Бурбон и ложь

Глава 37

Грант

— Мне кое-что нужно от тебя, — говорю я Гризу, поднимаясь к ним на крыльцо.

Он изучает меня. Я чувствую себя уничтоженным и, должно быть, выгляжу так же, потому что он нерешительно спрашивает:

— Ты в порядке?

— Тебе нужна правда, или ты просто дашь мне то, что я хочу?

Мой тон грубый, но у меня нет сил приукрашивать что-либо прямо сейчас.

Из дверей появляется Эйс.

— Грант, ты в порядке?

Я убираю руки со лба и возвращаю их на затылок.

— Я облажался.

— Ну, это очевидно, — подхватывает Гриз.

Эйс указывает на него.

— Это не помогает.

— Если я попрошу тебя не задавать вопросов, ты сможешь это сделать?

Эйс кивает, пока Гриз складывает руки на груди. Уже неплохо.

— Как быстро мы сможем вывести деньги, если я хочу продать свою долю в бизнесе?

Я избегаю смотреть в глаза Гризу, пока он ворчит и бормочет что-то, похожее на неодобрение. Я не хочу видеть, как этот вопрос подействует на него. Я знаю, что это панический шаг, но я должен знать свои возможности. Если Лейни нужно действовать быстро, я буду знать, что у меня есть.

Я не позволю ей уйти одной. Я поеду с ней.

Эйс пристально смотрит на меня, пытаясь понять, что происходит.

— Возможно, несколько дней. Ты говоришь о наличных или мы можем перевести их на оффшорные счета?

— Ты мне скажи. По данным последнего квартального собрания, наш валовой доход составляет чуть более 1,2 миллиарда. Я знаю, что это не все активы, но недвижимость мы делить не будем.

Эйс засовывает руки в карманы.

— Ты в этом уверен?

Я запрокидываю голову, разглядывая деревянные балки, которыми отделан потолок веранды. Я помогал его проектировать.

— В жизни я мало в чем был уверен. Но это…

Я смотрю в глаза старшему брату и молча прошу его понять, насколько серьезно я к этому отношусь.

— Это единственное, в чем я уверен. То, о чем я прошу, — это на крайний случай. Хотя, возможно, это неизбежно, но я пока не знаю точно.

Эйс водит пальцем по своему телефону, пытаясь понять, о чем я говорю.

— Мы сделаем это. Я постараюсь распределить все поровну, насколько смогу. Любое дальнейшее увеличение капитала мы отложим на всякий случай.

— Тебе не нужно этого делать. Если я забираю деньги, то продаю тебе свою долю.

— Твоя фамилия Фокс, и это значит, у тебя треть всего. Всегда, — говорит Эйс категоричным тоном. — А потом мы разберемся с этим снова, когда Гриз решит окончательно сойти с ума или отправиться на тот необитаемый остров, который я для него приготовил.

Гриз рявкает в ответ:

— Не думал, что вырастил таких придурков. Вы двое, черт…

Трудно не рассмеяться глядя на них, вечно вцепляющихся друг другу в глотку, но они не могут друг без друга. Мне не по себе от того, что я оставляю их позади, выбирая Лейни.

Легкий ветерок, который дует сегодня на фоне высокой влажности, — единственное, что смягчает тяжесть этого момента. Я сосредотачиваюсь на Гризе и протягиваю ему записку. Я не хочу обсуждать это с братьями заранее. Мне нужно решить все с Лейни, прежде чем кто-то еще сможет вмешаться.

— Это должен увидеть только ты. Но для меня это будет много значить.

Он разворачивает записку и читает ее, его глаза наполняются слезами, когда он поднимает их и отрывисто кивает. Его густые усы прикрывают сжатые губы.

— Она бы хотела, чтобы это было у нее.

Он кладет руку мне на плечо и сжимает его.

Линкольн выходит из входной двери, почти запыхавшись.

— Эти маньяки только что уснули. Мне уже самому пора спать, черт возьми.

И на этом он замолкает. Он смотрит на меня, а затем на руку Гриза.

— Что я пропустил?

Между нами возникает молчаливое взаимопонимание. Вместо тысячи вопросов, которые, я уверен, он хочет задать, Линкольн подходит ко мне и задает только один:

— Она отвечает тебе взаимностью?

Она не произнесла этих слов, но я чувствую это. Даже несмотря на то, что я копался в ее прошлом, взгляд Лейни говорит сам за себя. Сдерживая подступающие к горлу эмоции, я еще раз утвердительно киваю ему.

— Сейчас она чертовски зла на меня, но да, это так.

Эйс удивляет меня.

— Тогда ты отправишься туда же, куда и она.

Линкольн берет меня за другое плечо, и Эйс шагает вперед и делает то же самое.

— Несмотря ни на что.

— Неважно, где вы находитесь, — говорит Гриз, оглядывая каждого из нас, — вы мои бурбонные парни. И я, блядь, горжусь вами.

Скрип половиц будит меня, и я сразу понимаю, что это не Джулеп. Движения слишком тихие для нее. Кровать прогибается передо мной, и я чувствую, как Лейни устраивается рядом.

Я открываю глаза и медленно моргаю, пока она проводит пальцами по моим волосам. Мы молчим. Просто смотрим друг на друга. Так приятно ощущать прикосновение ее пальцев к моей шее. Я знал, что если она не найдет дорогу ко мне сегодня ночью, то к рассвету я сам окажусь на ее крыльце. Я ждал ее столько, сколько мог. Я просидел на крыльце до полуночи, но она так и не вышла. Я видел, как она металась внутри, включала музыку, обдумывая, что будет дальше. Но она ясно дала понять, что ей нужно пространство. Я дал ей столько, сколько смог. А сам строил планы.

ГРАНТ: Я буду рядом, когда ты будешь готова. Не отгораживайся от меня, детка.

Она не ответила. Я сидел и ждал, пока не смог больше держать глаза открытыми.

Я закрываю глаза, когда она проводит ногтями по моим волосам. Я знаю, что между нами должны быть произнесены слова. Объяснения и правда. Но мне достаточно ощущать это. Ее тепло, ее тело так близко. Когда ее губы нежно касаются моих, я обнимаю ее и притягиваю к себе.

— Скажи мне, что происходит, — шепчу я, зажмуривая глаза.

Она начинает говорить:

— Мне жаль…

— Не надо. — Я открываю глаза и вижу, что ее красивые голубые глаза смотрят на меня. — Не делай этого. Ты не должна извиняться. Я все испортил. Я так зациклился на том, что ты что-то скрываешь, что не подумал о твоей безопасности. Я не продумал все до конца.

Я больше не коп, но я должен был знать.

Она вытягивается всем телом, и ее пальцы прижимаются к моим. Я ищу в ее глазах понимание или, может быть, прощение.

— Ты молчала о своем прошлом, но на самом деле это я искал причину не доверять тебе. — С трудом сглотнув, я замолкаю на секунду, прежде чем продолжить. — Причину, почему я не должен хотеть тебя. — Я протягиваю руку и заправляю прядь волос ей за ухо. Мой большой палец нежно проводит по ее скуле. — Ничто из этого не имело значения.

На ее глаза наворачиваются слезы, а мой голос срывается от эмоций.

Наклонившись вперед, она целует мои губы, и я чувствую каждую эмоцию, которую она испытывает. Я не хочу, чтобы она куда-то уходила. Я знаю, что она хочет сказать именно это. Что она не может остаться. Но я не могу это слышать. Испытывать к ней такие глубокие чувства, так сильно ее хотеть, а потом позволить уйти? Этого не случится, если только она сама этого не захочет.

Когда она медленно отстраняется и снова смотрит на меня, я подношу ее ладонь к губам и легонько целую.

— Я люблю тебя.

Она судорожно выдыхает, ее лицо искажается, когда она слышит эти слова. Слезы скатываются по переносице.

Я снова целую ее ладонь и мягко говорю:

— Я уверен, что начал влюбляться в тебя в тот момент, когда ты меня отшила. — Я пытаюсь улыбнуться, но получается с трудом. В груди тяжело, адреналин переполняет меня, руки трясутся, когда я рассказываю этой прекрасной женщине, что она для меня значит. — Но это так, сладкая. Я чертовски люблю тебя. Ты — все для меня.