Бессердечный Босс

∙ Глава 12 ∙
Тейлор

Так вот какая она - чистая, неподдельная ярость. Во мне столько злости, что я могу поднять машину и бросить ее через футбольное поле. Я могу разорвать телефонный справочник пополам. Могу выйти из «пикапа» и добежать до дома. И я не про то притворство, что было в школе, когда за мной наблюдала учитель по физкультуре. Я про настоящий тотальный спринт: руки, согнутые в локтях и ветер в волосах. Вот, что я чувствую, сидя в автомобиле Джереми по дороге в Оук Дейл в пятницу вечером.

Он же счастлив как моллюск. В подстаканнике лежит чек на тысячу с лишним баксов, а размашистая подпись Итана красуется в правом нижнем углу. Джереми спросил, сколько получила я, и я ответила, что примерно такую же сумму.

— Серьезно? — Судя по всему, он удивлен. — Мне заплатили немного больше, потому что у меня есть опыт в строительстве.

— Ну, а мне прибавили потому, что работать на босса не так-то просто, — огрызаюсь я.

Мой гнев его нисколько не затрагивает.

— Ага. Я видел его несколько раз на стройплощадке, но он не казался таким уж плохим. Я понимаю, почему люди боятся его... У него такое выражение лица, но он не орал, не кричал на людей... ничего такого.

— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Да о чем угодно!

Я готова слушать длинную всеохватывающую дискуссию о текущем состоянии политики в Америке между людьми, разговаривающими со скоростью улитки, если это будет означать, что мне не нужно продолжать обсуждать Итана Стоуна.

Одно его имя пробуждает во мне гнев. Я не удивлюсь, если у меня на теле появилась крапивница.

В чем только он меня не обвинял!

А как он со мной разговаривал!

Его слова сочились презрением!

Жаль, что я не попыталась ударить его во второй раз. Такого поворота он точно не ожидал, и, о, я бы получила от этого невероятное удовольствие, даже если бы навредила себе больше, чем ему. По-любому, я порезала бы руку о его острые черты лица, но все же оно того стоило бы.

Вылетев из трейлера, я побежала собирать вещи. Запихнула их в сумку и сказала Джереми, что буду ждать его у «пикапа». Мне не терпелось уйти. И не было никакого желания возвращаться в лагерь.

До сих пор не могу поверить, что Итан всю неделю знал, кто я, но отмалчивался. Я проспала над его койкой пять ночей, пока он притворялся, что я для него незнакомка. Он назвал меня «приятелем» в ту ночь, когда спросил мое имя! Воспоминания заставляют меня снова кипеть от злости. Бьюсь об заклад, он описался от счастья от возможности загнать меня в ловушку и высмеять.

Но хуже того факта, что всю неделю он со мной играл, это одна огромная проблема: я в шоке, что он действительно думает, что я у него что-то украла! Понимаю, что переливаю из пустого в порожнее, но есть разница между тем, чтобы почти украсть у кого-то и на самом деле это сделать. У него столько бабла, что он не помнит, сколько денег у него было в бумажнике? Он думает, что я прикарманила сумму свыше той, что ему вернули?

Мне чертовски обидно! Обидно, что я не смыла тогда в унитаз всё до последнего цента.

Могла существовать вероятность, что бумажник так к нему и не вернулся бы, поэтому он думал, что я его обчистила. Но вот незадача - я знаю, что он его забрал. Несколько дней спустя, дожидаясь Джереми после смены в мотеле, я спросила об этом у бармена. Он сказал, что Итан вернулся за бумажником в тот же вечер. Так что всё было улажено. Итан мог злиться лишь по одной причине - что я так и не появилась в его номере, как обещала.

Боже, я больше чем когда-либо счастлива, что поменяла свое решение. Не представляю, что произошло бы, если бы пришла к нему тогда. На что способен такой мужчина? С таким характером? С таким огромным телом? С такими-то руками? И темными глазами? Так, кажется, я увлеклась. Все сложилось к лучшему.

Я больше не увижу Итана Стоуна.

Стоп, нет. Я увижу его еще разок: через семьдесят лет, когда найду его могилу и станцую на ней джигу.

* * *

Как только я подъезжаю к дому, Маккенна вырывается через переднюю дверь трейлера и чуть и не спотыкается на шаткой деревянной лестнице, лишь бы быстрее добраться до меня.

— Ты дома! Ты дома!

Она стискивает меня в объятиях и отрывает от земли. Смеясь, умоляю ее опустить меня, пока она не надорвалась.

— Давай я возьму твою сумку, — говорит она, галантно хватая мою сумку с переднего сиденья «пикапа», прежде чем помахать на прощание Джереми. Он собирается к Хлое, и сейчас немного взбудоражен предстоящей встречей. Я это точно знаю, потому что он без умолку трещал об этом большую часть пути. По его голосу было понятно, что он скучает по Хлое, а она - по нему. Они практически не разговаривали всё это время. Связь была отвратительной и в бараках, поэтому Джереми приходилось одалживать айфон последней модели у Макса, чтобы поймать сигнал. По-видимому, такая длительная разлука еще сильнее укрепила их любовь, так что пятая часть его первого чека отправляется в копилку на обручальное кольцо. Для сравнения, пятая часть моего чека способна покрыть лишь стоимость ужина в сети ресторанов быстрого питания «Тако Белл».

Я действительно с нетерпением жду танца на могиле.

— Расскажи мне все! — щебечет Маккенна, усаживая меня на диван. — Непривычно быть так далеко от дома? Я звонила тебе несколько раз, но автоответчик постоянно твердил, что абонент вне зоны действия сети. Ты действительно была так далеко от цивилизации? Прям посреди леса? Медведя видела?!

Весь ужин проходит под бесконечные вопросы сестры. Я измотана, потому что всю неделю плохо спала, и, возможно, запросто провалялась бы все выходные, представься у меня такая возможность. Но она мне не представляется. Маккенна болтает, пока я, морщась от боли, сбрасываю ботинки и плетусь в душ. Она болтает, пока я мою волосы, закрываю глаза и позволяю воде смыть последние остатки ярости. Она болтает, пока я втираю антибактериальную мазь в покрытые волдырями пятки, а затем налепляю на них пластырь. И она все еще продолжает болтать, когда я ложусь на диван и закрываю глаза, говоря себе, что просто немного отдохну. Но я отключаюсь.

В полшестого утра мама будит нас блинчиками. Мне хочется ненавидеть ее за это, но не могу. Ей приходится вставать так рано, потому что до Ливингстона на занятия она добирается со знакомым. Так что позавтракать вместе мы можем только так - встав до рассвета.

Она кладет мне на тарелку блинчики и целует в макушку. У нас нет даже сиропа, но я не возражаю, зато у меня на душе тепло.

Как только она уходит, мы с Маккенной бежим к дивану и забираемся под одеяла. Всё утро мы наблюдаем за потугами нашей антенны что-нибудь показать. Мы неплохо проводим время, пока не приходится с неохотой вставать, чтобы приготовить обед.

Маккенна отлично отвлекает меня от жизненных переживаний. Я даже не понимала, насколько она мне была нужна, пока она не объявляет, что собирается с друзьями попить молочные коктейли. Ничего сумасшедшего - они просто потусуются в «Ватабургере». Ах, эта жизнь подростка в сельском районе Техаса!

— Никаких наркотиков, — подчеркиваю я, когда она направляется к двери. — И алкоголя.

— Тейлор, я иду с Лилиан и Бриттани. Мама Лилиан нас сопровождает.

Я знаю друзей Маккенны. Лилиан - ее одноклассница и президент в сообществе новичков, а Бриттани занимается робототехникой и капитан футбольной команды первого года старшеклассников. Конечно, это всё может быть для прикрытия их наркоманских пристрастий, но думаю, они слишком умны для этого. Девочки заключили между собой договор: все пойдут учиться в один колледж. Уверена, что всё у них в руках, если они и дальше будут держаться вместе.

Я даю ей несколько долларов - денег, которых в данный момент у нас нет - и машу на прощание, после чего возвращаюсь в опустевший трейлер. Мама уже должна была быть дома, но ее коллега заболела, поэтому она вышла в ее смену на работу после курсов. Я чувствую себя виноватой, что ей приходится это делать. Она наверняка уставшая. Жаль, что я не привезла полную зарплату вместо жалких нескольких долларов, которые Итан удосужился мне выплатить. Мы могли бы встать на ноги, особенно если учесть, что сейчас у меня нет никакой уверенности в своей работе.

Весь день я избегала этой дилеммы, но завтра воскресенье - мне необходимо принять решение.

Я не могу просто вернуться в мотель. Оттуда я уволилась по собственному желанию, согласившись на работу в «Локвуд Констракшн». Конечно, я могла бы попробовать вернуться, повалявшись у ног менеджера, но одна мысль об этом заставляет чувство собственного достоинства кричать в знак протеста. Я ненавидела ту работу и то, как мало там платили.

Можно было бы устроиться в другое место, но я пробыла в этом городе достаточно долго, чтобы знать, что я в тупике. В Оук Дейле имеется несколько приличных рабочих мест, но не для тех, кто с трудом окончил среднюю школу. Знакомый укол обиды по поводу необразованности начинает сжимать нутро.

Если бы мы могли позволить себе вывести машину из автомастерской, я могла бы поехать в Ливингстон или другой близлежащий город, чтобы найти работу. Правда, это стало бы невероятной тратой топлива и времени. К тому же никто не мог точно сказать, выдержит ли наша развалюха постоянные поездки.

Душераздирающе выдохнув, я понимаю, что застряла здесь, как и четыре года назад. Я так усердно трудилась лишь бы выбраться из этой дыры только для того, чтобы снова и снова соскальзывать на дно.

Должность в «Локвуд Констракшн» была первым появившимся лучиком надежды за долгое время, и я ненавижу Итана Стоуна еще больше за то, что он отнял у меня эту возможность.

Хотя... Может и не отнял.

Технически меня никто не увольнял, и технически я не делала этого сама.

Ну и что, что я его ненавижу? Да большинство людей ненавидят своих боссов!

У меня нет выхода, поэтому вечером субботы я обдумываю план действий. Первый шаг? Позвонить Джереми и потребовать сделать остановку на выезде из города. Я потрачу все до последнего цента своей жалкой зарплаты на новую пару обуви. На ботинки моего размера.

* * *

Шаг второй - найти Хадсона по возращению в лагерь.

Это оказывается сложнее, чем я думала, потому что, разыскивая его, мне нужно не попасться на глаза Итану. Я вынуждена зависать возле зданий и деревьев на случай, если мне нужно будет нырнуть в укрытие. Рабочий день начнется завтра утром, и до этого времени я бы предпочла не пересекаться с ним. Конечно, из-за такого метода передвижения я привлекаю множество обеспокоенных взглядов, но я цепляю свою лучшую улыбку и машу всем, давая понять, что все хорошо. Не обращайте на меня внимания! Я просто проверяю, насколько эта доска крепкая. Тук-тук. Ага! Как новенькая!

В итоге я всё-таки нахожу Хадсона, пробирающегося в центр лагеря с рюкзаком на плечах. Он только что вернулся и, вероятно, разгружает вещи, но я не могу позволить себе потерять его след. Нам нужно обсудить кое-что очень важное.

— Хадсон! Привет, — здороваюсь я, бросаясь ему навстречу.

Его глаза расширяются, когда он меня замечает.

Ах да, на мне нет бейсболки и мешковатой фланелевой рубашки. Сейчас я в светло-синей футболке и собственных джинсах. Волосы свободно спадают на спину. Судя по всему, это сбивает его с толку.

— Я - Тейлор, — помогаю ему я, пытаясь сгладить неловкость. — Ассистент Итана.

Решаю не ставить никого из нас в неловкое положение, указывая на то, что я действительно женщина. Если люди обманулись моей смехотворно плохой маскировкой, то сами виноваты.

Он кивает, беря под контроль свою реакцию.

— Верно. Конечно. Что случилось?

Я мало общалась с Хадсоном, но у меня создалось впечатление, что он верный слуга «Локвуд Констракшн». Мне нужно правильно разыграть свои карты.

На моем лице расплывается премилая улыбка.

— Я знаю, что ты, вероятно, очень занят и, вероятно, не можешь заниматься этим прямо сейчас, но мне интересно, есть ли у меня возможность перейти на другую должность?

Он хмурится.

— О чём это ты?

— Просто... я хотела спросить, не ищет ли кто-нибудь еще помощника? — Я хлопаю на него своими ресницами. — Тебе! М? Тебе нужен помощник?

Его щеки краснеют, и он нервно дергает ворот рубашки.

— Я не уполномочен перемещать персонал.

Он поглядывает в сторону, явно планируя побег.

Моя улыбка становится умоляющей.

— О, я знаю, что доставляю тебе неудобства, но я ни в коем случае не хочу втянуть тебя в неприятности. Я просто не уверена, что мне подходит эта позиция с Итаном. Может, мы с тобой сработаемся лучше?

Он необходим на моей стороне. Мне нужно, чтобы он хотел - нет, нуждался - во мне в качестве своего помощника. Хотела бы я доказать свое мастерство прямо здесь и сейчас. Смотри! Ты только посмотри, как хорошо я принимаю сообщения! Только посмотри, как отлично я справляюсь с ксероксом!

Но он топчется на месте и бегает зрачками, пытаясь меня обойти. Я на самом деле поставила его в затруднительное положение - он даже не может взглянуть мне в глаза.

— Тебе стоит обсудить это с Итаном, — говорит он решительно.

— А если я не могу поговорить с Итаном... По причинам, которые я предпочла бы не обсуждать... У него есть босс? Или какой-нибудь руководитель?

Этот вопрос вызывает у Хадсона искренний смех.

— Нет, у Итана нет босса. У него три партнера, но они не отменят такого решения.

— А как насчет отдела кадров? Он есть?

На прошлой неделе я не видела никого, напоминающих людей по работе с персоналом.

— Не-а. В Остине сидят несколько человек. — Он прищуривается, скептически меня изучая. — У нас никогда не было просьб о встрече с отделом кадров. Ты хочешь подать официальную жалобу на Итана?

Официальную жалобу? Звучит серьезно и необратимо. Нет, не думаю, что хочу идти по этому пути. Не только потому, что я не уверена в развитии событий после такого заявления, но и потому, что у меня не совсем чистые руки в этой ситуации. Если я позвоню в отдел кадров, чем ответит Итан? Позвонит в полицию? На данный момент, его слово весомей моего.

С натянутой улыбкой я делаю шаг назад и качаю головой.

— Знаешь, я, наверное, сначала попытаюсь разобраться с этим сама и решить временные трудности.

Хадсон снова улыбается, радуясь, что я - командный игрок. Этот парень до мозга костей верный питомец Итана. Принято к сведению.

Я зачеркиваю эту часть своего плана и перехожу к следующему важному шагу: поиску другого место для сна. По-моему совершенно ясно, что я не могу оставаться в домике с Итаном.

Поэтому до наступления ночи мне нужно расстелить убогое ложе на полу в бараке Джереми. Я даже подсуетилась и привезла одеяло и подушку из дома. Представляю уже, как хорошо всё пройдет и, что просплю крепким сном до утра. К сожалению, место Джереми находится в середине барака, где мне и приходится расстелить матрас. Он предлагает мне свою кровать, но я протестую, потому что это нечестно. Он не должен спать на полу только потому, что мы с Итаном не ладим. Несколько других славных парней тоже предлагают свои места - некоторые особенно настойчиво - но я отказываюсь и продолжаю расстилать своё ложе.

— Прелесть! Так по-домашнему! — говорю я, указывая вниз.

Я нагло лгу. Это тонкое одеяло поверх пыльных деревянных половиц. Половина моего тела будет торчать на проходе.

Посреди ночи, когда я лежу и слушаю, как бог знает что бегает по полу возле моей головы, кто-то встает, чтобы воспользоваться туалетом, и наступает мне на ногу. Мне словно переломали все кости, и мой не очень приглушенный крик будит половину барака.

— Прости! Прости меня, — шепчет парень, сожалеющий, что случайно на меня наступил.

— Я сама виновата, — шепчу в ответ.

После происшествия остаток ночи я лежу без сна в позе эмбриона, поджав ноги к груди и обняв голову рукой, чтобы в любой момент отмахнуться от каждого ползучего насекомого, которое возжелает приблизиться ко мне.

Признаюсь, это не лучшая моя проведенная ночка, так что в понедельник утром я не в своей лучшей форме. Прихрамывая и часто зевая, я совершенно не готова ко второму раунду битвы с Итаном, но и сдаваться не готова. Итак, я решаю быть супер-радушной, заходя в открытую дверь трейлера.

Итан внутри совещается с Робертом и Хадсоном. Роберт, безусловно, самый взрослый член команды: у него седые волосы и загорелая кожа с морщинками. А его лицо открытое и добродушное, вероятно, из-за светло-голубых глаз. Есть в нем что-то такое, отчего мне хочется, чтобы он давал мне советы. Скорее всего, это улыбка, с которой он смотрит в мою сторону. Джентльмены по бокам от него реагируют иначе.

Хадсон стоит с глазами по пять копеек и разинутым ртом. По-видимому, парень все еще не до конца осознал, что я - стопроцентная женщина.

На лице Итана же какое-то мрачное выражение, но я точно не уверена, потому что слишком труслива, чтобы взглянуть в его сторону.

— Ох, простите, — пищу я, склонив голову набок и глядя на Роберта. — Я не знала, что у вас, ребята, совещание. — По-тихому отступаю к двери. — Подожду снаружи.

— Садись, — говорит Итан твердым, как камень, голосом. Да он действительно ведет себя соответственно своей фамилии².

Он показывает на местечко рядом с дверью, и я не жду, когда мне повторят во второй раз. Я прыгаю в кресло и помалкиваю, пока эти трое заканчивают обсуждение. Они общаются на счет графика работ на неделю, какое оборудование будет использоваться в какой день, какие мусорные контейнеры заполнены и какие нуждаются в замене, сколько способов пыток Итан собирается ко мне применить. Ладно, последнее промелькнуло лишь у меня в голове.

Я внимательно их слушаю. У Итана самая высокая должность среди них, но говорит он меньше всего. А когда он это делает, тело вибрирует от энергии, словно меня посадили на электрический стул.

— Место должно быть очищено к следующей пятнице, чтобы мы могли начать выравнивание, — говорит он Роберту. — Через три недели ожидаются бетоновозы.

— Возникнуть проблем не должно. На прошлой неделе команда работала быстро. У большинства ребят больше опыта в строительстве, чем мы ожидали.

— Как думаешь, нам хватит бетона или понадобиться ещё для выравнивания поверхности?

Тут вмешивается Хадсон, и я, наконец, набираюсь храбрости, чтобы посмотреть на Итана из-под ресниц. Либо он каким-то образом подрос за выходные, либо мой страх перед ним увеличил его до эпических масштабов. Он на голову выше двух других мужчин. Его широкие плечи и грудь обтянуты серой майкой, а поверх нее накинута клетчатая рубашка с, само собой, закатанными до локтей рукавами. Подбородок Итана чисто выбрит, и я принимаюсь изучать его острые черты. Затем взгляд (без моего на то согласия) скользит по его губам... Губам, которые я чувствовала на себе раньше; губам, ради которых я бы убила, лишь бы они прикоснулись ко мне снова (если бы они не были привязаны к человеку, которого презираю).

— Ладно, на этом пока всё.

Я снова опускаю взгляд на колени.

Мужчины быстро выходят, и Хадсон, к счастью, оставляет дверь открытой. Таким образом, если начнется бойня - её услышат и придут мне на помощь.

— Судя по твоему присутствию здесь, ты хотела бы продолжить работать в «Локвуд Констракшн» несмотря на наш разговор в пятницу? — уточняет Итан, переходя прямо к делу.

Как прошли выходные, Тейлор?

О, великолепно! Я придумала десять разных способов убить тебя голыми руками.

— Тейлор? — нетерпеливо повторяет он.

— Да, — коротко отвечаю я, таращась в пол.

Раздается шорох бумаг в районе стола, как будто он спешит.

— У меня нет другой вакансии, кроме места моего личного помощника.

Так он действительно собирается продолжать этот фарс? Он хочет заставить меня страдать? Я расправляю плечи.

— Без проблем. Чем мне заняться в первую очередь?

— В первую очередь? — выпаливает он. Вопрос висит так долго, что я, наконец, поднимаю глаза, и мы испепеляем друг друга взглядами. — Я хочу, чтобы ты призналась, что обокрала меня.

Знаешь что, Хадсон? Наверно, я бы все-таки хотела подать эту официальную жалобу в отделе кадров.

— Боюсь, это невозможно, потому что я не ничего не крала. Как я сказала тебе в пятницу, я...

Он качает головой, прерывая меня взглядом, полного чистого презрения.

— Забудь. Мне не нужна твоя ложь. В команде нет для тебя места, ты скорее помеха, чем преимущество, и мне не нужен личный помощник.

— Пожалуйста.

В моем голосе нет ни намека на слезы, всхлипывания или скулеж. Я произнесла это слово стальным голосом, как на встрече двух врагов, и Итан наверняка понимает, что я бы никогда не сказала его, если бы не была в отчаянии.

— Я избавлю тебя от подробностей, мне действительно нужна эта работа. Она мне нужна настолько, что я готова работать на человека, которого едва могу терпеть.

Наверное, следовало бы пропустить последнюю часть предложения, но сегодня утром он выбросил такое количество колкостей, что заслуживает в ответ хотя бы один укол.

Его карие глаза все еще прожигают меня, горячие как пламя. Может, не стоило снимать бейсболку? Мне не нравится, как он смотрит на меня: будто видит то, что я не соглашалась показывать.

Итан не хмуриться и не улыбается. Он на полном серьёзе собирается от меня избавиться, а я не могу этого допустить. Мне нужна эта работы ради мамы, ради Маккенны и ради собственного будущего.

— Я тебя очень прошу найти для меня здесь какое-нибудь занятие.