Браслет Тигрицы (СИ)

Глава 43

Тимур

Мне пришлось тормознуть на мосту. На мосту блядь! Я готов был взорваться еще тогда, когда увидел ее танцующую в клубе, а тут она смело пересела ко мне на колени, и черт, начала такое вытворять, что мне даже и не снилось.

До сих пор не верю, что она это сделала! Никогда не думал что это так ах*енно…

На этом моменте мой словарный запас иссяк.

Тело потрясывает от того что она высасывала мою кровь. Внутри все бурлит и ждет продолжение. Хочу быть внутри нее. Если бы не эти гребаные штаны, я бы погрузился в ее мокрую и тугую киску. Я бы насаживал ее на себя, пока она бы мучала мою шею. Я голодный как зверь, и несмотря на разрядку, которую получил только что, мне все равно мало этого.

Хочу слышать ее стоны, хочу видеть на ее лице удовольствие, полученное от моих ласк, хочу сам наслаждаться ее телом и душой.

До сих пор не верю, что Алина сама позвала меня через мысленную связь. Я ожидал новой истерики, ожидал новой порции негатива, но она снова удивила меня своей непредсказуемостью. Меня радует, что она соскучилась по мне. Она так же как и я не может долго находиться вдали от меня.

Заезжаю в подземку «Федерации» и глушу двигатель. Алина продолжает сидеть на моих коленях, крепко прижавшись к моему телу. Я кайфую. Я мог бы очень долго сидеть в таком положении, не шевелясь, зная, что ей так спокойней.

Осознаю, что сегодня вел себя как последний урод. Давил на свою малышку, до конца не осознавая, что творится у нее в голове. Она переживала за то, что не сможет родить мне ребенка. Расстроилась, что не сможет познать материнство — это действительно больно. Но на данный момент речь идет о ее безопасности, так как по какой-то загадочной причине некоторые тигрицы умирают, отдавая жизнь ребенку.

Я еще с этой историей до конца не разобрался. Не слышал раньше подобного и это меня определенно тревожит. Но я обязательно выясню все подробности по этому поводу. Если понадобится, переговорю с тысячами ведьм, но докопаюсь до истины. Как показывает практика, везде есть лазейки…

В любом случае я отдам предпочтение своей паре и не задумываясь приму правильное решение, хоть оно и будет жестоким. Но я конечно надеюсь, что до такого мы не дойдем. А ребеночка мы можем и усыновить, если конечно она сама этого захочет.

— Пойдем домой! — шепчет Алина в мою шею, вырывая из моих размышлений.

— Пойдем! — открываю дверь и аккуратно перекидываю ее ногу, ставя на пол.

— Как только переступишь порог квартиры, сразу незамедлительно снимаешь свои штаны, если хочешь их видеть целыми.

Мы не одни едем в лифте, и поэтому я подзадориваю ее мысленно.

— Хочешь взять меня у порога? — подхватывает игру Алина.

— Я хочу тебя прямо тут, — признаюсь, и моя рука ползет по ее ягодице, слегка сжимает ее. — Можно?

— Господи! — она облокачивается на меня. — Вот бы мне тоже быть невидимкой, тогда бы я согласилась даже на улице, — признается она.

Эта идея мне капец как нравится, тем боле Каролина сказала, что она и есть тень, просто способность еще не проявилась. Но у меня в голове возникает коварная мысль, но при этом ее штанам, придет капитальный конец.

Люди, ехавшие с нами, вышли на 53-м, а я меняю наш маршрут, нажимая на кнопку 89 этажа, где находится смотровая площадка. Двери лифта открываются, и я вывожу Алину за руку, полностью скрытую собственной тенью.

Да, я умею это делать, моей силы хватает на то, чтоб это провернуть, причем без всяких усилий.

— Как ощущения? — интересуюсь.

Нас сейчас абсолютно никто не видит, а вот мы друг друга видим прекрасно. По ощущениям это похоже на то, будто твое тело обволакивает вода, только ты не ощущаешь влаги, а лишь некое давление. Когда я впервые применил тень, мне на столько, понравилось это ощущение, что я проходил с ней целый день, пока не свалился с ног от усталости.

Оказалось что больше 20-ти часов подряд носить ее просто невозможно, под конец она отнимает все силы. Но пару часов, с удвоенной нагрузкой это в принципе даже не ощутимо. Тут самое главное не разрывать соприкосновение.

— Что ты сделал? — она осматривает себя.

— Не пугайся. Я скрыл нас своей тенью, поэтому постарайся молчать, — предупреждаю я.

— Что ты хочешь сделать? — она крепче сжимает мою руку.

— Честно? — выдерживаю паузу. — Хочу трахнуть тебя на этой смотровой площадке.

— Тимур ты серьезно? — волнуется она.

— Помнится мне, ты была не против, даже на улице, — напоминаю ей.

Меня смешит ее испуг. Сейчас она выглядит как нашкодившая девочка, которая находится в ожидании наказания. Вот что бывает, когда с уверенность говоришь то, чего на самом деле боишься сделать.

— Тимур, нет… — она тормозит меня. — Я, я не могу так. Тут ведь есть люди.

Да, на самом деле сейчас здесь находятся несколько парочек, которые доплатили сотрудникам за то, чтоб находиться тут в неположенное время. Но я так же знаю, что сейчас персонал начнет поторапливать парочек, покинуть площадку, так как через несколько минут сюда придёт администратор.

— Доверься мне! — прошу ее и продолжаю тянуть за руку, проходя мимо двух целующихся людей.

Веду ее в самый дальний угол смотровой площадки, замечая ее взволнованное но в то же время возбужденное дыхание. Ее зацепило мое желание, это видно по ее поведению — она дрожит от предвкушения.

Я не зря выбрал именно этот ракурс, отсюда открывается необыкновенный вид на ночной город, от которого захватывает дух. Но меня, конечно, это уже не впечатляет — я был тут и не раз, зато меня впечатляет ее реакция на увиденное.

Ее рот безмолвно открывается от восхищения, и я залипаю на кольце ее нежных губ, хочу ощутить их сладость. Крышу рвет. Не удержавшись, припечатываю ее спину к стеклу, при этом выбивая воздух из ее легких. Набрасываюсь на ее мягкие губы и сминаю их в жарком поцелуе.

Держу ее личико в своих ладонях и вкладываю в поцелуй все свои извинения, за причинённую боль. Целую так, что самого начинает потряхивать от наслаждения.

— Тимур! — сипло стонет она, от чего просто затуманивает разум. За спиной Алины светится ночная Москва, она в моих руках, прижата к огромному панорамному стеклу и трепещет от ощущений. — Тимур! — повторяет снова и упирается в мою грудь руками.

— Чшш! — шепчу в ухо, сжимая ее ягодицы. Вдавливаю член в ее промежность, подогревая ее возбуждение, которое и так на пределе. Продолжаю целовать нежную кожу; на ключице, на скуле, на шее, специально задеваю метку, заставляя снова стонать.

— Тише сладкая!

Во мне проснулся мальчишеский азарт, хочу показать, на сколько это может быть захватывающе, получать удовольствие, зная, что тебя могут услышать. Она действительно думает, что я возьму ее в окружении народа, и осознание этого приводит к мощному выбросу адреналина.

С ума можно сойти! Она трясется в моих руках, словно тоненький листочек, а меня еще сильнее колошматит от этого. Слышу, как персонал уже начинает суетиться и выгонять посетителей, а я радуюсь, понимая, что Алина этого не знает. Я на столько, погрузил ее в удовольствие, что она не замечает происходящего.

Безумная идея. Понимаю, что обманом заставляю думать иначе, но мне хочется поставить ее в неловкое положение, хочется посмотреть на ее реакцию, как она будет отдаваться мне, осознавая что где-то там находятся люди. Я просто жажду увидеть ее удовольствие в этот волнительный для нее момент.

Отрываюсь от нее и резко разворачиваю лицом к стеклу, вжимаюсь выпуклостью теперь в ее попку.

Сука! Я когда-нибудь трахну эту маленькую дырочку.

— Положи руки на стекло! — командую еле слышно. Продолжаю играть свою роль, хотя уже слышу, как последние покидают площадку. Ее ладошки упираются в стекло, и я тут же слышу, как сбивается ее дыхание. — Захватывающе, правда? — продолжаю шептать в ее шею. Она молча кивает, боясь произнести звук. Ей нравится то, что она видит, но больше ей нравится то, что ощущает.

Улыбаюсь, чувствую себя скотиной, но не могу остановиться. — Ноги шире, — играю дальше.

Алина медлит, она в ступоре. Помогаю ей сделать следующий шаг. Втискиваю ногу меж ее собственных, и поднимаю колено, заставляя встать так, как нужно мне.

Дело сделано…

Расстегиваю ширинку ее брюк, которые хотел сдернуть еще в машине, и запускаю правую ладонь в ее трусики.

— Боже, какая ты влажная и горячая!

Левой рукой накрываю ее грудь и сжимаю, в то время как начинаю прикасаться к ее маленькому комочку нервов. Она тихо стонет и откидывает голову назад, на мое плечо. Восхищаюсь ее сдержанности, ловлю себя на мысли, что хочу слышать ее стоны громче, что противоречит сложившейся ситуации. Целую ее шею, касаюсь укуса и чувствую, как ее тело сжимается в моих руках. Меня кроет. Представляю, как сжимается ее киска вместе со своим телом.

— Да, сделай так еще разочек! — прошу ее, вводя в ее щелоку два пальца, при этом теперь уже засасываю метку. Я знаю, что она теряет контроль, когда я играю с ее меткой. Алина содрогается, зажимая мои пальцы словно в тиски, и ладошкой закрывает рот, боясь издать громки звук.

— Черт! — стону, зная, что теперь точно никого нет. Не могу больше мучать ее. Хочу услышать этот сладкий звук. — Покричи для меня милая, не бойся ничего! — прошу, и прокусываю ее шею. Наркотик — гребаный наркотик… Кровь обволакивает мое нёбо, а пальцы продолжают погружаться в ее лоно. Эйфория начинает растекаться по всему телу, нанося сокрушительные удары по нервной системе.

Вжимаюсь снова в ее попку, надеясь унять ноющую боль в штанах, но это нет то, что мне сейчас нужно. До дрожи хочу погрузиться в ее тугую киску, причем с такой силой, чтоб ее мышцы до боли сжались от удовольствия.

В обезумевшем состоянии, расстёгиваю свою ширинку и разрываю ее штаны вместе с бельем. Алина и ахнуть не успевает, как я вторгаюсь в ее сладкое изнывающее лоно.

— Боже! — стонет Алина, сжимая свои кулачки. — Аааа! — сдавленно всхлипывает и упирается лбом в стекло.

Ее тело дрожит от удовольствия, а я начинаю входить все глубже и резче, наращивая темп. Меня уносит чувство удовлетворения, я захлебываюсь от наслаждения, мой разум затуманивается. Впервые я самостоятельно задумываюсь выпустить зверя к Алине. Я хочу этого, я хочу поделиться с ним этим чувством… Понимаю, что он не обидит ее.