Бывшая жена. (не) начнем сначала

Глава 17

Не дожидаясь лифта, я спускаюсь вниз, открываю дверь подъезда и, раскрыв зонт, бегу к девочке, которая сейчас ко мне спиной стоит на месте.

Это она. Теперь я это вижу точно.

— Василиса! Вася! — подбегаю к ней с зонтом.

Девочка оборачивается и смотрит на меня испуганно.

— Это я. Венера. Помнишь меня?.. Мы с тобой познакомились в супермаркете.

Вася кивает, хлопая мокрыми ресницами.

— Что ты здесь делаешь в такое время? Почему без зонта? Почему…

Ох, у меня масса вопросов, которые стоило бы задать не ей, а ее родителями.

Это ни в какие ворота.

Этим людям нельзя доверять детей!

Но мне не стоит ее допрашивать пока она вся мокрая и замерзшая. Губы синие и дрожат. Больно смотреть.

— Тебе надо в тепло. Пойдем со мной, — беру ее очень холодную руку, веду к подъезду. Она не возражает. Сама крепко сжимает мою руку. Она шокирована. — Не бойся…

Поднимаюсь с Васей, завожу ее в квартиру. У меня тепло. Хорошо. Она быстро согреется. Но ей срочно нужно снять мокрую одежду. Дам ей свой свитер.

— Проходи сюда.

Я бы попросила ее не шуметь, но она ведь и так слова еще ни сказала.

Завожу малышку в ванную комнату.

— Не против снять одежду? — спрашиваю ее, заглядывая в ее пустые светлые глаза. — Она мокрая. Я положу ее посушить, — опять кивает.

Что-то случилось. Что-то нехорошее. Позже ее расспрошу.

— Тогда снимай пока, а я принесу тебе кое-что моего надеть, хорошо?

— Хорошо.

Ну вот, заговорила. Улыбнувшись ей, я отправляюсь в спальню за свитером.

Сыночек мой по-прежнему спит сладко.

Пока разыскиваю в шкафу свой уютный свитер, пытаюсь предположить, что могло случиться.

Склоняюсь к тому, что Вася сбежала. Вряд ли приемные родители ее выгнали из дома. Но что-то подсказывает мне, что им не особенно интересно, где сейчас Василиса. Их соседка была весьма откровенна со мной. Не стала бы она такое говорить, не будь это правдой.

Нахожу свитер и скорее мчусь к ней обратно.

Вася уже сняла одежду, оставшись лишь в одном белье.

— Вот, давай помогу надеть.

Вася поднимает руки.

Свитер на ней словно платье.

— Спасибо.

— Не за что.

Она по-прежнему дрожит.

— Сейчас я тебя чем-нибудь напою, — засовываю ее вещи в сушилку.

Привожу ее в кухню.

— Садись за стол.

Девочка послушно следует к столу, а я к столешнице.

— Что ты любишь? В смысле попить. Могу сделать какао, горячий шоколад…

— Горячий шоколад.

Повернув голову, я вижу в глазах девочки загоревшийся интерес.

— Сейчас сделаю.

У меня есть автомат. От прошлых хозяев остался. У него есть это в функциях. Я недавно заправляла.

Наполнив большую чашку горячим шоколадом, я лезу в шкафчик за песочным печеньем. Все это взяв, иду ко столу.

— Попей. И печенья ешь, — ставлю все на стол и присаживаюсь рядом.

Василиса охотно принимается пить шоколад, есть печенья.

Я вижу, как постепенно она успокаивается. Но вот мне совсем не спокойно.

Если по-хорошему, то мне, наверное, стоит спросить у нее номер телефона родителей. Но я, скорее всего, только напугаю ее этим.

— Вкусно? — подпираю ладонью подбородок.

— Очень, — делает еще глоток.

— Я рада… Теперь, может, расскажешь, что стряслось у тебя?

Напрягается.

— Ты только не бойся. Я на твоей стороне, что бы ни случилось. Мы ведь с тобой… немного подруги, правда? — немного подумав, девочка кивает. — Вот… Расскажи мне. Вдруг, я смогу помочь.

— Они меня не любит, — немного поморщившись, выдает Вася. — Они хотят…

— Что они хотят?..

— Отдать меня обратно, — поднимает на меня взгляд полный боли. — В детский дом. А я не хочу… Я не хочу обратно. Там плохо.

Боже…

Они все-таки решились.

— Они так сказали тебе? Прямо так?

— Я услышала, когда была рядом с их комнатой. Они говорили о том, чтобы вернуть меня, ведь я… плохая, — немного опускает голову.

Вряд ли они сказали слово «плохая». Но я примерно понимаю. Они свою совесть успокоить хотели, аргументируя все тем, что девочка сложная. А почему она такая? Может, это их вина?

— Ты не плохая, Вась, — прикасаюсь к плечу девочки. — Они сами не знают, что говорят. Ты хорошая. Очень хорошая.

— Я ведь воровала те шоколадки…

— Это ерунда, — улыбаюсь. — Так, конечно, делать нельзя, но… Вася, ты не виновата в том, что твои приемные родители хотят принять такое решение. Ты совсем не виновата.

Виновата была Варя, что я ее оставила?

Совсем не виновата.

— Они теперь разозлятся совсем…

Да уж.

Они знают о ее побеге, и теперь у них есть еще один повод, чтобы избавиться от нее.

Что же делать…

Я знаю.

— Не разозлятся. Дай мне их номер телефона. Я поговорю с ними. С твоей мамой. Не бойся… Я все улажу. Они не будут ругаться.

— И я поеду домой?.. — спрашивает с грустью.

Придется.

Я не могу ее здесь у себя оставить.

Это будет неправильно.

Я не имею права.

— Так нужно, Вась. Дай мне номер телефона. Я поговорю, а потом на машине отвезу тебя.

Нехотя малышка диктует мне цифры мобильного ее матери, имя ее называет.

Чтобы поговорить я ухожу в ванную комнату. Пока идут гудки, я проверяю одежду Васи. Сухая уже.

— Да? Кто это? — отвечает мне строго женщина.

— Здравствуйте, Людмила Сергеевна. Я звоню по поводу вашей дочери. Она дала мне ваш номер.

— Проклятье… — цедит она зло. — Что натворила эта негодяйка?

Вот и отношение.

— Эм... Ничего. Просто я вашу девочку в своем дворе нашла. Я неподалеку от вас живу. Ее сюда собака большая загнала, потом она пряталась от дождя под козырьком нашего подъезда. Мы встретились, я решила ей помочь.

— А… Ясно. А где вы живете?

— Совсем недалеко. Я сама ее привезу. Просто позвонила, чтобы вы не беспокоились.

— Хорошо. Привозите ее, если вам не сложно. Ключи у нее при себе или она их забыла?

— С собой.

— Пусть тогда заходит. Спасибо, — и бросает трубку.

Кхм… Очень приятная женщина.

Но теперь она хотя бы ругать ее не будет. Я сделала, что могла на данный момент. Но это не конец.

Пока везу малышку, расспрашиваю ее. Фамилию ее узнаю, где ее родители работают. Она мне явно теперь доверяет.

— Ну все, приехали. Пойдем.

Провожу ее до двери. Я должна вручить им ребенка. А то вдруг она снова сбежит, а потом с меня спрашивать будут.

Вася больше не говорит со мной, а когда ее мать открывает дверь, то та лишь кидает на меня короткий взгляд, ворчит, что она сама бы дошла до квартиры и захлопывает дверь перед моим лицом.

Сев обратно за руль, я сжимаю его и злая отправляюсь обратно домой, к сыну, которого только что проверила через камеру, которая установлена в спальне.

Это все нечестно. За что Василисе такое?

Въехав во двор, я решаю оставить машину во дворе. Утром все равно с сыном поедем в магазин.

Припарковав машину, поставив ее на сигнализацию и раскрыв зонт, ведь снова пошел дождь, я иду к двери подъезда, у которой спиной ко мне стоит мужчина, явно пытаясь дозвониться до какой-то квартиры. Как-то поздно для гостей.

Он не слышит, как я подхожу. Шумно из-за дождя, который барабанит по крыше подъезда.

— Простите, а вы можете меня пропустить?

Мужчина впереди меня словно замирает и не торопится обернуться, но когда все же делает это, я выпускаю зонтик из руки.