— Мариночка, я уже приехал и жду, — услышала довольный голос своего жениха.
— Да, бегу, дорогой. Сейчас заберу сына, и мы выйдем.
Я быстро покидала все в сумку, закрыла класс и быстрым шагом направилась по коридору. Спустилась по лестнице, я практически летела по ступеням, повернула в сторону класса Андрея и влетела в Сашу. Он тут же обнял меня и прижал к себе. Наши глаза встретились.
— Не ожидал, что ты ко мне так спешишь.
Я отшатнулась от него:
— Хорошо, что тебя увидела. Сегодня нас домой не нужно отвозить, мы сами доберемся. Так что можешь ехать по своим делам.
Я сделала шаг и хотела его обойти, но он схватил меня за плечо и внимательно посмотрел:
— Марин, что все это значит? Опять капризы? Я же нормально общался с сыном. Ты и так не пускаешь меня в вашу жизнь. Хоть так могу с ним видеться?
— Парамонов, хватит устраивать трагедию, ты нас все эти годы не вспоминал, а теперь решил, что ты пиццу купил, крысу подарил и сразу отец.
Он опустил глаза, выдохнул и посмотрел опять на меня:
— Да, вернуть все и изменить я не могу, но я готов для вас все сделать. Прошу тебя, не лишай меня этого. Я, кстати, кое-что узнал про твоего Гришу. Хотел с тобой поговорить, но не тут в коридоре.
— Так, Саш, я думала, что ты нормальный, а ты готов пойти на все, лишь бы разрушить мое счастье и мои планы на жизнь. Все. Не хочу с тобой разговаривать. Мне пора.
— Ты не так все поняла!
Я обернулась и посмотрела на него:
— Все я правильно поняла.
Я заглянула в класс. Поздоровалась с классной и позвала сына.
— Мам, я сегодня показывал видосик ребятам, какие мой Мухоморыч трюки выполняет, все офигели. Он умеет прятаться за пазуху у меня под рубашку так, что его не видно.
— Ага, — я практически не слушала сына.
Все мои мысли сейчас были о моем бывшем муже. Он стоял, облокотившись на стену, и ждал нас. Сын веселый подбежал к нему, они вместе ударили друг другу по рукам, и он тут же поделился своей новостью с ним.
— О, круто, а мне покажешь?
— Конечно, сейчас приедем, и я покажу. Мам, ты пустишь Александр Сергеевича к нам, чтобы я показал ему трюк с Мухоморычем? Ну, пожалуйста.
— Нет, сын, у нас другие планы на сегодня. В следующий раз покажешь свои трюки. И да… Что значит, что он прячется к тебе за пазуху? Мы же с тобой договаривались, что ты не будешь его доставать из клетки.
— Ну, мам, я же закрываю дверь, и он никак к тебе в комнату не попадет.
Я взяла его за руку, и мы пошли к выходу:
— Нам с тобой очень серьезно нужно поговорить. Ты перестал слушаться. Договоренности не выполняешь, а я тебя предупреждала, что так нельзя. Ты мужчина и должен держать свое слово. Я же тебя предупреждала, что если твой крысенышь покинет клетку, то нам придется с ним расстаться.
— Марин, — сзади меня окликнул Александр, — Он ребенок и ему важно общение с животным. А оно не может быть через прутья клетки.
Я обернулась:
— Конечно, давай ты меня еще поучишь, как мне воспитывать моего сына! Ты и так мне создал проблем с этой крысой, а теперь еще и портишь мне ребенка. Трюк он хотел посмотреть.
— Почему вы ругаетесь? — ребенок стоял и смотрел на меня, а меня раздражала то, что сын все больше начинает общаться со своим отцом.
Они постоянно находят общие темы, у них даже шутки уже общие. Я не знаю их нового словечка, над которым они смеются. Парамонов все больше проникал в нашу жизнь, и это меня напрягало.
— Так, Андрей, пошли, нас ждут.
— Кто, разве нас не Александр Сергеевич повезет?
— Нет, приехал, Григорий, мой жених, если ты не забыл и вам нужно с ним начать общаться.
Сын скривился, как от кислого лимона. Мы вышли из школы, спустились по лестнице, Парамонов остался стоять у двери. Он сложил руки на груди и не спускал с нас своего хмурого взгляда.
Мы подошли к темной машине. Гриша вылез со своего места и пошел навстречу, он подарил мне букет цветов и открыл дверцу машины. Я села на переднее сиденье, а сын сразу надулся, ведь у Саши он всегда сидел спереди. Потом он протянул руку сыну, но тот ее проигнорировал. Мой жених открыл дверку Андрею на заднее сиденье:
— Тебе помочь пристегнуться?
— Нет, я сам.
— Хорошо, я не знал, какое должно быть сиденье, и купил тебе только чехол на ремень.
Треугольная накладка была адаптирована под разный возраст, а так как сыну нет еще 12 лет, то он должен был ездить в специальном кресле.
Гриша сел рядом, наклонился и поцеловал меня в губы. Мне как-то неудобно стало перед сыном, что я даже покраснела.
Но Андрюша же должен понимать, что мы будем муж и жена и мужчина целует свою женщину. Тем более у нас летом будет свадьба.
Гриша вывел машину со стоянки и выехал на дорогу:
— У меня к вам есть два предложения. Первое — это сегодня кушаем в кафе, отмечаем мое возвращение, а второе — вы ко мне переезжаете на эту неделю, пока я буду тут, чтобы мы попробовали жить вместе. Как вам эта идея?
Он посмотрел на меня и улыбнулся.