Бухта радости

ГЛАВА 4

Как глупо было говорить Алберте, что ей нужен мужчина, не мог не думать Лоренс, лежа в ту ночь в постели и размышляя над прошедшим днем. Я, кажется, расстроил ее, и она была вправе рассердиться. Я превысил свои права нанимателя, вмешиваясь в частную жизнь моей служащей.

Понятно, почему он сказал это. Она сидела рядом с ним прекрасная, как солнечный свет. Ее голос был окрашен восхищением и настоящей привязанностью, когда она говорила о ста-рике в ресторане. И выглядела она такой неиспорченной и необыкновенной. А Ансельм Сил-вермен обязательно попытается обольстить ее. Это так же неизбежно, как и постоянная смена дней. Лоренс знал Ансельма так же хорошо, как и свой бизнес.

Она может пока думать, что Ансельм ей не по душе, но он умеет добиваться своего. Умеет очаровывать людей, когда захочет. Ансельм — хамелеон, способный стать кем угодно на короткое время. Лоренс видел, что случилось с его собственной женой.

Этот парень постарается заполучить Алберту, а мне придется оберегать ее. Это еще более осложнит осуществление нашей с ней задачи, со вздохом подумал Лоренс.

Он уже с трудом удерживался от искушения запустить пальцы в ее шелковистые волосы. Заставлял себя не брать ее под руку, чтобы помочь ей сохранить равновесие, когда она перемещалась по комнате.

Раз уж мне придется все время находиться рядом с ней, чтобы уберечь ее от приставаний Ансельма, я не смогу убедить себя в том, что вовсе не жажду заключить ее в свои объятия всякий раз, когда вижу ее, признался себе Лоренс. Я пытался напомнить себе, что должен оставить ее в покое, но это вовсе не означает, что я не жажду попробовать вкус ее губ.

По правде говоря, я недалеко ушел от Ансельма.

На следующее утро он проснулся от звука дверного колокольчика. Лоренс прошел в кухню и увидел, что Алберта лихорадочно суетится у плиты, стараясь спасти его завтрак и выбирая момент, чтобы подойти к двери. Подобная суета никак не годится для женщины в ее положении.

— Не беспокойтесь, Берти, я сам открою.

Ее улыбка была слаще любого блюда, какое он когда-либо отведывал. Лоренс проскользнул мимо нее в гостиную, распахнул белую филенчатую дверь и увидел перед собой юного красавчика. Голубые глаза, загорелая кожа пляжного завсегдатая, золотистые волосы, развивающиеся на легком бризе, и спортивная майка-безрукавка, обнажающая мускулы, которые можно накачать, только проводя долгие часы в тренажерном зале.

Парень широко и самоуверенно улыбнулся и спросил:

— Берти дома?

Лоренс в удивлении приподнял одну бровь.

— А вы случайно не один из братьев Джонсонов?

Парень фыркнул.

— Ничего подобного. Я пришел повидать Берти. Зовут меня Алек. Она меня знает.

Всем своим видом парень как бы говорил, что Берти будет безмерно рада его приходу. У Лоренса возникло неприятное ощущение, и у него не было желания анализировать его или привыкать к нему. Он кивком пригласил юношу войти и отправился в кухню.

— К вам пришел Алек, — сухо сообщил он. — Вы позволите мне заняться пока завтраком?

— Алек? Неужели Алек Хаггер?

— Откуда мне знать, ангелочек? — тихо ответил Лоренс, стараясь говорить ровным голосом. — Блондин с голубыми глазами и накаченными мускулами. Похоже, считает, что вы будете рады видеть его. Это вам ни о чем не говорит?

Алберта нахмурилась и вытерла руки о свой белый поварской фартук с вышитыми на нем васильками и маками. Он почти полностью прикрывал ее спереди, но, как ни странно, выглядел невероятно сексапильным. Фартук обрисовывал контур ее высокой груди и вызывал у Лоренса желание заключить ее в свои объятия, развязать ленточки и откинуть тонкую хлопчатобумажную ткань, чтобы обнажить эти привлекательные формы. Неважно, что под фартуком была одежда. По какой-то не совсем понятной причине Лоренс не хотел, чтобы и Алека посетили подобные мысли.

— Я быстро, — пообещала Алберта, слегка нахмурив брови, поставила тарелку с банановыми блинами на стол, где уже стояли стакан с апельсиновым соком, кофейник и сосуд с кленовым сиропом для блинов. — Приятного аппетита.

Она пригладила руками фартук, и Лоренс вновь сосредоточился на ее роскошных формах вместо того, чтобы сесть и приступить к завтраку.

— Прошу меня простить. Мне не следовало бы принимать гостей в вашем доме, — сказала, все еще хмурясь, Алберта. — Я просто попрошу его уйти.

Лоренс моментально рассердился на самого себя за привнесение дополнительного волнения в ее жизнь в то время, когда она нуждается в полном спокойствии.

— Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, Берти, и я ничего не имею против ваших гостей.

— Тогда садитесь, — пригласила она, но он остался на ногах, потянулся к ней и завел руки за ее спину. Ее близость и исходящее от нее тепло пьянили. Он уловил легкие запахи ванили, кленового сиропа и женской плоти и почувствовал сильное желание уложить ее в постель, насладиться ею сию минуту и продолжать насыщаться ею еще долгие часы. Подавив это желание, он аккуратно развязал завязки, мягко стянул с нее фартук, под которым оказалось бледно-желтое платье. При этом она осталась соблазнительнее, чем любая другая женщина, но по крайней мере высокомерный самец, ждущий ее в гостиной, лишился возможности сделать то, что сделал Лоренс.

— Вы же не хотите принимать гостя в рабочей одежде, — сказал он, стараясь сохранить ровный голос.

Алберта глубоко вздохнула, отчего ее груди приподнялись еще выше, а ее кожа покрылась восхитительным легким румянцем, обретя цвет спелого персика.

Лоренс наконец уговорил себя сесть и сказал:

— Идите же.

Алберта взглянула на фартук, брошенный им на стойку, словно хотела снова прикрыться им, но не сделала этого, а только кивнула ему и покинула кухню.

Лоренс зажмурился. Любопытно, какие такие жуткие вещи он совершил в одной из прошлых жизней, чтобы заслужить подобную пытку.

Отправив в рот первый кусок самого вкусного из когда-либо съеденных им блинов, Лоренс мысленно пожалел, что Алберта это Алберта, а не уютная пожилая тетушка с толстыми румяными щеками. Тогда бы он смог получить большее наслаждение от ее блинов.

Сейчас же ему очень мешал тот факт, что приходилось строить догадки о том, кто такой этот Алек и чего он добивается от Алберты.

Алберта скрестила пальцы, покидая кухню. В какой-то момент — когда Лоренс вплотную приблизился к ней и она почувствовала тепло его рук, почти обнявших ее, — она вдруг поняла, что может сделать что-то совершенно ужасное — обвить руками его шею, попросить его поцеловать себя или упасть в обморок.

Сейчас же ей необходима ясная голова. Она могла объяснить сегодняшний приход Алека Хаггера только одной причиной, которая ей отнюдь не нравилась.

— Привет, крошка, — сказал он, когда Алберта вошла в гостиную. — Эл сказал мне, что тебя можно застать здесь с раннего утра. Все же он — хороший мужик.

Ну, старина Эл, зло подумала Алберта, напяливая на свое лицо некое подобие улыбки и придумывая медленную и мучительную смерть для старшего брата.

— И почему ты решил навестить меня, Алек?

Он пожал плечами.

— Я всегда рад видеть тебя, Берти. Сама знаешь. К тому же я подумал: дай-ка заскочу и подскажу тебе, что твои братья не в восторге оттого, что и после рабочего дня ты проводишь время с ним, — объяснил Алек, кивнув в сторону кухни. — Всем известно, что он пропускает через себя женщин, как другие мужики пиво. Ты должна подумать о ребенке. Тебе нужен кто-то понадежнее. Тот, кто является частью Бухты Радости.

Алберта скрипнула зубами.

— Спасибо за заботу, Алек, но тут не о чем беспокоиться. Мистер Стоун просто консультируется со мной по некоторым вопросам. Уверяю тебя, что я вовсе не интересую его.

— Ага, ладно. Поэтому он посмотрел на меня как на взломщика? Наверняка ему не в жилу и то, о чем мы можем договориться с тобой сейчас.

— Но мы ни о чем и не договариваемся.

— Но могли бы договориться. Я всегда балдел от тебя, Берти.

Говоришь-то ты искренне, вздохнула про себя Алберта. И вообще ты — хороший парень, но нужна тебе добрая и сговорчивая женщина, готовая согласиться на твои условия. Тебе нужна женщина, которая отдала бы тебе всю себя. А я больше не намерена жертвовать собой. По правде говоря, Алек, нравишься ты мне, но не более того. Но, понятное дело, не могу же я быть откровенна с тобой.

— Мне сейчас не до свиданий, Алек. Так и передай Элу.

— Ты ведь можешь и передумать. И я мог бы уговорить тебя. — Алек сделал шаг к ней, и Алберта поспешила сделать шаг от него.

Как если бы она зазвонила в колокол, призывая на помощь, в дверях появился Лоренс.

— Познакомьте меня со своим другом, Берти, — попросил он, войдя в комнату.

Волна благодарности окатила Алберту. Она открыла рот, собираясь заговорить, но Алек поднял вверх руку.

— Мы уже встречались. Как бы там ни было, мне пора на работу, — сказал молодой человек и вновь обратился к Алберте: — Я подожду, Берти. Я именно тот парень, в котором ты нуждаешься. Я буду добрым и к тебе, и к малышу. Я тебя обеспечу и никогда не буду сравнивать с другими женщинами.

Последняя фраза явно предназначалась Лоренсу. Алек напялил бейсбольную кепку на голову, выскочил за дверь, скатился по ступенькам и запрыгнул прямо через дверцу на сиденье кабриолета. Когда машина рванула по дороге, Лоренс повернулся к Алберте.

— Может, мне следует извиниться перед вами?

Она улыбнулась и покачала головой.

— Братья считают, что мне необходим муж. У меня такое предчувствие, что Алек — всего лишь первый из многих «поклонников», которые посетят меня в ближайшее время. Я поговорю с ребятами, но сомневаюсь в успехе. Джонсоны невероятно упрямы. Братья, похоже, подозревают вас в гнусных намерениях по отношению ко мне. Сожалею. Все очень глупо. Постараюсь убедить их, что они ошибаются.

Говоря это, Алберта близко подошла к нему и, искренне глядя ему в глаза и действительно сожалея, что осложняет его жизнь, пообещала:

— Я сегодня же скажу им об этом.

Лоренс протянул руку и взял ее за подбородок, а другую руку положил на ее спину и медленно притянул ее еще ближе к себе.

— Не говорите им ничего. — Его голос прозвучал контрабасом в утренней тишине. — Они могут быть и правы. — Его губы накрыли ее губы.

От него повеяло запахом сиропа, теплом, мужчиной. Его требовательный рот накрыл ее рот, опалил ее невероятным желанием, чтобы он еще сильнее обнял ее. Она чувствовала, как его широкая ладонь на ее спине все сильнее притягивает ее к нему, пока он целовал ее один раз, второй, потом еще и еще.

И вдруг она почувствовала себя свободной — он отступил назад и только поддерживал ее теперь.

— Приношу свои извинения, — произнес он отнюдь не ровным голосом, от которого у нее задрожали все жилки. — Но, как я и сказал, ваши братья, похоже, правы. Я хочу относиться к вам с величайшим уважением, которого заслуживает верная служащая, но я склонен быть… непредсказуемым. Так уж вы действуете на меня. Я постараюсь держать себя в узде и не мешать вам, когда к вам будут приходить ваши поклонники.

Алберта почувствовала боль где-то глубоко внутри. Лоренс выглядел так, словно он хотел врезать кому-то, и она догадалась, что он жаждал нокаутировать самого себя. Я же, думала она, хотела бы вернуться в прошлое и стереть из памяти несколько последних мгновений. Тогда я не знала бы, каково это, когда тебя целует Лоренс Стоун. Не желала бы, чтобы он повторил все с самого начала. И он не стремился бы к тому, чтобы я исчезла из его дома и из его жизни. И перестал бы возбуждаться. Алберта покачала головой.

— Это — ваш дом. Нет нужды извиняться.

Потемневшие серебристые глаза как бы заглянули вглубь ее глаз. И этого хватило Алберте, чтобы вспомнить ощущение его плоти, вкус его губ.

— Я не… — заговорила она, глядя вниз на себя. — Я не уверена, что понимаю…

— Да что тут понимать? Вы очень соблазнительная женщина. А я легко поддаюсь соблазну.

Алберта улыбнулась, просто не могла не улыбнуться.

— Вы, должно быть, озабочены своим делом здесь больше, чем я предполагала. Оно должно быть влияет на ваше зрение и суждение, если вы называете меня соблазнительной. Ведь я… Посмотрите на меня. Я же на сносях, Лоренс. — Она скосила глаза на свой живот, потом подняла их и заметила, что Лоренс уже не хмурится, а усмехается.

— Да посмотрите на себя в зеркало, милая, а не на пальцы своих ног. Вы — само искушение, Берти, и искушаете меня до такой степени, что я теряю разум. Но так не годится. И вы знаете это, и я. Именно потому, что вы беременны. Вам не нужен мужчина на время.

Алберта вновь почувствовала боль и постаралась отделаться от нее.

— Мне вообще не нужен мужчина, — уверенно ответила она.

— Похоже, нас ждут неприятности.

Алберта проследила за его взглядом. На подъездной дорожке показалась еще одна машина, Она узнала водителя и застонала.

— Закари Кайндмен, — сказала она. — Его, должно быть, прислал Дейв.

— Я вам понадоблюсь? — тихо спросил Лоренс.

Она чуть не сказала «да». Ей страшно хотелось сказать: «Да, вы очень нужны мне». Чтобы он поцеловал ее еще раз, дал ей почувствовать себя желанной женщиной после того, как она не испытывала этого чувства так долго. Но он прав. Их союз был бы просто не разумен.

— Я справлюсь сама, — ответила Алберта и заметила, что Лоренс недалеко ушел по коридору.

Она чувствовала его присутствие. Все тело ее трепетало от ощущения его близости, которое наполняло ее беспокойством и желанием.