Бывшие. В снежном плену

Глава 10

Вместо того, чтобы растеряться, Воронцов широко улыбнулся. И мне это ой как не понравилось.

— Дорогая, — улыбка не сходила с его лица, он медленно поставил кружку с кофе на столик, отделявший диван и кресла собеседников друг от друга.

А я поймала себя на мысли, что так редко видела его улыбающимся, когда мы были в браке, что его пусть даже притворная улыбка сейчас болью отозвалась во мне. Всё могла бы быть по другому у нас. Я его любила. Но моей любви было недостаточно для нас двоих. Если играть всё время в одни ворота, то игра утрачивает смысл. Вот так и с любовью.

Он что-то придумал? Я могла бы долго гадать что, но всё равно не смогла бы предвидеть. Воронцов импровизировал: где надо пёр как танк, а где изящно парировал. Делец до мозга костей. Всегда получавший что захочет.

— Дорогая, присядь, пожалуйста, — нежно-нежно произнёс Саша.

И тут же как будто в противоречие его тону властно положил свою горячую, сухую ладонь на моё запястье.

Мои губы вытянулась в линию. Я разозлилась. Но две пары взглядов гостей и мне пришлось усесться рядом.

Воронцов рванул меня к себе за талию и жёстко прижал к своему боку. Сжал бедро как будто имел на меня право. Я тихо пискнула. Гости переглянулись между собой.

— Отпусти, — прошипела я сквозь зубы, — иначе по яйцам получишь.

— Поиграть хочешь? — усмехнувшись шёпотом спросил Воронцов, опалив горячим дыханием мой висок.

Я покраснела и попыталась локтём отпихнуть его от себя. Но мужская хватка оказалась просто железной.

Я повернулась к его лицу и наши губы оказались в жалких паре-тройке сантиметров друг от друга. Он быстрым взглядом оглядел моё лицо. Я чаще задышала и попыталась отстраниться, но безуспешно.

— Я хочу увидеть, как ты провалишь эту сделку. Чтобы навсегда отпала охота использовать меня, — прошептала я так, что услышать мог только Александр, и широко улыбнулась.

— Не дождёшься, милая, — в глазах ярость, но губы растянулись в улыбку, — тем более сейчас, когда ты мне так горячо сопротивляешься.

Мы одновременно повернули головы к друзьям-партнёрам бывшего.

— Моя жена — неугомонная женщина, очень дорожит нашим браком, считая, что и она должна вносить свою скромную лепту в семейный бюджет, — он вздохнул и посмотрел на меня как на неразумное дитя, вздохнув.

Семейная пара снова переглянулась.

— Это так необычно, — проговорила женщина на ломанном русском.

Мужчина нахмурился, женщина тоже. Воронцов потёр переносицу.

— А детки у вас есть? — вновь спросила женщина.

Бестактный вопрос.

Я почувствовала, как ощутимо больно сжал моё бедро бывший. Мельком взглянула на волевой подбородок. Линия скул стала острее, чем обычно. Выражение лица каменное. Неужели хотел детей? Ни разу не заговаривал об этом. А я так и не забеременела… Тогда жалела, затем поняла, что к лучшему. Или нет? Что думал Воронцов мне неизвестно. Наверное, ему всё равно. Настроение испортилось окончательно.

— Пока нет, но мы будем работать над этим, — бодро заявил бывший.

Я чуть слюной не подавилась и ткнула Воронцова острым локотком в бочину. Ему пришлось отпустить меня. Китайцы смущённо закивали, но чувствовалось, что уровень доверия к Воронцову понизился.

С убийственно победоносной улыбкой я оставила их. Заменила Катю на рессепшен и уже думала, что отдохну хоть немного от всего, что на меня навалилось в последнее время, как Воронцов оказался напротив.

— Поговорить надо, — сделал паузу и его саркастичное, — «милая».

— Нам не о чем разговаривать, — ответила я ему в его же стиле, — «любимка».

Воронцов холодно усмехнулся и наклонился над стойкой, нависнув надо мной:

— Быстро.

Холодок прошёлся по позвоночнику, но я злорадно ухмыльнулась.

— Иначе что?

Воронцов взял меня за руку и дёрнул, выводя из-за стойки.

— Эй, — вскрикнула я, оглядевшись по сторонам.

Как назло холл был пуст. Я была настолько зла, что не испугалась.

— Если я сказал надо поговорить, значит, надо, — тон не вызывал возражений.

Он как пушинку выдернул меня из-за рессепшен и пройдя немного втолкнул меня в дверь, оказавшейся небольшим служебным помещением. Толкнул к стене и навис надо мной.

— Ты мне больше нервов попортила за день, чем за год жизни с тобой, — проговорил он сквозь зубы, — ты специально в номере устроила то невыносимую жару, то жуткий морозильник? А завтрак с полуготовыми блюдами, «великолепное» кофе такое же солёное как Красное море? А мелочи в номере типа отсутствия туалетной бумаги и душевых принадлежностей?

— Я хотела и старалась, а ты можешь жаловаться управляющему… — растянула губы в едкой улыбке.

Воронцов едва наметил улыбку.

— Ты думаешь я жалуюсь? У нас с тобой сделка, детка.

— У тебя со мной, — прошипела я ему прямо в лицо, уточнила, — мне этого ничего не надо было. Ты нашёл меня, не поленился притащиться сюда, мы год не общались и я планировала так и дальше.

Воронцов и так стоявший близко теперь навалился всем телом.

— Я не хотел развода…

Я даже не почувствовала насколько он встал близко и зло расхохоталась.

— Угу, ты просто хотел трахаться на стороне, а дома быть с чистой, наивной девочкой, ага?

— Я всегда возвращался к тебе, — отчеканил он.

— Ха. Возможно я и наивная, но не дура, — только сейчас заметила, что Саша непозволительно близок, — отпусти…

Его горячее дыхание коснулось моего лица. Его грудь часто вздымалась, а горячий взгляд заскользил по мне, спускаясь всё ниже: в ложбинку декольте, осев на бёдрах. Я видела этот взгляд однажды, в тот вечер, когда наш совместный мир разрушился.

— Пусти, — прошептала я, облизав губы мигом ставшие сухими.

— Кто-то был после меня? — хрипло спросил Воронцов.

Я не ожидала такого вопроса, поэтому на миг замешкалась.

— Д-да, — проговорила я сипло, — эм… десять. Удовлетворили по полной, как тебе и не снилось, — первое что пришло на ум.

— М? — Воронцов поднял бровь, — сейчас проверим. Когда будешь сладко кончать…

— Ч-что? — переспросила я.

Но Александр не дал мне опомниться. Он поднял мои руки вверх, жёстко зафиксировав запястья, вторая его рука рванула мою юбку вверх.