Братик

Часть 1 Встреча изменившая всё

Маленькая комната без окон и дверей. Тёмная, мрачная, пугающая своим видом и расположением в дремучем лесу, хижина. Она очень подходила для какого-нибудь фильма ужасов, но в итоге стала ночным кошмаром двадцатитрехлетнего юноши.

— Хва.хва.ти.т... — молил измождённый парень, уже охрипнув от криков о помощи.

Но кто бы его услышал в столь отдалённом от города месте? Лишь один человек, и тот уж больно сильно был увлечён своим делом, потому все мольбы юноши лишь прибавляли в нём интерес.

В маленькой мрачной комнате стоял звон цепей, бившихся друг об друга, оставляя на запястьях юноши тёмно-синие следы. Одна нога бедняги также была заточена в железные оковы, но даже не будучи он скованным, от столь массивной фигуры, делавшей с ним ужасные вещи, юноша бы всё равно не смог сбежать.

— Я так... люблю... тебя… — с сумасшедшим взглядом, и не менее пугающим голосом, изрёк насильник, сделав глубокий толчок в нутро юноши, заставив того искривить лицо в страдающем выражении, но не издать и звука.

Набирая обороты, насильник прильнул к губам юноши, перекрыв и так слабое дыхание пленника.

Чувствуя, как сознание начинает темнеть от измождения, боли и нехватки кислорода, Картер никак не мог понять: где же он допустил ошибку? Почему он не предвидел этого раньше, ведь он знал… Как же всё так обернулось…?

— Братик, ты мой... Только мой! — обжигая горячим дыханием бледные щёки пленника, двадцатиоднолетний парень медленно провёл своей ладонью по волосам Картера, любуясь его ликом. — И больше я никому не позволю тебя забрать.

Из покрасневших синих глаз уже давно вытекли все слёзы, потому закованный парень лишь отвернул голову, не в силах созерцать своего мучителя, забравшего у него всё.

— Даже сейчас… Когда у тебя уже не осталось ничего, ты всё ещё противишься мне? — зажав в ладони чужой подбородок, парень с длинными чёрными волосами заставил Картера вновь обернуться к нему, и тут пленник застыл в оцепенении, увидев чудовищно убийственный взгляд. — От кого мне ещё нужно избавиться, чтобы ты, наконец, обратил внимание на меня?

Услышав слово: «Избавиться» Картер вздрогнул, и его глаза в миг помрачнели, вспомнив он обо всём. Насильник над ним не получил разряда, потому продолжил свои варварские вторжения, уже давно разодрав нутро юноши до крови.

По началу Картеру было невыносимо больно, и он был готов биться головой об стену, дабы хоть немного заглушить боль изнасилования, но теперь телесные муки уступили место душевным, и Картеру уже стало плевать, что с ним делают. Но знание о том, кто всё это совершает, не давало юноше покоя, и из покрасневших глаз всё же полилась маленькая струйка солёных слёз сожаления. Сожаления о прошлом.

***

Впервые увидев невзрачного, странного ребёнка с чёрными, как мгла волосами, и тёмными, как уголь глазами, Картер испытал страх, поглядывая за незнакомым мальчишкой из-за спины матери. Семилетний мальчонка не мог точно сказать, почему ему стало жутко от незнакомого ребёнка.

То ли Картера испугали синяки на лице и теле несчастного, то ли мрачный вид, больше подходивший для мертвецов, нежели пятилетнего ребёнка, но одно Картер понимал точно: у него нет ни малейшего желания водиться с незнакомым мальчишкой.

— Ну же, сынок, поздоровайся со своим новым братиком, — маня Картера рукой к себе, проговорил отчим, но ребёнок всё также прижимался к матери, не желая отходить от неё.

— Милый, мы можем поговорить? — голос матери звучал по-обычному мило, но Картер чувствовал её раздражение и явное несогласие принимать нового члена семьи в их ряды.

Два года назад отец Картера погиб в автокатастрофе по вине другого водителя. Пятилетний ребёнок никак не мог понять, куда подевался папа, а когда мать рассказала, что тот больше не придёт, мальчик не мог в это поверить и называл мать лгуньей, но после Картеру стало ясно, что он и впрямь больше никогда не увидит родного человека.

Последние слова отца сыну были о его новогоднем подарке. Картер очень хотел самолётик на пульте управления и отец обещал привезти его со своей командировки.

На удивление, после страшной аварии самолётик остался невредим и был вручён Картеру прямо на похоронах отца. Авария была слишком сильна и потому, от когда-то красивого, рыжеволосого мужчины, осталось лишь кровавое месиво, из-за чего труп пришлось хоронить в закрытом гробу.

Все говорили, что сын и отец похожи как две капли воды, и Картер тоже так думал, поскольку от матери ему достался, разве что, курносый нос, а рыжие волосы и голубые глаза были в точности, как и у отца.

Мальчик тяжело переживал потерю, но делал вид, что всё в порядке, поскольку этого требовало общество. Когда Картер имел смелость плакать, ему все, как один, твердили:

— Ты же мальчик.

— Мальчики не плачут!

— Будь сильным!

Картер не был сильными, но притворялся им. Мать тоже переживала и очень долго не могла прийти в себя после случившегося. Куда опечаленной женщине следить за сыном? Пятилетний ребёнок оказался предоставлен самому себе, и от этого он ещё сильней принялся закрываться внутри.

Матис Грэм стал неким спасением для одинокой женщины, но он не мог заменить Картеру отца, хоть и очень хорошо относился к своему приёмному сыну. Матис Грэм не мог иметь детей, потому был даже рад, что у Амелии уже есть сын.

Несмотря на тёплую семейную атмосферу, Картеру всё равно чего-то не хватало. Не хватало отца. Матис несколько раз предлагал Амелии сводить Картера к детскому психологу, но мать утверждала, что её сын в полном порядке и это лишняя трата времени и денег.

Отчим имел небольшое кафе, а мать работала бухгалтером в его заведении, и хоть денег у семьи имелось достаточно, богатыми их назвать было сложно.

Среднестатистическая семья.

Дни протекали мирно и даже очень спокойно, пока однажды у Матиса не зазвонил телефон. На следующий день мужчина объявил, что его двоюродную сестру убили, а её муж теперь за решёткой.

— Забили до смерти? — с испугом повторила Амелия, прикрыв рот рукой.

Сидя за дверью, Картер подслушивал разговор родителей, не понимая, как можно забить до смерти? Картера в жизни и пальцем никто не трогал. Максимум могли накричать, и то в очень редких случаях.

— У них остался пятилетний сын. Все другие родственники отказали, и если мы его не возьмём, то он отправится в детский дом, — проговорил Матис, и его голос звучал опечаленно.

«Детский дом?» — удивился мальчишка, один раз в школе услышав о таком месте от своего одноклассника. Тот говорил, что это ужасное место, и что он был так счастлив, когда приёмная семья забрала его оттуда.

— Милый, это же не щенок. Мы не можем просто так взять ещё одного ребёнка, — Амелия возмущалась, и явно не желала принимать ещё кого-то в свою семью. — Ты же понимаешь, что он всё время находился в таком месте и…

— И теперь должен находиться из-за этого в детском доме? — оборвал женщину Матис.

Взрослые начали ругаться, и Картер больше не видел смысла подслушивать, потому тихо прошёл в свою комнату, раздумывая над тем, как можно избить человека до смерти и, что такого страшного в детском доме?

Утром мать сообщила сыну, что завтра к ним приедет ребёнок и поживет с ними некоторое время. Матис Грэм же, сообщил своему приёмному сыну, что везёт ему младшего братика. После у матери с отчимом снова началась ругань, и Картер не мог понять почему, а когда увидел мальчишку осознал причину, по которой мать так сильно была против.

Амелия всегда пыталась огородить сына от сомнительных знакомств, и они с отцом иногда даже ссорились, когда женщина не позволяла Картеру играть с кем-то на детской площадке. Женщина была твёрдо уверена: с кем поведёшься, от того и наберёшься, а глядя на черноглазого ребёнка становилось ясно, что хорошего от него ничего не жди.

С аэропорта семейство ехало домой в молчании. Взрослые поругались, а дети смотрели в окно машины, отвернувшись друг от друга. Картер с любопытством кидал взгляд на незнакомого мальчишку, и сразу же отворачивался, боясь, что тот заметит.

Но ребёнку, казалось, было всё равно, и он больше походил на сломанную куклу, нежели на живого человека. Такой маленький, тощий и хрупкий. Картеру казалось, что если он коснётся бедняги, то тот тут же сломается.

Хоть раны почти зажили, Картер не мог представить насколько сильными были повреждения на ребёнке, если после двухнедельного проведения в больнице у того всё ещё виднелись отметины от побоев.

Приехав домой, Амелия попросила сына уйти в комнату, а ребёнка посидеть в зале. Матиса же женщина потащила за собой на серьёзный разговор. Сидя в комнате, Картер никак не мог прийти в себя после увиденного.

Не усидев в комнате, паренёк вышел из неё, проскользнув по коридору, и не успел он зайти за угол, как услышал крик матери:

— Мы не можем его оставить!

Картер испугался, ещё никогда не слыша такого грозного крика матери. Заглянув за угол, Картер вновь вздрогнул, увидев избитого мальчишку, стоящего в коридоре со стаканом воды.

Видимо паренёк ходил на кухню и набрал из раковины воду, а по пути услышал, как взрослые решают его судьбу. По-хорошему, Картеру надо бы уйти в комнату и не выходить, пока мама не разрешит, но видя настолько обречённого грустью ребёнка, сердце Картера сжалось, вспоминая он, как стоял на том же самом месте, слушая как дедушка уговаривал его мать отправить сына в интернат, поскольку одинокой женщине с ребёнком очень трудно найти нового мужа.

Тогда Картер чувствовал такую обречённость и пустоту внутри, поскольку понимал, что мать и впрямь не справляется, и не вывозит обрушившегося на неё груза. Возможно, не появись в их семье Матис, матери пришлось бы послушать своего отца и отправить сына на обучение в интернат, но всё обошлось.

Вспомнив этот момент жизни, Картер вновь поднял глаза на побитого мальчишку, и внутри всё сжалось при виде столь опечаленного облика маленького ребёнка. Когда Картеру было плохо никто ему не помог. Всех беспокоила лишь собственная жизнь. Взрослые считали, что парнишке нужно побыть самим с собой и тогда он придёт в норму. Но нет, ему нужен был кто-то рядом. Кто-то, кто обнимет и скажет, что всё будет хорошо.

— Всё будет хорошо. Я с тобой, — обнимая ничего не понимающего мальчишку, Картер так сильно прижимал его к груди, что казалось тот вот-вот раздавит хрупкого ребёнка.

Из рук бедняги выскользнул стакан, разбившись вдребезги в коридоре, сдавая этим шумом двух детей. Родители тут же выскочили из комнаты, забеспокоившись о детях, но увидели лишь, как Картер прижимает к себе избитого мальчишку.

— Что случилось? Милый, ты не ранен? — аккуратно потянув на себя сына, Амелия хотела забрать его подальше от ребёнка, но Картер отстранился от матери, вновь обняв мальчишку.

— Папа Матис сказал, что это теперь мой младший брат, так что не надо его никуда отдавать! — возмутился Картер, вызвав у матери и отчима округлённые глаза, но не только у них.

Недавно сломанный и пустой малыш, внезапно поднял голову на Картера, и в его чёрных глазах семилетний паренёк увидел некий блеск, отражающий жизнь.

Взрослые переглянулись. Амелия тяжело вздохнула и пошла на кухню готовить ужин, оставшись в меньшинстве. Матис отвёл детей в комнату Картера, попросив их немного поиграть, а после они все вместе устроят вкусный пир за просмотром мультфильмов.

Картеру эта идея пришлась по душе, а вот мальчишка всё так же стоял в молчание, ни разу ещё ни с кем не заговорив. Принявшись показывать новому члену семьи игрушки и книжки, Картер и впрямь почувствовал себя старшим братом, защищающего младшего.

Один одноклассник рассказывал Картеру, как здорово иметь младшего брата. Друг говорил, что имея младшего брата, он никогда не чувствовал себя одиноко, и они всегда весело проводят время вместе, даже когда родителей подолгу нет дома.

Картер часто чувствовал себя одиноко, и возможность избавиться от этого чувства загорелась внутри юноши, как пылающее пламя. Вот только, избитый мальчишка своим поведением и видом возвращал Картера в реальность, молча говоря, что никакие они не братья и не друзья.

Почти полчаса Картер показывал мальчишке свои вещи. Тот молча слушал и смотрел, но ничего не говорил. В какой-то момент, Картер захотел показать ребёнку книжку с картинками, которая ему очень нравилась, но, повернувшись, Картер застыл в потрясении увидев, как ребёнок взял его драгоценный самолётик. Последний подарок отца.

— Не трогай! — отобрав игрушку, крикнул Картер, и сразу же пожалел об этом.

Побитый мальчишка тут же сел на колени, закрыв лицо руками в защитной позе, готовый принимать удары. Сердце парня сжалось, поняв он, что из-за игрушки испугал и до того сломленного и бедного ребёнка. «Вещи — это всего лишь вещи», — отец всегда так говорил, когда Картер что-то ломал.

— Прости меня… — присев рядом с ребёнком на корточки, искренне извинился Картер, но ребёнок всё так же сидел в защитной позе. — Этот самолётик должен был подарить мне отец, но умер, — поведал правду юноша, опустив глаза, а вот ребёнок наоборот поднял на Картера взгляд. — Он мне очень дорог, и я побоялся, что ты его сломаешь. Но, если ты хочешь с ним поиграть, то держи, — протягивая важную для себя вещь, Картер сомневался в своих действиях, но хотел как-то загладить вину перед мальчишкой.

Медленно взяв самолётик в руки, мальчишка не играл с ним, а просто смотрел, будто это не игрушка, а какой-то экспонат. Словив неловкость от молчания и недавнего крика, Картер замялся, а затем вспомнил кое-что очень важное.

— Кстати, папа Матис сказал, что ты теперь мой младший брат. Значит, я твой старший братик. У тебя же никогда не было старшего братика, да? — задал глупый и детский вопрос Картер, но получил вполне серьёзный кивок. — А вот теперь будет. Мне сейчас тоже тяжело, потому давай подружимся и станем настоящими братьями? Как тебе… — Картер замялся, поняв, что он даже не знает имя мальчишки, с которым провёл уже почти час. — Как тебя зовут?

Несмотря на то, что вопрос был лёгким, ребёнок не смог на него ответить, всё так же смотря чёрными глазами на Картера, ни произнося и звука.

— Меня зовут Картер. Ты можешь так же обращаться ко мне, как старший брат или просто брат. Как тебе удобно, — ответа вновь не последовало, зато за дверью послышался голос матери, зовущий детей ужинать.

Вставая с пола, Картер двинулся к выходу, но внезапно услышал слабый и еле слышный звук позади себя.

— Бра...тик.

Картер не понял почему первое слово его брата вызвало в нём страх и дрожь по всему телу, но решил это проигнорировать, ссылаясь на неожиданность. Знал бы он тогда, что этот маленький, слабый ребёнок станет его самым страшным кошмаром, никогда бы не согласился принимать на себя роль Старшего братика.

***

— Братик, вставай, — звонкий и весёлый голос, как всегда разбудил сонного парня, не желающего уходить из мира грёз и возвращаться в реальность.

— Ещё пять минут… — промямлил Картер, отворачиваясь от черноволосого парня.

— Ты говорил это десять минут назад, — посмеялся Ной, стягивая одеяло со своего старшего брата.

Пробурчав что-то недовольное, Картер всё же проснулся, нехотя поднимаясь с постели.

— Я приготовил завтрак, так что скорее умывайся и приходи на кухню, — с улыбкой изрёк парень с хвостиком на затылке, покидая их комнату.

Умывшись и почистив зубы, Картер прошёл на кухню, обнаружив две порции вкусного завтрака, состоящего из яиц, тостов и бекона.

— И кто ещё из нас старший брат? — усмехнулся юноша, садясь за стол.

На слова брата, Ной только улыбнулся, присаживаясь за своё место. Ною уже стукнуло четырнадцать и сейчас должен бы начаться подростковый кризис, но вместо побегов из дома и криков, Ной наоборот вёл себя слишком послушно и услужливо. Прямо пример для подражание хорошенького младшего брата.

А вот с ролью старшего брата Картер справлялся на троечку. Ной будил его, готовил завтрак, а иногда даже и ужин. Интересовался пообедал ли брат, всё ли с ним нормально, как его настроение, а как самочувствие? Ной был таким внимательным, но только к своему старшему брату.

Ни к матери, ни к отчиму Ной не проявлял такой же услужливости, хотя так же был мил с ними. Картер подозревал, что подросток просто злится на взрослых, что те ушли с головой в работу, позабыв о своих детях, и тем пришлось выживать самим, заботясь друг о друге.

Уже девять лет братья живут бок о бок друг с другом в одной комнате, и несмотря на разницу в возрасте, всё равно находят темы для разговоров. Несмотря на свои четырнадцать, Ной был очень умён и мог поддержать беседу даже с более взрослым собеседником, не испытывая трудностей.

Да и рос младший братик, как на дрожжах, и в свои четырнадцать был одного роста с шестнадцатилетним братом. Ной выглядел старше своих лет, потому незнакомые люди не могли точно сказать, кто тут старший, а кто младший брат.

Но, дело тут было не только во внешности, но и в характере парней. Картер являлся тем ещё шальным юношей, и в свои четырнадцать доставлял родителем столько проблем своими выходками, что те рвали на себе волосы, не зная, как успокоить подростка.

В школе Картеру даже дали прозвище: «Рыжее бедствие», поскольку парень не раз срывал уроки или создавал проблемы в учебном заведении. Но делал он это не со зла. Парню просто было любопытно, а что будет если нажать на рычаг пожарной сигнализации? А если на биологии кинуть лягушку в Розали, она закричит или упадёт в обморок?

Но четырнадцатилетние подростка оказалось цветочками, ведь в пятнадцать у Картера появилась потребность в сексуальном плане, и тогда родители и вовсе закрывали сына на замок в комнате, дабы тот не наделал делов.

Но юноша часто сбегал на вечеринки и всё равно развлекался там с друзьями и разными девушками, живя на полную катушку. Никто не понимал, почему послушный и хороший ребёнок вдруг принялся безрассудно покидать родной дом. Причина была, но Картер о ней не говорил.

Лишь в шестнадцать парень, наконец, немного успокоил свои порывы любопытства и стал более ответственным, зная, что в следующем году его ждёт колледж.

Родители со страхом представляли, что скоро на них вновь обрушится безумие подросткового взросления в лице Ноя, но тот, как был совершенно спокойным, так им и остался, ещё ни разу в жизни не принеся родителям проблем своим прилежным поведением. Как думала мать…

Два парня были такими разными, как внешне, так и внутренне, но всё равно ладили, и это многим казалось странным. На самом деле, большая заслуга в этом у Ноя, который, несмотря на загулы брата, всё равно каждую ночь ждал его возвращения и иногда даже среди ночи искал по городу, волнуясь за ветреного юношу.

Однажды, вернувшись после очередной тусочки, Картер обнаружил, что брата нет дома и так сильно испугался, что побежал его искать, в итоге обнаружив с какими-то отморозками. В тот день Картер впервые сильно подрался, но всё же страх за дорогого человека был сильнее, чем перед здоровыми громилами.

С тех пор Картер не сбегал тайком из дома, а если и уходил, то с Ноем, что не очень нравилось друзьям рыжей бестии. Всё же, ребёнок на вечеринке, это не очень хорошо.

Несмотря на свой гулящий образ жизни, девушки у Картера не было, поскольку он не видел в ней нужды.

Да и Ной требует к себе слишком много внимания, которым Картер никак не может его обделить. Картер понимал, что младший брат зависим от него эмоционально, но не знал, как решить эту проблему.

— Спасибо за завтрак, — встав из-за стола, Картер хотел помыть посуду, но Ной остановил его.

— Я помою. Иди собирайся, иначе мы опоздаем в школу, — с улыбкой изрёк Ной, забирая тарелку с приборами у брата.

Поблагодарив его, Картер пошёл в комнату переодеться, пока Ной стоял с посудой в руках, не приступая к мытью. Взяв вилку, которой недавно Картер ел свою порцию, Ной аккуратно положил её в рот, стараясь почувствовать вкус самого дорогого человека на земле на своём языке.

Когда-то для Ноя почувствовать вкус брата от его слюны было достаточно, чтоб хоть немного удовлетворить свои внутренние желания, но теперь нет. С четырнадцати лет у юноши появилось куда большее желание, чем просто слюна.

— Ничего…— прошипел юноша, будучи голодный как волк, но желал он вовсе не еды, а своего брата.

Бросив приборы в раковину, Ной злился из-за непонятного чувства внутри. Оно всегда тянуло его к брату, но Ной понимал, что не может ничего сделать и довольствовался малым. Юноша, зная, что когда-то придёт день и, даже постоянное внимание брата станет ему мало, и он захочет большего.

И он хотел. Хотел брата целиком и полностью, но всё, что мог получить, это некие знаки внимание и оставшиеся слюни на вилке. Это бесило Ноя, ведь он знал девушек, сделавшие для Картера меньше, но получившие куда больше, чем он.

— Ненави…

— Ной, ты всё? — послышался в коридоре голос Картера.

Вновь нацепив на себя маску хорошенького младшего брата, Ной домыл посуду, после чего вышел в коридор, направившись со страшим братом в школу, пытаясь и сегодня не убить кого-то, кто встанет у них на пути.

Примечание к части

Бечено