Благодать и величие

ГЛАВА 33

— Кто-то попал в беду, — пропел Люцифер с того места, где сидел на земле. — И это не я.

Мы с Зейном посмотрели на него, когда он откинул голову назад, смеясь.

Гавриил взлетел в воздух, появившись над движущейся ордой демонов и ангелов.

— Нет! Нет! — закричал он. — Ты, должно быть, шутишь.

Труба зазвучала в третий раз, и я снова подняла глаза. Отблески ярких огней в небе быстро приближались.

— Ты видишь это? — выдохнула я.

— Да, — Зейн крепко обнял меня.

Звёзды падали с неба одна за другой.

Вот как они выглядели, когда мчались к Земле. Их были десятки и десятки. Ангелы. Настоящие боевые ангелы.

Я не могла поверить в то, что видела.

Их крылья сияли благодатью, а оружие пылало золотым пламенем. Демоны начали поворачиваться, бежать, но было слишком поздно, когда они пронеслись через орду между нами и Гавриилом.

— Ты, должно быть, шутишь! — снова крикнул Гавриил, поднимаясь в воздух. — Сейчас? Теперь Ты решил что-то сделать?

— С кем-то вот-вот случится припадок, — заметил Зейн.

Гавриил вырвал несколько деревьев.

— Сейчас? — спросила я.

Дерево упало на крышу дома, когда земля впереди осветилась небесным сиянием.

— Это ещё не конец, — сказал Люцифер. — Пока нет.

Он был прав.

— Нам нужно действовать быстро, — продолжил Люцифер. — Я сомневаюсь, что боевые ангелы собираются здесь долго околачиваться. И Гавриил тоже.

Пятнышки яркого света, окружающие ангелов, уже исчезали, взлетая обратно в небо.

— Ты готова закончить это? — Зейн наклонил свою голову к моей. — Правильным путём?

— То, что я собиралась сделать, было правильным в тот момент, — заявила я, сердце колотилось о мои рёбра. — Теперь нет.

— Мы поговорим об этом позже, — пообещал он, и я закатила глаза. — Я это видел.

— Нет, не видел.

— Ты закатила глаза.

Он отпустил мои руки.

— Я этого не делала.

Действительно закатила.

— О твоей привычной лжи мы поговорим позже.

— Когда вы, ребята, закончите с вашей прелюдией, дайте мне знать, — прокомментировал Люцифер, встряхивая крыло, которое медленно восстанавливалось.

Я даже не потрудилась ответить на это, когда мы двинулись вперёд, набирая скорость, когда мы мчались через поле.

Я даже не видела демона, пока Люцифер не взлетел в воздух и не приземлился рядом с узким вязом. Он выдернул из-за него высокого демона.

— Привет, Баэль, — Люцифер просунул руку сквозь его…

Мои шаги замедлились. Рука Люцифера прошла прямо через голову Баэля. Его настоящую голову. Лицо. Череп. О, боже мой.

Стена пламени рухнула, когда Люцифер бросил Баэля.

— До свидания, Баэль.

Зейн выбросил руку, поймав меня, когда Гавриил вырвался из дыма, крича, с огненным клинком в руке.

— Господи.

Я резко остановилась, призывая свою благодать. Она запнулась, а затем жарко вспыхнула. Благодать пульсировала во мне. Меч Михаила вспыхнул в моей руке.

— Невероятно! — закричал Гавриил, замахиваясь на Зейна в чистой ярости. Его удар был заблокирован серпами Зейна. — Ты действительно думаешь, что победишь, если убьёшь меня? Человечество всё равно обречено…

— Ты не можешь заткнуться? — сказала я.

Гавриил отстранился, его голова метнулась ко мне. Мгновение спустя Страж упал на землю позади него. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, кто это был.

Теллер.

И в его руках был ангельский клинок.

— Убей их, — приказал Гавриил. — Убей их, но оставь нефилима в живых.

Две вещи поразили меня сразу.

Теллер подчинился его требованию. Он рванул вперёд так быстро, размахнувшись одним ангельским клинком, что никто из нас сразу не отреагировал.

И я вспомнила тот день в средней школе, когда Человек-Тень врезался в Теллера, вырубив его. Это вошло в него и не вышло.

Я пришла в себя первой, щёлкнув кинжалом в руке. Отведя руку назад, я метнула кинжал так сильно, как только могла. Он ударил точно, попав в основание черепа. Теллер упал, не успев даже подойти к Зейну.

Не было времени праздновать это или искать этот проклятый клинок в покрытой туманом земле. Гавриил бросился на меня.

Я пригнулась, когда его огненный клинок рассёк воздух. Рванувшись вперёд, я нырнула и изогнулась, ударив ногой и поймав его коленную чашечку. Он споткнулся и замахнулся кулаком, когда я подскочила. У меня не было достаточно времени, чтобы полностью избежать удара. Я попыталась отпрыгнуть назад, но вспышка боли пронзила мой живот. Я резко втянула воздух, стиснув зубы.

— Я думаю, тебе пора отказаться от этого. Всё кончено.

— Так и есть? — Гавриил рассмеялся, когда Люцифер появился позади архангела. Гавриил усмехнулся. — Ты уже мертва.

— Ссадина, — сказала я, не обращая внимания на жжение, поднимающееся вверх по животу и вдоль спины. — Хотя не могу сказать того же о тебе.

Его брови нахмурились, когда Люцифер увидел возможность.

И воспользовался ей.

Люцифер рванулся вперёд как раз в тот момент, когда Гавриил развернулся. Я увидела удар и чуть не упала на колени от облегчения, когда Люцифер отдёрнул окровавленную руку. Даже я могла видеть пульсирующую мясистую массу в его кулаке.

— Сейчас! — крикнул Люцифер.

Зейн спикировал сверху и приземлился, два серповидных меча пылали, когда я рванулась вперёд. Меч Михаила казался тяжелее, чем раньше, когда я подняла его, вес не был таким желанным. Сжав рукоять обеими руками, я с криком вытолкнула, когда Зейн взмахнул мечами в воздухе.

Меч Михаила пронзил спину Гавриила и прорезал насквозь. Архангел дёрнулся, раскинув руки. Его меч упал, и он выронил клинок. Через мгновение серповидные мечи Зейна рассекли шею Гавриила, отрубив ему голову.

О, боже мой.

Мой следующий вдох вырвался из лёгких, когда я увидела, как упала голова архангела.

Интенсивный свет лился из обрубка, который раньше был шеей Гавриила, такой яркий, что я была ослеплена, пока не подняла руку, прикрывая глаза. Даже тогда он пробивался, когда я наблюдала, как вверх устремляется воронка света. Свет… куски чёрного кружились внутри него. Это действительно выглядело неправильно. Моя благодать отступила, и меч Михаила испарился. Тело Гавриила вспыхнуло пламенем, ничего не оставив после себя, когда свет прорезал небо, простираясь всё выше и выше, даже дальше, как я знала, мог видеть Зейн. Полосы полуночного масла извивались и пульсировали в потоке света.

Это была благодать Гавриила, вернувшаяся к источнику. Следующий вдох показался мне слишком слабым.

Небесный огонь врезался во что-то, чего, как я думала, никто из нас не мог видеть. Это было похоже на невидимое… силовое поле? Это звучало глупо, но он что-то задел. Беловато-золотой огонь взорвался с раскатом грома, который отозвался эхом. Благодать разлилась наружу.

Так оно и было.

Пошатываясь, я отступила на шаг. Бог сделал это. Несмотря на то, что Бог послал этих ангелов, чтобы отбиться от орды демонов, Бог сделал это. Отправил испорченную благодать обратно на Землю. Ошеломлённая ужасом, я смотрела, как небесный огонь ползёт по небу бесконечной волной, простирающейся так далеко, насколько я могла видеть.

Как, чёрт возьми, кто-то мог объяснить это зрелище?

Поднялось истерическое хихиканье, и только с помощью чистой силы я смогла остановить его, когда искривлённая масса распространилась. Мы сделали это. Мы остановили Гавриила. Мы спасли Небеса.

И теперь на Земле воцарится иной Ад.

Я начала поворачиваться к Зейну, моё тело так невероятно устало. Смутно осознавая, что к нам приближаются другие, я услышала, как Зейн резко вдохнул.

— Боже, — прошептал он, глядя в небо.

Моя голова дёрнулась вверх, и я моргнула, потому что не была уверена, вижу ли я то, о чём думала, или это какая-то игра воображения.

Благодать перестала двигаться.

— Ты видишь это? — спросил Зейн, подходя ко мне. — Как будто… заморозилась.

— Я вижу это, — я не смела отвести от него глаз. — Что это, Люцифер?

Он не ответил.

Или, может быть, он ответил, и его ответ был заглушён. Этот звук напомнил мне о фейерверках, шипящих и потрескивающих, когда они взлетают в небо, — если бы одновременно взорвалась тысяча таких фейерверков. Это было всё, что я могла слышать в течение нескольких мгновений, а затем масса испорченной благодати разлетелась на миллионы искр света.

Я дёрнулась, протянула руку и схватила Зейна за руку. Его кожа была твёрдой и горячей под моей рукой, когда мои пальцы впились в неё.

— Трин? — сказал Зейн.

Неужели это всё? Конец света, каким мы его знали, наступил в прекрасном проявлении золотого света?

— Что? — спросила я, когда искры начали падать вниз.

— Твоя рука, — Зейн повернулся ко мне, и одно из его крыльев коснулось моей руки. Он сложил свои руки вокруг меня. — Чувствуется как кусок льда.

То, как чувствовала себя моя рука, в данный момент не казалось большим приоритетом. Смутно осознавая, что он потирает мои пальцы между своими, я изо всех сил старалась удержаться на ногах под тяжестью того, что мы наблюдали. Сияющие нити были прекрасны, напоминая мне светлячков, но в тот момент, когда они приземлялись — в тот момент, когда один из них касался человека, они были испорчены тем, что было внутри Гавриила.

— Твоя рука не греется, — Зейн скользнул ладонью по моей руке. — Твоя рука…

— Бог сделал это, — сказал Люцифер, голос его звенел от шока. — Бог действительно сделал это. Смотрите, — Люцифер протянул руку, когда одна из хлопьев, теперь в основном белая, поплыла к нам. — Это… это снег?

Я начала было спрашивать его, почему он не знает, как выглядит снег, но потом поняла, что он попал в Ад… за что? Тысячи лет? Я сомневалась, что в Аду идёт снег. Или что он помнит, как выглядит снег.

— Это… снег, — руки Зейна всё ещё лежали на моей руке. — Послушай, Трин. Это снег.

Оторвав взгляд от суматохи, я посмотрела на свою руку, на его руки. Маленькие белые хлопья приземлялись на его кожу, испаряясь при прикосновении и оставляя блестящее пятнышко позади.

— Он загрязнён?

— Это не кажется злом, — эти ультраяркие глаза встретились с моими. — Тебе кажется, это злом?

Я покачала головой, когда снег продолжал падать на мои руки.

— Похоже на снег.

— Это не зло, — сказал Люцифер, и я услышала улыбку в его голосе. — Я знаю зло. Это снег, и это так… — он застонал от отвращения. — О, чёрт возьми.

— Что? — Моё сердце пропустило удар, когда я посмотрела на него.

Он стоял, уперев руки в бока.

— Он не загрязнён.

— Почему ты говоришь так, будто это плохо? — потребовал Зейн.

А ещё лучше, почему Зейн вдруг заговорил так, словно стоял в туннеле, хотя он стоял рядом со мной? Я посмотрела на него. Его черты были расплывчатыми — ну, более расплывчатыми, чем обычно, и я…

— Он полон добра, — выплюнул Люцифер. — Он чист, и это всё на мне. Мне нужно будет смыть с себя это дерьмо.

Это было хорошо… Это было за пределами хорошего и за пределами того, на что любой из нас слишком боялся надеяться. Бог шагнул вперёд. Он, или Она, или Кто-то ещё сделал шаг вперёд. Слёзы наполнили мои глаза, но я…

— Держу пари, ты там наверху смеёшься, не так ли? — крикнул Люцифер. — Посыпать меня эквивалентом небесной бомбы с глиттером? Серьёзно?

Я уставилась на снег, собиравшийся на моей руке. Он не таял.

— После всего, что я для тебя сделал, вот как Ты мне отплатил? — Люцифер продолжал бушевать. — Мне придётся пять раз принять душ, и я знаю, что не смогу избавиться от запаха человечности и добра.

Зейн повернулся ко мне со смехом в голосе, когда сказал:

— Мы сделали это, Трин.

Мы сделали это, но…

Я попыталась сглотнуть, но в горле появилось странное ощущение, как будто оно сузилось.

— Я чувствую себя нехорошо.

Звук хлопающих крыльев Зейна закончился его криком. Я не знала, почему он выкрикнул моё имя, но потом я внезапно оказалась в его объятиях, и он оказался надо мной, его лицо то появлялось, то исчезало.

— Трин! В чём дело?

Зейн не стал дожидаться моего ответа. Его рука скользнула по моей груди и вниз по животу. Он остановился, а затем задрал мою рубашку, ругаясь.

— Ты ранена.

— Это просто… царапина.

Рука Зейна дрожала на моём животе, когда он повернул голову.

— Люцифер! Прекрати ныть и иди сюда!

— Что? — спросила я, или мне показалось, что спросила.

Я не была уверена, так как изо всех сил пыталась поднять руку достаточно долго, чтобы посмотреть вниз. Я видела свой живот, но он выглядел странно. Как и кожа… как будто она становилась серой и расползалась.

— Что это? — потребовал Зейн. — Что происходит?

Расплывчатое лицо Люцифера появилось над одним из крыльев Зейна. Он наклонил голову, а затем резко развернулся и исчез из виду.

И моя… моя голова казалась слишком тяжёлой. Я обмякла, и смотрела поверх Зейна и кончиков его прекрасных крыльев на снег, который продолжал падать. Во мне поселилось оцепенение. Глубокое понимание.

— Что ты делаешь? — крикнул ему Зейн, слегка повернув меня в сторону. — Люцифер!

— Я ищу… нашёл их, — последовала пауза. — Чёрт.

— Чёрт? Чёрт возьми, что? — в голосе Зейна послышалась паника.

Голос Люцифера был ближе.

— Тебя ударили вот этим ножом? С одним из этих ангельских клинков? — потребовал он.

Слабое золотое свечение отражалось от клинка, который он держал в руке.

— Он был у Теллера, — выдавил я. — А Гавриил… он только ударил меня.

— Этот Страж, должно быть, дал один Гавриилу, или у него всегда был нож, — сказал Люцифер. — Он не ударил тебя. Он порезал тебя одним из них.

— Это… — Зейн замолчал, а затем его крылья вспыхнули. — Нет. Нет, — он повернулся ко мне, рука вокруг меня напряглась. — Трин. С тобой всё будет в порядке.

— Что случилось? — Лейла ахнула.

— С ней всё в порядке. Я собираюсь обеспечить это, — сказал Зейн. — С тобой всё в порядке. Мне просто нужно найти…

— Там ничего не найти, — оборвал его Люцифер. — Ничего не поделаешь.

— Должно быть что-то, — отрезал Рот, и я была рада услышать, что с глупым принцем демонов и Лейлой всё в порядке.

— Это ангельский клинок, — возразил Люцифер. — Это…

— Не говори это, — прорычал Зейн. — Не смей, мать твою, говорить это.

Люцифер замолчал, но ему не нужно было говорить то, что я уже знала, что я чувствовала в медленных ударах своего сердца. Что сказал Рот? Ангельские клинки были смертоносны. Они могли убить кого угодно, включая ещё одного ангела.

В том числе и Истиннорождённого.

Мы это знали.

— С тобой всё будет хорошо, — Зейн обхватил мою щёку ладонью.

Я осознавала его рука там, но не чувствовала её.

— Ты должна быть со мной. Ладно? Мне просто нужно, чтобы ты держалась. Для меня. Ты слышишь меня, Трин? Мне просто нужно, чтобы ты продержалась, и я найду способ.

«Ты уже мертва».

Вот что сказал Гавриил после того, как порезал меня. Только это был не удар. Он знал. Тогда он знал, что проиграет, и он…

И он взял меня с собой.

Этот ублюдок.

Я была готова умереть, чтобы остановить его. Это то, что я планировала до прибытия ангелов, но теперь, после победы? Я не была готова.

Но я знала, что уже слишком поздно. Всё во мне чувствовалось, что это было… как будто я сдалась, закрывалась и прекращала свою деятельность.

Я умирала, и я всегда думала, что умирать будет больно, но это… это было похоже на засыпание. Мои глаза затрепетали.

— Нет! — Зейн встряхнул меня, напугав. — Не закрывай глаза. Не засыпай. Посмотри на меня. Тринити, пожалуйста. Посмотри на меня. Держи глаза открытыми. Трин, посмотри на меня.

Я посмотрела на него. Я моргала, пока его черты не обрели болезненный фокус, и я впитывала каждую линию его лица, каждую плоскость и угол. Увижу ли я его снова? Паника взорвалась, как картечь, но было слишком поздно…

— Я… Я люблю тебя, — я выдавила из себя слова, каждое из которых было трудом. — Я люблю тебя.

— Я знаю. Я знаю, что ты любишь, Трин, и ты знаешь, что я люблю тебя. Я собираюсь провести вечность, рассказывая тебе об этом. Тебе надоест это слушать, — его голос надломился. — Это я тебе обещаю. Ты не бросишь меня. Я не позволю этому случиться.

Но это случилось, и я не чувствовала, как его руки обнимают меня. Через мгновение я уже не могла его видеть. Паника сменилась ужасом.

— Где ты?

— Я здесь, Трин. Я тебя держу. Я прямо здесь. У меня есть ты.

Он так и сделал. У него была я. Я была не одна. Страх немного отступил.

— Не отпускай… меня.

— Никогда, — поклялся он.

— Пожалуйста.

— Всегда. — Он казался таким далёким.

Я почувствовала, как у меня поднимается грудь, но воздуха не было. Не было слышно ни звука. Света не было.

Там просто ничего не было.

И я упала туда.

Ушла.