Брак по расчёту

Горация высвободила свою руку, глаза ее сверкали.

- А я тебе скажу, П-Пел, что я т-теперь замужняя дама и не собираюсь тебе повиноваться!

- Стоит только Рулу узнать об этом, и он, надеюсь, это пресечет. А Мейси тоже хороша!

- Что ты имеешь против леди М-Мейси? - спросила Горация.

- Что я имею?.. О Боже! - Виконт с досадой теребил перстень. - Я надеюсь, ты... Прислушайся к моим словам, Горация, и помни, что я тебя предупредил. А теперь иди выпей оранжада, чтобы немного остыть.

Все еще стоя у кушетки, лорд Летбридж наблюдал за уходом брата и сестры, а ' b%, обернулся, чтобы взглянуть на леди Мейси.

- Благодарю вас, дорогая Карелии, - приторно сказал он. - Это было очень любезно с вашей стороны.

- Когда эта слива упадет вам в руки, не забудьте отблагодарить меня, ответила леди Мейси.

Глава 7

Леди Мейси устраивала возможность позволить Летбриджу спровоцировать ссору; в конце концов дело было нечистое, и ее слова, обращенные к Горации, были скорее грозным предупреждением, чем продуманной попыткой толкнуть ее в объятия Летбриджа. И все же, встретившись с Горацией в Воксхолл-Гарденс неделей позже и увидев реакцию Летбриджа на призывный жест какой-то красавицы, она, поддавшись импульсу, произнесла:

- Увы, бедная Мария! Безнадежная это задача - соблазнить и заманить Роберта Летбриджа! Мы все пытались - и вес потерпели неудачу!

Горация ничего не ответила, но в ее взгляде, когда она посмотрела на Летбриджа, появилось задумчивое выражение.

- Дитя мое! - воскликнула миссис Молфри, когда наконец они остались наедине. - Остерегайся его - он очень дурной человек, моя дорогая! Умоляю, не вздумай в него влюбиться!

- В-влюбиться! - насмешливо сказала Горация. - Я хочу сыграть с ним в ккарты!

Летбридж присутствовал на балу у герцогини Квинсберри, но ни разу не подошел к ней. Это ее задело, но мысль о том, что причиной тому было присутствие Рула, даже не приходила ей в голову.

Но на вечере у леди Амелии Придхэм, прибыв туда в самый разгар веселья, он отдал ей предпочтение и так усердно за ней ухаживал, что Горация даже начала испытывать легкое беспокойство.

В отличие от молодых людей, пытавшихся обратить на себя внимание Горации всеми доступными им способами, его светлость старался привлечь ее к себе изысканным обхождением и в результате очень скоро увлек ее в игровую комнату.

Соблазн был настолько велик, что любой женщине вполне могло бы прийти в голову задумать разорить его. К тому же вечер не удался.

Было почти половина пятого, когда Горация собиралась сесть в свою карету: в тот вечер ее ждали на ужин дома, затем ей надлежало отправиться в оперу. Она чувствовала, что провела день отвратительно.

Грозный рокот раздался в тот момент, когда она садилась в карету, и мисс Лейн принялась упрашивать ее остаться, пока не пройдет гроза. Кучер был слегка удивлен, получив приказ ее светлости поторопить лошадей, поскольку она чудовищно опаздывает. Он покорно дотронулся до края шляпы и стал размышлять о том, что бы сказал милорд, если бы до него дошли слухи, что его жена въезжает в город галопом.

Итак, карета стремительно неслась в восточном направлении, но вспышка молнии испугала одну из лошадей, и кучеру пришлось сбавить темп. Ему удалось сделать это с трудом, поскольку пристяжные не привыкли к резкой смене аллюра.

Дождя еще не было, но молнии сверкали одна за другой, а далекие раскаты грома превратились в непрерывный гул. Тяжелые тучи заслонили солнце, и кучер думал лишь о том, как бы поскорее миновать заставу Найтсбридж.

Но недалеко от гостиного двора Хафвэй-Хаус, расположенного между Найтсбриджем и Кенсингтоном, путники увидели группу всадников из четырех человек, скрывавшихся за деревьями. При неясном свете их было трудно разглядеть как следует.

Кучер хлестнул лошадей, надеясь проскочить опасный участок, и посоветовал сидящему рядом груму приготовить мушкет.

Тревожно вглядываясь в даль, кучер понял, что не зря захватил с собой оружие, хотя обычно подобные поездки не требовали таких мер предосторожности.

Стараясь держаться обочины дороги, он пытался убедить себя в том, что ни один разбойник не дерзнет здесь появиться.

- Они укрываются от дождя, вот и все! - пробурчал он и добавил совсем не к месту:

- Видел пару повешенных возле Тайберна как-то раз. Ограбили почту Oортсмута. Отчаянные были ребята.

Они находились уже на расстоянии выстрела от таинственных незнакомцев, когда, к их отчаянию, всадники перегородили дорогу.

Кучер тихо ругался, но, будучи человеком смелым, начал нахлестывать своих лошадей, не теряя надежды прорваться. Пуля, просвистевшая рядом с его головой, заставила его пригнуться, и в тот же миг грум, бледный от страха, изо всех сил натянул поводья.

Лошади свернули с дороги и бросились в лес, и, пока кучер с грумом старались поймать поводья, двое закутанных в плащи из грубой ворсистой ткани головорезов в масках подъехали и схватили за уздечку головных лошадей. Экипаж остановился.

Третий, здоровенный детина, подошел к экипажу, крикнул:

- Кошелек или жизнь! - и распахнул дверцу. Удивленная, но не успевшая испугаться Горация увидела, что прямо ей в лицо направлен огромный пистолет.

Потом она увидела маску и воскликнула:

- Боже! Р-разбойники!

В ответ раздался громкий хохот, и человек, державший оружие, произнес:

- Мы не разбойники, красотка! Мы угонщики скота! Давай сюда свои безделушки, да побыстрей!

- Не дам! - сказала Горация, вцепившись в свой ридикюль. Разбойник растерялся, но второй всадник оттолкнул его и выхватил у нее из рук ридикюль.

- Хо-хо! Толстенький кулек! - загоготал он. - И штучка у тебя на пальчике тоже симпатичная!

Горация, испытывая скорее злость, чем испуг, оттого, что отняли ее сумочку, пыталась вырвать свою руку, а когда ей это не удалось, наградила обидчика звонкой пощечиной.

- Как вы смеете! - воскликнула она.

Это вызвало новый взрыв грубого хохота. Вдруг один из нападавших закричал:

- Смываемся! Не то нам крышка! Вон там, на дороге! Почти в тот же миг прозвучал выстрел и послышался приглушенный стук копыт. Разбойник тут же отпустил Горацию. Раздался еще один выстрел; последовали крики и возня, и разбойники исчезли в лесу. В следующее мгновение к экипажу подлетел всадник на великолепной гнедой лошади.

- Мадам! - громко сказал незнакомец, но затем изумленно воскликнул: Миледи Рул! Боже, мадам, с вами все в порядке?

- Т-так это вы? - воскликнула Горация. - Да, я в п-полном порядке.

Лорд Летбридж - а это был он - соскочил с седла, легко вскочил на ступеньку кареты и взял руку Горации в свою.

- Слава Богу, что я оказался рядом! - сказал он. - Теперь вам нечего бояться, мадам. Негодяи исчезли. Горация отвечала:

- О, я в-вовсе не испугалась, сэр! Это самое невероятное приключение, которое я когда-либо испытала! Но, должна сказать, это очень трусливые грабители, если убежали от одного ч-человека.

Его светлость затрясся в беззвучном смехе.

- Может быть, они убежали от моих пистолетов, - предположил он. - По крайней мере, они не причинили вам вреда...

- О н-нет! Но как вы очутились на этой дороге, милорд?

- Я навещал своих друзей в Брентфорде, - пояснил он.

- Я полагала, вы собирались на пикник в Ювеле? - сказала она.

Он взглянул ей в глаза.

- Да, - ответил он. - Но миледи Рул там не было. Она вдруг вспомнила, что он все еще держит се руку, и поспешно ее отняла.

- Я н-не знала, что в-вас это так волнует, - удивленно ответила она.

- Не знали? Но это так.

С минуту она смотрела на него, затем застенчиво попросила:

- П-пожалуйста, проводите м-меня! Он криво улыбнулся и промолчал.

- Вы колеблетесь? - спросила Горация.

- Нет-нет, мадам, - ответил он. - Если вы желаете, я, безусловно, поеду с вами.

Он подозвал грума, приказав ему вести на поводу гнедую. Грум, все еще не ./` "("h()ao от недавней стычки, охотно подчинился ему. Лорд Летбридж забрался в экипаж; дверца захлопнулась, и спустя несколько минут они уже двигались в сторону Лондона.

Горация с той откровенностью, которую у нее в семье называли катастрофической, заявила:

- А я уже было подумала, что н-не нравлюсь в-вам.

- В самом деле? Ну, с моей стороны это говорило бы об отсутствии вкуса, сказал его светлость.

- Д-да, но ведь вы намеренно избегаете меня, когда мы встречаемся, сказала Горация.

- А! - сказал его светлость. - Но это вовсе не потому, что вы мне не нравитесь, мадам.

- Тогда почему? - упрямо спросила Горация. Он повернулся к ней.

- Разве никто не предупредил вас о том, что Роберт Летбридж слишком опасен, чтобы с ним знакомиться? Ее глаза заблестели.

- Да, многие. Вы д-догадались?

- Конечно. Я думаю, все матери предостерегают своих дочерей, зная о моих пороках. У меня очень безрассудный нрав, знаете ли.

Она рассмеялась:

- Отчего это так?

- Трудно сказать, - ответил Летбридж. - Вы еще слишком молоды.

- В-вы хотите сказать: слишком молода, чтобы стать вашим другом?

- Нет, я не это имею в виду. Вы слишком молоды, чтобы поступать безрассудно, дорогая моя. Она, похоже, не понимала.

- А знать вас - тоже означает поступать безрассудно?

- В глазах всего света - безусловно.

- А меня свет не волнует! - откровенно заявила Горация. Он взял руку Горации и поцеловал кончики ее пальцев. - Вы - очаровательны, - сказал он. Но, объяви мы себя друзьями, весь мир об этом заговорит, а мир не должен говорить о моей леди Рул.

- А почему люди непременно должны судачить о вас? - спросила Горация с негодованием.

У него вырвался вздох.

- К сожалению, мадам, я создал себе самую жуткую репутацию, от которой теперь невозможно избавиться. Зато я твердо уверен: ваш замечательный брат говорил вам, что надо быть сумасшедшей, чтобы иметь дело с Летбриджем. Я прав?

Она покраснела.

- 0, н-никто не слушает П-Пела! - уверила она его. - А если вы позволите мне б-быть вашим другом, я стану им!

Он, казалось, колебался. Теплая девичья рука все еще лежала в его руке.

- П-пожалуйста, позвольте м-мне! - умоляюще произнесла Горация.

Он крепко сжал ее пальцы.

- Зачем? - спросил он. - Вы хотите играть со мной в карты? Из-за этого вы предлагаете мне свою дружбу?

- Н-нет, правда, я с этого хотела начать, - призналась Горация. - Но теперь, когда вы мне все рассказали, я думаю по-другому и не войду в число тех, кто верит наговорам о вас.

- А! - сказал он. - Но, боюсь, моя дорогая, у лорда Рула найдется что сказать по этому поводу. Хочу вам напомнить, что он не входит в число моих доброжелателей, а мужей следует слушаться.

С языка Горации уже готова была сорваться фраза, что ее мало волнует то, что думает по этому поводу Рул, но она вовремя поняла, что это не самый подходящий случай, и вместо этого сказала:

- Уверяю вас, сэр, Рул не в-вмешивается в мои д-дружеские отношения.

К этому времени они уже достигли постоялого двора "Геркулесовы столбы" у Гайд-парка, и уже совсем немного оставалось от них до площади Гросвенор. Дождь, который разошелся вовсю и лил как из ведра, бил в окна экипажа. Горация не видела выражения лица его светлости, но пожала его руку и сказала:

- Так решено, не правда ли?

- Решено, - ответил его светлость. Она убрала свою руку.

- Я буду оч-чень любезна, сэр, и подвезу вас к дому, а то идет слишком a(+l-k) дождь, и вам не добраться на лошади. Пожалуйста, скажите моему кучеру, в каком направлении ехать.

Десятью минутами позже карета уже катила по Хаф-Мун-стрит. Горация сделала знак своему груму отвести лошадь его светлости в конюшню.

- И я еще не успела отблагодарить вас, милорд, за то, что вы спасли меня!

- сказала она. - Я действительно оч-чень вам признательна.

Летбридж ответил:

- И я тоже, мадам, за то, что имел эту честь. - Он склонился над ее рукой.

- До нашей следующей встречи, - сказал он и ступил на мостовую, в стремительный поток воды.

Карета покатила дальше. Летбридж стоял под дождем, наблюдая, как она движется по дороге к Керзон-стрит, а затем повернулся и, слегка передернув плечами, поднялся по ступенькам своего дома.

Привратник уже держал для него дверь открытой.

- Сырой вечер, милорд.

- Весьма, - резко ответил Летбридж.

- У вас посетитель, сэр. Он дожидается внизу. Он прибыл перед появлением вашей светлости.

- Попросите его подняться наверх, - приказал Летбридж. Через минуту в кабинет вошел посетитель. Он был плотного телосложения, на нем был плащ из грубой ворсистой ткани и шляпа с большими полями, которую он держал в руке.

Он ухмыльнулся при виде Летбриджа и показал пальцем на лоб.

- Надеюсь, голова цела, ваша честь, а дамочке не стало худо?

Летбридж, не отвечая, вынул из кармана ключ, отпер один из ящиков своего стола и вытащил кошелек. Он бросил его через комнату своему гостю, сказав мимоходом:

- Бери, и покончим с этим. И запомни хорошенько: держи язык за зубами.

- Бог да хранит вас! Чтоб мне лопнуть, если я проговорюсь! - сказал закутанный в плащ человек. Он вытряхнул содержимое кошелька на стол и принялся пересчитывать монеты. Летбридж брезгливо улыбнулся:

- Можешь не трудиться. Я плачу, как обещал. Человек ухмыльнулся.

- Знаю, какой вы в гневе, поэтому и осторожничаю, когда с огнем играю.

Он пересчитал остальные монеты, сгреб их своей широкой ладонью и спрятал в карман.

- Ну, теперь все, - произнес он. - Выхожу из игры. Летбридж проводил его, захлопнул дверь и задумался. В это время появился слуга помочь ему переодеться.

Лицо Летбриджа прояснилось.

"Это было рискованно, - подумал он, - но игра, будем надеяться, стоит свеч!"

Глава 8

Было уже пять часов, когда Горация появилась на Гросвенор-сквер и, узнав от мажордома, который час, вскрикнула и взбежала по ступенькам. На верхней площадке она налетела на Рула, уже одетого для поездки в оперу.

- О, дорогой, какое приключение! - задыхаясь, воскликнула она. - Я ужжасно опаздываю, а то бы рассказала прямо теперь. Умоляю, прости меня! Буду готова через минуту!

Рул следил за ней взглядом, пока она не исчезла в своей комнате, и продолжил свой путь вниз по ступенькам.

Без пяти шесть графиня заняла свое место за столом, напротив мужа, и с победной улыбкой торжественно заявила, что не так уж она и опоздала в конце концов.

- А если это Г-Глюк, то я не очень-то и расстроюсь, если н-немного пропущу, - заметила она. - Но я должна рассказать тебе о моем приключении.

Только вообрази, Маркус, на меня напали разбойники!

- Напали разбойники? - удивленно переспросил он. Горация закивала в ответ, так как в этот момент она с жадностью уплетала краба в масле.

- Моя дорогая девочка, где и когда?

- О, рядом с Хафвэй-Хаус, когда возвращалась домой от Лейни. К тому же было еще светло, и они з-забрали мою сумочку. Но там было не так уж много денег.

- Тебе повезло, - сказал эрл. - Но не думаю, что мне все понятно. А что, это наглое ограбление не встретило сопротивления со стороны моих героических слуг?

- Н-ну, Джефрис не взял с собой пистолеты. Кучер мне потом все объяснил.

- А! - сказал эрл. - Тогда ему придется объяснить свои благие намерения мне.

Горация, которая была занята артишоками, быстро взглянула на него и сказала:

- П-пожалуйста, не сердись, Рул. Это я виновата, что так задержалась у ЛЛейни. И я не думаю, что Джефрис мог что-нибудь с-сделать даже с мушкетом, поскольку их было несколько, и все они стреляли из пистолетов.

- О! - протянул Рул, при этом глаза его сузились. - Кстати, сколько их было?

- Четверо.

Его светлость удивленно поднял брови.

- Горри, ты действительно начинаешь интриговать меня. Тебя задержали четверо мужчин...

- Да, и все они были в м-масках.

- Надо думать, - заметил его светлость. - Но ты говоришь, что единственная твоя потеря - сумочка?

- Да, но один из них п-пытался стянуть колечко с моего пальца, и б-боюсь, они бы забрали у меня все, но я была спасена. Не п-правда ли, это так романтично?

- Да, это действительно очень романтично, даже чересчур, - сказал эрл. Но позволь узнать, кто же был тот, кто совершил столь галантный поступок и спас тебя?

- Это был лорд Л-Летбридж! - в голосе Горации прозвучал легкий вызов.

Эрл ничего не ответил. Затем он протянул руку к графину с красным вином и наполнил свой бокал.

- Понятно, - наконец сказал он. - Так он тоже был в. Найтсбридже? Какое замечательное совпадение!

- Да, правда? - Горация обрадовалась, что ее рассказ не вызвал даже тени недовольства у мужа.

- Достаточно... э-э-э... фатальное, - протянул его светлость. - И что, он заставил убежать вооруженных людей один?

- Да, похоже. Он примчался г-галопом, и разбойники убежали.

Эрл наклонил голову. На его лице был написан вежливый интерес.

- А дальше? - мягко спросил он.

- О, з-затем я спросила, не может ли он п-проводить меня домой, и должна сказать, Рул, что с-сначала он чуть было не отказался, но я настаивала, и он ссогласился. - Она перевела дыхание. - И, может быть, мне следует тебе сказать также, что мы с ним р-решили стать друзьями.

Спокойный взгляд эрла встретился с ее взглядом.

- Конечно, подобное доверие делает мне честь, моя дорогая. Позволь сделать только одно замечание!

У Горации вырвалось:

- Н-ну, лорд Летбридж с-сказал, что ты наверняка н-не одобришь это.

- Ах, он так сказал? - насмешливо произнес его светлость. - А он не сказал о причинах моего предполагаемого неодобрения?

- Н-нет, но он м-мне сказал, что он не т-тот человек, с которым мне следует дружить. Это вызвало во мне ж-жалость, и я сказала, что не з-забочусь о мнении света и буду с ним дружить.

Эрл приложил к губам салфетку.

- Хорошо. А если, предположим, я буду возражать против этой дружбы?..

Горация приготовилась к сражению.

- П-почему же, сэр?

- Думаю, что он предусмотрительно растолковал тебе эти причины, - сухо ответил Рул.

- М-мне они кажутся очень глупыми и - недобрыми! - заявила Горация.

- Этого я и боялся, - сказал Рул.

- И, - вдохновенно продолжала Горация, - не стоит мне советовать не дружить с лордом Л-Летбриджем, потому что я буду!

- Интересно, как бы ты отнеслась к моей просьбе не становиться подругой Летбриджа?

- Мне он нравится, и я не собираюсь обращать внимание на какие-то ппредрассудки.

- Тогда, любовь моя, если ты закончила свой ужин, едем в оперу, - спокойно сказал Рул.

Горация встала из-за стола с чувством, что ветер перестал надувать ее паруса.

В итальянском оперном театре, поклонником которого был его светлость, давали "Ифигению". Эрл и графиня Рул прибыли в середине первого действия и заняли места в ложе.

Партер был заполнен знатью, не питавшей, впрочем, особой любви к музыке.

Ложа Рула вскоре заполнилась друзьями Горации, а его светлость, оттесненный от жены бесцеремонным мистером Дэшвудом, подавил зевок и отправился на поиски более подходящего общества. Вскоре его можно было увидеть в партере он смеялся над чем-то, что лениво нашептывал ему на ухо мистер Сельвин. Затем он решил подойти к группе знакомых мужчин, но вдруг его взгляд случайно задержался на одной из лож, и он увидел нечто, заставившее его изменить решение. Три минуты спустя он был уже в ложе леди Мейси.

Со времени своей женитьбы он скрывал свое отношение к леди Мейси, поэтому, протягивая ему руку для поцелуя, она испытывала смешанное чувство удивления и триумфа.

- Милорд? Полагаю, вы знакомы с сэром Уиллоуби? И, несомненно, с мисс Клоук, - сказала она, указывая на своих соседей.

- Как вам "Ифигения", сэр? Лорд Летбридж и я считаем, что Марипоза, увы, не в голосе. Что вы скажете?

- Сказать по правде, - ответил он, - я прибыл в тот момент, когда она уходила. - Он обернулся. - А! Летбридж! - произнес он, как всегда, лениво. Какое счастливое совпадение! Боюсь, что я у вас в долгу, не так ли?

Леди Мейси повернулась, но эрл отошел в глубину ложи, где стоял Летбридж.

Грузная фигура сэра Уиллоуби заслоняла его от любопытных взглядов.

Летбридж отвесил глубокий поклон.

- Я был бы бесконечно счастлив так думать, милорд, - сказал он подчеркнуто вежливо.

- О, безусловно! - продолжал Рул, поигрывая моноклем. - Я был заворожен подробным рассказом о вашей - как бы это выразиться? - о вашем рыцарском поступке сегодня днем.

Лицо Летбриджа осветила белозубая улыбка.

- О, что вы, милорд! Такой пустяк, поверьте.

- Но я бесконечно восхищен, уверяю вас, - сказал Рул. - Справиться с четырьмя - их было четверо, не так ли? - справиться с четырьмя отъявленными злодеями одной рукой - на это способен только храбрец! Ведь вы всегда были отважны, мой любезный Летбридж? Отважны так, что дух захватывает.

- Заслужить, - все еще улыбаясь, ответил Летбридж, - чтобы у вашей светлости захватывало дух, уже честь.

- Ах! - вздохнул эрл. - Но вы пробуждаете во мне дух соревнования, мой дорогой Летбридж. Еще несколько столь же отважных подвигов, и я подумаю... а не попробовать ли мне... э-э-э... лишить вас духа?

Летбридж сделал движение рукой, словно хотел выхватить шпагу, но никакой шпаги при нем не было, однако эрл, следя за его движением через монокль, сказал самым дружелюбным тоном, на какой был способен:

- Вот именно, Летбридж! Как хорошо мы понимаем друг друга!

- Тем не менее, милорд, позвольте заметить, что вам эта задача может показаться трудной.

- Но я каким-то образом чувствую, что она мне по силам... - И, отвернувшись, он направился к леди Мейси, чтобы засвидетельствовать ей свое почтение.

Ложа напротив постепенно пустела, и в ней остались только леди Амелия Придхэм, мистер Дэшвуд и виконт Уинвуд.

Мистер Дэшвуд, составлявший компанию виконту в его похождениях, выслушивал вместе с ним порицания леди Амелии за их проказы, когда в ложу вошел мистер Дрелинкорт.

Мистер Дрелинкорт хотел поговорить со своим кузеном Рулом и был очень огорчен, не обнаружив его в театре.

Его раздражение от поведения графини Рул не только не улеглось, но и получило новую пищу, когда он услышал, как Горация напевает мелодию из оперы.

Мистер Дрелинкорт, покраснев под слоем пудры, раздраженно воскликнул:

- Мадам, я пришел, чтобы увидеть своего кузена!

- Его здесь нет, - сказала Горация. - Кросби, ваш п-парик ну прямо как в этой песенке! Знаете? "Чтоб женщин завлекать, у них волос - пудов на пять..."

Только нас этим не з-завлечь.

- Весьма занятная песенка, мадам, - сказал мистер Дрелинкорт. - Но мне показалось, что я видел в этой ложе Рула, сидящего рядом с вами.

- Он на минутку вышел, - отвечала Горация. - О! Да у вас в-веер! Леди Амелия, только взгляните! У мистера Дрелинкорта веер гораздо с-симпатичнее моего!

Мистер Дрелинкорт с треском сложил свой веер.

- Вышел, говорите? Боюсь, кузина, что вы ошибаетесь. - Он ткнул тростью в противоположную ложу и с ухмылкой промолвил:

- Что это за прелестница его обворожила? Боже, опять эта Мейси! О, прошу прощения, кузина, я не должен был так говорить! Шутка, обычная шутка, уверяю вас! Я не имел ни малейшего намерения... Ха! Вы только посмотрите на это создание в красновато-коричневых шелках!

Виконт Уинвуд, уловив кое-что из этой беседы, поднялся было с хмурым видом со своего кресла, но леди Амелия бесцеремонно схватила его за полы фрака и предостерегающе потянула назад. Затем она грузно поднялась.

- Так это вы, Кросби? Позволяю вам отвести меня в мою ложу, если ваша рука выдержит такую тяжесть!

- О, с величайшим удовольствием, мадам! - поклонился мистер Дрелинкорт и гарцующей походкой вышел вслед за ней.

Мистер Дэшвуд, увидев недоуменное выражение на лице Горации, смущенно кашлянул, обменялся сочувственным взглядом с виконтом и удалился.

Горация, нахмурив брови, обратилась к брату:

- Что он имел в-в виду. Пел? - спросила она.

- Что? Кто? - Виконт сделал вид, что не понял вопроса.

- Ну Кросби! Ты разве не слышал?

- Этот ничтожный червяк? Ничего! А что он мог иметь в виду?

Горация посмотрела на ложу напротив.

- Он сказал, что не должен был чего-то говорить. А ты говорил только недавно о л-леди Мейси...

- Я ничего не говорил! - быстро ответил виконт. - Ох, ради Бога, Горри, не задавай глупых вопросов! В глазах Горации появился холодный блеск.

- Скажи, П-Пелхэм!

- Да нечего говорить, кроме того, что репутация Мейси не входит ни в какие рамки. Ну и что из того?

- Оч-чень хорошо! Тогда я спрошу Рула, - с угрозой в голосе заявила Горация.

Виконт не на шутку встревожился:

- Нет, пожалуйста, не делай этого!

- Тогда, в-возможно, ответ даст Кросби, - сказала Горация. - Я спрошу у него.

- Не задавай этому змею вопросов! - приказал виконт. - От него ты не добьешься ничего, кроме скандального вранья. Оставь эту затею - вот мой совет.

Серые глаза в упор посмотрели на него.

- Р-Рул влюблен в леди Мейси? - прямо спросила Горация.

- О нет, ничего такого! - пытался убедить ее виконт. - Эти маленькие интрижки не означают влюбленности, ты ведь знаешь. Забудь об этом, Горри. Рул светский человек! За этим ничего не кроется, моя дорогая сестренка!

Горация снова посмотрела на ложу леди Мейси, но эрла там уже не было.

Набрав в грудь воздуха, она сказала:

- Я з-знаю это. П-пожалуйста, не думай, что меня это волнует. Только я считаю, что вы м-могли бы мне сказать.

- По правде говоря, я был уверен, что ты все знаешь, - сказал Пелхэм. Об этом все судачат, и ведь не по любви же ты выходила за Рула, в конце концов.

- Ты прав, - согласилась Горация обреченно.

Глава 9

Для леди Рул и лорда Летбриджа не составляло труда укрепить их зарождающуюся дружбу. Принадлежа к высшему обществу, они посещали одни и те же дома, встречались в Воксхолле, в Мерил-Боуне, даже в амфитеатре Астлей, куда Горация чуть ли не силой тащила сопротивлявшуюся мисс Шарлот.

- Но, - однажды не выдержала Шарлот, - я хочу признаться, что не получаю удовольствия при виде лошадей, танцующих менуэт.

Мистер Арнольд Гисборн, которого они попросили сопровождать их, как выяснилось, был тоже неприятно удивлен этим зрелищем.

В этот момент в ложу вошел лорд Летбридж, который неожиданно решил посетить амфитеатр именно в этот вечер. Обменявшись любезностями с мисс Уинвуд и мистером Гисборном, он занял свободное кресло рядом с Горацией и принялся развлекать ее светской беседой.

Под звуки фанфар, возвестивших выход на арену артиста, который, как было указано в афише, должен был перепрыгнуть через ленту, висящую на расстоянии пятнадцати футов от земли, при этом еще и стреляя из двух пистолетов, Горация укоризненно сказала:

- Я послала вам п-приглашение, но вы не пришли на мой в-вечер, сэр. Не очень-то это вежливо, как вы считаете? Он улыбнулся.

- Я не думаю, что милорда Рула обрадует мое появление в его доме, мадам.

Нахмурив брови, она ответила:

- О, вам не с-стоит об этом беспокоиться, сэр. Милорд не вмешивается в мои д-дела, как, впрочем, и я в его. Вы будете на балу в Алмаке в пятницу? Я обещала м-маме, что возьму Шарлот.

- Счастливица Шарлот! - произнес его светлость. А в это время мисс Уинвуд сообщала по секрету мистеру Гисборну о своем неприятии подобных мероприятий.

- Я признаю, - согласился мистер Гисборн, - что теперешнее увлечение танцами чрезмерно, но считаю клуб Алмак очень светским. Конечно, раз КармулХаус уступил, общий тон этих развлечений значительно вырос.

- Я слышала, - вспыхнув, сказала Шарлот, - о маскарадах и карнавалах!

***

На этот раз Горацию сопровождали на бал лорд Уинвуд и его друг сэр Роланд Поммрой, молодой щеголь. Сэр Роланд был сама жизнерадостность, а виконт, как всегда, сама прямота.

- Чтоб мне повеситься, Горри, ненавижу я танцы! - заявил он. - У тебя столько кавалеров, и все прямо лезут вон из кожи, только чтобы получить возможность пригласить тебя на танец. С какой стати ты выбрала меня?

Но только одна Горация знала причины, по которым она предпочла именно его.

Предупредив ее, что у него нет желания танцевать всю ночь и что, скорее всего, он закончит бал игрой в карты, виконт нехотя уступил. Горация заявила (и это было правдой), что не имеет ничего против его игры в карты, поскольку, без сомнения, она и без него найдет предостаточно партнеров. Если бы виконт знал, кого именно она имела в виду, он бы так легко не сдался.

Танцы были в самом разгаре, когда в зал вошел лорд Летбридж в платье голубого шелка, и мисс Уинвуд, первой заметившая его, тут же узнала в нем неразговорчивого джентльмена, присоединившегося к ним у Астлея. Когда он подошел к Горации и дружелюбно поздоровался с ней, мисс Уинвуд овладели дурные предчувствия, и она неодобрительно подумала, что фривольное поведение Горации не вяжется с экстравагантностью ее наряда, огромный кринолин и многочисленные ленты которого так ее раздражали.

Она решила привлечь внимание Горации и высказать ей свое осуждение, но именно в эту минуту ее сестра вместе с лордом Летбриджем присоединилась к танцующим.

Горация предпочла не заметить этот взгляд, однако он не ускользнул от " (, -(o лорда Летбриджа, и он, недоуменно нахмурив брови, произнес:

- Я чем-то оскорбил вашу сестру?

- Н-ну, - ответила Горация, - с вашей стороны было не очень учтиво не пригласить ее на т-танец.

- Но я никогда не танцую, - сказал Летбридж.

- Что же в таком случае вы делаете сейчас? - спросила Горация.

- Танцую с вами, - ответил он. - Но это совсем другое дело.

Они разошлись в танце, но Летбридж успел с удовлетворением заметить легкий румянец на ее щеках.

Летбридж действительно редко танцевал, и Горация об этом знала. Она заметила один или два завистливых взгляда и не могла, несмотря на молодость, не испытывать триумфа. Рул мог отдавать предпочтение зрелым прелестям Каролин Мейси, но миледи Рул покажет ему и всему свету, что она сама редкий приз.

Летбридж с его репутацией, высокомерием и каменным сердцем был пленником, заслуживающим того, чтобы показать его всем. А если это не нравилось Рулу что ж, тем лучше!

Зная или догадываясь, о чем она думала, Летбридж мастерски раскидывал сети.

Когда они вновь сошлись в танце, он произнес скороговоркой:

- Миледи, эта ваша мушка!..

Ее пальчик лег на крохотный шелковый квадратик в уголке глаза.

- Какая, сэр? Убийственная?

- Нет, - сказал он. - Только не убийственная. Глаза ее весело заблестели.

Готовясь к новой фигуре танца, она спросила через плечо:

- Какая же тогда?

- Шаловливая! - отвечал Летбридж.

Когда танец закончился, Летбридж взял се за руку и провел в комнату, где были приготовлены прохладительные напитки.

- Вам нравится Поммрой? Мне - нет.

- Н-нет, но есть Шарлот, и, вероятно...

- Простите, - резко возразил Летбридж, - но и Шарлот мне тоже не нравится!

Вы позволите предложить вам миндального ликера?

Через минуту он возвратился и протянул ей рюмку. Он стоял рядом с ее креслом и потягивал свой крюшон, глядя прямо перед собой с отрешенным видом.

Горация взглянула на него: она не могла понять, почему у него так быстро менялось настроение и он так внезапно терял к ней интерес.

- Почему шаловливая, милорд? Он посмотрел на нее сверху вниз:

- Шаловливая?

- Вы сказали, моя м-мушка шаловливая.

- А, да, сказал. Простите, я думал о другом.

- О! - сказала Горация, почувствовав себя оскорбленной. Неожиданная улыбка осветила его глаза.

- Я думал: когда вы перестанете называть меня так чопорно - милорд? сказал он.

- О! - оживляясь, воскликнула Горация. - Н-но в самом деле, сэр...

- Но в самом деле, мадам!

- Д-да, но как мне вас н-называть? - нерешительно спросила она.

- У меня есть имя, моя дорогая. Равно как и у тебя - миленькое имя, которое я буду повторять, когда ты уйдешь.

- Я думаю, вам безразлично, уйду я или нет! - капризно воскликнула Горация.

- Вообще-то да, - признался его светлость. - Заключим же пари, Горри.

Она непонимающе взглянула на него, но затем, увидев, что он смеется, просияла в ответ:

- Хорошо, Р-Роберт!

Летбридж склонился и поцеловал протянутую ему руку.

- Я и не предполагал, что мое имя может звучать так красиво, - галантно произнес он.

- Пф! - сказала Горация. - Я абсолютно уверена, что многие женщины до меня...

- Но никто из них не называл меня Р-Роберт, - перебил его светлость с c+k!.).

Тем временем из комнаты для игры в карты вышел виконт. Заметив, что Шарлот Уинвуд делает ему призывные знаки, он подошел к ней ленивой походкой и спокойно спросил:

- Ну, Шарлот, что случилось?

Шарлот взяла его за руку и отвела к одной из оконных ниш.

- Пелхэм, я бы хотела, чтобы ты сегодня больше не играл в карты. Меня беспокоит Горри.

- Что натворила эта дерзкая девчонка на сей раз? - спросил виконт.

- Я не утверждаю, что это что-то серьезное, возможно, всего лишь беспечность, которая, увы, ей так присуща, - серьезно сказала Шарлот. - Но два раза танцевать с одним кавалером, а затем на виду у всех взять его под руку это чересчур! Maman лорд Рул осудили бы ее за это.

***

- Рул не такой нетерпимый в вопросах нравственности. А с кем ушла Горри?

- Полагаю, с тем джентльменом, которого мы видели вчера вечером, - сказала Шарлот. - Это лорд Летбридж.

- Что? - воскликнул виконт. - Он здесь? Мисс Уинвуд двумя руками вцепилась ему в руку.

- Так, значит, мои опасения не напрасны? Я не хотела плохо думать о малознакомом мне человеке, но с того момента, как я впервые увидела его светлость, я испытываю к нему недоверие, которое его сегодняшнее поведение только укрепило.

Виконт нахмурился.

- Что ж, хоть это и не мое дело, но я предупреждал Горри, и если Рул оставит это без внимания, то он не тот, за кого я его принимал. Так Горри и передай.

Мисс Уинвуд удивленно посмотрела на него:

- И это все, что ты можешь сделать, Пелхэм?

- А что я могу? - спросил виконт. - Ты считаешь, мне следует насильно оттаскивать Горри от Летбриджа?

- Но...

- Я не стану этого делать! - решительно заявил виконт. - Он слишком искусный дуэлянт.

И он удалился, оставив глубоко встревоженную мисс Уинвуд одну.

Его сестра сочла, что виконт отнесся к ее словам со свойственным ему легкомыслием, но он решил, что его зять должен сам разобраться в этом деликатном вопросе.

Направляясь в комнату, где играли в карты, он едва не столкнулся с Рулом и радостно воскликнул:

- Какая удача! Вы именно тот, кто мне нужен!

- Сколько, Пелхэм? - устало спросил его светлость.

- Между прочим, я и в самом деле искал кого-нибудь, кто бы одолжил мне немного денег, - сказал виконт. - Но поразительно, как ты смог догадаться об этом!

- Интуиция, Пелхэм, просто интуиция.

- Ну тогда одолжи мне пятьдесят фунтов, а завтра они вернутся к тебе. Я уверен - сегодня повезет.

- Что заставляет тебя так думать? - спросил Рул, протягивая ему деньги.

Виконт спрятал купюру в карман.

- Премного благодарен. Клянусь, ты отличный друг, старина! Я тут слоняюсь уже целый час, а вечно слоняться человек не может. Рул, мне надо тебе кое-что сказать. Ничего серьезного, но ты ведь знаешь: женщины - слабые создания!

- От этого не легче, - сказал его светлость. - Так что предоставь мне самому решить эту проблему, мой дорогой Пелхэм.

- Чтоб мне лопнуть, мне кажется, ты прекрасно знаешь, о чем я собирался сказать, - посетовал виконт. - Имей в виду, я уже предостерегал Горри. Но женщины так легкомысленны!

- И не только женщины, - пробурчал Рул. - Сделай мне одно одолжение, Пелхэм!

- Все что угодно! - быстро ответил виконт. - С удовольствием!

- Всего-то пустячок, - сказал Рул. - Я не останусь у тебя в долгу, если в будущем ты воздержишься от э-э-э... предостережений Горри.

Виконт замер от удивления.

- Конечно, как скажешь, но я не могу спокойно смотреть, как этот Летбридж увивается за моей сестрой.

Виконт уже отошел на несколько шагов, но, услышав голос Рула, остановился и посмотрел на него через плечо.

- Ах, Пелхэм! И я тоже, - произнес Рул задумчиво.

- О! - сказал виконт. - Ты не хочешь, чтобы я вмешивался, да?

- Видишь ли, мой мальчик, - сказал его светлость, - конечно, я тоже легкомыслен, но не настолько, как ты воображаешь.

Виконт поклялся не вмешиваться и пошел наверстывать упущенное в картежную.

На следующее утро он прибыл на Гросвенор-сквер и выложил на стол перед Рулом впечатляющую стопку в пятьдесят фунтов. Он был не из тех, кто пасует перед неудачей.

В течение целой недели он не вставал из-за карточного стола. За одну ночь он выиграл в фараон четыре тысячи, в среду проиграл шесть в винт, в четверг взял себя в руки и снова выиграл. В пятницу он вошел в комнату для азартных игр в Алмаке и занял место за столиком со ставкой в пятьдесят тысяч гиней.

- Пел, а я решил, что ты с этим покончил! - воскликнул сэр Роланд Поммрой.

- Покончил? Ни черта! - отвечал виконт. - Со мной удача! Поспорил с Фингемом на пони во вторник, что Салли Денвере к понедельнику разродится мальчиком.

- Да ты спятил, Пел! - изумился мистер Фоке. - У нее уже четыре девочки.

- Какое там спятил! - торжествующе воскликнул виконт. - Я уже все узнал по дороге сюда. Я выиграл!

- Она наконец подарила Денверсу наследника? - недоверчиво спросил мистер Боулби.

- Наследника? Двоих сразу! У нее двойня!

После этого поразительного известия уже никто не сомневался, что звезды благосклонны к виконту. Более того, один осторожный господин пересел в комнату, где играли в винт и где несколько игроков с непроницаемым выражением на лицах сидели вокруг столов.

Через некоторое время непостижимым образом удача изменила виконту. Мистер Фоке шутливо заметил по этому поводу, что для ростовщиков уже созрел новый клиент.

Однако виконт быстро нашел выход из положения: снял с себя фрак, вывернул его наизнанку и вновь надел. Результат оказался превосходным, он дерзко выставил три стопки монет на середину стола, назвал число "пять" и - выиграл! К полуночи его победы в виде стопок монет, бумажных денег и нескольких закладных едва не доходили ему до локтя, а мистер Фоке, беспросветный неудачник, попросил для себя третью бутылку вина.

Комнату освещали светильники, и свет от них был настолько ярким, что многие игроки, среди них и виконт, надели на голову козырьки из кожи, чтобы защитить глаза.

Другие, особенно мистер Дрелинкорт, предпочитали соломенные шляпы с очень широкими полями, которые служили двойной цели: защищали глаза от яркого света, а парики - от капающего со свечей воска. Шляпа мистера Дрелинкорта была украшена цветами и лентами и вызывала восхищение у остальных игроков. Кто-то, пока все ждали нового броска кубика, затронул интересующую всех скандальную тему, и взрыв смеха поразил слух лорда Честона, весьма нервного игрока, и он бросил кубик на соседний стол, что сорвало его удачу.

- Пять, семь, три, два! - бесстрастно произнес крупье. Заключение ставок и пари сопровождалось громким смехом и веселыми возгласами, но вот установилась тишина, и вдруг все услышали, как голос Дрелинкорта произнес:

- О, милорд, я ставлю на лорда Летбриджа и косноязычную супругу моего кузена!

Виконт, в этот момент подносивший к губам свой бокал, услышал эти слова.

Его небесно-голубые глаза уже косили слегка, но ясность ума, как ни странно, еще присутствовала. С бессвязным рычанием и проклятьем на устах он сорвался с кресла.

Сэр Роланд Поммрой схватил его за руку.

- Пел, говорю тебе, Пел! Спокойно!

- Боже, ведь он пьян! - сказал мистер Боулби. - Вот и готовый скандал!

Пелхэм, ради Бога, подумай, к чему это может привести!

Но виконт, стряхнув с себя Поммроя, устремился к соседнему столу. Мистер Дрелинкорт, обернувшись, увидел, кто надвигается на него, челюсть его испуганно отвисла, но в следующую секунду виконт выплеснул содержимое стакана прямо ему в лицо.

- Ничтожная проклятая крыса, вот ты кто! - прорычал он. Все замерли.

Подоспевший из-за другого стола мистер Фокс схватил лорда Уинвуда за локоть и сурово заявил мистеру Дрелинкорту:

- Лучше тебе извиниться, Кросби! Пелхэм, опомнись!

- Опомниться? - злобно прорычал виконт. - Чарльз, ведь ты слышал, что он сказал! Думаешь, я так и буду сидеть и позволю этому...

- Милорд! - прервал мистер Дрелинкорт, поднимаясь из-за стола и утирая лицо дрожащей рукой. - Я понимаю причину вашего недовольства, но уверяю вас, ваша светлость, вы меня неверно поняли! Если я сказал что-то, что показалось...

Мистер Фоке быстро зашептал:

- Оставь, Пел! Нельзя вступиться за честь сестры, не устроив скандала.

- Ты прав, Чарльз! - сказал виконт. - Просто мне не нравится его шляпа!

Мистер Дрелинкорт отшатнулся, у кого-то вырвался смешок, а сэр Роланд сказал:

- Это достаточно разумный довод. Тебе не нравится шляпа. Чертовски ловко, клянусь! Ну раз уж дошло до этого, то и мне - тоже!

- Нет, она мне дьявольски не нравится! - заявил виконт, свирепо глядя на объект своей неприязни. - Розовые бутончики - и такой цвет лица! Дьявол, это меня шокирует!

Мистер Дрелинкорт зашелся от негодования.

- Господа, вы все свидетели - этот человек пьян!

- Испугался, да? - воскликнул виконт, отталкивая мистера Фокса. - Ну, так больше ты эту шляпу не наденешь!

С этими словами он сорвал нелепый соломенный дамский убор с головы мистера Дрелинкорта и, швырнув его на пол, начал в ярости топтать ногами.

Мистер Дрелинкорт, безропотно снесший оскорбление в виде полного бокала вина, вдруг схватился двумя руками за голову и жалобно простонал:

- Мой парик! Моя шляпа! Боже, это переходит все границы! Вы мне за это ответите, милорд! Говорю вам, вы мне ответите!

- Будьте уверены, отвечу! - пообещал виконт, покачиваясь с носка на пятку и держа руки в карманах. - Когда хотите и где хотите! На шпагах или пистолетах!

Мистер Дрелинкорт, побледнев и трясясь от страха, попросил его светлость назвать своих секундантов. Виконт повел бровью сначала в сторону сэра Роланда Поммроя, затем Честона.

- Пом? Честон?

Оба джентльмена с готовностью согласились.

Мистер Дрелинкорт заявил, что его секунданты будут ждать их утром, и, неуклюже поклонившись, удалился. Виконт, утолив жажду мести, возвратился к своему столу и продолжал игру до восьми утра, пребывая в прекрасном расположении духа.

Около полудня, когда он еще спал, его дом на Пэлл-Мэлл посетил сэр Роланд Поммрой и, несмотря на увещевания камердинера, проник в комнату милорда и грубо его растолкал. Виконт сел в постели. Позевывая, посмотрел затуманенным взором на своего приятеля и потребовал, чтобы тот немедленно ему объяснил, в чем, собственно, дело.

- Ни в чем, - ответил сэр Роланд, присаживаясь на край достели. - Все готово, как ты хотел.

Виконт сдвинул ночной колпак на затылок и попытался собраться с мыслями.

- Что готово? - хрипло сказал он.

- Боже, ваша встреча! - поразился сэр Роланд.

- Встреча? - просветлел виконт. - Я кому-то назначил свидание? Ну, так это здорово!

Сэр Роланд бесстрастно оглядел своего приятеля, поднялся, подошел к c,k" +l-(c, намочил одно из полотенец его светлости в холодной воде, отжал и молча передал его виконту, который принял его с благодарностью и обмотал вокруг головы. Похоже, это несколько прояснило его память, так как вскоре он сказал:

- Что, поспорил с кем-нибудь, да? Черт, голова раскалывается!

Отвратительное пойло это бургундское.

- Скорее всего, бренди, - проворчал сэр Роланд. - Ты выпил его достаточно.

- Правда? Знаешь, что-то там было со шляпой - такая соломенная, с проклятыми розовыми бутончиками. Вспоминаю понемногу. - Он обхватил руками голову, пока сэр Роланд с невозмутимым спокойствием вертел в пальцах зубочистку. - Боже, вспомнил! Я вызвал Кросби! - неожиданно воскликнул виконт.

- Нет, не ты, - поправил его сэр Роланд. - Он - тебя. Ты вытер ноги о его шляпу, Пел.

- Да, действительно я это сделал, но не это было причиной, - сказал виконт, нахмурив брови.

Сэр Роланд отшвырнул зубочистку в сторону и сказал:

- Вот что, Пел! Лучше, если это будет шляпа. Виконт согласно кивнул.

- Вы должны были остановить меня, - сказал он с сожалением.

- Остановить тебя?! - изумленно повторил сэр Роланд. - Ты плеснул вином из стакана ему в лицо, прежде чем кто-нибудь успел сообразить, что происходит.

Виконт задумался, но вдруг резко подскочил и снова сел.

- Я рад, что так сделал! Пом, ты слышал, что он сказал?

- Пьян был, вероятно, - предположил сэр Роланд.

- Он не был пьян, и ты это знаешь, - мрачно заявил виконт.

- Бог мой, Пел, никто и не сомневается! Виконт откинулся на спинку кровати.

- Что предстоит? Шпаги или пистолеты?

- Шпаги, - ответил сэр Роланд. - Мы не хотим превращать это в убийство.

Все готово: в понедельник, Барн-Элмс, в шесть часов.

Виконт кивнул, но вид у него был слегка растерянный. Он снял с головы мокрое полотенце и посмотрел на своего друга.

- Я был пьян, Пом, вот в чем все дело. Сэр Роланд, снова принявшийся за зубочистку, от удивления выронил ее и спросил:

- Так ты хочешь оставить это, Пел?

- Оставить? - сказал виконт. - Если б я не знал, что ты глупец, Пом, то удавил бы тебя!

Сэр Роланд робко попросил прощения.

- Я был пьян, - сказал виконт, - и мне не по нраву пришлась шляпа Кросби.

Черт ее возьми, что он хочет сказать этими розочками?

- Только то, что я тебе уже сказал, - ответил сэр Роланд. - В Алмаке дозволено носить шляпу какую захочешь. Сам иногда так делаю. Но чтобы розовые цветочки - нет, никогда!

- Ну вот, теперь все ясно, - сказал виконт. - А ты говоришь, что я был навеселе. Вот в чем дело - в шляпе!

Сэр Роланд согласился и взял свои трость и шляпу. Виконт поудобнее устроился на кровати, чтобы снова отдаться в объятия Морфея, но вдруг приоткрыл один глаз и попросил сэра Роланда заказать завтрак в Барн-Элмс.

Утро понедельника выдалось прекрасным, поднимающийся легкий туман был предвестником чудесного погожего дня. В сопровождении секундантов, мистера Фрэнсиса Паклтона и капитана Форда, мистер Дрелинкорт прибыл в Барн-Элмс около шести.

- Выпей-ка бокал коньяка, и осмотрим место, а, Кросби? - предложил капитан.

Мистер Дрелинкорт вышел из карсты. Губы его дрожали, он силился улыбнуться.

Это была его первая дуэль. Он любил сплетни, но не любил дуэли и не имел ни малейшего желания скрещивать шпаги с кем бы то ни было.

Выходные дни он провел, тщательно изучая "Боевое искусство" Анжело, книгу, от которой кровь стыла в жилах. Он, разумеется, обучался искусству фехтования, поэтому знал, чем отличается рапира от боевой шпаги. Капитан Форд поздравил его с достойным противником в лице виконта, который, по его словам, хотя и был храбр, но фехтовальщиком был средним. На его счету было лишь две дуэли, одна из них на пистолетах, но в этом виде оружия он считался опасным соперникам Так что мистер Дрелинкорт мог только благодарить сэра Роланда, что тот выбрал шпаги.

Мистер Паклтон был первым из его секундантов, прибывших к нему в то утро, и, пока Кросби одевался, он сидел на стуле, поигрывая своей длинной тростью и меланхолично поглядывая на своего друга.

- Форд доставит оружие, - сказал он. - Как ты себя чувствуешь, Кросби?

У мистера Дрелинкорта сосало под ложечкой, но он храбро заявил:

О, лучше не бывало! Уверяю, лучше не бывало! Что касается меня, - сказал мистер Паклтон, - то я все предоставлю Форду. Признаться, Кросби, я никогда не выступал ни на чьей стороне. И не стал бы, если бы не ты. Не переношу вида крови, знаешь ли. Но я взял с собой флакон с туалетным уксусом-.

Затем прибыл капитан Форд с длинным плоским чемоданчиком под мышкой. Он сказал, что лорд Честон приедет вместе с доктором и что Кросби следует поспешить, поскольку пора уже ехать.

Прибыв в Барн-Элмс, они остановились в гостином дворе, по соседству с местом встречи, и тут капитан обнаружил, что его часы спешат. Бросив понимающий взгляд в сторону своего мертвенно-бледного приятеля, он предложил всем выпить по стаканчику коньяка и при этом шепнул мистеру Паклтону:

- Похоже, иначе мы не заставим нашего приятеля драться. Бренди мало помог все больше слабеющему от страха мистеру Дрелинкорту, и он вслед за своими секундантами отправился к месту дуэли, которая должна была состояться в роще.

Капитан Форд заметил, что лучшего места выбрать невозможно.

- Честное слово, я тебе завидую, Кросби! - от всего сердца сказал он.

После этого они снова вернулись в гостиный двор и увидели там еще один экипаж, в котором находились лорд Честон и аккуратный человечек в черном, державший в руках сундучок с инструментами. Поначалу он принял капитана Форда за мистера Дрелинкорта, но потом, извинившись, поклонился Кросби.

- Позвольте заверить вас, сэр, если случится так, что вы окажетесь моим пациентом, вам не придется тревожиться, ничуть не придется. Чистая колотая рана от шпаги - совсем иное дело, если сравнивать ее с пулевым ранением. Совсем иное дело!

Лорд Честон предложил свою табакерку мистеру Паклтону, а потом обратился к человечку в черном:

- Вы, небось, бывали на подобных мероприятиях бесчисленное количество раз, да, Парвей?

- О да, милорд! - ответил хирург, потирая руки. - Я, к примеру, присутствовал, когда был смертельно ранен юный мистер Фроллиот в Гайд-парке.

Печальная история, ничего не поделаешь. Моментальная смерть. Ужасно.

- Моментальная смерть? - отозвался мистер Паклтон, побледнев. - О, я не переношу ничего подобного!

Капитан презрительно фыркнул и повернулся к стоящему рядом Честону.

- Где же сэр Роланд, милорд? - спросил он.

- Он едет с Уинвудом, - ответил Честон, стряхивая крошки табака со своих кружевных манжет. - Я подумал, что Пому следовало зайти к Уинвуду и разбудить его.

Слабая надежда озарила душу мистера Дрелинкорта - похоже, сэр Уинвуд не сможет прибыть к месту дуэли вовремя.

- Ну, - сказал капитан, посмотрев на свои часы, - пожалуй, уже можно идти, а, господа?

Маленькая процессия вновь отправилась во главе с капитаном и лордом Честоном. Следом за ними шли мистер Дрелинкорт и его друг Паклтон; последним шел доктор. Доктор Парвей напевал какой-то мотив; Честон и капитан вели неторопливую беседу. Мистер Дрелинкорт откашлялся и наконец произнес:

- А если... если он предложит пойти на мировую, думаю, мне следует согласиться, к-как, по-твоему, Фрэнсис?

- О, безусловно! - сказал мистер Паклтон. - Мне станет плохо, если будет много крови.

- Вы ведь знаете, он был пьян, - оживился Кросби. - Может, мне не стоило обращать на него внимания? Уверен, он уже раскаивается. Я не стану возражать, если его спросят, не хочет ли он извиниться.

Мистер Паклтон покачал головой:

- Он никогда этого не сделает. Мне сказали, что он уже сражался, по крайней мере, на двух дуэлях.

Мистер Дрелинкорт разразился нервным смехом.

- Но, надеюсь, он до этого не сражался всю ночь с бутылкой?

Они подошли к месту дуэли, и капитан Форд открыл свой зловещий чемоданчик.

Внутри, на бархате, лежали две шпаги, в бледных солнечных лучах их лезвия зловеще светились.

- До шести осталось еще несколько минут, - заметил капитан. - Полагаю, ваш человек не опоздает? Мистер Дрелинкорт выступил вперед.

- Опоздает? Я заявляю, что не собираюсь потакать капризам его светлости!

Если он не прибудет к шести часам, я сделаю вывод, что он не собирается встретиться со мной.

Лорд Честон поглядел на него с высокомерной улыбкой.

- Не слишком на это рассчитывайте, сэр. Он появится вовремя!

С края опушки была видна дорога. В лихорадке ожидания мистер Дрелинкорт всматривался в даль, и по мере того, как проходили минуты, он почти уже обрел надежду.

Но только он собрался было спросить Паклтона о времени (ему казалось, что прошло уже больше часа), как показалась мчащаяся двуколка. Она въехала в рощу и остановилась.

- А вот и ваш противник! - сказал капитан Форд. - И точно в шесть часов!

Слабая надежда, которую все еще лелеял мистер Дрелинкорт, улетучилась.

Виконт сам правил двуколкой, рядом сидел сэр Роланд Поммрой, и, судя по тому, как виконт удерживал сноровистую лошадь, было видно, что он прекрасно собой владеет. Виконт спрыгнул на землю.

- Не опоздал? - спросил он. - К вашим услугам, Паклтон, к вашим услугам, Форд. Не видел в своей жизни лучшего утра.

- Да, не много ты видишь их, Пел, - с усмешкой заметил Честон.

Виконт засмеялся. Его смех мистеру Дрелинкорту показался дьявольским.

Сэр Роланд вынул шпаги из бархатного ложа и стал разглядывать лезвия.

Капитан похлопал по плечу мистера Дрелинкорта:

- Готовы, сэр? Я возьму ваш плащ и парик. Мистер Дрелинкорт сбросил с себя плащ и увидел, что виконт в одной рубашке, сидя на пеньке, снимает с себя сапоги с отворотами.

- Капельку коньяку. Пел? - предложил сэр Роланд, доставая флягу. Согреет.

Ответ виконта отчетливо донесся до слуха мистера Дрелинкорта:

- Перед сражением никогда не притрагиваюсь к спиртному, мой дорогой приятель. Притупляет остроту зрения.

Он встал и принялся закатывать рукава рубашки. Мистер Дрелинкорт, отдавая на хранение свой парик мистеру Паклтону, задумался, почему он до сих пор не замечал, какие мускулистые у виконта руки. Он очнулся, когда лорд Честон протянул ему шпаги на выбор. Он сглотнул и вспотевшей от страха рукой схватил одну из них.

Виконт взял другую шпагу, сделал выпад, словно проверяя ее на гибкость, и застыл в ожидании, кончиком шпаги слегка упираясь в землю.

Мистера Дрелинкорта проводили на его место, и секунданты отошли в сторону. Теперь он остался с виконтом один на один. Виконт преобразился: с его мужественного красивого лица исчезло беззаботное веселье, взгляд стал спокойным и сосредоточенным.

- Господа, вы готовы? - спросил капитан Форд. - К бою!

Мистер Дрелинкорт видел, как блеснула в приветственном жесте шпага виконта, и, стиснув зубы, проделал те же движения.

Виконт начал с опасного выпада, который мистер Дрелинкорт отразил, но перехватить инициативу не смог. Теперь, когда дуэль началась, он перестал нервничать; он вспомнил совет капитана Форда и старался держать стойку. Он уже не думал о том, чтобы отвлечь противника. Мысли его были заняты тем, чтобы сохранять расстояние. Он сделал выпад, который должен был бы завершить дело, но виконт отразил удар и перешел в контратаку так быстро, что сердце мистера Дрелинкорта отчаянно забилось.

Пот заливал глаза, он задыхался. Вдруг он решился и сделал резкий выпад. В следующюю секунду что-то холодное кольнуло его в плечо, он покачнулся, шпаги секундантов направили его клинок вверх, и мистер Дрелинкорт упал на руки мистера Паклтона.

- Боже, он убит? Кросби! Кровь! Я не могу это вынести! - побледнев от страха, воскликнул он.

- Убит? Бог мой, да нет же! - высокомерно произнес Честон. - Смотрите, Парвей, проколото плечо. Полагаю, вы удовлетворены, Форд?

- Да, - проворчал капитан. - Черт возьми, в жизни не видел такого бескровного поединка!

Он презрительно посмотрел на своего поверженного патрона, а затем спросил у доктора Парвея, насколько опасна такая рана.

Доктор отвел взгляд от Дрелинкорта и радостно ответил:

- Опасна, сэр? Да ничуть! Небольшая потеря крови, никаких повреждений.

Великолепная, чистая рана! Виконт, натягивая фрак, сказал:

- Я еду завтракать. Пом, ты заказал завтрак? Сэр Роланд, который в это время совещался с капитаном Фордом, обернулся.

- Пел, разве я могу забыть? Я спрашиваю Форда, не желает ли он присоединиться к нам.

- О, безусловно! - сказал виконт, поправляя свои манжеты. - Ну если ты готов, то и я тоже, Пом. Я дьявольски голоден.

С этими словами он взял под руку сэра Роланда, и они отправились к гостиному двору.

Мистеру Дрелинкорту с забинтованным плечом и рукой, продетой в повязку, помогли подняться с земли и заверили, что он получил легкую царапину. Не смея поверить в то, что он остался жив, мистер Дрелинкорт постоял несколько минут, бессмысленно глядя в одну точку, но наконец до него дошло, что дуэль окончена, он глубоко вздохнул, огляделся по сторонам и, к своему ужасу, обнаружил, что его парик лежит на земле рядом с его башмаками.

- Мой парик! - в ужасе простонал он. - Как ты мог, Фрэнсис? Немедленно подай мне его!

Глава 10

В течение нескольких дней после дуэли мистер Дрелинкорт оставался в постели. Испытывая к доктору Парвею неприязнь, причину которой он и сам не знал, мистер Дрелинкорт отказался от его услуг и отправился домой с преданным, но испытавшим глубокое потрясение мистером Паклтоном, который бережно поддерживал его под руку.

Мистер Паклтон был настолько потрясен фехтовальным искусством виконта и мыслью о том, что он сам мог оказаться на месте друга, что уже начал видеть в мистере Дрелинкорте почти героя. Он так часто повторял, что спокойствие Кросби, с которым он принял вызов, его просто поражает, что мистер Дрелинкорт и впрямь начал считать себя отважным человеком. На него произвело не меньшее впечатление, чем на мистера Паклтона, мастерство виконта, и вскоре он окончательно уверовал, что сражался не на жизнь, а на смерть с закаленным и опытным дуэлянтом.

Все эти приятные его сердцу размышления улетучились, как только Эрл Рул пришел навестить своего страдающего родственника.

Но мистер Дрелинкорт не испытывал ни малейшего желания видеть Рула, поэтому, чтобы обезопасить себя, отдал распоряжение слугам никого к нему не пускать. Поздравляя себя с тем, что разумно поступил, он облокотился на гору подушек и возобновил изучение утренней газеты. Голос кузена прервал это занятие.

- Сожалею, что ты болен, Кросби, - сказал эрл, неожиданно входя в комнату.

Мистер Дрелинкорт вздрогнул и выронил газету. Выпучив глаза, он посмотрел на Рула и, заикаясь от страха, произнес:

- Я же сказал, что не могу принимать п-посетителей!

- Знаю, - ответил эрл, кладя на кресло шляпу и трость. - Слуга передал мне твое распоряжение. Но меня нельзя было удержать даже силой, мой дорогой Кросби.

- Не понимаю, почему тебе вдруг так захотелось меня увидеть, - натянуто улыбнулся мистер Дрелинкорт. Эрл, казалось, был весьма удивлен:

- Ну а как же иначе, Кросби? Мой наследник серьезно ранен, а я буду столь бессердечен, что даже не навещу его?!

- Ты так любезен, Маркус, но я слишком слаб, чтобы поддерживать с тобой беседу, - почти простонал мистер Дрелинкорт.

- Ты, должно быть, получил смертельную рану, Кросби, - сочувственно произнес его светлость.

- О, что до этого, то доктор Хоукинс не считает мой случай безнадежным. Я потерял чудовищное количество крови, но легкое не задето.

- Ты меня успокоил, Кросби. А я так боялся, что меня могут попросить принять участие в твоих похоронах. Грустная мысль!

- Очень! - сказал мистер Дрелинкорт, возмущенно посмотрев на него.

Эрл подвинул кресло ближе к его кровати и сел.

- Видишь ли, я встретил твоего друга Паклтона, - пояснил он. - Меня встревожил его рассказ о твоем состоянии. А рассказ о твоих героических действиях заставил меня предположить, что Паклтон склонен к преувеличениям.

- Я и не думал равнять себя с Уинвудом!

- Как ты скромен, мой дорогой Кросби! Но, по правде говоря, я никогда и не считал тебя мастером фехтования.

- Хорошо, милорд, очень хорошо, но теперь вы сказали мне все, что хотели?

Мне предписан отдых, как вам известно.

- Поскольку ты заговорил об этом, - сказал эрл, - я вспомнил, что хотел задать тебе один вопрос. Скажи-ка, Кросби, если, конечно, тебя окончательно не обессилил мой надоедливый визит, почему ты вызвал Пелхэма? Я просто сгораю от любопытства.

Мистер Дрелинкорт бросил на него быстрый взгляд.

- Я сожалею об этом. Мне следовало принять во внимание состояние его светлости. Знаешь, он был чудовищно пьян!

- Ты меня расстраиваешь. Но продолжай, дорогой кузен, умоляю, продолжай!

- Ты сам знаешь, что такое пьяница в припадке гнева. Я убежден - его светлости не понравилась моя шляпа, которую я надеваю, когда играю в карты. Он вел себя очень агрессивно. Короче, прежде чем я успел понять, чего он хочет, он сорвал с моей головы шляпу. Согласись, мне ничего не оставалось, как потребовать удовлетворения.

- Безусловно, - согласился Рул. - Э... полагаю, Кросби, ты удовлетворен?

Мистер Дрелинкорт зыркнул на него глазами. Его светлость закинул ногу на ногу.

- Как порой мы бываем плохо осведомлены! - пожаловался он. - Мне сказал один человек - а я считаю его безусловным авторитетом в области сплетен, - что Пелхэм плеснул тебе в лицо вином.

Наступила неловкая пауза.

- Да, что касается этого, его светлость был несколько не в себе, неуправляем, знаешь ли.

- Так он выплеснул вино тебе в лицо, Кросби?

- Да, о да! Я же сказал: он вел себя очень агрессивно!

- Значит, можно предположить, что он сам навязал тебе эту ссору, так? продолжал допытываться Рул.

- Вернее сказать, кузен, он стремился к разжиганию ссоры, - пробормотал Дрелинкорт, теребя свою повязку. - Был бы ты там, ты увидел бы, что с ним не было никакого сладу.

- Мой дорогой Кросби, будь я там, - вкрадчиво сказал Рул, - мой юный родственник не нанес бы никаких оскорблений твоей персоне.

- Н-нет, к-кузен? - заикаясь, произнес мистер Дрелинкорт.

- Нет, - сказал Рул, поднимаясь и забирая свои трость и шляпу. - Он бы все предоставил уладить мне. А я, Кросби, воспользовался бы тростью, а не шпагой.

Мистер Дрелинкорт вжался в подушки.

- Я-я не понимаю тебя, Маркус.

- Ты хочешь, чтобы я четче выразил свою мысль?

- Право, я... право, Маркус, этот тон!.. Моя рана... Я должен просить тебя оставить меня! Я не в том состоянии, чтобы продолжать эту беседу. Кроме того, я жду доктора!

- Не тревожься, кузен, - сказал эрл. - Я ухожу. Но запомни мои слова и благодари Господа за эту рану! Ты понял меня?

С этим пожеланием, произнесенным подчеркнуто мягким тоном, он вышел из комнаты и тихо закрыл за собой дверь.

***

В будуаре витал аромат роз. Вся комната была уставлена чашами с этими цветами - белыми, розовыми и красными. В будуаре, свернувшись калачиком на кушетке и положив щеку на ладошки, спала Горация.

Солнечный луч покоился на ее щеке; увидев его, эрл подошел к окну и задернул занавеску. Горация зашевелилась и открыла глаза. Ее взгляд упал на эрла, и глаза ее широко распахнулись. Горация села.

- Это вы, м-милорд? Я заснула. Я в-вам нужна?

- Да, - сказал Рул. - Но я не хотел будить тебя, Горри.

- О, это н-не имеет значения. - Она в ожидании смотрела на него. - Ты пришел, чтобы побранить меня за игру в. мушку вчера вечером? Знаешь, ведь я выиграла.

- Моя дорогая Горри, какой я, должно быть, скверный муж? - сказал эрл. - Я прихожу, только чтобы бранить тебя.

- Н-нет конечно, но и для этого - тоже; Ведь н-ничего не произошло?

- Едва ли это можно назвать происшествием. Скорее - нечто скучное и утомительное.

- О Боже! - вздохнула Горация. Она с беспокойством взглянула на него:

- Вы б-будете скверным мужем, сэр. Знаю, что будете.

- Надеюсь, что нет, - сказал Рул, - но дело в том, что мой кузен связал твое имя с именем Летбриджа.

- С-связал мое имя! - повторила Горация. - Н-ну так Кросби - с-самая противная жаба на свете! Что же он сказал?

- Нечто весьма грубое, - ответил эрл. - Я не стану тебя расстраивать, повторяя это.

- Полагаю, он д-думает, будто я влюблена в Роберта, - глядя ему прямо в глаза, заявила Горация. - Но это не т-так, и мне все равно, что он говорит!

- Безусловно, никому нет дела до того, что говорит Кросби. К несчастью, он это сказал при Пелхэме, и Пелхэм не самым умным образом вызвал его на дуэль.

Горация захлопала в ладоши.

- Д-дуэль? О, как чудесно! А с Пелхэмом все в порядке?

- С ним ничего не произошло, а вот с Кросби...

- Очень рада это слышать, - сказала Горация. - Неужели ты думал, что это меня б-будет раздражать? Он улыбнулся:

- Нет. Но боюсь, что это будет раздражать Пелхэма. Необходимо держать Летбриджа подальше. Ты осознаешь это, Горри?

- Нет, - упрямо сказала Горация. - Нет, н-не осознаю!

- Тогда постараюсь объяснить. Ты сделала Летбриджа своим другом, или, скажем так, ты решила стать его другом.

- Это, сэр, одно и то же.

- Напротив, дорогая, это большая разница. Но, как бы то ни было, ты, вероятно, часто бываешь в его компании.

- В этом нет н-ничего особенного, сэр, - сказала Горация; брови ее начали хмуриться.

- Совсем ничего, - спокойно ответил его светлость. - Но мне придется говорить с тобой откровенно, Горри. Поскольку Пелхэм посчитал, что это дело стоит дуэли, мало кто из людей поверит, что за этим. ничего не кроется.

Горация вспыхнула, но твердо ответила:

- Мне в-все равно, чему поверят люди! Ты сам сказал, что в этом ничего такого нет, так что если тебе до этого нет дела, то и другим не должно быть!

Он поднял брови.

- Моя дорогая .Горри, я, кажется, ясно дал тебе понять, что беспокоят меня последствия.

Горация фыркнула. Он посмотрел на нее, затем наклонился и, взяв ее руки в свои, поднял с кресла.

- Не хмурься, Горри, - сказал он. - Сделай мне одолжение, оставь эту дружбу с Летбриджем! - Его руки скользили по ее рукам, он улыбался ей весело и лукаво - Милая моя, я знаю, что довольно стар, но мы могли бы ладить гораздо лучше.

Перед Горацией возник образ леди Мейси. Она отстранилась от эрла и сказала, с трудом сдерживая слезы:

- М-милорд, мы же договаривались, что не будем мешать друг другу.

Согласитесь, я н-не вмешиваюсь в ваши дела. Более того, у м-меня нет такого желания, уверяю вас. Я не могу отстранить Р-Роберта т-только из-за того, что могут сказать дурные люди.

Улыбка из его глаз исчезла, - Понятно... Горри, как ты думаешь, имеет ли право муж приказывать, если он не может просить?

- Вы не м-можете заставить меня п-подчиниться вам, милорд!

- Какое гадкое слово, моя дорогая! - заметил эрл. - никогда никого в жизни не заставлял себе подчиняться. Она пришла в легкое замешательство.

- Скажите, что вы с-собираетесь делать, сэр?

- Дорогая Горри, конечно же, я собираюсь положить конец твоим отношениям с Робертом Летбриджем.

- Н-но ты не м-можешь! - заявила Горация.

Эрл открыл табакерку и лениво взял из нее щепотку.

- Нет? - учтиво переспросил он.

- Нет!

Эрл щелкнул табакеркой.

- Ты что-нибудь еще хочешь мне сказать? - спросила Горация, бледная от негодования.

- Больше ничего, моя дорогая, - заявил его светлость весело.

Горация издала звук, подобный тому, который издает разозленный котенок, и выскочила из комнаты.

Глава 11

Горация, имевшая, безусловно, сильную волю, тем не менее была не в силах противостоять соблазнам. Мысль о том, что весь высший свет смотрел на нее, заставила Горацию вести себя еще более вызывающе. Предположение о том, что она, Горация Уинвуд, влюбилась в Летбриджа, было просто нелепым. Но следовало иметь в виду, что жена Летбриджа едва согласилась бы делить благосклонность мужа с его любовницей.

Итак, выбрав весьма подходящий объект, чтобы пробудить ревность у его светлости, Горация стала думать, какой бы необычный поступок ей совершить.

Долго думать не пришлось - она быстро нашла именно то, что искала.

В Рейнлее давали бал-маскарад, на который, по правде говоря, она уже и не надеялась попасть, поскольку Рул недвусмысленно дал ей понять, что сопровождать ее туда не намерен. По этому поводу между ними произошла небольшая ссора, но Рул прекратил ее, шутливо сказав:

- Не думаю, что тебе бы там понравилось, моя дорогая. Это сборище далеко не светское.

Горация знала, что маскарады рассматривались в их кругу как нечто вульгарное, и согласилась с эрлом. Но теперь дело приобрело совсем иную окраску, и она решила непременно посетить бал - естественно, в сопровождении Летбриджа. Скандал ей не грозил, поскольку предполагалось, что они оба будут в масках, и единственным человеком, кто мог бы их разоблачить, был милорд Рул.

Теперь следовало уговорить Летбриджа. Она опасалась, что сделать это будет нелегко. Но все решилось само собой.

- Взять тебя на маскарад в Рейнлей, Горри? - удивился он. - Но зачем?

- П-потому что мне хочется пойти. Ты возьмешь меня с собой? - спросила Горация.

- Конечно, возьму, - ответил Летбридж, склоняясь над ее рукой.

На пятый день, вечером, экипаж лорда Летбриджа остановился на Гросвенорсквер, и миледи Рул в пышном бальном платье и в маске вышла из дома, сбежала по ступенькам и села в карету.

- Если его светлость спросит, передайте ему, что я отправилась в Рейнлей, - беззаботно сказала она мажордому.

По приезде в Рейнлей Горация испытала большую радость оттого, что все-таки попала сюда. Сады были расцвечены множеством фонарей, размещенных с большим вкусом. В воздухе плыли звуки вальсов и мазурок, толпы гостей, танцующих, весело щебечущих, просто гуляющих, заполняли аллеи и тропинки, посыпанные мелким гравием. На каждом шагу встречались ротонды и павильоны с разнообразными закусками и освежающими напитками.

Глядя сквозь щели маски, Горация повернулась к Летбриджу, стоявшему рядом в алом домино, и воскликнула:

- Я так р-рада, что мы пришли! Посмотри, как здесь прелестно! Тебе хорошо, Р-Роберт?

- В твоей компании - да, - ответил он. - Не хочешь ли потанцевать, дорогая?

- Да, конечно! - восторженно воскликнула Горация. Казалось, ничто не могло шокировать присутствующих, но Горация была неприятно поражена при виде двух кавалеров, молотивших друг друга кулаками из-за дамы в маске. При этом дама комментировала кулачный поединок далеко не светскими выкриками и смехом.

Горация ничего не сказала, но про себя подумала, что Рул не напрасно запретил ей посещать маскарады.

Однако, надо отдать ему должное, лорд Летбридж вел свою прекрасную спутницу осторожно, минуя шумные сборища, а она продолжала восхищаться царившим вокруг весельем. Как она сказала во время ужина, это самое прекрасное и захватывающее зрелище, какое только можно вообразить, и для полноты счастья недостает только одного.

- Боже, Горри, что же это может быть? - с насмешливым удивлением спросил Летбридж. Она улыбнулась:

- Р-Роберт, это был бы самый прекрасный вечер в моей жизни, если бы только мы с-смогли с тобой сыграть в карты!

- Ох, капризница! - ласково сказал Летбридж. - Говори тише, а то ты, боюсь, шокируешь вон того господина, который, по-моему, прислушивается к нашему разговору.

- Ты же не любишь т-танцевать, Роберт, ведь не любишь же! А я хочу попробовать с тобой свои силы за карточным столом.

- Ты слишком честолюбива, Горри, - поддразнил он ее. - Я играл в карты, когда ты еще училась вышивать. Спорю, что я играл лучше, чем ты вышивала.

- За меня все делала Л-Лиззи, - призналась Горация. - Но в карты я играю гораздо лучше, чем вышиваю, уверяю тебя. Р-Роберт, ну пожалуйста!

- Я не могу обидеть невинную овечку! - засмеялся он. - У меня не хватит духа!

Она вздернула подбородок.

- В-возможно, я даже обыграю вас, сэр!

- Если я позволю, - улыбнулся он. - А я, несомненно, позволю.

- М-мне выиграть? - возмутилась Горация. - Я не р-ребенок, сэр. Если я играю, то играю честно!

- Хорошо, - сказал Летбридж. - Я сыграю с тобой всерьез! Она захлопала в ладоши, чем обратила на себя внимание господина, сидевшего рядом с ними в беседке.

- Правда?

- В пикет на ставку, - сказал Летбридж.

- Д-да, конечно. Но знаешь, я могу играть и на высокие с-ставки.

- Мы не будем играть на деньги, моя дорогая, - ответил Летбридж, допивая свое шампанское. Она нахмурилась.

- Р-Рул не любит, чтобы я закладывала свои драгоценности, - сказала она.

- Боже упаси! Мы возьмем выше.

- Господи! - воскликнула Горация. - На что же тогда?

- На локон - один драгоценный локон твоих волос, - сказал Летбридж. Она отпрянула.

- Это глупо, - сказала она. - Я б-бы не смогла.

- Я так и думал, - сказал он. - Прости меня, моя дорогая, но ты плохой игрок. Она покраснела.

- Да! Я н-не могу играть на свой локон! Это глупо, и мне не следует... Ккроме того, что поставишь ты?

Он поднес руку к жабо из брабантских кружев и вынул изящную булавку, которую носил почти всегда. Это была старинная инталия, изображавшая богиню Афину со щитом и совой. Он держал ее на ладони, чтобы Горация могла ее разглядеть.

- Она передавалась в моей семье из поколения в поколение, - сказал он. - Я поставлю ее против твоего локона.

- Это фамильная вещь? - спросила Горри, касаясь ее кончиком пальца.

- Да, - сказал он. - С ней ни один Летбридж никогда не расставался. По этому поводу существует даже прелестная легенда.

- И ты в-впрямь ее поставишь? - удивленно спросила Горация.

Он снова приколол булавку к жабо.

- За твой локон - да! - ответил он. - Я же игрок.

- И я тоже, - сказала Горация. - Я сыграю с тобой на мой локон! А чтобы показать, что я играю всерьез... - Она запустила руку в свой ридикюль, пытаясь там что-то найти. - Вот! - Она показала ему маленькие ножницы.

Он рассмеялся.

- Какая удача, Горри!

Она спрятала ножницы в ридикюль.

- Вы еще не выиграли, сэр.

- Верно, - согласился он. - Договоримся о трех сдачах?

- Идет! - сказала Горация. - Играть так играть! Я уже поужинала и хотела бы начать прямо сейчас.

- С удовольствием, - поклонился Летбридж и, предложив ей руку, поднялся.

Они направились к главному павильону. Обходя весело болтающую группу, Горация, как всегда заикаясь, спросила:

- Где мы б-будем играть, Р-Роберт? Только не в этой ш-шумной комнате.

Высокая женщина в платье цвета незрелого яблока, услышав ее голос, быстро повернула голову и проводила Горацию удивленным взглядом.

- Конечно нет, - сказал Летбридж. - Мы будем играть в той маленькой комнате у террасы, которая тебе так понравилась.

Дама в зеленом стояла, погрузившись в размышления, и очнулась, только когда тихий голос произнес у нее за спиной:

- Извините, мадам.

Она обернулась и, увидев, что загораживает дорогу черному домино, отступила в сторону.

Во всех уголках сада все еще слышалась музыка, но скрипачи, игравшие в бальном зале, устроили себе небольшую передышку. Павильон был почти пуст, поскольку ужин еще не закончился. Горация прошла вдоль зала, опираясь на руку Летбриджа, и, выходя на залитую лунным светом террасу, столкнулась в дверях с незнакомцем. Это был человек в черном домино, который поднимался в зал по ступеням террасы. Незнакомец отпрянул в сторону, но каким-то необъяснимым образом край кружевной юбки Горации оказался под его ногой Раздался треск рвущейся материи, за ним возглас Горации и извинения виновника происшествия.

- О, мадам! Умоляю, простите меня! Как я мог быть таким неуклюжим!

- Ничего страшного, сэр, - холодно сказала Горация, подбирая рукой юбку и проходя на террасу.

Человек в черном домино отошел в сторону, чтобы пропустить Летбриджа, следовавшего за ней, и, еще раз принеся извинения, направился в бальный зал.

- Какой ужас! - возмущенно воскликнула Горация, глядя на свою оторванную оборку. - Теперь мне придется подколоть ее. Конечно, она окончательно испорчена.

- Мне вызвать его? - спросил Летбридж. - Право, он этого заслуживает! Как его угораздило порвать твою юбку?

- Бог его знает! - сказала Горация и засмеялась. - Он был пьян, правда?

Где мне тебя искать, Р-Роберт?

- Я подожду здесь, - ответил он.

- И тогда мы будем играть в к-карты?

- И тогда будем играть в карты, - согласился он.

- Я не з-задержусь, - радостно пообещала Горация и исчезла в глубине бального зала.

Лорд Летбридж подошел к низкому парапету террасы и, опершись на него, стал смотреть на пруд с лилиями. Неожиданно кто-то схватил его за шею и развязал шнурки его маски.

Застигнутый врасплох, он пытался обернуться, но чьи-то руки сомкнулись на его шее и сдавили ее. Он вцепился в них, пытаясь их разжать.

Ленивый голос прошептал ему на ухо:

- На этот раз я не задушу тебя, Летбридж. Но охладить твой пыл, безусловно, придется. Думаю, что пруд вполне подойдет для этой цели.

Незнакомец отпустил горло Летбриджа, но, прежде чем тот успел повернуться, сильный толчок в спину лишил его равновесия. Он перевалился через парапет и упал прямо в пруд с лилиями.

Вскоре зал вновь стал заполняться танцующими, и оркестр заиграл веселую мелодию. Горация, приведя в порядок свое платье, вышла на террасу. Она посмотрела по сторонам, отыскивая взглядом алое домино. Он сидел боком на парапете и задумчиво смотрел на воду. Она подошла к нему:

- Я очень задержалась? Человек повернул голову и встал.

- Вовсе нет, - вежливо ответил он. - А теперь пойдем в маленькую комнату!

Она протянула ему руку, но вдруг отпрянула. Он протянул свою.

- Что-нибудь случилось? - мягко спросил он.

- Твой г-голос как-то странно звучит. Это... это ведь ты?

- Ну конечно! Наверное, я проглотил кость во время ужина, и она поцарапала мне горло. Она позволила взять себя за руку.

- Ты уверен, что никто не войдет в комнату? Будет странно выглядеть, если кто-то увидит, как я отдаю с-свой локон тебе - если проиграю.

- Кто может тебя узнать? - сказал он, отодвигая тяжелый занавес в конце террасы. - Но тебе не стоит тревожиться. Мы задвинем занавес - вот так, и никто не войдет.

Горация стояла у стола в середине маленького салона и наблюдала, как алое домино задергивает занавески. Вдруг она пожалела, что позволила вовлечь себя в эту авантюру. Она не видела ничего дурного в том, чтобы потанцевать с Летбриджем, ужинать при всех, но остаться с ним с глазу на глаз - это уже совсем другое дело.

Она украдкой взглянула на своего партнера, но он стоял спиной к свету, и она не могла разглядеть его лицо.

- Д-дверь, Р-Роберт?

- Заперта, - сказал он. - Она ведет в зал. Нервничаешь, Горри? Говорил же я, что ты не настоящий игрок!

- Н-нервничаю? Н-нет! - сказала она с вызовом. - Вы увидите, сэр, что я не такой уж плохой игрок! - Она села за столик и взяла одну из колод для игры в пикет. - Вы готовы?

- Конечно, - сказал он, направляясь к другому столику, у стены. Стаканчик вина, Горри?

- Н-нет, благодарю, - ответила она, присев на стул и снова посмотрев на занавешенное окно.

Он возвратился к карточному столу, подвинул подсвечник, сел и начал тасовать карты.

- Скажи мне, Горри, - сказал он, - ты пришла со мной сегодня ради карт или чтобы подразнить Рула? Она вскочила, затем рассмеялась.

- О, Р-Роберт, это так на тебя похоже! Ты всегда т-точно угадываешь.

Он продолжал тасовать колоду.

- Могу ли я узнать, за что ему такое наказание?

- Нет, - ответила она. - Я н-не собираюсь обсуждать своего мужа даже с тобой, Р-Роберт.

Он поклонился, как ей показалось, с иронией.

- Тысяча извинений, моя дорогая. Я полагаю, ты его высоко ценишь?

- Очень в-высоко, - сказала Горация. - Ну, н-начнем? Она выиграла. Затем взяла другую колоду, нетерпеливым жестом откинув мешавшие ей кружева. Игра проходила в молчании - Горация считала себя достаточно хорошим игроком, чтобы разговаривать во время игры.

Ее партнер взял карты и без колебаний выбрал те, которые собирался открыть. Горация, зная, что перед ней опытный игрок, не торопилась выкладывать свои. Первую партию она проиграла, но с незначительным числом очков, а потому не беспокоилась.

- Мой ход, - сказал ее партнер. - Мне кажется, я выиграл. Вот, четыре короля!

- Возможно, - сказала она. - Начнем снова?

На этот раз она выиграла. У нее возникло подозрение, что ей просто позволяют выигрывать, но если ее партнер и играл с намеренной небрежностью, то делал он это так, что придраться было не к чему. Поэтому она пристально следила за тем, как он играл последнюю партию.

После второй сдачи она была уже уверена, что ей снова разрешили выиграть, но теперь ее партнер, игрок гораздо более опытный, опережал ее по очкам.

Горация поняла, что ей не по силам тягаться с таким мастером.

Когда она брала карты, чтобы сыграть последнюю партию, пальцы ее уже безудержно дрожали. У нее не оставалось никакой надежды на выигрыш - если только ее не спасет чудо. Поэтому лучшее, что можно было сделать, - это не думать о неизбежном.

Чуда не произошло. Горация разрыдалась.

Потом подняла глаза на партнера и, сделав над собой усилие, улыбнулась.

- Вы выиграли, сэр. Боюсь, я п-плохо играла в последней партии. А вторую вы дали мне в-выиграть, не так ли?

- Возможно, - сказал он.

- Лучше бы вы не делали этого. Я н-не хочу, чтобы со мной обращались как с ребенком, сэр.

- Успокойся, дорогая, у меня не было намерения дать тебе выиграть больше одной игры. Просто я задумал получить твой локон. Я требую его, мадам.

- К-конечно, - сказала она, но про себя подумала, что бы сказал Рул, если бы мог видеть ее теперь, и содрогнулась от этой мысли. Она вынула из ридикюля ножницы.

- Р-Роберт, что ты с ним будешь делать? - застенчиво спросила она.

- Это уж мое дело, - ответил он.

- Но, если кто-нибудь уз-знает, будут говорить жуткие вещи, и Рул узнает, а я этого не х-хочу, потому что знаю - мне не с-следовало этого делать! выпалила Горация.

- Дай мне ножницы, - невозмутимо произнес он. - И, возможно, я скажу тебе, что собираюсь делать с твоим локоном.

Он поднялся и обошел вокруг стола.

Она ощутила его прикосновение к своим волосам и вспыхнула от стыда. С напускным равнодушием она заметила:

- Он будет с-слишком напудренным, Р-Роберт!

- И прелестно пахнущим, - согласился он. Она почувствовала, как ножницы отрезали ее локон, и сразу вскочила с кресла.

- Вот и все! Но, р-ради Бога, никому не говори, обещаешь? - сказала она и направилась к окну.

- Мне кажется, пора возвращаться домой. Я, наверное, уж-жасно задержалась.

- Едем, - сказал он, приближаясь к ней. - Ты умеешь проигрывать, милая.

Не успела она понять его намерений, как он уже обнял ее и одной рукой ловко снял маску с ее лица. Испуганная, бледная от ярости, она попыталась высвободиться. Человек в алом домино взял ее за подбородок, нагнулся и поцеловал прямо в губы.

Горация вывернулась, когда он наконец ослабил объятия. Она задыхалась, была потрясена, дрожь охватила ее с ног до головы.

- Как вы с-смеете? - задыхаясь от гнева, воскликнула она и провела рукой по лицу, словно хотела стереть поцелуй. - Как вы смеете прик-касаться ко мне?!

Она заметалась, бросилась к занавесу и, откинув его, исчезла.

Он и не пытался ее преследовать. Странная улыбка блуждала по его лицу. Он бережно положил локон в карман.

Какое-то движение у окна заставило его поднять глаза.

Перед ним стояла леди Мейси, зеленое домино скрывало ее наряд, с руки свисала маска.

- Не очень хорошо задумано, Роберт! - угрожающе сказала она. - Прелестная сцена, но меня поражает, что такой умный человек, как ты, мог допустить такую грубую ошибку. А я-то думала, ты знаешь, как вести себя с этой маленькой дурочкой! Теперь вы будете рады любой моей помощи, милорд.

Улыбка исчезла с лица человека в алом домино. Он поднес руку к своей маске.

- Неужели? - сказал он с выражением, явно не похожим на интонацию лорда Летбриджа. - Ну а вы, мадам, вы уверены в том, что сами не совершили большую ошибку?

Глава 12

Когда Горация выбежала из игровой комнаты у Рейнлея, она была настолько потрясена, что забыла надеть маску. Натолкнувшись на леди Мейси, которая тоже была без маски, она на мгновение оказалась с ней лицом к лицу.

Леди Мейси посмотрела на нее так, что щеки Горации вспыхнули. Та не произнесла ни слова, и Горация, завернувшись в домино, проскользнула мимо нее по террасе и сбежала по ступенькам в сад.

Спустя шесть часов Горация наслаждалась завтраком в постели. Она была слишком молода, чтобы неприятности лишили ее аппетита, но этой ночью она видела ужасные сны, так что проснулась не слишком отдохнувшей.

Пока служанка собирала разбросанные украшения, Горри пила шоколад, размышляя над событиями прошлой ночи. То, что совсем недавно казалось ей невинной проделкой, теперь выглядело серьезным нарушением приличий, почти изменой. Сначала этот случай с локоном. Теперь, при свете дня, Горация тщетно пыталась понять, как она могла согласиться играть на такую ставку.

Это было... это было вульгарно! Но хуже всего была встреча с Каролин Мейси. Если та все видела, а Горация была в этом уверена, к завтрашнему дню весь город уже будет об этом знать.

Она была абсолютно уверена, что даже если Каролин и не скажет никому, то эрлу она скажет непременно и будет только рада возможности внести разлад между ним и его женой.

Неожиданно она отодвинула от себя поднос.

- Я б-буду вставать! - сказала она.

- Да, миледи. Какое платье наденет ваша светлость?

- Все р-равно, - резко ответила Горация.

Часом позже она спустилась вниз и спросила лакея, дома ли эрл.

Его светлость, сказали ей, только что вернулся и сейчас занят с мистером Гисборном.

Горация глубоко вздохнула и через зал направилась к кабинету мистера Гисборна.

Эрл стоял у стола спиной к двери, читая речь, подготовленную для него мистером Гисборном. Он, очевидно, ездил кататься верхом, поскольку на нем были сапоги с отворотами, бриджи из оленьей кожи и отлично скроенный фрак из синей материи, с серебряными пуговицами. В руке он держал хлыст и перчатки, его шляпа лежала на кресле.

- Восхитительно, мой дорогой мальчик, но слишком растянуто. Я половину забуду, и лорды будут в шоке, - сказал он и вернул бумагу секретарю. - И, Арнольд, немного меньше эмоций. Я так и думал, что ты согласишься!

Мистер Гисборн поклонился Горации. Милорд повернул голову:

- Тысяча извинений, любовь моя1 Я не слышал, как ты вошла.

Горация несколько натянуто улыбнулась мистеру Гисборну, который, привыкнув к более приветливому обхождению с ее стороны, недоумевал, что могло случиться.

Она посмотрела на Рула:

- Вы очень з-заняты, сэр?

- Арнольд подтвердит тебе, моя дорогая, что я никогда не бываю занят.

- Вы не могли бы уделить мне н-немного вашего времени?

- Сколько вам угодно. - Он учтиво поклонился и открыл дверь, чтобы пропустить ее. - Пройдем в библиотеку?

- Мне в-все равно, куда идти, - смиренно сказала Горация. - Но мне необходимо побыть с тобой н-наедине.

- Это очень лестно, моя дорогая.

- Это не так, - скорбно ответила Горация. Она вошла в библиотеку и ждала, пока он закроет дверь. - Я д-должна кое-что сказать тебе.

В его глазах промелькнуло удивление. Он целую минуту, как ей показалось, смотрел на нее изучающим взглядом. Затем подошел к ней.

- Присядь, Горри.

Она осталась стоять, ухватившись за спинку стула, - М-Маркус, я хочу сказать, что совершила нечто уж-жасное!.

Уголки его рта скривились в еле заметной улыбке.

- Ну что ж, я готов к худшему.

- Уверяю, это вовсе не смешно, - сказала Горация трагическим тоном. Ннапротив, я боюсь, ты будешь очень зол, и я должна признать, - добавила она искренне, - что я этого заслуживаю, даже если ты накажешь меня этим хлыстом.

Только я надеюсь, что ты н-не станешь этого делать, М-Маркус?

- Твердо тебе обещаю, что не стану, - сказал эрл, кладя хлыст и перчатки на стол. - Ну, Горри, так что же случилось?

Она принялась пальцем выводить узор на обивке стула.

- М-Маркус, тебе передали мои с-слова вчера вечером? - Она быстро подняла глаза и увидела, что он смотрит на нее сердито. - Я сказала, чтобы мажордом передал тебе, если... если бы ты спросил, что я отправилась в Рейнлей.

- Да, он передал, - ответил Рул.

- Ну... я туда поехала. На маскарад. И я поехала с лордом Л-Летбриджем.

Последовала пауза.

- Это все? - спросил Рул.

- Нет, - призналась Горация. - Это только н-начало. X-худшее впереди.

- Тогда мне лучше оставить свое возмущение, - сказал он. - Продолжай.

Горри.

- Понимаешь, я от-тправилась с лордом Летбриджем и... и п-просила это передать, потому что... потому что...

- Потому что ты, естественно, хотела, чтобы я знал, что ты, скажем так, бросаешь мне вызов. Это я понимаю, - ободрил ее Рул.

Она посмотрела на него.

- Да, это было п-причиной, - призналась она. - Не то чтобы я хотела быть именно с ним, Рул. И я подумала, что раз все будут в масках, то никто не будет знать, кроме тебя. Так что я только позлю тебя и н-не устрою никакого скандала.

- Теперь мне все ясно, - сказал Рул. - Что же было в Рейнлее?

- Сначала все было х-хорошо, и мне там очень понравилось. Затем мы поужинали в одной из беседок, и я п-пристала к Роберту и уговорила его сыграть со мной в карты. Ты должен знать, М-Маркус, что мне ужасно хотелось с ним сыграть, а он все не соглашался. Наконец он согласился, но... но не на деньги.

- Она нахмурила брови и неожиданно сказала:

-Рул, м-может быть, я выпила сслишком много шампанского?

- Хотелось бы верить, что нет, Горри. - Иначе я не могу это объяснить, сказала она. - Он сказал, что б-будет играть на мой локон, и - нет смысла обобманывать тебя, Рул, - я согласилась! - И поскольку за этим ее признанием не последовало взрыва, она крепче ухватилась за спинку стула и продолжала:

- И я ппозволила ему отвести меня в отдельную к-комнату. Я, кстати, хотела, чтобы мы были н-наедине, и мы играли в пикет, и... я проиграла. Я д-должна сказать, добавила она, - хотя он самый с-странный человек из всех, с кем я когда-либо встречалась, но он очень хороший игрок.

- В это я могу поверить, - сказал эрл. - Мне не следует, конечно, спрашивать, расплатилась ли ты с ним.

- Мне пришлось. Это б-было делом чести. Я позволила ему срезать один из моих локонов, и... и теперь он у него.

- Прости, моя дорогая, но ты рассказала все это потому, что хочешь, чтобы я вернул этот локон? - спросил его светлость.

- Нет, нет! - нетерпеливо воскликнула Горация. - Его н-нельзя получить обратно - я проиграла его в честной игре! Нечто намного, намного х-худшее произошло потом - хотя и не самое плохое. Он... он схватил меня, сорвал с меня маску и - поцеловал! И, Рул, самое ужасное: я позабыла о своей маске и убежала прочь, леди Мейси была там, под окном, и она видела меня, и я знаю, что она все это время с-следила! Вот я и решила, что единственное, что я могу сделать, так это н-немедленно рассказать все тебе. Я не в-вынесла бы, если бы кто-то другой тебе сказал!

Казалось, эрл не был раздосадован. Он спокойно выслушал это признание, встал и, к изумлению Горации, взял ее руку и поднес к губам.

- Прими мои поздравления, Горри, - сказал он. - Ты меня порадовала.

Он выпустил ее руку и направился к столу, стоявшему у окна. Достав из кармана ключ, он отпер один из ящиков и, выдвинув его, что-то достал оттуда.

Горация растерянно смотрела на него. Он подошел к ней и протянул руку - на ладони лежал напудренный локон.

У Горации перехватило дыхание, она не могла отвести глаз от локона. Затем она посмотрела на Рула, не в силах произнести ни слова.

- М-мой? - наконец выдохнула она.

- Твой, моя дорогая.

- Но я... Как ты его н-нашел? Он усмехнулся:

- Я его выиграл.

- Выиграл? - повторила она, не понимая. - У кого ты его выиграл?

- Да у тебя же, Горри. У кого же еще я мог его выиграть? Она вцепилась в его руку.

- Рул, это... это был ты? - вскричала она.

- Ну конечно, Горри. Думаешь, я позволил бы тебе проиграть Летбриджу?

- О! - воскликнула готовая разрыдаться Горация. - О, я так б-благодарна тебе! - Она отпустила его руку. - Но я не п-понимаю, как ты узнал? Где ты был?

- В соседней беседке.

- Человек в черном д-домино? Так это ты наступил на мое п-платье?

- Видишь ли, мне надо было устроить так, чтобы ты на несколько минут ушла, - пояснил он.

- Да, понимаю, - кивнула Горация. - И к-когда я вернулась, это уже был ты?

- Да. Льщу себя надеждой, что я достаточно похоже изобразил Летбриджа.

Должен признать, мне помогли звуки скрипок. Она вновь нахмурилась.

- Да, н-но я не все понимаю. Р-Роберт поменялся с тобой домино?

Смех мелькнул в его глазах.

- Не с-совсем так. Я... э-э-э... позаимствовал его домино, а свое спрятал под стулом.

Горация внимательно на него посмотрела.

- Он н-не возражал?

- Теперь, вспоминая об этом, боюсь, что забыл у него спросить.

Она подошла ближе.

- Маркус, ты з-заставил его отдать?

- Нет, - ответил эрл. - Я просто забрал его.

- 3-забрал? Но как он позволил?

- У него не было выбора, - сказал его светлость.

- Ты имеешь в виду, что в-взял его силой? А он ничего не сделал?

- Думаю, он отправился домой, - спокойно сказал эрл.

- От-тправился домой! Никогда не встречала никого трусливее! - с негодованием воскликнула Горация.

- Вряд ли он мог сделать что-нибудь, - сказал эрл. - Вероятно, мне следует объяснить, что господин... э-э... имел несчастье упасть в пруд с лилиями.

Горация открыла рот.

- Рул, ты столкнул его туда? - едва дыша, спросила она.

- Видишь ли, мне ведь надо было как-то избавиться от него, - сказал его светлость, - а пруд так удобно расположен.

Горация отбросила всякие усилия держаться серьезно и разразилась смехом.

- Просто замечательно! Ж-жаль, я этого не видела! - Вдруг некая мысль пришла ей в голову, и она быстро сказала:

- Он ведь не станет тебя вызывать?

- Это маловероятно, - ответил Рул. - Видишь ли, Горри, ты моя жена, и это обстоятельство ставит Летбриджа в весьма трудное положение.

Этот ответ ее не удовлетворил.

- А что, если он попытается н-навредить тебе? - спросила она с жаром.

- Думаю, у него это вряд ли получится, - равнодушно сказал Рул.

- Лучше бы ты остерегся, Маркус.

- Тебе не следует тревожиться, моя дорогая.

- А ты не хочешь сказать леди Мейси, что все это время со мной был ты?

- Леди Мейси, - сказал он, - не должна тебя беспокоить ни в малейшей степени. Она с трудом произнесла:

- Я считаю, лучше бы вам сказать ей, сэр. Она... она так на меня посмотрела... так...

- Мне ничего не надо говорить леди Мейси, - сказал Рул. - Она, я уверен, даже не упомянет о том, что произошло на карнавале.

Горация удивленно взглянула на него.

- Значит, она знала, что это был ты?

- Несомненно, знала, - ответил эрл.

- О! - Горация с трудом переварила это сообщение. - А ты рассказал бы мне все, если бы я не р-рассказала сама? - неожиданно спросила она.

- Откровенно говоря, нет, не собирался, - ответил Рул. - Ты должна простить меня. Я не думал, что ты расскажешь.

- Я не сказала бы, если бы меня не видела леди М-Мейси, - чистосердечно созналась Горация. - А Роберт не стал бы ничего говорить, потому что и без того попал в смешное положение. Но теперь я вижу, что он вел себя неприлично. Ему не следовало предлагать мне такую ставку, ведь так?

- Безусловно.

- Ну так я не буду с ним больше дружить, Рул! - решительно заявила Горация. - Ты не станешь в-возражать, если я буду обращаться с ним только как со знакомым?

- Вовсе нет, - ответил Рул. - Я сам с ним так обращаюсь.

- Хорошенькое знакомство, когда тебя толкают в п-пруд! - возразила Горация. Она взглянула на часы. - О! Я сказала Луизе, что поеду п-прогуляться с ней! - Она уже хотела уйти. - Есть еще кое-что, что меня с-сердит, - сказала она, нахмурившись. - Ты поступил нечестно, позволив мне в-выиграть вторую партию!

Он рассмеялся, взял ее руки и притянул к себе.

- Горри, отправь-ка Луизу к дьяволу! - предложил он.

- Н-нет, я должна идти, - ответила Горация, внезапно смутившись. - Она еще не видела моего нового ландо!

Ландо сияло новизной и было настолько элегантным, что его счастливую обладательницу единодушно признали первой модницей в Лондоне. Леди Луиза оценила его должным образом, отметила, что оно чрезвычайно удобно, и заявила, что ей меньше всего хотелось целых полчаса тратить на ожидание. Поскольку ей необходимо было сделать покупки на Бонд-стрит, кучеру велели первым делом направиться туда.

Когда экипаж тронулся, леди Луиза ткнула зонтиком в сторону кучера:

- Как ты думаешь, дорогая, он слышит наш разговор?

- О нет! - заверила ее Горация. - Он г-глух, знаешь ли. Т-ты разве не заметила, как мне пришлось ему кричать?

- Боюсь, мне придется целую вечность привыкать к открытому экипажу, вздохнула леди Луиза. - Но, если он и в самом деле глухой, моя дорогая, я кое-что собираюсь тебе сказать. То есть нет, я вовсе не хочу ничего говорить, но считаю, что должна, потому что знаю - Рул никогда тебе не скажет.

Улыбка на лице Горации сменилась мрачным выражением.

- В самом деле?

- Я ненавижу людей, которые вмешиваются в чужие дела, - быстро сказала ее светлость, - но думаю, ты имеешь право знать, почему тебе не следует дружить с лордом Летбриджем.

- Я знаю, Л-Луиза, - сдержанно сказала Горация. - Его р-репутация...

- Не то, любовь моя. Только я, Рул и он знаем, а Рул не скажет тебе, потому что не станет меня выдавать! Горация резко повернула голову.

- Выдавать тебя, Луиза?

Леди Луиза понизила голос до доверительного шепота и храбро принялась рассказывать невестке о том, что произошло ровно семь лет назад.

Глава 13

Примерно в то же самое время, когда леди Луиза начала свой рассказ, лорд Летбридж прибыл с визитом в дом на Гертфорд-стрит. Он поднялся в гостиную, где его с нетерпением ожидала леди Мейси.

- Ну, моя дорогая, - сказал он, закрыв за собой дверь, - я, разумеется, польщен, но что означает этот срочный вызов? Леди Мейси повернулась к нему:

- Тебе передали мое приглашение? Он поднял брови:

- Если бы это было не так, Каролин, меня бы тут не было. Не в моих правилах наносить визиты по утрам. - Он поднес к глазам лорнет и критическим взором окинул хозяйку дома. - Разреши тебе сказать, что сегодня ты неважно выглядишь. На это есть причины?

Она сделала шаг в его сторону.

- Роберт, что произошло вчера вечером в Рейнлее? - выпалила она.

Его тонкие пальцы крепко сжали ручку лорнета, глаза сузились.

- В Рейнлее? - повторил он. - А что там произошло?

- Я была там! - ответила она. - Я слышала, как ты говорил с этой маленькой глупышкой. Ты вошел в павильон. Что за этим последовало?

Летбридж достал из кармана табакерку, постучал по ее крышке, затем открыл.

- Какое тебе до этого дело, Каролин? - спросил он.

- Мне сказали, что некто в алом домино прошел в малую игровую комнату. Я никого там не увидела и вышла на террасу. Там я увидела тебя, и мне показалось, что ты срезаешь один из локонов невесты. Затем она выбежала, а я вышла. - Она замолчала и вдруг прижала ко рту платочек. - Боже, это был Рул! простонала она.

Лорд Летбридж взял понюшку, поднес щепотку сначала к одной ноздре, затем к другой.

- Какое разочарование для тебя, моя любовь! - мягко сказал он. - Но я уверен, что ты обманулась. Она вздрогнула.

- Я думала, что это ты. Я сказала... Впрочем, это несущественно. Затем он снял с себя маску, и я едва не лишилась чувств.

Лорд Летбридж защелкнул табакерку и отряхнул манжеты.

- Очень занимательно, Каролин. Надеюсь, это послужит тебе уроком, чтобы ты не вмешивалась в мои дела. Как жаль, что я не видел тебя в тот момент!

Леди Мейси покраснела от злости и направилась к креслу.

- Ты язвителен, Роберт. Но вчера ты был в Рейнлее, и ты был в алом домино.

И говорю тебе: никого больше там не было!

- Больше никого, - ответил Летбридж и улыбнулся. - Какой поучительный вечер, должно быть, провел наш дорогой Рул! Как же ты глупа, Каролин! Что ты ему сказала?

- Не имеет значения, - резко ответила она. - Может, ты одолжил ему свое домино? Это было бы так на тебя похоже!

- Вот здесь ты не права, - с возмущением ответил он. - Домино с меня сорвали. Губы ее скривились.

- И ты это допустил? Что-то не очень верится!

- У меня не было выбора, - сказал он. - Я был устранен самым решительным образом. Да, я сказал - устранен, Каролин.

- И ты так спокойно об этом говоришь! - заметила она.

- Естественно, - ответил он. - А ты думаешь, я должен скрежетать зубами?

- Ну, и ты доволен? Ты думаешь, с графиней все кончено?

- Что касается тебя, моя дорогая, то всему конец, - сказал он задумчиво. Жаль только, что я не имел удовольствия быть свидетелем твоей встречи с Рулом.

Но могу догадываться. У меня довольно хорошее воображение.

Она отбросила саркастический тон и протянула к нему руку.

- О, Роберт, разве ты не видишь, что я расстроена? - Вижу, - ответил он. Мои планы тоже расстроены, но я не подчиняюсь обстоятельствам! Она с интересом посмотрела на него. Летбридж был возбужден, глаза его горели. Нет, он был не из тех, кто поддается ненужным эмоциям.

- Что же ты намерен делать? - спросила леди Мейси. - Рул не даст девчонку в обиду.

Летбридж щелкнул пальцами:

- Я сказал, что мои планы расстроены, так оно и есть.

- По-моему, тебе это безразлично!

- Черт побери! Когда срывается один план, всегда можно придумать другой, сказал Летбридж и добавил:

- Но тебя это не касается, извини. Рул - вот кто тебе нужен! - Он с минуту смотрел на нес, как бы изучая, затем расплылся в улыбке:

- Ты любила его, Каролин? Это не мудро.

Она поднялась:

- Ты отвратителен, Роберт! Я должна видеть его. Я должна заставить его встретиться со мной.

- Конечно, сделай это, - от всего сердца сказал Летбридж. - Желаю, чтобы ты его до смерти замучила. Но ты не получишь его обратно, бедняжка. Я слишком хорошо знаю Рула. Хочешь видеть его покорным?

Леди Мейси подошла к окну.

- Нет, - сказала она.

- Странно! - заметил он. - Для меня это стало чем-то вроде навязчивой идеи. - Он направился к ней. - Сегодня ты скучна, Каролин. Я, пожалуй, оставлю тебя, а ты устрой сцену Рулу. И, когда я снова приеду к тебе, ты мне все расскажешь. - Он взял ее руку и поцеловал. - До свидания, любовь моя! - сказал он и вышел, что-то напевая себе под нос.

Горация возвращалась домой по Хаф-Мун-стрит и вдруг увидела идущего впереди Летбриджа. Она слегка растерялась. Летбридж остановился, снял шляпу и стал ожидать, когда подъедет экипаж.

Его спокойная уверенность, что она прикажет кучеру остановиться, понравилась Горации, и ландо остановилось подле Летбриджа.

Летбриджу было достаточно одного взгляда, чтобы убедиться в том, что она все знает. Серые глаза Горации были полны иронии. Это вывело Летбриджа из равновесия, но он сдержал себя и, учтиво поклонившись, заметил:

- Ревнивый муж с честью вышел из положения.

- Он не ревнив - он умен! - ответила Горация.

- И влюблен! И ослеплен! - подхватил Летбридж. - В результате пострадал один я.

Горацию тронули эти слова, и она сказала:

- Мы оба были застигнуты врасплох, но это, наверное, к лучшему.

- Я кляну себя за то, что был так неосторожен, - произнес Летбридж задумчиво. - Мне следовало быть более предусмотрительным и насчет Рула, и насчет леди Мейси.

Стрела, как он и рассчитывал, попала в цель. Горация напряженно выпрямилась.

- Леди Мейси?

- О, так ты ее не видела? Кажется, она и Рул вместе составляли этот план.

И надо признать, у них это превосходно получилось.

- Это н-неправда! - возмутилась Горация.

- Почему? - спросил он. - Почему вы думаете, что это неправда?

Горация взглянула на него с ненавистью.

- Просто я подумал, - продолжал Летбридж, - что вы все знаете о событиях прошлой ночи. Но вижу, что ошибся.

- Вы действительно ошиблись! - сказала она. - Я спрошу Р-Рула!

Он улыбнулся.

- Замечательная мысль, мадам. Обязательно спросите, если это успокоит вашу душу.

И, отвесив небрежный поклон, он удалился. Летбридж был доволен собой. По части отравленных стрел он был непревзойденным мастером и только что в очередной раз это доказал.

Горация, в свою очередь, припомнила жестокую улыбку леди Мейси, разговор с мужем и прошептала, сдерживая слезы:

- Она, конечно, знала!

Неделю спустя граф и графиня Рул принимали гостей в Воксхолл-Гарденс.

Приехала и леди Мейси.

Сначала все шло великолепно. Сердечный хозяин, изысканное угощение, музыка, танцы, фейерверк - все было очаровательно.

Горация с мистером Дэшвудом, Пелхэмом и мисс Ллойд отправились к водопаду, Рул с несколькими друзьями прошел в беседку. Горация видела, как он шел по аллее с сэром Гарри Топхэмом. Через несколько минут она снова увидела его, но уже с леди Мейси. Та стояла рядом с эрлом и смотрела на него чересчур нежным взглядом, а когда Горация показалась в соседней аллее, положила руки ему на плечи.

Мисс Ллойд и Пелхэм отстали. Горация подхватила мистера Дэшвуда под руку и потащила в другую аллею, поэтому она не видела, как Рул сбросил руки леди Мейси со своих плеч.

Миледи Рул весь остаток этого ужасного вечера находилась в сильнейшем возбуждении. Многие это заметили, а мистер Дэшвуд нашел ее более, чем когда-либо, очаровательной.

Но когда на другое утро Рул вошел в ее комнату и сел на краешек ее кровати, она посмотрела на него отсутствующим взглядом. Поехать в Мееринг? О нет, она не может! Ведь у нее сотни встреч, а в деревне так ужасно тоскливо.

- Не очень это любезно с твоей стороны, - сказал Рул, улыбнувшись.

- Но ведь ты едешь всего н-на неделю. Подумай, как утомительно собирать вещи для такого короткого путешествия! К-конечно, я поеду с тобой после встречи в Ньюмаркете, если мы н-не поедем в Бат.

- Я бы очень хотел, и даже настаиваю, чтобы ты поехала со мной сейчас, Горри.

- Очень х-хорошо, - сказала Горация голосом мученицы. - Если ты говоришь, что я должна ехать, - значит, я поеду.

Он встал.

- Хорошо, дорогая!

- Р-Рул, если ты сердишься, скажи мне! Я н-не хочу быть п-плохой женой.

- Разве я выгляжу сердитым? - спросил он.

- Н-нет, но я никогда н-не могу определить по твоему виду, что ты думаешь, - откровенно призналась Горация. Он засмеялся.

- Бедная Горри, это, должно быть, так мучает тебя. Оставайся в городе, моя дорогая. Ты, вероятно, права. Арнольд будет занимать меня делами в Мееринге. Он коснулся пальцем ее подбородка. - Не проиграй без меня все мое состояние, хорошо? - сказал он.

- Нет, к-конечно. Я буду п-послушна. И тебе не следует опасаться, что я стану встречаться с Летбриджем, мне Луиза все о нем рассказала.

- Я верю тебе, - ответил он, нагнулся и поцеловал ее.

Глава 14

Эрл Рул в сопровождении одного лишь мистера Гисборна отправился в Мееринг, а его жена осталась в Лондоне, стараясь убедить себя в том, что не скучает без него. И если ей это не удалось, то, по крайней мере, внешне никто и не подозревал, что она расстроена. Поскольку огромный дом на Гросвенор-сквер казался невыносимо пустым без его светлости, Горация старалась как можно больше времени проводить вдали от него. Никто из тех, кто встречался с ней на всех картежных вечеринках, раутах, увеселительных сборищах и пикниках, которые она посещала, не мог заподозрить ее в не принятом в свете томлении по собственному мужу. Напротив, ее сестра Шарлот сурово заметила, что ее фривольное поведение просто неприлично.

Для Горации не составило труда держать лорда Летбриджа на расстоянии. Они, естественно, встречались на многочисленных вечеринках, но его светлость, обнаружив, что Горация была с ним по-светски вежлива, но и только, казалось, спокойно принял свою отставку и переход в ранг просто знакомого и больше не делал попыток завоевать ее вновь. Горация выбросила его из своей жизни без особого сожаления. Повеса мог завлекать молодых благородных дам и обольщать их своими чарами, но что оставалось делать человеку, которого столкнули в пруд во всем его бальном одеянии? Горация, сожалея лишь о том, что так и не сыграла с ним в карты, оставила его без всякой жалости и больше о нем не вспоминала. Она восхитительно с этим справилась, когда совсем неожиданно и весьма вызывающе он заставил ее обратить на себя внимание.

В Ричмонд-Хаус был устроен увеселительный вечер с танцами и фейерверком.

Сады были ярко освещены, ужин подавался в комнаты для игры, а шутихи запускались с лодок, стоявших на якоре. Все это привело в неописуемое восхищение гостей, а также жителей близлежащих домов. В полночь пошел дождь, но поскольку к тому времени фейерверк уже завершился, этому пустяку никто не придал значения, и гости возвратились в бальный зал.

Горация рано ушла с вечеринки. Было приятно смотреть на огни фейерверка, но у нее не было желания танцевать. Этим она частично была обязана своим туфелькам, украшенным бриллиантами. Они безбожно натирали ей ноги, и она вдруг поняла, что ничто не может испортить наслаждения сильнее, чем тесный башмачок.

Вскоре после полуночи был подан ее экипаж, и, отклоняя все просьбы мистера Дэшвуда остаться, она уехала.

Она решила, что, вероятно, пресытилась балами, поскольку на этом откровенно скучала. Ей трудно было казаться веселой и беззаботно отдаваться танцам, в то время как все се мысли были заняты одним - чем занят высокий, с ленивой улыбкой человек, находящийся за много миль от нее, где-то в Беркшире. Постоянные думы о нем расстраивали ее и вызывали головную боль. Она откинулась на спинку сиденья в углу экипажа и закрыла глаза.

Прошла неделя, а Рул не возвращался. Что, если завтра отправиться в Мееринг и застать его врасплох? Нет, конечно, такое невозможно... Придется ей вернуть башмачнику эти туфельки, и пусть он никогда больше не шьет ей ни одной пары.

Парикмахер тоже сделал ей отвратительную прическу. Дюжины шпилек впивались ей в кожу; негодяй должен был знать, что этот стиль ей вовсе не идет. Весь этот громоздкий плюмаж наверху делает се старухой. Что касается новых румян, которые ей навязала мисс Ллойд, это была самая ужасная на свете вещь. Она так и скажет мисс Ллойд при следующей их встрече.

Экипаж остановился, и она открыла глаза. Дождь лил вовсю, и ливрейный лакей держал над ней зонт, чтобы защитить великолепный наряд его хозяйки.

Похоже, дождь погасил факелы, всегда горевшие в железных оправах у ступенек, которые вели к парадной двери. Стало темно - луна скрылась за тучами.

Горация поплотнее завернулась в плащ из белой тафты с воротником из набивного шелка и, одной рукой придерживая юбки, ступила на мокрую мостовую.

Лакей держал над ней зонт, и она быстро взбежала по ступенькам. В спешке она успела переступить порог прежде, чем поняла свою ошибку. Горация перевела дух и, осмотревшись, поняла, что стоит в узкой прихожей чужого дома, а лакей не был похож на слугу Рула.

Она быстро повернулась.

- Это ош-шибка! - испуганно воскликнула Горация. - Немедленно откройте дверь!

Позади раздались шаги. Повернувшись, она увидела лорда Летбриджа.

- Добро пожаловать, миледи! - сказал Летбридж и распахнул двери гостиной.

- Умоляю вас, входите!

Она стояла не двигаясь, лицо ее выражало смесь гнева и удивления.

- Я не понимаю! - сказала она. - Что это оз-значает, сэр?

- Позвольте, я расскажу вам, мадам, но, умоляю, проходите! - сказал Летбридж.

Она чувствовала присутствие молчаливого лакея за спиной и не хотела при слуге устраивать сцены. После минутного колебания она вошла в гостиную.

Она была освещена множеством свечей, а в глубине ее был накрыт стол, на котором стояли блюда с холодными закусками. Горация нахмурилась.

- Если вы устраиваете п-прием, сэр, то хочу вам напомнить, что я не приглашена и н-не намерена здесь оставаться, - заявила она.

- Это не прием, - ответил он, закрывая дверь. - Это только для тебя и для меня, моя дорогая.

- Вы, должно быть, сошли с ума! - растерянно глядя на него, сказала Горация. - Я, к-конечно, никогда н-не приехала бы к вам на ужин одна! Я н-не могу понять, почему мой кучер доставил меня сюда!

- Горри, я собирался тебе сделать небольшой сюрприз.

- В таком случае это неслыханная дерзость! - возмутилась Горация. - Вы, вероятно, подкупили кучера? Вы должны проводить меня к моему экипажу, сэр, и немедленно!

Он рассмеялся.

- Твой экипаж, дорогая моя, отправлен, а твои кучер и лакей валяются под столом в таверне недалеко от Уайтхолла. Это мои люди доставили тебя сюда.

Согласись, как хитро я все устроил!

Глаза Горации потемнели от гнева.

- Это ч-чудовищно! - заявила она. - Вы хотите сказать, что у вас достало наглости напоить моих слуг?

- О нет! - ответил он, не задумываясь. - Это было бы жестоко. Пока ты была в Ричмонд-Хаус, любовь моя, что может быть естественней для честных парней, чем желание освежиться в ближайшей таверне?

- Я н-не верю этому! - отрезала Горация. - Вы п-плохо знаете Рула, если полагаете, что он будет держать кучера, способного н-напиться. Вы, д-должно быть, подстроили это, и утром я пошлю за констеблем и все расскажу ему! Тогда, надеюсь, вы пожалеете о своем поступке!

- Может быть, и так, - согласился Летбридж. - Но ты думаешь, констебль поверит, что одна кружка пива способна произвести такое сильное действие на твоих слуг? Поскольку, знаешь, я ведь поступил не совсем так, как ты думаешь.