Богиня под прикрытием

Глава 3. Похищения

Магнатерра. Эния

Шел второй месяц моей ссылки, то есть практики, на Магнатерре. Магнатерра – планета прекрасная во всех отношениях и Хранительница у нее замечательная. Вот только мне здесь делать нечего.

А все почему? Да потому, что возрождение Магнатерры началось сравнительно недавно. Магна, она же Хранительница планеты, решила, что жить здесь будут эльфы. И вышла замуж на нашего светлоэльфийского императора. Не того, который сейчас правит, а за его дядю. У них подрастают двенадцать замечательных деток. Рыжих эльфов. Цветом волос они пошли в маму. Старшим из них примерно столько же лет, как и мне.

Еще здесь живут и здравствуют десятка два эльфийских семей, пожелавших переселиться сюда с Адельтерры. В каждой семье по двое-трое детишек разных возрастов.

Собственно, все. Других рас нет. И что мне здесь делать? Как Богине красоты для меня нет работы – у эльфов с этим все в порядке, а местные так вообще не зацикливаются на внешности. Про любовь я молчу. У эльфов желание создать семью более-менее оформляется только к годам восьмидесяти. Самому старшему из необремененных узами брачного союза магнатеррцу только двадцать. О чем можно говорить? У них сознание еще не готово к этому чувству! Если бы это были люди… я бы развернулась! А так… ну благословила всех женатых, включая Магну и бывшего императора… На этом моя практика и закончилась.

Хранительница каждый день весело интересовалась, как идут дела. И однажды я не выдержала и выложила ей свои выводы о том, что молодым жителям ее планеты для любви еще надо немного подрасти. Вот лет через пятьдесят-шестьдесят с удовольствием помогу им обрести истинную пару. А пока рановато, извините.

–Я так и думала, Эния, – Магна нисколечки не обиделась на мои слова. – Но ты ведь уже сейчас можешь увидеть их пары?

–Конечно, могу, – хмыкнула я. – Но благословлять не буду, даже не просите. Для неподготовленной души такой ранний опыт может оказаться губительным.

–Нет-нет! Я не это имела ввиду, – поспешила уверить меня Магна и спросила почему-то громким шепотом: – Просто я хочу знать… ну… они все здесь или где-то еще?

–А-а… в смысле на Магнатерре? – я задумалась на несколько минут и в итоге сказала: – Нет, не все. Лет через тридцать вам стоит начать активно налаживать дружественные связи с Растотеррой.

–Спасибо, – Магна выдохнула с явным облегчением. – Это я и хотела услышать. Я немного знакома с жителями Растотерры, через магосеть, естественно. Среди них много достойных. Понимаешь, я хочу, чтобы мои дети были счастливы.

–Понимаю, – улыбнулась я. – Этого желает каждая мать.

–Да, – она вздохнула и на миг помрачнела, явно вспомнив что-то не очень хорошее. Потом вдруг встрепенулась: – А Тэри? Тэруалон, в смысле. Как с твоей точки зрения, мы пара?

–Самая настоящая, – уверенно сказала я. Моя печать легла легко на них обоих, даже несмотря на то, что на момент благословения бывший император находился на Адельтерре и я его даже не видела. Так что у меня сомнений не было – они истинная пара.

–Спасибо, Эния, ты сняла камень с моей души, – серьезно сказала Магна. – Я все эти годы думала, что напрасно оторвала его от семьи, от родной планеты… Да и он все больше скучал по Адельтерре, только и разговоров было – Адельтерра то, Адельтерра сё…

Ах, вот оно что! Я понимающе кивнула и подозрительно прищурилась. Сдается мне, что моя так называемая практика не закончится до тех пор, пока эрл Тэруалон вдоволь не налюбуется на родину. Последующие слова Магны только подтвердили мою догадку:

–Ты прости нас, – начала она извиняющимся тоном. – Тебе у меня планете дел-то всего на пару дней, я и сама это понимаю. Нам нужен был достаточно веский официальный повод для отправки Тэри на Адельтерру. Просто так он не хотел… Поэтому Диана с Эльдаром отправились якобы на отдых, тебя сюда направили, как в самое безопасное место… А там… империя ведь не может оставаться без руководства, даже пусть на небольшой срок. Вот и…

–Я все понимаю, – сказала я, едва не скрипнув зубами.

–Если хочешь, я могу изменить временные соотношения между Магнатеррой и Адельтеррой, – предложила Хранительница. – Там пройдет месяц, а здесь всего пару дней. Хочешь?

–Нет, – немного поколебавшись, ответила я. Конечно, соблазн велик, но в таком случае магосеть будет работать только в режиме передачи текстовых сообщений, да и то с большими задержками, а меня это не устраивало. У меня там бурная переписка с далеко идущими планами. Про планы я распространяться не стала, а вот про магасеть сказала. А что, у меня много друзей, та же Дивея, Матей, Асанг и другие… И я хочу узнавать от них новости в онлайн-режиме. Да и Лайма с родней постоянно общается.

–Да, – согласилась со мной Магна, – магасеть в этом случае может барахлить, ты права. Ну что ж, тогда чувствуй себя как дома, если что надо, говори.

–Хорошо, – улыбнулась я.

В общем-то здесь оказалось достаточно неплохо. За мной никто не следил, не сканировал мою ауру каждый день. Нас с Лаймой никакими регламентами не ограничивали, мы были предоставлены сами себе и слонялись по всей планете как хотели. В нашем распоряжении находилось несколько гостевых домиков в разных уголках Магнатерры – в горах, возле моря, на поляне в лесу – все они соединялись стационарными порталами. Кроме того, можно в любой момент позвать Хранительницу и навязаться к ней в гости, если совсем скучно станет. В ее доме всегда шумно. Все-таки двенадцать малолетних эльфят. Надо сказать, магнатеррские эльфы совсем не походили на адельтеррских, даже те, которые родились на Адельтерре. Видимо, сказывалось влияние планеты. Они отличались эмоциональностью, точнее тем, что совершенно не стеснялись эти эмоции проявлять. Эльфийское спокойствие и выдержка? Это вообще что такое? Зачем? Здесь никто не копил эмоции в себе. Поэтому было шумно и весело. Через пять минут своего пребывания на планете я почти физически почувствовала, что меня приняли в семью на роль старшей сестры. А уж Лайма-то стала своей практически сразу. Кошь мою обожали все. Да и она была не прочь и подурачиться, и пофилософствовать, и в научных экспериментах поучаствовать, и в роли натурщицы для портрета выступить. Особенно последнее любила. А поскольку подруга моя, Дивея, на Магнатерре уже побывала, да и мама ее, Диана, тоже, желающих написать портрет кошки было предостаточно. Но когда зацвели тюльпановые поля, все переключились с кошки на них.

Так много тюльпанов я еще никогда не видела. Разных цветов, даже разных форм, они укрывали разноцветным покрывалом всю долину перед горами. И это было волшебно. А аромат просто потрясающий! Бабочки и стрекозы летали над цветами, собирая нектар, а Лайма самозабвенно гонялась за ними, не помня себя от счастья.

Я же, уютно устроившись на небольшой полянке среди благоухающих цветов, вела переписку с двумя мужчинами. Иногда одновременно. Почему с двумя? Да потому что отделаться от Принца так и не удалось. Негодник оказался кибермагом, поэтому банить его аккаунт было совершенно бесполезно. А если не удается избавиться от неугодного собеседника, остается что? Правильно, сделать общение с ним максимально комфортным. Для начала я попросила его сменить аватарку, а потом и ник, раз уж он кибермаг. И вот со мной уже разговаривает не Черный Принц с внешностью пучеглазого рогатого существа, а вполне себе нормальный пёсик симпатичной наружности и именем. Бродяга, так он назвал себя. Лицезреть пёсика было приятнее, вот только душа его так и оставалась абсолютно черной. Я видела это и содрогалась всякий раз, представляя себе, из-за чего именно она такой стала. Но со мной Бродяга был весел и обходителен, каждое утро забрасывал виртуальными цветами и комплиментами. Это мне, конечно, льстило, но не более того.

Второй мой собеседник, точнее, как бы первый, Рэм, в сети появлялся не очень часто. Примерно раза два в сутки. Виртуальных подарков мне не присылал, то ли не умел, то ли считал это глупостью. Комплиментами не осыпал. Совсем. Но общаться с ним было как-то спокойнее. Он тоже не ангел. Черно-белые узоры его души никуда не делись. Только вот я почему-то абсолютно точно знала, что он меня не обманывает. С Рэмом мы обсуждали те же темы, что и с Бродягой. Но насколько разные были ответы! А еще мне казалось, что Рэм в разы старше меня. И… он тоже меня изучал, задавал вопросы и ожидал моей реакции. Когда некоторые мои ответы не вписывались в его представление обо мне, я чувствовала, как он пытается понять, осмыслить мою позицию, поставить себя на мое место. Если с Бродягой у нас был ни к чему не обязывающий треп, то с Рэмом тонкая психологическая игра под названием «Узнай меня».

В отличие от Рэма, Бродяга был в сети практически постоянно. Иногда в общении с ним меня подменяла Лайма. Она старалась копировать мой стиль, но у нее все равно выходило более беззаботно, что ли. Бродяга в таких случаях считал, что у меня веселое настроение. Ему это нравилось. Лишь однажды, когда речь зашла о драконах, они чуть не поругались. Бродяга утверждал, что драконы злобные, жадные и ограниченные твари. Согласиться с этим Лайма не могла. Во-первых, они действительно не такие, а во-вторых, все адельтеррские драконы без исключения Лайме приходятся родственниками! А кто потерпит несправедливый поклеп на родню? Короче, она пыталась его разубедить.

«Да ладно, еще скажи, что они все белые и пушистые!» – насмешливо сказал Бродяга.

«Далеко не все белые, бывают и рыжие, и черные, но пушистые!» – парировала кошь.

«Да где ж такие есть?» – не верил он.

«На Адельтерре!» – выпалила она, совершенно не подумав.

«Детка, на Адельтерре нет драконов!» – уверенно заявил он.

«У тебя устаревшие сведения!» – возразила Лайма.

«Сама видела?» – вкрадчиво спросил он.

На этом вопросе кошь немного поостыла. Ответить, что видела – фактически признать, что бывала на Адельтерре. Сказать, что нет, станет допытываться, откуда познания.

«Мирографию хорошо изучала, – в итоге нашлась она и, гордо задрав нос кверху, добавила: – Да это в справочнике по расам написано! Не читал, что ли?»

Вообще-то наличие драконов на Адельтерре не было тайной. В магосети им был посвящен целый раздел и любой зарегистрированный пользователь мог прочесть там общую информацию и при желании лично пообщаться с драконами. В официальной магосети, естественно, а не в ее параллели.

«Смотрю, ты вообще у меня кошка ученая!» – перевел все на шутку Бродяга.

«А ты как думал!» – в тон ему ответила Лайма.

Шутки-шутками, конечно, но моя кошь действительно Кошка-Ученая. Это ее основная раса по доминирующему отцу. А всего пап у Лаймы трое. Все они коты, но есть нюансы. Матисс – Кот-Ученый, Снежный ветер – Кот-Дракон, Эйрик – Кот-Путешественник. Лайма унаследовала гены всех. Это немного странно, но когда твоя мама Богиня генетики, удивляться не приходится.

После этой небольшой стычки тема драконов была закрыта. Еще раз Бродяга разозлился уже на меня, когда я неосторожно поинтересовалась, не с Земли ли он.

«Э-э, детка, я же не спрашиваю, не с Адельтерры ли ты! Так тоже не лезла бы с вопросами!»

«Да я и не лезу, – попыталась сгладить острые углы я. – Просто на Земле много кибермагов, вот я и подумала, что ты можешь быть землянином».

«Нет, не могу, – смягчился Бродяга и прислал извиняющийся смайлик. – Насколько я знаю, Земля магически ограниченная планета. Откуда там кибермаги?»

«Магия на этой планете ограничена, это правда. Зато очень хорошо развито киберпространство. Возможно, этим обусловлено наличие кибермагов, а может быть наоборот, только не все из одаренных в курсе своих способностей», – ответила я.

«И откуда такие познания?» – поинтересовался Бродяга.

«Мирографию хорошо изучала», – честно отписалась я кошкиными словами.

А что, я и правда изучала мирографию. Этот предмет у нас вел Всемир, муж моей подруги по прошлой жизни, Матрены. Он мироходец, изучение миров – дело всей его жизни. Так что мирографию мы все знали очень хорошо. Конечно, уточнять где и с кем я изучала предмет было бы по меньшей мере неосмотрительно. Как выяснилось, Бродяга очень болезненно относится к раскрытию информации о своем происхождении, так зачем распространяться мне? С этого дня мы с Лаймой договорись больше не обсуждать с Бродягой серьезные темы ни в каком виде.

* * *

Земля. Маруся

Первый семестр начался с трагического известия. Дорохов погиб. Я стояла у стены с некрологом и не верила своим глазам. Как? Почему? Что произошло? Вокруг толпились другие студенты, бурно обсуждая эту новость. Он был хорошим преподавателем. Его уважали. Причина смерти в некрологе не была указана, но само слово «погиб» наталкивало на определенные мысли. Кто-то говорил про ДТП, где-то в задних рядах прозвучала версия о самоубийстве… Мне вдруг стало неловко за свои бредовые предположения после визита к нему. Но какое самоубийство? Он не выглядел подавленным. Да, у него болела спина, наверное, сильно, но это ведь не повод накладывать на себя руки… Я осторожно протиснулась сквозь толпу и остановилась неподалеку, пытаясь как-то осмыслить произошедшее.

–Преподаватели погибают, студенты пропадают и все с факультета информатики! – процедил кто-то из стоящих впереди меня студентов, кто именно я не видела, но решила прислушаться.

–Не преувеличивай, преподаватель пока только один, – отозвался другой и тут же обеспокоенно осведомился: – И что, много из ваших пропало?

–Пятеро, – скупо ответил тот.

–Мало ли, – скептически заметил второй из говоривших. – Загуляли…

–Отличники. Четвертый курс. Не явились на последний экзамен. Ты себе такое можешь представить? Еще бы один, так все пятеро разом. Родственники уже в розыск подали.

Его собеседник присвистнул и выругался.

–Хорошо, что я не отличник!

–Вот и я так думаю… – согласился с ним первый и почему-то вдруг обернулся, мазнув по мне хмурым взглядом.

Я поспешно опустила глаза и принялась активно распутывать провода от наушников, якобы замотавшихся за ремень сумки, а когда решилась осмотреться по сторонам, тех двух студентов уже не было. Пожав плечами, я пошла к учебному расписанию, чтобы посмотреть, что там у нас первой парой.

Вместо первой пары оказалось окно, я достала блокнот с ручкой и принялась переписывать расписание. Вполне ожидаемо фамилия Новикова мелькала в нем достаточно часто. Это и неудивительно, его поставили замещать сразу трех преподавателей.

–Везде этот Новиков! – послышался уже знакомый голос.

Сердце почему-то забилось быстрее, стало как-то тревожно. Я осторожно скосила глаза. Оказалось, за моей спиной снова образовалась толпа. Присутствовал и тот самый старшекурсник, который говорил про исчезновения отличников с их факультета.

–А чем тебя Новиков не устраивает? – слегка насмешливо поинтересовалась какая-то девушка.

–Пронырливый, наглый, подозрительный тип, – процедил тот.

–Что-то не заметила, ты наверное, сейчас себя описал? – хихикнула другая девушка.

–Да я этот дурацкий зачет ему полдня сдавал! – возмутился студент.

–Но сдал же! – хмыкнула первая девушка. – Дорохову ты его не сдал бы в принципе.

–Нет больше Дорохова, – мрачно заметил тот. – Зато есть Новиков! Причем во всех местах! И это как-то удачно совпало, не находишь? Может, это Новиков устроил ДТП? Или довел Дорохова до самоубийства, чтобы занять его место?

Я съежилась от этих жутких предположений и продолжала бездумно переписывать расписание, с умным видом перелистывая уже третий листочек в блокноте. Очень уж интересовал меня этот разговор.

–Новикова не трожь, – пробасил кто-то четвертый. – Я с ним в горы ходил, он меня реально из расщелины вытаскивал, так что не рассказывай мне тут про подозрительности, понял? Да и Дорохов погиб, когда Новикова даже в городе не было. Еще раз услышу, что ты вякаешь про Новикова, пожалеешь, – весомо сказал, чувствовалось, что это не пустое предупреждение. Его слова легли бальзамом на душу, даже какая-то гордость вдруг возникла… за Новикова.

–И вообще, если тебе не хватает мозгов учиться, так нечего о преподавателе всякую ересь нести, – презрительно бросила первая из говоривших девушек. Затем послышались звуки удаляющихся шагов.

–А ты чего уши развесила, мелочь? – неожиданно рявкнул обиженный ею студент.

И рявкнул он, кажется, мне. Я медленно обернулась, и демонстративно вытащив из одного уха наушник, спросила:

–Вы что-то сказали? – еще и ресничками хлопнула для убедительности. Все-таки хорошо, что я наушники снять не успела.

–Ничего, – процедил студент и, окинув меня подозрительным взглядом, отошел от доски с расписанием.

А я тяжело вздохнула и принялась переписывать его заново. Новиков, Новиков… Я привыкла судить о людях, основываясь только на своих собственных впечатлениях. Да и мама так всегда меня учила. Слова этого старшекурсника меня больно задели. Настолько задели, что я уже минут пять не могла унять бешеный пульс. После сессии мы с Матеем виделись еще два раза – на День студента и перед моим отъездом домой на каникулы. В этот раз меня папа забирал. Матей обмолвился, что тоже уезжает в какой-то поход, наверное, как раз тот, про который говорил басовитый студент, заступившийся за него. Конечно, пары дней недостаточно, чтобы узнать человека, но… пронырливым и наглым я не могла его назвать. И… я не допускала даже мысли, что он способен на то, о чем говорил студент. Но с чего-то же тот сделал такие выводы? И если уж вот так просто в холле универа не стесняется это высказывать, то и дальше навряд ли остановится. Почему-то не верилось, что угрозы другого старшекурсника подействуют. Так, надо поговорить с Матеем! Про Дорохова и про исчезновения студентов с факультета информатики. А еще предупредить, что про него распускают опасные слухи. Я с тоской взглянула на расписание еще раз. Судя по всему, Новиков будет занят практически до последней пары, и как назло все эти пары не в нашей группе, так что быстро осуществить разговор не получится.

–И что у нас там? – Светка практически прыгнула на меня сзади, заставив испуганно вздрогнуть.

–Окно у нас, – ответила я.

–Класс! – воодушевилась подруга. – Пошли в буфет!

Кому что, а ей лишь бы поесть. Но делать все равно нечего, так что пришлось тащиться вместе со Светкой в организацию общепита. Пока она бодро уничтожала два беляша, один курник и пирожное, запивая все это чаем и не прерывая ни на миг рассказ о том, как провела каникулы, я успела настрочить Матею сообщение. Поинтересовалась, как прошел поход и спросила, видел ли он некролог. Заодно уточнила, не знает ли он причину смерти, а то студенты разное говорят, но мало верится. «Почему мало верится и что говорят?» – почти сразу же пришло ответное сообщение. «По одной из версий ты довел Дорохова до самоубийства, чтобы занять его место…» – немного подумав, все-таки написала я. Матей подвис и не отвечал где-то минуты три. Зря я все-таки это написала, надо было сказать при личной встрече, хоть бы могла увидеть его реакцию. «Остальные версии тоже с моим участием?» – наконец отписался он. «В том числе», – уклончиво ответила я. «Хуже этой?» – спросил он. Я послала краткое «да». «Давай встретимся? – сам предложил он. – Сколько у тебя пар сегодня?» Пар у меня было три с учетом окна вместо первой, а Матей мог освободиться только после пятой. Мы договорились о встрече возле торгового центра, который находился рядом с общежитием, и на этом наша переписка закончилась.

Лекции как-то быстро закончились, мы со Светой снова посетили заведение общепита, вкусно пообедали и разошлись в разные стороны. Она поехала к своему мастеру по маникюру в очередной раз наращивать ногти, а я решила пройтись пешком. Так лучше думается. И через какое-то время очень сильно пожалела об этом. Температура воздуха была около нуля и поверхность тротуаров местами оледенела. И если на основных улицах чем-то посыпали, то стоило свернуть во дворы, как ноги начинали разъезжаться в разные стороны. А я зачем-то свернула, причем даже не заметила как. Задумалась и решила срезать по привычке, напрочь забыв о том, что уже несколько раз зарекалась ходить той дорогой. Короткий путь пролегал около гаражей, там и летом-то было не очень уютно, а уж зимой… Гололед к тому же. Но поворачивать обратно не хотелось и я осторожно двинулась вперед, глядя себе под ноги.

–Опа! Какие люди и без охраны! – чужой голос заставил остановиться и оторвать взгляд от земли.

Передо мной стоял и противно ухмылялся тот самый студент, который говорил гадости про Матея. С ним был еще один тип амбальной наружности. Я оглянулась назад, оценивая пути к отступлению. Пути были, прямо скажем, никакие. Убежать не получится. Придется разговаривать. Или драться. Я перекинула сумку через голову и забросила ее за спину, чтобы не мешала в случае чего, а перегородившим мне дорогу парням просто сказала:

–Я даже без оружия, не то что без охраны.

–Ай, ай, ай, – в притворном сожалении покачал головой студент. – Как неосмотрительно. Серый, как ты думаешь, разве мы можем вот просто так взять и пройти мимо?

Серый отрицательно покачал головой.

–Отчего же вам не пройти? Вот возьмите и пройдите, места много, разминемся как-нибудь, – как можно более беспечно сказала я.

Серый в ответ на мои слова безобразно заржал, студент тоже. Я скривилась, смерив их обоих презрительным взглядом. Для них презрительным, для меня оценивающим. Прикинула на сколько каждый из них выше и тяжелее меня.

–Куколка, давай ты по-хорошему с нами пойдешь? – перестав ржать, предложил студент. – И мы не будем усложнять друг другу жизнь?

–Боюсь второе вместе с первым невозможно, – заметила я и переступила ногами, проверяя насколько устойчива моя позиция.

–Для тебя же будет лучше, если ты пойдешь с нами добровольно, – лениво прикрыв глаза, сказал студент.

Я недоверчиво хмыкнула.

–Да что ты цацкаешься с ней! – не выдержал Серый и, решительно шагнув в мою сторону, попытался схватить меня за локоть.

Если бы все всегда получалось так, как мы хотим… От захвата я увернулась и, слегка подкорректировав траекторию движения нападавшего, отправила его прямиком в сугроб.

–Ах ты… ! – студент грязно выругался и тоже ринулся ко мне.

Я приготовилась было отразить и это нападение, но уже не была так уверена в успешности исхода, все-таки в первый раз сыграл свою роль фактор внезапности. Попятилась немного назад, все еще решая, сорваться ли на бег с препятствиями по гололеду на каблуках или предварительно зазвездить этому нахалу куда-нибудь, чтобы иметь немного форы… И в этот момент на дорожку между нами со всего разбегу прыгнул кот! Я даже не сразу поняла, что этот черный комок меха кот, пока он не начал орать истошным голосом. Дико сверкая глазами, ощетинившись, с выгнутой дугой спиной и прижатыми к голове ушами кот ревел, рычал, шипел. Он был страшен в своем гневе, но как я была рада его появлению! Тем более, что агрессия кота целиком и полностью направлялась на моего обидчика.

–Что за дьявол? – студент снова выругался и все-таки сделал шаг вперед.

Кот коротко замахнулся лапой и полоснул его по ноге. Мои глаза округлились еще больше. Кошачьи когти разорвали джинсовую ткань как какую-то ветхую тряпочку, а студент зашипел от боли и запрыгал на одной ноге, матерясь уже без перерыва. Я уже было намеревалась воспользоваться заминкой и покинуть место драки, как в проулок на бешеной скорости ворвался знакомый внедорожник. Он остановился практически в полуметре от меня, едва не задавив все еще прыгающего на одной ноге студента. Со стороны водителя открылась дверца, при этом удачно приложив выкарабкавшегося из сугроба Серого, и из нее выпрыгнул очень злой Матей.

–Маруся, в машину! – коротко кивнул он мне.

Собственно, меня долго упрашивать было не нужно, я подхватила своего пушистого спасителя и каким-то невероятным образом забралась внутрь внедорожника без специальной лесенки и посторонней помощи. Кот все еще тихо рычал и обеспокоенно вытягивал шею, но вырываться из моих рук не пытался. Снаружи слышались звуки борьбы и отборный мат. Потом все стихло, в кабину забрался Матей и быстро сдал задний ход. Я еще успела увидеть, так те двое встают с четверенек и, поддерживая друг друга, скрываются за гаражами. И только после этого позволила себе выдохнуть с облегчением. Котяра продолжал бухтеть, выражая свое недовольство ситуацией, и я принялась его успокаивающе поглаживать за ушками. Матей тем временем выехал на основную дорогу и сбавил скорость.

–Знакомьтесь, – сказал он, скосив глаза на кота, развалившегося на моих коленях, – Лексуш.

–Твой кот? – изумленно воскликнула я. Матей рассказывал мне, что у него есть кот, но увидеться раньше нам не довелось, перед отъездом в поход он отправил его к сестре.

–Он, – кивнул Матей.

–А как он… ? – «… там оказался?» – хотела спросить я, но закончить свой вопрос не успела.

–Выпрыгнул из машины и ломанулся куда-то. Пришлось догонять, – возбужденно пояснил Матей неожиданное появление кота в районе гаражей. Затем покачал головой и добавил: – Надо сказать, удачно он выпрыгнул. А ты вообще что там делала?

–В общежитие шла… коротким путем…

–Маруся, Маруся… – с укором повторил мое имя Матей. – Не ходила бы ты одна по пустынным переулкам!

Я только виновато вздохнула и опустила глаза. Заодно и разглядела получше моего спасителя. Черный кот, большой, пушистый, красивый. Почти как тот, что принес мне браслет. Кстати, браслет этот не снимается, а сейчас так вообще почему-то нагрелся. Или у меня руки просто замерзли… Я задумчиво потерла скользнувшее на запястье украшение и затолкала его поглубже в рукав. Лексуш заинтересовано проследил глазами за моими движениями. Как же они похожи с тем дарителем браслета и почему-то с Мелани, но это точно не он приходил ко мне тогда. Тот кот тоже сидел у меня на коленях и я могла с уверенностью сказать, что Лексуш несколько тяжелее. Видимо, Матей его очень хорошо кормит. Глаза другого цвета. Лапы толще и мощнее. Похож на мейн-куна, но кисточек на ушах не наблюдается. Это совершенно другой кот… Я осторожно приподняла кота и усадила его лицом к себе, продолжая поглаживать по спине и бокам. Вообще-то я могла считать себя экспертом по кошачьим породам, но с этим котом никак не могла определиться. Комплекция у Лексуша вполне соответствовала мейн-куновской породе, а вот выражение лица и отсутствие характерных кисточек говорило не в пользу этого предположения.

–Какой он породы? – не выдержав, спросила я у Матея.

–Кот-Ученый, – слегка усмехнувшись, ответил он. – И это не порода, а раса.

–Серьезно? – изумленно выдохнула я, не зная верить ему или нет.

Матей тихо рассмеялся и неопределенно покачал головой.

–Если серьезно, у Лексуша в роду много разных достойных кошек и котов.

–Он метис, да? Так на мейн-куна похож, а кисточек нет…

–Есть у него кисточки, – отозвался Матей. – Он их подпалил, когда спал головой к камину. Скоро отрастут, наверное.

Я осторожно пощупала кончики ушей Лексуша. И правда, шерсть там была жесткая, как будто даже обуглившаяся, кожа немного воспаленная.

–Это как же надо спать, чтобы не заметить, что уши горят! – ласкового проговорила я коту.

–Без задних лап, – усмехнулся хозяин кота.

Я потрепала Лексуша по холке и отчего-то вдруг посмотрела на дорогу.

–А куда мы едем? – спросила я, слегка нахмурившись. Места знакомыми не казались и уж совсем не напоминали район общежития.

–Ко мне, – просто ответил Матей и тут же добавил слегка извиняющимся тоном, кивнув в сторону Лексуша: – С этим товарищем в кафе никак нельзя.

Пожав плечами, я продолжила гладить кота. Ему явно нравилось, он самозабвенно мурлыкал и мружился. А самое главное, что меня успокаивало это мурлыканье. Происшествие в переулке как-то перестало волновать. Подумаешь, небольшая стычка, все ведь закончилось хорошо. Конечно, стоит сделать выводы и впредь быть осторожнее, но пугаться каждой тени за углом все-таки слишком. Откуда-то появилось ощущение полной защищенности и безопасности. Я почти в транс впала. Очнулась только когда машина остановилась возле какого-то одноэтажного домика.

–Приехали, – бодро сказал Матей. – Лексуша не таскай, он сам спрыгнет. Тяжелый, надорвешься еще.

Я хотела было возмутиться, как это не таскать, но едва Матей открыл дверцу, кот резво спрыгнул с моих коленей прямо на снег и потрусил к дому. Пока его хозяин возился с ключами, Лексуш как ни в чем ни бывало прошествовал к окну и забрался внутрь помещения через форточку. Когда мы зашли и Матей включил свет в прихожей, кот нас уже встречал.

Дом… дом был хороший, я люблю такие дома. Его строили с любовью, в нем жили с надеждой на лучшее и ждали тех, кто должен вернуться. Долго ждали…

–Чей это дом? – не удержалась от вопроса я и поспешила уточнить во избежание неясностей: – Имею ввиду, кому изначально он принадлежал?

–Моей прабабушке, – ответил Матей, разулся и прошел дальше, включая везде свет.

А я попятилась к двери. Только что он сказал мне неправду! Первая хозяйка этого дома никогда не была кровной родственницей Матея! Именно сейчас я в этом была абсолютно уверена! Знание просто вдруг пришло как аксиома, без объяснений откуда, почему и зачем, а факт несоответствия, вызванный всего двумя словами Матея, настолько сильно меня задел, что я больше ничего не соображала от внезапно нахлынувшего гнева. Предположить, что Матей мог и не догадываться даже, что прабабушка ему не родная, мне в голову не пришло. Пятясь, я наткнулась спиной на дверную ручку и вздрогнула от неожиданности.

–Она тебе не родная прабабушка, – сказала отчего-то осипшим голосом и закашлялась.

–А откуда ты знаешь? – Матей обернулся с выражением искреннего удивления на лице. – Это самая страшная тайна нашей семьи! Даже мама не знала, – добавил он с улыбкой и шагнул в мою сторону, явно намереваясь помочь мне снять пальто.

Злость куда-то улетучилась. Сейчас он говорил правду. Я на автопилоте расстегнула пуговицы и, передав ему свою верхнюю одежду, попросила:

–Расскажешь?

–Да я, собственно, особых подробностей не знаю, – Матей пожал плечами и, повесив пальто на вешалку, вдруг присел и стал расстегивать мои сапоги. Я округлила глаза и хотела было возмутиться, но в этот момент он снова заговорил. Мне стало интересно, что он скажет, поэтому я затолкала слова возмущения обратно и только оперлась рукой о стену, чтобы не потерять равновесие. – Мама при жизни своей бабушки тоже не знала этой истории, – говорил он. – Отец рассказал ей все только через несколько лет после бабушкиной смерти. Обстоятельства маминого рождения были непростыми. Долгая история… в общем, дед остался с маленькой дочкой на руках совершенно один. В чужом городе, без своего жилья, деньги были, но заканчивались… В один из дней, когда он шел по улице, размышляя над тем, как жить дальше, незнакомая женщина кинулась к нему навстречу, стала называть сыном. Дед отнекивался как мог, но она показала ему старую черно-белую фотографию времен Великой отечественной войны. Оказалось, что он действительно практически близнец ее сына, который так и не вернулся с фронта. Только дед мой был моложе… – Матей рассказывал, я слушала очень внимательно, но почему-то радостная мысль о том, насколько удачно я сегодня одела новые колготки, сильно мешала сосредоточению. Он тем временем уже снял с моих ног сапожки и даже обул в тапочки, обмолвившись, что они принадлежат его сестре и что размер ноги у нас почти одинаковый и мне они как раз подошли.

–И что было дальше? – спросила я, как только он выпрямился.

–Дальше… – Матей вздохнул и жестом пригласил проходить вперед. – Дальше они разговорились, рассказали друг другу свои истории. Узнав о том, что он фактически один с младенцем на руках, она предложила снять у нее комнату. А потом… потом привязалась к девочке и когда моя мама назвала ее бабушкой, отрицать не стала…

–А твоя бабушка? Что с ней случилось? – решила уточнить я.

–Бабушка? – переспросил он и нахмурился. – Ее похитили сразу после родов. Но дед об этом ничего не знал, ему сказали, что она умерла…

–Сволочи! – не сдержалась я от эмоционального возгласа и тут же спросила: – А сейчас она где?

–С дедом, – широко улыбнулся Матей. – Он ее нашел, – сказал и почти сразу перевел тему: – Ты что будешь, чай или кофе?

–Чай, – немного поколебавшись, ответила я и присела за столик. Лексуш тот час же нарисовался рядом и ткнул мне своей большой головой в ладонь, мол, гладь меня, не расслабляйся.

–Ты ему понравилась, – усмехнулся Матей, увидев эту картину. Он уже успел поставить чайник на плиту и тоже присел. – Так что там за версии смерти Дорохова с моим участием?

Я хмыкнула и пересказала ему то, что услышала в универе. В том числе и про пропавших отличников с факультета информатики.

–Допустим, реально пропал только один, – нахмурившись, заметил Матей. – Четверо объявились и написали заявление на академический отпуск. Относительно Дорохова… там действительно было ДТП… По крайней мере, по официальной версии.

–Тебя не смущает, что про тебя говорят? – слегка прищурившись, спросила я.

–А почему меня должно это смущать? – улыбнулся Матей. – Я не чувствую вины за то, чего не делал. А говорят… дай угадаю, не тот ли студентик, которого Лексуш подрал, распространяет эти слухи? Кстати, чего он от тебя хотел?

–Как ты узнал? – ошарашенно воскликнула я и, насупившись, ответила на его второй вопрос: – Чего хотел… чтобы с ними пошла, хотел…

Матей в это время как раз насыпал заварку в чайник и я заметила, как дрогнула его рука.

–Маруся… будь осторожна, не ходи одна, пожалуйста, – с этими словами он обернулся и требовательно посмотрел мне в глаза. Дождался моего кивка, затем поставил на стол чайник, чашки, корзинку с печеньем и принялся разливать чай. – Студент этот… – заговорил он спустя минуту, – распространяет наркотики. Да и сам употребляет. На зачет пришел в полном неадеквате. Я пообещал добиться его отчисления, если так и будет дальше продолжаться. Так что… – Матей криво усмехнулся, – злиться на меня он имеет право.

–Но это не дает ему права говорить всякую ересь! – возмутилась я.

–Говорить-то он как раз может, – возразил Матей, попутно поставил на стол еще одно блюдце и положил в него несколько ложек густой сметаны. – Только это ничего не изменит. Завтра же будет запущен процесс его отчисления.

Я озадаченно заморгала. Отчисление… какое неприятное слово. С одной стороны, меня радовала мысль, что в таком случае больше не придется встречаться с нахалом в стенах универа, а с другой стороны, подняла голову студенческая солидарность – все-таки отчисление это серьезно. Это… это ведь может сломать человеку жизнь! А с третей стороны, распространение наркотиков вообще-то подпадает под статью уголовного кодекса!

–Жаль, что он ступил на этот путь, – тем временем серьезно проговорил Матей. – Но это его выбор, позволить ему ломать жизнь других я не имею права.

Я задумчиво покивала в ответ, а Лексуш приподнялся на задних лапах и, узрев на столе блюдце со сметаной, шумно втянул воздух ноздрями. Его хозяин же, как ни в чем ни бывало, просто пододвинул посудину к краю стола. Кот чинно поставил передние лапки на скатерть и принялся трапезничать. Честное слово, ему только салфеточки не хватало!

–Э-э… а-а? – я изумленно воззрилась на котяру. В нашем питомнике такими повадками обладала только Мелани. Мама всегда говорила, что в детстве избаловала ее, а потом уж перевоспитывать поздно было.

–Лексуш потомственный аристократ, – пояснил Матей. – Лапы он после улицы моет, ты не думай.

–Сам? – переспросила я.

–Сам, – пожал плечами он. – А что такого? Включать и выключать воду он умеет, – Матей тихо рассмеялся и вдруг спросил: – Ты вот лучше скажи, как ты узнала, что моя прабабушка мне не родная?

–Да как… – я немного смутилась. – Энергетика дома… вибрации. Короче, не знаю. Я это чувствую и все тут! – последняя фраза вышла какой-то неубедительной и я зачем-то добавила: – Экстрасенс я…

–Ммм… и давно? – обеспокоенно поинтересовался Матей.

Ну вот… зря я ему это сказала. Конечно, это правда, но ведь есть люди, которые вообще не верят ни во что сверхъестественное. А он все-таки человек науки. Сейчас начнет сомневаться.

–Наверное, всю жизнь, – тем не менее ответила вслух.

–Ммм… – опять неопределенно промычал он. «Все-таки сомневается!» – подумала я. Но его следующая фраза меня удивила: – А мама знает?

–Мама? – я даже немного опешила. – Нет, а зачем?

–Просто… экстрасенсорные способности обычно передаются по женской линии, – с небольшой заминкой ответил Матей.

–Возможно, но не в моем случае, – возразила я. Ведь если бы мама была экстрасенсом, то я бы уж точно была в курсе.

–А вообще кто-то знает? – продолжал расспрашивать Матей.

–Папа знает, – пожала плечами я.

–Это хорошо, – он кажется выдохнул с облегчением и, слегка нахмурившись, добавил: – Но ты все-таки и маме тоже сказала бы.

–Скажу когда-нибудь, – неопределенно пообещала я и решила уточнить: – А как ты относишься к экстрасенсорике?

–Любые способности требуют развития, – немного подумав, ответил он. – А такие тем более. Вот ты почувствовала, что я не имею родственной связи с бывшей хозяйкой этого дома. А почему сказать не можешь.

–Не просто с бывшей хозяйкой, а с той, для кого этот дом строили, – уточнила я. – И я могу объяснить, что именно почувствовала, но не могу ответить на вопрос как это получается.

–И что ты почувствовала? – осторожно спросил он и склонил голову набок в ожидании моего ответа.

Я тяжело вздохнула. Вообще-то это сложновато объяснить, но раз уж сказала, то придется. Начала издалека. Можно сказать, с теории. Каждый дом имеет свою энергетику. Она определяется, во-первых, энергетикой того, кто его строил. Во-вторых, энергетикой самого первого хозяина. Чаще всего это хозяйка, потому что женщины больше времени проводят за обустройством домашнего очага. И в третьих, энергетика нынешних жильцов тоже накладывает отпечаток. Все эти энергии, как слои краски на картине, создают неповторимую домовую ауру. Если дом родовой, то есть с самой постройки принадлежал одному роду, то структура ее однородная, если же хозяева часто менялись, аура будет подобна пестрому ковру. По энергетическим линиям в ауре дома при желании даже можно узнать истории жильцов. Только в общих чертах, без подробностей. Были счастливы или нет, любили друг друга, ненавидели…

–В твоем доме лишь две четкие линии, – я перешла от теории к конкретике. – Я знаю, какая из них первична и к какой имеешь отношение ты. Как это выходит, не знаю, – я улыбнулась и развела руками.

Матей задумчиво почесал кончик носа, затем подлил чаю в чашки и наконец спросил:

–Ты видишь ауру?

–Если ты имеешь ввиду вихри энергий вокруг физического тела, то да, вижу, – честно ответила я. Умолчала только о том, что это видение открывается обычно когда ему удобно, а не тогда, когда мне надо.

–И… мою тоже? – Матей озадаченно нахмурился.

–Твою… – я закусила губу. Альтернативное зрение именно сейчас посчитало, что оно мне без надобности. Так что не видела я его ауры… а раньше как-то не стремилась разглядывать. – Чтобы увидеть твою ауру, наверное, надо отойти подальше, – в итоге сказала я после достаточно длительных размышлений и с видом эксперта добавила: – Думаю, метров на двадцать-тридцать…

Матей какое-то время молчал, а потом вдруг рассмеялся.

–То есть, ты предполагаешь, что она у меня слишком большая? – спросил он сквозь смех.

–Я даже предполагаю, что сейчас нахожусь в ней, – прищурилась я. А что, такое действительно возможно.

Матей перестал смеяться и закашлялся. Хлебнул чаю и через какое-то время сказал:

–Интересная ты, Маруся. На экзамене плачешь, хотя знаешь предмет на «отлично», а о том, чего совсем не знаешь, говоришь абсолютно уверенно, – он пристально посмотрел мне в глаза. – И что самое удивительное, попадаешь в точку.

–А ты откуда знаешь, что я права? – понизив голос до шепота, спросила я.

–Я занимался исследованиями ауры, – невозмутимо ответил он. – Наша научная группа разрабатывала прибор, позволяющий ее видеть. Естественно, все участники были в роли подопытных.

–Правда? – воскликнула я и чуть не подпрыгнула на стуле. – Расскажешь? Или это сверхсекретно?

–Нет, не секретно, – с улыбкой ответил Матей и начал обстоятельно описывать суть эксперимента, в котором участвовал.

Я слушала, широко открыв глаза и подперев ладошкой подбородок. Потом стала задавать уточняющие вопросы. Тема была чрезвычайно мне интересна. Единственное, о чем я жалела, так это о том, что сама не попала в ту исследовательскую группу! А еще я тайно радовалась, что Матей оказался человеком увлеченным сверхъестественным и в этом мы с ним были на одной волне. Он не говорил, что это все чушь, воображение, что этого не существует, он все пытался объяснить с научной точки зрения. И самое удивительное, что у него получалось. Он утверждал, что любое явление имеет свое толкование. Просто его нужно искать.

Мы проболтали так еще часа три. За это время чай успел остыть два раза. Лексуш после сметанки потребовал к себе внимания и ласки, причем исключительно от меня и, когда я забывала его гладить, начинал легонько покусывать мою руку. Хозяин кота, кажется, ревновал, это было видно по тому как он хмурился, наблюдая за ним, но вслух Матей ничего не говорил.

Не знаю, сколько бы еще мы так беседовали, но у меня вдруг пиликнул телефон, пришла смска из тех, что можно в принципе не читать, какой-то парфюмерный магазин в очередной раз предлагал свою продукцию с бешеной скидкой… Только вот эта смс напомнила о времени. Было уже около восьми вечера! Мы быстро свернули затянувшееся чаепитие. Я напоследок чмокнула Лексуша в носик и быстро прошла в прихожую, чтобы успеть самостоятельно обуться. Почему-то мне казалось, что если промедлю в этом вопросе, то хозяин дома начнет мне помогать.

–Может, Лексуш пока у тебя поживет? – серьезно спросил Матей, подавая мне пальто.

–В общежитии? – опешила я.

–Ваше общежитие квартирного типа, я знаю, запрета на содержание животных нет, – возразил он.

–Но… я же не одна живу, – попыталась привести довод я. Перспектива нахождения в моей комнате кота меня не пугала, я с этими животными с детства живу в одном доме, знаю все их повадки и потребности, да и люблю конечно, что там говорить… А как к этому Света отнесется? На словах она котиков любит, тетрадки только с кошачьими ликами покупает, а на деле? Ведь насколько мне известно, домашних питомцев у нее никогда не было.

–Лексуш легко находит общий язык с девушками и сердце твоей соседки тоже завоюет, – улыбнулся хозяин кота. – Не подумай, что я хочу от него избавиться, но мне предстоит много работать весь следующий месяц, а ему нужно общение. Я понимаю, что у тебя учеба, но даже учитывая это, ты дома будешь бывать чаще меня. Еду для него я привезу, не беспокойся, – он так искренне меня уговаривал, а сам кот при этом сидел у его ног и смотрел на меня жалобными глазищами.

–Я не знаю… – нахмурилась я и закусила в нерешительности губу. – Как-то неожиданно…

–Давай возьмем его с собой и спросим твою соседку? – предложил Матей.

–Давай, – не совсем уверенно согласилась я.

Конечно, Светка от идеи «временно подержать у нас котика» оказалась в восторге. Просто в диком. Схватила все пятнадцать килограмм черного пушистого счастья и утащила к себе в комнату. Пообещав с утра завезти еду для кота, Матей откланялся с загадочной улыбкой. Лексуш же вырвался из объятий Светки только в первом часу ночи, когда она уснула. Запрыгнул ко мне на кровать и долго вылизывался, видать подруга моя его совсем затискала. Наконец, тяжело вздохнул и улегся у меня под боком. Я протянула руку и успокаивающе погладила его по макушке, почти сразу же раздалось довольное мурлыканье.

–Вот скажи мне, – тихо сказала я, – почему твой хозяин тебя ко мне пристроил, а?

Лексуш сверкнул во тьме необычно рыжими для черного кота глазами и, конечно же, ничего мне не ответил. Но мне почему-то показалось, что мнение у него на этот счет было совершенно определенное.

–Молчишь, – констатировала я очевидное и зачем-то сказала: – Имей ввиду, Света котов любит, но идеализирует, – кот на эти слова фыркнул и передернул ушами. – И что ты будешь делать, пока мы на занятиях будем? Комнатки маленькие, тебе даже разгуляться негде, – продолжала говорить с ним я. – Если сильно захочется, можешь поточить когти о коврик в моей комнате. Светкин не трогай, он у нее какой-то специальный антистатический…

* * *

Магнатерра. Эния

Я лежала на цветочной поляне и с улыбкой смотрела в магнатеррское небо. Настроение было просто-таки солнечное. Сегодня Рэм назвал меня Солнышком. И от этого почему-то стало очень тепло на душе. Солнышко. Казалось бы, ничем не примечательное ласковое прозвище. У многих есть привычка называть так своих близких. Так почему же я так реагирую? Я все еще пыталась разобраться отчего и почему, мысленно прокручивая в памяти наш утренний разговор, а тепло тем временем никуда не девалось, становилось только шире, наполняя все мое существо какой-то не испытанной ранее нежностью. Я прерывисто вздохнула и попыталась отвлечься созерцанием магнатеррских облаков. Как-то плохо получалось, улыбка с лица так и не сходила. Я понимала, что вероятно выгляжу глупо, но… а кто меня видит-то здесь? Поэтому я отдалась на волю ощущений и недавних воспоминаний.

Утром звонок Рэма застал меня здесь же, на поляне. Я как раз совершила небольшую пробежку по окрестностям и прилегла на травку отдохнуть. Рэм так редко звонил по голосвязи, что я даже не задумалась над тем, принимать вызов или нет. Приняла, конечно. Вот лежу я на боку, подперев голову одной рукой, а моя пятнистая аватара в металлических доспехах царственно развалилась, вытянув лапы, металлические крылья сложила, чтоб не мешались, и хвостом так лениво помахивает аки опахалом. Аж сама залюбовалась. На Рэма моя поза тоже произвела впечатление.

«Привет, Солнышко! Отдыхаешь?» – весело сказал он.

Надо сказать, его аватарка была вполне человеческой, только лицо скрывала полумаска.

«Привет! Да, отдыхаю, – отозвалась я и поинтересовалась: – А чего это я «Солнышко» вдруг?»

«Так светишься вся!» – просто ответил он.

Я снова посмотрела на изображение своей аватарки, и правда, солнечный свет отражался от доспехов, окутывая меня желто-оранжевым ореолом.

«Просто на меня солнце светит!» – смутилась я.

«Просто ты – Солнышко!» – с улыбкой возразил Рэм.

Я залюбовалась его улыбкой, такой искренней и открытой… ведь губы полумаска не скрывала и у меня были основания полагать, что эта часть лица именно так и выглядит в реальности. И как-то неосторожно залюбовалась, даже пропустила мимо ушей то, что говорил Рэм. А говорил он, как выяснилось, что позвонил всего на минутку поздороваться и уже убегает по делам. Разочарованного вздоха сдержать не удалось. Мало того, что мы так редко по голосвязи общаемся, так еще и совсем недолго!

«Не грусти, Солнышко, – снова улыбнулся Рэм. – Лучше улыбнись, тебе это так идет!»

Улыбнись? Он может различить улыбку на кошачьем лице? Я-то различаю, но у меня опыт. А у него откуда? Интересно… Размышляя над этим фактом, я и впрямь улыбнулась. Лицо у моей аватарки сразу же приобрело загадочный, я бы даже сказала, хитрый вид. Но Рэму понравилось, он сказал «Так-то лучше!» и попрощался до вечера.

–Энька! О чем задумалась? – Лайма со всего размаху запрыгнула мне на живот, бессовестно вырвав меня из приятных размышлений.

–Лайма-а, – укоризненно простонала я. Конечно, мы с моей кошей давно привели наш вес к общему знаменателю, так что кишки у меня к позвоночнику не прилипли, но мышцы живота все-таки напряглись от таких внезапных действий.

–Тебя Матей вызывал уже два раза, – доложила кошь и тут же набросилась с упреками: – А ты ничего не слышишь!

–Подумаешь, задумалась на несколько минут, – проворчала я, попутно разворачивая голографический экран магосети. Да, действительно, два пропущенных от Матея.

–Ну да, ну да, на несколько, как же! – продолжала корить меня Лайма. – Уже три часа как вне зоны доступа пребываешь! А может… – она многозначительно сверкнула глазами и закончила фразу: – Может, ты влюбилась?

–Не влюбилась я! Просто задумалась! – возмущенный возглас вырвался сам-собой. – Матею могла бы и сама ответить…

–Раз не ответила, значит, не могла, – кошь сердито дернула хвостом.

Не могла она… поди с Бродягой болтала, вот и не могла. Развивать эту тему я, конечно, не стала, Лайма в последнее время болезненно реагирует на мои высказывания, особенно если они касаются одного нашего общего собеседника. А все из-за того, что мы договорились с ним не откровенничать, а ее так и тянет обсудить с Бродягой что-нибудь эдакое.

Пересадив кошь на травку рядом с собой, я плавно перетекла из лежачего положения в позу лотоса и вызвала Матея. Наверное, у него что-то важное, раз аж дважды звонил. Ответил он практически мгновенно, как будто только и ждал моего звонка, но вот его внешний вид меня совершенно не порадовал.

–И сколько ты уже не спишь, позволь спросить? – рявкнула я вместо приветствия.

–Куда только Лекс смотрит! – присоединилась ко мне Лайма.

Матей с тяжелым вздохом закатил глаза и сказал:

–Я тоже рад вас видеть, девушки.

–Ты не ответил, – нахмурилась я.

Человек может прожить без сна не более пяти суток. К Матею это, конечно, не относится, боги в состоянии не спать гораздо дольше, да и последствия в виде летального исхода нам не грозят. Однако, есть нюансы. При длительном отсутствии сна даже у нашей расы резко снижаются аналитические способности, сознание теряет ясность, действительность может восприниматься в искаженном виде. Получается тот самый обратный эффект, о котором Диана рассказывала нам на лекциях. Стараясь не спать, чтобы иметь возможность все контролировать, именно эту возможность как раз рискуешь упустить. Даже предположить не могу, какие такие события там на Земле заставили Матея пренебречь предостережениями своей мамы.

–Неделю, две… – он неопределенно махнул рукой. – Да сплю я, сплю! – предвосхитил он наши с Лаймой праведные возмущения и добавил: – Только мало… минут двадцать в сутки… Да, да, Лекс тоже против этого, отсыпается за меня по возможности… Он на задании сейчас…

–Так, давай по порядку рассказывай! – решительно мотнула головой я.

–По порядку… – Матей усмехнулся. – Я встретил девушку…

–Вау!!! – вырвалось у нас с Лаймой одновременно. Потому что это нонсенс! Матей встретил девушку! На Земле! Неужели свершилось? – И-и? – подбодрили мы его хором.

–Это не то, что вы подумали, – он вздохнул. – Я встретил девушку с уникальным типом мышления…

Тьфу! Кто о чем, а Бог науки о своем! А я уж было подумала, что он все-таки нашел свою единственную.

–И еще она откуда-то знает, что я существую, но не знает, что это я, – тем временем продолжил Матей.

–Ты сам-то понял, чего сказал? – заломив одно ухо назад, поинтересовалась Лайма и многозначительно посмотрела на меня. «По-моему, результат недосыпа начинает проявляться!» – послала она мне тревожную мысль.

–Я имею ввиду, что она в курсе существования Бога науки и даже благодарности ему шлет… Благодарности за то, чего он, то есть я, не делал! – пояснил Матей.

–Да, проблема, – серьезно заметила я. – Теперь ты должен ей.

–Знаю. Но это не все проблемы. Я замаскировал ее ауру.

–Зачем?– спросили мы вместе с кошкой.

–Она… необычная. Да и… были еще обстоятельства. Таким образом я думал ее спрятать… – туманно пояснил Матей.

–От кого? От чего? – попыталась уточнить я.

–А вот это уже вторая часть проблем, – вздохнул он и поведал нам с Лаймой совершенно жуткую историю о странных и очень хорошо продуманных похищениях землян. Какие-то неизвестные просто меняют живого человека на его бездушный прототип. Причем предпочитают исключительно преподавателей и перспективных студентов с факультетов информатики, химии и физики. А примерно через месяц этот прототип устраивает акт самоуничтожения, который вполне можно принять за несчастный случай или самоубийство. Перед земным Новым годом вышло так, что Матей и эта девушка нечаянно оказались свидетелями двух готовящихся похищений и одного состоявшегося. Причем, именно девушка первой заметила подмену и сказала об этом моему другу. Она даже не поняла, что попала в самую точку со своим предположением. Матей же решил обеспечить безопасность ценного свидетеля и сделал все, чтобы девушку невозможно было найти по отпечатку ауры.

–А потом я отвез ее домой… к папе и маме. Догадаешься, кто у нее мама? Девушку Марусей звать, кстати, – сказал Матей в продолжение своего рассказа.

–Маруся?! – воскликнула я и прикрыла рот ладошкой, осененная догадкой. Меня раздирали двойственные чувства. С одной стороны, моя божественная сущность практически улетала в небеса от радости, а с другой стороны, хотелось взять что-то вроде чугунной сковороды и надавать другу по башке в воспитательных целях! – Маруся! Та самая! Дочка Ксении Михайловны! Матей! Как ты мог ее не узнать?! – в итоге завопила я.

–Не знаю, как я мог ее не узнать! Ума не приложу! Она… она изменилась! – заорал в ответ Матей.

–Ну да, выросла! – фыркнула я. С момента той олимпиады, на которой они впервые встретились и после которой меня на другие планеты пускать перестали, прошло два земных года или шесть адельтеррских. Что она его не узнала, даже неудивительно, парень и впрямь подрос несколько, а вот то, что Матей не узнал девушку, у которой первое место на олимпиаде увел, это как-то несерьезно… Да и ёлки-палки, имя ему знакомым не показалось?

–Нет, рост тот же, – тем временем возразил он, не ведая о моих размышлениях. – Как-то по-другому изменилась… Короче, – он нетерпеливо взъерошил волосы, – признаю, я ошибся. Надо было поговорить с Ксенией Михайловной… У Маруси, кажется, пробуждается дар, или уже пробудился…

–А ты замаскировал ее ауру… – выдохнула я и с ужасом прошептала: – Ксения Михайловна тебя закопает! И будет права!

Я прикрыла глаза, припоминая лекции упомянутой Ксении Михайловны. Она же потомственная ведьма, а значит и Маруся тоже! Что там она говорила про идеальные условия для становления ведовского дара? Положительные эмоции, отсутствие стресса, единение с природой… помощь старшей наставницы. А теперь, благодаря моему другу она просто не узнает об изменениях в энергетике своей дочери! Караул, просто караул!

–Я не мог поступить по-другому, – твердо сказал Матей. – И снимать маскировку не собираюсь, по крайней мере до тех пор, пока не выясню все с этими похищениями. Маруся очень способная студентка. Я повторюсь, тип мышления у нее уникальный. И она отличница…

Я слушала его и невольно кривилась. «Способная студентка», «уникальный тип мышления», «отличница»… Матей, Матей, это не те эпитеты, которыми ты должен описывать эту девушку! Совершенно не те!

–И еще… – он вздохнул, – я боюсь, что она идеально попадает под критерии похитителей.

На этих словах я чуть не подпрыгнула. Лайма тоже.

–Что? Этого нельзя допустить! Ты не должен этого допустить! – вскричала я.

–Я старраюсь! – прорычал он в ответ и добавил немного спокойнее: – У меня вообще была мысль утащить ее на Адельтерру!

«А он не совсем безнадежен, некоторые мысли здравые», – поделилась со мной соображениями Лайма.

–Но я же не могу просто так взять и сломать ее мировоззрение, – тем временем продолжал рассуждать Матей. – Это же насилие над личностью! Пока мы с Лексом приняли решение, что он будет ее охранять. Хотя бы ночью.

Я осторожно кивнула. Да, насилие – это плохо. Охрана в виде Лекса – это надежно. Но вариант с Адельтеррой все-таки имеет больше преимуществ!

–И вот я что подумал… Как показали последние события, похитители ориентируются на уровень активности мозга. У Маруси она очень высокая… Я не могу никак на это повлиять, к сожалению. То есть, мог бы, если бы не ее благодарности мне, – он опустил глаза, собираясь с мыслями, и через пару мгновений выдал: – Вот если бы она влюбилась и ее мысли потекли бы в другом направлении… Ты можешь сделать так, чтобы она влюбилась? Ненадолго и не всерьез, на месяц-другой, не больше?

«Беру свои слова назад. Он безнадежен!» – фыркнула мне в мозг Лайма.

–Матеюшка, – ласково протянула я, несмотря на то, что в моем воображении призрак сковородки уже летал над головой друга. – То, что ты мне предлагаешь сделать, называется приворот. Я такими вещами не занимаюсь. У меня всё только всерьез.

–Да нет же! – нетерпеливо возразил он. – Я не это имею ввиду! Может, ты бы на нее посмотрела… может, ее пара где-то рядом, недалеко…

Честно говоря, последняя фраза откровенно противоречила его предыдущему предложению. Влюбиться на два месяца в свою истинную пару? Это нереально! Настоящая любовь несколько долговременнее. А с другой стороны, чтобы сказать, кто именно является истинной парой Маруси, мне на нее смотреть совершенно не обязательно. В прошлый раз я все отлично увидела. Коварная улыбочка едва не наползла на лицо, пришлось сжать губы и прищуриться в целях маскировки.

–Ты хочешь, чтобы я ее благословила? – каюсь, прозвучало несколько ехидно.

–Нет! – поспешность, с которой возразил мне Матей, наводила на определенные мысли. – То есть, да, – тут же поправился он. – Хочу. Но не совсем так, как ты думаешь. Ты ведь еще и Богиня красоты…

Я нахмурилась и кивнула. Хотя совершенно не понимала, к чему он ведет. Несколько напрягала и настораживала путаность изложения, я все пыталась ухватиться за что-то, но никак не получалось. И все больше склонялась к тому, что друга надо срочно отправлять в спячку. Только вот навряд ли он позволит это сделать, пока не разрешит ситуацию с похищениями.

–У нее аллергия на тушь, но она красит ресницы, – зачем-то сказал Матей и неожиданно улыбнулся своим мыслям. – А я могу только нейтрализовать последствия, – он тяжело вздохнул. – Это даже не аллергия, просто реакция организма на консервант, который содержится в парфюмерии. Так ты можешь сделать так, чтобы ей ресницы красить не надо было? У нее светлые волосы и ресницы естественно тоже, но ей хочется выглядеть ярче…

Я склонила голову набок и долго на него смотрела. Нет, он не безнадежен. Такая неожиданная забота. Причем не просто «раз у тебя аллергия, так не красься», а все-таки с пониманием потребности женщины нравиться именно себе. Другой вопрос, что его просьба никак не соотносилась с требуемым понижением уровня активности мозга Маруси. Вообще никак. Создавалось впечатление, что он придумал это прямо сейчас, чтобы отвлечь меня от предыдущей темы, в которой предлагалось временно влюбить Марусю. Только вот зачем меня за нос водить?

Спустя некоторое время я все-таки ответила:

–Это легко. Но ты ведь знаешь, что благословить красотой я могу только при личном контакте. Если ты забыл, мы с Лаймой сейчас на Магнатерре находимся.

–Я помню, – кивнул Матей и усмехнулся: – А ты вот, наверное, забыла, что я мироходец.

–Не думай, что у меня плохая память, – прищурилась я. – Лучше скажи, как ты себе это представляешь? Я вообще-то здесь на практике!

Мой друг с усилием растер лицо ладонями и неожиданно посмотрел на нас совершенно шальным взглядом.

–У тебя же заместительница есть! – заявил он и лихо подмигнул моей коше. – Лайма, тебе же несложно будет сыграть сразу две роли? Всего трое суток, не больше. Ты же актриса, у тебя получится, я знаю!

Моя кошь от такой неприкрытой лести даже ни капли не смутилась, зараза такая. Наоборот, преисполнилась важности, нос кверху задрала, грудь выпятила.

–Конечно, не сложно! – ответила она со всей скромностью и почти промурлыкала, лениво примружив глазки: – Это же мои прррямые обязанности!

Я открыла рот для возмущения и возражения, но подумала и закрыла. Земля! У меня появляется возможность побывать на Земле! Да, нелегально, конечно. Но это второстепенно! Там же люди! Шесть с лишним миллиардов людей! Такой простор для моей профессиональной деятельности! Моя мечта! Отказаться? Да ни за что на свете!

–Соглашайся, Эния, – тем временем уговаривал меня Матей. – За правовую сторону не беспокойся, я тебя прикрою. В конце концов, у меня тоже практика и на моем участке возникли проблемы. Ты мне срочно нужна для их разрешения. Я имею право прибегать к помощи других богов.

–Стоп-стоп, – засомневалась я. – А какого рода помощи ты от меня хочешь?

–Профессиональной, – расплылся в улыбке Матей. – Ты думаешь, только у Маруси уровень активности мозга выше среднего? У меня тут целый факультет кибермагов! Их воруют в первую очередь. Четверых я отбил, двоих все-таки утащили.

Мы с Лаймой переглянулись. И здесь кибермаги!

–И ты хочешь, чтобы я…

–Чтобы ты поработала по основной своей деятельности в рамках вверенного мне университета, – договорил за меня друг. – Здесь скоро праздник. День всех влюбленных называется. Студсовет организовывает масштабное мероприятие по этому поводу. Весь день будет работать Почта Любви, а вечером планируется бал-маскарад… Короче, Эния, я хочу, чтобы они все влюбились и были счастливы. Успеваемость ожидаемо снизится, но и вероятность похищения тоже!

Я расплылась в улыбке. Какой хороший праздник! Я тоже такой хочу! Обязательно введу на Адельтерре. Найти пару всем студентам университета? Да легко! Только вот могут быть казусы. Ведь совсем необязательно они должны учиться вместе. Но это мелочи! Решим на месте. Главное мне туда добраться!

–Так ты согласна? – спросил друг.

«Соглашайся! Такая возможность!» – муркнула мне в мозг Лайма.

Я набрала воздуха в легкие и решилась:

–Согласна!

–Вот и замечательно! – обрадовался Матей и почти сразу поставил условие: – Только, Энь, Марусю своим фирменным не благословляй, пожалуйста.

–Это еще почему? – надулась я. Тогда, несколько лет назад, Диана тоже запретила мне это делать. Теперь я понимаю, что они действительно были не готовы к серьезным чувствам и отношениям в тот момент. Но сейчас-то? Я же чувствую, время пришло!

–Я хочу, чтобы она сама выбрала, – серьезно ответил мне мой друг, а я укоризненно покачала головой.

Эх, Матей, Матей, ничего ты не понимаешь в моем божественном уделе. То считал, что я могу наслать состояние временной влюбленности, теперь же думаешь, что мое благословение лишает свободы выбора. Неправда, свобода выбора всегда есть и будет. Нельзя заставить любить. Нельзя заставить быть счастливым. И никогда еще моя сила никого ни к чему не принуждала. Даже в самых диких нестабильных всплесках такого не случалось. Я вижу души, предназначенные друг другу и могу ускорить их встречу. Смертные, которым не дано видеть печати на ауре, вообще не замечают моего воздействия. Считают, что им повезло в любви и только. Мое благословение просто помогает им обратить внимание именно друг на друга, а не на кого-то там еще. Ах, да, всякие условности в виде общественных устоев, традиций, морали и прочих мешающих счастью факторов, после моего воздействия перестают восприниматься как препятствия. Но это всего лишь побочный эффект. Правда, именно из-за него на меня регулярно поступают жалобы. Только вот жалуются-то какие-то третьи лица, а не сами благословленные!

А Матея с Марусей благословить не мешало бы. Что-то мой друг как-то несерьезно выступает, даже несмотря на проблески сознательности. Подтолкнуть бы его к более активным действиям, что ли. Хотя… я закусила губу и задумалась. Ведь они уже встретились, так? И насколько я поняла, достаточно близко познакомились, раз он к ней Лекса приставил. Их будет тянуть друг к другу, так или иначе. Притяжение душ никто не отменял. Может, и правда, не вмешиваться мне пока? Если что, я это всегда успею сделать. С уже состоявшимися парами даже более интересный эффект получается.

–Хорошо, не буду я благословлять твою Марусю, – пообещала я. – Только как тогда ты собираешься решить вопрос с похитителями?

–Есть идеи, – загадочно ответил Матей.

Я хмыкнула, но расспрашивать относительно содержания этих идей не стала. Слишком хорошо я знала своего друга. Когда он принимал вот такой загадочный вид, выудить что-то у него было нереально. Оставалось только надеяться, что идеи будут в правильном ключе. А если его опять занесет не в ту сторону… Что ж, ведь я обещала не благословлять только Марусю.

Еще часа два мы утрясали оргвопросы. Детально обсудили каждый шаг, уточнили время, координаты и прочие важности, а так же придумали легенду, с которой я появлюсь на Земле. Мне предстояло выступить в роли иностранной студентки, приехавшей на неделю по обмену опытом. Матей взял на себя оформление документов (естественно, абсолютно настоящих), а так же пообещал прикупить мне земной гардероб и организовать место в студенческом общежитии. Да что там говорить, он взял на себя практически всё. Мне оставалось только потренироваться с Лаймой на предмет полного замещения меня и ждать Матея.

* * *

Земля. Маруся

Через несколько дней после начала нового семестра нам со Светой выпала большая честь – в наш отсек в общежитии подселили иностранку по обмену. Собственно говоря, подселили именно к Свете. У нее в комнате было свободное койко-место. А в моей изначально предусматривалась только одна кровать. Иностранка на поверку оказалась не совсем иностранкой. Гражданство у нее было другой страны, а во всем остальном – наш человек. Она даже разговаривала без акцента. Таким образом, мы стали жить вчетвером. Три девушки и один большой кот.

До появления Ники, так звали нашу новую соседку, почти целую неделю мне довелось быть свидетельницей процесса воспитания человека котом. Воспитывал Лексуш Светку. Все началось на следующее утро после появления пушистого красавца в нашем жилище. Подруга моя зашла в ванную комнату раньше меня и обнаружила, что кто-то пользовался душем и даже туалетом и при этом не смыл за собой. А тут еще Лексуш мокрыми лапами прошелся по ее прикроватному коврику, тому самому, который специальный, антистатический. Света догадалась, что в ванной до нее побывал кот и стала орать на него. Вроде как смывать за собой надо. Я вошла как раз в тот момент, когда она замахивалась на Лексуша полотенцем. Один короткий удар лапой и теперь у Светы два полотенца вместо одного. Пока подруга ошарашенно хлопала ресницами, разглядывая ошметок ткани, разорванный кошачьими когтями, Лексуш с недовольным рычанием ретировался на подоконник. А мне срочно пришлось проводить со Светкой разъяснительную работу. Ведь далеко не все коты умеют пользоваться сантехникой. Это большая редкость и огромная удача. Да такого кота на руках носить надо! А то, что не смыл за собой, так как он это сделает? У нас кнопка смыва не подходит для кошачьих лапок. Светка моим словам вняла, подобрала второй кусок полотенца и пошла задабривать кота нежностями. Лексуш почти перестал рычать и даже позволил ей взять себя на руки, но за завтраком Света допустила еще одну оплошность – поставила блюдце с творогом для кота на пол! Хотя я ее предупреждала, что не будет он с пола есть! В итоге Лексуш снова фыркнул и ускакал на подоконник. «Проголодаешься, сожрешь!» – не слишком вежливо прокомментировала его демарш Света, быстро закончила завтрак, собралась и ушла в универ раньше меня. Тоже обиделась, ведь творожок-то от себя оторвала!

Буквально через несколько минут после ее ухода пришел Матей с полным набором еды для Лексуша. Посмеялся над нашими недоразумениями, выпил чаю, пока я собиралась. А кот тем временем спокойно поел, как и привык, за столом. Потом Матей подвез меня до универа и дальше наши пути разошлись. Лекций по его предметам в моей группе в тот день тоже не было.

После занятий эпопея с кормлением кота продолжилась. Света увидела нетронутый творог в блюдце на полу и ужаснулась. «Бедняжка ничего не ел!» – всплеснула руками моя подруга и бросилась к Лексушу с недоеденным кусочком общепитовского курника, уговаривая его покушать. Кот минут пять воротил нос, потом все-таки снизошел и аккуратно взял предложенное угощение. Слопал начинку, тесто оставил. Света такой избирательностью, естественно, оскорбилась и опять сказала коту что-то обидное. Лексуш фыркнул и убежал в мою комнату. За ужином нам продемонстрировали аристократические манеры, когда после долгих препираний со Светой я все-таки поставила блюдце для кота на стол. Подруга потеряла дар речи, авторитет кота для нее вырос прямо-таки на глазах. Окончательное примирение Лексуша и Светы в тот вечер произошло в постели. Она опять его тискала. Около часу ночи кот снова пришел ко мне, лег под бок и почти сразу уснул, утомился бедолага. Я же подумала, что надо бы завтра встать раньше соседки, чтобы ликвидировать следы присутствия кота в ванной и спокойно покормить его.

Собственно, мне это удалось благополучно осуществить, но Света все равно осталась недовольна. Она видите ли, хотела подсмотреть, как Лексуш в туалет ходит! Выражение лица кота после этой ее фразы надо было видеть! Он спрыгнул со стула, на котором сидел и умывался после трапезы, и с недовольным урчанием скрылся в моей комнате. «Чего это он?» – удивилась она. Я усмехнулась и заметила, что далеко не всем приятно, когда за ними подглядывают. Это касается и людей, и кошек. Интимный процесс, знаете ли. Света пожала плечиками и в этот раз извиняться не побежала.

Однако спустя два дня ей все-таки пришлось долго и упорно просить прощения у Лексуша. А все из-за того, что этой умной во всех отношениях девице взбрело в голову выяснить, кастрированный ли он. Как будто она ветеринар и что-то понимает в кошачьей физиологии. Полезла проверять ведь! Недвусмысленное рычание кота ею было проигнорировано. Я в это время находилась у себя в комнате и не видела, что она с ним делала. Но едва услышала низкие гортанные звуки, издаваемые Лексушем, сразу же примчалась и буквально выдрала его из цепких рук Светки во избежание пролития ее же крови. «Ты что делаешь?» – заорала я, прижимая разволновавшегося кота к себе. «Я просто хотела узнать, будут ли у него котята!» – ответила эта умная девушка. «Света, это кот! Не кошка!» – воскликнула я. И тут выяснилось, что именно она хотела узнать. Мне осталось только закатить глаза и унести рычащего Лексуша к себе.

Утром следующего дня при появлении моей соседки на кухне, кот демонстративно убежал в другую комнату. Вечером все повторилось. Лексуш сознательно избегал Свету и делал это так, что она непременно чувствовала себя неловко. И, естественно, тискать себя перед сном не позволил. Оно и понятно, это же взрослый кот с устоявшимся характером! С ним нельзя вести себя как с маленьким котенком.

Света злилась и страдала. Ночью не смогла уснуть, на занятиях была сама не своя. Вынесла мне весь мозг на тему, что ей теперь делать, чтобы вернуть доверие пушистого красавца. В итоге из всех предложенных вариантов выбрала гастрономический. По пути в общежитие мы зашли в магазин и долго-долго выбирали самый лучший рыбный стейк. Моя подруга почему-то решила, что Лексуш обязательно должен быть в восторге от форели. Дома она торжественно сварила свежеприобретенный кусок рыбы, остудила за окном и преподнесла Лексушу. То есть, попыталась. Кот убежал от нее и от стейка! Через полчаса их догонялок я устала смотреть на все это и занялась своей курсовой. Какое-то время возня и причитания в соседней комнате еще продолжались, а потом вдруг стало тихо. Естественно, я не вытерпела и пошла посмотреть, в чем дело. И что же за картина мне открылась? Забившись в дальний угол на подоконнике, наш котик старательно гипнотизирует голубя за окном. Впечатление такое, что кроме этой птички, беспечно усевшейся на ветке, его больше ничто и никто не волнует. Рядом, на полу, практически на коленях, сидит Света и загораживает коту все пути отступления с подоконника. Тычет стейком чуть ли ему не в нос и уговаривает поесть. Периодически подруга порывается погладить кота, но едва ее рука касается его шерсти, как раздается угрожающее рычание. При этом гипнотизирование голубя не прекращается ни на миг. В какой-то момент у Светки сдали нервы и она все-таки разревелась. «Ну прости ты меня, я не хотела тебя обидеть!» – всхлипывая, воскликнула она. Лексуш медленно повернул голову и громко сглотнул, наверное, рыбки ему все-таки хотелось, несмотря на аутотренинг. Он долго изучающе смотрел на плачущую девушку, затем спрыгнул с подоконника и прошествовал на кухню. А когда понял, что Света за ним не пошла, вернулся и, бросив на нее призывный взгляд, снова поскакал на кухню. «Иди!» – одними губами сказала я ей и подруга, наспех вытерев слезы и подхватив тарелку с несчастным стейком, проследовала за котом.

На кухне Лескуш уже чинно сидел на стульчике, положив передние лапки на стол. Свете осталось только поставить перед ним тарелку. Он долго и подозрительно обнюхивал кушанье, как будто видел его впервые, и наконец осторожно откусил кусочек. Светка чуть не завизжала от радости. Кот удостоился разнообразных комплиментов в свой адрес и, что называется, слушал да ел. Под конец позволил себя погладить и даже не стал рычать. А перед сном она читала ему книгу! А этот пушистый интриган еще и лапой помогал страницы переворачивать. Я ради такого зрелища даже перетащила свою подушку на свободную кровать в Светкиной комнате, да так и уснула, наблюдая за ними. Ночью кот перебрался ко мне, но под утро все-таки вернулся к моей соседке. С тех пор у Светы и Лексуша установилось полное взаимное уважение и понимание. Она больше не лезла к нему с выяснением вопросов интимного характера, а он позволял себя гладить и даже иногда мурлыкал.

Кстати, с Никой Лексуш подружился сразу, чем вызвал острый приступ ревности у Светки. Ника, как и я, тоже оказалась кошатницей. Дома ее ждала кошка с красивым и необычным именем Лайма. Но Света все равно поначалу относилась к новенькой настороженно. А уж когда вдруг выяснилось, что она знакома с Матеем, так вообще чуть до скандала не дошло. И что самое странное, из-за меня.

Уже по сложившейся традиции в то утро Матей принес еду для Лексуша на три дня вперед. Увидев Нику, поздоровался и спросил как у нее дела. Они перекинулись парой слов совершенно безобидного содержания, но как только за аспирантом закрылась дверь, на пороге кухни возникла грозная Света.

–Так, я не поняла! – сходу начала она, чуть ли не прожигая дырку взглядом в нашей соседке. – Ты что, на Матея глаз положила?

Лично я от неожиданности потеряла дар речи, а вот Ника невозмутимо пожала плечами и ответила вопросом на вопрос:

–С чего это ты так решила?

–С того, что вы сейчас тут мило беседовали, как старые знакомые! – обвиняющим тоном воскликнула Света.

–Даже если так, – Ника прищурилась, – тебе-то до этого какое дело? – спрашивала она спокойно, голос в отличие от Светы не повышала.

–Такое! – с вызовом ответила моя подруга. А следующая её фраза заставила меня поперхнуться чаем: – Я его для Маруськи присмотрела! Так что губу-то обратно закатай! Говори быстро и честно, что вас связывает?

Ника тихо рассмеялась и покачала головой.

–Дружба нас связывает.

Светка недоверчиво хмыкнула и поджала губы, ожидая более развернутых пояснений.

–Девочки, ну правда, мы знакомы с детства, учились вместе… Да он мне как брат! – примирительно сказала Ника. – Так что глаз на него класть я даже не собиралась! Меня, может быть, вообще другой мужчина интересует! – добавила она немного смущенно. – А что, у тебя с Матеем серьезно? – обратилась она ко мне, искренне улыбаясь во все тридцать два.

Я растерялась и отрицательно помотала головой.

–Серьезно у них! – ответила за меня Света. – Только они об этом еще не знают, – и как ни в чем ни бывало, села на стульчик рядом с Лексушем.

–Света! Ну что ты такое говоришь! – я вышла из ступора и голос все-таки прорезался для праведного возмущения. – Мы просто друзья!

На меня не фигурально махнули рукой, мол, нечего сказки рассказывать. А я и не рассказываю. Между нами на самом деле ничего такого нет!

–Я Матея для Маруськи сразу приметила, – доверительно сообщила эта сводница Нике, как будто меня при разговоре и вовсе не присутствовало. – Еще в тот раз, когда он ей зачет не поставил.

–Он тебе зачет не поставил?! – Ника аж чуть не подскочила на стуле, повернувшись в мою сторону.

–Ммм… вообще-то поставил, – я опешила немного. – Но не сразу.

–Ага, на 31 декабря назначил пересдачу, – проинформировала ее Светка. – Причем, заметь, только одной Марусе! – она многозначительно подняла вверх указательный палец. – Ты бы видела, какой он был злой после того, как она из кабинета вышла! Озверел просто! Рвал и метал, рвал и метал!

–Что рвал и метал? – не поняла последнюю фразу Ника.

–Рвал наши листы с заданиями, – вздохнула Света. – Метал зачетки. Короче, всем досталось.

Вот, а я-то таких подробностей не знала. Воображение нарисовало картинку злющего Матея, кидающегося зачетками в студентов, и я невольно хихикнула.

–Хихикает она, – моментально отреагировала Светка. – Вот тогда я и подумала, что неспроста это все. Но окончательно убедилась в правильности своих выводов, когда Матей нам своего кота подселил.

На этих словах Лексуш почему-то подавился сметаной, хотя сметаной подавиться в принципе невозможно, но бедняжка закашлялся не на шутку. Конечно, мы все втроем бросились его спасать, трясли, хлопали по шее, налили воды в мисочку. Кот фыркал, пил воду и снова фыркал. Наконец, вроде бы успокоился.

–Так вот, Ника, – Света тоже успокоилась и вернулась к прежней теме. – Чтобы эта там сейчас ни говорила, – в меня совершенно невежливо ткнули пальцем, заставив непроизвольно поморщиться, – я абсолютно точно знаю, что их с Матеем свадьбе быть! И я этому поспособствую! – она склонила голову набок и самодовольно прищурилась. Мне реально стало страшно от ее энтузиазма.

–А почему… – Ника закусила губу и нахмурилась, видимо, подбирая слова. – Почему ты хочешь спо… способствовать их свадьбе?

–А может быть, я – сваха! – гордо заявила Света, правда, тут же оговорилась: – Начинающая пока, но все же сваха!

–Сваха? – удивленно переспросила Ника и как-то странно улыбнулась.

А я расхохоталась. Сваха, она, ага! Кто-то ходил на каникулах в театр на спектакль «Ханума». Кто-то впечатлился! Все понятно теперь!