Бонусы и Эпилоги Монти Джей

«КРОВЬ, КОТОРУЮ МЫ ЖАЖДЕМ»

Эпилог

Лира

– Лира, вы вместе уже целую вечность, черт возьми. Я удивлена, что он так долго ждал. Я была готова вернуться в Пондероза Спрингс на свадьбу через неделю после нашего отъезда.

Я переступаю босыми ногами по полу, зажав телефон между плечом и ухом, держа в руках красную кожаную коробочку. Черный бриллиант мерцает в тусклом освещении, заставляя мой желудок сжиматься от чувства вины.

Я точно знаю, что это было неоправданно дорого, и я абсолютно точно не должна была найти это. Что, если он купил и передумал? Что, если он даже не собирался задавать мне этот вопрос?

– Я просто... – я нервно прикусываю зубами внутреннюю сторону щеки, – я никогда не думала, что он захочет жениться. Я всегда думала, что мы просто будем вместе. Мне никогда не нужен был статус, чтобы быть частью его жизни.

Неужели я сделала что-то, что заставило его подумать, что это то, что мне нужно, чтобы быть с ним? Неужели я заставила его почувствовать, что просто его недостаточно?

Мое сердце бьется немного быстрее, когда я думаю о том, как много он работал в последнее время. В последнее время он так много путешествовал, летал по штатам и пытался распространить сферу деятельности «Пирсон Реал Эстейт» не только на западном побережье.

Я так горжусь им за то, как усердно он работает с тех пор, как возглавил компанию, но в последнее время мы почти не виделись. Я имею в виду, что, если он решил, что я не та, кто ему нужен? Что, если ему нужен кто-то, кто выглядит... более подходящим для управления империей?

Я провожу большую часть своих дней, покрытая грязью, в лабораторном халате или спортивных штанах. Вот так прошли последние три года, пока я заканчивала свою докторскую программу, и до окончания остались недели. Но что потом? Я выйду на работу и буду проводить с ним еще меньше времени?

– Перестань психовать, – кричит Сэйдж со своей стороны линии, вырывая меня из моей кроличьей норы. – Я чувствую через телефон, как ты паникуешь. Возможно, тебе не нужен статус, но, возможно, он хочет, чтобы ты его получила. Ты зря волнуешься. А теперь расскажи мне, как он сделал тебе предложение? Я говорила Руку, что он не сможет дождаться твоей поездки в Грецию.

Греция.

Он бы не стал заказывать недельную поездку после моего выпуска, если бы передумал. Это на него не похоже. Тэтчер – самый искренний человек на планете. Я знаю это. Иногда слишком честный, он бы сказал мне, если бы устал от наших отношений.

Ведь так?

Румянец заливает мои щеки, и я оглядываю пустую кухню, чтобы убедиться, что я все еще одна. Уже поздно, три часа ночи, и я знаю, что он крепко спит. Мы проводим вместе несколько часов, когда я забираюсь в постель. Какое-то время я пыталась приспособиться к его утреннему распорядку, но мое тело отказывается просыпаться так рано.

Еще одна особенность, которая отличала нас друг от друга. Еще одна вещь, которая однажды может стать проблемой между нами. Паника возвращается, мои ладони начинают потеть.

– Ну, дело в том, что он этого не сделал, – тревожно смеюсь я в трубку, проводя большим пальцем по коробке, которую держу в руке. – Возможно, я искала его свитер на днях и нашла это.

– Лира! – кричит она мне в ухо. – Ты рылась в вещах собственного парня! Я думала, преследование заканчивается, когда ты начинаешь встречаться с объектом.

– От старых привычек трудно избавиться? – предлагаю я Сэйдж в качестве ответа.

Я действительно искала свитер. Просто так получилось, что я не торопилась с этим. Прошло два дня с тех пор, как я нашла коробку. К тому времени его не было уже неделю, и я скучала по нему.

Я жаждала близости, поэтому сделала то, что делаю всегда, когда мне нужно быть рядом с ним. Окружила себя его вещами.

– Ты испортишь свое собственное чертово предложение. Алистер умрет, когда я скажу ему, – говорит Брайар.

– Вы двое не помогаете, – я тяжело вздыхаю. – Что, если он...

Я тут же закрываю рот.

Потому что я чувствую это. Я чувствую его.

Мое сердце замирает, как будто беззвучно шепча: О-о-о.

– Мне нужно идти, – мой голос срывается, и я знаю, что они едва ли понимают. Все, что я слышу, – это крики, прежде чем я заканчиваю разговор, оставаясь в тишине.

Я боюсь обернуться, зная, что увижу позади себя, но я все равно это делаю.

Тэтчер стоит, прислонившись спиной к стене напротив меня, засунув руки в карманы спортивных штанов, обнажив торс, и на его губах играет намек на ухмылку. Если бы я не держала в руках кольцо, о котором мне не следовало знать, я бы еще немного полюбовалась им.

– Я могу объяснить. Это не…

– Тебе нравится? – перебивает он, слегка наклоняя голову и наблюдая за мной.

Я кладу телефон на стойку и беру коробку в обе руки, глядя на нее, прежде чем поднять на него глаза.

– Я не хотела искать, и если ты передумал, то все в порядке. Нам не обязательно жениться. Подожди, не то чтобы это было обручальное кольцо, – заикаюсь я, – скорее всего, это подарок на выпускной. Я не говорю тебе, что мы должны пожениться или что-то в этом роде, я не...

Его смех обрывает меня. Громкий, внезапный. От этого звука у меня в животе каждый раз порхают бабочки. Тэтчеру следовало бы провести всю свою жизнь, издавая этот звук.

Я смотрю, как он качает головой, отталкивается от стены и направляется ко мне. Когда он оказывается передо мной, я глубоко вдыхаю его запах, успокаиваясь от знакомого аромата.

– Можно? – спрашивает он, показывая на коробку в моих руках, я поднимаю бровь, он все еще улыбается мне.

Я киваю и протягиваю ему коробку.

Он смотрит на нее, когда я передаю ее, его большой палец поглаживает кожаный материал. Мое сердце колотится в груди, я волнуюсь о том, что он скажет дальше.

– Это кольцо изготовил тот же ювелир, что и кольцо, которое заказывал мой дед. Я попросил использовать обручальное кольцо Мэй, только поменял камень. Обычный бриллиант показался мне недостаточным.

Слезы застилают мне глаза и текут по щекам, пока я смотрю, как он опускается на пол. Опускается передо мной на одно колено и протягивает мне кольцо.

– Черные бриллианты символизируют внутреннюю силу. Это будет напоминанием о том, что ты моя, – говорит он с нежностью. – Если бы ты подождала еще несколько недель, это произошло бы на пляже Санторини, но это была бы не ты, да?

Я смеюсь сквозь рыдания, вытирая лицо рукавом рубашки. В отношениях иногда трудно не сомневаться в себе, особенно когда твой партнер – такой мужчина, как Тэтчер.

Он харизматичен. Всегда на высоте. Справляется со всем так легко, что редко можно увидеть, как он испытывает трудности. В нем нет ни одного изъяна и трудно представить, что можно сравниться с ним.

Но я была глупой, сомневаясь в нас.

Не тогда, когда он всегда был рядом. Даже когда его не было рядом, он ни разу не пытался изменить меня, только поощрял быть лучше. Засиживался допоздна, чтобы позаниматься со мной по FaceTime, сидя на другом конце мира, чтобы спросить, как прошли мои тесты. Следит за тем, чтобы у меня всегда было достаточно чая в поздние вечера.

В мире нет никого, кто бы подходил мне лучше, чем он, и наоборот. Мы – две части одного сердца. Просто мое немного более... энергичное.

– Скарлетт Лира Эббот. Мой Милый Фантом. Я хочу, чтобы ты копалась в моих вещах каждый день до конца наших дней. Я устал называть тебя своей девушкой, хотя ты всегда была намного больше, чем это. Так позволишь ли ты мне называть тебя своей женой?

Я не хотела этого. Но он знал, что мне это нужно.

Мне нужно было традиционное свадебное предложение и клятвы. Для меня это было важно, но не из-за кольца или платья. Важно было знать, что он поставил на кон свою гордость. Что у него хватило смелости спросить, что я стою того, чтобы спросить.

Я хотела, чтобы наши сумасшедшие графики были такими вечно. Следовать за ним, куда бы его ни занесла работа. Вместе трясти песком на тротуары до самой старости. Часами лежать в постели, разговаривая обо всем и ни о чем. Ходить по городу рука об руку, пока люди проходят мимо.

Мои кости хотели постареть вместе с его. Дожить до того возраста, когда я оглянусь назад и вспомню, как молодо он выглядел, когда кружил меня по нашему дому. Это было обещание на всю жизнь. И я не могу дождаться, когда увижу все обещания, которые мы разделим в нашей жизни.

Теперь оставалось сделать только одно.

– Да.

Тэтчер

Ночь постепенно переходит в утро.

Снаружи слышно щебетание птиц.

Я несколько раз моргаю, пробуждаясь ото сна без сновидений. Несколько лет назад мое подсознание узнало, что оно может перестать видеть сны и переживать кошмары. Реальность уже несла в себе все, что мне было нужно, и моему прошлому не было места в нашем с ней будущем.

Я поворачиваю голову и смотрю на пространство рядом с собой, обнаруживая Лиру, свернувшуюся рядом со мной в неудобный клубок. Волосы беспорядочно разметались по подушке, глаза закрыты, и она погружена в сон.

Иногда мне кажется, что я сплю, а когда проснусь, все это окажется сном. Она в моей комнате, в моей жизни. Во мне нет страха, я не ожидаю, что буду без нее. Я часто ловлю себя на том, что боюсь моргнуть, потому что каждый раз, когда я это делаю, проходят месяцы.

Но в эти нежные мгновения, перед тем, как она проснется, все, кажется, замедляется. Я могу наслаждаться каждым мгновением ее присутствия, не беспокоясь о том, что все закончится слишком быстро.

Я не сплю уже две секунды, и мне хочется прикоснуться к ней.

Повернувшись на бок и подперев голову рукой, я провожу свободной рукой по линиям ее лица. Прежде чем цепляю указательным пальцем несколько ее кудряшек, я провожу по изгибу ее носа, очерчиваю губы, напоминающие лук купидона, а затем по изгибу подбородка.

Двигаюсь и провожу вниз по ее гладкой руке. Я продолжаю, пока не начинаю рисовать круги на ее бедре. Просовываю ладонь под ее рубашку, поглаживая ее нежный живот.

– Как несправедливо, что ты была создана для меня, – говорю я в пустоту, – для того, у кого не хватило смелости полюбить тебя раньше. Тебя следовало боготворить всю твою жизнь, Скарлетт Лира Эббот. Никогда не допускай ни секунды сомнений.

Ее носик морщится в ответ, и я не сдерживаю улыбку. Возможно, это самая большая перемена во мне с тех пор, как я впустил ее в свою жизнь. Я перестал отказывать себе в счастье быть с ней.

Когда мы на людях, я не отстраняюсь. Я прикасаюсь к ней. Если она смеется, я не прячу улыбку в ответ. Меня больше не волнует, как другие воспринимают меня. Мне все равно, если то, что меня видят с Лирой, придает мне больше человечности, если это делает меня менее угрожающим для тех, кто живет в городе.

А в нашем доме? Мы смеемся. Иногда по ночам, когда она еще не спит, занимается или собирает насекомых, мы танцуем. Она смотрит, как я готовлю, и болтает о чем-то обыденном.

Мы наслаждаемся жизнью вместе.

Во мне и так слишком много тьмы, она постоянно присутствует, блуждает, и она никогда не исчезнет. Я не стану разрушать то немногое, что у меня осталось.

Когда моя рука скользит по верху ее трусиков, внутри меня нарастает голод. Мой пах напрягается от желания, и внезапно между нами становится слишком много пространства.

Я переворачиваюсь всем телом, встаю на колени, и двигаюсь, пока не оказываюсь между ее бедер. Мои руки раздвигают ее колени, ее тело переворачивается на спину, и я обнажаю одну из своих любимых частей ее тела.

Тонкое фиолетовое нижнее белье скрывает ее от меня, и я чувствую, как сердце бьется у меня в животе.

Так близко и в то же время так далеко.

Волны темных кудрей падают ей на лицо, когда она поворачивается на подушке. Сон все еще удерживает ее на поверхности сознания.

Я ухмыляюсь, прикусывая нижнюю губу, пока мои пальцы обводят линии бледных бедер. Я провожу ими до самого шва на ее нижнем белье. Мой большой палец прижимается к ткани, танцуя вверх и вниз по ее прикрытой киске.

Даже спящая она самый привлекательный человек на свете. Ощущение ее кожи, то, как естественно ее тело реагирует на мои прикосновения, то, как вздымается ее грудь под тонкой футболкой. Не в силах сдержаться, я наклоняюсь к ней всем телом, прижимаясь губами к ее груди.

Я впиваюсь зубами в ее чувствительный сосок, зная, что под футболкой она обнажена. Я облизываю ее, слушая тихий вздох удовольствия, который она издает. Ее тело расслаблено, слишком насытившись, чтобы еще проснуться.

Мне нравится, что даже когда она спит, ее тело жаждет меня. Она пробуждается от прикосновения моих губ и требует большего. Чувствуя, как влага стекает по ее трусикам, я прижимаю два пальца к их шву.

Тру, слегка касаясь пальцами между ее складочками через хлопковый материал. Мой член дергается, из головки вытекает предэякулят, отчего спереди на моих боксерах появляется мокрое пятно.

Я снова встаю на колени, разглядывая мягкую маленькое существо под собой. Нежные, округлые края всегда рядом с моими острыми, изогнутыми. Она – моя противоположность и мое зеркало. Каждая ее деталь делает мне комплимент или дополняет меня.

– Милая, маленькая, ласковая, – бормочу я, сдвигая ее трусики в сторону и обнажая ее блестящую киску. Сдерживая стон, я стягиваю боксеры достаточно низко, чтобы вытащить свой член.

Ее тело прижимается ко мне, она хмурится, когда начинает приходить в себя. Обхватив рукой основание своего члена, я направляю кончик в нее. Наклонив голову, я плюю ей прямо на клитор.

Используя головку своего члена, я растираю свою слюну вверх и вниз по ее складочкам, прежде чем вхожу в эту узкую маленькую дырочку, которая повторяет мою форму. Ее сладкое тепло мгновенно приветствует меня, когда я врываюсь внутрь, не останавливаясь, пока не заполню ее полностью.

Вздох срывается с ее губ, когда я издаю стон. Опускаясь, я прижимаюсь губами к ее губам. Так что она может чувствовать вибрацию каждого стона, которые она вызывает своими тугими стенками.

– Тэтч... – бормочет она, моргая и просыпаясь.

– Утреннее создание ночи, – я провожу губами по ее подбородку, прикусывая кожу. Провожу языком по ее шее, прежде чем вернуться к губам. – Я больше не мог ждать. Мне нужно было оказаться внутри твоей киски.

Она стонет, когда я переплетаю наши языки. Ее разум начинает подчиняться ее телу, она обвивает руками мою шею и раздвигает ноги шире, чтобы дать мне лучший доступ к себе.

Я отвожу бедра назад, резко подаваясь вперед. Погружаюсь в нее снова и снова. Ее соки покрывают мой член, и каждый раз, когда я двигаюсь вперед, я чувствую, как сильно она меня хочет.

– Черт, черт, – выдыхает Лира, впиваясь ногтями в мои обнаженные плечи. Отрываясь от кровати, она прижимается лбом к моему лбу и приподнимает бедра в такт моим толчкам.

– Посмотри, как идеально я вхожу в тебя. Твоя киска засасывает меня и не позволяет выйти обратно, – из-за утреннего першения в горле у меня срывается голос. – Первым делом с утра я смотрю на твою жаждущую киску, взывающую ко мне.

Ее тепло и влажность завораживают. Обхватила мой член, как тисками, сжимая и разжимаясь с каждым толчком.

Мы уже столько лет вместе, а я все еще не устал от этого. От того, что она в моей постели, в моем пространстве, каждый день вторгается в мою жизнь. Я почти возмущен тем, что время летит так быстро. За то, что так быстро ускользает и не дает мне достаточно моментов насладиться каждым мгновением, проведенным с ней.

Время – величайший вор, и я хочу отнять у песочных часов больше мгновений, проведенных с ней.

Вечности недостаточно.

Я ненавижу находиться среди людей. Когда они рядом со мной.

Но с Лирой я никогда не чувствовал себя так, когда она рядом. Может, потому что она не «человек», она... Лира.

Кошмар. Мечта. Моя душа. Мой навязчивый, Милый Фантом.

– Еще, ангел. Еще, пожалуйста, – она умоляет, обхватывает мою шею одной рукой и вжимается в меня так, что мы оказываемся нос к носу. Ее теплое дыхание овевает мое лицо, и я стону от этого ощущения.

Мои бедра двигаются, входя в нее и выходя. Звуки наших тел, врезающихся друг в друга, эхом разносятся по комнате. Я сжимаю руки на ее талии, заставляя ее тело отвечать на каждый удар.

Я мог бы заниматься с ней сексом каждую секунду. Постоянно сливаться с ее телом, быть настолько одержимым ее близостью, что меня сводит с ума то, что я не могу быть в ней постоянно.

Но есть что-то в утреннем сексе.

Сон все еще отягощает наши кости, наши движения небрежны и голодны. Запах ее шампуня все еще прилипает к простыням, а пот выступает на нашей коже. Солнце льется из окна, отбрасывая на ее лицо линии оранжевого света.

Я был окутан, свернут и надежно закреплен в паутине Лиры, и я никогда не хотел покидать ее.

– Ты хочешь большего, детка? – ворчу я. – Что еще, а? Ты хочешь, чтобы я наполнил тебя, милая?

Я обхватываю ее руками за талию, зная, что она уже близко. Лира всегда более чувствительна по утрам, особенно отзывчива на каждое прикосновение. Она задевает меня носом и с энтузиазмом кивает.

Ее ноги обхватывают меня за талию, заставляя войти в нее еще глубже, пока я продолжаю насаживать ее на свой член. Я чувствую покалывание в яйцах и знаю, что близок.

– Сначала ты должна кончить для меня, Милый Фантом, – ворчу я. – Если ты хочешь, чтобы я наполнил твою нуждающуюся киску своей спермой, тогда тебе нужно выдавить ее из меня. Кончи для меня, малышка.

Она откидывает голову назад от удовольствия, позволяя мне использовать ее тело, пока я вхожу и выхожу из ее тугой дырочки. Раздвигая ее, разрывая на части, пока не останутся только осколки, которые я должен собрать.

– Тэтчер, я собираюсь... – скулит она, крепко зажмуривая глаза, когда ее настигает оргазм.

Я чувствую, как она сжимается вокруг меня, втягивая меня в себя и отказываясь отпускать. Боже, я не смог бы сопротивляться этому чувству, даже если бы к моей голове приставили пистолет.

Мои движения резкие, когда я стремлюсь к собственной разрядке, я целую ее, когда в последний раз погружаюсь в нее. Чувствую, как моя грудь вибрирует от стона, когда я кончаю.

Наполняя ее до последней капли, я медленно продолжаю двигать бедрами, пока мы опускаемся с высоты. Лира отпускает мою шею, падая обратно на кровать, и я ухмыляюсь, глядя вниз.

Я выхожу из нее, наблюдая, как моя сперма вытекает. Загипнотизированный этим зрелищем, я двумя пальцами собираю сперму и проталкиваю ее обратно. Провожу кончиком пальца по тому месту глубоко внутри нее, которое ей нравится.

– Боги, – стонет она с легкой улыбкой на лице, приподнимаясь на кровати, – хорошо, что изобрели противозачаточные средства. Тебе это слишком нравится.

Я смеюсь, качая головой, и убираю руку с ее бедер. Подношу свои пальцы, покрытые нашими выделениями, к ее губам. Смотрю на нее сверху вниз, когда она открывает рот, я провожу ими по ее языку.

– Мне нравится покрывать тебя собой, – ухмыляюсь я, – а не детьми.

Ее смех легкий, он исходит из глубины. Он сотрясает ее плечи, и несколько прядей волос падают ей на лицо. Я никогда не видел никого красивее.

К теме детей мы подошли рано. С осторожностью, потому что я не был уверен, как она отнесется к будущему без детей. Не знаю, что это говорит обо мне, но если бы это означало, что я смогу удержать ее, то подарил бы ей целую школу детей, даже если бы знал, что никогда не хотел их иметь. И до сих пор не хочу.

Но если бы это сделало Лиру счастливой, я бы сделал это без вопросов.

К счастью, она сама заговорила об этом и четко заявила, что не хочет иметь детей. Ни сейчас, ни в будущем. Думаю, мы оба знали, кто мы такие, и не хотели приводить невинную жизнь в созданный нами мир.

Мы были счастливы, только мы двое, во тьме, которую мы создавали вместе, и в свете, который мы иногда излучали.

Я чувствую, как ее рука проводит по моему лбу, а затем по волосам. Я наклоняюсь к ее раскрытой ладони и целую запястье. Это движение привлекает внимание к кольцу на ее пальце, новому, но идеально выполненному специально для нее.

– Ты уверен, что хочешь жениться на мне? – спрашивает она, с удивлением разглядывая помолвочное кольцо. – Действительно уверен? Это обязательство на всю жизнь. Я чуть не сожгла весь дом, готовя ужин на нашу годовщину. И я никогда не забираю белье из ванной. А еще был случай, когда я случайно испачкал грязью твой новенький...

– Да, – с легкостью говорю я, обхватив рукой ее запястье. – Моя пожизненная привязанность к тебе началась много лет назад, Лира. Я устал называть тебя своей девушкой, хотя ты всегда была для меня нечто большим.

Возглавить компанию моей семьи было нелегко. Я провожу в командировках больше времени, чем ожидал, работая над ее расширением, но Лира не сдается. Даже в аспирантуре она была непоколебима.

Она никогда не ждала и не хотела, чтобы я изменился, когда мы сошлись. Я по-прежнему участвую в ритуале, который провожу раз в два года, а она остается невозмутимой. Лира приняла меня гораздо раньше, чем я сам себя.

– Мы поженимся, – она шепчет, жуя внутреннюю сторону щеки и сдерживая улыбку. – Ты женишься на девушке, которая тебя преследовала.

Я опускаю губы к ее лбу, прижимаясь поцелуем к ее потной коже.

– Ты выходишь замуж за парня, который хотел тебя убить, – ухмыляюсь я. – Думаю, в этом мы квиты, Милый Фантом.

В этой жизни и во всех последующих она моя.

Недостатки, причуды, грязные ботинки и все остальное.

Она полностью, неоспоримо моя.

Говорят, что любовь добра, что она хороша. Любовь теплая и безопасная.

Но я не думаю, что это всегда так.

Я думаю, что любовь может быть темной. Она может быть извращенной и острой. Вы можете уколоть палец о ее края и истечь кровью по всем причинам, по которым вы готовы умереть за нее. Она может ранить вас, если вы не будете осторожны, потому что это такая хрупкая вещь, которая может иметь последствия, если вы ее разобьете. Чаще всего она встречается в жизни, но иногда ее можно встретить и в смерти.

Любовь – это Лира.

Это всегда будет только маленькая мисс смерть.