Бриана

26

ДЖЕЙДЕН

— Какого хрена? Все было хорошо. У нас все было хорошо, а сейчас она просто вышла из себя.

— Тебе нужно отпустить ее, Джейден. — Говорит мне Нейт, возвращаясь в спортзал после того, как Бриана умчалась на своем мотоцикле. Эта штука — смертельная ловушка.

— Я не могу, Нейт. Я ей нужен.

— Нет, ей нужен кто-то, кто ее любит, и, очевидно, ты не можешь ей этого дать. Она справляется со своим дерьмом и устала от того, что люди ее подводят. Все ее подводят. Она чувствует, что у нее никого нет, кроме Жизель. Она все еще чувствует себя виноватой из-за того, что случилось с Жизель, и винит себя, что подвела единственного человека, который ее искренне любит. Ей каждую ночь снятся кошмары.

— У нее не будет кошмаров, если она будет спать в моих объятиях.

Нейт кивает головой.

— Да, пока ты не вышвырнешь ее, и все не начнется заново.

— Что, черт возьми, ты несешь? Я сделаю для нее все. Я дам ей все.

— Кроме того, чего она хочет больше всего, и это определенно не твои деньги. Она хочет, чтобы ты любил ее, Джейден. Она хочет заверений, что ты будешь рядом с ней. Всегда. Если ты не можешь быть таким для нее и не можешь любить ее, то тебе нужно отпустить ее и позволить кому-то другому любить ее так, как она того заслуживает.

Мы идем в заднюю часть и заходим в кабинет, где я уже повесил фотографию всех нас с моего последнего боя, когда мы все были в клетке с Бри рядом со мной. Мы все улыбались, и это было лучшее чувство в мире — знать, что у меня есть семья. Она спросила меня, люблю ли я ее, но я слишком труслив, чтобы понять значение этого слова. Я очень сильно забочусь о ней, я убивал ради нее, а она чуть что-то не так, ведет себя безрассудно и непредсказуемо.

Внутренне я улыбаюсь, когда вспоминаю, как она подожгла Бентли. Этот придурок заслуживает шоу за то, что обманул ее. Я сразу понял, что с той минуты, как он появился в ее жизни, он использовал ее.

— Что ты планируешь делать? — Спрашивает Нейт, сидя в офисном кресле, пока я смотрю на фотографию, обдумывая свой следующий шаг. Мой телефон вибрирует, давая мне знать, что Бри добралась до своей квартиры. У меня есть устройство слежения на ее телефоне и камеры внутри ее квартиры. Я установил устройство слежения после разговора с Итаном для ее безопасности. Моя голова кружится, проигрывая разные сценарии. С чего бы это Бри вдруг захотела, чтобы я обучил ее самообороне?

— Нейт, позвони пожалуйста в следственный изолятор Южной Дакоты и узнай, не освободили ли мать Брианы.

— Сделаю.

Через пять минут и один телефонный звонок мы получаем ответ. Ее мать освободили, и именно поэтому Бриана ведет себя странно. Она действует из-за страха и пытается подготовиться. Но к чему подготовиться?

— Попроси Жизель прийти сюда. Мне нужно спросить ее кое о чем. — Говорю я Нейту.

Он кивает, отправляя сообщение.

Когда Жизель входит в кабинет, она закрывает дверь.

— Что случилось?

Я рассказываю ей о матери Брианы.

— Она боится, что за ней придут.

— Кто? — Спрашиваю я.

Она закрывает глаза.

— Ее мать в прошлом подставляла Бриану в качестве залога. Либо деньги, либо ее тело. — Мои руки сжимают край стола, но она продолжает: — Мы все думали, что это был только Джек, но теперь я знаю, что были и другие. Ее мать вероятно снова скажет им, что ее дочь заплатит, и если они увидят ее рядом…

— С миллиардером, — заканчиваю я за нее.

— Именно так. То, что она стала врачом по физиотерапии, тоже не помогает. Она не берет мои деньги и чувствует, что у нее никого нет. Она просила тебя о помощи, а ты ей отказал. Ситуация с Итаном тоже не помогла. Как будто ее прошлое и настоящее смыкаются над ней, и она чувствует, что может доверять только себе.

— Нужно иметь яйца, чтобы поджечь дорогущую машину среди бела дня. У Брианы есть серьезная сила. — Говорит Нейт со смехом.

— Да, у моей девочки есть стальные яйца.

— Почему ты отказался научить ее защищаться? — Спрашивает Жизель.

— Потому что она воспользуется этим и в итоге пострадает. Я знаю это чувство. Спроси Нейта. Когда ты в темном месте, ты хочешь вооружиться, чтобы выжить. А иногда ты хочешь, чтобы то, с чем ты пытаешься бороться, пришло за тобой.

— Зачем? — Спрашивает Жизель.

— Чтобы остановить боль. Она живет в страхе каждую ночь из-за того, что эти монстры сделали с ней. Они неоднократно насиловали ее и оставили умирать. Они сломали ее. Потом я облажался и отпустил ее, потому что думал, что я слишком облажался, чтобы заслужить ее. Если вы думаете, что у меня темная душа, у Брианы она еще темнее. Когда она засыпает, это похоже на «Кошмар на улице Вязов», если вы понимаете, о чем я.

— Откуда ты знаешь? — Шепчет Жизель.

Нейт ловит мой взгляд.

— Покажи ей.

Протянув Жизель свой телефон с записью кошмаров Брианы, мы ждем, пока она в ужасе все увидит. Она закрывает глаза, и звуки ужасающих криков Брианы пронзают комнату, мне приходится убавить громкость на своем мобильном телефоне. Она смотрит, как ее лучшая подруга кричит, умоляя их остановиться, пока она сворачивается клубком в углу своей черной комнаты, рыдая, пока не засыпает.

Тихие слезы падают, как капли дождя, по ее щекам. Она смотрит на Нейта, а затем на меня.

— Фредди Крюгер — это как Диснейленд по сравнению с этим дерьмом.

— Нейт. Она, должно быть, переживает это реально каждую ночь. — Говорит она, шмыгая носом.

— Я знаю, детка. Джейден поговорил с психотерапевтом и нашел способ помочь ей.

— Как?

— БДСМ-терапия с бондажом.

Она хмурит брови.

— Я слышала об этом. Это как контроль и доминирование, но подчиненный должен доверять человеку и чувствовать себя в безопасности и защищенным. Она должна подчиняться, как пленница, и это отвлекает разум от прошлой травмы. Как замена ее другим событием, которое вызывает удовольствие вместо боли и страха.

— Точно. Я планирую использовать эту тактику с Брианой. — Говорю я ей.

— Не похоже, что она согласится. Она сейчас на тебя злится.

— Я должен позволить ей танцевать и делать все, что она задумала, но я буду преследовать ее и уговорю прийти ко мне домой, или я пойду и сделаю это в «Равноденствие». В любом случае, я верну ее и помогу ей.

— Ладно. А как насчет ее матери и Итана?

Сжав зубы, я смотрю на улыбающуюся Бриану на фотографии всех нас и говорю:

— Если они придут за ней, они умрут. Бриана моя, а я защищаю то, что мое. Итан знает, что со мной шутить нельзя. Я его покалечу, и он это знает.

— Ты знал, что она его ударила?

Я ухмыляюсь.

— Да? — Затем мысль о том, что он мог ей навредить, заставляет меня резко спросить Жизель: — Он ее трогал?

Она качает головой.

— Нет, не трогал. — Говорит она.

— Ублюдок знает, что другие лидеры не вмешаются, если мы пойдем за ним. Мы слишком важны для их операций, чтобы они вмешивались. Мафии в любом случае наплевать на домашние ссоры. — Говорит Нейт.

— Я собираюсь заставить парней потренироваться, а потом отправиться в клуб.

— Будешь смотреть на нее? — Спрашивает меня Жизель.

— Ты же знаешь, что я обожаю, как Бриана танцует на шесте. — Говорю я, подмигивая ей. — Мне придется установить один для нее в своем доме, просто ради собственного удовольствия.

— Строишь планы, Джейден?

— Я должен задавать тебе этот вопрос. Я жду, когда вы двое свяжете себя узами брака и сделаете меня дядей.

Она хихикает, румянец заливает ее щеки, когда ее взгляд, полный любви, достигает Нейта.

— Я собираюсь закрыть дверь, чтобы вы поработали над тем, чтобы подарить мне племянника. — Поддразниваю я, но я знаю, как только дверь закроется, именно этим они и займутся.

Я вхожу в «Равноденствие» как участник и занимаю свое место перед шестом, по которому Бриана скользила вниз в прошлый раз, когда я был здесь, когда она сидела у меня на коленях и мой член почти прорывался через мои джинсы. Свет гаснет, и я замечаю мужчину, который заправляет, вспоминая, что его зовут Маркус.

Я делаю ему знак подойти к моему столику. Когда он подходит ко мне, он кивает.

— Мистер Кипр, приятно видеть вас здесь. Что я могу для вас сделать?

— Я хочу VIP-комнату с Коко сегодня вечером. Мне все равно, сколько это будет стоить.

Он обеспокоенно хмурится, он собирается извиниться, но я поднимаю запястье и показываю ему татуировку. Метка, которая указывает, что я из мафии. У Итана и Нейта такие же. Его глаза расширяются, и я поднимаю бровь.

— Какие-то проблемы?

— Н-нет, сэр. Я сейчас же все устрою.

Я киваю.

— Не беспокойтесь о мистере Картере. Ему не понадобится VIP с Коко… никогда больше. — Говорю я ему жестким тоном. Его руки трясутся, потому что он узнает татуировку на моем запястье, которая указывает на то, что у меня более высокий ранг, чем у Итана Картера. Вместо того, чтобы владеть бизнесом и сидеть за столом, Нейт и я решили жить своей мечтой и стать профессиональными бойцами ММА, но мы оказываем неоценимую услугу очень влиятельным людям в очень влиятельных кругах. Мы заставляем вещи исчезать. Информацию, деньги, людей, и мы защищаем вещи, делая так, что их невозможно отследить. Никто не связывается с нами.

Маркус кивает, указывая мне в сторону заднего коридора с красным бархатным ковром. Красное дерево на стенах сияет на фоне тусклого освещения, создавая атмосферу секс-клуба. Он открывает мне дверь, чтобы я вошел в просторную комнату. Она оборудована кроватью, танцевальным шестом, закусками и подносом с презервативами, плетками и другими предметами, используемыми для удовольствия. Единственное, что меня интересует, — это повязка на глаза.

— Спасибо, пожалуйста, скажите Коко, что ее кто-то ждет, но ни в коем случае не говорите ей, что это я ее жду. Я хочу, чтобы это был сюрприз.

— Да, мистер Кипр.

Поставив стул перед кроватью, на которую я хочу посадить Бриану, я хватаю ошейник с цепью и повязку на глаза. Это ее первый сеанс со мной. Первое, что мне нужно, — это ее доверие, а затем мне нужно, чтобы она подчинилась мне и только мне. Она никогда не будет доверять никому другому, кроме меня. Она будет получать удовольствие от меня и только от меня.

Через десять минут дверь открывается, и в проеме появляется Бриана с выражением шока на лице.

— Чего ты хочешь? — Резко говорит она.

Ухмыльнувшись, я говорю:

— Ты не рада меня видеть. Ты ожидала кого-то другого?

— Нет. Я собиралась послать того, кто это был, к черту.

Я киваю, почесывая подбородок.

— Хм, понятно. Теперь, когда ты знаешь, что это я, мне нужно, чтобы ты села. — Я указываю на красное бархатное кресло.

— Нет.

— Я сказал, садись.

Она подходит ближе, и на ней короткий халат, обтягивающий ее грудь. На ней те сексуальные бледные штучки, которые хорошо смотрятся на ее сиськах, прикрывающие ее соски. Ее каблуки на платформе сверкают на фоне света, когда она медленно подходит.

— Сними халат и садись.

— Зачем?

Подойдя к ней, я наклоняюсь к ее уху. Даже в ее каблуках на платформе я все равно выше ее.

— Потому что я хочу эту сладкую киску. Я заплатил за нее, так что садись в гребаное кресло.

Я не это имел в виду, но я помогу ей заплатить за все, что ей нужно, как смогу. Ее глаза темнеют и сужаются до щелочек. Пусть начнутся игры разума. Я не хочу быть с ней придурком, но это единственный способ заставить ее согласиться. Она неохотно садится, позволяя халату соскользнуть с нежной кожи ее восхитительного тела.

Черт, она прекрасна.

Я стою за стулом и включаю свой плейлист через динамики комнаты. Она слушает музыку и наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня.

— Ты доверяешь мне, Бриана?

Ее грудь поднимается и опускается с каждым вдохом. Ее ноги сжимаются, и мой взгляд скользит к белому кружеву ее трусиков, прикрывающему ее голую киску. Мой член напрягается внутри моих черных джинсов. Я снимаю ремень, обувь, носки и рубашку, и оставляю джинсы только на босых ногах.

— Ответь мне, Бриана. Ты доверяешь мне?

— Да.

— Ты уверена?

— Да, — говорит она, затаив дыхание.

— Сейчас я надену на тебя повязку, и единственное, что ты сможешь слышать, — это звук музыки и мой голос. Ты должна выполнять все мои команды. Ты понимаешь? — Мой голос понижается до шепота ей на ухо. — Я не причиню тебе боли. Все, что ты почувствуешь, — это удовольствие, но ты должна мне доверять.

Она глубоко вздыхает, и ее руки нервно сжимаются на коленях, когда я надеваю повязку ей на глаза.

— Джейден? — Спрашивает она, извиваясь.

— Я здесь, детка. Я никогда не причиню тебе вреда. Ты же знаешь это, верно?

Она кивает.

— Слова, Бриана. Мне нужны твои слова.

— Да, Джейден. Я доверяю тебе. Просто темно, и мне страшно.

Мои пальцы скользят по накладкам, скрывающим розовую бархатистую кожу ее сосков. Я провожу пальцем по одному, затем по другому, и ее ноги инстинктивно раздвигаются. Она выгибает спину, так что ее шея обнажается. Я опускаю рот к нежному месту, где бьется ее пульс. Мои губы чувствуют, как под нежной кожей пульсирует кровь. Ее запах ванили бьет по моим чувствам, и мой член болезненно напрягается. Закрывая глаза, я наслаждаюсь волнением от осознания того, что она доверяет мне надеть повязку на ее глаза, окутывая ее темнотой. Она даже не понимает, какую власть она имеет надо мной.

— Знаешь, что ты делаешь со мной, Бриана? Какую власть ты имеешь надо мной? Я сделаю для тебя все, что угодно. — Мои пальцы скользят вниз по ее животу к треугольнику кружева между ее ног. Ее половые губы натягиваются на белый лоскут ткани. — Я собираюсь надеть наручники на оба твоих запястья. — Говорю я ей тихо.

— Зачем? — Спрашивает она.

Я усмехаюсь.

— Потому что я могу. Потому что ты позволишь мне делать с тобой все, что я захочу. Ты кое-что хочешь от меня, и я единственный, кто может тебе это дать.

— И чего я хочу от тебя?

После того, как я надеваю наручник с привязанной цепью, она пытается проверить, насколько далеко он зайдет, растягивая его, и слышит, как гремит цепь.

— Ты хочешь, чтобы я доставил тебе удовольствие. Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя так сильно, чтобы ты кончила, и единственное, что ты запомнишь, — это мой член внутри твоей киски. Ты хочешь, чтобы я любил тебя.

Мой палец скользит к центру ее естества, и она задыхается:

— Я смогу любить тебя, только если ты будешь по-настоящему моей во всех смыслах этого слова. Единственный способ, которым я смогу любить тебя, — это если ты отдашь мне свои сны, свои кошмары, свои крики. Я хочу твое тело. Я хочу твою душу. Я хочу все это, Бриана. Только так я могу быть целым. Только так моя боль прекратится.

Мой язык лижет ее шею и ухо. Она вздрагивает, когда мой язык посасывает мочку ее уха, и я шепчу, так что единственное, что она может сделать, это услышать мой голос и почувствовать мое прикосновение:

— Я хочу все это, детка.

— Джейден, пожалуйста. — Говорит она, извиваясь на стуле. Ее бедра вращаются, когда она трется, ища мой палец, чтобы он скользнул в ее мокрую киску.

— Тебе это не нужно. — Мои пальцы скручивают кружево трусиков в руке, и я срываю их с нее. Она задыхается от внезапного движения, когда я разрываю их на хрен. Ее ноги раздвинуты, и я вижу, что она такая мокрая, что бархатное кресло пропиталось от ее возбуждения. Я становлюсь на колени перед ней и поднимаю ее ноги через подлокотники по обе стороны, а она откидывается назад, так что ее киска широко расставлена, я вижу ее розовую плоть и начинаю яростно лизать и сосать ее киску.

— Да, Джейден. Пожалуйста, не останавливайся, — стонет она.

— Что тебе нужно? — Шепчу я ей на ее нежные нижние губки.

— Мне нужно, чтобы ты заставил меня кончить, пожалуйста.

— Ты кончишь, когда я скажу, что можешь. — Я облизываю и сосу ее набухший клитор, зная хорошо, что нужно ее киске. Я знаю, когда она собирается кончить. Когда она извивается и стонет, наручники растягивают цепь, и она пытается дотянуться до моей головы, чтобы подтолкнуть мое лицо к той части ее тела, которая сводит ее с ума. Откинув голову назад, я прекращаю сосать ее киску, и она протестует.

— Пожалуйста, не останавливайся.

— Я дам тебе то, что ты хочешь. Если ты позволишь мне сделать с тобой то, что хочу я.

Она тяжело дышит и толкает бедра вперед, ища мой язык, чтобы я мог продолжать сосать ее киску, пока она не кончит. Поднявшись на ноги, я поднимаю ее со стула и кладу на кровать. Я становлюсь на колени и широко раздвигаю ее ноги, чтобы стянуть джинсы, а затем и боксеры. Сжав кулаком свой член, я помещаю кончик у ее входа и тру им о ее набухший клитор. Она выгибается и толкается, пытаясь утопить мой член в своем влажном жаре.

— Пожалуйста, трахни меня, Джейден. Я больше не могу. Ты нужен мне внутри меня.

— Я думал, ты не хочешь, чтобы я был здесь. — Говорю я игриво.

— Я хочу, чтобы ты был внутри меня.

— Зачем? — Я играю с ней, пока она не признает, что хочет этого. Пока она не сможет больше терпеть и не подчиняется мне.

— Потому что мне нужен ты.

— Я дам тебе то, что ты хочешь, когда ты дашь мне то, что хочу я.

— Чего ты хочешь? — Спрашивает она.

— Я же говорил тебе. Я хочу всего. Я хочу тебя в своей постели, чтобы я мог шлепать и трахать тебя.

— Тогда, черт возьми, сделай это. Я хочу тебя внутри себя.

Я опускаю голову и лижу ее живот до самой впадины на шее и врезаюсь в нее жестко, пока не окажусь по самые яйца.

— О боже, да. Твой член такой чертовски большой. — Говорит она, закусывая губу. Она замирает на минуту, чтобы привыкнуть к моему размеру, и я зажмуриваю глаза, когда ее тугая киска сжимает мой член.

— Ты так хороша, детка. Черт. Я люблю твою киску. — Говорю я, глубоко вздыхая и пытаясь не торопиться. Речь идет о контроле и ее подчинении мне. Я хочу ее всю. Она должна знать, что может доверять мне, чтобы я дал ей все, что ей нужно.

Играет «Arrived» Аариана Шаха, и я медленно вхожу и выхожу из нее, занимаясь с ней любовью, пока она остается с завязанными глазами и руками, скованными наручниками над головой. Ее дыхание медленно вдыхается и выдыхается, и я захватываю ее губы своими.

Когда я прерываю поцелуй, я тихо говорю ей слова, которые она должна услышать от меня. Слова, которые я был слишком труслив, чтобы сказать, но которые чувствуются глубоко внутри себя. То, что я действительно чувствую к ней.

— Я люблю тебя, Бриана Джеймсон. Всю тебя. Я никогда тебя не отпущу. Никогда.

Двигаясь внутри нее, я чувствую, как напрягаются стенки ее влагалища, и я знаю, что она близко. Ее хриплые стоны вырываются из ее пухлых губ, когда я двигаюсь внутри нее, и я шепчу:

— Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя и буду ждать, пока ты снова полюбишь меня. Сколько бы времени это ни заняло. — Сжимая глубже, она распадается на части, и я падаю вместе с ней.

— Джейден. — Она произносит мое имя хриплым стоном, кончая. Ее бедра сжимают мои бедра, пока она катится на своем освобождении. Ее влагалище доит мой член, и я изливаюсь глубоко в нее со стоном.

— Я люблю тебя, — снова говорю я ей в губы и продолжаю рассказывать ей о своих самых сокровенных чувствах, уверяя ее, что между нами есть связь, которую никто никогда не разорвет. — В темноте своих снов ты найдешь мой голос с шепотом моей любви, и ты будешь знать, что я здесь с тобой. Всегда и навсегда. Тебе не нужно, чтобы я учил тебя бороться, потому что я всегда буду здесь, чтобы бороться за тебя.

Пока она слушает мои слова, одинокая слеза скользит по ее щеке, и я слизываю ее, потому что знаю, что это ее способ выразить то, что ее рот не может сказать, — как сильно она нуждается во мне. Поэтому я пробую ее голос на своих губах. Голос, который кричит… что она моя.