку к виску.

— Доброе утро, Паула, — наконец произнес Кристоф.

Она подняла голову. Было ошибкой с ее стороны приходить на работу после аварии. Надо было вернуться в Херенграхт. Она молча смотрела перед собой. Кристоф смотрел на нее уже с тревогой во взгляде.

— Что произошло? — Он подвинул стул и откинул упавшую ей на лицо прядь волос. — Скажи же что-нибудь.

— Тсс. — Паула огляделась. Голова опять закружилась, и она побледнела. — Просто упала, вот и все.

Кристоф осторожно положил руку ей на плечо. Паула встала и, хромая, направилась в сторону офиса Бенно. Кристоф шел следом.

— Собираешь информацию? — прошипела Паула сквозь зубы. Пожалуй, она совсем не так представляла себе их следующую встречу.

— Да, и весьма интересную, — немного смутившись, ответил молодой человек, разглядывая свои пальцы. Паула опустила голову и увидела кровь. Она машинально дотронулась до правой руки.

— Так, — Кристоф напрягся, — что случилось? Ты вся в крови, по крайней мере рука и голова. Что это были за «небольшие проблемы на дороге»?

— Я упала, — громче повторила девушка. Паула была очень напугана, очень. — Меня сбила машина, и я упала. Намеренно сбила. Водитель хотел, чтобы я умерла. Это точно. — Слезы полились из ее глаз. Кристоф усадил ее на стул и присел рядом. — Ты знаешь, кто это был? — спросила Паула, пытаясь сдержать рыдания. — Это ты все подстроил? Считаешь меня чудовищем?

— Замолчи, Паула. Ты сошла с ума!

— Пытаешься доказать, что я виновата в кражах? Хочешь обвинить во всем меня и отказать Бенно в кредите? Конечно, тогда ты вернешься в Швейцарию героем, который уберег деньги банка. Тебе плевать на то, что рухнет дело Бенно. Ты скажешь, что Коли сами виноваты, что не смогли спасти семейный бизнес. А меня отправишь домой или сдашь полиции.

Кристоф крепко прижался к ней губами. Паула пыталась вырваться, но он обнимал ее все крепче.

Он нежно целовал ее, словно пытался облегчить боль и страдания. Паула подняла руки и провела по его волосам.

Поцелуй закончился так же внезапно, как и начался.

— Успокоилась? — Кристоф опять хотел поцеловать ее, но девушка отпрянула. — Не бойся, я никогда не обижу тебя.

Он обнял ее, касаясь щекой нежной кожи ее лица. Впервые он был так близко, она ощущала его силу и легкий аромат мужского тела, совсем непривычный, какой-то чужой. Кристоф целовал ее снова и снова, нежно обнимая, словно боялся выпустить из своих объятий. Он целовал ее так, как только любящий мужчина может целовать желанную женщину.

— Позволь мне обнимать тебя, chérie. Знаю, я не должен, но ничего не могу с собой сделать.

— Это неправильно, Кристоф, — прошептала Паула ему на ухо. — Я уже ничего не понимаю.

— Расскажи, что с тобой случилось. — Он опять прильнул к ее губам. — Забудь, что правильно, а что нет. Верь мне.

Паула подумала, что так и поступит. Поверит ему. Ведь кому-то надо доверять. Слова полились нескончаемым потоком. Она рассказала о том, как стала невольной свидетельницей разговора Бенно и Анны, как узнала, что Кристоф подозревал ее в соучастии в кражах, о поездке на велосипеде и аварии, подстроенной белой машиной. Лицо Кристофа стало мрачным.

— Паула, — мягко сказал он, глядя ей в глаза, — подумай. Если бы я подозревал тебя в преступлении, разве попытался бы убить? Ты нужна была бы мне живой и здоровой. Верно?

Паула кивнула в знак согласия.

Кристоф распахнул ее халат и увидел перепачканные кровью джинсы.

— Поезжай домой, Паула. Я отвезу тебя.

— Анна и Бенно не должны об этом знать. И Лукас. Они и так за меня переживают. У меня нет переломов, только синяки и царапины. Скажу им, что упала с нового велосипеда. Они знают, что я еще плохо езжу. Пожалуйста, Кристоф, не говори им, что произошло.

— Не скажу. — Он не сводил глаз с раны на виске. — Но обещай делать все, как я скажу. С этого дня ты будешь меня слушаться.

Он коснулся губами ее глаз, и Пауле сразу захотелось спать.

— Боковое зеркало ударило тебя в бедро? — Он нежно погладил ее ладонь. — У тебя не болит нога? Может быть, внутри что-то повредилось?

Кристоф опять обнял ее, а она не сопротивлялась.

— Нет, все в порядке.

Однако он заставил ее снять джинсы и с ужасом уставился на огромный кровоподтек на бедре.

— Mon Dieu![4] — воскликнул молодой человек и побледнел. — Думаю, надо показаться врачу.

— Нет. — Паула оттолкнула его руку. — Скоро все пройдет.

— Конечно, пройдет. — Его уверенность немного воодушевила Паулу. Кристоф осторожно положил руку на синяк. Боль сразу затихла. — Конечно, все пройдет.

— Кристоф. — Паула вздрогнула, вспоминая, где они находятся. — Спасибо за доброту. — Она откашлялась и смущенно опустила глаза. Паула быстро натянула джинсы и надела халат. — Мне гораздо лучше. Извини меня за все то, что я наговорила.

Кристоф не сводил с нее глаз.

— Но мы уже не просто знакомые, да, Паула? Теперь ты многое знаешь и должна помалкивать об этом. Надеюсь, ты все правильно понимаешь. И ты будешь мне доверять. Верно?

— Верно, — с воодушевлением ответила девушка. Настроение ее заметно улучшилось. По крайней мере, о соглашении с Лукасом она больше не вспоминала. А он предупреждал, что Сен-Джайлс может быть опасен.

Паула встала, и Кристоф поднялся вместе с ней.

— Я еду домой, — сухо сказала Паула. — Посплю пару часов, и все будет нормально. Может, мне показалось, и машина сбила меня случайно. Потом водитель испугался и предпочел скрыться, пока его никто не заметил. — Она рассмеялась. — А я испугалась. Глупо вышло.

Что она говорит? Куда подевалась ее уверенность? Кристоф был настолько удивлен, что не знал, как реагировать.

— Возможно, ты и права. Да. Поужинаешь со мной в пятницу?

— Ты приглашаешь меня на ужин? — В голосе слышалось удивление, она была поражена столь неожиданным вниманием.

— Закрепим мировое соглашение. — О, такая улыбка способна творить чудеса! — Из-за меня тебе пришлось немало страдать.

— Да… конечно, поужинаем. — У них наконец-то будет шанс нормально поговорить. — С большим удовольствием. Спасибо.

Через час темно-серый «сааб», принадлежащий Сен-Джайлсу, остановился у ворот, Кристоф помог девушке выйти и проводил в дом. Анна была одна. Выслушав несколько адаптированную историю об аварии, она запричитала и настояла на том, чтобы Паула немедленно отправлялась в постель. Через несколько минут девушка уже лежала, обложенная всевозможными примочками и с пузырем со льдом на бедре.

Паула рассматривала линии на потолке, которые начертили лучи света, пробившиеся между плотными шторами, и думала о предстоящем ужине. Да, еще Кристоф просил, нет, скорее, настоял, чтобы она доверяла ему.

«Подумай, — сказал он, — если бы я подозревал тебя в преступлении, разве попытался бы убить?»

Конечно нет. Однако Кристоф не сказал ничего, что подтверждало его веру в невиновность Паулы. Ни на какие ее вопросы он тоже не дал четких ответов.

Паула положила подушку под поясницу, чтобы немного облегчить боль. Они «уже не просто знакомые». Сердце почему-то сжалось. К сожалению, Кристоф, другие отношения не обязательно предполагают поцелуи. Ей не следует об этом забывать.

Женщина сворачивала и разворачивала лист бумаги, комкала его, затем опять расправляла, прижимая ладонью.

— Господи, господи, — твердил мужчина рядом.

— Нет. — Она отложила бумагу. — Сядь, прошу тебя. — Женщина провела рукой по гладкой поверхности тумбочки, стоящей в углу изысканно отделанной гостиной. — Мы уже совсем близко. Я чувствую. Мы оба хотим, чтобы все скорее закончилось.

Мужчина так и остался стоять.

— Мечты, пустые мечты, — задумчиво произнес он. — Я говорил тебе, это никогда не кончится.

Тонкие пальцы сжались в кулак.

— Нам придется сделать то, что говорит этот человек. Я ему верю. Он знает, как все было. Перед исчезновением полиция все осмотрела. Так написано в отчетах. Он не мог узнать об этом, если бы не было других источников информации.

— Нам надо остановиться. — Мужчина сел. — Тогда мы успеем спасти хоть часть.

— Спасти часть? — Женщина повысила голос. — А человеческая жизнь? Разве она не дороже нескольких кристаллов?

Из груди мужчины вырвался протяжный вздох.

— Я и не спорю. Вопрос, сколько нашему «другу» надо бриллиантов, чтобы спасти жизнь? Когда это будет решено?

— Не знаю, — растерянно произнесла собеседница. — На всякий случай надо еще запастись камешками. Передача должна произойти строго по его инструкциям. Мы зашли слишком далеко, чтобы рисковать и что-то скрывать.

Мужчина вскочил и заходил по комнате.

— Еще бриллиантов? Как ты не поймешь, он нас надует. Этот… кто бы он ни был, вытянет из нас все, что мы имеем, и будет требовать еще.

— Значит, мы достанем еще. — Женщина побледнела. — Я продолжу доставлять товар.

Через некоторое время женщина уже была на одном из плотов, торговавших цветами, и разглядывала букеты. Едва заслышав шаги, она настороженно поднимала голову. Звонивший человек не предупредил, когда должна произойти передача. Приходилось всегда быть наготове. Однако сейчас женщина даже не предполагала, как скоро все должно произойти. Она помнила эти синие глаза, выражение которых невозможно забыть, и некрасивый рот с опущенными вниз уголками. По щеке стекала слеза, она смахнула ее и перевела взгляд на цветы.

Женщина посмотрела на миниатюрный розовый куст в глиняном горшке, стоящий в самом углу. Пакет, который она держала в руках, был маленький, но очень заметный. Куст — лучшее место, куда можно его спрятать. А вдруг кто-то другой найдет камни?

«Делай как велят и не задавай лишних вопросов». Таков был ответ, когда однажды она решила поспорить. Женщина, не раздумывая, выполнила поручение. Как и было велено, она положила сверток под куст и шагнула на берег. Через минуту она уже быстро шла по тротуару, пожалуй, даже слишком быстро, обгоняя многочисленных прохожих. Она поймала себя на том, что непроизвольно вглядывается в лица, но не увидела ни одного знакомого.

Он наклонился, чтобы не задеть навес, и шагнул на борт баржи. Не смотря по сторонам, человек прошел прямо к розам и просунул руку за куст.

— Вам понравились цветы, сэр? Они немного привяли, но при хорошем уходе скоро оживут. Я сделаю вам скидку.

Черт! Почему постоянно кто-то вмешивается. Ничего не может пройти гладко. Мужчина вытащил пакет и повернулся к торговцу.

— Думаю, придется вложить в этот куст слишком много сил. — Он натянуто улыбнулся. — Я к этому не готов. Пожалуй, еще подумаю. — Что-то сильно кольнуло палец рядом с кольцом. Шип?

Мужчина посмотрел на руку и пошел прочь. На набережной он остановился и прикурил сигарету. Казалось, продавец до сих пор на него смотрит. Или он просто зря нервничает? Убрав зажигалку в карман, мужчина взял пакет с камнями в другую руку и опять посмотрел на ладонь.

Черт. Кровь. Все из-за маленького шипа. Он никогда не любил розы.