Блеск любимых глаз

4

В то время как сердце Энни кричало: «Да, конечно, да!», разум говорил, что еще слишком рано связывать себя обязательствами. Может быть, она и готова любить его, но Крис остается для нее загадкой. Что он за человек?..

Она знала, сколько горя принес развод ее родителям, и поэтому не могла позволить себе спешить с замужеством, каким бы соблазнительным оно ни казалось. Собрав все силы, Энни твердо произнесла:

— Я не могу дать тебе ответ сразу.

Заметив замешательство в ясных карих глазах, он вздохнул.

— Я не хотел, чтобы это стало для тебя неожиданностью. Намеревался дать тебе возможность вначале узнать меня… Но теперь, сделав, так сказать, первый шаг, мне не терпится довести все до конца.

— Мне нужно время подумать.

Подавляя нетерпение, чтобы не спугнуть ее, он сказал:

— Хорошо, даю тебе неделю.

Энни с облегчением улыбнулась, благодарная ему за то, что он не оказывал давления и дал ей время прийти в себя. А он уже не в первый раз подумал о том, как обворожительна ее улыбка.

— Не пора ли нам продолжить наши прогулки по Лондону? — предложил Крис.

В последующие несколько дней Крис все время был рядом. Они ходили повсюду вместе, часами любуясь Лондоном, а потом отправлялись развлекаться. Порой возвращались домой только под утро, протанцевав всю ночь напролет.

Крис отлично танцевал и был по-кошачьи гибок, а Энни оказалась прекрасной партнершей. И хотя опыта у нее было маловато, легкие ноги и врожденное чувство ритма никогда не подводили ее.

Каждый вечер Крис дарил ей или цветы, или конфеты, или какой-нибудь милый сувенир, который не мог задеть ее гордости. Она понимала, что он ухаживает за ней, хочет завоевать ее сердце. Но оно и так уже принадлежало ему.

Стоило Крису лишь улыбнуться, дотронуться до ее руки или посмотреть на нее яркими серо-зелеными глазами, как тут же ноги становились ватными. Он был неотразим, и она желала принадлежать ему. С каждым днем это чувство становилось все сильнее, пока она не поняла, что по уши влюбилась в него.

Каждую ночь Крис провожал Энни до двери спальни, и каждый раз она надеялась, что он возьмет ее на руки, внесет в комнату и они займутся любовью. Но увы! Он лишь целовал ее до тех пор, пока ей не становилось трудно дышать. Потом желал спокойной ночи и уходил.

Однажды его губы и руки возбудили в ней такую страсть, что она забыла обо всем, кроме томительного желания, и прильнула к нему всем телом.

Крис нежно, но решительно разомкнул обвившиеся вокруг его шеи руки.

— Спокойной ночи, дорогая. Приятных сновидений. — Затем насмешливо добавил: — Если будет мучить бессонница, в кабинете много книг.

Проклятие! Проклятие! Спотыкаясь, Энни вошла в спальню. Он знал, что делал с ней, и у него была какая-то цель.

Но она тоже виновата. Нельзя позволять ему доводить ее до такого возбуждения. Ей следовало держать его на расстоянии. Но у нее ничего не получается! Он порождает в ней бурю таких эмоций, которым она не могла противостоять.

Заставляя себя не думать о Крисе, она забралась в кровать. Но сон не приходил. Она беспрестанно ворочалась с боку на бок, пока в конце концов не решила последовать его ехидному совету.

Накинув тонкий халат, Энни в полутьме прошла в кабинет и нащупала рукой выключатель. Свет залил комнату. Вдоль стен стояли полки, забитые книгами. Пройдясь вдоль полок, Энни обнаружила, что здесь были книги о путешествиях и приключениях, биографии известных людей, альбомы по искусству, лучшие произведения классической и современной литературы.

В углу стоял большой письменный стол, заваленный бумагами, на краю которого было сложено несколько папок, а сверху лежала неаккуратная стопка газет. Похоже, Крис не слишком беспокоился о порядке на рабочем месте.

Энни выбрала любимый с детства роман Диккенса «Холодный дом» с превосходными иллюстрациями. Проходя мимо письменного стола, она нечаянно задела стопку газет. Газеты глухо рухнули на пол, увлекая за собой какие-то папки и конверты.

Ругая себя за неуклюжесть, Энни отложила книгу и принялась собирать разлетевшиеся бумаги и документы. Она потянула к себе один из упавших конвертов, и из него выпала пачка фотографий. Внимательно вглядевшись в них, Энни похолодела: она узнала себя.

Дрожащими пальцами она принялась перебирать фотоснимки, всматриваясь в каждый из них. Отпечатки были первоклассными. Но кто, когда и, главное, зачем фотографировал ее? На вопрос «когда» она довольно быстро нашла ответ. На снимках она была в блузке, которую еще не надевала в Англии. Да и во фрагменте здания, попавшем в объектив, она узнала почту на главной улице их городка.

Зачем кто-то фотографировал ее и для чего эти снимки понадобились Крису? Энни в поисках ответа продолжала рассматривать фотографии. Внезапно раздался холодный голос Криса:

— Что-нибудь случилось?

Ахнув от неожиданности и снова уронив фотографии, Энни вскочила. Сердце ее чуть не выпрыгнуло из груди, ладони стали холодными и влажными. Она чувствовала себя виноватой, словно ребенок, которого застали врасплох.

Крис, казалось, заполнил собой весь дверной проем. Он был в коротком, наспех накинутом халате, черные волосы взъерошены, серо-зеленые глаза недобро сощурены. Когда он шагнул к Энни, ей захотелось убежать, спрятаться, но она заставила себя остаться на месте.

— Я… я зашла взять книгу… и случайно столкнула со стола газеты и бумаги.

Его взгляд упал на фотографии, и Энни поняла, что Крис вне себя от злости. Но через мгновение он взял себя в руки и угрюмо проговорил:

— Понятно… Так вот что за шум я услышал… Что ж, если ты выбрала книгу, оставь все остальное как есть. Завтра я все приведу в порядок.

Он обхватил ее рукой за талию и, не давая собраться с мыслями, вывел в коридор, закрыл дверь кабинета и проводил к спальне.

У двери она, с трудом разжав зубы, произнесла:

— Те фотографии… Мне бы хотелось, чтобы ты объяснил…

— Завтра утром.

— Но я…

— Послушай, сейчас глубокая ночь и мне страшно хочется спать.

Предполагалось, что эти слова должны удовлетворить ее любопытство, но она подозревала, что Крис старается выиграть время.

Книга ее больше не привлекала, и через пару минут Энни отложила ее в сторону. Бесчисленные вопросы никак не могли оставить в покое ее уставший мозг.

Кто сделал эти фотографии? Почему их сделали без ее ведома? Для чего они Крису? Почему он солгал, когда она спросила, как ему удалось так легко найти ее в аэропорту?

Только на рассвете, когда защебетали первые ранние пташки, Энни немного успокоилась и наконец заснула.

Решительный стук в дверь разбудил ее. Затуманенными глазами она взглянула на часы. Было почти девять.

Она приподнялась на локте, и тут дверь распахнулась. Вошел Крис, неся стакан с апельсиновым соком. Раньше он никогда не входил к ней в комнату. Энни смутилась.

Крис был сегодня в серых брюках и темно-зеленой рубашке с распахнутым воротом. Его черные волосы, еще влажные после душа, слегка вились. Глаза лучились весельем. До чего же хорош! — подумала Энни с замиранием сердца. Он раздвинул жалюзи, и в комнату хлынул солнечный свет. Усевшись на краю кровати, Крис окинул Энни оценивающим взглядом, и она покраснела, оттого что не успела умыться и привести себя в порядок.

Наклонившись, Крис поцеловал ее в кончик носа и уголок рта, а потом прижался лицом к шее и дотронулся до нее языком. Она была не в силах пошевелиться.

Оторвавшись от нее, Крис заметил:

— Не многие женщины, проснувшись, свежи, как розы, и сладки, как мед.

Ей послышалось что-то неискреннее, фальшивое в его тоне, и, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она сухо сказала:

— Уверена, ты разбираешься в этом и тебе есть с кем сравнивать.

— Не сердись, злючка! — Белозубая улыбка озарила загорелое лицо. — Пей сок, а я пока попрошу у тебя прощения. Извини, что я был груб с тобой прошлой ночью. Но половина четвертого — не самое подходящее время для разговоров. — Энни промолчала, и ему пришлось спросить: — Что ты хочешь узнать?

— Кто и зачем сделал эти фотографии? И как они оказались на твоем письменном столе?

— Начну с последнего вопроса. Мне дал их твой брат.

— Почему же ты ничего не сказал, когда я спросила, как тебе удалось так легко узнать меня?

Крис пожал плечами.

— Зная, что фотографии сделаны без твоего ведома, я решил, что лучше промолчать.

Она хотела задать следующий вопрос, но он опередил ее:

— Теперь, кто их сделал и зачем… Джон не видел тебя с самого раннего детства. Любая женщина могла оказаться здесь и заявить, что она — это ты… — Энни посмотрела на Криса с недоумением, и он поспешил добавить: — Есть немало людей, которым ничего не стоит своровать или достать фальшивый паспорт.

— Не понимаю, зачем кому-то могло понадобиться выдавать себя за меня, — возразила Энни.

— Ты сама невинность, моя дорогая! На этом деле можно было бы неплохо поживиться.

Так вот почему он так детально расспрашивал ее обо всем в первый вечер. Казалось, что это был почти допрос…

— Твой отец в завещании ничего тебе не оставил, — продолжал Крис. — Но Джон теперь состоятельный человек и собирается предоставить в твое распоряжение довольно приличную сумму, а также позаботиться о твоем доме и работе…

— О… — прошептала Энни.

— Поэтому твой брат привлек сыскное агентство, чтобы проверить все, что касается тебя. Детективы удостоверились, что ты — это ты, сделали фотографии и прислали их сюда, чтобы можно было опознать тебя. Теперь ты удовлетворена?

Удовлетворена ли она? Конечно, его объяснение выглядело достаточно убедительным. Но ведь у него было достаточно времени, чтобы придумать все это. Хотя, с другой стороны, зачем бы ему что-то придумывать?

Она кивнула, и Крис, улыбнувшись, поднялся с кровати.

— Как только будешь готова, мы отправляемся. Сегодня плывем по Темзе. Нас ждут лондонские мосты и Тауэр. — И, засмеявшись, он вышел из комнаты.

Собираясь, Энни продолжала думать о Крисе. Впрочем, последнее время она только этим и занималась. Ей казалось, что, проводя с ним по многу часов каждый день, она неплохо узнала его и могла теперь судить о том, что он за человек.

Да, он порой вел себя высокомерно, и иногда его суждения казались чересчур резкими. Но в то же время он мог быть приятным собеседником, с уважением выслушивал ее мнение и часто соглашался с нею. Конечно, он был опытен в искусстве обольщения и, кажется, вовсе лишен сентиментальности. Однако Энни случайно выяснила, что он много денег тратит на благотворительность. Об этом ей рассказала миссис Кемпбелл, которая, по поручению Криса, помогала ему в этих делах.

— Как же, девочка, конечно! — воскликнула она, увидев, что Энни удивлена. — Он добрый и щедрый человек. Никогда не жалеет денег на тех, кто действительно нуждается.

— Не делай из меня святого, — фыркнул Крис, когда Энни передала ему слова миссис Кемпбелл. — Просто я могу себе это позволить.

Он умел держаться безукоризненно, даже если это и не доставляло ему удовольствия. Как-то раз они обедали в очаровательном индийском ресторанчике. Неожиданно около их столика появилась Элис. Вслед за ней подошел высокий молодой человек, выглядевший весьма флегматичным. Элис бросила злобный взгляд на Энни, а затем перевела глаза на Криса. Она глядела на него в упор восхищенным и полным неприкрытого желания взором.

— О, Крис! — воскликнула она, обольстительно улыбаясь. — Ты получил мое приглашение?

Лицо Криса напряглось.

— Да, конечно. — Он встал и, обращаясь к Энни, очень просто сказал: — Я должен исправить свою оплошность. Энни, познакомься. Это Элис.

Энни улыбнулась:

— Здравствуйте.

— Привет, — холодно произнесла Элис.

— Может быть, ты познакомишь нас со своим другом? — предложил Крис.

Элис нехотя выполнила его просьбу. Ее спутник, светловолосый гигант по имени Майк, дружелюбно пожал им руки. Его невозмутимость и спокойствие, с которыми он воспринимал поведение Элис, понравились Энни.

Не обращая внимания ни на кого, кроме Криса, Элис принялась настойчиво допытываться у него:

— Так ты придешь на мой день рождения?

— Только если ты пригласишь нас обоих. Мне хотелось бы прийти с Энни.

Маленькими белыми зубками Элис прикусила нижнюю губу. Она явно была разочарована, но, вздохнув, покорно согласилась.

— Разумеется. Пожалуйста, приходите оба.

— Пойдем, дорогая. Нам пора, — сказал Майк и, помахав рукой на прощание, увел Элис.

Энни от души жалела эту девушку, любившую до безумия мужчину, который не обращал на нее никакого внимания.

Но мне-то он сказал, что любит, подумала Энни, и даже попросил выйти за него замуж. Она все еще не могла в это поверить. Ей все время казалось, что это сон.

Дни пролетали незаметно. Срок, отведенный Крисом на размышления, подходил к концу, а она так и не могла принять решения. Она восхищалась этим человеком, была беззащитна перед его сексуальной привлекательностью, уважала его острый ум и глубокие знания.

Энни казалось, что никто не понимал ее так, как он. Крис мгновенно чувствовал ее настроение, знал, о чем она думает. И хотя по интеллектуальному уровню он неизмеримо превосходил ее, Крис никогда не относился к ее суждениям снисходительно. Их вкусы зачастую совпадали, им нравилось одно и то же. Что же ее беспокоило?

Прежде всего она не могла понять его отношения к Джону. Стоило ей спросить Криса о брате, он или отделывался коротким ответом, или спешил сменить тему разговора, а взгляд его при этом становился колючим.

Ей все еще очень хотелось посмотреть, где живет Джон. И он просто вынужден был показать ей милый дом в Кенсингтоне. В другой раз он, хотя явно неохотно, но все же провёз ее мимо здания, где находился офис Джона…

В тот же вечер Крис повел ее в ресторан отеля «Ритц». В зале было много женщин в вечерних туалетах, элегантных мужчин. Крису очень шли смокинг и черный галстук-бабочка. Впервые Энни почувствовала себя неловко в обычном белом платье. Спутнице Криса надлежало производить ошеломляющее впечатление.

— Что тебя беспокоит? — спросил он, как всегда уловив ее настроение.

Энни не успела придумать уклончивый ответ.

— Я выгляжу неподходяще, — тихо произнесла она.

Он сжал ее руку, как бы подбадривая.

— Ты очаровательна. Здесь нет мужчины, который не завидовал бы мне. — Он улыбнулся. — Больше тебя ничто не тревожит?

— Нет, я очень довольна. Лондон захватил и очаровал меня. Спасибо. Без тебя я не узнала бы его так хорошо.

— Мне тоже он нравится, но жить я предпочитаю за городом. Возможно, из-за того, что вырос в деревне.

Под конец вечера, дожидаясь, когда он расплатится с официантом, Энни спросила:

— Ты говорил, что ваша семья жила в Корнуолле?

— Да, там я и вырос. Потом учился, много поездил по свету и в конце концов осел здесь. Лондон завораживает.

— Да, я это чувствую.

— Значит, ты будешь счастлива здесь? — спросил Крис и, помолчав, многозначительно добавил: — В качестве моей жены?

Сердце Энни подскочило. Вот и закончилась передышка. А она до сих пор не была готова ответить.

Ей хотелось, очень хотелось выйти за него замуж, но что-то удерживало ее, может быть, непонятное чувство тревоги, неясные сомнения, смутное предчувствие беды.

— Замужество — такой важный шаг… — пробормотала она.

Крис молчал. Его лицо было невозмутимым. Нельзя было понять, о чем он думал.

Ужасно смущаясь, Энни еле слышно прошептала:

— Может… вместо замужества… я соглашусь просто спать с тобой?

Он сжал челюсти. Глаза стали похожи на озера, покрытые льдом.

— Ты ведь говорила, что не готова к этому.

— Я передумала.

— Зато я не передумал. Я хочу жениться на тебе. Или брак, или ничего. — Крис не сводил с нее тяжелого взгляда. — У тебя было достаточно времени, чтобы решить. Я не собираюсь больше ждать. Мне нужен ответ, Энни, и немедленно! Больше я просить не собираюсь!

Это был ультиматум!

С трудом отведя глаза в сторону, Энни скользила взглядом по залу, ничего не видя и не слыша.

Чего она боится? Того, что до сих пор по-настоящему не знает его? Того, что они принадлежат к совершенно разным мирам? Но как можно избежать риска в браке?

Отбросив все страхи и сомнения, Энни поняла одно: она не хочет жить без него. Любовь Криса возносила ее на седьмое небо. И если ей суждено упасть оттуда на землю, что ж… она готова.

Крис наклонился, приподнял подбородок теплыми сильными пальцами и повернул ее лицо к себе.

— Ну что, Энни? — Серо-зеленые глаза с золотыми крапинками смотрели на нее в упор.

Глубоко вздохнув, Энни спокойно ответила:

— Да, я выйду за тебя.

Его глаза сверкнули. Торжествующее, победительное выражение на мгновение ошеломило Энни, но тут же исчезло, уступив место спокойному удовлетворению.

Крис поднес ее левую руку к губам и поцеловал запястье, уловив, как сильно бьется ее пульс.

Он вынул из кармана маленькую коробочку из белой замши и открыл крышку. Секунду спустя он уже надевал кольцо на средний палец Энни.

Как во сне, она смотрела и не могла наглядеться на необыкновенно красивые, безупречные бриллианты, словно созданные для ее нежной, но вовсе не слабой руки.

Наблюдая за ней, Крис заметил:

— Если тебе не нравится, можно его поменять.

— О нет, нравится, — выдохнула она. — Оно прекрасно…

— Но?..

— Но… оно, должно быть, стоит целое состояние.

Он одарил ее белозубой улыбкой.

— Не волнуйся.

— И все же… Мне, кажется, теперь нужен телохранитель.

— Оно застраховано, — беззаботно произнес Крис.

— Я рада.

Внезапно что-то отвлекло Криса. Он насторожился и поспешно бросил:

— Уйдем отсюда.

Не успели они подняться, как к их столику приблизился лысеющий, довольно полный мужчина с раскрасневшимся лицом.

— Мистер Хантер, — проговорил он, протягивая руку, — я надеялся увидеть вас в офисе, но не застал. — Крис небрежно пожал протянутую руку, порываясь уйти. Но мужчина успел добавить: — Я разговаривал с мужем вашей сестры неделю назад или около того и…

Крис замер, но мгновение спустя сухо оборвал мужчину:

— Извините… Мы уходим.

Обняв Энни за талию, он быстро вывел ее из ресторана.

— У меня правило, — объяснил он, — никогда не говорить о делах во время отдыха.

Вся эта сцена, явная настороженность Криса, его бесцеремонность произвели на Энни тяжелое впечатление. Наверное, Крис это понял, потому что на обратном пути в машине погрузил руку в ее шелковистые волосы и начал нежно поглаживать голову. Энни предалась сладостному забытью и перестала думать о случае в ресторане.

Войдя в дом, Крис предложил:

— Давай отметим наш праздник, выпьем в саду шампанского. — Не дожидаясь ответа, он достал бокалы и вынул из холодильника бутылку.

Сумерки окутали сад мягкой дымкой. Воздух был напоен сладким ароматом ночных цветов. Устроившись у полюбившегося ей фонтана, Энни мечтательно закинула голову. Крис разлил шампанское и уселся рядом.

— Мне бы хотелось, чтобы мы поженились как можно скорее, — начал он. — Я получил… получу разрешение, ты купишь наряды. Думаю, трех дней хватит.

Энни поперхнулась шампанским.

— Ты уже получил разрешение? Но как же так?.. Я ведь могла не согласиться…

Серо-зеленые глаза блеснули.

— Я был почти уверен.

— Но я все еще… — вспыхнула она.

— Ты согласилась, — прервал ее Крис решительно, — нет причины ждать. По правде говоря, я не уверен, как долго смогу выдержать, а я предпочел бы невесту-девственницу. Девственность — редкий товар в наши дни, — добавил он цинично. А потом спросил, будто только что об этом вспомнил: — Ты ведь девственница, правда?

Покраснев, Энни кивнула.

— Так вот, если ты хочешь остаться девственницей до свадьбы, то нам следует поспешить. Мое терпение на исходе…

Теперь она знала его слишком хорошо, чтобы поверить в это. Он умел держать себя в узде и мог быть терпелив, как охотник, подкрадывающийся к добыче… Она вздрогнула. Почему ей в голову пришло столь неудачное сравнение?

Стараясь не обращать внимания на холодок, ползущий к сердцу, Энни сказала:

— Мне бы хотелось дождаться Джона. Он единственный, кто остался от моей семьи.

— Но может пройти много недель до его возвращения, — возразил Крис.

— Ты, наверное, мог бы его вернуть?

— Это не так легко. Ему приходится много разъезжать.

Скоро эти двое мужчин станут родственниками, подумала Энни. Каковы бы ни были причины прохладного отношения Криса к ее брату, она должна в них разобраться. Стараясь говорить как можно тверже, она заявила:

— Пока Джон не вернется, свадьбы не будет.

Вероятно, Крис понял, что она останется непреклонной, поэтому не стал спорить и коротко произнес:

— Хорошо. Сделаю все, что смогу.

— Спасибо, — с огромным облегчением вздохнула Энни.

— Так мы поженимся через три дня?

Сердце ее билось так, будто она пробежала милю. В горле пересохло, и Энни с трудом прошептала:

— Да.

Когда она выдавила из себя это слово, мороз пробежал у нее по коже. Но почему?.. Что так пугало и томило ее?