Благословение небожителей. Том 1

Глава 7 Свадьба демона. Наследный принц в красном паланкине Часть вторая

Свадебный паланкин покрывал алый шёлк, расшитый изображениями цветов, драконов, фениксов и полных лун – символами супружеского счастья и процветания. Нань Фэн и Фу Яо шли справа и слева от него, а Се Лянь с прямой спиной сидел внутри, покачиваясь в такт шагам носильщиков.

Все восемь выбранных на эту роль мужчин были военными, блестяще владеющими боевыми искусствами. Чтобы отыскать таких, Нань Фэн и Фу Яо самолично отправились в дом отца похищенной невесты и рассказали о намерении вечером начать поиски на горе Юйцзюньшань. Хозяин без лишних вопросов предоставил в их распоряжение отряд рослых и сильных воинов. На самом деле духи войны не рассчитывали на их помощь в бою – они только хотели удостовериться, что в случае нападения злого духа тренированные мужчины смогут постоять за себя и уйдут невредимыми.

Военные были совсем не рады такому раскладу: будучи мастерами своего дела, лучшими в округе, они собирались возглавить поход, а тут явились эти желторотые юнцы и принялись устанавливать новые порядки. Ослушаться приказа воины не посмели и покорно исполняли роли носильщиков, но время от времени будто нечаянно трясли и наклоняли паланкин, отчего сидящего внутри Се Ляня кидало из стороны в сторону. Будь в паланкине кто-нибудь понежнее – беднягу бы уже вывернуло наизнанку.

В какой-то момент Се Лянь всё-таки не удержался и вздохнул; носильщики злорадно заухмылялись.

Фу Яо снаружи произнёс равнодушно:

– Госпожа, что с вами? Выходя замуж в столь преклонном возрасте, вы так счастливы, что не можете сдержать слёз?

Многие невесты, покидая отчий дом, в свадебном паланкине плакали навзрыд.

– Нет, – нарочито серьёзно ответил Се Лянь. – Мне просто пришло в голову, что этой процессии недостаёт очень важной детали.

– Это какой? – удивился Нань Фэн. – Мы тщательно всё подготовили.

– Не хватает пары служанок, сопровождающих невесту, – улыбнулся Се Лянь.

Юноши снаружи, не сговариваясь, уставились друг на друга. От картины, которую нарисовало им воображение, оба вздрогнули. Первым нашёлся Фу Яо:

– Будем считать, что ты из бедной семьи и у тебя нет денег на прислугу.

– Ладно, – согласился Се Лянь.

Слушая эту шутливую перебранку, военные не могли удержаться от смеха. Атмосфера немного разрядилась, мужчины сменили гнев на милость – и паланкин перестал подпрыгивать при каждом шаге. Се Лянь оправил полы одеяния, откинулся назад и прикрыл глаза…

Внезапно он услышал детский смех.

Этот таинственный смех расходился по воздуху, словно рябь по воде. Но носильщики продолжали двигаться вперёд как ни в чём не бывало, и Нань Фэн с Фу Яо молчали – похоже, они не замечали ничего странного.

Се Лянь открыл глаза и позвал шёпотом:

– Нань Фэн, Фу Яо.

Нань Фэн, идущий слева от паланкина, спросил:

– В чём дело?

– Началось, – ответил Се Лянь.

К тому времени их «свадебная процессия» уже вступила на земли горы Юйцзюньшань.

В окружающей тишине скрип паланкина, треск сухих веток под ногами и звук тяжёлого дыхания носильщиков казались оглушительно громкими. А детский смех всё не умолкал: то он звучал издалека, из лесной чащи, то раздавался совсем близко, будто обладатель таинственного голоса пытается взобраться прямо на паланкин.

Нань Фэн прислушался:

– Я ничего не слышу.

– Я тоже, – сухо добавил Фу Яо.

Простые носильщики и вовсе ни о чём не догадывались.

Се Лянь высказал предположение:

– Возможно, этот звук предназначается только для меня.

Отправляясь в путь, воины не испытывали страха. Кто знает, по какому принципу призрачный жених выбирает невест; авось и в этот раз поход на гору закончится ничем. Ну а случись что – мужчины были уверены в своих силах. Но вдруг носильщики вспомнили о судьбе прошлой процессии, когда сорок не менее умелых воинов пропали без следа, и на висках у них проступил холодный пот. Се Лянь почувствовал, что они замедлили шаг, и предостерёг:

– Не останавливайтесь. Притворитесь, что ничего не происходит.

Нань Фэн взмахнул рукой, давая знак продолжать движение. Се Лянь вновь произнёс:

– Поёт.

– Что поёт? – спросил Фу Яо.

Внимательно прислушавшись к детскому голосу, Се Лянь принялся повторять строчку за строчкой:

– Молодая невеста, молодая невеста, молодая невеста в красном свадебном паланкине…

В ночной тиши отчётливо звучал его голос. Он всего лишь повторял чужие слова, но носильщикам вдруг показалось, что они тоже слышат детское пение, и волосы у них встали дыбом.

Се Лянь продолжал:

– Со слезами на глазах переходит горный пик, под свадебным покрывалом не… мелькнёт улыбка… Злой дух… Это о призрачном женихе? Или о чём?

Замолчав на некоторое время, он заключил:

– Не выходит. Из-за смеха я не могу разобрать слов.

Нань Фэн нахмурился:

– И какой в этом смысл?

– Это совет невесте, – ответил Се Лянь. – Чтобы плакала и не думала улыбаться.

– Он что, явился специально, чтобы рассказать тебе об этом?

У Фу Яо, как обычно, на всё было собственное мнение:

– Слишком просто. Это может быть обман. Велит лить слёзы, а на самом деле только смехом и можно спастись. Невесты верили ему, начинали плакать – и попадали в ловушку.

– Фу Яо! Любая девушка, услышав эти звуки, перепугается до смерти. Тут и без всяких напоминаний ей будет не до смеха. В конечном итоге, буду я плакать или смеяться, – что самое страшное может случиться?

– Похитят.

– А разве не этого мы добиваемся?

Фу Яо фыркнул, но спорить не стал, а Се Лянь продолжил:

– И ещё кое-что, о чём вам стоит знать. С тех пор как я сел в паланкин, я не переставал улыбаться.

Едва он договорил, как паланкин резко накренился в сторону. Началась суматоха; перепуганные носильщики застыли на месте, а Нань Фэн громко закричал: «Отставить панику!» Се Лянь высунул голову и спросил:

– Что случилось?

– Ничего. Всего лишь дикие животные, – равнодушно отозвался Фу Яо.

Сразу после этого ночное небо прорезал протяжный волчий вой. Целая стая зверей преградила им дорогу! Се Ляню это показалось странным, и он спросил:

– Разве на горе Юйцзюньшань водятся волки?

– Никогда об этом не слышал. Откуда бы им тут взяться? – растерянно ответил один из носильщиков.

– Что ж, – заключил Се Лянь. – Выходит, мы на месте.

Волки не представляли угрозы ни для Нань Фэна с Фу Яо, ни для отряда воинов, закалённых в боях, – просто застали путников врасплох, пока те размышляли над загадкой песенки злого духа. Во мраке ночного леса загорелись тускло-зелёные глаза, и один за другим голодные хищники начали выходить из чащи, окружая процессию. Сражаться с обычным зверьём куда лучше, чем с существом, которое нельзя ни увидеть, ни потрогать, – люди взяли себя в руки и приготовились к бою. Но затем послышались шорохи, не похожие ни на шаги животных, ни на рычание, ни на человеческий голос.

Один из воинов испуганно воскликнул: «Что это?! Что ещё за тварь?!»

Нань Фэн разразился бранью. Се Лянь попытался было высунуться из паланкина, но Нань Фэн остановил его: «Сиди здесь!»

Принц успел только поднять руку, и паланкин содрогнулся – кто-то ухватился за него сбоку. Он опустил глаза и увидел в просвете под свадебным покрывалом чёрный затылок существа, которое пыталось протиснуться внутрь.

Тварь успела просунуть голову, но кто-то перехватил её и выволок наружу. Стоящий перед паланкином Нань Фэн громко выругался: «Проклятье, это же дикий раб!» – и Се Лянь понял, что дело плохо.

Согласно классификации, принятой во дворце Линвэнь, дикие рабы не дотягивали даже до статуса «жестокий», но на деле большинство небожителей, будь у них выбор, с большей охотой предпочли бы сражаться с более опасным «свирепым» противником, нежели с этими тварями.

Возможно, когда-то дикие рабы были людьми, но трансформация исказила их тела: есть голова и лицо, но очертания размыты; есть ноги и руки, но они неспособны ходить прямо; есть рот и зубы, но понадобится целая вечность, чтобы дикий раб сумел загрызть кого-то до смерти.

Главная же опасность заключалась в том, что дикие рабы обычно сопровождали другую нечисть. В разгар сражения они неожиданно возникали рядом с добычей, обвивали её руками и ногами и облепляли вязкими телами. Поодиночке они были слабы, но живучи, а вместе – практически непобедимы. Твари следовали одна за другой; от этой зловредной массы было очень сложно освободиться, а ещё труднее уничтожить их всех: капля за каплей несчастный израсходует все силы, оступится и рано или поздно допустит ошибку, а неприятель воспользуется моментом.

Когда более сильные монстры расправлялись со своей жертвой, дикие рабы могли поковыряться в останках: выбрать себе конечности по вкусу, которые с большим аппетитом поедали, оставляя только обглоданные добела кости.

Невероятно мерзкие создания. Окажись здесь кто-нибудь с вышних Небес, ему достаточно было бы явить своё божественное начало и обнажить оружие, чтобы монстры в испуге убрались куда подальше. Но для духов войны со средних Небес это была та ещё задача.

Фу Яо скривился от отвращения:

– Как же я ненавижу этих тварей! В донесениях из дворца Линвэнь было что-нибудь о них?

– Нет, – ответил Се Лянь, – ничего.

– Да какая от этих писак вообще польза?!

– Сколько их там ещё? – спросил Се Лянь.

– Сотня или больше! – отозвался Нань Фэн. – Не выходи наружу!

Чем больше подобных тварей, тем сложнее с ними совладать; свыше десятка – серьёзная проблема, а сотня диких рабов могла без труда расправиться со всеми присутствующими. Обычно они караулили жертву в более людных местах. Тем удивительнее было повстречать их на горе Юйцзюньшань в таких количествах. Немного поразмыслив, Се Лянь спокойно поднял руку и обнажил запястье, наполовину скрытое повязкой.

– Вперёд, – сказал он.

Повинуясь его приказу, лента соскользнула с руки и, словно живая, вылетела за укрывающие паланкин занавеси. Подобная белой змее, она прореза́ла ночной мрак. Неподвижно сидящий в паланкине Се Лянь негромко скомандовал: «Души».

На запястье Се Ляня лента выглядела не больше нескольких чи в длину, но в гуще битвы она обернулась бесконечной, безжалостно кромсающей врагов на части молнией.

Шестеро диких рабов, атаковавших Нань Фэна, в один миг упали на землю. Ударом ладони он отшвырнул от себя оставшегося в живых волка, но вместо облегчения на его лице отразилось недоумение. Он рванул к паланкину с криками:

– Что это за фокусы?! Разве ты не лишён силы? Как ты управляешь волшебным оружием?!

– Из всякого правила найдётся исключение… – ответил Се Лянь.

В ярости Нань Фэн ударил рукой по дверце паланкина.

– Се Лянь! Объясни внятно, что здесь происходит!

От его удара носилки едва не рассыпались на части, и Се Лянь хотел ухватиться за дверцу, но замер. Тон, которым были произнесены эти слова, неожиданно напомнил ему Фэн Синя в моменты, когда тот злился. Нань Фэн всё ещё ждал ответа на свой вопрос, как вдруг издалека донёсся истошный вопль одного из воинов. Фу Яо холодно заметил:

– Сначала отбейте эту волну, а потом поболтаете!

Нань Фэн бросился на помощь людям, но Се Лянь, оценив ситуацию, велел:

– Нань Фэн, Фу Яо, вы уходите первыми.

– Что? – Нань Фэн обернулся.

– Пока вы здесь, поток тварей не иссякнет. Возьмите местных и уходите. Я дождусь призрачного жениха, – пояснил Се Лянь.

– Ты в одиночку… – опять начал браниться Нань Фэн, но Фу Яо сурово перебил его:

– С этой шёлковой лентой он какое-то время продержится. Не трать время на споры: сначала проводи людей, а потом можешь возвращаться, если захочешь. Лично я пошёл!

С этими словами он, ни секунды не мешкая, направился прочь. Нань Фэн заскрипел зубами, вынужденный признать правоту товарища.

– Следуйте за мной! – крикнул он оставшимся воинам.

И в самом деле: когда они отошли подальше, из леса перестали лезть твари – остались только те волки и дикие рабы, что уже окружили паланкин. Каждый из небожителей защищал по четыре воина.

– Да что же это! Если б я не… – мрачно процедил Фу Яо, но встретился взглядом с Нань Фэном и проглотил окончание фразы. Они отвернулись друг от друга и продолжили расчищать себе путь к отступлению уже молча.

Земля вокруг паланкина была завалена мёртвыми телами.

Шёлковая лента Жое, расправившись с волками и дикими рабами, возвратилась и сама обмоталась вокруг запястья Се Ляня. Принц же всё это время спокойно сидел за занавеской, окружённый непроглядной темнотой и шорохами бескрайнего леса.

Внезапно звуки стихли.

Свист ветра, шелест деревьев, рёв чудовищ – в единый миг всё пропало, обернулось полной тишиной, будто испугавшись чего-то. А затем Се Лянь услышал тихий смешок – голос мог принадлежать молодому мужчине, а мог и подростку.

Се Лянь сидел прямо, не произнося ни слова. Лента Жое на его запястье пришла в боевую готовность. Прояви подошедший агрессию – и она тотчас бы бросилась на защиту своего хозяина.

Но никто не собирался нападать на Се Ляня. Вместо этого события приняли иной оборот: занавес свадебного паланкина приподнялся, Се Лянь взглянул сквозь неплотно прилегающее покрывало и обнаружил, что незнакомец протягивает ему руку.

Пальцы были худые, с чётко очерченными костяшками. Средний опутывала красная нить: нить судьбы, пылающая на фоне бледной кожи.