Брачные игры

4

На следующий день, 3 сентября 2019 года

Лекции по математическому анализу на биофаке читались для всего потока, а потому проходили в самой большой факультетской аудитории. Настя однажды приходила сюда на день открытых дверей, и еще тогда ее поразил этот громадный зал с украшенным лепниной потолком. На потолке висели молочно-белые плафоны люстр, похожие на НЛО. Полукруглым амфитеатром спускались вниз, к двери, рыже-коричневые ряды парт с откидными сиденьями. Перед первым рядом стояла кафедра, а за ней, на стене – высокая, до потолка, доска.

За кафедрой топтался плотный бородатый мужчина в красной вязаной безрукавке, натянутой поверх рубашки. Из-под безрукавки виднелся аккуратный узел галстука. Настоящий университетский профессор! «Профессор» смотрел в тонкую книжицу, которую держал в руках, и, отчаянно скрипя мелом, переписывал оттуда на доску знаки, цифры и латинские буквы.

Настя пошла вдоль ряда парт, выискивая свободное место поближе к доске. На первом ряду, практически перед носом у лектора, сидел Антон Верещагин с подружками. Троица ржала над картинкой, нарисованной у Верещагина в тетради. Судя по всему, Антон изобразил лектора. Настя закатила глаза и ускорила шаг: здороваться с одногруппниками не хотелось.

– Настя, Настя! – послышался голос сверху: с пятого ряда ей махала Изольда.

– Привет! – Настя вскарабкалась по крутой лестнице между рядами к приятельнице.

– Привет! – ответила Изольда. Сегодня на ней была черная футболка с нарисованным вручную драконом и порванные на коленях джинсы, заколотые английскими булавками. – Что, через пять минут пожалеем, что сюда поступили?

– Как это? – спросила Настя, аккуратно раскладывая на парте пенал, линейку и общую тетрадь на пружинке.

– Матан, – Изольда тряхнула собранными в хвост дредами. – Друзья со старших курсов рассказывали – это трудный и непонятный предмет. Из-за него в первую сессию полкурса вылетает! Гусь валит только так!

– Что за гусь?

– Этот, – Изольда ткнула ручкой в сторону «профессора». Он закончил делать записи на доске и, сцепив руки за спиной, мрачно оглядывал студентов.

Сразу после звонка Гусь, без вступлений, приступил к теме лекции. Он рассказывал о пределах и бесконечно малых, рисовал на доске значки и многоэтажные формулы. Полотно доски ехало вверх, унося с собой новые и новые записи. Поначалу Настя пыталась понять, о чем идет речь, но вскоре махнула рукой и механически записывала в тетрадь формулы и комментарии Гуся – бессмысленный набор слов. Ничего, дома неспеша перечитает написанное и разберется. Она же не полная дура, все-таки с золотым аттестатом школу окончила!

Гусь говорил полтора часа без перерыва. К концу лекции Настя вымоталась, словно бежала вчерашний кросс по физкультуре. Изольда, напротив, выглядела бодрой.

– Фигня, – сказала она. – Я думала, будет сложно, а мы эту тему в школе изучали. Сейчас большой перерыв, пойдем в Квадрат обедать?

– Пойдем! – согласилась Настя: она не ела с тех пор, как позавтракала бабушкиными сырниками в семь утра, да и перспектива провести перерыв между парами в одиночестве Настю абсолютно не радовала. Она ни за чтобы не осмелилась позвать Изольду с собой, а тут сама Изольда ее приглашает! – «Квадрат» – название кафе? – уточнила Настя.

– Намного круче! Там – вся культурная жизнь биофака. И, конечно, еда.

«Квадратом», как выяснилось, называлась рекреация на втором этаже. Один ее угол занимала витрина, облепленная наклейками от бананов и яблок. За поцарапанным стеклом лежали шоколадные батончики, чипсы, бутерброды и чебуреки в прозрачных упаковках. К витрине лепился прилавок, его протирала женщина-продавец в голубом фартуке. От прилавка тянулась очередь из студентов и, к удивлению Насти, преподавателей: только что продавец вручила Артему Семеновичу пластиковую тарелку с чебуреком.

– Некоторые обедают в столовке Башни, но туда идти неохота, – говорила Изольда, доставая кошелек. – Да и ребята в Квадрате тусуются. Ты будешь пиццу с колбасой и кофе?

– Буду, – сказала Настя, предвкушая жгучую «пепперони», и протянула Изольде деньги.

– Держи, – Изольда дала Насте стаканчик с пакетиком кофе «3 в 1» и картонную подложку с круглой лепешкой, густо посыпанной сыром. Сквозь сыр проглядывали куски «докторской» колбасы. «Пицца» была обернута прозрачным целлофаном.

Изольда протиснулась сквозь толпу студентов в середину рекреации, к черным столам на высоких ножках.

– Что это? – брезгливо спросила Настя, разглядывая «пиццу».

– Надо разогреть, – объяснила Изольда, указывая вправо: у стены стояли грязно-белые стойки с микроволновками. – Не ресторан, но вполне съедобно.

Пока целлофан пузырился в микроволновке, Настя глазела по сторонам. За столом четверо молодых людей, все как на подбор с длинными волосами, уплетали жирные чебуреки. Поодаль от них девушка в плиссированной юбке и цветастой кофте с рукавами-раструбами читала конспект. Прямо на полу, облокотившись на стену, сидел крупный блондин с копной волос до пояса. Он что-то рассказывал парню в черной шляпе и рубашке с воланами.

– Сурок, Видар! – позвала Изольда, перекрикивая шум в Квадрате. – Идите к нам!

К столу подошла пухлая девушка в бежевой рубашке и льняной юбке в пол. Ее темные волосы были коротко стрижены, а справа над ухом висела длинная прядь, заплетенная в косичку. Нижнюю губу девушки пронзала сережка в виде кольца, на вздернутом носу сидели очки в золотистой оправе. Под руку она держала смуглого молодого человека в черной футболке с эмблемой факультета и синих джинсах.

– Сурок и Видар, мои друзья, – представила пару Изольда, распиливая пластиковым ножом пиццу: из-за подогрева она сделалась резиновой.

Настя уставилась на парня и девушку, не решаясь спросить, кто из них Сурок, а кто Видар. Еще подумают, что она совсем бестолковая.

– Сурок – это я! – чрезмерно эмоционально выпалила стриженая девушка. – Вообще-то я Олеся, но терпеть не могу это дурацкое имя, а он – Артур!

«Он тоже терпеть не может это дурацкое имя?» – так и подмывало спросить Настю, но сдержалась и криво улыбнулась – с чужими людьми ей всегда делалось неловко. Молодой человек, привлекательный, с крупным выпуклым носом и густыми черными бровями, наклонил голову в знак приветствия.

Настя собралась представиться, но среди этих неординарных людей называться просто Настей, обычной, скучной Настей стало как-то неуместно. Ей ужасно захотелось выдумать себе новое имя и влиться в эту необыкновенную компанию.

– Я Кларисса, – сказала Настя: она внезапно вспомнила имя, вычитанное пару лет назад в подростковом ужастике, и Насте показалось, что оно звучит достаточно загадочно, ничуть не хуже, чем Изольда или Видар.

Изольда, вгрызаясь ножом в пиццу, приподняла бровь, но ничего не сказала.

– Приятно познакомиться, – Видар говорил с легким, но приятным акцентом.

Сурок подсела к Изольде, извлекла из своего вязаного рюкзака увесистый учебник по ботанике и завела нудную беседу о предстоящем зачислении на кафедру высших растений. Настя осталась наедине с Видаром. Она смущенно пилила ножиком пиццу, но с таким же успехом можно было пробовать отрезать и кусок стола. Видар спросил:

– Ты первокурсница? Не видел тебя раньше на биофаке.

– Да, в этом году поступила, – Настя провела ножом по «пицце», кусок поддался и, наконец, отрезался.

– Как учеба, нравится?

– Да, здесь… необычно.

– Согласен. Ты знаешь, на какую кафедру пойдешь?

«Они способны разговаривать о чем-то, кроме уроков?!» – рассердилась про себя Настя. Вопрос поставил ее в тупик: ни о кафедре, ни о работе после окончания биофака она не задумывалась, но подобный ответ вряд ли понравился бы ее новому знакомому.

– Я пока выбираю, – туманно ответила Настя, – а ты?

– В пятом классе выбрал, – сверкнул неправдоподобно белыми зубами Видар. – Я учусь на четвертом курсе на кафедре геоботаники, пишу курсовую по экосистеме болот…

Настя ела «пиццу» и вполуха слушала разглагольствования Видара. Наверное, нормально, что они на биофаке такие увлеченные. Сама она скучала до зевоты.

– …хожу походы, преподаю в летней биологической школе, увлекаюсь ролевыми играми, – перечислял Видар. – Как ты относишься к Толкиену? Я как раз ищу пару на игру.

– Ммм… – промычала Настя: ни палатки, ни Толкиен не были в сфере ее интересов. – Честно говоря, я люблю комфорт: отопление, душ, горячая вода… А Толкиен… Нет, мне по душе русская классика, Тургенев там…

– Жаль. Впрочем, классику я уважаю так же, как и фэнтэзи.

– Ой, Видарчик, время! – вклинилась в беседу Сурок. – Ритка Подосинина билеты на «Вереск» отдает, она ждет нас у метро!

– Везет! – с легкой завистью сказала Изольда. – У нее два всего? Я сто лет фолк вживую не слушала…

– Ага, два! – Сурок надулась от гордости. – Ритка последние где-то выцепила, ты знаешь, она и не такое может! Чао-какао, ребятки! – и Сурок поволокла Видара из Квадрата.

Видар щекотал Сурка, а она заливисто хохотала и висла у него на шее. Настя с досадой смотрела им вслед: их с Валерой роман смотрелся со стороны гораздо более сдержанным. Если уж честно, и не со стороны тоже – Валера в принципе редко проявлял эмоции, не позволял виснуть на себе, хохотать и целоваться в общественных местах.

– Милые, – сказала Настя Изольде: – давно они встречаются?

– Встречаются? Нет, что ты, они друзья. Сурок вообще замужем.

Настя растерялась. Как можно быть замужем и при этом обниматься с другим парнем? Мама с бабушкой всегда говорили, что брак – это ответственность. И потом, Сурку на вид больше восемнадцати не дашь.

– Замужем? – округлила глаза Настя. – Сколько ж ей?

– Девятнадцать лет. Они с парнем живут, не расписаны в ЗАГСе.

– А, – фыркнула Настя, – какой же это брак! Мои родители считают, нужно обязательно оформлять отношения, иначе получается не семья, а полная чушь! Свидетельство о браке – гарантия, что люди не разойдутся и готовы разделить друг с другом всю свою жизнь!

– Ой, не воспринимай это так серьезно, – насмешливо сказала Изольда, – Мы вот в летней школе даже спим в палатках вповалку: мальчики, девочки, преподы, женатые, разведенные… и никто не напрягается. Не усложняй простые вещи. Важны не бумажки, а чувства!

– Наверное…

Настя решила не продолжать этот бессмысленный спор, но, возможно, Изольда права? У всех современные свободные отношения, а Настя застряла в прошлом? Но разве плохо хотеть официальный брак, а не эти… полусерьезные контакты как у Сурка с ее «мужем»? Когда люди не расписаны в ЗАГСе, их отношения не имеют истинной ценности, так, временные договоренности. Эти «союзы» легко разрушить! Или она, Настя, излишне старомодна? Вдруг друзья Изольды сочтут ее странной и не примут в свою компанию?