Браслет Тигрицы (СИ)

Глава 32

Тимур

Боже! За что на ее хрупкие плечи навалилась такая тяжесть? Почему я не могу переложить эту ношу на себя? Как мне вообще рассказать Алине, что ее ожидает новое препятствие, которое она просто обязана преодолеть ради нас, ради нашего будущего, как?

Мое сердце рвет на части. Лев ревет. Мой самоконтроль начинает трещать по швам. Я не могу найти выход из этой гребаной ситуации, я не знаю, как уберечь свою малышку от следующей волны боли, которая настигнет ее уже скоро.

Стараюсь взять эмоции под контроль и усмирить зверя, потому что передо мной открываются двери 62 этажа.

Мне не приходится долго искать Алину. Она на сцене. И все посетители этого ресторана, пристально наблюдают за моей девочкой, так же как и я.

Завороженно наблюдаю за ее пением. У нее очень красивый голос. Мурашки по коже… Она поет для меня… Слова песни задевают за живое… Она не поет — умоляет.

Алина чувствует мое присутствие, я знаю это. Как бы она не просила, я не мог оставить ее совершенно одну. Пусть я тень, пусть я сижу за другим столиком, но я рядом.

Целый час я наблюдал за ней, скрываясь тенью, но моему терпению пришёл конец. Я решил появиться. Какой смысл прятаться, если она точно знает что я рядом…

Не ожидал, что она сдастся первой. Я уже настроился сидеть тут всю ночь, и был приятно удивлен ее неожиданным вопросом.

Мне стало приятно, что она немного успокоилась и расслабилась, но все же проскальзывает досада от того, что я не сумел справиться сам. Я старался лишний раз не тревожить ее своими расспросами, поэтому в лифте мы ехали молча и практически не касались друг друга.

Открываю входную дверь, Алина входит первой. Она снова снимает обувь и не могу не восхититься тем, как легко она идет босиком прям к холодильнику.

Ей тут самое место! Теперь я постоянно буду наблюдать, как эти маленькие ножки шлепают по полу моей квартиры.

— Хочешь после мороженого выпить чашечку кофе? — предлагаю я, наливая себе порцию крепкого кофе. Алина в этот момент стонет, и я оборачиваюсь.

Она сидит на стуле, ее глаза закрыты, и она вынимает чайный прибор изо рта, ее язык нежится под серебристой ложечкой. Мой член тут же дергается в штанах.

Мне приходится сесть на стул рядом с ней, пока я не потерял дар речи и не сорвался к ней. Я хочу еще понаблюдать это зрелище.

— Алина! — ее имя вылетает из моего рта, я пытаюсь заставить ее сосредоточиться на мне. С того момента когда она вошла в двери благотворительного ужина, мое внимание было только ее. Она завладела моими мыслями, не смотря на то, что я находился на серьёзной операции. Чего я ожидал?

Это платье на ней. Черт возьми! Нравится ли оно мне?

Я думаю, она выглядит сексуально, даже когда на ней просто моя футболка. Так что да, это платье меня просто убивает, тем более, сейчас этот гребаный разрез, полностью оголяет ее ногу.

О чем блядь я сейчас думаю?

Надо встать, походить, пусть доест свое мороженое, и я уложу ее спать, она сейчас навеселе, за нее думают выпитые Мартини.

Как только я начинаю подниматься со стула, она кладет ноги мне на колени и берет в рот очередную ложечку мороженого.

К черту! Как я могу сидеть смирно? Я вхожу в игру…

Моя рука проводит по ее ноге, и из ее рта вырывается тихий вздох. Когда мои пальцы достигают разреза на ее платье, а он практически у ее трусиков, понимаю что она жаждет чтоб я прикасался к ней, так же как и я, даже после всего, что сегодня произошло.

— Тимур! — хнычет она, когда я слезаю со стула, чтобы встать перед ней на колени.

Она откидывает голову назад. Ее шея полностью обнажена, где красуется моя метка. Я наклоняюсь к ней и нежно целую ее от ключицы вверх по шее, пока моя рука проделывает путь по ее внутренней поверхности бедра. — Тимууур! — стонет она.

Я все еще чувствую ее волнение. Она продолжает, переживать о том, что встретила волка.

— Не думай об этом слишком много, Алина! — шепчу, когда мои губы достигают ее уха, и я нежно покусываю ее мочку. — Пожалуйста, откинь все в сторону и расслабься! — прошу ее, и она кладет руки мне на затылок, раздвигая ноги так, что я оказываюсь меж ее бедер. — Посмотри на меня, Алина. Дай мне увидеть твои глаза, — простонал я.

Мой член снова дергается, когда она облизывает верхнюю губу, и я просовываю два пальца под ее влажные трусики. Мой язык касается ее языка, и я посасываю его, прежде чем мы начинаем страстно целоваться.

Я исследую пальцами ее вход. Мой указательный палец проходит по ее клитору, а средний медленно скользит внутрь и наружу. Она издает стон, и ее голова падает на мою шею. Свободной рукой я приподнимаю ее голову и ввожу в нее два пальца.

— Посмотри на меня, Алина! — говорю я, когда мое дыхание становится таким же неконтролируемым, как и ее. Мне нужно увидеть, как удовольствие выглядит на ее лице. Я хочу увидеть, на сколько ей это нравится. Сгибаю пальцы и глажу внутреннюю стенку ее киски, пока мой большой палец танцует на ее клиторе. Она обхватывает руками мою шею, а ногами мою талию, и я чувствую, как она сжимается вокруг моих пальцев. Такое ощущение, что она выпустила Айю, он нет, это все еще она.

В ней еще присутствует некая тревога, ее мысли не полностью в моем распоряжении, она не может полностью расслабиться. — Отпусти себя Алина. Отпусти для меня.

— Тим… О боже, Тиииим! — выкрикивает она мое имя, и я хочу продолжать доставлять ей удовольствие вечно. Я чувствую ее оргазм вокруг моих пальцев, и она раздвигает губы, издавая долгое тихое «ох».

Я держу ее лицо одной рукой, так что мы продолжаем смотреть друг на друга, и пока мой большой палец теребит ее губы, она высовывает язык и облизывает его. Ее тело дрожит, и я не думаю что смогу стать еще тверже, чем сейчас.

Мы не можем перестать целоваться, она опускает руку между нами и ласкает мой член через брюки, а я готов взорваться прямо сейчас, поэтому я хватаю ее и несу, ее ноги все еще вокруг моей талии.

Мне нужно увидеть, как ее обнаженное тело будет рядом со мной, в каждой комнате этого дома.

Алина

Я еще даже не оправилась от умопомрачительного оргазма, а чувствительность моего тела стала заложницей его прикосновений.

Он прогибается под моими ногами, и когда его руки обхватывают мой зад, поднимая меня со стула, мурашки пробегают по моему и без того чувствительному телу.

Я чувствую его твердость, поэтому крепко обхватываю его ногами, желая почувствовать большее. Он тянет меня вверх, и мой набухший клитор задевает его пояс, посылая волну удовольствия по каждой моей клеточке.

— Ты тужен мне голый Тим! — требую я так же похотливо, как и чувствую. Никогда я еще так не злилась на предметы одежды.

Он издал стон, когда положил меня на кровать и навис надо мной, страстно целуя меня.

— Ты прекрасна Алина! — шепчет он, погружая свой язык в мой рот, и как только он касается моего языка, тело содрогается в приятной ударной волне. — Я хочу, чтоб твое сердце всегда было только моим! — шепчет в мое ухо и покусывает мочку.

И тут в голове снова проносятся произошедшие события; прием, танцы, Ян, волк, выпивка…

Тимур смотрит на меня, и в его глазах появляется смесь беспокойства и голода. И я могу только надеяться, что он видит, как сильно я хочу его. Он гладит меня по щеке и целует в губы.

— Алина, — шепчет он, мое имя звучит длиннее, чем есть на самом деле, и как только он вдыхает, я точно знаю, о чем он думает.

Черт! Он серьезно это делает? Он серьезно хочет остановиться?

— Не сейчас Тим! — умоляю его. Я знаю, что у него уходят все силы на то, чтоб остановить себя. Его руки сжались в кулаки, не давая обнять меня.

Вероятно, он почувствовал мое смятение, почувствовал мои переживания. Но, а какой реакции он ожидал? Я ведь не бессердечная сволочь, которая сможет спокойно смотреть на происходящее. Нельзя отнять у меня сострадание к человеку, который думает что я его пара. Он прекрасно знает что я не почувствовала к нему физического влечения, он прекрасно видел все собственными глазами. Тогда почему же он остановился? Почему он мучает меня? К моему горлу подкатывает ком.

— Ты не имеешь права делать это! — огрызаюсь я, мои мокрые глаза показывают, как я нервничаю. — Ты не имеешь права заставлять меня кончить вот так. Ты не имеешь права заставлять меня хотеть вот так, а потом оставлять меня в подвешенном состоянии. — Слезы скатываются одна за другой. — Или ты больше не хочешь меня? — слова покидают мой рот прежде, чем я осознаю, на сколько бессмысленно я звучу.

— Я хочу тебя, Алина. Ты даже не представляешь, как сильно, — говорит Тимур, беря мое лицо в свои руки. — Я хочу целовать каждый сантиметр твоей кожи, лизать каждый сантиметр тебя, пока до конца не узнаю, что заставляет тебя терять контроль, чтобы я мог делать это снова и снова. Но ты права, я не имел права все это делать, зная, что ты в подавленном состоянии.

Он встает, а затем начинает расхаживать перед кроватью, потирая затылок.

— Что ты делаешь, Тимур? — спрашиваю я, хотя на самом деле я хочу знать, о чем он думает. Впервые я не могу ощутить его, понять его мысли.

— Когда я увидел тебя с ним, я чуть с ума не сошел… — начинает Тимур, он понял, что я имела в виду, — и я лишь на мгновенье подумал, что может он твоя пара. — Он прислонился к стеклянной перегородке ванной комнаты и засунул руки в карманы.

Он что серьезно? Да, я сначала почувствовала некую связь с ним, но когда он прикоснулся ко мне, Айя словно взбесилась, она из кожи вон лезла, чтоб увести меня от него. А когда он обратился, я и вовсе чуть сознание не потеряла на месте.

— Но когда я почувствовал твой страх, от того что он дотронулся до тебя, я чуть не прикончил мальца, прям на твоих глазах… — на его лице растягивается ухмылка. — Поверь, я очень хотел это сделать… — он отталкивается от перегородки и подходит окну, устремляя свой взгляд вниз, на суету ночного города.

— Мне не нужен он! — я подхожу к нему сзади и обнимаю его грудь, прижимаясь к его спине. — И ты прекрасно это знаешь… — не узнаю свой голос.

— Ты не знаешь самого главного, Алина… — он накрывает мои руки своими и сжимает их. Чего я не знаю? Что он не договаривает?

— Говори… — упираюсь лбом меж его лопаток.

— Когда в паре умирает один из партнеров… второму, предстоит ощутить всю ту боль, что чувствует умирающий, и эта боль может свести с ума. — Чувствую под своей ладонью его сильное сердцебиение, и начинаю замечать, что мое сердце пытается синхронизироваться с ним. — Ты понимаешь ход моих мыслей, Алина?

— Ты хочешь убить его? — мои слезы оставляют мокрое пятно на пиджаке Тимура.

— Он должен умереть… — мне стало больно от его слов, в прямом смысле этого слова. — Он нарушил самый главный закон оборотней, такое не прощается…

— Значит, мне предстоит перенести его боль? — мои губы дрожат. Я начинаю осознавать всю серьезность ситуации. Меня начинает трясти.

Тимур разворачивается и подхватывает меня на руки. Он так крепко прижимает меня к себе, что я начинаю задыхаться. Я чувствую его растерянность, его мысли мечутся туда-сюда в поисках какого-нибудь решения, но я понимаю, что он бессилен в данной ситуации, он не может повлиять на неизбежное.

Виновны ли мы в этой ситуации? Заслуживает ли Ян смерти? Заслуживаю ли я страданий? Ответы на эти вопросы знает лишь, чертова судьба.

— Алина успокойся! — он укладывает меня на кровать — Я не могу вынести твоих слез, мое сердце кровью обливается, когда ты в таком состоянии.

— Тогда сделай что-нибудь… — плачу я. — Забери мою боль, успокой меня… — я сжимаюсь в калачик, пытаясь унять дрожь в своем теле.

Глаза Тимура тут же засветились и он начал шептать.

— Расслабься любимая… Я всегда буду рядом… Отдохни немного… Засыпай… Засыпай — его шепот слышится уже где-то вдалеке, мои веки тяжелеют, по телу разливается спокойствие, я проваливаюсь в глубокий сон.