Бывший. Игра на поражение

Глава 8

Адриан

Серо…

В этой России всегда серо и грязно. Даже если чисто.

Такой вот парадокс.

Запахнув свободное пальто, обхожу двухметровую лужу и оборачиваюсь, чтобы с сожалением осмотреть ровный слой какой-то жижи с дороги на своём только что купленном «Гелендвагене».

Охренеть.

Неужели люди по собственному желанию готовы жить здесь, зная, что где-то в мире есть места, где двести пятьдесят дней в году светит солнце.

Греция, например!

Решив сразу же после встречи, поискать ближайшую помывочную для авто, переключаю внимание на двухэтажное здание, граничащее с внушительных размеров автозаправочным комплексом.

Молодец, этот русский! За два года так поднялся.

Искренне улыбаюсь. Для меня, грека, выросшего в обществе людей, которые в большинстве своём любители откладывать на потом и почитатели ежедневной двухчасовой фиесты, чужой успех, неподкреплённый родительским капиталом – это ценность. То, за что, несомненно, стоит уважать.

Тяну на себе железную дверь и оказываюсь в небольшом холле.

– Добрый день. Хозяина вашего могу навестить? – говорю девчонке на ресепшене.

Стараюсь без акцента, ну уж как получается. Видимо, так и останусь в этом городе белой вороной в чёрном пальто.

– Богдана Анатольевича? – улыбается девица приветливо.

– Его самого, – киваю, озираясь.

– А как вас представить?

– Скажите – Грек.

– Хорошо, сейчас сообщу. – С интересом приподнимает брови и выпрямляет спину.

Качаю головой.

Девчонка же совсем. А всё туда же, на взрослых дяденек потянуло. Что у них в головах?.. Кто их родители?.. Кто воспитывал?..

– Адриан Константинович, – слышу позади немного удивлённый давно знакомый голос.

– Привет, Богдан, – искренне улыбаюсь, поворачиваясь.

Соболев выглядит загруженным, поэтому не собираюсь задерживать его надолго.

– Ехал мимо, думаю – дай зайду, поздороваюсь.

– Рад, что вспомнил, – Богдан кивает с уважением и улыбается в ответ. – Какими судьбами здесь?

Заметно, что он немного растерян. Два года назад я уезжал отсюда навсегда. Сам так думал и транслировал эти же мысли, прощаясь с местными.

До сих пор временами не понимаю природы своего решения вернуться. Мистика какая-то. Нерациональность мне несвойственная.

Обмениваемся с Соболевым крепким рукопожатием.

– На кофе останешься?

Секунду смотрю в окно. Дождь с мелким снегом вызывают тоску по солнечным Салоникам.

– Ты ведь знаешь, – усмехаюсь. – Для кофе у меня всегда есть время.

– Знаю, – гостеприимно рукой приглашает Богдан. – Поэтому и зазываю. Настя, кофе принеси, будь добра.

– Конечно, Богдан Анатольевич.

Через небольшой офис проходим в кабинет. Здесь довольно просторно и строгий порядок, отчего-то напоминающий армейский.

– Как дети? – спрашиваю первым делом, убирая пальто на вешалку.

Соболев неопределённо пожимает плечами.

– Ваньке пять, – произносит с теплотой в голосе. – Машке восемь. Во второй класс пошла. Красавица.

– Совсем большие, – слушая с интересом, усаживаюсь в кресло. – Дети – пожалуй, лучшее что может случиться с мужчиной. У нас в Греции ценят семьи и боготворят маленьких командиров и командирш.

– Да, я помню, ты рассказывал.

Соболев потирает затылок ладонью и зажмуривает глаза, по всей видимости, от перенапряжения.

– Как здоровье у супруги? – узнаю.

– Вполне, вполне, – кивает.

Может, кажется мне, но вроде грустнеет. Во всяком случае, лезть в душу не собираюсь. Своих проблем хватает.

– Решил вернуться? – спрашивает Богдан, когда приносят кофе.

– Можно и так сказать.

– Надолго?

Трудно вздыхаю.

– Посмотрим. Что ты знаешь о Прохорове?

Взгляд Соболева становится по-бизнесовому цепким и внимательным.

– Твою мать. Это ты тот иностранец, который решил ввязаться в их сделку с Умаровым?

– Надеюсь. Так… есть информация?

Соболев резко поднимается и отходит к окну. Разместив руки в карманы брюк, смотрит на свои владения.

– Я знаю о нём немало, но главное для тебя, Адриан, – поворачивается, приподнимает брови. – При всём уважении…

Киваю.

– Не ввязывайся в это.

Опускаю взгляд на кружку с блюдцем. Горячий кофе обжигает горло, но я упрямо выпиваю весь.

– Поздно, – пожимаю плечами равнодушно. – Но спасибо за совет, друг.

– Это не совет… друг. Это конкретное предостережение.

– Я понял, – киваю. – Спасибо за кофе.

Поднимаюсь и захватываю пальто.

– На прошлой неделе, – произносит Соболев, всё ещё сканируя вид из окна. – Краем уха слышал, что Прошка наводил справки о нашей общей знакомой с микрофоном в руках, – многозначительно разводит руками. – Сейчас понимаю, что к чему.

– Об этом тоже в курсе, – зубы сжимаются до противного скрежета.

Что в головах этих людей?

Женщин и детей трогают только отморозки и уроды. Придётся держать журналистку рядом с собой всё это время.

Прощаясь, на секунду зависаю. На раздумья времени практически не остаётся, поэтому спрашиваю:

– Давно она в отношениях?

Соболев усмехается.

– Я не в курсе, – пожимает мне руку. – У нас с Яной… хмм… небольшой передел границ, поэтому с Верой видимся редко.

– Ясно.

Выхожу, не прощаясь и не оглядываясь. Обойдя лужи, стремительно заскакиваю в машину. Телефон разрывается от противной трели.

– Почему я не могу до тебя дозвониться? – Голос Хлои взволнованный и взбешённый одновременно.

– Что-то случилось? – уточняю.

– Конечно, случилось. Стала бы я тебе звонить просто так, – фыркает.

Усмехаюсь, потирая отросшую бороду. Надо бы побриться, совсем обленился в России. Слякоть навевает на меня тоску, хочется выпить чего покрепче и растопить камин. Надеюсь, вечером этим и займусь.

– Где мои документы, а? – продолжает сердиться Хлоя.

– Пф-ф… это разве ко мне вопрос?

– В последний раз именно ты их брал. Ездил к нотариусу, кажется.

– Было дело, – киваю, глядя перед собой.

На заправке останавливается знакомый Опель. Поправив тесную юбку, девушка прижимает к груди сумку и о чем-то увлеченно болтает со своим спутником. Прищуриваюсь, чтобы разглядеть его лицо получше.

На докторишку непохож. Парочка заходит в кафе у заправки.

– Так, где они? – отвлекает Хлоя.

– Кто? – из головы всё вылетает.

– Ты издеваешься надо мной? – взвизгивает.

– Не паникуй, – морщусь, растирая висок. – В кабинете, в столе смотрела?

– Да.

– В сейфе поищи.

– Ладно. Когда ты уже вернёшься?

– Не знаю. А что? Соскучилась?

– Что-то вроде того…

– Я тоже, – говорю больше на автомате. – Береги себя.

Отбиваю звонок, выхожу из машины и уверенным шагом направляюсь к придорожному кафе.