Безрассудная любовь

Глава 34

Призывное ржание Люцифера разнеслось над долиной, эхом отражаясь от опоясывающих ее каменных стен и предупреждая о враге, прокравшемся в их крохотный райский уголок.

Тай уронил миску, из которой ел, схватил карабин и помчался к росшим неподалеку ивам. Не прошло и минуты, как он оказался в укрытии, но не остановился, а продолжил бежать что было сил к выходу из долины, уклоняясь от веток и торчащих из земли корней.

Оказавшись у кромки луга, он замер и принялся высматривать незваных гостей. У расселины, являвшейся единственным связующим звеном с внешним миром, все было спокойно, лишь ветер шевелил траву.

Снова повторился предупреждающий об опасности клич Люцифера, и у Тая по спине побежали мурашки. Жеребец находился вдали от индейских руин. Ни Жанны, ни Зебры видно не было.

Тай хотел позвать девушку, убедиться, что с ней все в порядке, но сдержался. Он не имел права раскрывать ее местоположение, когда к ним, вполне вероятно, вторглись мятежники.

У него не было сомнений, что жеребец мог кричать так потому, что поблизости появились незваные гости. За все время, проведенное в секретной долине, Тай не видел здесь иных существ, кроме кроликов. Только человек достаточно любопытен, чтобы последовать по узкой темной расселине в каньон.

«Прячься в руинах, Жанна, — мысленно заклинал он, — там ты будешь в безопасности. Индейцы избегают священных мест».

Птицы, которые обычно порхали над лугом, весело щебеча, сейчас попрятались и притихли. Снова и снова вглядывался Тай в окружающий пейзаж, пытаясь отыскать постороннего.

Внезапно Люцифер, чем-то напуганный, устремился прочь, и Зебра скакала рядом с ним. Когда жеребец остановился, кобыла пробежала вперед еще несколько сотен футов. Люцифер развернулся и снова заржал, встав на дыбы, он молотил копытами воздух, угрожая любому, кто посмеет напасть на его подругу.

Когда затихло ржание, воздух прорезал крик ястреба, а затем Таю показалось, что Жанна зовет его по имени. Он повернулся в ту сторону, откуда доносился звук, и увидел девушку, идущую со стороны индейских руин. Рядом с ней шел человек. Тай взвел курок и принялся ждать, когда они подойдут поближе.

Спутником Жанны оказался Безумный Джек.

Тайрелл осторожно опустил карабин и, выйдя из укрытия деревьев, быстро направился через луг им навстречу. Люцифер заржал, словно желая предупредить его об опасности, и Тай мягко заговорил с ним.

— Спасибо за предупреждение, дружище, но это всего лишь старый, выживший из ума старатель, — произнес он.

Люцифер всхрапнул и нервно отступил на шаг, но все же позволил Таю погладить свою шею. Тем не менее жеребец внимательно наблюдал за двумя фигурами, приближающимися к ним. Когда они подошли достаточно близко, он убежал, и Зебра последовала за ним. Тай оставался на месте, дожидаясь Жанну и Безумного Джека.

— А неплохой у тебя здесь наблюдательный пункт! — произнес старик, протягивая Таю руку.

Тайрелл удивился, какого деликатного сложения был этот покрытый шрамами человек. Его рукопожатие было быстрым и легким, словно излишнее давление могло причинить ему боль.

— Что, у тебя снова закончилось лекарство для живота? — поинтересовался Тай, подозревая, что в действительности старик пришел вовсе не за этим.

Безумный Джек засмеялся, словно прочтя его мысли.

— Ну, сынок, ты прав, но только наполовину. Я явился, чтобы проверить, как тут поживает моя девочка.

— Как видишь, она жива-здорова и полна энергии, — сухо ответил Тай.

Под изучающим взглядом поблекших глаз Безумного Джека девушка поняла, что краснеет.

— Истину говоришь, — согласился старик, выуживая из кармана жевательный табак. — Жеребые кобылы тоже в первые месяцы резво скачут.

— Хватит говорить загадками, — сказала Жанна со смесью досады и раздражения в голосе. — Просто скажи, что у тебя на уме.

— Я всегда так и делаю. Привычка такая. Итак, ты уже?..

— Я уже — что?

— Забрюхатела.

Щеки Жанны полыхнули румянцем.

— Джек! Что ты такое говоришь?!

— Так да или нет?

— Нет.

— Уверена?

— Абсолютно, — отрезала она. — Я также уверена в этом, как и в том, что вода мокрая.

Джек задумчиво потер лицо и кивнул.

— Черт побери, это значительно все усложняет.

— Ты что, пьян? — воскликнула Жанна.

— Ничуть не бывало, — ответил старик, отрезая кусок табака и засовывая его себе в рот. — Я тут подумал, что, будь ты в положении, это здорово бы облегчило мне задачу. У меня, знаешь ли, сердце кровью обливается, как подумаю о детишках.

— Что происходит? — потребовал Тай ответа.

— Безумный Джек решил о жизни задуматься, а это крайне серьезно, — пояснила девушка.

— Черт возьми, ты права, детка, — согласился старатель. — В последний-то раз, как я жизнь свою пересмотрел, взял я старого Джимбо — это мула моего так кличут, — сел на него да и поехал на запад. И с тех пор ничего не слыхивал ни о жене своей, ни о детках. Непростое это дело, скажу я вам, о жизни задумываться.

— Похоже, и для жены твоей с тех пор настали непростые времена, — добавил Тай.

— О том и речь! — подхватил Безумный Джек. — Годами пытался найти я одно месторождение, что имя мое носит. Ну, теперь-то я считаю, что найду не рай на земле, а прямиком в ад отправлюсь. — Джек сплюнул слюну, вытер рот и продолжил: — Я вот как решил — жена моя, Чарити, уж, наверное, к праотцам отправилась, а детишки были все здоровенькие, благослови их Господь! Кому, как не им, жить да радоваться. Вот беда-то какая, что ты не брюхата, — неожиданно произнес старик.

Тай краем глаза покосился на Жанну, которая, в свою очередь, во все глаза смотрела на старика, словно у того внезапно выросли рога, или крылья, или то и другое вместе.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — прямо сказала она.

— Разрази тебя гром, девчонка! Ну что тут непонятного? Золотишко мне надо деткам своим передать, а уходить из этих мест я не хочу, и точка. А ты одна не сможешь золото нести. Коли не в положении, не будет у тебя мужика крепкого, чтоб защитить и уберечь от бед, и не узнают никогда мои дети, что папаша о них беспокоится.

Жанна беспомощно открыла рот, но не сумела издать ни звука. Сглотнув, она попыталась снова, но было уже поздно — вмешался Тайрелл.

— Давайте разберемся в ситуации, — спокойно произнес он. — Правильно ли я понимаю, что у тебя есть золото, которое ты хочешь передать своим детям? Ты считаешь, что если Жанна беременна, то мы вместе уйдем из долины и доставим твое золото в крепость.

Безумный Джек нахмурился.

— Ну, у меня на уме было более… скажем так, дружелюбное место, чем крепость. Вообще-то я не знаю, где они теперь обитают. Не могу я золотишко свое первому встречному доверить. Не успеешь повернуться спиной, как ты уже покойник.

Тай хотел было возразить, но не сумел. Одно он знал наверняка — с появлением старателя и его предложением будущее его стало более определенным.

— Вот и получается, — продолжал между тем старик, — что золотишко я могу передать только другу, тогда моя душенька будет спокойна. Понимаешь, о чем я, сынок? Кстати, тебя я другом не считаю, без обид, только правда. А вот Жанну считаю. Если она скажет, что доставит золото деткам моим, значит, она это сделает или умрет, пытаясь сделать. — Помолчав некоторое время, Безумный Джек снова заговорил: — В том-то и суть дела. Девчонка, конечно, добыча некрупная, однако совсем без внимания не останется. А чтоб золото нести, мужик нужен, огромный, как гора, и ловкий, как змея.

— Такой, как я? — спросил Тай.

— Именно.

— Но я не твой друг. Без обид.

— Без обид, сынок. Это сущая правда. Были б у тебя чувства к Жанне, ты бы помог ей с золотом, защитил ее. И она была бы в безопасности, и богатство мое вместе с ней. Но она не брюхата, значит, тебе нет до нее никакого дела, и золото мое детишки так и не увидят.

— Тот факт, что я не беременна, как раз и должен убедить тебя в том, что Тайрелл — порядочный человек и ему можно доверять, — быстро сказала девушка. — Если он согласится взять твое золото, можешь быть уверен, доставит его по назначению.

Безумный Джек издал звук, средний между хохотом и фырканьем.

— Черт возьми, милая, ты не брюхата не потому, что отказала ему, а потому, что он сам не хотел. Может, о его порядочности это что-то и говорит, но уж точно не убедит меня в его… ну, скажем так, взглядах на жизнь.

Щеки Жанны заполыхали пурпурным пламенем от осознания того, что старик знает о ее заветном желании — чтобы Тай видел в ней настоящую женщину. Кровь отхлынула от ее лица, она стала бледной как полотно. От того, чтобы развернуться и уйти прочь, ее удерживало лишь осознание, что Безумный Джек нуждается в ее помощи и именно поэтому он говорил с ней так откровенно, гораздо откровеннее, чем обычно. Глядя в лицо старого старателя, она заметила, что оно имеет нездоровый желтоватый оттенок. Джек никогда не отличался крепким здоровьем, но сейчас казался особенно ранимым, как человек, стоящий на грани отчаяния.

Мысли о том, как исправить ошибки прошлого, не давали покоя этому старому больному человеку, он словно чувствовал, что может и не успеть.

Собрав все свое мужество и стараясь не обращать внимания на нехорошее предчувствие, Жанна дотронулась до руки Джека.

— Тайрелл взял то, что я ему предлагала, и решил, что это ему не подходит, вот и все, — произнесла она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно и убедительно. — Но он действительно порядочный и достойный человек, поверь мне.

— Жанна… — начал было Тай.

— Что? — быстро спросила она, не отводя взгляда от старика. — Я, конечно, не умею говорить так красиво, как Тай, но суть дела от этого не меняется. Я хотела его. Он взял меня. Больше он меня не хочет. Старая история, по сути дела. В книгах, которые я читала, сказано, что это древнейшая история со времен сотворения мира. Но она ничуть не умаляет честности Тая, Джек. Он не лгал мне, как ты говорил, это делает истосковавшийся по женщине мужчина. Не было красивых слов и обещаний, а только я, Тай и ночь.

Долгое время Безумный Джек хранил молчание, затем, вздохнув, погладил Жанну по руке:

— Мне очень жаль, малышка.

— Сожалеть тут не о чем. Я, по крайней мере, ни о чем не жалею. Когда этой зимой я перечитаю книги из моего сундука, я лучше пойму их содержание. И весна для меня наступит быстрее, чем обычно. Затем Зебра подарит мне жеребенка, о котором я буду заботиться, а к концу лета снова смогу ездить на ней верхом по плато, в скорости соревнуясь с ветром. Затем придет осень, небо затянет низкими тучами, будет часто идти дождь, и я, сидя у костра в своем секретном лагере, примусь сочинять истории о тенях, бродящих в ущельях, о людях и местах, а также о воспоминаниях, которые снова и снова возрождают минувшие события… — Голос ее превратился в тонкую паутинку звука. — Не нужно сожалеть.

Тай хотел было возразить, но в горле у него пересохло, и он не смог выдавить из себя ни слова. Горькая речь Жанны заполнила все его существо, болью отдаваясь в каждой клеточке тела. Он с силой сжал зубы.

— Ты не можешь остаться, — хрипло произнес он.

Девушка никак не отреагировала, словно он ничего не говорил вовсе. Она по-прежнему смотрела прямо в лицо старика, который недоверчиво качал головой.

— Он дело говорит, Жанна, — сказал Джек. — Тебе нельзя здесь оставаться. Больше нельзя. Я и об этом думал, ой как долго думал! Тебе принадлежит большая часть моего золота.

— Не будь смеш…

— Это ты не будь, — отрезал старатель. — Навостри-ка уши да послушай старика, который много зла повидал на своем веку, хоть и добра немало. Папаша твой деньгами меня ссужал не раз и не два, а я доброту помню.

— А ты давал нам золото с тех пор, как я себя помню, — быстро сказала девушка.

Безумный Джек пробормотал что-то себе под нос.

— А как насчет того раза, когда ты нашла меня на дне глубокого ущелья, всего изломанного, и залатала мою старую шкуру, к жизни меня вернула? Ты жизнь мне спасла. Я уж не говорю о том, что ты живот мой лечишь, не даешь ему прохудиться, да еще и истории мои бесконечные выслушиваешь. Половина моего золота твоя, и точка. Надо было отдать его тебе давным-давно, чтоб ты выбралась из этой дыры да зажила по-человечески, но мне, понимаешь ли, нравилось, что не один я обитаю в этих краях, что душа есть родственная рядом, которой наплевать на мое богатство.

— Спасибо, конечно, но мне твоя компания нравится точно так же, как и тебе — моя, — возразила Жанна. — А золота твоего мне не надо.

— Девчонка, ты совсем меня не слушаешь! Опасно тебе здесь находиться, понимаешь? — С этими словами Безумный Джек повернулся к Таю: — Разбойникам жертву выбирать не приходится, сынок. Итак, у меня к тебе есть предложение вроде как деловое. Готов меня выслушать?

— Да, готов.

— Эта упрямая девчонка — добыча. Индейцы все прибывают в эти места, и солдаты скоро придут у них на хвосте. Слухи ходят, что армия наша собралась стереть с лица земли это гнездо гремучих змей. Каскабель постился и молился как одержимый. И вот явилось ему видение, будто приведет он приспешников своих к большой победе, но только если на его военном копье будут развиваться волосы Жанны.

Тай напрягся, словно в этот момент Каскабель собственной персоной материализовался в секретной долине. Глядя на него, Безумный Джек хитро улыбнулся себе в бороду. Тай может и не испытывать к Жанне привязанности, но он точно не уйдет, бросив ее на произвол судьбы в таком опасном месте.

— Вижу, не ошиблась она, когда о порядочности твоей говорила, — произнес старик. — В общем, такое дело, сынок: ты ведешь ее отсюда в безопасное место, и четверть моего золота твоя.

— Оставь свои деньги при себе, — гордо ответил Тайрелл. — Даю тебе слово, что выведу Жанну отсюда и доставлю ее в безопасное место.

Безумный Джек молча пожевал табак, затем, отвернувшись, сплюнул коричневую слюну в кусты и утер бороду изношенным рукавом куртки.

— Договорились. Забирай ее отсюда, и золото мое заодно. Малышке ее доля ой как понадобится, чтоб не выходить за какого-нибудь толстозадого вдовца или, упаси бог, не продавать себя незнакомцам за тарелку бобов.

— Я не собираюсь уходить только потому, что ты… — начала было девушка.

— Помолчи-ка немного, — твердо произнес старатель, свирепо глядя на нее. — Ты не глупа, и не надо вести себя так, словно хочешь меня в обратном убедить. Каскабель тебя до сих пор не поймал только потому, что недосуг ему было. А теперь он задумал осуществить свой план. Пока этот чертов выродок гремучей змеи жив, никто не может чувствовать себя здесь в безопасности, особенно девушки, как ты.

Закрыв глаза, Жанна пыталась справиться с неприятным ощущением в желудке, словно там вдруг образовался огромный кусок льда.

— Ты уверен, что Каскабель хочет заполучить мои волосы?

— Дьявол меня разбери, конечно, уверен! Слухи в каньонах распространяются быстро, а он выболтал обо всем Неду.

— Бармену из салуна? — удивился Тай. — Какие у него дела с Каскабелем?

— Оружие продает, как обычно. Но волноваться тут не о чем, сынок. Он такие цены ломил, что даже Каскабель не выдержал. Взял его ружья, да заодно и печенку с селезенкой Неда, и скальп с него снял.

Жанна затряслась как в лихорадке. Безумный Джек снова сплюнул слюну, а затем, внимательно глядя на Тая, спросил:

— Ты уже объездил этого жеребца?

— Нет.

— Тебе лучше поспешить, сынок. Пеший человек, несущий золото, — мертвый человек.