Беглая Землянка для Командора

Глава 27

Марина

Дверь открывается с тихим скрипом, и в лицо ударяет волна горячего воздуха, пропитанного запахом пота, дешевого спиртного и чужих духов. Казино Кронуса — это живой муравейник, полный разномастных существ. Здесь и маурийцы, и дархи, и даже несколько затерявшихся землян. Кто-то остервенело бросает кости, другие завороженно следят за вращением рулетки, а третьи уже в беспамятстве лежат прямо на полу, потеряв всякую надежду на выигрыш.

Кальверт уверенно лавирует между столами и игроками, ведя нас к небольшой площадке, огороженной барной стойкой.

— Я поговорю с Кронусом и скоро вернусь, — шепчет, оглядываясь по сторонам, и исчезает в гуще толпы.

Зак, как всегда, напряжен. Он неотрывно сканирует зал, считывая любое подозрительное движение. Я чувствую, как дрожит его рука, сжимающая мою ладонь.

— Будь предельно осторожна, Марина. Здесь не место для прогулок, — ворчит он, не сводя глаз с мелькающих теней. — Иди, твой выход.

Скидываю плащ на руки Заку и медленным шагом направляюсь к одному из столиков, за которым пустует место. Пытаюсь расслабиться и сойти за свою, но безуспешно. Алое платье, которое еще недавно казалось мне верхом смелости и уверенности, теперь жжет кожу. Чувствую себя мишенью, выставленной на всеобщее обозрение.

На мое появление реагируют нетрезвые гуманоидные мужчины, пытаются познакомиться. Но я сразу даю понять, что здесь только ради игры. Делаю ставки на выделенные маурийцами деньги. И замираю в ожидании результата. Краем глаза вижу, что Кальверт уже вернулся и что-то втолковывает Заку. И мой мауриец недоволен. То ли Кронус не помог, то ли еще что стряслось. Не знаю, как действовать дальше, потому остаюсь на месте.

— Ваша ставка выиграла! — внезапно объявляет крупье, и я отрываю взгляд от братьев.

— Правда? Обычно мне не везет, — бормочу, сгребая фишки.

— Малышка, я постою рядом с тобой, ты фортовая! — на соседний стул падает здоровяк мауриец, цепляя меня локтем. — Прошу прощения! Я немного перебрал! — громко вещает и мы снова делаем ставки.

Стараюсь не пялиться на пьяного соседа, но его компания меня напрягает. Внезапно он подается вперед и абсолютно трезвым голосом шепчет мне на ухо:

— Если хочешь, чтобы твои знакомые ушли отсюда на своих двоих — ни звука! И не смотри на них! Как только сыграем этот раунд, иди за мной. Веринея ждет тебя.

Кровь отливает от лица, а уши закладывает. Мы искали эту гадину, придумывали стратегию, а она сама нашла нас! Да еще и шантажирует.

Понимаю, что против здоровяка у меня нет шансов. И даже знак не могу подать братьям! Ну что за скотство?!

Сердце бешено колотится в груди, грозясь вырваться наружу. Веринея… Она здесь и контролирует ситуацию. Пьяный здоровяк — ее подручный. Какой же я была дурой, думая, что смогу переиграть хищников в их же логове!

Крупье объявляет результаты, и не успеваю осознать, выиграла или проиграла, как здоровяк дергает меня за руку и кивает в сторону неприметной двери. Судя по всему, через нее в зал попадают служебные работники. Молюсь про себя, чтобы Зак заметил, что все пошло не так, и последовал за нами.

— Идем, — шепчет здоровяк, подталкивая меня в спину.

Выхожу из-за стола и иду за ним, стараясь сохранять спокойствие, но мне это плохо удается. Ноги абсолютно ватные, и мне кажется, что сейчас грохнусь в обморок. Отовсюду доносятся обрывки разговоров, смех, звон монет… Но я слышу только одно — стук собственного сердца, отбивающего похоронный марш.

Мы выходим в узкий темный коридор. В воздухе витает запах сырости и плесени. Проходим до конца и останавливаемся перед обшарпанной дверью, еле держащейся на петлях.

— Ну что, красотка, наигралась? Пора и честь знать, — мерзко улыбается и толкает меня внутрь комнаты.

Оказываюсь в тесной, задымленной комнате, обставленной дешевой мебелью. В углу тускло горит лампа, освещая лишь часть помещения. И тут я замечаю ее.

Веринея сидит в глубоком кресле, закинув ногу на ногу, и курит. Ее темные волосы заплетены в замысловатую косу, а зеленые глаза смотрят на меня с холодной усмешкой. Она выглядит спокойно и уверенно, словно хозяйка положения. И только кончики ушей нервно подрагивают.

— Ну здравствуй, Марина, — произносит, выпуская клубы дыма под потолок. — Рада нашей встрече. В прошлый раз ты так ловко ускользнула, что я готова признать: недооценила тебя, землянка!

— Что будет с Заком? — выпаливаю, стараясь скрыть свой страх, но меня всю трясет.

Веринея смеется.

— Не волнуйся, с ним все в порядке. Пока что. Как и с Кальвертом. Но если ты сделаешь что-нибудь не так, им обоим не поздоровится. — Она делает еще одну затяжку. — Я так полагаю, ты уже в курсе нашей семейной драмы и хочешь понять, зачем мне понадобилось уничтожать невинных родственников?

Я молчу, ожидая продолжения. Очевидно же, что Веринее хочется выговориться, а мне это только на руку. Нужно выиграть больше времени для Зака и его брата.

— Не представляешь, как меня бесили чопорные родители Закариса! Такие правильные, приверженцы традиций. А я не укладывалась в их картину идеального союза, ведь мы с Заком не чувствовали друг в дружке пару. Только-то и всего! И из-за этого я постоянно выслушивала нотации: «Веринея, отпусти нашего сына, он тебе не пара. Веринея, Закарис может быть счастлив с другой, а ты занимаешь ее место!», — перекривляла чей-то голос, должно быть, матери. И тут же продолжила:

— И они добились своего. Мой любимый мужчина, без которого я не мыслила жизни, отвернулся от меня, разорвал помолвку! А ведь я уже спланировала торжество, пригласила друзей! Это было так унизительно…

Веринея с силой тушит окурок прямо об стол.

— И ты решила их убить из-за расстроенной свадьбы? Как можно было?! — не удержалась от возгласа.

А коварная маурийка только равнодушно пожимает плечами.

— Я лишь подсыпала Закарису немного специального порошка, а дальше он все сделал сам. И сейчас был бы в моей власти. После того, как я ему организовала бы побег с помощью Эльсорт. Корпорация должна была выкупить его, якобы для экспериментов и передать мне. Но он сбежал вместе с тобой и весь мой выверенный и идеальный план полетел коту под хвост!

Она встает с кресла и подходит ко мне, ее глаза горят безумным огнем.

— Но теперь все изменится, Марина. Ты поможешь мне вернуть Закариса или он умрет. Выбор за тобой!

Я стою, парализованная ужасом. Веринея — чудовище, хладнокровная убийца. И теперь она использует меня, чтобы добраться до Зака. Я должна что-то придумать, чтобы спасти его. Но что я могу сделать против такой силы?

***

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спрашиваю, стараясь говорить как можно спокойнее.

Нужно выиграть время, оценить обстановку, хоть как-то понять, как отсюда выбраться. Веринея усмехается, словно я спросила самую очевидную вещь в мире.

— Ты убедишь Закариса вернуться ко мне. Скажешь ему, что не любишь его, и ваша встреча была ошибкой. И понимаешь, что мы с ним — созданы друг для друга. Скажешь, что очень хочешь вернуться домой, к учебе, и этот дикий мир не для тебя. Ты должна сделать так, чтобы он все понял и не пытался тебя вернуть. Иначе…, — она берет паузу и достает из-за спины небольшой кинжал, лезвие которого тускло поблескивает в полумраке, — …ты увидишь, как твой любимый умирает прямо у тебя на глазах.

С трудом проглатываю вязкую слюну. В горле мгновенно пересыхает. Я смотрю на кинжал и представляю, как он вонзается в сердце моего Зака, этого упрямца с рыжими волосами... И жуткая картина заставляет содрогнуться.

— Если я сделаю, как ты скажешь, Зак будет жить? И его брат? — переспрашиваю, едва ворочая языком.

— Конечно. Они оба будут в безопасности. Я даже сделаю так, что ваши с Закарисом дела пересмотрят и ты обретешь свободу. Но ты должна быть очень убедительной!

Понимаю, что Веринея не оставляет мне выбора. Либо Зак будет жить, либо… ничего. Стараюсь не думать о том, как буду скучать по маурийцу и умирать в одиночестве. Сейчас это не важно.

— Хорошо, — соглашаюсь, словно прыгаю с обрыва. — Я сделаю все от меня зависящее. Зак будет твоим.

— Отлично! — расплывается в улыбке Веринея, убирая кинжал. — Я знала, что ты умная девочка. Мой помощник проводит тебя обратно. И помни: одно неверное слово или движение — и ты станешь свидетельницей его смерти.

Киваю.

— И еще кое-что…, — Веринея вкладывает в мою ладонь крохотную капсулу, — на тот случай, если он заупрямится. Просто дай ему это выпить и скажи, что он должен уйти. Действует безотказно.

Сжимаю капсулу, и эта крошка обжигает руку. Я не смогу поступить с ним так… Я же не Веринея!

Здоровяк хватает меня за руку и выволакивает наружу. Мы идем обратно, но я ничего не вижу перед собой. Глаза застилают слезы, рыдания душат, но продолжаю идти. Я должна это сделать ради его спасения!

Снова оказываюсь в игральном зале. Здоровяк исчезает за моей спиной, и я едва не падаю без поддержки. Зака и Кальверта не вижу, потому нетвердой походкой возвращаюсь за столик, где до этого оставила свои фишки.

— Вы вернулись! — радостно говорит крупье. — Я приберег ваши фишки. Сыграете еще?

— Играю на всё, — хриплю, не замечая ничего вокруг. Не представляю, как буду смотреть в глаза Заку и врать.

Выигрываю. Снова! Словно судьба насмехается надо мной и подсовывает выигрыш за проданную любовь. Меня поздравляют и предлагают еще сыграть. Но чувствую, что еще минута — и меня вывернет прямо на зеленое сукно игрального стола.

— Спасибо за игру, — оставляю щедрые чаевые и сгребаю оставшиеся фишки со стола. Спешно покидаю здание казино и выхожу на улицу. И тут же попадаю в объятия Зака.

— Марина! Где же ты была? Мы оббежали все вокруг! Живая! — прижимает меня к груди, а меня всю трясет на нервной почве.

— Все нормально, — отстраняюсь. — Я решила нашу общую проблему с законом.

— Что? — удивляется Зак. — Как?

— Мы ошибались на счет Веринеи, она не причастна к твоему заключению, Зак. И вообще — она разбита после вашего расставания и очень скучает.

Делаю шаг назад. Закарис выглядит растерянным, а у меня сердце кровью обливается от того, что должна сейчас сделать.

— Ты должен вернуться к ней, Зак. Ради тебя Веринея связалась с Эльсорт, пыталась вытащить из тюрьмы. Ты знал? — смотрю куда угодно, только не ему в глаза. Прохладный ветер гуляет по обнаженным плечам, но я не чувствую холода. Горю как в лихорадке.

— Бред! Я не верю в это, — категорично заявляет. — И вообще, не стоит нам здесь это обсуждать. Сейчас брат подойдет, и мы поедем…

— Нет! — перебиваю. — Я не еду с вами. Я возвращаюсь в академию, Закарис. С меня достаточно всех этих приключений, я очень устала. Надоело жаться по углам, как запуганная крыса. Хочу вернуть свою жизнь.

— А как же… мы? — непонимающе тянет. — Я думал, что мы вместе придумаем как быть дальше, на худой конец — снова попробуем перебить чипы. Или попросим о помощи дархов. И ты останешься со мной. Ты ведь моя альнесса, Марина!

— Перестань, Зак! — маскирую боль за раздражением и кривой улыбкой. — Между нами ничего нет. Ты был одинок и страдал, я вовсе не знала мужчин… Вот между нами что-то и промелькнуло. Но ты же не думал, что я останусь навсегда? Мы из разных миров, Закарис Трейн. И всегда это знали. Будь твои родители живы, они никогда бы не приняли землянку в свой род. Хотя бы себе не ври в этом.

Зак хмурится и что-то хочет еще сказать. Но тут из-за поворота выбегает Кальверт.

— Нашел Марину? Отлично! А то я там напоролся на одних отморозков, нам надо уходить.

— Идите, я остаюсь, — приваливаюсь спиной к стене, так как ноги уже не держат. Лишь бы маурийцы поскорее ушли! Я не выдержу долгого прощания и позорно разревусь, и тогда Зак все поймет.

— Не понял…, — разводит руками Кальверт. — Зак?

— Уйди, брат. Нам надо поговорить, — дергает подбородком Закарис.

— У вас есть две минуты, я побуду на стреме, — недоумевающий Кальверт скрывается за углом, откуда только что пришел.

— Что ты несешь, Марина? Веринея что-то тебе сказала или сделала? Что эта дрянь опять придумала?

Заталкиваю свою больную любовь поглубже, памятуя об обещаниях Веринеи. И бью своего прекрасного и любимого маурийца по самому больному. Чтоб уж наверняка. Наотмашь. Произносить эти слова — словно вырывать кусок сердца. Они лживые, фальшивые, но я должна их сказать, чтобы спасти жизнь любимому.

— Просто рассказала в подробностях, как ты убивал своих родителей, как не пожалел даже мать. Знаешь, я не настолько фанатично тебе преданна, чтобы жить со зверем. Пожалуй, такое способна понять только маурийка. Ты и Веринея — из одного теста. А с меня достаточно ужасов! Все, что я хочу — вернуться в академию и доучиться. Никакой погони, опасностей и маурийцев. Никогда! — припечатываю и незаметно выбрасываю капсулу под ноги. После таких слов она мне не понадобится.

Бледный как смерть Зак отшатывается от меня.

— Как ты можешь так говорить? — тихо спрашивает. — Я думал, что мы… Что у нас…

— Зря думал, все пустое. Я хочу уехать, Закарис. Не ходи за мной, ясно? — уже едва шепчу, но слава богу, что Зак слишком ранен моими словами, чтобы заметить в полутьме улицы, как блестят мои глаза от тщательно сдерживаемых слез.

— Если ты действительно этого хочешь и думаешь, что я мог бы причинить тебе вред, — он проводит по поникшим ушам ладонью, — то я не держу тебя. Будь счастлива, земляночка.

И он уходит первым, шатаясь и спотыкаясь на ходу. Уходит прочь, унося с собой осколки моего разбитого сердца.