Бывший. Я счастлива. А ты? (СИ)

Глава 18. Наконец, живая

– Ох! Марика! Фух… – постанывала я, уткнувшись носом во влажные листья берёзового веника.

Ощущения в совокупности были противоречивыми, но кайфовыми. В парилке витал ядрёный аромат пихты и эвкалипта. Я лежала на животе, щекой на венике, поэтому неповторимый запах его берёзовых листьев всё же ощущался несмотря ни на что, и навевал он воспоминания о лете, солнце, грибном дожде и радуге над озером. А ещё пение птиц…

Подруга разошлась не на шутку. Наверно решила отметелить меня за всё хорошее и плохое разом, шлёпая по спине и ягодицам двумя вениками поочерёдно.

– Баня здоровье даёт… – приговаривала она, – пока парю, пусть она все болезни прогонит, здоровье поправит, прочь усталость и тяжесть уберёт…

– Ох… Ты чего там, ворожишь, что ли? – хохотнула я.

– А то! Пф… – подруга запыхалась, – меня бабушка мелкую в баню когда водила, всегда так говорила. А потом ещё воду на меня лила и про гусей приговаривала… Во! Уже ты розовая, как молодой поросёночек!

– Иди ты, – возмущённо отмахнулась я. – Сама ты…

– Ну поросёночек же! Он молодой… Так и ты. Я же не сказала свинка, – рассмеялась дразня. – Ну? Ты как?! – приостановилась.

– Охх… хватит! – выразила свои чувства я, с трудом вставая. – Садистка! – села на полок и свесила ноги, держась за край горячих досок. – Но спасибо!

– Мужа мне хорошего пожелай! – хихикнула Марика.

– Мужа? Бери, не жалко…

– Блин, ты ещё шутить в состоянии?! Ну и выдержка у тебя…

– Не, я не шучу, – поправила сползающую на глаза шапку.

– Я хорошего попросила, – не унималась подруга.

– Хорошего, Марика, уже сложнее. Но я тебе его желаю. Главное не перепутай с плохим, когда брать будешь.

– Пф, – прыснула та. – Вот такой ты мне, Майка, ужасно нравишься! А то примороженная, когда, занудой бываешь.

– Да? – состряпала смешную рожицу я. – У меня там внутри воспитатель прижился. Вот воспитывает и воспитывает. А сейчас от жары спрятался. Ура! Свобода! Кажется, я готова на голову воду холодную из того бочонка в помывочной вылить! Ну, или… – задумалась, на что бы ещё отважиться.

– Подожди, после первой парилки рано обливаться. Пошли, сначала чай с травкой попьём, пропотеешь, а потом уже, после следующей… Глядишь, окунёмся разок!

– Куда окунёмся? – вытянулось у меня лицо. – Ты прорубь имеешь в виду? Фрол упоминал такое…

– Там видно будет, – загадочно проговорила Марика, пугая меня неопределённостью.

– Не не, – замахалась я на неё, словно чёрта увидела. – Это не со мной. Вон, с мужиками, пожалуйста. С меня, блин, и ушата с водой за глаза. Тем более ты, вон, только что из меня отбивную сделала. Так что, хорошего помаленьку.

– Ладно, посмотрим! – рассмеялась Марика. – Но неужели ты подругу не поддержишь? Я окунуться уже несколько лет собираюсь, правда, на Крещение. Всё компании нет. А тут сам бог велел, ведь погреться потом можно…

– Поддержу! – заверила я её. Халат подержу и тапочки посторожу, пока ты нырять будешь.

– Ах-хах!... – залилась она смехом.

– Девочки! У вас тут так весело, что мы решили заглянуть, не надо ли вам нас? – просунул в дверь голову Вольф.

– Не, не, – спрыгнула я с полка. – Мы чай пить идём.

– Отлично! – распахнул дверь шире, пропуская меня.

– Ай! – взвизгнула позади меня Марика.

Я испуганно оглянулась, в голове пронеслось: ”Упала, обожглась?”

Но та со смехом отпихнула Вольфа.

“Понятно!” – вздохнула я, входя в комнату отдыха.

– Ну во-от! – развёл руками Фрол, увидев меня. – Другой разговор! Теперь ты живая, настоящая… А то вся такая, снежно-белая. Аж подойти страшно.

– Ого, брат, ты загнул! – хохотнул Вольф, обойдя нас, чтобы включить чайник. – Есть женщина в этом мире, к которой тебе подойти боязно?! – посмотрел на меня с интересом.

– Ты зря так обо мне, – Фрол дурашливо выгнул бровь. – Я ужасно застенчивый…

Поймала себя на мысли, что не переставая улыбаюсь, хотя вроде и повода нет. Но атмосфера стала особой, какой-то дружеской. Такое чувство обычно наступало после бокала вина, а здесь просто так.

Пили травяной чай с мёдом.

Коля вспомнил анекдот. Рассказал так выразительно, что смеялись все. Затем продолжил Вольф.

Пахло мандаринами и травами…

– Открой рот, закрой глаза, – пробасил сидевший рядом Фрол мне. Посмотрела на него испуганно. – Да не бойся ты. Я маленьких не обижаю, – хмыкнул, пряча руки за спиной.

Замялась.

Отказаться, значит, снова включить “примороженную”. Согласиться – неизвестно, что за этим последует.

“Не люблю сюрпризы, ну да ладно!” – мысленно перекрестилась и решительно зажмурилась.

Что-то прохладное щекотно скользнуло по губе, и я резко открыла глаза.

– Да, мандарин это, – с усмешкой покачал головой, пропихнув дольку мне в рот. – Что ты, дёрганая такая?

Хорошо, что после парилки было непонятно, отчего я розовая.

Зыркнула по сторонам. Но никто на нас не смотрел. Марика с Вольфом пялились в его телефон, листая плейлист с музыкой. Коля с Ксюшей вообще куда-то делись.

– Нормальная я, – надкусила дольку и почувствовала кисло-сладкий сок на языке. Взгляд притягивали рельефы мышц на его груди. В густых коричневых завитках…

Непроизвольно сглотнув, отвернулась, прислушиваясь к своему состоянию. Вблизи этого мужчины я постоянно испытывала волнение. Казалось, он генерирует мощное поле с противоположным моему зарядом. Он был мне интересен. Хотелось исподтишка разглядывать его как высшее творение. И в то же время рядом с ним я становилась неловкой дурой, и мне это ужасно не нравилось.

С завистью покосилась на Марику. Та с Вольфом была словно на одной волне. А я от одного взгляда Фрола то краснела, то бледнела и вела себя как школьница.

– Ты печку топить умеешь? – неожиданно спросил он.

– Нет. Я в городе живу, – помотала головой.

– Пойдём, попробуешь! Надо в топку дрова подкинуть.

– А, просто кинуть? Это я могу! – оживилась, вставая из-за стола, лишь бы не сидеть с ним рядом.

Открыл дверку. Из печи повеяло таким жаром, что было страшно подойти. Я взяла полено и задумалась, как его туда забросить и не обжечься.

– Смотри как надо, – подошёл вплотную сзади и, взяв мою руку в свою вместе с поленом, другой, приобнял за талию и отодвинул чуть в сторону. – Вот так… – взмах и полено чудесным образом улеглось на раскалённые угли. – Теперь следующее, – указал он на дровницу.

Для того чтобы подать, необходимо было наклониться. Но он стоял сразу за мной, вплотную…

– Я лучше посмотрю, – отошла в сторону, уступая ему место.

– Эх, – коротко глянул на меня, пряча улыбку в бороде. – У тебя это изящнее получилось бы, – присев на корточки, отправил в топку одно за другим несколько поленьев и закрыл дверцу. Огонь с радостью загудел, подхватывая свежее подношение жёлто-оранжевыми языками…

Ксюша и Николай, топая, ворвались в холл с улицы, впуская клубы морозного воздуха.

– Бр-р… – Коля поёжился, хлопая в ладоши. – Давайте наперегонки, кто первый в парилку?

– Не, не, бегом нельзя! – зычным голосом заявила Марика. Травмы нам здесь не хватало…

В парилку пошли все. Мне отказываться уже было неловко.