Будущий бывший (СИ)

Глава 12. Алиса

Самой не верилось до конца, что мне удалось уговорить Руслана. Пришлось пустить в ход не только свои женские чары, но и подключить тяжелую артиллерию в виде девичьих слез. Зато радости моей небыло предела. Семья Огарева на деле оказалась просто замечательной!

Стараясь не запутаться в дверях, коих в коридоре было целое множество, четко следовала инструкции от приветливой женщины в строгом костюме. Судя по всему она здесь работала и контролировала официантов. Продолжая улыбаться схватилась за ручку двери, которая должна была вести в уборную, и резко дернула. Дверь чрезвычайно легко поддалась, а меня… Я словно оказалась с головой погруженной в воду. Без возможности сделать вдох.

Видимо нервная система не сразу восприняла увиденное, так как я продолжала с улыбкой наблюдать за Викой, чей зад сверкал ажурными трусами, и Русом, лицо которого буквально перекосило от злобы. Того и гляди он начнет убивать. Только непонятно до конца кого…

— Упс, — наигранно удивилась моему появлению Вика, — Руся, твоя девушка пришла.

— Алис, — смотря в мои глаза, холодно произнес Огарев, — мы просто… Черт. Это не то, что ты подумала.

— А что я подумала? — словно эхом отозвалась я. Губы не слушались, а сердце болезненно сжалось.

— То-то, — активно кивала Вика. — Прелюдия у нас. Что еще тут можно подумать? Выйди и дверь закрой с той стороны.

— Ты совсем отбитая?! — взревел Огарев, в два шага преодолевая разделяющее их расстояние и хватая за шиворот платья начавшую визжать Вику. Раздался оглушительный треск.

— Пусти! — брыкалась она, стараясь ногтями расцарапать лицо Руса, который как мог уклонялся от ее рук. — Ублюдок неблагодарный! Я тебя любила!

На последних словах децибел голоса Вики повысился настолько, что Руслан инстинктивно поморщился. Этого мгновения промедления блондинке оказалось достаточно, чтобы с силой дотянуться до его шеи и оставить на коже несколько стремительно краснеющих борозд.

— Деньги ты любила! — словно дикий зверь зарычал Рус, отталкивая Вику к стене и заламывая руку. Казалось, его практически не волновала рана. — Если из-за тебя, твари, мы поругаемся…

— Больно! — сквозь слезы взвыла девушка. — Не было ничего, — обратилась она ко мне. Юбка ее так и была задрана, тушь размазалась по лицу, а сама она стояла в полусогнутой позе. — Я обманула. Пусти!

— Руслан, отпусти ее, — будто очнувшись, подбежала к Огареву и попыталась оттащить его от Вики. — Ей больно…

— Ничего ей не больно, — проигнорировал мою просьбу Огарев. — Эта лживая сука ради спасения своей шкуры и не такой спектакль разыграет.

— Руслан, я верю, что между вами ничего не было, только, пожалуйста, остановись, — не на шутку испугавшись за девушку, затараторила, практически повиснув на руке Огарева.

Сейчас мне увиденное и правда казалось слишком неправдоподобным. Когда я открыла дверь, Руслан был полностью одет, стоял не рядом с Викой, да и она уж слишком вызывающе себя вела. Явно провоцируя меня и очерняя моего любимого.

— Что здесь происходит? — раздался позади разгневанный бас Огарева-старшего.

Я же зажмурилась, представляя какую колоритную композицию мы представляем.

— Охренеть, — почти по слогам проговорила Алёна, тоже прибежавшая на шум. Видимо мы собрали весь дом, так как и мама Руслана была здесь.

— Русланчик, сынок, — запричитала она сердобольным тоном, — я же говорила тебе, что бить девочек — это плохо…

— Мам, — шикнула Алёнка, — пойдем за стол. И без нас разберутся.

— Руслан, Алиса отпустите мою дочь! — как-то визгливо проговорил Владимир, решивший что мы вдвоем истязаем Вику.

Огарев видимо придя в себя, наконец-то разжал руки, отталкивая от себя девушку. Я наивно полагала, что та радостно убежит, однако мои предположения оказались далеки от правды.

— Ты конченная сволочь, Руслан! — кричала она, растирая остатки макияжа по лицу. — Променял меня на эту… дворнягу. Мы могли бы стать самой завидной парой. А ты выбрал дешевую столовку, вместо дорогого ресторана.

— Очнись, чокнутая! Какие столовки? Какие рестораны? Если так сильно извела себя сраными диетами, что постоянно жрать тянет, то стол накрыт, газуй.

— Да пошел ты, Огарев! Все вы… — она обвела взглядом собравшихся, говоря с ненавистью, — …пошли! Папа, мы уходим.

Владимир, бросив недовольный взгляд на Руслана, подхватил под локоть свою дочь и они торопливо покинули уборную.

— Для этого? — как только мы остались втроем, развернувшись с вызовом спросил у отца Рус. — Для этого ты меня позвал? Прекрасно зная, что я приду с Алисой, — ты пригласил и ее.

— Она практически член нашей семьи, — непоколебимо выдал Александр Юрьевич. О моем существовании будто все забыли. — И я не думал, что мой сын опустится до такой низости, как разборки с бывшей любимой возле унитазов.

— Ах, простите папа! Я ваше огромное разочарование, — выплюнул зло Рус.

— Это не так, — потерев устало переносицу, спокойнее возразил Александр Юрьевич. — Ты просто никого не слышишь кроме себя. Какого мне наблюдать, как мой сын гробит своё будущее? Я хочу для тебя достойного образования. Я мечтаю передать тебе бизнес, построенный мною с нуля. И да, прости уж сердобольного старика, я хотел для тебя достойную партию. Соответствующую твоему уровню и статусу.

— А мне плевать на статусы. На Америку твою. Здесь я нашел Алису и никуда от нее не уеду. Даже больше. Я докажу тебе, что сам в состоянии обеспечить нас. Алиса, теперь мы точно уходим, — грубо беря меня за руку и обходя отца, Рус двинулся на выход.

Видимо, можно было считать, что попытка примирения провалилась.

— До свидания, — стараясь быть вежливой проговорила торопливо, едва поспевая за любимым.

— До свидания, Алиса. Спасибо тебе, — с грустью произнес отец Руслана, провожая нас задумчивым взглядом.

Мы буквально неслись по коридору, так размашисто шагал Огарев. На встречу нам вылетела Алёна.

— Рус, стой! — попыталась она остановить брата. — Кончай тупить. Семья буквально сыпется. Ты свалил. Мама, сам видишь… Начинает с сухого белого, а заканчивает односолодовым. Отец весь извелся. У него сердце, ты же знаешь…

Последние слова она кричала нам в спину. Огарев даже и не думал тормозить. А мне стало их жаль. Вроде все для счастья было, а счастьем там и не пахло. Даже на нашей ветхой веранде в сотни раз уютнее, чем в их роскошной гостинной.

Мне хотелось поддержать любимого. Помочь ему и его семье как-то наладить отношения.

В машине царила давящая тишина. Руслан сжимал руль и неотрывно следил за дорогой. Желваки четко выделялись на его скулах, а вена бешено пульсировала на расцарапанной шее.

Я же пыталась проанализировать произошедшее. Не так я, конечно, представляла семейный ужин. Вечер оказался полон открытий, и многие из них были неприятные.

— Почему ты не рассказывал мне про сестру? — всё же нарушила молчание первой.

— О ком там рассказывать? — бросил всё еще кипящий недовольством Огарев. — Мы родственники только на бумаге.

— Допустим, — не стала вдаваться в подробности, хотя меня обижало подобное отношение. — А про Вику? — еще в гостинной, видя как девушка смотрит на него, я поняла что их что-то связывало. Женщины подобное ощущают на интуитивном уровне.

— Тем более не вижу смысла поминать эту… персону, — процедил Руслан.

— Прекрасно… "Знай своё место", — вспылила в ответ.

— Алис, не начинай, — недовольно скривился Огарев, — и так паршиво.

— От чего? — я искренне не понимала его.

Отец хотел только хорошего для него, пытался помочь ему, а Рус, как вредный ребенок уперся.

— Ты вполне мог бы принять помощь отца. Глупо отказываться от таких перспектив, как собственный бизнес и хорошее образование.

— Серьезно? — поразился он. — Ты точно была со мной там? Или может выходила куда-то?

— Ты всё гиперболизируешь Руслан. Твой отец не монстр, он хочет для тебя лучшего. И они тебя любят. Пусть и как-то по своему, но любят.

— Тебе я смотрю они понравились, — как-то разочарованно сделал выводы любимый.

— Не понравились, но я их понимаю, — уклончиво произнесла. — Очень сложно тебя переубедить.

На моей же памяти мне впервые удалось склонить Огарева к тому, чтобы он поступил по-моему, и тем обиднее был исход. Я всегда уступала любимому не видя ничего в этом предосудительного и, только реально столкнувшись с необходимостью отстоять свою позицию, осознала насколько это трудно в эмоциональном плане. Не сказала бы, что Александр Юрьевич был робкого десятка, но я действительно могла его понять. В случае с Русланом, казалось, что бьешься о бетонную стену, пытаясь донести до него свою точку зрения. Плюс, меня всё время не покидало стойкое ощущение подавления от энергетики Руса, его давящего авторитета. Я сама неоднократно бросала эту затею и отступала, желая жить спокойно под крылом любимого, как раньше.

— Мне жаль, — хмыкнул Огарев, тормозя у моего дома. — Правда жаль, что этот вечер прошел так. Хотя иначе и быть не могло в моей семье. Но больше мне жаль, что ты купилась на внешний лоск и пытаешься меня переубедить на их счет.

— А что плохого в достатке? — поразилась в ответ. — Ну скажи? Это ты вырос с золотой соской во рту, а я с детства мечтала о подобной жизни. Для меня дико, как легко ты от этого отказываешься, добровольно обрекая себя на вечную борьбу и выживание.

— Поверь, Алиса, ничего кроме разочарования тебе такая жизнь не принесет, — покачал головой Огарев.

Я тяжело вздохнула. С ним бесполезно спорить, все как всегда.

— Проехали, — буркнула я, чувствуя, как внутри поселилось опустошение. А ещё то, что если не спустить сейчас ситуацию на тормоза, то все может прийти к вполне очевидному конфликту. — Давай хотя бы мы не будем ссориться?

— Мы и не ссорились, — заявил Огарев в ответ.

— Я… люблю тебя, — тихо произнесла придвигаясь ближе, с намерением поцеловать его.

— Тебе пора, — как-то отстраненно напомнил Руслан.

Так и зависла на полпути к нему. В горле встал горький ком обиды. Впервые меня окатило будто ушатом не холодной воды, а помоев. Как будто чужие. Словно из разных миров.

Хотя отчасти так оно и было…

— Да, — переборов себя, протолкнув желчную массу поглубже в гортань, развернулась и, закусив губу, поспешила как можно скорее покинуть авто.

Между нами было много ссор, недопониманий, но… сегодня я ощутила пропасть. Услышав, как отъехала машина, так и не смогла войти в дом, оставшись на крыльце. Меня окружала удушающая темнота. Упав на ступени, я слышала песни сверчков, видела звездное небо, раскинувшееся над головой, но ощущала только лишь пустоту в душе.