Часть 2 Глава 1


Ольга поняла, что огонь и вода, на которые, по мнению многих, можно смотреть бесконечно, не идут ни в какое сравнение с тем, на что она смотрела сейчас. Уже час или даже больше, время шло незаметно.


Тихое сопение сопровождалось периодически причмокивающими губками и дерганьем маленьких ручек, лежавших параллельно друг другу по обе стороны маленькой головы с темными коротенькими волосами. И вдруг ножки поднимаются, а потом снова резко опускаются на матрас. Раздается тихое покряхтывание, открываются голубые сонные глазки и неосмысленно смотрят на Ольгу. А через пару минут беззубая улыбка озаряет маленькое личико, ручки начинают стучать по матрасу, а изо рта вместе с непонятными звуками вылезают пузыри.


Ольга протянула руки и с некой опаской взяла этого маленького человека на руки. Этот запах... Именно он, наверное, стал последней каплей, так что слезы резко покатились по щекам. Девочка радостно заливалась смехом, цепляя пальчиками светлые волосы, хлопая ладошками по лицу.


- Викуля, – подошла Наташа и забрала ребенка. – Ты решила тете Оле все волосы повырывать? А с тобой что?


- Ничего, – улыбнулась Ольга, смахивая слезы со щек. – Расчувствовалась.


- Это верный признак того, что пора своих детей рожать, – глубокомысленно изрекла подруга. – Вы планируете? – уже осторожнее спросила.


Ольга отрицательно покачала головой и сказала:


- Много работы, чужая квартира в чужом городе, ненормированный график... Какие дети?


- Было бы желание. Но это ваше дело. Так что идем кофе пить, расскажешь, как там в Москве.


Уверенно, совсем не так, как недавно это делала Ольга, Наташа одновременно держала ребенка и управлялась с посудой, пресекая все предложения помочь. Говорили они почти до самой ночи, но Ольга в основном рассказывала про работу, московский ритм и свои впечатления от этого бешеного города. Наташа же про семейную жизнь, бессонные ночи и прелести материнства.


- Когда ты возвращаешься обратно?


- Завтра вечером, – ответила Ольга и посмотрела на часы. – Пойду я уже.


- Может, останешься? Андрей в рейсе, комната свободна.


- Нет, у меня же недалеко есть собственная квартира.


Она и хотела вернуться в эту квартиру и не хотела туда возвращаться. Слишком много воспоминаний хранило это место. Воспоминаний и приятных, и болезненных. Их хотелось освежить в своей памяти, чтобы понять, что еще не потеряна способность чувствовать. Но и не хотелось тоже, потому что слишком яркими были воспоминания о том, что чувства могут принести и как из-за них можно стать обнаженным нервом.


Жизнь проходила очень быстро, но каждый день за почти целый год казался Ольге потерянным. Сегодня она приехала сюда не просто так. Сегодня была годовщина их знакомства. Ноги сами принесли к ее подъезду того дома, где когда-то все началось, точнее привезла машина такси. В окнах горел свет. Может, там начинается очередной служебный роман? А может, там уже живет счастливая семейная пара? Но может быть и так, что кто-то в одиночестве коротает этот вечер.


Ольга смотрела в светившийся прямоугольник, как будто пыталась там найти что-то, что ей могло помочь. Но никаких ответов там не было – все в голове, в сердце.


Телефонный звонок оторвал ее от попытки подсмотреть за чужой жизнью. Она достала телефон и ответила:


- Да.


- Привет, – устало произнес Олег.


- Привет, – отозвалась Ольга.


- Как дела?


- Нормально. Иду от Наташи, – впервые соврала она ему.


- Вернешься когда? Как и планировала?


- Да. Как монтаж?


- Почти закончил. Спокойной ночи. Я скучаю.


- Я тоже. Спокойной.


Почему именно сейчас он позвонил? Не мог чуть позже, чтобы не пришлось врать? Ольга по привычке начала вертеть обручальное кольцо на пальце. Сейчас оно как будто жгло кожу, передавливало сосуды, ломало кость, напоминая о том, что негоже замужней женщине думать о другом мужчине.


...Все было закономерно. Они, двое вроде как бывших любовников, жили под одной крышей в городе, где знали только друг друга. Поначалу жили как соседи, но со временем все становилось по-другому. Все кроется в мелочах... И эти мелочи, свернувшиеся в один клубок, решили все. Да, это было закономерно и... удобно, что ли. Она прекрасно понимала, что у Олега были женщины, и даже предлагала освободить квартиру, чтобы не мешать, но он только отмахивался. Он же видел, как она до сих пор пытается справиться со своей любовью к Островскому.


Иногда свободными вечерами они просто сидели на кухне и говорили. Говорили, переводя литры чая или алкоголя, поддерживали друг друга. Ольга любила его, она это понимала, но другой любовью. Не так, как любила Романа. Да и вряд ли уже кого-то сможет полюбить так, как любила... Нет, любит «гения пера».


Так что все было закономерно...


Ольга бросила последний взгляд на окно, вспомнив отчетливо скрип кровати, протекающий кран, рисунок обоев, где остались следы ее ногтей, – все это так ярко пронеслось в голове, как будто было вчера.


- Как же мы это все упустили? – тихо сказала и, отвернувшись, пошла прочь от сосредоточения источника своей боли и своего ускользнувшего счастья.


А кто знает, было бы это счастьем или стало бы неудачей? Уже ответ не узнать.


Роман сразу давал понять, что именно его интересует. Но эта немного недалекая девушка была слишком настойчивой. Она пыталась с ним говорить, но это было неинтересно, потом пыталась спрашивать, но мало что понимала из того, что говорил ей Островский.


«Блондинка, одним словом», – подумал Роман, когда она в очередной раз появилась на пороге его квартиры. – «Нет, это все-таки не зависит от цвета волос».


Снова перед глазами возник образ той блондинки, у которой не было пустоты в глазах, у которой было серое вещество в голове и тонна обаяния. У этой, стоявшей на пороге, было лишь красивое тело и симпатичная мордашка.


- Рома... – томным голосом протянула девушка, а Островский подумал, как его угораздило связаться с ней. Переизбыток тестостерона, которому не было выхода? Попытка избавиться от навязчивого образа?


Ничего не помогало. Но он ушел, она отпустила...


Роман улыбнулся и наигранно печальным тоном сказал:


- Извини. Мне надо уезжать.


- Куда ты? – удивилась девушка, сексуально поправив декольте.


Это не возымело на Островского никакого эффекта. Пафосно. Ненатурально. На один раз.


- В Москву, у меня там дела по работе.


Утро наступило в пять часов, как это обычно бывало в последнее время. Только сейчас не было спящего рядом Олега. Ольга вдруг потянулась к телефону и набрала номер, который давно был вне зоны доступа. Странно, что его еще не отдали другому абоненту... И вновь только механический голос.


Утром был запланированный, но не особо желаемый поход к матери. Ольга боялась... Боялась опять себя почувствовать маленькой закомплексованной девочкой. Но она уверенно нажала на звонок и через несколько секунд услышала, как открывается дверь.


- Оля...


- Привет, мама.


Переступив порог квартиры, в которой когда-то выросла, Ольга попыталась улыбнуться. Не было никогда, не будет уже, наверное, этого детско-родительского единения.


- Ну что, все-таки твой режиссер? – спросила Галина, кивнув на кольцо, когда они устроились на кухне.


- Мама...


- Оленька, – мать положила руку ей на лицо. – Ты счастлива?


А что такое счастье? То, что принимается, или то, что создается? И сейчас непонятный порыв матери не казался театральным, он казался именно тем жестом, когда твой ребенок наконец-то становится в глазах чем-то... стоящим. Ольге это показалось до боли обидным. Как будто единственная цель женщины – выйти замуж. До этого момента она была для матери никем, теперь хоть стала полноправным членом общества.


- Да, мама, все нормально.


Ольга не могла рассказать ей всего, не могла поделиться тем, что терзало.


- Ольга, – сурово позвала мать, грохнув чайник на плиту. – Не делай себя несчастнее меня. Что бы то ни было, как бы я не ненавидела твоего отца, но я не хочу, чтобы ты повторила мою судьбу. Когда отец ушел, я осталась разбитая с маленьким ребенком, и да, этот ребенок казался мне обузой. Представь, тебе было десять, когда мне было двадцать девять, это как тебе сейчас... Оля, я любила тебя так, как умела... Ты родилась, когда мне было девятнадцать. Я сама еще была ребенком! Возможно, я была эгоистична, но сама была молода и глупа. Жизнь одна, сейчас бы я многое в ней переиграла.


Вдруг посмотрев на мать другими глазами, Ольга поняла ее. Она действительно была глубоко несчастной женщиной, пытавшейся найти в череде любовников после ухода человека, которого она любила и ненавидела, хоть какое-то подобие счастья.


А что сейчас пыталась сделать Ольга? Не то же ли самое? Убегая от одного, нашла покой с другим? Нет, она не убегала, он сам ушел...


Глава 2


Город казался сонным. Наверное, любой город после Москвы таким покажется. И сейчас, стоя на вокзале, Ольга понимала, что бешеный ритм столицы оказывал на нее почти лечебное воздействие, а в спокойствии и неспешности одолевали те непрошеные мысли, которые она так долго гнала прочь.


Взгляд зацепился за девушку, сидевшую напротив, точнее за книгу, которую она держала в руках. Минимализм в обложке, краткое название, лаконичная аннотация – сдержанность Романа прослеживалась даже в его книге. Но в то же время Ольга видела в этом иное, доступное, может быть, только тем, кто знал автора лично. Название ей говорило больше, чем крылось в двух словах на обложке, рисунок воспринимался через призму их отношений, а аннотация читалась между строк.


Девушка пробежала глаза по последней странице и захлопнула книгу, задумавшись о чем-то. Да, Островский умел оставить след в душе.


- Извините, – обратилась Ольга к задумчивой барышне. – Может, моя просьба вам покажется странной, но не могли бы вы мне продать эту книгу?


Девушка смотрела изучающим взглядом не меньше минуты, а потом сказала:


- Вы на нее похожи, – и заметив вопросительный взгляд, добавила: – На героиню этой книги. Внешность один в один, хоть автор и уделил больше внимания внутреннему миру, но описания... Как будто это вы, даже татуировка описана точь-в-точь, – кивнула она на руку Ольги. – А родинка у вас на спине в белом кружке есть?


Родинка была. Именно такая, как и описала девушка. Прямо под лопаткой темная точка в белом круге, который даже на солнце не темнел.


- Нет, – улыбнулась Ольга. – Родинок у меня нет, а остальное – совпадение. Так вы мне продадите книгу?


Она не верила, что Роман описал ее в своем произведении. Но прочитать захотелось еще больше.


- Я бы ее еще раз прочитала. Здесь есть лоток, где торгуют книгами, спросите там.


- Спасибо, – ответила Ольга, поднимаясь.


Уткнувшись в ноутбук, Роман слушал монотонный звук скользивших по рельсам колес. Голос из динамиков объявил об остановке и назвал город. Именно от упоминания знакомого города Островский и вздрогнул. Перевел взгляд от ноутбука к окну. Знакомый перрон, на котором он сходил не один раз, как будто просил выйти и, взяв такси, поехать по адресу Ольги.


«Нет!» – сказал он мысленно сам себе. – «Все закончилось. Давно...»


На секунду ему показалось, что на перроне мелькнул знакомый силуэт. Но это было так мимолетно, что можно было посчитать самовнушением. Он знал, как это бывает. Сначала вспоминаешь все, что было связано с этим место, а потом начинаешь представлять то, чего на самом деле нет.


Взгляд снова устремился к ноутбуку – пора закончить эту историю. Он специально оставил открытый финал в предыдущей, потому что тогда история не была закончена. Сейчас же был конец... Конец длиною в год, пора с этим смириться.


- Здравствуйте, – вежливо сказала девушка, зайдя в купе, и застыла на месте, глядя на Романа.


- Здравствуйте, – ответил он.


- Вас зовут Роман, да? – спросила она и начала судорожно копошиться в сумке. В итоге выудила оттуда книгу и добавила: – Это ведь ваша книга?


Островский уже пожалел о том, что согласился на публикацию фотографии под аннотацией. Но пиар, навязанный издательством, давал свои плоды: телевидение, презентации, радиоэфиры... Это было необходимостью, хоть он только-то и хотел, чтобы его просто читали.


- Да, – с обычной сдержанностью ответил. – Рад, что вам понравилось.


- Мне очень понравилось, – восторженно сказала девушка. – И знаете... Я, кажется, встретила женщину, которую вы описывали в своей книге. Она сидела со мной в зале ожидания. Вот просто героиня вашей книги...


- Где она? – почти выкрикнул Роман, захлопнув ноутбук и встав с места.


Он понимал, что выглядит сейчас немного агрессивно, но та надежда хоть на мимолетную встречу загорелась где-то в том месте, что называют «трепет сердца».


- Я... – девушка растерялась, прижимала книгу к груди и, кажется, вообще не понимала, что происходит. – Она в этом поезде, но я...


Роман вылетел из купе и попытался прийти в себя.


Это же было невозможно? Или это... Что? Судьба? Он не был уверен, что это она, но хотел найти ту женщину, что описала девушка, его соседка.


Что он умел, наверное, делать лучше, чем писать, так это приходить в себя. Две минуты – и Роман снова в купе. Натолкнувшись на недоуменный взгляд так и продолжавшей прижимать к груди книгу девушки, он улыбнулся и сказал:


- Извините.


Она улыбнулась в ответ и просто доброжелательно кивнула. Островский прошел к своему месту и сел напротив нее, всем своим видом давая понять, как он дружелюбно настроен.


- Как вас зовут? – спросил он через пару минут, заметив, что девушка немного расслабилась.


- Марина, – засмущалась она так, что не только на щеках, но и на шее появились красные пятна.


- Скажите, Марина, а с чего вы взяли, что девушка, которую видели, похожа на героиню книги? – наконец спросил Роман, хотя первым желанием, когда он вернулся в купе, было тряхнуть ее за плечи и попросить рассказать все. Но зачем проявлять агрессию, если можно проявить терпение.


- Ну... – протянула его спутница. – Под описание внешности подходит, даже татуировка такая же, – после этих Роман улыбнулся, а Марина продолжила: – И знаете, даже не могу это объяснить... – попыталась она найти нужные слова, задумавшись, а Островский уже был готов идти стучать во все купе, но он даже не знал, в этом ли она вагоне. И вообще она ли это.


- Марина? – не выдержал он.


- Извините, – подняла она глаза. – Я, конечно, не смогу это описать так, как вы, но было в ней самой... Понимаете, даже не во внешности, а вот именно в ее энергетике что-то схожее. Я бы даже не заметила, если бы она не обратилась ко мне.


- Она обратилась к вам? – продолжил задавать вопросы Роман, когда его спутница снова замолчала.


- Да, хотела купить у меня вашу книгу. Может, впечатление от книги еще просто было очень сильным, поэтому я так и среагировала, а на самом деле эта женщина не имеет ничего общего с образом, сложившимся в ваших фантазиях.


Островский только кивнул с улыбкой.


«Вправду, какова вероятность? – подумал он. – Шанс один на... Интересно, сколько в городе блондинок с татуировками? Идиот, Рома, какой ты идиот! Мы же не герои романов, чтобы случайно, совершенно случайно сесть в один поезд, встретиться спустя год и слиться в объятьях».


- Скажите, Марина, а она в этот вагон заходила? – спросил Островский и, заметив удивленный взгляд, пояснил: – Уж больно интересно посмотреть, как читатели воспринимают героиню.


- Вроде бы нет... Нет, точно. Мы вышли вместе на перрон, этот вагон стоял напротив выхода как раз, а потом я ее уже не видела. Людей немного, но темно, – вроде бы как извинялась девушка. – Так что я не рассмотрела.


- Спасибо, я понял, – ответил Роман.


Человечество давно придумало мобильные телефоны. Так чего было проще взять его и набрать номер? Но что временный порыв против годового молчания и его слов о том, что он уходит раз и навсегда? Нет, он не позвонит. Мысль, что это, возможно, не она, еще прочнее засела у него в голове, когда Марина сказала:


- Но все-таки есть одно отличие – ваша героиня слишком дорожила своей свободой и боялась подпускать кого-то близко, а у этой девушки было обручальное кольцо.


Роман усмехнулся и понял – не она. Ольга и замужество? Это как белый медведь в Сахаре...


Это невероятно.


Только такие слова и могла сказать Ольга, пока читала книгу. Она была рада оказаться в купе в одиночестве, с жадностью перелистывала каждую страницу под ритмичный стук и легкое покачивание. Строчки дышали, образы складывались четкие и живые, текст шел плавно и динамично...


Ольга даже не заметила, как уже в который раз звонил телефон в брошенной сумке. Она отложила книгу так, как будто отложила часть себя, и подняла трубку.


- Едешь? – спросил Олег.


- Конечно.


- Чем в дороге занимаешься?


- Читаю.


- Что читаешь?


- Да так... На вокзале купила книгу, чтобы время скоротать, – вроде бы не соврала Ольга.


Да, она купила эту книгу на вокзале. «Да так» можно расценить по-разному. Он не спрашивал имя автора и название. Он просто спросил, что она читает. Ольга и ответила: книгу.


- Буду ждать тебя, – интимно добавил Олег.


- Лучше бы спал, – вроде бы усмехнулась она, но потом поняла, что надо что-то менее безразличное добавить: – Я тебя разбужу, если что, – сказала почти таким же голосом.


Пара часов – привет, столица.


И все это время Ольга читала. Где-то возмущалась, где-то плакала, где-то восхищалась, пока до нее все-таки не дошло – это взгляд на нее со стороны. Да, это была она.


Но она не показывалась в романе такой всей правильной, скорее просто живой, за что она и влюбилась в первый роман Островского: антагонисты, протогонисты, стереотипы... Нет, Роман умел вывернуть изнанку души, показать все пороки, при этом подчеркивая качества, указать на недостатки через достоинства.


Да, это были они. Простые люди с их пороками и страстями, с неуверенностью и чувством собственной правоты. Две грани одной сущности – все такие. Нет чистых праведников, нет полных грешников – в каждом есть и то, и другое.


Ольга дочитывала последнюю главу, когда объявили о прибытии. Дальше поезд не двигался. Пять минут, всего пять минут – ей осталось-то дочитать несколько страниц. Как раз все успеют выйти. У Ольги багажа не было, так что ей просто надо выйти и спуститься в метро, благо, что прямая линия.


Роман достаточно долго простоял на перроне, вглядываясь в выходящих из вагонов людей. Безумие или надежда? Он сам не знал, что им движет и почему продолжает стоять здесь, вглядываясь в каждое лицо. Достал телефон и посмотрел на экран – полночь. Хватит стоять здесь истуканом, пора ехать – завтра сложный день, а еще надо до гостиницы добраться. Роман подхватил чемодан, на ходу набирая номер службы такси.


Ольга вышла из поезда и осмотрелась. Глаза видели плохо – то ли от длительного чтения, то ли от накатывающих слез. Давно она не плакала, почти год. И только один человек мог ее заставить, будь он рядом или же далеко. Ольгу редко трогали драматические моменты в фильмах или книгах, а если и трогали, то никогда – до слез. Сейчас же каждое прочитанное слово не отпускало, проникало глубоко в душу, разъедая ее очерствевшую оболочку.


Она взглянула на часы – пять минут первого. Пора идти. Но взгляд зацепился за удаляющуюся фигуру. В ней было что-то знакомое, но в то же время такое чужое. Книга возымела действие – Ольга стала видеть Островского везде.


«Не надо было мне это читать», – подумала она и пошла в противоположную сторону к метро.


- Привет.


Олег поднял голову от ноутбука и посмотрел на Ольгу.


- Привет, – отозвалась она устало, сбрасывая обувь.


Он лежал на диване в одних домашних штанах и смотрел на нее так, как будто пытался рассмотреть что-то новое.


- Оль, что с тобой? – наконец спросил.


- Ничего... – протянула Ольга и вдруг спросила: – Олег, скажи, я действительно не умею любить? Трудное детство, деревянные игрушки, – усмехнулась сама себе.


- Я не понял... – протянул Олег, отставив ноутбук и поднявшись. – Оль?


Пока она сидела на пуфике в коридоре, он успел подойти и нависнуть над ней с немым вопросом в глазах. Его взгляд... Он слишком много спрашивал, а ответы на эти вопросы она сейчас дать не могла, поэтому сделала единственное, что сейчас могло его отвлечь от расспросов.


Ольга поймала пальцами одной руки резинку его штанов, а второй провела по голому животу. Олег шумно вдохнул и запустил руки в светлые волосы, в инстинктивном жесте прижимая Ольгу к себе.


Сработало. Он вроде бы расслабился и больше ничего не спрашивал, только продолжал поглаживать ее по голове. Наконец Ольга отстранилась и сказала:


- Я в душ. Одна, – предупредила, заметив, как Олег недвусмысленно подергал бровями.


Провела она в ванной не меньше часа, а когда вышла, увидела, что Олег еще не спит. Причем не просто не спит, а весьма увлеченно читает книгу Островского. Ольга мысленно чертыхнулась, застыв в дверях комнаты. Олег услышал ее шаги и посмотрел поверх книги.


- Так вот откуда подобные вопросы? – спросил вроде бы равнодушно, но Ольга заметила, как он дернул щекой.


- Какого черта ты роешься в моей сумке? – вопросом на вопрос ответила она, сложив руки на груди.


- У тебя телефон разрывался. Наташа волновалась, как ты доехала. После третьего подряд звонка пришлось ответить. Ты же знаешь, какая она мнительная – не успокоилась бы. А теперь ответишь на мой вопрос?


- Да, вопросы именно оттуда, – кивнула Ольга на книгу.


- Я, конечно, прочитал еще не так много, но заметил, что Островский сделал тебя прототипом героини. Но скажи мне, неужели он тебя настолько хорошо знал, что смог передать все качества на бумаге? Нет, это уже вымысел. Взял тебя за основу и пририсовал то, что ему надо было, чтобы книга выстрелила. Понимаешь?


- Понимаю. Ладно, я хочу спать.


Продолжать с Олегом этот разговор не было желания. Может, он в чем-то и прав касательно пририсовки некоторых черт, но Ольга и понимала, что Роман, возможно, за столь короткое время узнал ее лучше, чем она сама почти за тридцать лет. Да и мало кто хочет вообще смотреть на некоторые свои стороны.


- Мне завтра надо уехать в Питер. Пригласили посмотреть экзаменационные работы молодых дарований. Отвезешь после обеда в аэропорт? – спросил Олег, пока она не уснула.


- Хорошо.


Ольга проснулась, когда едва начало светать, но Олега рядом не было. Прислушалась к тишине квартиры – через минуту раздался едва слышный шелест бумаги со стороны кухни. Она, присев на край кровати, потянулась за халатом и, набросив его на плечи, вышла из комнаты.


Олег явно не спал давно или же не спал вообще, судя по усталому виду и почти полностью прочитанной книге.


- И давно ты тут сидишь? – спросила Ольга, когда заметила, что ее присутствие на кухне так и осталось незамеченным.


- М? – спросил он, так и не оторвав взгляд от строчек.


Ольга успела сделать кофе и пару бутербродов, слушая только переворачиваемые страницы. И едва успела сесть за стол и сделать первый глоток из чашки – Олег захлопнул книгу и усмехнулся.


- Что? – перевела на него взгляд Ольга.


- Умеет, зараза, заинтересовать и зацепить. Хоть и такой козел.


- Ты про Островского? – уточнила она, делая напускной безразличный вид, пусть и прекрасно понимала Олега.


- Это так мило, когда ты строишь из себя дуру. Ты же прекрасно все поняла. – Ответом ему было молчание. – Нет, все-таки хорошо пишет. Диалоги блестящие, их бы да на экран, – задумчиво протянул, поняв, что Ольга никак комментировать предыдущую реплику не собирается.


Она понимала, что не хочет продолжения вчерашнего разговора. Поэтому лучше промолчать: не защищать Романа, не спрашивать, не отвечать – ничего, что могло бы снова вернуть Островского в ее жизнь, хотя он и так вернулся вместе со своей книгой.


- Во сколько тебе надо выезжать? – спросила Ольга, поднимаясь.


- Примерно в три, – ответил Олег, поймав ее запястье, и потянул на себя.


Она уперлась ладонями в его плечи и сказала:


- Мне надо отъехать по делам. Над совместным сценарием поработать.


- Ну ты, Островский, и манипулятор, – отметил Олег, глядя на фотографию на обороте книги, когда Ольга скрылась в ванной. – Даже на расстоянии.


Все вопросы по совместному написанию сценария можно было решить по телефону или с помощью интернета, но Ольга просто хотела прийти в себя.


Пробки – это плохо, когда ты спешишь. Когда есть в запасе полдня, то на них плевать. Поэтому утренняя Москва и не вызывала сейчас нервной дроби пальцами по рулю, подергивания ногой рядом с педалью и прочих признаков нестабильной нервной системы. Это освобождало мысли.


Радио служило фоном. Его Ольга даже не слушала, но упоминание знакомой фамилии резко заставило дать по тормозам. Резко свернув с Кутузовского проспекта на менее оживленный Славянский бульвар, она остановилась на стоянке и прислушалась.


«Встреча с Романом Островским, одним из самых известных писателей современности, состоится...»


Ольга слушала ведущего радионовостей – адрес и время отпечатались в мозгу, хоть она и не хотела этого запоминать.


Десять минут до начала, а до места встречи пешком идти пять.


«Ирония судьбы, мать ее!» – Ольга обхватила руками голову, заливаясь в смехе, но все же вышла из машины и направилась в сторону перехода.


Она только посмотрит... Всего лишь посмотрит...


Здесь было многолюдно. Она и не думала, что столько людей придет на встречу. Затеряться среди стеллажей было несложно.


«Уходи отсюда», – твердил голос на одном плече.


«Поговори с ним», – голос на другом.


« А он изменился», – подумала Ольга.


Очки, видимо, сменили линзы, к чему он еще не привык, потому что часто моргал и иногда прикладывал палец к веку; он сильно похудел; прическа стала другой.


Ольга рассматривала его так, как недавно Наташину дочку – жадно, ненасытно, без возможности оторваться. Пусть бы сейчас все казни египетские обрушились на это здание, она бы не смогла оторвать взгляд. Он так улыбался всем этим посторонним людям, искренне, добродушно.


«Да твою ж мать, Островский, что ты со мной делаешь?»


Роман уставал от подобных мероприятий, хоть и всегда старался держать лицо. Рука уже устала от бесконечных автографов, губы онемели от улыбки, а ноги затекли от неудобного положения. Но он упорно выслушивал все вопросы, вопросы. И даже отвечал. И вдруг... Он видел только пальцы, положившие книгу перед ним на стол, и приготовил ручку. Но вдруг знакомый голос произнес:


- Роман Сергеевич, автографом не угостите?


Ольга сама не поняла, зачем подошла. Это было сильнее... Ею двигал не рассудок, а, скорее, безрассудство. Нет, скорее инстинкты. На бессознательном уровне ее тянуло встретиться с ним взглядом, ноги сами повели к столу. Наверное, никто и никогда не чувствовал такого бешеного сердечного танца, хоть голос и руки оставались бесстрастными. Но каких сил ей стоило удержаться на ногах, когда он поднял на нее глаза.


И опять... Все вокруг перестало существовать. Время как будто замедлило свой бег. Было только это – глаза в глаза.


Роман даже привстал со стула. Их кончики пальцев соприкасались, он чувствовал ее запах, дыхание – чистый наркотик.


Он прервал этот зрительный контакт и посмотрел в сторону на журналиста с фотоаппаратом. Нехотя взял ручку и написал на книге:


«Мост Багратион 23.00. Я буду ждать».


- Пожалуйста, – протянул книгу Ольге, задержавшись дольше необходимого ладонью на ее коже.


- Спасибо, – натянуто улыбнулась она в ответ и подумала:


«Вот и все. Что и требовалось доказать. Ни ответа ни привета».


Глава 3


Ольга хлопнула дверью машины так, что недовольный голубь, что-то неподалеку клевавший, демонстративно упорхнул на безопасное расстояние. Бросив книгу на пассажирское сидение, она опустила голову на сложенные на руле руки.


«Какого черта меня вообще туда понесло? Зачем? Чтобы снова пытаться забыться каждую морщинку на его лице, проходить все круги ада один за одним? Идиотка!» – весьма самокритично вынесла мысленный вердикт.


Все воспоминания, в которых присутствовал Островский, начали возникать в голове – их первая встреча, съемная квартира, гостиничный номер, лестничная клетка в доме Олега, съемочная площадка и, конечно, последняя встреча с битьем посуды. Ольга пыталась выбросить их головы, но это было равносильно сражению с цунами. Против стихии человек бессилен.


«Ничего, справилась один раз, справлюсь снова».


И она даже знала, с чего начать. Взяв в руки книгу, открыла окно с намерением выбросить хоть это напоминание о нем. Взглянула на фото и открыла форзац, примерно представляя, что там прочитает. Стандартная фраза вроде «на долгую память о встрече» или нечто подобное.


Ольга три раза перечитала, прежде чем поняла смысл. Дыхание перехватило. Она пыталась делать короткие судорожные вдохи, но кислорода катастрофически не хватало, а сердце вот-вот готово было выпрыгнуть из груди.


«Мост Багратион. 23.00. Я буду ждать».


Перечитывая и перечитывая, Ольга готова была поверить, что у нее зрительные галлюцинации, но нет – буквы оставались на месте и складывались все в те же слова. И вдруг она рассмеялась, почти истерически.


- Островский и свидание на мосту? С каких пор в нем проснулся романтик? – спросила вслух, только ответ так и не получила.


Олег звонил уже третий раз с одним и тем же вопросом: «Ты где?»


Ольга посмотрела на часы. Час дня.


- Да уже подъезжаю, – немного раздраженно ответила, не понимая, куда он так торопится, если времени еще предостаточно.


- Ты где была? – едва Ольга переступила порог квартиры, как Олег вылетел в коридор и почти вжал ее в дверь, нависнув сверху и задав вопрос не очень-то и добродушным тоном.


Она нырнула Олегу под руку, проигнорировав его, но тут же железная хватка сковала руку выше локтя.


- Я спросил, где ты была.


- Я не собираюсь разговаривать с тобой в подобном тоне. Что за допрос?


- Ты мне сказала, что поедешь работать над совместным сценарием. Но почему-то Инна, с которой ты должна была быть вместе, звонит мне и спрашивает, как тебя найти, потому что ты не поднимаешь трубку.


- И из-за этого надо закатывать мне скандал?


Олег отпустил ее руку и спросил:


- Ты знала, что Островский в Москве?


- Так вот в чем дело... – протянула Ольга. – Да, я сегодня услышала по радио. Но, какие бы претензии ты сейчас не хотел мне предъявить, подумай дважды.


Она не чувствовала себя в чем-то виноватой перед Олегом. Да, она промолчала о том, что виделась с Романом, но ее об этом и не спрашивали.


- Оль, – протянул Олег к ней руку, но она сделала пресекающий жест ладонью и сказала:


- Впредь думай прежде, чем налетать на меня.


Оставив его посреди коридора, Ольга прошла на кухню и включила чайник.


«Через время, на расстоянии он все так же продолжает влиять на мою жизнь».


Ей казалось, что Островский так и продолжает незримо стоять между ней и Олегом, присутствовать каждый день рядом эфемерным призраком. Но это было только у нее в голове – она не могла его оттуда выкинуть. А хотела ли вообще?


Ольга вздрогнула, почувствовав руки Олега, сомкнувшиеся под грудью. Потом последовал легкий поцелуй в шею и едва слышные слова в самое ухо:


- Извини, пожалуйста.


- Все нормально, – ответила Ольга.


После ее ответа руки стали настойчивее – одна нырнула под свитер, а вторая потянулась к пуговице на брюках. Язык выписывал замысловатые узоры по уху, и намерения Олега были вполне прозрачны. Ольга развернулась к нему лицом и, уперев руки в грудь, спросила:


- Ты чемодан собрал?


- Почти. Еще есть время.


- Давай не будем уподобляться кроликам. Времени час, а тебе еще собираться. Так что сложи чемодан, а я пока разогрею обед и сделаю кофе.


Олег почти минуту всматривался в ее лицо, прищурив один глаз, а потом молча вышел из кухни.


- Может, тебе стоило поехать со мной? – спросил Олег уже возле здания аэропорта.


- Уже поздно об этом думать, – ответила Ольга.


- Ты можешь прилететь завтра или послезавтра... Я там точно дней на пять задержусь. Неужели не хочешь в Питере побывать?


- Хочу, Олег, очень хочу. Но вряд ли смогу приехать. Ты же понимаешь, что нам с Инной надо закончить сценарий.


- Звучит как отговорка. Ладно, чуть больше часа до вылета, скоро регистрация закончится, так что пора идти. Пока.


Он наклонился к Ольге, и она автоматически в ответе оставила на его губах поцелуй.


- Пока.


Подождала, пока он достанет чемодан из багажника и помахала рукой на прощанье.


Дорога опять успокоила и позволила подумать.


«Я не могу... Не могу поехать на встречу с Романом. Наши встречи заканчиваются одинаково, а этого нельзя допустить. В конце-то концов, я все-таки замужем!» – твердил здравый смысл.


Но какой-то другой голос, исходивший из груди, тихо шептал:


« Но это же просто встреча. Не станет же он тебя трахать прямо на мосту. ПРОСТО ВСТРЕЧА. Ты же сама этого хочешь».


«Нет-нет, это опять все усложнит!» – снова прокричал рассудок.


Они сражались, кажется, бесконечно. Начало темнеть, вновь образовались пробки на столичных магистралях, а Ольга продолжала наматывать круги по городу. Уже раза три заезжала на заправку, потеряла счет времени и посмотрела на часы, когда они показывали 22.00.


Через полчаса Ольга остановилась на Кутузовском проспекте. Пискнул телефон, оповещая о приходе смс. Олег сообщил о том, что долетел и уже устроился в гостинице. Ольга быстро напечатала ответ и достала из бардачка книгу. Еще раз прочитала надпись на форзаце и спросила сама себя почти как в гамлетовской постановке:


- Идти или не идти – вот в чем вопрос?


Кого она сейчас пыталась обмануть? Ольга давно уже решила, как только впервые прочитала.


22.37.


Она вышла из машины и направилась пешком в сторону набережной. Главное – не думать, не прокручивать возможные варианты встречи, диалоги. Пусть все будет, как будет.


22.51.


Ольга не знала, чего хочет больше – сбежать отсюда или быстрее подняться на мост. Было страшно, да так страшно, что вспотели ладони, а во рту пересохло. Но если сбежать сейчас, то она будет жалеть об этом. Так что... Что бы не хотел сказать Роман, она готова. Ко всему готова.


Едва ступив на нижний уровень моста, Ольга посмотрела на правую руку. Золотой тоненький ободок, казалось, кричал ей: «Поверни обратно». Она сняла кольцо и положила в карман. Зачем? Вряд ли Роман не заметил его сегодня днем.


Ольга осторожно шла по нижнему уровню, даже не воспользовавшись траволатором.


«Можно было конкретнее объяснить. Больше двухсот метров, два уровня».


Каждый метр был подобен километру.


22.57.


Она поднялась на верхний уровень, спросив у кого-то из немногочисленных граждан, где находится смотровая площадка.


Роман был там. Стоял, сложив руки в карманы брюк, неподвижно, как будто мыслями был где-то далеко. Ольга остановилась в паре метров за его спиной и снова посмотрела на часы.


23.05.


Здесь больше никого не было. Только они и огни ночной Москвы.


Шаг, еще один, еще... Ольга остановилась рядом с ним, плечом к плечу, почти соприкасаясь. Ни слова, даже банального «привет».


Они простояли так не меньше десяти минут, пока Ольга не почувствовала теплую ладонь, которая нашла ее руку. Роман запустил свои пальцы между ее и повернул голову. Ольга тоже повернулась к нему.


- Я скучал, – сказал он тихо.


- Я тоже, – ответила ему.


Они вот так смотрели друг на друга, боясь опять сказать что-то лишнее, боясь сделать что-то лишнее. Роман положил свободную руку на ее щеку, а Ольга в неконтролируемом движении потерлась об нее.


Это было больше, чем слова. Это было пониманием. Нет, не недосказанностью. Именно сейчас слова не нужны были. Роман дернул ее за руку к себе и обнял. Просто обнял. В этом не было никаких намеков, никакого сексуального подтекста – просто встреча двух старых друзей. Как будто встреча двух старых друзей. Только они не были друзьями. Они всего лишь любили друг друга.


- Мост скоро закрывается, – сказала Ольга вроде тихо, но все равно прозвучало оглушающе.


Минуты бежали слишком быстро. Она готова была остаться на этом месте навечно, просто вот так стоять рядом, держать его за руку, обнимать. Но время невозможно остановить. И в такие моменты оно как будто бежит быстрее положенного.


- Идем, – ответил Роман, не выпуская ее руку из своей.


- Тебе на какую сторону? – спросила Ольга, боясь услышать, что ему на противоположную, на Краснопресненскую набережную. – У меня машина на Кутузовском.


Он в ответ только пожал плечами и пошел вместе с ней. Ольга, кажется, даже выдохнула с облегчением. Она не хотела терять этот момент, отпускать руку. Кто знает, вдруг это последняя встреча, вдруг у них осталась только сегодняшняя ночь.


Молча, но все так же держась за руки, они вышли на никогда не засыпающий проспект. Расставаться не хотелось. Ни ей, не ему. Роман кивнул в сторону круглосуточного кафе «Шоколадница» и спросил:


- Кофе?


Ольга в ответ улыбнулась и кивнула.


На входе он отпустил ее руку, по которой тут же пробежал холодок. Стало пусто.


Никто из немногочисленных в это время посетителей не обратил на них внимания. Они заняли двухместный столик в углу друг напротив друга, и Роман положил ладонь на белую скатерть в приглашающем жесте. Ольга посмотрела на него и тоже протянула руку. Он снова сжал ее и притянул к своим губам. Легонько, едва ощутимо поцеловал, но даже от этого почти неуловимого поцелуя... Это было невыносимо – снова появились все эти пресловутые мурашки, бабочки и подобная романтичная хрень.


- Это странно, – нарушила Ольга молчание. – Вот так вот сидеть с тобой где-то, а не находиться в постели.


Роман улыбнулся. Улыбнулся немного грустно и ответил:


- По-твоему, я гожусь только на секс?


- Я не об этом. Просто мы с тобой только и делали, что трахались. А сейчас... – она запнулась. – Все как будто по-другому... Даже не знаю, как объяснить.


- Понимаю, о чем ты говоришь. Мне было невыносимо больно уходить тогда, еще невыносимей – увидеть тебя снова. Я думал, что время лечит, но, увы, оно хреновый лекарь. Когда моя соседка в поезде сказала, что видела женщину, похожую на героиню моей книги, я был готов перевернуть каждый вагон. Хоть надежда на то, что это ты, была мизерной.


- Это был ты... – прошептала Ольга. – Вчера на вокзале. Я видела тебя... Мы потеряли одну встречу.


- Мы потеряли много. Слишком много. Всего-то нужно было сказать «я люблю тебя». Но нет же... Мы не смогли, поэтому и потеряли друг друга. И теперь ты чужая жена. Я даже не буду спрашивать, кто муж, потому что и так знаю. Зачем ты сняла кольцо?


Ольга выдернула ладонь, и снова стало пусто. Холодно. Одиноко.


- Потому что оно было голосом моей совести. Оно кричало мне о том, что я не должна с тобой встречаться, что это неправильно, что это плохо закончится.


Роман сделал глоток принесенного кофе и отвернулся к окну. За это время, в опять повисшем молчании, Ольга достала кольцо из кармана и надела на безымянный палец правой руки.


- Мы можем так и продолжать молчать, это удобно, – сказала наконец, чем заставила Романа снова посмотреть на нее.


- Удобно, но не совсем правильно.


- А что правильно?


- Кто знает, кто знает... Если бы повернуть время вспять, если бы понять, что мы делали неправильно, но... Мы ничего уже не изменим. Все сделано, и это наш выбор. Мы сами все сделали, мы сами все решили. Теперь поздно пить боржоми.


- Ничего и никогда не поздно, пока мы здесь, пока мы живы. Ты был женат, когда мы встретились. И пока я не поняла ситуацию, тебя ненавидела.


- Но ты же не фиктивно замужем? Ты постоянно с ним в постели.


Глаза Романа потемнели. Ольга знала этот взгляд, и он не сулил ничего хорошего. Она поняла – он ревновал.


Разговор опять уходил не в то русло. Поэтому Ольга просто промолчала. Да и что она могла ответить на это – все бы прозвучало как оправдание. Роман поддержал ее молчание.


От кофе уже тошнило, время перевалило за три часа ночи, но, кажется, уходить никто из них не собирался. Ольга бы с удовольствием остановила бег минут, потому что понимание, что эта ночь закончится и придется разойтись, приносило почти физическую боль.


Роман бросил взгляд на часы.


- Может, еще кофе? – быстро спросила Ольга, пока он не предложил уйти.


- Нет, – отрицательно покачал головой.


- Ты... Уже уходишь?..


- Мне некуда торопиться, – не дал прямого ответа Роман, но Ольге показалось, что эта фраза как будто была камнем в ее огород. А может, она просто сейчас воспринимала все с каким-то подтекстом, словно ее упрекали в замужестве. Она даже мысленно продолжила: «В отличие от тебя...»


- Олег в Питере, – зачем-то сказала она.


- Не поверишь, но мне глубоко плевать. Тебе не надо передо мной оправдываться или отчитываться.


- Послушай... – Ольга перегнулась через стол. – Ты меня сейчас в чем-то обвиняешь? Упрекаешь? Можно подумать, что ты соблюдал целибат почти год.


Роман едва заметно усмехнулся одним уголком губ и тоже наклонился:


- А вот это уже не касается тебя.


Ему понравилась ее реакция: в глазах снова появились искры, руки сжались в кулаки, губы поджаты. Уже не осталось той растерянности, которая иногда проскальзывала в течение последних пары часов, что они провели вместе. Наверное, Роман этого и добивался – хотел видеть ту женщину, которой она была, когда он влюбился в нее. Только вот сам не знал, осталось ли в нем самом что-то от того человека, которым он был год назад.


Ольга лишь выдохнула, на секунду прикрыв глаза, и откинулась обратно на стул.


- А ты научилась сдерживаться. Еще бы недавно в меня полетели чашки, а несчастное кафе осталось в руинах.


Сейчас Роман улыбнулся широко и задорно.


- У меня был хороший учитель, – ответила Ольга, тоже улыбнувшись, и потянулась рукой к его щеке. – Такие ямочки, когда улыбаешься. И сразу на озорного мальчишку похож. Раньше никогда не замечала. Видимо, очки придавали более серьезный вид или ты просто редко так улыбался.


Она не убирала руку. Было приятно чувствовать под пальцами теплую кожу, незаметную, но едва ощутимую щетину и то самое покалывание в пальцах, которое всегда возникало при тактильном контакте с ним.


- Оля, – Роман вроде опомнился и перехватил ее руку, – не надо. Ты же знаешь, что мы не сможем остановиться.


Ольга сделала вид, что не услышала его. Она только чувствовала пальцы, обвившиеся вокруг ее запястья, и опять наклонилась к нему со словами:


- Поцелуй меня... Пожалуйста. Просто поцелуй.


Роман ничего не ответил. Не отпуская ее запястье, свободную руку запустил в карман, достал несколько купюр и бросил их на стол. Поднялся, потянув Ольгу за собой в сторону выхода.


На улице начал накрапывать дождь. Ольга повела плечами, когда несколько холодных капель упали на лицо. Роман притянул ее к себе и обнял. Сразу стало теплее в кольце его рук. Он почти прикоснулся губами к ее уху и спросил:


- Не передумала?


- Нет...


Ольга понимала, что он имел в виду, когда говорил, что остановиться они не смогут. Едва он прикоснулся к ее губам своими, как земля ушла из-под ног. В этом поцелуе не было той страсти, к которой Ольга привыкла. Скорее, это было нежно, очень нежно, что от Романа было чувствовать непривычно. Непривычно, но приятно.


Ольга прижималась к нему все сильнее, как будто хотела раствориться в нем, стать с ним единым целым. Но Роман оторвался от ее губ и сделал шаг назад. И опять стало холодно и пусто.


- Пора прощаться, – сказал он.


Ему стоило немалых усилий прервать этот поцелуй и произнести эти слова. А Ольга, казалось, до сих пор не могла прийти в себя и выдавить хоть слово.


- Я могу тебя подвезти, – наконец тихо сказала.


Роман отрицательно покачал головой.


- Не стоит. Давай лучше завтра выпьем где-нибудь кофе или что покрепче, – предложил он и улыбнулся, заметив, как удивленно Ольга на него посмотрела: – Ты же не думала, что я с тобой прощаюсь навсегда.


- На секунду мне так показалось. Тогда... До завтра.


Как же не хотелось ей уходить. Она прекрасно понимала – еще одна встреча, может, потом еще одна, но на этом все. Они снова расстанутся, разъедутся и останутся лишь воспоминаниями друг для друга. И опять придется привыкать, стараться забыть и не думать о том, что могло бы быть.


Глава 4


Это был невыносимо долгий день, пусть Ольга и проснулась только ближе к полудню. Да и то от звонка. Эта привычка не выключать на ночь телефон и класть его в радиусе вытянутой руки сейчас была проклята. Голова болела, скорее всего, от огромного количества выпитого ночью кофе и только пары часов сна. Да, уснуть Ольга смогла, когда уже было светло.


Столько прокрученных в голове несостоявшихся диалогов, возможных сцен и вариантов. Это и заставляло ворочаться в постели, хоть уставшее от эмоций тело и хотело отключиться. Но мысли не давали.


Ольга мечтала проспать до вечера, чтобы не считать часы, минуты, секунды, но Олег своим звонком нарушил ее планы.


- Да... – сонным голосом ответила она.


- Ты спишь еще, что ли? – удивился Олег, а потом добавил вроде ироничным голосом, но немного напряженным: – Ты заболела или беременна?


- Все нормально. Поздно легла.


Тема детей была для нее болезненной. Олег не спрашивал никогда за несколько месяцев брака, но Ольга знала, что когда-то он эту тему поднимет. И каждый день она этого боялась. Сама не знала почему – то ли страх, то ли нежелание.


- Отдыхай тогда еще.


- Ага, пока, – ответила Ольга и отключилась, радуясь, что он не спросил, почему она поздно легла и где была. Лгать было бы трудно, а правда... Иногда правда становится тем пресловутым камнем преткновения. Правда трактуется всегда со своей колокольни и в угоду своим интересам.


Роман, когда только начинал писать, даже не мог подумать, что популярность станет идти за ним по пятам. Он освободился поздно, хотя что такое поздно для никогда не засыпающего города? Достав телефон, покрутил его в руках и набрал тот самый номер, который помнил наизусть.


Вчера они даже не спросили друг у друга банальных вещей: номера, адреса... Они снова стали «белыми пятнами». А ведь номер мог измениться, но Роман надеялся, что это не так.


- Да, – услышал он осторожное слово.


- Это я.


И тишина... Такая прямо осязаемая даже через телефон. Роман слышал ее дыхание в трубке и понимал, что она ждет и боится сказать что-то лишнее.


- Будем молчать? – наконец спросила Ольга.


- Будем пить. Через час, – Роман назвал адрес своей гостиницы, сказав, что будет ждать ее в баре.


Только он не знал, что она уже готова была ехать. Уже два часа она просто мерила квартиру шагами, перебрав перед этим половину шкафа и косметички.


Ольга приехала через пятьдесят две минуты – это она знала точно, все время смотрела на дисплей телефона. Стеклянные двери приветливо разъехались в разные стороны с едва уловимым шумом. Прямо напротив стойка ресепшена, за которой тут же девушка расплылась в улыбке. Ольга улыбнулась в ответ и спросила:


- Где здесь бар?


Администратор, не переставая улыбаться, указала рукой влево и ответила:


- Можете пройти отсюда, а сбоку здания есть еще один вход, если вдруг вы захотите подышать свежим воздухом или покурить.


- Спасибо.


Ольга подошла к указанной двери и потянула на себя ручку. Сделала два шага, услышав, как за спиной закрылась дверь, будто оповестив: «Пути назад нет», и осмотрелась. Это был не совсем типичный бар, скорее, небольшой ресторан: ни громкой музыки, ни полумрака, ни духоты. Справа стояли столики, накрытые белыми скатертями, а вдоль всей левой стены тянулась барная стойка.


Роман уже был там. Сидел в самом конце, на углу, и водил указательным пальцем по верху стакана, очерчивая круги. Будто почувствовав на себе взгляд, поднял голову и посмотрел на Ольгу.


Она подошла к нему и сказала:


- Привет.


На что в ответ получила салют стаканом и кивок на соседний стул. Ольга повесила сумку на спинку и, подтянув узкую юбку до середины бедра, села на высокий стул. Роман остановил взгляд на ее ногах и спросил:


- Соблазнить решила?


Она неопределенно пожала плечами и сделала заказ у подошедшего бармена.


- Мы так и будем молчать? – не выдержала Ольга.


- Твои ноги не дают мне сосредоточиться на разговоре.


- И все мысли снова оказываются ниже пояса. Я поняла. При следующих встречах только брюки.


Роман смотрел ей в глаза, казалось, вечно, а потом тихо спросил, немного приподняв брови:


- Следующих встречах?


А ведь действительно, о каких встречах может идти речь? Ольга только после его вопроса поняла, что не думала о том, что будет завтра. И что вообще будет?


Ольга отвернулась, нервно постукивая стаканом по барной стойке. Скользкая, очень скользкая дорожка. Год назад он говорил о ни к чему не обязывающих отношениях, потом хотел строить что-то долгосрочное, а теперь... Теперь Роман молчит. Да и что он мог ей предложить? Развестись? Стать ее любовником?


Она почувствовала его руку на своем колене и, когда повернулась, услышала:


- Ты слишком громко думаешь.


- И что же ты услышал?


Роман сделал бармену знак повторить и ответил:


- Как, по сути, в твоей умной, но иногда такой дурной голове вертится один вопрос – что же дальше?


В целом и общем, наверное, именно вся концепция ее мыслей именно к этому и сводилась. Вот только думать становилась трудновато, когда Ольга чувствовала ладонь на своей ноге. А когда рука Романа двинулась чуть дальше, а кончики пальцев легли под подол юбки, то ли собственное желание, то ли весь выпитый алкоголь резко ударили в голову, а потом горячая волна хлынула куда-то вниз, остановившись в самом низу живота. Роман, казалось, не только читал ее мысли, но и чувствовал каждое изменение в теле. Он наклонился к уху Ольги и сказал:


- Кажется, кто-то возбудился...


Она залпом допила остатки алкоголя и иронично спросила:


- Может, мне куда-нибудь руку положить, чтобы проверить, насколько ты возбудился?


Роман рассмеялся, привлекая внимание бармена и нескольких посетителей за столиками. Рука переместилась с ноги на затылок и потянула голову Ольги вперед так, что удержаться на стуле стоило немалых усилий. Оставив на губах звонкий поцелуй, Роман почти с восторгом сказал:


- Обожаю тебя!


Ольга поняла, что, даже если бы он разложил ее прямо сейчас на барной стойке под взглядами посторонних людей, ей было бы плевать. Совесть и принципы просто перестали существовать. Что может штамп в паспорте против инстинктов и желаний? Роман как будто вновь прочитал ее мысли:


- И что ты замолчала? Еще осталось желание проверить степень моего возбуждения?


Это был тот самый момент на грани черты. Или переступить, или отступить. Отступить – это потерять его навсегда. Переступить – это неизвестность. И Ольга не знала, чего боялась больше. Но, как говорится, волков бояться – в лес не ходить. А этот лес был ей знаком, пусть и не до конца исследован, и волки в нем были кусачие, но иногда довольно дружелюбные.


Ольга поднялась со стула, сняла сумку и спросила у Романа, смотревшего на нее с вопросом в глазах:


- Мне прямо здесь проверять? – на что получила знакомую, почти плотоядную улыбку.


Роман бросил бармену:


- Запишите счет на мой номер, – назвал цифры и, схватив Ольгу за руку, буквально потянул за собой, так что на выходе из бара в холл она даже зацепилась за порог каблуком.


- Черт! – выругалась, пытаясь наступить на расшатавшуюся шпильку, из-за чего та только с треском съехала набок.


- Иди сюда!


Кажется, Роман уже не намерен был терять ни минуты. Он просто подхватил ее на руки, что стало для Ольги полной неожиданностью – она на секунду растерялась, а потом попросила:


- Отпусти. Я могу снять обувь.


Лифт был недалеко, пара метров. Поэтому Роман промолчал и, поднеся ее к дверям кабины, сказал:


- Лучше нажми на вызов.


- Ты так и собираешься меня нести? – спросила, нажав кнопку.


- Оля, я могу сейчас состроить из себя героя-романтика, сказав, что готов тебя всю жизнь на руках носить, вести себя по-джентльменски, сказав, что так бы поступил любой мужчина на моем месте. Но на самом деле я просто тебя хочу.


Двери лифта распахнулись, когда Ольга рассмеялась почти так же, как и Роман в баре. Он поставил ее на покрытый ковролином пол лифта, она, не переставая смеяться, сбросила туфли и, потянув за ремень брюк к себе, запечатлела на губах поцелуй со словами:


- Обожаю тебя!


Теперь уже рассмеялись оба. Дежавю!


Короткое «дзынь» оповестило о прибытии на нужный этаж. Ольга подхватила туфли и вышла из лифта следом за Романом, который ощупывал карманы в поисках карты-ключа. Было так легко, так свободно – она чувствовала себя окрыленной и влюбленной. Хоть где-то голос совести и пытался пробиться в те полминуты, пока они шли по коридору до номера.


Ольга замешкалась на мгновение на пороге, но потом уверенно перешагнула, захлопнув дверь, и сразу же оказалась прижатой к ней. Роман уже не сдерживался – узкая юбка пошла по шву, когда он закинул одну ее ногу к себе на поясницу; пуговицы с шифоновой блузки разлетелись в разные стороны; пальцы впивались в бедра, а губы... Как же Ольга скучала по этим губам, именно вот таким далеко не нежным, вот таким жадным и требовательным.


Она бросила сумку прямо на пол и постаралась добраться до ремня на его брюках, хоть это и было непросто, учитывая, как Роман прижимался к ней. Она чувствовала даже через ткань его член, и это заглушало все. Скорее хотелось только освободить его и почувствовать.


Роман приподнял ее вторую ногу и, подхватив, понес к кровати. Ольга успела снять с него пиджак на ходу одной рукой, пока второй продолжала держаться за его плечо, впиваясь в тонкую рубашку и кожу под ней ногтями. Роман прикусил ее за губу, не больно, но ощутимо. Ольга ойкнула, а он отстранился и сказал:


- Я злопамятен.


- Нет, – ответила она. – Ты просто ходячая страсть.


- Это самый сомнительный, но и самый оригинальный комплимент в моей жизни, – усмехнулся Роман и бросил Ольгу на кровать, нависнув сверху на руках.


Пока она справлялась с пуговицами на рубашке, успела сказать в перерывах между поцелуями после каждой расстегнутой пуговицы:


- Я...- поцелуй в шею. – Тебя... – поцелуй в ключицу. – Люблю... – поцелуй в грудь. – Безумно... – поцелуй в живот.


Это по-настоящему было безумно. Роман так и продолжал упираться кулаками в кровать, пока Ольга проходила руками и губами вниз. Терпеть уже было невозможно – он готов был кончить только от этих прикосновений. Когда ее руки расстегнули ремень и потянули вниз брюки, когда ее дыхание чувствовалось на пупке, а потом язык сделал дорожку от края боксеров вверх, у Романа сорвало крышу.


Он перевернул Ольгу и, просунув руку под живот, заставил приподняться. Грубо, жестко, немного больно, но и чертовски приятно – она знала, чего ждать. Сразу он провел пальцами, а потом резко вошел в нее, так что Ольга даже приподнялась, но тут же рука обхватила ее затылок и вновь вжала в мягкий матрас. Юбка была просто дорвана все по тому же злополучному, вроде фирменному шву. Но жаль не было. В тот момент нет, не жаль.


Ольга чувствовала его руку на затылке, его толчки, такие неистовые и неконтролируемые, но это доставляло ей удовольствие. Мазохизм в чистом виде! Роман остановился и притянул ее за волосы, спиной к своей груди. Тонкий шифон ее блузки, пусть и разорванной, но так и не снятой, мешал. Ольга почувствовала, как руки легли на плечи, потянули вниз легкую ткань и расстегнули лифчик. Учащенное дыхание Романа обжигало затылок. Он так и не вышел из нее, и Ольге это нравилось – это ощущение, эта пульсация, это тепло.


Когда и лифчик полетел на пол, на ней остались только чулки и стринги, но это не мешало никогда Роману – он только отодвигал их в сторону. Ольга почувствовала легкое движение внутри, и мужские руки обхватили ее грудь. Соски до боли сжали указательный и средний пальцы.


- Легко сегодня не будет, – шепнул Роман ей в самое ухо.


- Я и не прошу.


- Обратно, – в его голосе явно прослеживалось нетерпеливость, когда рука снова придавила голову к кровати. – Я... – толчок. – Тебя... – толчок. – Тоже... – толчок. – Люблю... – толчок.


Потом перевернул ее на спину и, проведя рукой по лицу, добавил:


- Тоже безумно.


Последний толчок и остановка. Ольга обняла его за плечи и легонько поцеловала в подбородок. Роман перекатился на спину, притянув Ольгу к себе и заставив лечь сверху. Она слушала его сердце, лежа на груди, и понимала, что им все-таки нужен был этот год.


- Я в душ, – через некоторое время сказала, попытавшись подняться.


Роман надавил на голову и поясницу, возвращая ее в то же положение.


- Не сейчас. Я же говорил, что легко не будет.


- Тогда делай все с привычным остервенением, – ответила Ольга.


Она провела рукой, слегка приподняв голову, по его груди, животу и обхватила рукой член.


- Полегче, – отозвался Роман.


- Легко не будет, – улыбнулась Ольга и проделала теперь дорожку языком наоборот, от ключиц вниз. – О, кажется кто-то снова готов... – добавила, проведя языком по члену.


- Потому что кто-то меня очень возбуждает.


Роман запустил руку в ее волосы и, потянув вверх, перевернул Ольгу на спину, устроившись сверху. Потом загадочно улыбнулся и повторил ее поцелуи от шеи вниз. Прикусил нежную кожу внутренней стороны бедра, а потом провел языком между ног, заставив Ольгу даже приподняться и выгнуться в спине.


- Тише... – сказал Роман, опустив руку ей на живот, и поднялся вверх, оставляя поцелуи на животе, на груди, на шее, а потом прошептал: – Я буду любить тебя, любить иногда грубо, иногда нежно... Как ты сейчас хочешь?


- Так, как только ты умеешь, – ответила Ольга и провела языком по его губам.


- Сама напросилась...


Роман видел, как она впивается руками в простыню, пока он, закинув ее ноги на плечи, грубо и жестко входил. А когда выгнула поясницу с громким стоном, он навалился сверху, целуя, продолжая, наслаждаясь.


Ольга царапала его спину, плечи. Все тело упивалось этой близостью, хотелось раствориться в этих глазах, руках. Она как будто пыталась принять его как можно глубже, как в последний раз...


Глава 5


Утро... Оно не должно было наступать так быстро. Как Ольга и предполагала, оно принесло слишком много ненужных мыслей и накрывшего с головой чувства вины. Романа рядом не было, как не было и звуков льющейся за стеной воды. Ольга встала с кровати – тело ломило, ноги не слушались, но примерно такого она и ожидала.


- Ну и куда он делся? – спросила в пустоту, когда и в душе Романа не обнаружила. Можно было позвонить, но сначала хотелось контрастной воды, чтобы смыть усталость и легкую боль. Жаль, что метавшиеся в голове мысли нельзя спустить с водой в канализацию.


Обернувшись полотенцем, Ольга зацепилась за свое отражение в зеркале. Внимание привлекло пятно на ключице. Подойдя ближе, провела по нему рукой и чертыхнулась – это был засос. Причем немаленький и очень хорошо заметный. За день-два явно не пройдет.


«Ладно, попробую тональник», – недовольно подумала Ольга и сосредоточилась на более актуальной проблеме. В чем ехать домой? Если разорванную блузку можно спрятать под пиджаком, то с юбкой все намного сложнее.


Зазвонил телефон, оставленный где-то в брошенной прямо у двери сумке. Но она заботливо стояла на единственном в комнате стуле. Пока Ольга пыталась понять, откуда доносится тихий звук, телефон затих, но тут же зазвенел снова. Она посмотрела на фотографию Олега на экране, и, кажется, даже щеки и уши загорелись от стыда.


- Да, – выдохнула она в трубку.


- Где ты? – без приветствия, холодно, едва сдерживаемо...


Из вспотевших ладоней телефон едва не выскользнул, а во рту пересохло, но Ольга осторожно выдавила:


- В смысле?..


- Что именно в вопросе ты не поняла?


- Я это... по делам отъехала. И вообще, что у тебя за тон?


- А какой у меня должен быть тон, когда я возвращаюсь в шесть утра домой, а тебя здесь нет? И на чем, скажи, ты уехала, если машина стоит во дворе?


- На такси, – ответила Ольга чистую правду, а потом осознание сказанного им ворвалось в голову: – Ты дома? Ты же должен был вернуться только послезавтра? Почему не предупредил? – вопросы сыпались так быстро, паника охватывала с каждой секундой все больше и больше.


Ольга даже не услышала, как за спиной хлопнула дверь и Роман, облокотившись плечом о стену, молча слушал ее нервный голос.


- Я тебя жду, – коротко бросил Олег, проигнорировав ее вопросы, и отключился.


- Как в старых добрых анекдотах, – со смешком сказал Роман. – Муж возвращается из командировки, а жена с любовником. Интересно, а как бы отреагировал твой режиссер, если бы застал нас в вашей постели?


- Хватит! – крикнула на него Ольга. – Мы натворили глупостей, я не знаю, что делать и в чем ехать домой, а ты еще и издеваешься.


- Что мы натворили?.. – прищурившись, тихо спросил он, делая шаг к ней. – Вот, значит, как?!


- Послушай, – попыталась остановить его Ольга, поняв, что опять все рушится. – Ты все неправильно понимаешь...


- А что тут понимать? – усмехнулся Роман, но во взгляде плескалась злость. – Все довольно банально и примитивно, по-моему. Пресытилась своим режиссером? Захотелось бурного секса на стороне? – он схватил ее рукой за подбородок и довольно болезненно сжал. – Что, муж недостаточно удовлетворяет? А сейчас побежишь вымаливать прощение. Интересно, каким образом? Этими губами? – он провел большим пальцем по ее нижней губе. – Только не забудь рассказать ему, где твои губы были этой ночью. Этим телом? – Роман провел руками вниз по груди, сбрасывая полотенце. – Которое вряд ли хоть раз реагировало на его руки.


Ольга стояла как парализованная. Она понимала, какие чувства в нем сейчас говорят, и не хотела подливать масла в огонь, но он же знал, с самого начала знал. Зачем же теперь все портить?


Она положила руки Роману на плечи и попыталась оттолкнуть, но он только сильнее вжал ее в небольшой стол.


- Ты понимаешь, – так же тихо сказала Ольга, – что мы поступили нечестно по отношению к нему. Ладно, только я. И Олегу будет больно, очень больно. И в этом виновата только я. В том, что у меня снесло крышу, в том, что провела эту ночь с тобой, в конце концов, в том, что люблю тебя.


Роман сделал шаг назад, и Ольга наконец подняла упавшее полотенце, вновь обмотав вокруг тела.


«Кажется, остывает», – подумала.


- Оля, он простил бы тебе случайного любовника, даже постоянного любовника. Но ты же сама понимаешь, что меня он тебе не простит.


Роман не дождался ответа, а просто вышел, хлопнув дверью так, что Ольга вздрогнула. Она так и стояла на месте, не было ни сил, ни желания даже пошевелиться. Что делать? Как быть? Что говорить?


Этот номер в гостинице, одиночество казались спасательным кругом, маленьким островком, где можно спрятаться. Но рано или поздно сюда вернется Роман, а представив, каково сейчас Олегу, Ольга наконец потянулась за остатками одежды. Нижнее белье было, на удивление, целым, небольшая стрелка на чулках – не страшно, а блузку можно скрыть. Но от одной мысли, что Олег увидит дома оторванные пуговицы, становилось тошно. Что уж говорить про юбку, которую не реанимируешь даже иголкой с ниткой!


Ольга посмотрела на часы – начало восьмого. В такое время вряд ли где-то можно найти одежду, тем более с быстрой доставкой, ведь в таком виде даже в магазин нельзя выйти. Пока она в одном белье пыталась найти в смартфоне ближайшие адреса магазинов, снова хлопнула дверь, и Роман бросил на кровать белую блузку и синюю юбку.


- Где ты их взял? – удивленно спросила Ольга.


- Купил у администратора.


Она присмотрелась. А ведь точно, у девушки на ресепшене была точно такая же одежда.


- Спасибо.


- Не за что, – ответил Роман, задержав ненадолго взгляд на обнаженных ногах.


Ольга одевалась не торопясь, ждала, что он что-то скажет, но так и не дождалась.


- Я пойду?.. – как-то неуверенно спросила, взявшись за ручку.


- Тебе разрешение надо?


- Твою ж мать! – не выдержала она и, бросив сумку на пол, сделала несколько шагов обратно и схватила Романа за плечо, разворачивая к себе. – Зачем ты так? Мы же могли все начать сначала, а ты опять все усложняешь. Пойми, что мне просто надо поговорить с ним.


- И что дальше? – тихо спросил он. – Что мы станем делать дальше?


Ольга сделала шаг назад, немного растерявшись. Она не могла поверить, что каждая эмоция, каждое слово, каждое прикосновение этой ночью ничего не значили. Неужели это все просто?.. Просто что? Секс, страсть? Наверное, так и есть. Роман увидел, как резко меняется выражение ее лица: появляется такая знакомая складка меж бровей, уголки губ немного опускаются вниз, а в глазах начинает плескаться боль.


- Эй, – он притянул ее за руку к себе, – чего ты там себе уже напридумывала?


- Ничего...


- Я же вижу! – Роман запустил руку в ее волосы. – Не уходи... Пожалуйста. Я боюсь, что снова тебя потеряю.


- Ты меня не потеряешь, – отстранилась Ольга, обхватив ладонями его лицо. – Я люблю тебя. Я очень тебя люблю. Я говорила, показывала и доказывала это. Неужели ты мне не веришь?


- Верю.


Роман прижал ее к себе так, что даже ребра, кажется, хрустнули. Она не хотела уходить, но расставить все точки над «i» было необходимо. Да, хотелось это попробовать. Пусть ничего не получится, пусть потом будет больно, но попробовать стоит. Чувства иногда превращают людей в безвольных существ, и хоть Ольга никогда не думала, что такое случится с ней, но и на старуху бывает проруха.


- Я уезжаю сегодня в десять вечера с Рижского вокзала. Звони, я буду ждать.


- Я приеду. Хотя бы ненадолго, – заметив, как Роман нахмурился, Ольга пояснила: – Пойми, что мне надо уладить все дела.


Его лицо разгладилось:


- Да, я буду ждать.


Она нехотя выскользнула из его объятий и обернулась, взявшись за дверную ручку:


- Я люблю тебя.


- И я люблю тебя, – ответил Роман.


Ольга вышла из номера, на ходу вызывая такси, спустилась вниз на лифте и подняла глаза вверх в поисках его окна. Какое-то странное чувство поселилось в груди: неотвратимость чего-то дерьмового, сжимающиеся ребра от странного ощущения и... что-то непонятное, как будто не стоило уходить.


Такси мчалось по утренней Москве, минуты превращались в секунды, а Ольга все думала, как поговорить с Олегом. Да, было до боли стыдно, неловко, но она надеялась, что он поймет.


Шаг, два, три... Ольга запомнила каждый, потому что проигнорировала лифт. Аккуратный, как можно более неслышный поворот ключа в замке. Открыто, можно было не стараться. Кровь стучала в голове, сердце выпрыгивало – было больно оттого, что она собиралась сделать.


Олег сидел на кухне в компании ополовиненной бутылки коньяка. Он лишь посмотрел на Ольгу немного затуманенным взглядом и приложился к стакану снова. Она присела рядом и не придумала ничего лучше кроме как сказать:


- Восемь утра, а ты пьешь...


- И что? Какая тебе разница?


- Олег... – Ольга положила руку поверх его ладони, а он посмотрел наконец на нее и, поставив стакан, резко дернул ворот пиджака.


- Давай я даже не стану угадывать, чей это след?


Она опустила глаза. Да, ей было тяжело видеть его боль, но она и не хотела говорить с Олегом, пока он не протрезвеет.


- Может, ты сначала протрезвеешь? – тихо спросила Ольга. – А потом мы поговорим.


Он рассмеялся. Вот именно неадекватно пьяным смехом. А потом резко поднялся, за волосы дернув ее со стула, и уложил грудью на столешницу.


- Олег, не надо...


- Что не надо? – спросил он, делая больнее, навалившись сверху. – Не надо быть с тобой грубым? Так тебе же это нравится, если судить по обращению Островского с тобой.


Ольга чувствовала, как Олег придавливает ее грудью к столу, а его руки в это время задирают юбку. Пальцы с грубостью проникли внутрь, а потом послышался звук расстегиваемой ширинки.


- Олег! – выкрикнула она, пытаясь остановить это, но тело сверху только сильнее надавило.


Он вошел резко, больно. Ольга даже вскрикнула, но попытки освободиться были тщетными. Олег с каждым толчком становился все грубее и грубее.


- Тебе же так нравится? Чтобы тебя не любили, а просто имели? У него член лучше? Или что? Скажи мне... – он остановился, но продолжал удерживать ее голову, пригвоздив к столу. – Что в этом чертовом очкарике есть такого, чего я не могу дать тебе? Я тоже могу тебя трахать до потери пульса... – Олег и пытался это делать, вколачиваясь в тело с таким остервенением, что Ольга уже не чувствовала ног. – Я же люблю тебя. Я прощу тебя. И каждую ночь заставлю забывать о том, как он тебя трахал, потому что я тебя буду любить.


Он перевернул Ольгу лицом к себе и усадил на столешницу, языком слизав слезы на щеках. Она уже даже не сопротивлялась – отрешенный взгляд и бесконечные горошинки на щеках. Олег уложил ее на стеклянную поверхность, подхватил ноги под колени и продолжил входить в нее до боли, не замечая, что Ольга не чувствует ничего.


Он кончил, упав ей на грудь, и сказал:


- Не оставляй меня.


Ольга сама не поняла, откуда у нее взялись силы, но она так оттолкнула Олега, что он ударился плечом о стену. Потом обтянула юбку и спросила довольно спокойно:


- И кому ты что сейчас пытался доказать? Островскому? Так надо было его трахнуть. Показать, какой ты мужик? Чья я жена? Отлично, штамп в паспорте мог бы просто показать. Так скоро там появится еще один.


Ольга вышла в коридор и хлопнула дверью ванной, наконец дав волю слезам. Все это было чертовски унизительно, до боли, что ломала ребра и скручивала внутренности. Сейчас хотелось просто отмыться, соскрести с себя эту грязь, но она была уже глубоко под кожей. Почему-то, когда подобным образом поступал Роман, не возникало такого ощущения. Все было по-другому: грубо, но чертовски сексуально.


- Сама виновата, – вынесла вердикт.


Да, именно так. Вот только она никак не ожидала, что Олег именно таким образом выместит свою боль и обиду.


- Оля! – услышала она его голос и стук в дверь.


- Пошел вон!


- Оля, пожалуйста, давай поговорим.


- Наговорились уже. Ты до меня все предельно ясно донес.


Она вышла из ванной только через час. Олег все так же сидел за кухонным столом, но выглядел немного протрезвевшим, хоть и коньяка в бутылке осталось на самом дне. Чертова жалость кольнула в груди, даже после всего, что он сегодня себе позволил.


- Прости меня... – повернулся к Ольге.


Да, в его глазах было раскаяние, он чувствовал себя виноватым, но нельзя давать слабину. Сейчас, когда забрезжил свет в конце того тоннеля, в котором Ольга собиралась бродить бесконечно.


- Что было, то было, – ответила ему и добавила: – Разойдемся по-человечески.


- Разойдемся? – усмехнулся он. – Не в первый раз нам расходиться, а потом сходиться снова. У кого ты будешь рыдать на плече, когда Островский снова свалит в закат? Какая же это любовь, когда мозги отключаются? Что? Что в нем такого особенного? Оля, я тебя прошу, подумай, прежде чем идти на этот шаг и разрушить все.


- Я разрушила все уже давно, а сейчас пытаюсь восстановить. Мы совершили ошибку, когда поженились...


Ольга запнулась, посмотрев на Олега. Лучше бы она залепила ему пощечину, чем сказала последнюю фразу.


- Ты хоть минуту нашей семейной жизни не вспоминала о нем? Или даже в постели представляла на моем месте Островского?


- Олег, я тебя прошу... Не надо перекручивать. Я была благодарна за все, что ты для меня сделал, я никогда тебе не изменяла, я любила тебя. По-своему, но любила. А сейчас я прошу просто разойтись без скандала.


- А что он тебе даст, кроме своего члена?


Ольга ничего не ответила, просто развернулась и ушла в комнату. Бракоразводный процесс не должен занять много времени. Детей нет, имущественных споров тоже, е если Олег согласится сразу же на развод, то можно обойтись и без суда. Сейчас Ольга хотела быстрее добраться до ЗАГСа. Посмотрела график работы и чертыхнулась – сегодня понедельник. Выходной.


Достав телефон, набрала номер Романа. Безрезультатно.


Не сказав появившемуся в дверном проеме Олегу ни слова, прошла мимо и, бросив:


- Чуть позже заеду за вещами, – покинула квартиру.


Такси не мчалось, ползло по городу. Может, это и было неплохо, потому что Ольге казалось, что Роман все поймет, как только ее увидит. И от этой мысли становилось невыносимо. Казалось, что теперь он откажется от всех своих слов. Да, он жуткий собственник.


Глава 6


Его не было в номере, о чем сообщила уже другая девушка за стойкой. Ольга набирала его номер снова и снова, пока все-таки не услышала короткое и вопросительное:


- Да?


- Где ты?


- Что случилось? Я через час должен быть в гостинице.


- Должен быть? – переспросила Ольга, но Роман уже отключился.


Да, она понимала, что он, вероятнее всего, на очередной презентации, встрече или где там еще бывают писатели, но как же хреново сейчас было ей, а его опять нет рядом.


Ольга нашла только одно занятие для времяпрепровождения. Взглянув на знакомую дверь, ведущую в ресторан, она улыбнулась администратору и зашла внутрь. Людей не было в помещении совсем. Только скучающий бармен за стойкой, который до блеска натирал бокалы.


- Плесните чего-нибудь крепкого, не разбавляя, – попросила Ольга.


- Виски? – равнодушно спросил бармен, которого совсем не удивила девушка, распивающая до полудня алкоголь в полном одиночестве.


Ольга согласно кивнула. Эйфория от встречи с Романом прошла, жалость к себе от действий Олега тоже, и вернулась трезвость мышления. И после первого же стакана уже знакомые голоса на плечах завопили:


«Дура, что ты творишь? Трахнулась с ним и уже готова шагать в неизвестность».


«Нет-нет! Все правильно делаешь», – перебил его второй. – «Ты все правильно делаешь. Тебе же было плохо без него, а после этой встречи стало бы еще хуже».


«Идиотка!» – снова завопил первый. – «Пытаться делать то же самое, что и в прошлый раз, и ожидать другой результат – признак сумасшествия».


«Нет! На этот раз все будет хорошо».


- Кажется, у меня начинается шизофрения, – вслух сказала Ольга.


- Еще налить? – тут же отреагировал бармен.


Ольга снова просто кивнула и посмотрела на время. Двадцать минут, прошло всего двадцать минут, а ее уже разрывают на части то ли внутренние демоны, то ли ангелы, то ли еще какие сущности.


Каждая минута ожидания превращалась в вечность, разрывала голову, и даже второй и третий стаканы не принесли облегчения. Сейчас Ольга хотела только одного – чтобы Роман сейчас пришел и решил эту дилемму в ее мыслях и чувствах. Наверное, впервые за всю жизнь хотелось, чтобы мужчина пришел и решил.


Со времени звонка Роману прошло уже больше часа, а он все так и не появился. Ольга хотела еще раз позвонить, но, едва взяла телефон в руки, как почувствовала в ладони вибрацию и услышала веселенький мотивчик. Только это был вовсе не Роман. На экране высветилась фотография Олега.


- И что тебе еще от меня надо? – спросила Ольга, не поднимая трубку, а потом сдвинула слайдер и выдохнула в трубку:


- Что еще?


- Оля, давай поговорим...


- О чем?


- О нас, – голос Олега был печальным и полным отчаяния. – Ты где?


- Это не важно. Мы поговорим, но сейчас и даже не сегодня, наверное. Я вечером приеду за вещами.


- И куда ты поедешь?


- Олег, хватит... Пожалуйста.


- Ты пьяная, что ли?


- Не пьянее тебя, – ответила Ольга и повесила трубку.


Роман уже жалел, что поехал на такси, надеясь, что так будет быстрее. Москва, что взять... Наконец машина остановилась около гостиницы. Он вышел, осмотрелся и достал телефон, набрав номер Ольги. Ему не терпелось узнать, что же она решила и как поговорила с... Мужем? Роман до сих пор не мог принять эту мысль, не мог представить, что все то время, те злополучные месяцы, пока он ее не видел, она была замужем. Эта женщина вязалась с самостоятельностью, самодостаточностью и свободой, а тут резко выскочила замуж. Неужели именно он послужил этому катализатором? От размышлений о причинно-следственных связях его отвлек голос в трубке:


- Алло?


- Ты где? – спросил Роман, услышав, как Ольга вздохнула на другом конце провода. Такое ощущение, что ей задавали этот вопрос за утро не один раз.


- В баре.


Поскольку она не уточнила, в каком именно, то Роман, улыбнувшись администратору и кивнув, направился уже к знакомой двери. Открыв ее, он остановился. Смотрел на запястья с выступающей синевой венок, которые были видны даже со входа. Ровные пальцы нервно зарылись в светлые волосы, потом потерли переносицу, постучали по барной стойке и подхватили стакан с виски. Ольга слегка поморщилась и поднесла руку ко рту.


«Кажется, выпито было не так мало», – подумал Роман и уверенным шагом направился к бару.


Ольга сразу почувствовала руку на спине – стало теплее, даже теплее, чем от виски, который уже обжигал все внутри. И это был такой контраст, ломавший тело как при лихорадке, – жжение внутри, холод снаружи. Роман, кажется, его сбалансировал.


- Давно пьешь? – услышала Ольга.


- Чуть больше часа.


- Что случилось?


Роман почувствовал, как после этого вопроса она нервно повела плечами, а потом опустила голову на сложенные на стойке руки. Он не знал – алкоголь ли это, сомнения или что-то еще.


- Ты меня любишь? – вдруг спросила Ольга, подняв голову.


Спросила тихо, но Роман все равно услышал. Вот только ничего не ответил, только вздохнул и сказал:


- Идем в номер. До вечера еще время поспать.


- Спать? – Ольга сбросила его руку. – Нам не спать надо, а поговорить для начала.


Роман тяжело выдохнул, так, как будто без слов пытался донести мысль: «Что за детский сад?» Но вслух только сказал:


- Слышала про то, что пьяный трезвому не товарищ?


- Я не пьяная, – возмутилась Ольга, но в попытке слезть со стула покачнулась и уткнулась носом в грудь Романа.


Он подхватил ее на руки с опять таким же тяжелым выдохом и понес к выходу из бара. Девушка на ресепшене, уже другая, никак не отреагировала на их появление. Лишь посмотрела в сторону открывшейся двери и снова уткнулась в компьютер. Ольга с третьего раза попала пальцем в кнопку вызова лифта и заметила:


- У меня дежавю. Кажется, мы вчера это проходили.


- А мне вот интересно, что же такое могло случиться, что ты наклюкалась с утра пораньше?


Ольга уткнулась носом в его шею и сделала вид, что спит. Лифт коротким, но ужасно противным звуком дал понять, что они на нужном этаже. Роман остановился у двери номера и сказал:


- Хватит притворяться. Достань из внутреннего кармана ключ-карту.


«Похрапеть, что ли, для достоверности», – подумала Ольга, но все-таки протянула руку к пиджаку и нащупала тонкий кусочек пластика. Оторвалась от спасительной шеи и приложила ключ к замку. На электронном устройстве зажглась зеленая точка, и через минуту Роман определил Ольгу на кровать со словами:


- Спи. Я в душ.


Пробуждение было отвратительным. Бессонная ночь, стресс и алкоголь сделали свое дело, и Ольга чувствовала так, как будто ее не асфальтоукладчик переехал, а целый парад техники. С тихим стоном она повернулась на бок и уперлась в теплое плечо.


Роман отложил книгу и посмотрел на нее.


- Доброе утро. Хотя у алкоголиков оно редко бывает добрым. Водички или лучше пива?


- Издеваешься? – еле выдавила из себя Ольга, потому что в рот как будто песка насыпали.


- Издеваюсь, – не стал отрицать Роман, поднимаясь с кровати.


Подошел к мини-бару, достал бутылку минералки. Ольге казалось, что все происходит, как будто в замедленной киносъемке. Она протянула руку в надежде, что Роман поймет ее правильно, и почувствовала прикосновение холодного стекла к пальцам. Приподнявшись на одном локте, открутила крышку и, почти не отрываясь, полностью осушила бутылку.


- Спасибо, – сказала, поняв, что вернулась нормальная тональность голоса.


Роман снова опустился на кровать, закинув руки за голову, и спросил:


- Так о чем ты хотела поговорить?


Ольга тоже откинулась на подушку и потерла лицо руками. Под виски говорить хотелось о многом, сейчас – не хотелось ни о чем.


- Что мы будем делать дальше? – спросила, когда молчание уж слишком затянулось.


- Я иногда тебя не понимаю. Вроде же все нормально, только все устаканивается, как ты снова начинаешь. И возникает чувство, что ты мне просто-напросто не доверяешь. Я не идеален и никогда этого не скрывал. Но чтобы так... Извини, Оль, но ты не права. Ты хочешь распланировать всю дальнейшую жизнь? Это невозможно. Хочешь знать, какие у меня планы? Я каждый раз был с тобой честен, но ты как будто меня не слышала, занимаясь самокопанием. Черт возьми! Я не собираюсь жить с женщиной, которая во мне сомневается, ежеминутно ожидая какого-то подвоха. Или тебе твой идеальный режиссер мозги промыл?


Зря он упомянул про Олега, потому что Ольга почувствовала, как и щеки, и уши начали гореть. Она не собиралась рассказывать Роману о том, что случилось утром. Это было слишком тяжело, унизительно и больно. Тем более она не знала, как он отреагирует на подобное откровение.


- Я мало кому вообще доверяла. Детская травма с формированием доверия к миру, – усмехнулась в ответ. – Ты верно все описал в своей книге.


- Давай лирику оставим на потом. Возможно, у нас еще вся жизнь впереди для разговоров, а сейчас мне надо уезжать. Я оплатил номер еще на неделю, оставайся здесь, пока не уладишь все дела. Если еще не передумала, – добавил Роман спустя минуту.


- Я схожу в душ и поеду с тобой на вокзал.


- Спинку потереть? – в его тоне Ольга услышала игривые нотки, но сегодня отреагировала на них слишком резко:


- Нет!!! – и словила взгляд Романа, удивленный и немного вопросительный. Но этот вопрос так и остался невысказанным.


Закусив до боли нижнюю губу, Ольга отвернулась и, на ходу расстегивая пуговицы, зашла в ванную. Она верила, что все будет хорошо, или просто заставляла себя верить в это. Верила, что через неделю все забудется и наладится. Но все равно какой-то червячок сомнения прогрызал дырку в груди.


Душ и вторая бутылка воды принесли Ольге еще больше облегчения. Роман застегнул чемодан и спросил:


- Ты готова?


Она кивнула, набросила пиджак и подошла к двери. Что-то опять стеной стало между ними, и это было так осязаемо, что хотелось выть от безысходности и рвать на себе волосы. Казалось, что снова что-то пойдет не так, как это бывало обычно.


- Ты не можешь остаться? – спросила Ольга уже возле лифта, хоть и заранее знала ответ. Наверное, он бы остался, если мог.


- Не могу. У меня еще несколько встреч в других городах, но не думаю, что это затянется надолго. Я надеюсь, ты тоже быстро закончишь с делами.


«И что потом?» – едва не сорвалось с губ. Перед ней сейчас стоял тот же холодный и безэмоциональный человек, с которым она познакомилась год назад, хотя Ольга знала, уже знала, что на самом деле-то он не такой.


- Я постараюсь, – ответила, заходя в лифт вперед Романа.


- Что это? – провел он пальцем по ее затылку, где виднелось несколько маленьких желтовато-зеленых пятен, едва заметных, но все же.


Ольга чувствовала небольшой дискомфорт, но не ожидала, что там есть какие-то отметины. Вспомнив хватку Олега в том месте, до которого дотронулся Роман, она дернула плечами, как будто оказалась на морозе, и ответила как можно равнодушнее:


- Ты, наверное, перестарался ночью?


- А ты, наверное, держишь меня за идиота? – ответил он вопросом на вопрос, повышая голос.


- Хватит!


- Может, набить твоему режиссеру морду... – задумчиво протянул Роман, почесав бровь.


- Не опускай свою интеллигентность до рукоприкладства. Я сама с ним разберусь.


- Так же, как сегодня утром разобралась?


Разговор пришлось прекратить, потому что они подошли к стойке администратора, где очередная вежливая девушка, попросив паспорта, оформила выселение и заселение.


Машина такси уже ждала на стоянке гостиницы. Роман положил чемодан в багажник и сел рядом с Ольгой на заднее сидение, тут же спросив:


- И ты считаешь меня интеллигентом после всего, что я тебе рассказывал. Поверь, кулаками махать я умею так же хорошо, как и писать. И ты впредь запомни – никогда не смей мне врать. Я все равно это пойму.


- Да, помню, у тебя талант на таланте и талантом погоняет. Но что за условия? – Ольга шутливо ударила его кулаком в плечо, и Роман тут же перехватил ее руку, сцепив их пальцы в замок.


- Чем сегодня займешься? – спросил уже на подъезде к вокзалу.


- Мне надо съездить за вещами, – осторожно ответила Ольга и тут же почувствовала, как напряглась рука Романа. Но он промолчал.


И молчал до тех пор, пока они не вышли из машины. Вокзал встретил их привычным для этого места шумом. Но сейчас Ольга слышала только свои шаги, каждый из которых отдавался глухим ударом в голове.


- Все нормально? – услышала она голос Романа как будто издалека.


- Да, – Ольга положила руку ему на щеку и улыбнулась. – Я почти год ждала, чтобы снова тебя увидеть, но или мы сами друг над другом издеваемся, или судьба над нами... И вот только один день, а мы опять расстаемся на неопределенный срок. Может, нам просто суждено быть лишь любовниками, встречи которых так и хороши оттого, что так редки.


- Ты сейчас меня пытаешься в этом убедить или себя?


Она убрала руку от его лица и спросила:


- Почему ты злишься?


- Послушай, – Роман взял ее за локоть и притянул к себе. – Я зря тебя отпустил сегодня утром, поэтому злюсь на себя. Мне нужно уезжать, поэтому я злюсь на чертово издательство. Ты собираешься сейчас ехать к своему режиссеру, поэтому я злюсь на тебя. А теперь... Я не мастер мелодраматических прощаний, но мне надо идти. Пока, – он легко коснулся ее губ в едва ощутимом поцелуе и добавил: – Я позвоню.


Как бы ни хотелось, но надо... Отпускать, терять, потом снова обретать.


Для Ольги это стало невыносимо. Даже первое их расставание не было таким болезненным, как сейчас. Она как будто отрывала часть себя, даже эти идиотские соленые капли, которые начали жечь глаза, были не к месту. И Роману она их показывать не хотела.


Только когда поезд тронулся, а она отошла с перрона, смогла дать волю этому физиологическому недоразумению. Сколько раз она плакала за все почти тридцать лет? Мало, очень мало. А сейчас эта непривычная соленая жидкость лилась из глаз неконтролируемо. Потопом.


- Девушка, – кто-то тронул ее за плечо. – Вам плохо?


Ольга подняла глаза на незнакомую женщину и вдруг упала на плечо. Оно было чужим, с непривычным запахом, но это ей нравилось. Так должна пахнуть мама, которой у Ольги никогда не было. Вернее, была, но не такая.


Теплая рука легла на спину, а ободряющий шепот в ухо о том, что все будет хорошо, привел в чувство.


- Извините, – сказала Ольга.


- Девочка, – женщина вытерла ей слезы тыльной стороной ладони, – ни один мужчина не стоит такой истерики. Пойдем, – кивнула она в сторону. – Я тебя подвезу.


- Не надо.


- Надо, милая, надо.


Ольга поняла, что вот такое общение ей сейчас и было необходимо. А увидев смс от Романа, которое пришло через пять минут после отправления поезда, она совсем поддалась истерике.


«Верни мне ту женщину, в которую я когда-то влюбился».


Больно? Нет, хуже. Намного хуже.


Что-то так скрутило в районе груди, что даже дышать стало больно. Кислород стал бы почти лекарством, но он упорно не хотел входить в легкие. Ольга схватилась за плечо добродушной женщины и только смогла попросить:


- Скорую... пожалуйста...


Все дальнейшее происходило как в тумане. Вроде бы какие-то люди, суетившиеся вокруг, звук, бивший по ушам, какие-то разговоры вокруг. И свет – он казался очень болезненным. А потом Ольга услышала голос Олега, но так и не разобрала, что он говорил.


«Ну и почему она не ответила в своей привычной манере?» – подумал Роман, продолжая смотреть на погасший экран телефона.


С каждым километром он все больше убеждался, что ему не стоит уезжать...


Ответа не было. Полчаса. Час.


Роман не выдержал и набрал номер...


Ответа не было.


Такого дерьмового пробуждения она не помнила. Во рту сухо, в глазах больно, в теле немощно. В ноздри ударил запах знакомого парфюма, и Ольга только смогла прошептать:


- Олег... Воды...


Какое-то едва заметное движение. В глазах все было подернуто дымкой. А потом прикосновение к губам – стекло. Она сделала несколько глотков и обратно откинулась на подушку.


- Что со мной? – спросила, закрыв глаза и даже не пытаясь открыть. Олега видеть не хотелось.


Хотелось найти телефон и позвонить Роману.


- Оль, я врача позову.


- Олег, – она схватила его за руку.


Нашла сразу, хоть и не видела. Но рука так же быстро выскользнула, и послышался хлопок двери.


Какого черта?..


- Ольга Михайловна, – услышала чужой мужской голос. – Как вы себя чувствуете?


Приоткрыв едва глаза, которые слепли даже от больничных ламп, ответила:


- Что со мной?


Врач, пожилой, но импозантный и симпатичный мужчина, вздохнул:


- У вас олигодендроглиома.


- Что? – не поняла Ольга.


- Опухоль центральной нервной системы.


Хоть смысл сказанного не сразу дошел до еще не проснувшегося мозга, но слово «опухоль» понял бы и пятиклассник. Осознание этого не сразу проникает в мозг – нормальная защитная реакция. Ольга просто закрыла лицо руками – ни слез, ни стенаний, ни истерики.


- Вылечить можно? – спросила через пару минут, посмотрев на врача, стараясь не смотреть Олега.


Какого черта он вообще здесь делает, она не понимала. А потом вспомнила, что они же юридически повязаны. Супруги, мать их.


- Да, – улыбнулся врач, а потом погрустнел: – Только...


- Только что?


- Придется сделать аборт.


Мозг сопротивлялся, информация не доходила. Нормальная защита психики.


- Нет, – выдавила Ольга.


- Что? – не понял врач и посмотрел в сторону Олега так, как будто одним только взглядом намекал на обследование у психиатра.


- Вы ведь невролог?


- Да, – ответил он.


- Осмотра гинеколога не было? – спросила Ольга, на что получила отрицательное мотание головой из стороны в сторону. – Я не могу быть беременна.


- Оля, – сделал Олег шаг к ней. – Я понимаю, что тебе не просто это принять...


- Сделай милость – заткнись, а? Какого черта ты вообще сюда приперся?


- Ольга Михайловна, – деликатно вклинился врач. – Мы позвонили вашему мужу.


- Почти бывшему мужу, – пояснила она и снова посмотрела на Олега: – Подай завтра на развод, поскольку я сама сейчас не в состоянии это сделать. И где мой телефон?


Кажется, невролог серьезно подумывал о консультации психиатра. Нахмурил брови, поджал губы, странно посмотрел, пока не сказал:


- Послушайте, я понимаю, что вы не можете еще в полной мере осознать все произошедшее, ведь столько всего навалилось, но, чем раньше мы начнем лечение, тем вероятнее сможем искоренить болезнь. А ваши анализы явно дали понять, что вы в положении...


- Выйди, – кивнула Ольга Олегу. Он лишь удрученно покачал головой, но нехотя послушал ее и покинул палату. – А теперь вы послушайте меня, – снова повернулась к врачу, – я не знаю, что там с анализами, но вам не мешало бы понять это, приняв тот факт, что я не беременна. Можем прямо сейчас прогуляться до кабинета гинеколога, который подтвердит этот факт.


- Я вас понял...


- Сколько мне здесь придется пролежать?


- Сложный вопрос. Но медлить с операцией мы не будет, завтра придет нейрохирург для консультации, посмотрит результаты КТ...


Ольга слушала, как он забрасывает ее медицинскими терминами, даже кивала в ответ, но больше всего жалела не себя, а жалела о том, что не все получится так быстро, как она предполагала. Снова судьба втыкает им с Романом палки в колеса, только на этот раз у палки страшное название «онкология».


Едва врач вышел за дверь, как Ольга потянулась к тумбочке, надеясь найти там телефон. Ничего! Услышала тихий скрип и, подняв голову, натолкнулась на печальный взгляд Олега.


- Что еще?


Он молча подошел и остановился в шаге от кровати.


- Мне уйти? – спросил вроде бы равнодушно. – Оставить тебя одну в чужом городе? И что ты будешь делать? Наташа к тебе не приедет, у нее маленький ребенок. Любовничек твой тоже вряд ли, я даже сомневаюсь, что ты ему сообщишь о своем состоянии. Не захочешь, чтобы он тебя такой видел, особенно после последней смс...


- Какой смс? – Ольга даже подорвалась с кровати, отчего сразу накатил приступ тошноты, а в глазах запрыгали черные точки.


- Не надо так резко подрываться, – Олег хотел поддержать ее за локоть, но Ольга одернула руку и немного севшим снова, но твердым голосом сказала:


- Не переводи тему. Где мой телефон?


Олег достал знакомый смартфон из кармана и бросил на кровать.


- Можете устроить секс по телефону, – не без сарказма прозвучали его слова. – Я завтра привезу необходимые вещи.


Он уже почти взялся за дверную ручку, когда Ольга все-таки сказала:


- Спасибо!


- Не за что, дорогая. Только учти, что на развод я сам, – сделал акцент на последнем слове, – подавать не буду.


Дверь за ним захлопнулась, казалось, с оглушительным звуком, и Ольга подумала, что вместе с ним рухнули и все ее планы.


Глава 7


Это были бессмысленные минуты в ожидании. В ожидании чего? Самой себя.


Ольга прочитала смс от Романа. Как бы это больно не было, но она поняла, что он имел в виду. Так и было. Она перестала быть собой, а теперь еще больше перестанет. И мысль о том, что он не захочет ее видеть ее такой, рвала изнутри, не позволяла пальцам набрать номер. Ольга захотела огородить его от этого дерьма, через которое она проходит. Но в чем была ее ошибка – она не спросила, хочет ли этого он.


Все равно решала сама, без него. Все равно страдала, не позволяя страдать вместе с ней.


Лишь написала:


«Я задержусь. Это необходимо».


Роман не ответил ничего.


Ольга отправила еще одно сообщение:


«Ты не вернешь ту женщину. Ты сам ее изменил».


Роман так и не ответил...


Темнота палаты сменилась рассветом, который понемногу начинал освещать стены. А сна не было.


Зашла медсестра, стандартно разбудив. Предупредила, что скоро обход, но Ольге было плевать. Такая апатия наступила... Она так и пролежала до обхода.


Группа врачей вошла в палату, среди которых был и тот вчерашний невролог. Он вроде как был лечащим, потому что сразу взял инициативу на себя. Ольга его не слушала, пока молодой врач не взял результаты КТ и не направил их к окну на просвет.


- Я вижу здесь только кисту, вы преувеличили масштаб.


- Но, – возразил невролог.


- Сам разберусь, – перебил его нейрохирург, как поняла Ольга.


Оставалось только выдохнуть и поблагодарить... Кого? Бога? Судьбу? Ольга не верила ни в одно, ни в другое. Но постоянные препятствия на пути иногда наводили на мысль, что это просто не судьба. Роман... Он так и не ответил.


Самобичевание прекратил врач, тот самый, вызвав ее в свой кабинет.


- Он идиот, – начал разговор с немного неэтичной реплики. Ольга поняла, что имел он в виду того самого невролога. – Кисту мы просто удалим, и все будет хорошо. А вот насчет беременности...


- Я не беременна, – устало повторила Ольга.


- Мы должны в этом удостовериться. Хотя зашкаливающий ХГЧ могла дать и болезнь.


Пройдя все необходимые процедуры, сдав повторные анализы, она вернулась в палату. Олег сидел, глядя в окно. На лице отчетливо проступили следы бессонной ночи и усталости.


- Зачем пришел? – спросила Ольга, привлекая к себе внимание.


Он повернулся и, проигнорировав вопрос, улыбнулся:


- Как дела?


- Олег, послушай, я не беременна, если тебя это интересует, так что можем с чистой совестью разводиться. Я почти здорова, так что не стоит строить из себя мать Терезу.


Он поднялся и подошел почти вплотную, Ольге пришлось отступить на шаг назад и упереться спиной в холодную стену.


- У меня-то совесть чиста, – тихо сказал Олег. – Не я же трахаюсь с кем попало. А где сейчас твой любовничек? Позвонила ему, рассказала обо всем?


Ольга почувствовала, как одинокая слеза скатилась по щеке, а ногти впились в кожу до кровоточащих ран. Он знал каждый потаенный уголок ее души, знал ее лучше, чем она сама, поэтому и знал, на чем сыграть. Сейчас он подпитывал тот червячок сомнения, который и так постоянно жил в мозгу. Ольга только надеялась, что его вырежут вместе с опухолью.


- Уходи, Олег. Уходи, пожалуйста. Мы стали чужими друг другу, потеряли все. Мы все равно разведемся, рано или поздно, но это случится. Так что давай решим все быстро и полюбовно.


- Полюбовно? – рассмеялся он. – А была ли любовь у нас?


- Хватит! – Ольга как-то моментом взяла себя в руки. И знала, почему это сделала – она возвращала ту женщину, о которой говорил Роман.


Оттолкнув Олега, она направилась к шкафу, где висели вещи, в которых ее доставили сюда. Быстро одевшись под взглядом, который почти высверлил дырку между лопаток, Ольга следом забросила в сумку телефон и вышла в коридор. Она сегодня же подаст на развод.


Медсестра на посту подорвалась, но как-то быстро осела под взглядом, который был брошен в ее сторону.


- Я скоро вернусь, – бросила Ольга и почувствовала вибрацию в сумочке.


Уже на лестнице достала телефон – она слышала, даже чувствовала, что Олег идет следом – и облегченно выдохнула, увидев пропущенный вызов от Романа. Сразу же перезвонила, он сразу же поднял трубку со словами:


- Что случилось?


Его голос тут же подействовал лучше любых врачей, а за спиной как будто выросли крылья.


- Ничего. Просто мне немного придется задержаться. Я скучаю по тебе.


Ответ последовал только через минуту, не меньше:


- Оль, я тоже. Но если ты не будешь со мной разговаривать, то мы ни к чему не придем.


- Я сбежала с больницы и иду подавать на развод. Пока все.


- Понял. Только мне интересно, по какому поводу ты в больнице?


- Приболела. Такое бывает. Главное, помни, что ничего не изменилось. Я все так же хочу быть с тобой, я все так же люблю тебя. И это ничто не изменит.


- И я тебя, – отозвался Роман так близко, но за сотни километров.


Выйдя на улицу, Ольга вдохнула теплый, но еще не раскаленный весенний воздух. Олег появился за спиной неслышно и одним вопросом опалил выросшие крылья:


- Ты хоть сама себя слышала? Это не любовь, это патология любви.


Он мог говорить о патологической любви, о токсичных отношениях, зависимости, но вряд ли бы в тот момент Ольга его услышала. Она просто не хотела, чтобы снова тот самый червячок сомнения начал точить ее мозг.


«Все будет хорошо!» – она повторяла это как мантру, убеждала себя в правильности всего, что было у нее в планах.


- Олег, – повернулась к нему, улыбнувшись. – Ты хороший человек, правильный. А вот я, наверное, не очень. Но я хочу этого, хочу быть с ним. Пусть ни черта не получится, но попробовать я должна.


- Ты ведь уже даже думаешь, что ничего не получится, хотя вы еще даже ничего не начинали. Сколько не пытались, как одинаковые магнитные полюса отталкиваетесь друг от друга.


Ольга покачала головой, но улыбаться не переставала. Просто ходячий позитив, несмотря ни на что. Она положила руку Олегу на плечо и снисходительно попросила:


- Давай не будем портить отношения окончательно. Ты вчера сделал шаг к этому, – после этих слов он поморщился. Конечно, никто не любит упоминаний о своих косяках. – Я теперь делаю шаг навстречу. Давай просто разведемся, без скандалов на радость СМИ, без взаимных упреков. Да, я тоже виновата, не сдержала себя, хотя у меня принципы насчет измен в браке. Но это было, переписать уже не получится. Так что давай просто простим друг друга и двинемся дальше.


Не дожидаясь ответа, Ольга развернулась и пошла в сторону распахнутых ворот. Вот со своей решимостью она перегнула. Осмотрелась по сторонам – местность незнакомая. Чертыхнулась в попытке рассмотреть название улицы и номер здания на противоположной стороне улицы и услышала, как рядом остановилась машина.


- Подвезти? – открыл Олег окно.


- До ближайшего ЗАГСа?


- Садись уже, – устало сказал и распахнул пассажирскую дверь.


Ольга махнула рукой и села в машину. Все-таки лучше, чем искать способ выбраться из незнакомого места, тычась во все углы как слепой котенок.


- Разведемся через ЗАГС, – сказала, когда они остановились на светофоре. – Детей нас нет, имущественных споров тоже, так что это самый простой и тихий способ. Суд нам не нужен. Сегодня подадим заявление, вот только отдадут его лишь через месяц. Может, им там денег предложить, чтобы ускорить процесс?


Машина двинулась с места, и Ольга наконец посмотрела на Олега, как будто искала ответ на свой вопрос. Он сосредоточенно смотрел на дорогу и комментировать ее слова вроде бы не собирался. Ольга отвернулась обратно к окну, когда он коротко бросил:


- Разберемся.


Знакомые улицы, дома... Олег вез ее в тот ЗАГС, в котором они когда-то расписались. Расписались без шума, так и разведутся.


И Ольга поняла, что как чувствовала ничего тогда, как не чувствует и сейчас. Осознать это было больно, и мысль, что она просто никогда не любила Олега, доставляла еще больше боли. Но боли сейчас было не место. Боль и самоистязание надо оставить за порогом и не приглашать в душу. А уж самобичевание, идущее в комплекте, вообще не нужно здесь.


- Ближе отделения не нашлось? – не выдержала Ольга, когда вышли из машины.


- Это единственное, которое я знал, – спокойно ответил Олег и добавил: – Идем? Тебе еще в больницу возвращаться.


От его заботливого тона у Ольги сводило скулы. До боли, до впивающихся в ладони ногтей, до зубовного скрежета. Этот тон добавлял чувство вины к и так перемешавшимся эмоциям и чувствам. А она не привыкла к такой лавине. Она не знала, что с ними делать и как разгребать. Замешкавшись на пороге, только сказала:


- Пожалуйста, Олег, не приезжай больше в больницу. Пожалуйста, не надо.


- Я тебя понял, – ответил, открыв дверь и пригласительно кивнув Ольге.


Заявление приняли быстро, все-таки сразу двое супругов дали согласие, причем одновременно. Так что работница ЗАГСа даже не сказала ни слова, только предупредила:


- Все равно по правилам свидетельство только через месяц.


- Скажите, – улыбнулась ей Ольга. – А можно ускорить как-то процесс?


Женщина нахмурилась, но ответила быстро:


- Надо спросить у заведующей, но...


- Где ее кабинет? – прервал Олег.


- Восьмой.


- Спасибо.


Ольга никогда не любила бюрократическую волокиту. Хотя кто ее любит? Но хотелось только сесть и переложить все на чужие плечи. Олег перед кабинетом как будто прочитал ее мысли:


- Посиди, я сам.


Все заняло минут пятнадцать. Ольга даже считала, чтобы отвлечь себя от вновь закрадывающихся в голову мыслей. Он появился в холле и махнул головой в сторону выхода.


- Я все уладил, – сказал Олег, сев в машину. – Через неделю у нас будут свидетельства, раньше никак.


- Цена вопроса? – спросила Ольга.


- Не столь важна. Я отвезу тебя обратно, а то там врач уже рвет и мечет, наверное.


Всю обратную дорогу Ольга смотрела исподтишка на Олега. Он молчал, лишь изредка чертыхался из-за водителей, которые встречаются на каждой дороге. Она знала, что должна была что-то сказать, но слов не находила.


Да, было больно, как будто отрываешь сейчас кусок от себя самой, хотя до этого даже не было мысли, что станет так больно.


- Олег… – дотронулась Ольга до его локтя, и от ее движения он вроде бы как очнулся.


- Что бы ты не хотела сказать, лучше промолчи. Тебе это не идет. И главное – будь собой.


- Ты это специально сказал? – взорвалась Ольга.


Может, ей казалось, но было ощущение, что все над ней просто издеваются сегодня. Хотелось просто свернуться калачиком и упиваться собственной болью.


- Оль, я не пытался косить под твоего Островского, если ты об этом. Я сделал все, о чем ты просила, так что прекрати искать виноватых в той неразберихе, что творится в твоей голове.


- Да, ты прав.


Ольга вышла и хлопнула дверью машины. Хлопнула дверью в прошлое.


Роман после ее звонка просто сидел и отстукивал пальцем по закрытому ноутбуку. Что-то было такое в ее голосе, что заставляло волноваться. Просто приболела? Не выглядела она больной, когда провожала на вокзал. Что же так резко случилось?


Он думал меньше минуты, потом написал пару писем в издательство и забронировал билет до Москвы.


Мысль о том, что она его не позвала, не попросила ни о чем, не давала покоя. Сколько можно танцевать? Пора переходить к прелюдии. Роман и сам этого боялся, не понимал, что значит – жить с женщиной. Но сейчас сорвался в город за несколько сот километров.


«Я же идиот. Она меня не звала, значит, не хотела видеть. Кто знает? Вдруг это ложь? Вдруг она опять со своим режиссером. Их объединяет большее, они не в первый раз сходились. Может, я в этом трио и лишний?»


Подобные мысли преследовали его всю дорогу, и это Роману не нравилось. Он никогда не позволял сомнениям и домыслам разъедать мозг. Он просто все решал, но никак не метался из угла в угол, заламывая руки.


Сейчас он набрал номер Анны, зная, что у нее везде найдутся знакомые, которые смогут помочь.


- Рома, – пропела бывшая жена в трубку. – Вспомнил о старой подруге?


- Я о тебе никогда не забывал, ведь нас связывают годы дружбы и несколько лет брака.


- Какой ты милый! Значит, тебе что-то надо от меня. Рассказывай.


- Анечка, есть ли у тебя какие-то знакомые в системе здравоохранения? Нужно узнать номер страхового полиса и как-то определить, в каком учреждении он в последний раз засветился. Думаю, данные компьютеризируются?


- Естественно, Рома. Я попробую. Только ты придумал какую-то очень сложную схему. Не проще ли позвонить человеку и спросить, в какой больничке он лежит?


- Аня, сделаешь? – он назвал фамилию Ольги, даже вспомнил адрес. Хотя не знал, меняла ли она фамилию после замужества и место прописки, но надеялся, что все осталось по-прежнему.


Анна только иронично хмыкнула на другом конце провода и протянула:


- Вот оно как! Старая любовь не ржавеет.


- Старая любовь у нас с тобой, – ответил Роман колкостью на ее тон.


- Рома! – предостерегающе начала Анна. – Не зли меня, а то помогать не буду.


- За всю жизнь я слышал это несколько тысяч раз. Все равно помогаешь, ты же добрая.


- Подхалим. Предлагаю сделку. Я ищу твою Ольгу, а ты мне потом рассказываешь, где вас опять жизнь столкнула и чем это закончилось. Идет?


Роман чертыхнулся. Конечно, мысленно. Он не любил никого пускать в свою душу, даже Анну, но отказать сейчас ей не мог.


- Идет, шантажистка, – усмехнулся и, попрощавшись, повесил трубку.


Действительно, а почему бы не позвонить самой Ольге и не спросить, где она? Но он не хотел услышать «тебе не стоит приезжать», «не надо, все нормально» и тому подобное. А Роман предполагал, что так и будет. И даже догадывался, что ее «немного приболела» – неправда. Слишком уж странный голос был у Ольги по телефону. Но, по крайней мере, слова о разводе прозвучали. И очень бы хотелось, чтобы хоть это оказалось правдой.


Анна перезвонила через час со словами:


- С тебя ящик коньяка.


- Ты стала пить коньяк? – удивился Роман.


- Да не для меня. Пришлось напрячь парочку людей, – драматическая пауза.


- Аня…


- Нашли твою Ольгу, записывай или запоминай, – она назвала больницу и уже игриво попросила: – Теперь давай рассказывай.


Роман выдохнул и начал рассказывать о встрече с Ольгой в Москве, стараясь сократить свой монолог до минимума.


- И это выдающийся писатель? – горестно вздохнула Анна. – Нет бы красочно расписать, а он сухо изложил мне факты. Даже юридические документы красноречивее тебя.


- Слушай, тебе расписать, в каких позах мы трахались или что?


- Тише ты, не кипятись. Но я рада. Вы, конечно, знатные придурки, которые как будто специально бежали от своих чувств, но наконец-то это поняли. Не наломайте в этот раз дров, третий раз судьба вряд ли даст вам шанс.


Роман согласился с ней и перевел тему на Питер. Анна рассказала о своей работе, новой подружке и красоте северной столицы, закончив словами:


- Приезжай как-нибудь набираться вдохновения для новой книги.


- Обязательно, – пообещал Роман.


Решив как-то отвлечься от зудящих мыслей, он открыл ноутбук, чтобы написать хоть пару строк новой книги.


Глава 8


Роман понимал, что в шесть утра его в больницу вряд ли кто-то пустил, но и ждать, когда он уже в Москве, было тяжело. Поэтому, подхватив дорожную сумку, двинулся в сторону стоянки такси и без раздумий назвал адрес больницы, узнав его у всезнающего гугла.


Центральная дверь, конечно, была закрыта, но Роман знал, что приемный покой будет открыт круглосуточно. Так и было, только внушительного вида женщина преграждала путь. Роман включил все обаяние, на которое был способен, но дама была непреклонна. Вот уж охрана! Даже бывший спецназовец выглядел бы не так устрашающе на посту охраны.


Они пререкались минут десять, пока из заветного коридора, в который Роман никак не мог попасть, не вынырнула девушка в белом коротком халате.


- Мама, – обратилась она к церберше на посту. – Я дочитала, принесла тебе. Великолепно.


И она протянула женщине знакомую книгу. Может, хоть на девушку его обаяние подействует.


- Извините, – обратился он к ней. – Не окажете мне небольшую услугу, а я подпишу вам книгу и даже могу прислать новую до ее выхода в свет.


Обе дамы, кажется, растерялись. Потом та, которую назвали мамой, перевернула книгу и поочередно посмотрела то на Романа, то на фотографию на глянце. Девушка только открывала и закрывала рот, прижав руки к груди.


- Вы, – наконец выдавила она. – Вы Роман Островский?


- Да, – он посмотрел на бейджик, – Алина.


Наверное, сегодня фортуна была его стороне, потому что через пять минут медсестра принесла ему халат, а церберша предложила оставить сумку у нее на посту. Подписав книгу едва ли не лучшими рожденными им строками, он поспешил за Алиной. Они зашли в отделение неврологии, и девушка спросила, включив компьютер:


- Кого вам надо найти?


Роман назвал все данные, а медсестра убрала руку с мышки и улыбнулась:


- Ну сегодня просто ваш день! Должна была дежурить на сутках Светка, но попросила меня заменить, а через нее вы бы не прорвались. В конец коридора, – показала Алина рукой направо. Двести четвертая палата.


Брови Романа просто поползли вверх. Это точно невероятное везение, такое только в художественных произведениях встречается. Желание мгновенно сорваться с места пришлось подавить. Роман со всей искренностью еще минут пять распинался в благодарностях, а смутившаяся медсестра даже покраснела.


- Алина, если я вам еще что-то должен… – сделал намек.


- Ну что вы, Роман Сергеевич. Знакомство с вами мне достаточно, только постарайтесь уйти в течение часа, чтобы у меня проблем потом не было. И про диагноз даже не спрашивайте, я уже и так перешла все границы.


- Все нормально, я спрошу у Ольги и постараюсь вас не подставить, удалившись из отделения вовремя.


Наконец-то… Наконец-то… Для Романа эти несколько метров показались километрами. Он нашел взглядом заветные цифры и, стараясь не издавать лишнего шума, нажал на ручку.


Это была одноместная палата, что его удивило, но тут же и разозлило.


«Наверное, режиссер постарался», – подумал он и в едва осветившейся весенним рассветом комнате сделал несколько шагов по направлению к кровати.


Ольга улыбалась во сне, хоть и стала бледнее с их последней встречи. Роман присел рядом на корточки и провел пальцем по ее лицу, надеясь, что снится ей именно он. Ольга смешно сморщила нос от прикосновения и попыталась выпутать руку из кокона одеяла, чтобы почесать щеку.


Как будто муха ползала по щеке. Но мухи надоедливее, а тут просто было немного щекотно, но тепло и приятно. Ольга сквозь сон потянулась к щеке, но наткнулась на чьи-то пальцы и от неожиданности открыла глаза.


Было еще темновато, поэтому понадобилось некоторое время, чтобы сфокусировать взгляд на знакомом лице. Но вот поверить своим глазам было сложно, поэтому просто вырвалось:


- Я еще сплю?


Легкая полуулыбка одним лишь уголком губ появилась на лице Романа, и он ответил:


- А я тебе снился?


До Ольги начало доходить, что она все-таки уже проснулась. А еще появилось желание расплакаться. Непонятно почему. Неизвестно отчего. Но что-то внутри, какое-то напряжение, просто разорвалось.


- Ты мне всегда снишься, – ответила, почувствовав, как голос слегка дрогнул.


- А ты мне, – снова улыбнулся он и потянулся к ней за поцелуем, но дотронулся губами лишь до щеки.


- Что ты здесь делаешь и как сюда попал?


- К тебе приехал, что непонятного. А попал почти законно – нашел рычаги воздействия на медперсонал. Потому что взбираться по стене не было желания, я же не знал, где ты, да и на Питера Паркера мало похож.


Наконец, он получил эту долгожданную улыбку. Вопросов у Романа было много, но он пока не задавал их, надеясь, что Ольга со временем все расскажет сама.


- Давай мы с тобой выпьем кофе, если ты уже меня разбудил, – спустила она ноги с кровати и подошла к чайнику, который, как казалось Роману, был запрещен в больничных палатах.


- Может, ты меня сначала поцелуешь? – спросил он.


- А с каких пор мы начали целоваться? – вроде как удивилась она, иронично подняв одну бровь. – Мы же вроде просто трахаемся. Да я еще и зубы не почистила.


Ольга набрала воду в чайник, а потом, подмигнув Роману, взяла щетку с пастой.


«Вот она!» – подумал Роман.


Даже немного бледная, в больничной палате, в растянутой домашней одежде, растрепанная, она наконец снова стала сама собой. Такую он ее хотел вернуть. Пусть такая она его иногда невероятно бесила, он не знал, чего же от нее ждать, но был доволен. Да и волноваться перестал, потому что выглядела Ольга вполне здоровой. Только спросил:


- Бывший муж об удобствах позаботился?


Она не спеша насыпала кофе в кружки, залила его водой, вроде нарочно медленно начала размешивать, а потом повернулась к нему:


- Ревнуете, Роман Сергеевич?


- Что вы, Ольга Михайловна, куда уж мне до таких чувств. Да и ревнуют только те, кто в себе не уверен или же, – он подошел, взяв одну кружку из ее рук, – если дать повод.


Ольга смотрела на него и улыбалась. А внутри парили пресловутые бабочки и пресловутый голос просто вопил от счастья:


«Он приехал, приехал, хоть я и не просила. Сам понял, как он мне сейчас нужен. Да вот только я сама должна была его позвать. Что он сейчас подумает? Что я ему не доверяю?»


- Знаешь, – отставила она кружку на тумбочку, – очень горячий кофе, ему надо остыть, а мы пока можем придумать занятие получше.


Роман сделал глоток и нахмурился, довольно наиграно, а потом удрученно покачал головой:


- Да, ты права, горячо. И чем займемся?


Лукаво улыбнувшись, Ольга подцепила его джинсы одним пальцем и быстрым движением расстегнула пуговицу и ширинку, запустив руку внутрь и нащупав уже почти готовый к действиям член.


- Оля, – Роман взял ее за плечи, слегка отодвигая, отчего кофе немного расплескался на пол. Чертыхнувшись, он поставил кружку на тумбочку и тряхнул рукой. – А тебе можно?


- С тобой мне можно все. А в этом халатике ты так сексуально выглядишь, что я становлюсь вся мокрая, только посмотрев на тебя. Так что, вылечишь меня?


Она сорвала последнюю клемму. Роман подхватил ее под ягодицы, Ольга руками обвила его шею, а ногами – поясницу.


- И как тебя лечить? – шепнул прямо в губы. – Но учти, что у нас мало времени, да и медсестра может прийти в любой момент.


Ольгу сорвало не меньше, просто безумно.


- Прижми меня к ближайшей стенке и оттрахай так, чтобы я стоять потом не могла. Только халат не снимай, – снова подмигнула ему. – Будут у нас ролевые игры.


Долго уговаривать Романа не пришлось. Он донес ее до стены, опустил на ноги, и его руки тут же переместились на талию, а потом рывком стянули футболку через голову.


Губы сжали мочку уха, и тут же тихий голос произнес, защекотав ухо:


- Ты точно хочешь, чтобы я это сделал жестко?


Ольга вцепилась в его волосы одной, вторую снова потянула к джинсам. Роман дождался, пока она их стянет, и опустился на колени. Обвел языком вокруг пупка, чувствуя, как Ольга еще сильнее сжала волосы, почти до боли, и указательными пальцами начал стягивать пижамные шорты, под которыми ничего не было. Она через них переступила, отбросив в сторону.


Роман не видел, чувствовал, как она его хотела, как сейчас он был ей нужен. Слегка прикусив за внутреннюю часть бедра, он проделал дорожку языком по ее телу, поднимаясь вверх, и снова остановился возле уха:


- Только громко не кричи, когда я буду иметь тебя со всей своей писательской фантазией.


- Ты тоже.


Ольга снова забросила одну ногу на его бедро, под халат, и укусила Романа за шею. Он тут же впечатал ее в стену, сжав рукой горло и упершись горячим членом в живот.


- Готова к лечению?


- Еще бы…


Такие процедуры ей и требовались, по крайней мере, от хандры так точно. Роман продолжал одной рукой удерживать ее шею, второй – до боли сжал закинутую на него ногу и сразу же сделал первый толчок. Сразу резко, отчего Ольга впилась ногтями в его плечи и даже вскрикнула.


- Тише, – прошептал Роман, не перестав двигаться внутри, только уже аккуратнее.


- Продолжай, продолжай так же, как и начал.


Она сама подалась вперед, как будто хотела, чтобы он ее наполнил полностью собой, до каждого ядра каждой клетки тела. До боли, смешанной с удовольствием. До самого невероятного оргазма в ее жизни.


Ольга опустила руки вниз, нырнула под халат и сжала ягодицы, сильнее вдавливая его в себя, а потом снова укусила за шею. Провела языком по слегка колючему подбородку и оттянула зубами его нижнюю губу. Роман сильнее надавил на шею, пригвоздив ее голову к стене, и посмотрел в глаза. Они оба как будто взбесились, как будто ими овладела маниакальность, одержимость в необходимости владеть друг другом, зависимость от этого секса.


Это был всплеск адреналина, а осознание того, что в любую минуту может появиться медсестра Алина, лишь добавляло какого-то бешеного драйва. Роман в ответ укусил ее за щеку, до боли, потом – за шею, плечо. Как будто ее вкус нужен был ему, как вода в пустыне умирающему от жажды путнику. Он чувствовал, что вот-вот готов кончить, но не мог – он еще не насытился, да и вряд ли когда-то сможет. Подхватив Ольгу уже обеими руками за бедра, Роман начал входить так, будто готов был проделать дыру в стене.


Ее пятки надавливали на поясницу, заставляя проникать глубже, а сама Ольга переместила руки под лопатки и с животным остервенением поцеловала Романа. Это был не просто поцелуй, она старалась сдержать свой крик, свой стон. Еще пара толчков, и Роман тоже выдохнул.


Ольга все так же была на его руках, продолжала целовать, только уже более нежно. Он вышел, не отпуская ее, и понес на кровать.


- В штанах не запутайся, хотя травматология недалеко, – шепнула она Роману на ухо.


- А представь, если бы кто-то зашел, – усмехнулся он в ответ, оставив легкий поцелуй на губах и положив ее на кровать. – И кофе, наверное, уже остыл.


- Подай, – попросила Ольга. – Только штаны застегни, а то так просто не отделаешься, да и кофе станет ледяным, а не теплым.


Роман улыбнулся и окинул взглядом ее обнаженное тело:


- Думаешь, твой вид по-другому на меня действует? – он застегнул джинсы и собрал с пола одежду, бросив ее кровать. – Тебе помочь одеться?


- Если ты станешь мне помогать, – подхватила Ольга футболку, – то мы задержимся еще на полчаса.


- На полчаса? – ужаснулся Роман. – Ты кого недооценила, себя или меня? Или твой режиссер такой слабак?


После последней фразы даже воздух, кажется, зазвенел в наступившей тишине. Роман сам не понял, как это вырвалось, и застыл с двумя чашками кофе, а Ольга осталась сидеть с шортами в руках, тоже перестав двигаться.


Она подняла на него взгляд и первой нарушила молчание:


- И долго это будет продолжаться?


Романа избавили от необходимости отвечать – раздался стук в дверь, тихий, деликатный. Ольга быстро натянула шорты и крикнула:


- Да?


Медсестра открыла дверь и виновато посмотрела:


- Роман Сергеевич, вам пора.


- Две минуты, – он подал одну кружку Ольге, а вторую осушил в три глотка. – Я приеду вечером и жду подробный рассказ о том, почему ты лежишь в больнице.


- Спасибо. За то, что приехал.


- А ты бы поступила иначе? Учитывая, что твой голос по телефону был отнюдь не убедительным. Мне пора, – наклонился Роман к ее лицу и оставил на губах быстрый поцелуй с кофейным вкусом, – а то подставим медсестру.


- Я буду ждать, – ответила Ольга.


Как бы ей не было его постоянно мало, но уходить ему необходимо. В дверях Роман обернулся и подмигнул, будто говорил: «Все будет хорошо». Но все равно каждый раз, когда Ольга с ним расставалась, ее не покидало чувство, что видятся они в последний раз. Наверное, постоянные расставания, отъезды, недопонимания сыграли свою роль, и страх при виде его удаляющейся фигуры останется навсегда с ней.


Ольга сделала несколько глотков кофе и, поставив кружку на тумбочку, откинулась на подушку. Тело ломило, спина вообще не чувствовалась от жестких соприкосновений со стеной, но было приятно все равно.


Телефон подал сигнал, и Ольга прочитала через секунду сообщение:


«Экстремально получилось. В этот раз не спалились. До вечера».


Она улыбнулась и ответила:


«Халатик не оставил для медового месяца?»


И только отправив, поняла, что именно написала. Дожилась. Еще с одним не развелась, а уже замуж за другого собралась. Хотя до этого момента даже мысли подобной не возникало.


«Не стал разорять больницу. Но уже пробиваю адреса магазинов медицинской одежды», – пришел молниеносно ответ, а за ним еще одно сообщение: – «Может, и в сексшоп заглянуть? Тебе что-нибудь для медового месяца купить?»


Ольга выдохнула как-то облегченно и написала:


«Извращенец».


Утро проходило в стандартных больничных процедурах, потом пришел лечащий врач, заметив, что Ольга сегодня отлично выглядит, на что она только загадочно улыбнулась. Конечно, после такого-то лечения. После обеда она взглянула на часы и поняла, что до приезда Романа не так и долго. Сейчас вздремнуть пару часов, а потом… Она понимала, что вряд ли им удастся повторить утреннюю выходку, а сдерживать себя будет тяжело, но хотя прикасаться, целовать, да даже просто видеть было бы достаточно.


«И как я без него жила все это время?» – подумала Ольга перед тем, как провалиться в сон, надеясь, что пробуждение будет не менее приятным, чем с утра.


Но разбудил настойчивый телефонный звонок. Ольга даже не посмотрела, кто звонит, на ощупь сдвинула слайдер и ответила:


- Да?


- Я надеюсь, что опять тебе снился?


- Конечно, – не смогла сдержать улыбку, услышав его голос.


- Что тебе привезти?


- Себя и еще раз себя.


- В пять часов ровно у тебя. Может, заехать в хозяйственный, чтобы замок купить? На дверь палаты бы повесили…


- Островский, ты точно извращенец.


- Ну что ты, я просто забочусь о твоем здоровье.


Роман, как и обещал, приехал, едва начались часы посещения. Точнее, приехал он раньше и минут пятнадцать мерил шагами дорожку около входа.


Ольга сидела на кровати перед ноутбуком, который ей вчера привез Олег, и вносила правки в сценарий, который они с соавтором вот-вот должны были закончить. Увидев Романа, захлопнула крышку и призывно похлопала рядом рукой. Долго уговаривать его не пришлось. Он сбросил обувь и лег на узкую больничную кровать, потянув Ольгу к себе на грудь.


- Рассказывай.


Она и рассказывала, пока он пальцами перебирал ее волосы. Рассказала обо всем с того момента, когда они расстались на вокзале. Роман слушал, не перебивая, только иногда Ольга чувствовала, как сильнее поднимается его грудь при вдохе, явно возмущенном.


- Не злись только.


- На что? На то, что ты упрямая и недоверчивая?


Ольга подняла голову и посмотрела на него, прищурившись:


- Сам как будто лучше. Так что лучше заткнись и просто целуй меня. У нас на это еще полтора часа. Хотя мы можем еще поэкстремалить, – нырнула рукой под свитер.


- И кто из нас извращенец?


Роман опрокинул ее на спину и поцеловал. Поцеловал так, что дыхания не хватало, но они стали кислородом друг для друга. Языки бешено сплетались, руки исследовали тела, будто впервые, только одежда была помехой. Они так увлеклись, что даже не услышали, как открылась, а потом захлопнулась дверь. Пришлось прерваться, когда немного ироничный голос произнес:


- Ты бы хоть для начала свидетельство о разводе получила.


Глава 9


Ситуация выглядела старым добрым анекдотом про жену, мужа и любовника. Но сейчас не прозвучали банальные «дорогой, это не то, что ты подумал» или «я сейчас все объясню». Роман спокойно повернулся к двери, смерил Олега взглядом и поправил:


- Данный документ называется свидетельством о расторжении брака.


- Роман Сергеевич, какая встреча! И вы так юридически подкованы. Ах, да, – сделал вид, что что-то вспомнил, – у вас же жена юрист.


- Бывшая жена, – уточнил Островский. – Не ожидал вас увидеть, Олег Викторович.


- Опять начинается, – сказала Ольга, поднимаясь с кровати. – Я же тебя просила и надеялась, что мы друг друга поняли, – с укором посмотрела на Олега.


Роман поднялся следом и не смог сдержаться:


- Олег Викторович, думаю, здесь есть отделение оториноларингологии, может, слух проверите?


- Островский, пошел на хуй!


Ольга даже потеряла дар речи. Вот уж не ожидала, что Олега можно так быстро вывести из себя. Если вспомнить их перепалки на съемочной площадке, то черту они никогда не переходили. А сейчас Ольге показалось, что в воздухе запахло мордобоем. Видимо, у Олега уже не было якоря.


- Вроде интеллигентный вы человек, а выражаетесь, как будто мы с вами пиво на лавочке пьем в растянутых трениках и плюем семечки.


- Заткнитесь оба! – Ольга подошла к Олегу, пока он не успел продолжить эту перепалку, и, схватив за руку, потянула в коридор. – Зачем ты пришел?


Он протянул небольшой пакет:


- Вчера наспех вещи собирал, подумал, что еще кое-что понадобится.


- Спасибо, конечно, но здесь на первом этаже можно купить что угодно.


Олег промолчал, только пристально рассматривал, как будто за последние сутки в ней что-то изменилось.


- Сам приехал? Или ты позвала?


- Прекрати, а?


- А чем вы занимаетесь, когда нет возможности трахаться? Неужели разговариваете? Посмотрим, надолго ли вас хватит?


Мордобой все-таки случился – Ольга со всего размаха съездила ему по лицу. И это была даже не пощечина, а удар кулаком. Пусть и не такой сильный, как ей бы хотелось, но в уголке треснувшей губы появилась кровь. Олег провел по ране языком, а потом приложил пальцы и посмотрел на них удивленно.


- Неплохой удар.


- Ты тоже хорошо бьешь, только больнее. Уходи.


- Ухожу, – поднял Олег руки. – Развлекайся со своим писакой.


Ольга, не попрощавшись, толкнула дверь палаты, и потерла костяшки на руке. Роман смотрел в окно, облокотившись локтями о подоконник.


- Что он хотел? – спросил, не оборачиваясь.


- Не важно, – ответила Ольга, подошла к нему, став рядом.


- А что важно?


- Мы.


Роман искоса посмотрел на нее, а потом взял за руку, подпирающую подбородок.


- Ты ему врезала, что ли? Как бы по законам жанра это должен был сделать я.


- Ты же у нас интеллигентный человек, – перевела все Ольга в шутку. – Так что не стоит уподобляться героям бульварных романов, которые, поигрывая кубиками пресса, устраивают бой за какую-нибудь недалекую блондинистую девку, томно вздыхающую и глупо хлопающую ресницами. Хотя, – продолжила, глядя, как у Романа иронично изгибается бровь, – ты бы мог вызвать его на дуэль. Это уже более интеллигентно.


- Ну уж извини, – подхватил он ее тон. – Шпагой или другим холодным оружием не владею, стрелять тоже не умею, могу только интеллигентно махать кулаками.


Ольга поняла, что он вроде оттаял, и сейчас не хотела высказывать ему, что она думает насчет его провокаций. А то знала, что это все может закончиться ссорой. Поэтому спросила:


- На чем мы там остановились?


Роман оторвался от подоконника и притянул Ольгу к себе.


- Если мы продолжим в таком же духе, то мне придется заглянуть в больничный холодный душ. Или придумать что-нибудь получше, – наклонился к ее уху.


В памяти помимо воли всплыли слова Олега. Ольга поцеловала Романа в щеку и мягко надавила на его руки, убирая со своей талии. Вопросительный взгляд, но ни одного слова.


- Тогда предлагаю кофе, чтобы не издеваться над твоим телом. И моим, конечно, тоже. А ты мне расскажешь что-нибудь.


Роман вроде как удивился, видимо, такого поворота не ожидал. Кивнул утвердительно и, наблюдая за Ольгой, спросил:


- И о чем поговорим?


Она пожала плечами. И вопросов было много, и историй было много. Да вот только вопросы об этих еще непрочных отношениях, наверное, она боялась задавать, что-то планировать, ведь пока все так эфемерно. А истории, по крайней мере, большинство из них были связаны с Олегом. Поэтому она вернулась туда, где они нашли впервые точку соприкосновения:


- Над чем сейчас работаешь? Новая книга?


- Какая-то светская беседа двух старых знакомых сейчас получится, – усмехнулся Роман, но, заметив, как напряглись у Ольги плечи, а рука с чайником застыла над кружкой, добавил: – Да, план набросал, несколько глав уже готовы, так что процесс идет полным ходом. Информации о кинематографе я собрал достаточно, – замолчал ненадолго, как будто вспоминая, как именно проходил этот процесс. – А ты над чем-нибудь работаешь или все это время была примерной мужней женой?


- Островский, вот прямо сейчас у меня родился сценарий об одном писателе, который льет язвительность направо и налево, да так, что хочется отрезать ему язык.


- А главная героиня твоя будет тоже язвой?


- Ну…- протянула Ольга, задумчиво сделав глоток кофе. – По законам жанра она должна быть доброй, молчаливой и наивной. Вроде как противоположности притягиваются.


- Как примитивно, – скривился Роман. – А как же борьба характеров, накал страстей, бешеный секс?


- И мы опять вернулись к сексу.


Роман посмотрел на Ольгу пристально, странно, как будто сканировал. Потом покачал головой, словно догадавшись о чем-то, и подозвал ее жестом руки. Она сделала шаг и тут же оказалась на коленях, пролив часть кофе на пол.


- Ну и что он тебе опять напел, что мы перестали говорить о сексе? Еще, не дай бог, и заняться и им, – сказал Роман, но отнюдь не раздраженно, даже с какой-то иронией.


Взял ее кружку, поставил рядом со стулом, на котором сидел и попросил:


- А теперь ты целуй меня.


- Мы же вроде разговаривать собирались, – сказала Ольга, но положила руки Роману на плечи.


- Этим и займемся, только по-другому. Или ты думаешь, что если мы молчим, то не разговариваем, – он провел рукой по внутренней стороне бедра. – Может, ты не понимаешь, что секс – это не просто механический процесс, а тоже общение, – провел языком по шее. – И иногда общение, которое может гораздо больше рассказать, чем слова. Я вижу тебя настоящую во время процесса, вижу твои эмоции, – Ольга даже не заметила, как его пальцы оказались под одеждой.


- Что ты делаешь? – спросила она тихо, уткнувшись Роману в шею, чувствуя, как два его пальца оказались внутри, а подушечка большого пальца начала массирующие движения снаружи.


- Нет, – остановился он. – Смотри на меня. Прямо в глаза. И почувствуй это.


Ольга подняла голову и охватила руками его шею. Роман удовлетворенно улыбнулся и продолжил движения, наблюдая, как постепенно учащается ее дыхание, расширяются зрачки, руки сильнее начинают давить. Она тоже наблюдала, видела, что это не просто удовлетворение своего партнера. Роман тоже получал удовольствие, доставляя удовольствие ей, хоть Ольга и понимала, что уйдет он отсюда со стояком. Она уже чувствовала это бедром, даже через одежду. Она смотрела в серо-зеленые глаза, уже зная, о чем он говорил.


Возможно, это был первый такой чувственный секс, а по-другому Ольга это назвать не могла. Нет, даже не секс, а то, что называют занятием любовью. А в следующую секунду почувствовала, как вот-вот готов взорваться низ живота, но Роман остановился.


- А вот теперь я знаю даже, что ты хочешь сказать. Теперь понимаешь? – Ольга кивнула. – Сейчас у тебя на лице проскочила мысль. Озвучить ее или сама?


- А что ты будешь делать?


Роман улыбнулся – она задала именно тот вопрос, который он ожидал. Понял, что разрушил еще преграду.


- Я разберусь, а ты сейчас будешь очень бурно кончать, только не задуши меня.


- Хочу, чтобы ты это сделал вместе со мной…


- Не сегодня, не сейчас. Сейчас я хочу, чтобы тебе было хорошо.


Его пальцы продолжили движение, только уже более интенсивно, жестко, с нажимом. Ольга почувствовала, как в воздухе запахло сексом, когда теплая жидкость полилась по ногам.


- Твою ж… – не выдержала она, пройдясь языком по губам Романа. – Я люблю тебя.


Он отодвинул ее за плечи от себя и спросил:


- Это в тебе не дофамин с окситоцином в тебе сейчас говорят?


- Островский, не беси меня, я даже не знаю значения этих слов. Может, ты все-таки ответишь: я тебя тоже?


- Я тебя тоже люблю, – снова прижал ее к себе. – Но как ты мне однажды сказала: «Любви недостаточно», – он даже заметил, как Ольга поежилась. – Но именно на этом фундаменте мы построим и все остальное, если хотим.


Теперь услышал, как с облегчением выдохнула. Осталось только потерпеть еще немного.


Роман вышел из здания больницы, планируя свой завтрашний день. Поскольку он опять в Москве и отменил запланированные мероприятия, издательство опять решило напрячь его именно в столице. Кое-как согласовав график, сидя на скамейке возле входа, Роман вышел за ворота, пытаясь сориетироваться, как ему быстрее дойти до маленькой гостиницы, в которой он нашел номер утром, когда вышел из больницы. Он знал, что это очень близко, даже по меркам Москвы, но ехал сюда на такси, хотя оно было лишним. Здесь идти быстрее, чем петлять по улицам. Но сигнал стоявшей вдоль дороги машины привлек внимание, а потом оттуда появился Олег.


«Блядь», – подумал Роман, но было бы глупо не отреагировать на столь очевидный призыв. Он сейчас по-настоящему почувствовал себя героем второсортной бульварщины.


- Роман Сергеевич, давайте поговорим.


В словах Олега не было никакой язвительности, только просьба.


- Слушай, – Роман оперся на машину, – давай не будем ходить вокруг да около.


- Окей, давай просто выпьем.


Что это было? Интерес? Азарт? Превосходство?


Но Роман просто кивнул, показав на какое-то третьесортное кафе неподалеку.


- Мы там не отравимся? – спросил Олег.


- Мы вовремя проведем дезинфекцию.


Они пришли туда молча, только незримое напряжение присутствовало между ними. Роман сел за стол, посмотрел на Олега, спрашивая глазами, но этот зрительный вопрос был понятен.


- Бутылку водки и что-нибудь легкое прикусить.


Усмешки на лицах обоих, как будто двое старых приятелей собрались пить, а не едва знакомые люди.


- Ну что, Роман Сергеевич, – первым начал Олег, – когда вы уже наиграетесь в гормоны?


- Наверное, тогда же, когда вы перестанете играть в семью.


Ситуация была бы смешной, если бы не была такой грустной. Олег откинулся на спинку стула, сцепив руки в замок за головой, и смотрел на Романа. Тот, в свою очередь, убрал усмешку и абсолютно беспристрастно выводил пальцем узоры на столе.


- И что она в тебе нашла? – спросил Олег, когда официантка принесла заказ.


Роман разлил водку в две рюмки и ответил:


- Наверное, то, что не нашла в тебе.


- Ты делаешь ее несчастной.


- Слушайте, Олег Викторович, вы должны быть благодарны, – поднял Роман рюмку и осушил ее, слегка поморщившись, глядя, как сегодняшний собутыльник повторяет его действие.


- За что тебя благодарить? – забросил Олег в рот какую-то мудреную закуску на шпажке.


- Ну вот сам подумай. Если бы не я, то ты бы дальше ходил и облизывался, а она не обращала на тебя внимания, оставив прошлое в прошлом, считая тебя другом. А тут такая писательская сволочь объявляется и наносит тяжелую душевную рану. Вот она и плачет у тебя на плече, потому что больше не у кого, а потом оказывается в твоей постели. А ты весь такой благородный, не прикопаться. Конюшню еще себе не прикупил? – Олег улыбнулся, но понял, что вопрос был риторическим. – Вот только скажи мне, – Роман снова налил, – ты трахался с ней, пытаясь доказать, что лучше меня, или потому что любил ее?


- Красиво говоришь, – отсалютовал Олег рюмкой. – Вот а ты сам ее любил?


Ответом ему была лишь кривая усмешка. Роман тоже выпил и наконец сказал:


- Знаешь, для меня глагол «любить» не имеет прошедшего времени. Я люблю так, как умею. Может, я и не такой идеальный, как ваше режиссерское высочество, но стараюсь. Не в этом ли и есть смысл – стараться быть лучше для кого-то? Пусть у меня это плохо получается, потому что я давно запрятал эмоции, но с ней чувствую себя живым, снова просто чувствую.


- Полное дерьмо, – резюмировал Олег, подняв рюмку.


- Согласен, – подтвердил Роман.


- Какая-то философия у нас получается, а ведь по идее я должен набить тебе морду за то, что ты спишь с моей женой.


- Если ты надел ей кольцо на безымянный палец и поставил штамп в паспорте, то это ничего не значит. Это связывает людей юридически, но никак не делает ближе.


Олег задумался над его словами. Он понимал, что они с разных углов смотрят на ситуацию, доказывая друг другу свою правоту, но каждый вынес из этого разговора что-то для себя. Разлив последнее из бутылки, Роман понял, что уже навеселе. Почти бессонная ночь давала о себе знать.


- Островский, – заговорил Олег после нескольких минут молчания, – а если я экранизирую твою новую книгу?


- Только сценариста я выберу сам.


- Могу порекомендовать.


- Да пошел ты…


- И ты туда же!


Ольга лежала, уставившись в потолок, и постоянно проверяла телефон. Ей казалось странным, что Роман даже не написал какое-нибудь пошлое смс. В и без того многострадальной голове было слишком много мыслей. Чтобы хоть как-то от них избавиться, ей нужен был он. Нужен был как антибиотик от инфекции, разъедавшей мозг, поэтому Ольга и потянулась к телефону.


Набрала смс:


«Как это ты еще никак не прокомментировал сегодняшний вечер?»


Ответ не пришел ни через минуту, ни через час. Но она знала, что он всегда отвечает. Что же случилось сейчас?


Лежать уже было невозможно, поэтому Ольга с телефоном в руках начала мерить палату шагами. И все думала и думала, могла бы напридумывать еще много чего, если бы в окно не раздался легкий стук. Как будто кто-то камешек бросил. Сперва она подумала, что показалось. Но стук повторился.


Ольга выключила свет, чтобы уже в наступившей темноте улица лучше просматривалась, и посмотрела в окно. Две узнаваемые фигуры, взяв голову под козырек, пристально всматривались в ее окно.


«Придурки», – подумала Ольга и набрала номер.


- Да-да, – ответил Роман, помахав ей рукой, и включил громкую связь. Рука Олега лежала у него на плече, и оба покачивались.


- Вы пьяные, что ли? – спросила Ольга.


- Ага… Мы работали над этим, как его… О! Сценарием. Этот режиссер хочет экранизировать мою книгу.


Глава 10


Ольга часто заморгала, думая, что это идиотский мираж, который вот-вот должен раствориться. Но нет… Эти двое так и продолжали стоять под окнами со светящимся телефоном.


- Блядь! – сказала она.


- Кто? – в унисон ответили два пьяных голоса.


- Если вы сейчас же не отправитесь спать, то эту ночь проведете в обезьяннике в компании бомжей, а двум интеллигентным людям там делать нечего, еще вшей подцепите.


- Ты так переживаешь… – радостно протянул Роман.


- Не очень, – саркастично сказала Ольга. – Но если вас не заберут менты, то я найду способ спуститься и быстро отрезвить ваши головы. И поверьте, ночь в обезьяннике тогда покажется вам просто сказкой.


- Она злится, – пояснил Олег.


- Как будто я сам этого не понял, – вроде бы обиделся в ответ Роман.


Ольга покачала головой и отключилась. Разговоры бессмысленны, они даже вряд ли вспомнят что-то завтра. Но такого поворота она точно не ожидала. Бред какой-то!


Но забивать себе голову сейчас себе голову мыслями об этих двоих не стала. Полностью отключив телефон, переоделась, чтобы лечь спать. Хотя к окну все еще тянуло. Поворочавшись в кровати несколько минут, все-таки не выдержала и подошла к окну.


Никого…


«Надеюсь, никуда не вляпаются», – подумала она.


Роман открыл глаза и потянулся к заранее приготовленной бутылке на прикроватной тумбочке.


«Интересно, как там режиссер?», – усмехнулся сам себе.


Знал, что самому плохо с утра не будет, так бывало всегда. Ничего, кроме дикой жажды. Память услужливо подкидывала фрагменты вчерашнего вечера, и, чертыхнувшись, Роман потянулся за телефоном. Гудки тянулись один за другим, и наверняка кому-нибудь с бодуна могли показаться ужасно оглушающими. А последующий за ними крик вообще взорвать голову.


- Вы какого черта вчера устроили? – рявкнула Ольга.


- Пьянку, – невозмутимо ответил Роман.


Он слушал ее возмущенное дыхание в трубке, но оправдываться не собирался. Она задала вопрос, он дал ответ. Лаконичный, но вполне удовлетворяющий запрос.


- Издеваешься?


- Ни капли.


Разговор опять не получался. Ольга уже и не знала, что еще сказать, спросить, если получала только односложные ответы. Только вот забыла, что Роман все-таки оставался собой и вряд ли потерпел бы скандал.


Молчание было их камнем преткновения, и сейчас оно невыносимо затягивалось, снова по кирпичику выстраивая стену.


- Я приеду вечером, – наконец сказал Роман.


- Хорошо.


Все опять идет не так…


Ольга даже не слушала врача, который ей что-то объяснял про операцию, пока он несколько раз не позвал ее по имени-отчеству.


- Да? – спросила она, перестав рассматривать узор линолеума.


- Вы меня не слушаете, я понимаю, что вы сейчас чувствуете…


- Все нормально, – улыбнулась Ольга. Если бы он только знал, что не здоровье занимало все ее мысли, а другое… Хотя, может, это тоже болезнь?


- У вас завтра утром компьютерная томография, а потом операция. Так что улучшите свое настроение, оно тоже влияет на всю работу организма.


- Вы нейрохирург или психиатр? – спросила удивленно.


- Я врач, – заметил он, тоже улыбнувшись. – Как ваше общее самочувствие?


- Нормально, – пожала Ольга плечами.


- Вчера вы выглядели лучше: румянец на щеках, улыбка, глаза блестят. А сегодня выглядите так, как будто только что вышли из комы. И дело-то не в физиологии. Дело вот здесь, – врач выразительно постучал указательным пальцем по своему лбу.


Да, там тоже сидела инфекция, у которой название Роман Островский, и лекарство, на удивление, имело то же самое название. Жаль, что одноразовым уколом это не вылечить, только постоянным применением препарата.


- Я поняла, – ответила Ольга, поднимаясь, но тут же дикий спазм в голове усадил ее обратно. Правый висок как будто взрывался, перед глазами потемнело. Больно, было очень больно.


Звон в ушах постепенно начал стихать, боль теперь просто пульсировала, а темнота в глазах сменилась красными бликами. Кажется, врач был прав.


Он стоял рядом с ней, пытаясь привести в чувство.


- Все нормально, – остановила его.


- Вот про что я говорил, – снова сел он на свое место. – Иногда это чистая психосоматика. Вчера вы чувствовали себя отлично, сегодня что-то случилось – и вот вы уже снова с дикой болью. У вас пальцы правой руки ходуном ходили, вы не чувствовали там боли?


Ольга отрицательно покачала головой. Она чувствовала лишь спазм в голове.


- Может, это от головной боли?


- Не похоже. От боли люди хватаются за источник этой боли, обычный безусловный рефлекс, пытаются распределить боль, допустим, хватаясь за волосы или впиваясь ногтями в кожу. Но ваши пальцы делали движения независимо от контроля мозга. И это, – покачал головой, – и есть ваша проблема. Ваше эмоциональное состояние влияет. Так что вот вам медицинский и просто человеческий совет – будьте счастливы.


Легко сказать, но… Да легко это сделать! Вот только кто виноват, что Ольге посчастливилось влюбиться в самого не поддающегося логике мужчину, с которым она то ли счастлива, то ли на батуте. Вверх-вниз, вверх-вниз… И как бы это не нравилось, но начинаешь уставать, а кого-то даже укачать может.


- Я счастлива! – громко сказала Ольга, пытаясь убедить в этом скорее себя.


Но подумала, что, может, ей просто на роду написано делать себя несчастной.


Роман приехал снова ровно в пять. Ольга привычно сидела с ноутбуком на коленях и делала последние поправки в сценарии. На Романа подняла глаза, когда он зашел, а потом снова перевела на экран.


«Обиделась», – подумал он и подошел ближе. Уткнулся губами ей в голову, провел руками по плечам, а потом положил подбородок на плечо Ольги и спросил:


- Над чем работаешь?


- Все над тем же. Но могу переключиться на твою книгу. Вы же собрались ее экранизировать, – в последней фразе только глухой не уловил бы сарказм.


Роман со вздохом захлопнул крышку ноутбука и сел напротив Ольги.


- Хватит дуться. Одевайся.


- Зачем? – удивилась она.


- Пойдем на прогулку.


- Хорошо. Выйди, я переоденусь.


Наверное, в этот момент Роман бы рассмеялся, если бы она не говорила вполне серьезно. Никак не прокомментировав ее слова, он просто остался сидеть на кровати, даже не отвернувшись. Ольга поняла, что уходить он не собирается.


- Напрашиваешься на бесплатный стриптиз?


- Мне устроиться поудобнее и включить музыку? Я не против.


- Я против.


Не став снимать футболку, Ольга накинула наверх длинный кардиган и только потом сняла штаны, чтобы переодеться в джинсы. Она прекрасно понимала, что Роман уже видел все, что можно, но делала это из принципа. Какого-то непонятного даже для самой себя.


Они молча шли. Одна улица сменяла другую, а ни слова не было произнесено. Роман все так же без слов нашел руку Ольги и потянул ее к ближайшей скамейке в каком-то дворе.


- В чем дело? – спросил, когда они присели.


- Что вчера было? – спросила она в ответ, но уже спокойно, не так, как утром.


- Твой режиссер предложил выпить, я согласился. Мы поболтали, пофилософствовали на тему любви, ну а потом ты сама все видела.


- Дурдом какой-то. Как подростки, ей-богу.


- Подростки бы набили друг другу морды, а мы цивилизованно беседовали. И я не понимаю, почему ты так остро на это отреагировала. Ничего же страшного не произошло.


Теперь Ольга взяла Романа за руку и сказала:


- Я боялась, что Олег… Что он наплетет тебе что-нибудь, и мы снова потеряем то, что только обрели. Или пытаемся обрести.


- Не настолько я внушаем, – усмехнулся Роман и, высвободив руку, обнял Ольгу за плечи. – А теперь рассказывай, как у тебя дела.


Она рассказала о сегодняшнем разговоре с врачом, о головной боли, о предстоящей операции, а потом аккуратно спросила:


- Когда ты уезжаешь?


- Я еще не решил. Но придется наверстывать пиар-компанию.


Ольга не хотела, чтобы он уезжал, но все-таки предложила:


- Так, может, тебе стоит заняться работой, а я тут как-нибудь сама справлюсь. Надеюсь, с операцией все сложится удачно, и уже в ближайшее время я смогу к тебе приехать.


- Ты сейчас так спокойно об этом говоришь, а ведь еще год назад подобное предложение было воспринято в штыки.


- Я больше не хочу тебя терять, – тихо сказала Ольга и поцеловала его в щеку.


- Это взаимно.


Было хорошо вот так просто сидеть, обнимать друг друга, дарить легкие поцелуи. Хотелось остановить время, запечатлеть этот момент, но именно в такие моменты оно и бежит быстрее всего.


- Нам пора возвращаться, – вынырнула Ольга нехотя из объятий Романа и поднялась.


Он посмотрел на часы и кивнул.


- Послушай, может…


Ольга не знала, как ему сказать, чтобы не обидеть, как правильно попросить, чтобы он понял.


Роман смотрел на нее вопросительно, зная, что так вести себя на пустом месте она бы не стала. И вдруг его осенило:


- Ты ведь сама хочешь, чтобы я уехал? Не хочешь ведь, чтобы я остался, чтобы видел тебя после операции? Только не могу понять, чего ты боишься… Я уже думал, что мы поняли друг друга, а ты опять все портишь. Да уж… Наверное, для нас все было слишком гладко. Так что реши, чего ты хочешь. Может, твой режиссер в роли сиделки больше подойдет?


- Пожалуйста, мы уже это проходили, – Ольга обняла его. – Неужели мы вернулись к тому, с чего начали?


Они стояли возле дверей больницы, а время снова работало против них, отсчитывая минуты до закрытия.


Только просто ли двери закроются или что-то большее где-то во вселенной, когда люди находятся на распутье и выбирают не тот путь.


- Я завтра позвоню, – сказал Роман, взяв Ольгу за плечи и отодвинув от себя.


- Ты злишься, – скорее не спросила, а констатировала она.


- Нет, – покачал он головой. – Немного расстроен.


- Я бы тебя могла настроить, – перевела Ольга тему, игриво ему подмигнув, и заметила, как немного поднялись уголки губ, а взгляд стал мягче.


- А кто говорил, что сексом все проблемы не решишь? Иди уже, пора.


Напоследок только поцелуй в висок и легкое прикосновение к предплечью. Нет, еще то же дерьмовое ощущение чего-то опять ускользающего через пальцы, отталкивающего друг от друга. Ольга пожалела, что завела этот разговор, хоть, по сути, ничего и не сказала. Он сам обо всем догадался, а она не стала спорить, потому что попал в точку. Именно об этом и хотела попросить.


Но Роман волей-неволей сам стал причиной. То смс со словами: «Верни мне ту женщину, в которую я влюбился…» Оно так и стояло перед глазами, и Ольга вернула ему ту женщину, а теперь болезнь снова ее забирала. И она боялась, что другая, слабая, беспомощная, ему не нужна.


- Ты же помнишь, что я люблю тебя, а все остальное ведь неважно? – спросила Ольга.


Он кивнул, но добавил:


- Только важного еще слишком много. До завтра.


- Пока, – неуверенно ответила она и, стараясь не оборачиваться, поднялась по ступенькам и зашла в стеклянные двери.


Голова снова разболелась, но уже не так, как утром, а просто немного устало. Ольга понимала, что завтра будет непростой день, поэтому, приняв душ, тут же постаралась уснуть. Алкоголь или снотворное, несомненно, помогли бы в этом, но был только один анестетик.


Ольга пошарила в сумке и через пару минут поисков нащупала пачку с парой сигарет и вложенной внутрь зажигалкой. Почувствовав себя школьницей, курившей за углом, открыла окно и безрассудно села на подоконник, свесив ноги вниз. Палата далеко от поста, так что медсестра не унюхает, а вот адреналин начал шкалить.


Первая после долгого перерыва пьянит, ощущение, что вот-вот могут застукать забавляет, а высота и порывистый весенний ветер ночью делали это мгновение неповторимым.


Может быть, так себя чувствует каждый человек, который знает, что завтра ему влезут в голову, почти в ствол головного мозга, который дальше соединяется со спинным мозгом. Нет, наверное, кто-то занимается безрассудством, кто-то просто ноет, сетуя на жестокую судьбу, кто-то вообще молчит, отвернувшись к стене.


Ольга сейчас относилась к первой категории. Ей хотелось сейчас какого-то безумства, крайности, на которую она бы она никогда не пошла, если бы знала, чем обернется завтрашний день.


Телефон лежал тут же, на подоконнике. Она сфотографировала свои босые ноги на высоте третьего этажа и отправила Роману. Ответ не заставил себя ждать:


«Ты что творишь?»


«Курю в окно, не думая о том, что мы опять становимся дальше друг от друга».


«Ты чокнутая. Я сейчас приду».


«А ты заберешь меня отсюда на эту ночь? Сегодня снова дежурит твоя знакомая медсестричка».


Ответа нет…


Ольга вышла на пост и застала Алину, делавшую запись в истории болезни. Села напротив и выжидающе улыбнулась.


- Вы что-то хотели? – подняла девушка голову.


- Отпустите меня, – улыбнулась Ольга, склонив голову набок и попросив так, как, наверное, наркоманы просят дозу.


Медсестра растерялась, округлила глаза и аккуратно спросила:


- Куда?


- Алина, я могу вам предложить денег, а могу спуститься по пожарной лестнице, которая недалеко от моего окна. Поверьте, я все равно уйду. Сегодня мне это надо. Черт его знает, может, я сегодня в последний раз смогу увидеть человека, которого я люблю, а расстались мы не очень этим вечером. Так что я не смогу завтра с этой ношей идти на операцию. Понимаете?


Ольга видела, что девушка ее слушает, раскрыв рот. Ну действительно, а чем не сюжет для романа?


- Но если я лишусь работы?..


- Поверьте, – Ольга взяла ее за руку, – работы вы не лишитесь. А вот если я не дотянусь до пожарной лестницы и сигану с третьего этажа… Может, вам тоже ничего не будет, но все-таки…


Телефон в руке снова пискнул.


«Ты где?»


«На посту медсестры. Отпрашиваюсь».


«Я возле больницы. И ты сегодня будешь наказана».


Ольга улыбнулась и посмотрела на Алину, практически умоляя взглядом.


- Если мне влетит… Ах, – махнула она рукой, – идите. Какая любовь… Только я помогу вам выйти.


Они с медсестрой спустились на первый этаж и пошли вниз по лестнице, ниже первого этажа.


- Куда мы идем? – тихо спросила Ольга.


- Сюда медперсонал выходит курить, так что должно быть открыто. Сверните направо, к приемнику, там ворота открыты, где скорые въезжают. Только, пожалуйста, вернитесь до прихода врачей. Дежурный сегодня вряд ли о чем-то будет беспокоиться, так что не переживайте, – сказала Алина шепотом, хоть они уже и стояли на улице. – И я рада, что встретила такую безбашенную пациентку и такого самоотверженного рядом с ней мужчину. Эх, прямо как в мелодрамах… – мечтательно протянула она.


Ольга взяла ее за локоть и улыбнулась:


- Вы видели лишь маленькую толику. Может, она и показалась вам очень романтичной, но мы прошли такой длинный путь из боли и недопонимания, что заслужили хоть несколько приятных мгновений. А сколько еще трудностей предстоит… Я надеюсь, по крайней мере, на это. Так что не забивайте себе голову романтичной чушью. Никто не будет стоять у вас под балконом с цветами, петь серенады, сочинять стихи. Увы, романтики в наше время мало, в основном, только секс, но сегодня я хочу уравнять этот баланс во вселенной.


- Тогда вперед, – выпалила девушка после такой речи.


- Спасибо.


Ольга завернула за угол и осмотрелась. Приемное отделение в темноте видно сразу – там светло. Перевела взгляд в другую сторону, на забор, и через пару минут определила, где выход, когда глаза немного привыкли к темноте.


Ворота действительно были открыты. Прошмыгнув между шлагбаумом и железной перегородкой, Ольга уже хотела достать телефон и позвонить, но тут же увидела появившуюся из темноты знакомую фигуру.


- Ну что, сумасшедшая?


Ольга притянула Романа к себе за расстегнутую ветровку и, поцеловав, спросила:


- Наказывать будешь?


- Еще как, – загадочно ответил он, запустив руки в задние карманы ее джинсов, и сильно прижал к себе.


- Только я хочу… – не менее загадочно протянула Ольга. – О! Мороженое!


- Ты точно сумасшедшая, – констатировал Роман. – Еще несколько часов назад ты была какая-то прибитая, а сейчас просто тайфун. Что случилось опять?


Ольга повторила его жест с карманами и провела языком от мочки уха до виска, услышав в ответ едва слышный стон вместе с выдохом, а потом ладони Романа в карманах сжались, причем довольно сильно.


- У тебя кошелек с собой? А то я забыла в палате, слишком спешила к тебе.


Он нехотя убрал руки и спросил:


- Вон «Пятерочка» недалеко, идем?


Интенсивно закивав, Ольга прихватила его легонько зубами за нижнюю губу, а потом сказала:


- Ты не менее сумасшедший, только мы все умело шифруемся до определенного момента, – и тоже достала руки. – А теперь идем за мороженым.


В магазине Ольга сразу направилась к холодильникам и тщательно начала изучать ассортимент. Роман стоял рядом, сложив руки на груди и молча наблюдал за ней. Через несколько минут не выдержал:


- Я, конечно, понимаю, что магазин круглосуточный, но все же…


- А ты что будешь? – повернулась Ольга.


Роман отрицательно покачал головой, на что она прищурилась и схватила два стаканчика в шелестящей обертке. Уже на улице развернула оба и подала одно мороженое ему.


- Я же сказал, что не буду.


- Вот дело в том, что ты ничего не сказал.


Это не прозвучало упреком, но Роман понял, что она права. Да, не сказал. Да, промолчал. Но ведь все равно ясно дал понять, хотя ничего и не сказал, потому что знал, чем вызвано ее поведение. Он и сам переживал, но реагировал по-другому. Поэтому взял мороженое и откусил.


- Вкусно. Сто лет не ел такой пломбир.


- А я могу тебе рассказать… Нет, показать, как будет еще вкуснее.


Не поняв, о чем говорит Ольга, Роман вдруг почувствовал, как что-то холодное прикоснулось к губам и подбородку. Мороженое, а рядом довольное лицо.


Ольга провела языком сначала по губам, как будто испытывая, но ничего, кроме любопытства, не последовало. Потом язык прошелся вокруг губ, а потом – мелкими, но эротичными движениями по каждому миллиметру, где были остатки мороженого. А потом Роман почувствовал холодный язык с привкусом ванили у себя во рту. Может, они и выглядели сейчас сумасшедшими подростками, но им обоим было плевать.


- Ты вкусная, – улыбнулся Роман, когда кто-то, проходивший мимо, заставил их оторваться друг от друга, задев ненароком.


- А какой вкусный ты… Этот ванильный пломбир, смешанный с твоим вкусом… Я бы запатентовала этот вкус и, конечно, хотела бы, чтобы никто больше не узнал рецепт. Сама бы пробовала и пробовала, но только в оригинале.


Ольга знала этот взгляд. Взгляд не скроешь, а такого сдержанного человека можно прочитать лишь так. И этот взгляд сейчас просто кричал: «Я хочу тебя». Но сам Роман наклонился к уху и спросил:


- А дашь себя попробовать?


- Что ты еще не пробовал? – вроде удивилась Ольга.


- Твое сумасшествие.


Она понимала, что он ее спасает, вытаскивает из пучины самоистязания и предположений. Он дает ей то, что нужно, не успокаивая, не жалея. Да, он знал, понимал. И если бы Роман вдруг начал уговаривать ее вернуться, подготовиться в операции с жалостливыми нотками в голосе, то Ольга бы в нем разочаровалась.


- И какое оно на вкус?


- Оно великолепно, – Роман окунул палец в свой стаканчик и очертил контур ее губ. – И сегодня ты хочешь узнать, насколько я тоже умею быть сумасшедшим?


У Ольги только от его интонации свело каждый миллиметр тела. Предвкушение… Оно притягивает, заставляет воображение работать на полную силу и сводит с ума. Только Роман не торопился – он снова подцепил мороженое на палец и провел пальцем от губ к щекам, как будто рисуя усики.


- Что ты делаешь? – Ольга почувствовала, что готова трахнуть его прямо посреди улицы.


- Делаю из тебя бешеную кошку, – улыбнулся Роман, полюбовавшись своими художествами, сделав шаг назад. – Какие планы дальше? – невинно поинтересовался.


- Издеваешься? Идем скорее. Где ты там остановился? А то после подобного искусства хочу съесть уже не мороженое, а тебя.


- Ну я же обещал тебе показать, насколько я могу быть сумасшедшим.


Взяв Ольгу за руку, Роман быстрым шагом, почти бегом, уверенно повел ее по освещенной фонарями дорожке.


- Нам далеко?


- Не очень, – бросил, не останавливаясь. – Но терпеть уже и так сил нет.


- Тогда зачем? – притормозила Ольга, остановив тем самым и Романа.


Он обернулся и удивленно на нее посмотрел, поняв намек.


- Мы сегодня точно чокнулись.


- Только собираемся.


Ольга осмотрелась. Теперь она потянула его в ближайший двор, тонувший в темноте. В глубине виднелись очертания беседки, именно туда и лежал их путь. Роман не сопротивлялся, когда Ольга, едва зайдя внутрь, потянулась к его ширинке. Но чуть она потянула его боксеры вниз, как перехватил руку и, заломив за спину, развернул спиной к себе. Ольга свободной рукой схватилась за один из столбов, которые служат опорой для крыши, и почувствовала пальцы, скользнувшие по шее. Выдох вместе со стоном… Да здесь даже секс не нужен, когда только от одного прикосновения к коже хочется стонать, как от самого феерического оргазма в жизни.


Роман сам был близок к состоянию «кончить, не начиная», но и не хотел просто сделать все по-животному. Поэтому пальцами он прошел по шее, нырнул в декольте и прошел по контуру лифчика, чувствуя, как она вздрагивает от его прикосновений.


Нет, это было пыткой. Роман отпустил ее руку и притянул за волосы к себе, слизав со щеки липкие следы. Ольга повернулась и уже не натолкнулась на сопротивление, когда потянулась расстегивать его штаны. Оттолкнув Романа к скамейке, быстрым движением приспустила его одежду и, надавив на плечи, заставила сесть. Он тут же притянул ее к себе, прижавшись к животу, и тихо сказал:


- Давай уже прыгай сверху, а то будет беда.


Дважды повторять не пришлось. Учитывая, что Роман уже добрался до пуговицы и замка на ее джинсах, Ольга лишь быстро сняла их и через секунду резко села сверху. Несколько плавных движений, потом все резче и резче, быстрее и быстрее. Остановка, и Ольга снова продолжила, только уже не вставая, просто делая круговые движения. Но именно сейчас Роман до боли сжал ее поясницу, продолжив слизывать остатки мороженого с лица, иногда прикусывая кожу.


- Почему мы были такими дураками? – шепнула Ольга и ойкнула, когда зубы прошлись по щеке.


Ответа пока не было, Роман прижал ее к себе, крепко зафиксировал, обвив руками и прижав что есть силы.


Ольга уткнулась ему в шею и ответила:


- Наверное, так надо было. Но мы снова вместе. Надеюсь, надолго.


- Если постоянно бояться и ждать какое-то дерьмо, то ничего не получится.


- Приступ сумасшествия закончился, – резюмировала Ольга и встала, тут же нагнувшись за джинсами.


Глава 11


Было больно, очень хотелось пить, а еще почесать голову. Но руки почему-то плохо слушались. Да и состояние было такое, как будто на сон было только несколько часов с большого бодуна.


Ольга открыла глаза, хотя сознание проснулось раньше. Свет не дал сразу сосредоточиться, да и белизна вокруг напрягала. А еще был странный писк – вот он напрягал, пожалуй, больше всего.


«Сколько времени прошло с нашей последней встречи?»


Было странно, но ее первая мысль была именно о нем. Именно о том, что они и так потеряли слишком много времени, хоть и старались наверстывать, а этого все равно было катастрофически мало.


«Это реанимация», – подумала Ольга.


Мысль вытеснила на время все остальное. Конечно, а где еще может быть вид, как будто ты в том самом белом коридоре, отделяющем жизнь от смерти?


И снова вернулись все воспоминания. Чем же еще заниматься в реанимации?


Она хотела быть с ним всю ночь, но прямо из беседки Роман отвел ее обратно в больницу. Как бы она ни сопротивлялась! Как бы ни возражала! Хватило пяти минут, чтобы понять – этого человека не переспорить.


- Оля, не дури, – сказал он вроде мягко, но так, что пробрало до костей. – Сумасшествие не стоит затягивать, иногда надо мыслить здраво. И сейчас у нас на двоих, кажется, только один здравомыслящий мозг.


Понимая, что Роман прав, она все равно продолжала стоять на своем, цепляясь за него, будто за спасательный круг. Ольга хотела просто сбежать от больничных запахов, от самой атмосферы, такой угнетающей и давящей, от собственной болезни. Да даже просто из этого города. Вот только куда не беги – везде есть ты сам. И от этого никуда не деться.


Тогда она ненавидела его за настойчивость. Было странно слышать его слова о том, что она должна, что это необходимо, но сейчас стало спокойно. Она едва не плакала, хотела колотить его руками по груди, но сейчас понимала, что все действия Романа были направлены только на ее выздоровление.


И как бы Ольга не хотела сейчас его ненавидеть, но только улыбалась. Он заботился о ней, пусть и вопреки ее собственным предпочтениям, которые были продиктованы скорее страхом, умело замаскированным и вылитым в безрассудство.


Тогда она боялась, что он увидит ее такой, а сейчас хотела его видеть. Наконец-то поняла, что значили его слова «верни мне ту женщину». Сейчас они приобрели другой смысл, и Ольга готова была подорваться – если бы были силы – рвануть к нему, обнять, обо всем рассказать.


Движение сбоку снова отвлекло. Девушка в белом халате сливалась с комнатой, только карие глаза выделялись на фоне всей этой стерильности.


- Как вы себя чувствуете? – спросила она.


- Нормально, – получилось очень сухо, и Ольга прокашлялась. – Только пить хочу.


- Это нормально, – улыбнулась девушка. – Мы вас переведем в палату уже к вечеру.


Ольга сама не заметила, как снова уснула. Только сквозь еще наркозный сон слышала, как ее везли по коридору на каталке, а потом перекладывали на кровать. И снова беспамятство.


Проснулась снова, когда уже было темно. Медсестра зашла поставить новую капельницу и разбудила.


- Спасибо, – пробормотала Ольга.


- Ваш муж каждые полчаса звонил на наш пост, все спрашивал, как вы и где вы.


- Кто?


- Ваш муж, – удивленно ответила медсестра. – У него очень приятный голос. Такой баритон со странной интонацией.


Определение ничего Ольге не сказало – так мог звучать и голос Романа, и голос Олега.


- Он не представился?


- А у вас много мужей? – рассмеялась девушка.


Ольга только улыбнулась ей в ответ и свободной от катетера рукой потянулась за телефоном. Пять пропущенных от Олега и пять – от Романа. Вот они сговорились, что ли?


И время: 21.00


- Уже время посещений закончено? – спросила Ольга, прекрасно зная ответ.


- К сожалению, да. Но завтра – пожалуйста.


Вот только завтра не нужно было, потому что нужно было сейчас. И желательно близко, постоянно, непрерывно.


«Где же ты, мое сумасшествие?» – подумала Ольга, и тишину палаты разорвал звонок мобильного телефона.


Она с такой надеждой потянулась за смартфоном, что едва не выдернула капельницу из руки. Но на экране было не долгожданное имя.


Олег…


Ольга подумала немного, но все же ответила:


- Да?


- Привет, – шепотом отозвался Олег. – Как дела?


Первой мыслью было, что у него сработало шестое чувство. Он не мог знать, когда была операция и во сколько. Но все же позвонил.


- А почему ты шепчешь? У тебя под боком спит какая-нибудь блондинка?


- Вдруг шатенка? – уже громче спросил Олег.


- Да хоть лысая китаянка, главное, чтоб тебе хорошо было.


- Оля, Оля… Неужели мне даже нельзя спросить, как ты себя чувствуешь?


- Все нормально, – ответила она. – Надеюсь, что уже через недельку покину больницу, подумала немного и добавила: – И город.


- И куда поедешь? Домой или… к нему?


- Не надо, Олег. Когда ты съездишь за свидетельствами?


- Скоро. Мне как сделать? Через медсестру передать или все же можно зайти к тебе?


- Не веди себя как обиженный подросток. Конечно, ты можешь зайти, если не принесешь с собой тонну негатива.


Олег ничего не ответил, только со вздохом сказал:


- До встречи.


- Спасибо, – все-таки поблагодарила Ольга, – что позвонил. Пока.


Голова снова зачесалась, да вот только дотрагиваться до марлевой повязки было сложно из-за накатывающих приступов боли. Каждое прикосновение к голове – удар молотком. Ольга хотела встать и посмотреть на себя в зеркало, но отбросила эту идею, понимая, что вид ее не порадует. А вот еще звонок может привнести толику счастья в эту пучину боли и сострадания к самой себе.


Один гудок, и голос Романа:


- Ну наконец-то!


- Привет, – постаралась придать голосу как можно больше оптимизма.


- Я уже несколько раз звонил на пост. Как ты?


- Уже в палате, хоть и башка раскалывается. Так это ты представился моим мужем?


Ольга улыбнулась, уже заранее зная ответ.


- А как мне надо было представиться? Любовником? Братом? Сватом? Или ты подумала, что это твой режиссер звонил? – последний вопрос был не без раздражительных ноток в голосе. Но Роман быстро их изменил на мягкий тон: – Я завтра к тебе приеду.


Зажмурившись до красных пятен перед глазами, Ольга немного шутливо, но напряженно ответила:


- Ты хоть представляешь, какая я сейчас красотка. Наверняка, в гроб краше кладут. Сама боюсь в зеркало посмотреть.


- Трусишка, – усмехнулся Роман в ответ. – Я могу надеть солнцезащитные очки, чтобы не упасть в обморок от твоей красоты.


«Он опять начинает злиться», – поняла Ольга. Вроде бы эта тема была уже закрыта, все было решено, но то злосчастное сомнение точило ее, как червь яблоко.


- Я буду ждать тебя, – сказала она.


- Как-то это не очень радостно прозвучало.


- А вот это прозвучало как упрек.


Снова тонкая грань, камни в хрупкое стекло, и они оба это понимали. Но сейчас хотя бы понимали.


- До завтра, – интонация Романа снова стала ровной. – Отдыхай.


Ольга выдохнула с облегчением:


- До завтра.


Она не думала, что, проспав весь день, снова сможет провалиться в сон. Но показалось, что ночь пролетела незаметно, без сновидений и почти без боли. Наверное, чудесное действие димедрола.


После ухода медсестры Ольга даже потянулась за ноутбуком с намерением убить время, но в палату вошел врач.


- Как дела? – спросил он, подойдя ближе, и аккуратно дотронулся до головы, срывая часть пластыря, который держал повязку.


Ольга чуть поморщилась, но продолжила смирно сидеть, ожидая вердикт, и тихо ответила:


- Вроде ничего.


- Это лучше, чем плохо, – отозвался он, вернув пластырь на место. – Через час идите на обработку швов и перевязку.


- Когда меня выпишут?


Врач удивленно поднял брови:


- Вчера сделали операцию, а сегодня вы уже рветесь отсюда. Я могу понять ваше желание, но придется еще потерпеть.


- И долго?


- Посмотрим, если все будет хорошо, то не очень.


Ольга перевела взгляд на темный экран ноутбука и увидела свое отражение.


«А ведь я так до сих пор и не дошла до зеркала».


Оно висело над маленькой раковиной, совсем небольшое, сантиметров двадцать на тридцать. Ольга поднялась и подошла, глядя не прямо перед собой, а вниз, на белый с желтыми подтеками керамический умывальник.


Она помнила, как за несколько часов до операции светлые волосы падали на пол под жужжание машинки, но так и не рискнула после этого на себя посмотреть. Теперь зеркало отразило бледную физиономию с синяками под глазами, сбритую под ноль часть головы справа с белой повязкой, сухие губы.


- Лучше бы уже полностью согласилась сбрить, – сказала вслух. – А то непонятно что получилось.


Попытавшись кое-как распределить оставшиеся волосы на обе стороны, Ольга поняла, что это было дерьмовой затеей. Выглядело как начинающееся облысение: все проплешины не прикрыть, повязку не спрятать.


Конечно, волосы отрастут, но сейчас…


- Твою мать, – выругалась тихо, потом ополоснула лицо холодной водой, сделала кофе и ровно через час стояла перед дверью перевязочной. Очередь из трех человек, пятиминутная обработка и смена повязки, и Ольга снова в палате.


Работа не клеилась – взгляд то и дело возвращался к цифрам на часах. Телефон молчал. Тишина давила. Мысли не давали сосредоточиться, а постоянно подкатывающая к горлу тошнота превратила лицо из бледного в зеленоватое.


Врач предупреждал, что последствия наркоза могут вылиться в слабость и тошноту, но Ольга не думала, что все будет настолько плохо.


Без десяти пять она замотала голову нашейным платком. Он был полупрозрачным, но хоть что-то, чтобы скрыть искромсанную голову. Как бы ни старалась, но два участка по бокам все равно остались неприкрытыми, сколько не пытайся соединить края, заправить один за другой – расходятся.


Под синтетической тканью сразу стало жарко, и, естественно, голова стала чесаться еще больше. Но Ольга стойко терпела, не думая о том, во что это может вылиться в будущем.


Пять минут шестого – Романа нет.


Десять, пятнадцать, двадцать…


Ольга уже решила, что он не придет. Но продолжала сидеть с повязанной головой, отсчитывая минуты, реагируя на каждое движение за дверью. Ей казалось, что слух уже стал близок к кошачьему, а глаза запомнили дверь до такой степени, что она могла с закрытыми глазами нарисовать ее с каждым изъяном и несоответствием.


Половина шестого…


«Мог бы хотя бы предупредить, что не придет».


Взяв в руки телефон, Ольга набрала номер и услышала ненавистный механический голос, сообщивший о недоступности абонента. Сердце болезненно сжалось, а на глаза навернулись слезы.


«Ни черта! Он был единственным мужиком, из-за которого я рыдала. И это было в первый и последний раз».


Доведя себя уже почти до точки кипения, Ольга начала мерить шагами палату и даже не услышала, не увидела, как открылась дверь. Только встав к окну, увидела отражение другого человека позади себя и обернулась.


- Привет, – сказал Роман и потер переносицу. Скорее, даже не потер, а хотел поправить очки, но забыл, что их там нет.


- Привет, – отозвалась Ольга, стараясь сделать голос спокойным.


Они так и продолжали стоять у противоположных стен. Он подпирал дверь, она – подоконник.


- Я был в издательстве, – сделал Роман шаг вперед. – Телефон сдох.


Он не оправдывался, просто констатировал факт. Но Ольга все равно улыбнулась, только какой-то улыбкой разочарования. А чего она ждала? Что он начнет каяться, как на исповеди? Что почувствует себя виноватым? Давно пора привыкнуть к нему. Гений пера из другого контингента!


Вот и что с ним делать? Только одно.


- Если ты до меня дотронешься, то я не рассыплюсь, – сказала Ольга, сделав тоже шаг навстречу.


Два шага с каждого, и Роман уже аккуратно обнимал ее талию, будто она была куском старого китайского фарфора, готового вот-вот рассыпаться в руках. Платок съехал с головы, и Ольга его попробовала его вернуть на место, но почувствовала ладони на своих запястьях.


- Зачем? – такой простой вопрос, который можно отнести, к чему угодно, но понять было несложно.


- У меня на голове нечто невообразимое, – улыбнулась она, пытаясь перехватить его руки. Звучало шуткой, немного с насмешкой, но Роман видел, как Ольга пытается спрятать себя от него.


- Тебе не жарко под этой синтетикой? – спросил, одним движением все-таки сдернув платок с головы. – И чего ты так стесняешься?


Ольга инстинктивно потянулась к голове, одной рукой стараясь пригладить остатки волос, другой – трогая ненавистную повязку, под которой все чесалось.


- Ну вот какого черта? – Ольга едва не ли не кричала.


- Успокойся! – чуть повысив голос, попросил Роман. – Я тебя люблю не за твои волосы. Так что давай без истерик, потому что при такой жаре внутри хрен знает, как может воспалиться рана и какое дерьмо туда может пролезть. Так что забудь о том, что красиво, и подумай о том, что важно. Так что прекрати свои выкрутасы и перейди в состояние заводских настроек, потому что скоро начнется новый этап.


Ольга отошла от Романа, вырвавшись из долгожданных объятий, и посмотрела на него:


- Ты действительно… То есть…


- Да, мне действительно глубоко плевать, как ты выглядишь. Я еще раз повторю: полюбил тебя не за это и люблю не за это. Когда же ты все-таки научишься верить?


- Я верю.


И с этого момента Ольга поверила окончательно, как не верила никому и никогда, но именно эта вера и помогала ей перенести следующую неделю.


Роман приходил каждый вечер ровно в пять. И так символично на пятый день они смогли уединиться в палате, немного быстро, но аккуратно, хоть Ольга и чувствовала, как он хочет поиграть с ее волосами. Для мужчин это было удобно, но пришлось довольствоваться только руками на теле, потому что волосы стали запретом.


Олег принес свидетельство. Ольга только почувствовала облегчение, что он снова не столкнулся с Романом. Прощание вышло скомканным и немногословным.


И уже через неделю вокзал, платформа, расписание.


Сев в поезд, Ольга действительно надеялась, что это и есть их хэппи-энд. Положив голову на мужскую грудь, она спросила:


- Ты счастлив?


- Очень, хоть я и не представляю, что мы будем делать дальше.


- Мы будем счастливы.


Глава 12


Ольга открыла глаза посреди ночи, когда шум въезжавшей во двор машины нарушил тишину, врываясь в комнату через открытую балконную дверь.


«Кажется, кому-то не помешало бы поменять глушитель», – подумала она и повернула голову. Романа рядом не было. К подобному она привыкла – не впервые приходилось просыпаться в одиночестве.


Когда автомобиль заглох, Ольга услышала едва различимый стук клавиш с кухни. Как обычно. Иногда у нее возникало ощущение, что он уходил, едва она засыпала. Но никаких претензий, упреков – понимала, что Роман просто работает, и ломать привычный для него ритм не хотела.


Поднявшись с дивана, Ольга пригладила руками отросшие волосы. Они всегда смешно топорщились в разные стороны после сна, но еще чуть-чуть, и их можно будет собрать в маленький хвост. Глаза привыкли к темноте, поэтому, не включая свет, Ольга вышла из комнаты. На кухне горел небольшой ночник, который Роман специально там поставил, и голубой свет лился от экрана ноутбука.


- Давно не спишь? – спросила Ольга, остановившись в дверном проеме.


- Не очень, – ответил после еще сотни ударов пальцами. Видимо, мысль заканчивал. Откинулся на спинку стула и устало потер лицо. – А ты почему не спишь?


- Машина разбудила, – пожала Ольга плечами и, сделав еще несколько шагов, села рядом.


- Надо было балкон закрыть.


- Жарко.


«Боже, какой идиотский разговор», – наверное, эта мысль посетила их обоих одновременно, судя по взглядам, которые они отвели друг от друга.


- Иди спать, я скоро, – сказал наконец Роман и снова посмотрел в экран.


- Вот и поговорили, – тихо сказала Ольга, но уже в коридоре, так что услышать ее слова было невозможно.


Спасть совершенно не хотелось, поэтому она вышла на балкон и посмотрела на ночной город. Чужой город. Неделя за неделей, месяц за месяцем она старалась привыкнуть, но так и не смогла. И все же держалась, держалась ради Романа и постоянно думала, что ему это, в принципе, не так уж и важно. Соберись она и свали домой, он заметит ее отсутствие, только когда трахаться припрет.


Нет, Ольга не хотела сказать, что несчастна. Только вот тот самый быт, о который разбивается любовная лодка, наверное, настигает всех. Тем, кто так и начинает жить, проще, но им с Романом пришлось нелегко, хотя Ольге казалось, что только ей.


Обретение друг друга, эйфория, бушующие гормоны, постоянно выливающиеся в бешеный секс, – все это было прекрасно, но вечно длиться не может. И вот уже второй месяц Ольга чувствовала себя здесь лишней. Поначалу она давила это чувство, находила всему оправдания. Да, человеку необходимо давать личное пространство, но когда его слишком много, это становится походить на одиночество.


Но Ольга упорно продолжала бороться за то, что хотела построить именно с Романом, за то, что было для нее важно. Она знала, что не сможет без него, но и с ним становилось все труднее. С самого начала ведь понимала, что будет несладко, только видя, что он ее все так же любит, старалась.


- Почему ты тут стоишь? – услышала голос за спиной.


- Ты уже закончил работать? – проигнорировала Ольга вопрос, не оборачиваясь, и ту же почувствовала, как руки Романа сомкнулись под ее грудью, а губы проделали едва ощутимую дорожку от уха вниз.


- Да, – тихий выдох. – Так что хорошо, что ты меня дождалась.


Ольга улыбнулась. В такие моменты всегда казалось, что все хорошо, что счастье было почти осязаемо и что Олег когда-то был не прав – все-таки любви достаточно.


- Когда ты закончишь книгу? – спросила Ольга.


Роман оторвался от ее шеи и ответил:


- Хотел бы уже, но немного сместились планы, так что, наверное, через неделю-другую. Потом надо съездить на пару встреч в Москву.


- Ты не говорил…


- Да? – удивился он. – Забыл, может быть. Да и неважно, – снова вернулся к шее, начав развязывать халат, под которым, как он знал, ничего нет.


«Ну да», – злобно хихикнул противный голос на одном плече Ольги. – «Он уезжает, а тебе об этом знать необязательно».


«Стоп!» – заорал второй на другом. – «Все нормально. Ну забыл, с кем не бывает».


Только оба голоса заткнулись, когда Роман провел руками по плечам, чтобы сбросить халат на пол. Тут же Ольга повернулась и подцепила большими пальцами резинку его штанов, потянув их вниз. Сейчас она не хотела никаких долгих прелюдий – просто скорее почувствовать его, сразу и полностью.


Один взгляд, и Роман как будто прочитал ее мысли. Ольга вновь поразилась его проницательности – он всегда как будто понимал тело, знал, что ему сейчас надо, как будто проникал в голову, считывая каждое желание. Вот только единственным недостатком было, что так случалось только в тех случаях, которые касались секса.


- Послушай, – Роман обхватил ее лицо руками, зафиксировав прямо напротив своего так, чтобы взгляда избегать не удавалось. – Я не знаю, почему ты в последнее время ходишь какая-то пришибленная, и не давлю. Если захочешь, то сама расскажешь. Только помни о том, что я тебя люблю. Поняла?


Ольга кивнула, но подумала:


«Рассказать обо всем, что я напридумывала? Нет уж, лучше промолчать».


Только она забыла, что вулканы молчания могут взрываться с катастрофическими последствиями. И теперь никого нет, кто бы встал между ними, кроме них самих.


Утреннее пробуждение было точно таким же, как и ночное. Только к предыдущим звукам присоединился звон ложки, размешивавшей кофе в кружке. Ольга нащупала телефон и посмотрела на экран.


6.43.


Совсем рано, а Роман опять на ногах. Точнее, за работой.


Издержи творчества. Ольга сама могла сутками ничего не видеть вокруг, вливая в себя литры кофе и не отрываясь от экрана, пока все мысли не выльются в строчки. Олег мог ночами сидеть с распечатанным сценарием, внося поправки и корректировки, или сутками пропадать на съемочной площадке. Поэтому Ольга понимала.


Телефон в руке коротко завибрировал. Смс.


«Интересно, кто в такую рань?»


Сообщение от абонента Инна Парфенова:


«Оля, пожалуйста, перезвони мне, как проснешься».


С ней Ольга последний раз разговаривала перед отъездом из Москвы, когда они закончили работу над совместным сценарием, и сейчас не понимала, что могло ей понадобиться через столько времени.


Нажав на кнопку вызова, Ольга после первого же гудка услышала взволнованное:


- Да?


- Привет. Что случилось?


- Оленька, – едва ли не плач на другом конце провода. – Ты можешь приехать в Москву?


- Зачем?


- Помоги мне. Мы застряли на сценах, которые ты писала. Олег Викторович рвет и мечет, требует от меня и актеров непонятно что. Уволит меня к черту, а я больше ничего не умею делать, кроме как писать сценарии.


Ольге слабо верилось, что Олег не может разобраться с несколькими несчастными сценами. А может, она просто искала подвох в этом звонке? Поэтому аккуратно спросила:


- Он знает, что ты мне позвонила?


- Нет, когда я предложила обратиться к тебе за помощью, он разорался так, что на следующий день уже орал свистящим шепотом, сорвав голос. Мы несколько раз переснимали, но каждый раз ему что-то не нравилось. Пожалуйста, Оль, это не займет много времени. Олег Викторович приостановил съемки и сам пытается переписать эти сцены, но тебе, как автору, удастся передать всю атмосферу и основную мысль. И ты можешь это время пожить у меня, – уговоры превратились в мольбу.


- Я перезвоню.


Ольга отбросила телефон на соседнюю подушку и задумалась. Странное стечение обстоятельств. Может, просто открыть файл со сценарием и сделать пояснительные пометки? Только дело вовсе не в сценарии. Олег всегда снимал написанные ею сцены даже без дополнительных поправок, которые всегда делают режиссеры.


- Доброе утро, – услышала Ольга и перевела взгляд на Романа, который держал в руках дымящуюся кружку. – О чем ты так сосредоточенно думаешь?


Два противных голоса заорали так, что голова едва не треснула.


«Не говори, не говори. И никуда не надо ехать».


«Нет, нет, ты должна рассказать».


- О работе, – в итоге неоднозначно ответила Ольга.


Роман только посмотрел и, поставив кружку на тумбочку, снова ушел на кухню.


«Вот черт!»


Ольга поняла, что так дело не пойдет. Он наверняка слышал, что она с кем-то разговаривает. Ее слова даже мог разобрать, но ничего не сказал. Или ждет, что сама расскажет, или ему плевать.


Пять минут, десять. В квартире висела тишина. Ольга сделала последний глоток кофе и поднялась. Халат, оставленный ночью на балконе, теперь лежал на спинке кресла.


«Ну хоть с одним способом общения у нас проблем нет», – подумала Ольга и вышла на кухню.


- Мне надо в Москву съездить, – сказала, опершись кулаками о стол.


Роман поднял глаза и спросил:


- Зачем?


- У моего соавтора проблемы с некоторыми сценами, которые я писала. Их не могут снять. Думаю, что смогу помочь.


- Если можешь, то почему бы не помочь.


- И все? – вопрос вырвался вместе с нервным смешком.


- Закатить тебе сцену ревности? Что ж, – Роман сцепил руки за головой и продолжил: – Я могу спросить, кто режиссер, хотя и так знаю. Ты ответишь. Я грохну кулаком по столу и скажу, что ты никуда не поедешь. Ты обзовешь меня каким-нибудь непечатным словом и начнешь бить посуду. А потом мы займемся бешеным сексом и после начнем говорить спокойно. Так почему бы не начать сразу со спокойного разговора. Хотя против секса я тоже ничего не имею. Можно с него.


- Островский… – протянула Ольга, качая головой. – Ты такой Островский.


- Уж какой есть. И ты всегда об этом знала. Или думаешь, что люди, которые вместе живут, обязательно должны ругаться.


- Для начала можно просто пообщаться, – сарказм в голосе можно было добавлять в аджику вместо перца. – А то у меня иногда складывается впечатление, что тебе плевать на все, кроме секса. Может, давай закажу тебе резиновую куклу по своей фотографии? – Ольга поняла, что перегнула, когда он резко поднялся и за затылок притянул к себе.


Роман злился. Об этом говорил его взгляд, желваки, ходуном перекатывавшиеся по скулам, и напрягшаяся шея.


- Что ты несешь? – он говорил сквозь зубы. – Черт возьми! – отпустил ее и сел обратно, взяв себя в руки. – Я не понимаю, тебе эмоций не хватает, что ли? Ты знала, что я не самый эмоциональный человек, точнее, не особо проявляющий эмоции. И да, я не умею строить отношения, но пытаюсь. Не одной тебе трудно. Так что с Москвой, собираешься? – уже спокойно спросил он.


Ольга пожала плечами:


- Может, и съезжу. Все равно сейчас работы нет, а ты как раз книгу закончишь.


- Только давай без повторения сибирской лав стори, а то нет желания ждать еще год и чистить твою голову, после того как режиссер забьет ее бредовыми мыслями.


А вот теперь Ольга улыбнулась:


- Знаешь, это похоже на ту самую сцену ревности, которую ты не хотел закатывать. Просто почему-то проявляется она довольно странно. Ладно, – махнула рукой и пошла в ванную.


Роман услышал, как открылась дверь, и крикнул:


- Дверь не закрывай, я сейчас присоединюсь, – а через секунду усмехнулся – замок как будто демонстративно щелкнул.


«Ну слава богу, характер наконец-то показала, а то я уже думал, что не дождусь», – подумал он.


Если в отношениях кто-то пытается быть не тем, кто он есть на самом деле, то рано или поздно все рухнет. Нет, просто выгорит, истлеет, разобьется.


Ольга стояла под струями воды и уже жалела, что закрыла эту чертову дверь. Она обняла себя за плечи, закрыв глаза, и села на акриловую поверхность, подтянув колени к груди. Вода, вода, вода… Ее шум успокаивал, грел, бодрил, и Ольга даже не почувствовала, как на плечи легли руки.


- Я же просила… – только сказала она.


- Такое ощущение, что ты на ключ закрылась, – усмехнулся Роман. – Тут ногтем достаточно повернуть механизм, чтобы оказаться внутри. А уж зайти бесшумно, когда ты в какой-то прострации, вообще не составило труда.


- А ты ногти не стрижешь? – не удержалась от язвительности Ольга, но расслабилась, когда он начал массировать плечи.


Они сидели в ванной, и только тонкие, но мощные струи воды сверху били по телам. Ольга повернулась к Роману лицом и обвила ногами поясницу, обхватив его шею руками. Сейчас вода стекала по ее волосам, но это немного мешало, поэтому двинулась чуть вперед, и тут же, как по законам физики, их тела соединились.


- Островский, – прошептала Ольга ему в губы, – ты меня бесишь, но ты меня и возбуждаешь.


- Сильно? – спросил он, взявшись руками за борта ванны.


- Бесишь или возбуждаешь?


Ольга провела языком над его верхней губой, а потом поцеловала в улыбающийся уголок.


- Ты долго надо мной издеваться будешь?


Они отбивали вопросы, как будто играли в волейбол, но только ответов на них не было. Роман провел одной рукой по ее ноге, поднимаясь все выше и выше к талии, и надавливал, чтобы Ольга наконец начала движения, а то от бездействия все начинало болеть.


- Если ты хочешь, то я могу издеваться над тобой всю оставшуюся жизнь.


- Вот сейчас ты это делаешь очень умело. Если не начнешь, то у меня будет эректильная дисфункция, тогда придется трахать всю оставшуюся жизнь только твой мозг.


Ольга ускорила темп, переместив одну руку тоже на скользкий борт, а Роман, обхватив ее плечи со спины, надавливал, когда это было нужно, и отпускал, позволяя ей приподниматься.


- У тебя жутко неудобная ванна, – прошептала Ольга и тут же вскрикнула от боли, когда Роман прикусил сосок.


- Поднимайся, – оторвался от груди. – И давай вспомним, как все началось.


Ольга непонимающе нахмурилась, а потом улыбнулась. Поднявшись, выключила воду и положила ладони на плитку.


- Я-то помню, – сказала, слегка наклонив голову, чтобы уловить Романа взглядом.


Он почти вплотную подошел и провел ладонью по шее.


- Тогда, в первый раз, – он резко перехватил ее поперек живота. – Уже тогда я, наверное, влюбился, – шептал в шею, второй рукой начав массировать чувствительную точку между ног. Ольга непроизвольно выгнулась, и Роман запустил внутрь пальцы, не прекращая движения извне. – Только мне казалось, что любить я не умею, умею только трахаться.


- Ты… Ты умеешь, все умеют, кроме социопатов. Просто показывают по-разному.


Роман прижался вплотную и медленно вошел, хоть и было желание сделать это грубее и быстрее.


- Заметь, я тоже могу издеваться.


Он сделал едва ощутимый толчок, но не до конца. Ольга готова была получить тот кайф, что всегда испытывала от секса с ним, но Роман не позволял. Он двигался не до конца, не полностью входя – только дразнил.


- Как ты еще терпишь? – спросила Ольга.


- Я не терплю, я изнемогаю.


И резкий толчок вперед. Она знала этот порыв, эту неистовость, это желание. До боли, до изнеможения – Ольге казалось, что с каждым новым движением он проникал в каждую клетку, в каждый нейрон ее мозга. Это было то единение, которое связало их впервые. Нет, не то. Тогда была только страсть, которую Роман хотел получить, сейчас – любовь.


- Я люблю тебя…


Ольга вздрогнула от его слов. Он и раньше их говорил, но никогда так. Так, что каждое из трех слов проникало куда-то внутрь, как кокаин, который дарит то незабываемое блаженство. Жаль, что только краткосрочное.


- Я тоже тебя люблю, – только с ее стороны это были не просто слова, а крик.


Роман сделал еще пару толчков, а Ольге даже не хотелось, чтобы этот момент прекращался. Безумие… Оно было их стезей, а нормальность не для этого дуэта. Они всегда хотели друг друга безумно, безудержно.


Только почему у Ольги слезы катились по щекам?


Он это понял, почувствовал.


- Оля, – развернул ее опять лицом к себе, – можешь ехать в Москву. Не думай, что мне все равно, но если бы я запретил, ты бы орала: «Островский, ты собственник». То есть было бы еще хуже, – уперся своим лбом о ее и продолжил: – Ты бы не смогла жить, когда каждый твой шаг контролируют и анализируют. – Может, это выглядело дерьмово со стороны, но Роман говорил то, что думал. – Так что любое мое слово будет… черт возьми, – Роман набросил полотенце на ее плечи. – Оно будет неправильным, истолкованным по-другому. Я ревную, чертовки ревную, но надеюсь, что ты не наделаешь глупостей, как в прошлый раз.


Глава 13


Снова шум вокзала. Он уже стал таким привычным для Ольги за последний год. Она любила дорогу. Это было время для мыслей и новых идей, только сейчас стало было по-другому.


- Позвони мне, как доберешься, – шепнул Роман ей в макушку.


Они сидели в зале ожидания. Ольга положила голову на его плечо, как будто пыталась перед прощанием урвать хоть еще толику тепла и запомнить запах. Роман гладил ее по плечу, то едва прикасаясь, то прижимая к себе с силой.


- Конечно, – Ольга подняла голову и улыбнулась.


Два пальца легли на слегка колючую щеку и сделали незамысловатый узор, остановившись у самых губ.


Роман перехватил ее руку и поцеловал в запястье, заметив:


- Не стоит увлекаться, а то придется нам опробовать кабинки местного туалета на прочность.


- Извращенец, – усмехнулась Ольга в ответ.


- Да, ты уже говорила об этом. Но по тому, что ты вытворяла сегодня ночью, могу сказать, что недалеко от меня ушла, – он наклонился к самому уху и добавил очень интимно, сексуально: – Интересно, скоро ли следы твоих ногтей и зубов сойдут с моего тела? А вот тут, – он взял ее руку и приложил к своей груди, – болит до сих пор. И в следующий раз я тебя так за сосок укушу, чтобы ты понимала, как я себя чувствую сейчас.


- Кажется, нам пора в туалет.


- Извращеночка моя, – Роман взял ее пальцами за подбородок и легонько поцеловал, лишь на секунду проведя языком по губам.


Это только распалило. Ольга сжала ноги, почувствовав, что они почти онемели. Внизу живота все пульсировало, а чувствительные мышцы начали сокращаться от одной только мысли, предвкушающей мысли.


- Черт!


- Что? – не понял Роман.


- Придется уехать, не опробовав туалеты, – Ольга кивнула на часы. – А ты, – ткнула пальцем в то место на груди, где только несколько часов назад оставила свой след, – не смей ни с кем трахаться, пока меня нет. А то я тебя знаю, ни минуты не можешь не думать о сексе.


- Это только рядом с тобой, а так я отнюдь не гиперсексуальный извращенец, который готов трахать все подряд. Так что пару недель продержусь.


Роман поднялся, одной рукой нашел чемодан, а второй – ладонь Ольги.


- Жаль, – сказала она уже на перроне и прижалась к нему. – Я буду скучать.


- Я тоже.


Снова поцелуй в макушку. Роман выглядел спокойным, впрочем, как обычно. Но Главное Ольга знала – ему не все равно. И она старалась не показывать, что эта дорога ей не в радость. Тогда зачем едет? Сложный вопрос, но просто хотела.


- Я надеюсь вернуться еще до твоего отъезда, а то потом мы можем долг не увидеться.


- А я надеюсь раньше закончить книгу и приехать к тебе. Мне немного осталось.


Ольга даже не поняла, как его руки оказались под футболкой и теперь раскаленным железом плавили кожу.


- Островский, – она почти застонала, – что ты со мной творишь?


- Тихо, – шепнул Роман ей в ухо, лизнув мочку. – Мы же взрослые люди…


Но в глазах его была издевка и такое желание, что Ольга не выдержала и сказала:


- Я чувствую себя девочкой, у которой шалят гормоны, а не тридцатилетней женщиной. И уже не хочу никуда ехать.


- Могу даже угадать, чего ты хочешь.


Ольга подмигнула и печально пожала плечами. Иногда хотеть недостаточно – есть еще обстоятельства. И время. Сейчас оно и мешало осуществлению желаний, а так бы они с Романом точно хорошо попрощались в том же туалете. Перед расставанием всегда кажется, что любишь сильнее, что хочешь больше, что не переживешь разлуку.


Вот только эти отношения больше походили на череду музыкальных реприз, бесконечно повторяемых жизнью, а не на развивающийся организм.


И почему такие мысли упорно крутились в голове, пока поезд набирал скорость, он не могла сказать. Все же нормально. А если нормально, то не должно быть ощущения, что чего-то не хватает.


Пейзаж за окном менялся, и вскоре Ольга оказалась в родном городе, с тоской посмотрев на знакомую местность за окном. Тут же зазвонил телефон. Наташа.


- Ты почувствовала, что ли, что я в городе? – спросила Ольга вместо приветствия.


- Не поняла… – протянула подруга. – А почему не позвонила?


- Да я на десять минут здесь, пока поезд стоит. В Москву еду.


- Ты… Это… – Наташа мялась, пытаясь что-то спросить. – К Олегу возвращаешься?


Ольга выдохнула, чтобы не сорваться, но все равно в голосе появилось раздражение:


- Подумала, что мы так мало продержались? Нет, у нас все хорошо. И не могу понять, почему никто не верит в наши отношения и почему я должна возвращаться к Олегу.


- Извини, Оль. Просто как-то у вас все странно.


- Наташа!!! Все у нас нормально.


- Ладно-ладно, молчу.


Действительно, к этой теме они больше не возвращались. Поговорили еще минут десять ни о чем и обо всем, Ольга пообещала как-нибудь приехать в гости и попрощалась с подругой, тут же задумавшись:


«Неужели и со стороны заметно, что с нашими отношениями что-то не так? Нет, они не совсем стереотипные, без всяких там ухаживаний, конфетно-букетных периодов и прочей романтической чуши, но в этом и не было смысла, если мы начали трахаться уже на второй день знакомства, а потом расставались, снова трахались, ругались, прощались, и все шло по кругу…»


Но она верила, что уже они уже разорвали его.


Инна прислала в сообщении свой адрес с довольным донельзя смайликом. Ольга вызвала такси и, уже полулежа на заднем сидении машины, набрала номер Романа. Поздно, но для него время детское.


Он долго не отвечал, но наконец она услышала:


- Да?


- Я уже подумала, что ты спишь.


- В душе был, – ответил Роман. – Доехала.


- Да, что-то с непривычки даже устала. Сейчас бы тоже в душ, – усмехнулась Ольга и, покосившись на таксиста, добавила тише: – Желательно с тобой, а потом спать, желательно так же.


- Ты прекращай, а то придется мой душ повторить, только уже холодный. Ну или позвонить какой-нибудь знакомой, не слишком обремененной нравственностью, чтобы она справилась с моим стояком.


- Попробуй только, и обещаю, что больше у тебя его никогда не будет.


- Какая грозная дама, – протянул Роман довольно.


- Работать еще будешь? – спросила Ольга, зевнув.


- Конечно. Надо же куда-то деть свою энергию. Да и в постели одиноко так будет, что вряд ли усну, – такой голос, что волоски на руки невольно поднимаются.


- Прекращай, а то придется нам секс по телефону устроить, – снова понизив голос, сказала Ольга.


- Разнообразие не помешает, – задумчиво заметил Роман, но шутливо.


- Тебе не хватает разнообразия? – вот ее тон был серьезным.


На секунду промелькнула мысль, что он так пытался ей на что-то намекнуть, но потом вспомнила, что это Островский. А он всегда будет говорить прямо.


- Вот что ты придираешься к словам? Знаешь, я тоже могу. Вспомни, что ты сказала вчера: «У тебя неудобная ванна». И поверь, цену слова я знаю. Оговорочка по Фрейду.


Ольга сразу не поняла, о чем он, но потом дошло.


- Ты собираешься упрекнуть меня в словах «твоя ванна», не подумав, что это нормально? Я же просто еще адаптируюсь к новым условиям, – возмутилась она. – Мы же взрослые люди, в конце концов.


- Хватит, все! – Роман явно дал понять, что скандалить не намерен.


- Согласна.


На этих словах Ольга положила трубку. Она знала, что остыть надо не ему, а ей, а то могло быть сказано слишком много.


Спать! Спать! Спать!


Это все, чего хотела Ольга. Сбросив Инне смс, она откинула голову на спинку сидения и закрыла глаза. Черт бы побрал его с этой ванной! Ну сказала «твоя», а не «наша», и что теперь?


Инна стояла возле подъезда. Похудевшая и измученная, она нервно курила. Ольга махнула ей рукой, приняв чемодан из рук таксиста.


- Дай мне сигарету, – сказала, подойдя ближе.


- Ты же вроде не курила, – заметила Инна, но протянула пачку и зажигалку.


Ольга сделала первую затяжку. Сигареты были крепкими, и кашель резко сдавил горло. Она давно не курила, но сейчас почувствовала, будто в голове выстроилась непонятная с первого взгляда схема московского метро, поэтому и попросила. Следующая затяжка принесла легкое головокружение и покалывание в кончиках пальцев. После третьей – Ольга почти опьянела.


- Где съемки? – спросила, выбросив окурок.


- Ответила бы я в рифму, – снова закурила Инна. – Идем, – она подхватила чемодан.


- Где твой муж? – спросила Ольга уже в квартире.


- На работе. И вряд ли сегодня вернется. Олег Викторович вообще озверел в последнее время, так что мой вряд ли сегодня домой вернется, будет заниматься монтажом всю ночь.


Ну вот есть же творческие пары, вполне нормально сосуществующие. Хотя, может, монтажера и сценариста нельзя так назвать. Все-таки монтаж не то чтобы творчество, хоть и близко к нему.


«Но с Олегом же я жила нормально».


Опять дерьмовая мысль посетила Ольгу, но она все списала на то, что просто Олега не любила. Хотя нет, все-таки любила. Не страстно, бешено и безудержно, а как-то спокойно и просто нежно.


- Где Олег? – спросила она. – На студии?


Вышло довольно резко, но Инна не растерялась. Она напоминала Ольге саму себя н-ное количество лет назад. Такая же дерзкая, увлеченная, постоянно сидевшая на никотине и кофеине.


- Не знаю, – пожала Инна плечами.


- Звони мужу и спрашивай, там ли он.


- Хорошо. Но почему бы тебе самой не позвонить Олегу Викторовичу?


Ольга не хотела ему звонить, даже, наверное, не хотела его видеть. Но не раз им приходилось разграничивать личное и рабочее. Сейчас только рабочее. Она пыталась себя в этом убедить, но руки предательски начали подрагивать, когда Инна звонила мужу.


От сна уже не осталось и следа. Только тошнота накатывала. От волнения, наверное.


- Что? – спросила, увидев, как Инна повесила трубку.


- Он орет там, еще на студии. Ушел в кабинет, уволил секретаршу. Может, завтра остынет?


- Я поеду сейчас, – поднялась Ольга. – Раньше начнем – раньше закончим.


Инна вроде хотела что-то сказать, но только махнула рукой. От дома до студии можно было дойти пешком минут за десять, чем Ольга и воспользовалась, чтобы подумать. А мыслей было много.


Ключи еще остались, и они были с собой. Одно движение, которое не хотелось или хотелось делать… Это движение: приложить, по сути, домофонную кнопку к датчику, потянуть на себя дверь и оказаться внутри – все можно было так легко сделать и одновременно сложно.


Знакомые коридоры, двери, стены… Ольга приложила руку к губам, понимая, что вся эта атмосфера вызывает странное чувство, такое, которое отдает каким-то давлением в груди.


Второй этаж. Кабинет Олега. Если уволил секретаршу, то приемная пустая. Ольга нажала на ручку двери, она поддалась сразу. Да, никого. И вот дверь непосредственно к начальству.


Стучать или нет?


Нет.


«Надеюсь, он там не развлекается с какой-нибудь начинающей актрисой».


«Нет, какая мне разница, тогда надо закрываться».


Ручка поддалась безропотно. Ольга выдохнула и толкнула дверь.


Олег сидел в расстегнутой рубашке со стаканом чего-то в руках. На вид, напиток был похож на виски или коньяк. Он просто смотрел в окно, даже не услышав, что кто-то вошел.


А Ольга просто спиной оперлась о дверь и так и стояла, пока не поняла, что пауза слишком затягивается.


- Привет, – сказала она тихо.


Никакой реакции. Новый глоток, а потом только Олег повернулся и скривил один уголок губ.


- Уже натрахались? Я думал, вас на больше хватит.


- Может, через лет двадцать и натрахаемся, – Ольга подошла к столу и спросила: – Где заначка?


Олег кивнул в сторону шкафа за его спиной и спросил:


- Какого черта ты приперлась?


- Рабочего.


- Как это тебя твой писака отпустил?


- Наверное, доверяет, – пожала плечами Ольга, открыв шкаф и достав бутылку со стаканом. – Как ты теплым пьешь? – поморщилась, сделав первый глоток.


Виски был бесспорно хороший, но теплый. Олег подкатился на стуле к мини-холодильнику, вроде тех, что стоят в гостиничных номерах, и достал пакетик со льдом.


- Доверие – вещь хрупкая, и ни один человек не станет безоговорочно доверять другому, всегда остается ниша для сомнений.


- Олег, не надо. Мне плевать, что никто не верит в нас, но я хочу с ним быть. По крайней мере, здесь и сейчас, а потом… А потом плевать, там и будет видно.


Ольга сделала глоток обжигающего напитка. Какое дерьмовое состояние – вот так стоять перед бывшим мужем и рассказывать, как она любит другого. Увы, хэппи-энда для всех не будет. В этой истории есть третий лишний.


- А меня, представь, жена бросила, – Олег так и не поворачивался к ней, поэтому Ольга обошла его кресло и оперлась на подоконник, поймав взгляд.


- Я любила тебя.


Он резко подорвался и заключил ее в кольцо своих рук, поставив их тоже на подоконник.


- Я сейчас разверну тебя и оттрахаю.


- Нет, – сказала Ольга и улыбнулась. – Ты не такой, поэтому так не сделаешь. Ты слишком хороший, – она провела рукой по его щеке. – Олег, я не перестала тебя любить, ты всегда будешь для меня любимым человеком, но он… Черт, я не думала, что можно любить ТАК.


- Оль, а ты собака на сене.


Он вернулся обратно на стул и подхватил стакан со стола.


Ольга продолжала подпирать подоконник, глотая виски, который не вызывал ничего, кроме рвотных позывов.


- Олег, какие проблемы со сценарием? – перешла к делу.


- Можно ли любить двоих одновременно? – он явно не хотел говорить о работе. – А может, совсем не любить? Ты его просто хочешь, но любишь ли?


- Я люблю его!


- А меня?


Ольга не ответила, просто повернулась, уставившись в окно. Она знала, что будет сложно, но не думала, что настолько. Тут же руки Олега сжали ее плечи. Не настойчиво, но нежно. Он развернул ее лицом к себе и как будто что-то старался вычитать, всматриваясь в глаза.


- Олег…


- Молчи, – перебил он ее. – Один поцелуй, пожалуйста.


- Я не могу… Не надо.


- Я могу.


Ольга тут же почувствовала руку на затылке, притянувшую ее лицо к другому. Язык мягко провел по губам, а потом проник в рот, все так же вдавливая голову, не давая шанса ею пошевелить. Он отодвигал ее к подоконнику, и Ольга сама не заметила, как оказалась сидящей на нем, а Олег удобно устроился между ног. Одна его рука продолжала удерживать затылок, а вторая – сжала грудь.


- Нет! – Ольга резко толкнула его. – Не смей больше так делать, а то будешь сам справляться со сценарием.


Олег усмехнулся и протянул ей лежавшие на столе листы, где карандашом он сделал пометки.


- Намудрила ты со сценарием.


- Сценарий как сценарий, – пожала Ольга плечами, аккуратно сделав шаг, чтобы взять распечатку.


- Не бойся, не кусаюсь. Да и несет от тебя его туалетной водой даже на расстоянии, так что я бы сейчас даже гаймориту обрадовался. Кстати, – спросил через пару минут, пока Ольга всматривалась в текст, – твой писака продаст мне права на экранизацию?


- Не знаю, – ответила, не отрываясь от листов. – Я не его агент. Но почему бы и нет?


- Ну да… – снова ехидно усмехнулся. – Расплатился я уже с ним сполна, причем собственной женой, но могу и денег добавить.


Ольга наконец посмотрела на него. Олег продолжал улыбаться, глядя, как она закипает.


- Я не предмет для торга.


- Конечно, – кивнул он. – Знаешь, я даже не могу понять, жалею или нет, что однажды захотел экранизировать его книгу. Может, не свяжись я с ним когда-то, все бы было по-другому.


- Ох, уж это «было бы»! Только веса оно не имеет. Истории жизни не переписываются.


Ольга продолжила перекраивать текст, взяв со стола карандаш. Что-то вычеркивала, что-то добавляла. Она знала, что никогда не добьется идеала, но всегда к нему стремилась. Даже через некоторое время, глядя на свой собственный текст, что-то хотела исправить.


И в такие моменты Ольгу не мог смутить или напрячь чужой взгляд, такой, каким Олег не переставал на нее смотреть.


- Ты не выглядишь счастливой, – заметил он, продолжая ее сканировать.


- Мне станцевать или спеть, чтобы выразить весь спектр своего счастья? Вот это посмотри, – Ольга бросила два листа на стол. – С остальным я поработаю.


- Спасибо, – Олег налил новую порцию виски. – Я, наверное, не смог снять, потому что в этих сценах было слишком много тебя, и мои попытки абстрагироваться от этой навязчивости вылились в непрофессионализм.


Ольга положила остальные листы в сумку и сказала:


- Звони, если что-то понадобится.


Она дошла только до двери, как телефон в кармане дал о себе знать, и решила, что это Роман. Но на экране высветилась фотография Олега. Ольга обернулась и посмотрела на его улыбающуюся физиономию с мобильником у уха.


- Ты нормальный?


- Сама же сказала звонить, если что-то понадобится.


- И что тебе понадобилось?


- Компания на поздний ужин.


Глава 14


Олег вроде бы просто предложил, но глаза просили. Нет, даже умоляли. Что-то колыхнулось у Ольги в груди. Она только надеялась, что это не жалость, потому что жалости он не потерпит.


- Знаешь, а я ведь сегодня почти ничего не ела, но жутко устала и не хочу никуда ехать, – сказала, возвращаясь обратно к подоконнику.


- Отлично, – обрадовался Олег. – Тогда предлагаю доставку.


- Хочу тайскую кухню.


Ольга взяла смартфон и через минуту подала его Олегу, предоставив право выбора.


- Хочу все, – улыбнулся он.


- Голодному человеку всегда кажется, что он готов сожрать даже слона, а потом оказывается, что после насыщения наступает пресыщение, и еда уже вызывает рвотный рефлекс.


Он оторвал взгляд от телефона и внимательно посмотрел на Ольгу:


- Ты сейчас точно о еде?


Она в ответ пожала плечами. Олег понял, что ответа не будет, и продолжил оформлять заказ. Телефон в его руке подал короткий звук.


Ольга подумала, что это смс о принятии заказа, но смех, который последовал следом, когда Олег пусть и невольно, но прочел сообщение, навел на мысль, что это отнюдь не служба доставки.


- Что там?


- Твой писатель настоящий романтик.


Забрав телефон, Ольга прочитала:


«Нам надо пожениться».


Она перечитала раз пять. Потом просто отправила:


«Зачем?»


Наверное, ждала ответа вроде – потому что мы любим друг друга или что-то в этом роде. Но получила краткий ответ:


«Юридические права».


Ольга знала, что у Романа никого нет: родители умерли, и оба были из детдома, где, собственно, и познакомились, братьев-сестер он не имел, как и других родственников. Поэтому жена автоматически становится единственным наследником в случае чего. Ну и, конечно, дети.


Тут же отвлек звонок из кафе, где уточнили заказ и время доставки.


- Ты согласилась? – спросил Олег, когда Ольга повесила трубку.


- Еще нет, – бросила она и написала:


«Поговорим при встрече».


Роман сам не понимал, почему не сделал это раньше и почему подобная мысль посетила его только сейчас. Да причем таким идиотским способом, через смс-сообщение. Надо было как-то по-другому.


Но именно сейчас, когда Ольга уехала и он остался один, Роман не почувствовал себя свободным. Он почувствовал себя одиноким. А последний разговор выбил из колеи окончательно.


Роман прочитал последнее сообщение и понял, что она злится. А в подобных делах у него был лишь один советчик.


Анна с привычной юридической риторики начала разговор:


- Если вам, Роман Сергеевич, не надоест звонить мне по ночам, то мне придется подать в суд за мелкое хулиганство.


- Тоже рад тебя слышать, Ань.


- Островский, тебе надо спать в объятиях любимой женщины, а не звонить бывшей жене. И тут же вопрос: что случилось? Только не говори, что ты опять накосячил.


Роман ей коротко обо всем рассказал, добавив в конце:


- Я сделал неправильно?


- Боже, какой же ты все-таки придурок. Ты когда ей цветы дарил?


- Никогда.


- В ресторан когда водил?


- Я работал.


- Украшения?


- М, нет…


- Ну я же и говорю – придурок.


- Ей это все не надо, – уверенно сказал Роман.


Анна вздохнула так, будто на другом конце провода был не взрослый мужик, а собиравшийся на первое свидание подросток.


- Скажи мне, как ты до нее баб кадрил? Или трахал только то, над чем особо не надо не заморачиваться?


- Так удобнее.


- Но сейчас именно поэтому ты не можешь ее понять. Она же женщина! А ты ей так предложил пожениться, как будто завещание написал.


Олег вышел встретить курьера возле входа, и Ольга поняла, как была все это время напряжена. Захотела еще налить виски, но знала, что не надо. Все-таки воспоминания, пусть и годовой давности, были еще свежи. Те самые больничные коридоры, ощущение инородного предмета внутри…


Она не сказала Роману, хоть и должна была. Боялась. Боялась, что все повториться снова.


Олег вернулся с двумя внушительными пакетами, из которых тут же начал вытаскивать контейнеры, коробочки, приборы, салфетки.


- Карри? – предложил он. – Зеленое, как ты любишь.


- Спасибо.


Ольга продолжала подпирать подоконник, открыв контейнер, и вдохнула аромат еды.


- Может, ты присядешь. В твоем положении-то.


Оторвавшись от запаха карри, она спросила удивленно:


- Как ты узнал?


- Я тебя знаю не первый год, а иногда создается впечатление, что всю жизнь. Какой срок?


Ольга отставила контейнер на подоконник и отвернулась к окну.


- Я не знаю и боюсь узнать, – тихо ответила, видя отражение лица Олега за спиной в стекле.


Он нахмурился, а потом понял:


- То есть?..


- Нет! – Ольга почти закричала, а потом как-то замялась. – Ты тогда представляешь, что будет, учитывая, что я перенесла общий наркоз и дозу лекарств? Может… – она снова отвернулась, потому что не было желания смотреть в его растерянное лицо.


- Ты надеешься, что это его ребенок? Ты этого хочешь?


- Олег, – она так и не повернулась, – я очень хочу, чтобы было именно так. Но, как это рассказать, учитывая женскую физиологию…


- Оля, мать твою, я не вчера родился и знаю, что такое менструация. Так нахрена ты сегодня виски пила, пусть и пятьдесят грамм?


- Какая забота, – Ольга все-таки повернулась. Хватит бегать. – Я сегодня еще и курила. Вот что-то накатило.


- Дура, – резюмировал Олег. – Но помни, если это мой ребенок…


- Это не твой ребенок, закрыли тему.


Ольга, если честно, уже пожалела, что подтвердила догадку Олега. Она снова взяла контейнер с едой и пластмассовые приборы и отвернулась к окну.


- Обиделась? – спросил Олег.


- Нет, – пожала плечами.


- Да присядь ты и расслабься. Просто поговорим.


Наконец, Ольга расслабленно опустила плечи и села напротив, но чувствовала, понимала, что просто так он не сдастся, пока думает…


Она сама не хотела думать, что забеременела от Олега. Цикл сбился сразу после операции, так что даже примерный срок сама не могла определить. Сразу вспомнилась и ночь с Романом, а потом и утро с Олегом. Ольга дернула плечами.


- О чем подумала?


- Ни о чем.


Вспоминать вслух не возникло желания, столько времени прошло. Сколько? Казалось, что вечность, а на деле пара месяцев.


- Застегивай рубашку, и идем, – сказала Ольга, поднимаясь. – Тебе надо поспать и мне тоже.


- Останусь здесь, – кивнул на диван у противоположной стены. – Утром поговорю со съемочной группой, может, вечером начнем снимать. Как раз темнота нужна. Приедешь?


Ольга кивнула и ответила:


- Днем поработаю еще со сценарием, сделаю пометки, как и что.


Она вышла за дверь и спустилась вниз.


Ночной воздух как-то имел какой-то особенный запах. Ольга столько раз пыталась его описать, но не получалось. А вот у Романа получилось что-то вроде: «Даже летняя ночь пахла холодом, холодом от света ярких звезд, который смешивался с запахом цветов, зелени и остывающего асфальта. Идеальный баланс, который не обжигает, но и не морозит».


Наверное, весь его романтизм уходил в книги, потому что Ольга бы сама в жизни не придумала подобную метафору.


Она шла по улице, как будто только сейчас начав замечать мелочи вокруг. Дорога, которая должна была занять десять минут, превратилась в получасовую прогулку. Раньше Ольга за собой подобного не замечала, но сейчас поняла, что вот сейчас несчастный паучок, который ползет по приглянувшемуся цветку, может быть раздавлен одним движением ее руки.


- Да мне плевать, если честно, чей ты, – приложила она руку к животу.


Но почему-то фантазия выдавала образ мальчика с такими же глазами, как у Романа. То зелеными, то начинавшими сереть, то совмещавшими в себе оба цвета. И обязательно с таким же серьезным выражением лица.


Ольга достала телефон и набрала те заветные три слова, которые произносятся каждый день разными людьми, произносятся автоматически, но у нее, по крайней мере, сейчас было по-другому.


«Я люблю тебя».


Она знала, что Роман не истолкует интонацию этих слов по сообщению, знала, что им и дальше будет трудно, еще сложнее прежнего. Но хотела получить то же в ответ.


«Я тебя тоже люблю».


И тут же звонок, когда Ольга уже стояла возле подъезда.


- Да, – ответила она.


- Прости меня, я дурак, – сказал Роман. – Не так, наверное, стоило это сделать.


- Я беременна, – выпалила Ольга, зажмурившись и почувствовав, как ногти свободной от телефона руки впились в ладонь.


Она боялась, что он снова спросит: «От кого?»


- Кажется, у нас входит в привычку сообщать важные новости по телефону. Только давай будем честными… Я сейчас могу изобразить восторг, фальшь в котором ты почувствуешь, а могу просто сказать, что мне надо переварить эту новость. Но знай, я рад.


- И ты даже не спросишь, от кого я беременна? – Ольга усмехнулась довольно нервно.


- Я знаю, теперь знаю. Помни одно – это мой ребенок. Что бы ни случилось… Блядь, – выругался Роман. – Напоминает бред Райана Гослинга в «Дневнике памяти». В общем, все у нас будет хорошо. Помни об этом.


Попрощавшись, Ольга поднялась в квартиру Инны. Аккуратно, стараясь не издавать лишнего шума, открыла дверь выданными ключами и в полной темноте постаралась разуться.


- Я на кухне, – крикнула Инна.


Ольга зашла и сказала:


- Сегодня переночую, а завтра поеду в гостиницу.


- Не придумывай. Мой муж дома не появляется, а ребенок у бабушки. Уже взрослый же.


- Сколько твоему ребенку? – вдруг спросила Ольга, хоть до этого подобная информация ее не интересовала.


- Семь уже. Я же в восемнадцать родила, едва школу окончила. Но знаешь, все хорошо. Хоть второго и не планируем пока. С возрастом начинаешь думать. В том возрасте не было мыслей о патологиях, выкидышах, замерших и прочей херне, так что переносилось легче. А сейчас, когда муж говорит о втором ребенке, начинаешь чувствовать, что тебе уже давно не восемнадцать, и прислушиваешься к звоночкам организма.


Ольга кивнула и сказала:


- Я хочу спать. Извини, очень устала.


- Постелила тебе в детской, пока мелкого нет.


Инна все показала и, закрыв дверь, вышла. На кровати, застеленной ярким бельем в принт с машинками, лежало полотенце. Ольга сходила в душ и легла на диван. Наверное, по привычке Инна положила маленького плюшевого медведя.


Ольга прижала его к груди и уткнулась носом в плюш.


Игрушка была пропитана запахом, непривычным запахом.


«Наверное, так пахнут дети», – подумала она.


И сделала то, на что не была способна до сегодняшнего вечера, точнее ночи.


- Эй, малыш, – она снова прижала руку к животу, благодаря тесты на беременность, которые помогли не списать все на сбившийся после операции цикл. – Мы с тобой точно будем счастливы.


Плоский все еще живот не пожелал ответить. Да и не надо было.


Глава 15


Утром, конечно, все показалось бредом. Особенно, собственное поведение. Какие-то «няшности», как Ольга мысленно обозвала свои вчерашние лирические порывы. И все-таки решила поставить все точки над «i».


Ей повезло, в медцентре отказались накануне от консультации, так что Ольга через два часа попала на прием к гинекологу.


Стандартные процедуры, которые уже проходила, но именно ультразвуковое исследование она ждала, боясь и надеясь.


Холодное прикосновение, ожидание… Ольга не выдержала первая:


- Какой срок?


- Сейчас.


С ответом врач, казалось, тянула вечность.


И предательские слезы накатили, когда она выходила из кабинета и рассчитывалась с администратором.


Все как будто на повторе, жизнь отмотана на год назад. Те же движения, похожая обстановка и…


«Нет, этого ребенка я не потеряю», – подумала Ольга, выйдя на улицу.


Как по закону чего-то, то ли подлости, то ли провидения, тут же завибрировал телефон.


- У тебя чуйка, что ли, когда мне хреново? – вместо приветствия ответила на звонок.


- Сейчас смс вышлю адрес, приезжай на съемки, – сказал коротко и по существу Олег. – И почему тебе хреново?


- Настроение ни к черту.


- Раньше у тебя проблем с настроением не было. Так что есть над чем поразмышлять.


Намек был совершенно прозрачным, и Ольга устало выдохнула в трубку:


- Не получится у тебя, Олег. Я не уйду от него. Эту тему больше не поднимаем, жду адрес.


Наверное, когда человек ничем не занят, его начинают занимать собственные мысли. И, может, это такая странная особенность разума, но мысли приходят отнюдь не радостные.


Сейчас, на съемках, сосредоточившись на процессе, Ольга поняла, что уже несколько часов не занимается самокопанием и анализом их с Романом отношений. А вечером поняла, что на это нет сил. День за днем все повторялось. И эта усталость Ольге нравилась, а еще больше нравилось, что Олег перестал делать намеки и посылать остроты в адрес Островского.


Незаметно пролетела неделя.


Ольга скучала, очень скучала, но и радовалась тому, что все-таки приехала. Может, им так и надо расставаться периодически, чтобы потом снова становиться ближе. Хотя это тоже не выход, она понимала. Наверное, рутина и быт просто не для них.


«Но как-то же люди так живут», – усмехнулась своим предположениям.


- Какая-то ухмылка у тебя загадочная, – сказал Олег, подходя и протягивая стаканчик с чаем.


У него за последнюю неделю вошло в привычку отучать ее от безмерного употребления кофе, бочки которого постоянно употреблялись всеми работниками за день на площадке.


- Задумалась, – ответила Ольга.


- На монтаж останешься?


- Зачем? – удивилась она.


- Ну мало ли… – протянул Олег. – Вдруг твой взгляд поможет сделать итог краше.


- Ты лучший режиссер по монтажу, с которым мне доводилось работать, так что мой взгляд не поможет. Скорее, тебе не помешает вплотную заняться, чтобы вышла конфетка.


Они замолчали, глядя, как помощники оператора скручивают длинные провода, разбирают оборудование.


- Ты к врачу ходила? – наконец спросил Олег, но при этом как будто извинялся.


- Нет еще.


Говорить об этом Ольга не хотела. Роман должен был узнать первым.


- Я тебя только об одном прошу: позвони мне, когда сходишь. Пожалуйста.


В ответ была заготовлена целая тирада на эту тему, но подошла Инна, поэтому Олег удостоился только кивка в ответ.


- Спасибо, Оль, что приехала. А то бы мы не справились. Все-таки идея сценария была твоя, я просто помогала, так что… Эх, без тебя бы не справились.


Инна делала вид, что не замечает напряжения, не знает, что они были женаты.


- Справились бы как-нибудь, – сказал Олег и повернулся к Ольге: – Когда уезжаешь?


- Я не уезжаю, – ответила она.


Он вышел из поезда и достал телефон.


«Я приехал».


Ответ пришел не сразу. Роман успел доехать до гостиницы и принять душ, а ответа все не было. Можно было позвонить… Если уж Ольга не ответит, то занята на съемках или чем-то еще.


«Ты где?»


У Романа в ушах звучал голос Анны, так что он ответил:


«Жду тебя. Ул. Образцова, 3с1»


Он чувствовал себя невероятно неуютно. Все-таки подобная постановка была в новинку, но послал к черту все свои принципы и стереотипы.


Ольга не стала перезванивать, пусть и возникло такое желание, но какое-то чувство, наверное, как описывают героини в романах, появилось внутри. То ли чертовы бабочки, то ли желание предстоящей ночи, то ли томление… Как еще можно это описать?


Она прогуглила адрес, присланный Романом, и едва не рассмеялась. Ресторан, блин.


- Инна, я ухожу!


- Вернешься?


Вот все-таки она была похожа на Ольгу. Ни вопросов, ни замечаний – ничего.


- Вряд ли.


- Слушай, – Инна замялась уже перед открытой дверью, – ты же с Островским живешь?


- И?..


- Я читала его книги. Талантливо, броско, остроумно, но сам он… Он холодный и как будто безжизненный.


- В нем жизни больше, чем в нас с тобой, взятых вместе.


- Тебе виднее, – улыбнулась Инна, закрывая дверь.


Такси. Предвкушение. И… новость.


Ольга бросила деньги водителю, даже не глядя, и выскочила из машины.


Роман сидел на террасе со стаканом воды в руках. Он повернул голову и улыбнулся. Сейчас бы им не в ресторан, а в номер гостиницы, такое сильное желание охватило обоих.


Почти подбежав к столику, Ольга села к нему на колени, причем не совсем прилично, лицом к лицу, и начала целовать. Целовать до боли, пытаясь компенсировать все, что горело внутри. Его запах, вкус, руки на теле… Все это было сумасшедшим.


- Оля, я сейчас кончу, – шепнул на ухо Роман, взяв ее ладонь и пристроив между телами, чтобы она сама почувствовала, как стояк мешает в общественном месте.


- Я хочу тебя, – шепнула она в ответ и провела рукой по выпирающей части на брюках.


- Я бы сейчас трахал так, чтобы больше ни одна дурацкая мысль не проникла в твою голову, чтобы ты орала подо мной, кончая, чтобы я ощущал твои твердые соски губами, когда сидишь на мне, чтобы твоя спина выгибалась, когда я вхожу сзади.


- Бля, если сейчас будет мокро, то явно не от дождя.


- Я так и хотел.


Рука Романа уже нырнула в шорты. И им было плевать на людей вокруг.


- Может, нафиг ужин? – спросила Ольга.


- Нет уж, спрыгивай и садись напротив. Нам надо поговорить.


Разговоры не были их сильной стороной, но она понимала, что сейчас этого не избежать.


- Говори, – Ольга села на стул.


- К врачу ходила?


- Да.


Вопросов не было, только взгляд. Но именно он пробирал до костей, перекручивал все внутри. И Ольга поняла, что должна сказать, но эгоистично не хотела.


- Все нормально, – ответила, отдав меню.


- Это как? – Роман ждал, аккуратно спрашивая.


- Это значит, что плод развивается согласно сроку и что через… н-ное время мы станем родителями.


- Я рад.


Ольга его мучила беспощадно, но ждала этот вопрос, который так и не прозвучал. Какой срок? Он ведь сказал, что это в любом случае его ребенок.


Официант принял заказ, и Ольга, поставив локти на стол и подперев сплетенными ладонями подбородок, уставилась на Романа.


- И что мы так смотрим? – спросил он, улыбнувшись.


- У тебя красивые глаза, – ответила Ольга.


- Да я вроде и весь ничего.


- Согласна. Потом расскажу, какая часть твоего тела мне нравится больше всего.


Роман наклонился чуть вперед и предположил:


- Это мой мозг?


- Он, безусловно, хорош, и работать ты им умеешь, но с другим органом у меня получается лучше находить общий язык.


- С языком проблем точно нет, – он игриво подмигнул, – а вот с мозгом бы не помешало тоже поработать.


- Островский, ты иногда меня бесишь.


Протянутая ладонь, и Ольга вложила свою руку. И в этом прикосновении было больше любви, чем в сексе. Эта была простая нежность, но искренняя, душевная, что ли…


- Ты часто обращаешься ко мне по фамилии, – сказал Роман, подтянув ее запястье к губам и поцеловав.


- Мне нравится твоя фамилия.


- Хорошо, – он отпустил ее руку. – Ольга Михайловна Флоренцева, я абсолютно не романтик и совершенно не понимаю, что именно сейчас надо делать, но… Блядь, я люблю тебя. У меня нет с собой кольца, я не собираюсь становиться на одно колено, а ты не запрыгаешь в экстазе от всей этой картины. Поэтому просто скажи – мы поженимся? Тебе же нравится моя фамилия, она может стать и твоей.


Ольга откинулась на стуле и слушала, как он неумело пытается организовать предложение руки и сердца. Все-таки писать у него получается лучше, чем говорить.


- Я. Тебя. Обожаю.


- Это да?


Роман напрягся, ожидая от него слов или действий. Ольга не стала его мучить:


- Шесть недель. Всего-то шесть недель, и ты теперь знаешь, что он твой. И я хочу, чтобы у него были твои глаза.


- У него?


- Я уверена, что это мальчик. И буду носить твою фамилию. Островская Ольга Михайловна… Не плохо же?


- Вообще отлично. А нам можно?..


Роман не закончил вопрос, но Ольга его поняла. Она сама так соскучилась, что даже принесенная еда не лезла в горло.


- Нам можно все, что не запрещено всякими кодексами. И я уже сижу, сжимая ноги, потому что хочу тебя до умопомрачения.


- Оль, я рад всему, что происходит, – Роман отложил приборы и посмотрел так, что Ольга поняла – сейчас будет сказано что-то неприятное. Она чувствовала это. В груди все перевернулось, сжалось, стянулось от этих слов. – Но я боюсь… Я не хотел никогда детей, потому что…


- Что?..- переспросила Ольга. Ее внутренняя борьба достигла состояния – вырваться и орать в голос. А тем более Роман, который смотрел в сторону, добавил непонятное:


- Я не создан для семьи, но с тобой готов.


- Это что сейчас было? То есть ты сомневаешься? Не надо на мне жениться по долгу, не надо на мне жениться по юридическим причинам, не надо на мне жениться… Если ты не хочешь! Такое ощущение, как будто ты делаешь мне одолжение этим браком. Я тебя не просила, я не настаивала, как делали бы другие женщины. Я просто хотела быть с тобой…


Роман понял, что просто неправильно выразил свою мысль. Все-таки на письме это у него получается лучше, но он улыбнулся:


- Ты стала моей болью и проклятием, – а потом стал серьезнее: – Блядь, я не никого не любил так, как тебя. Да, я боюсь этих чувств, нам будет сложно, даже очень. И мы, Оль, слишком похожи, но я хочу быть с тобой. Хоть сколько, но хочу…


- Не поняла, – сказала Ольга, тоже отложив приборы и посмотрев внимательно.


Роман протянул руку и улыбнулся.


Понимать сейчас ни к чему. Просто нужно любить. Но все было слишком сложно. Улыбки и молчание их не спасало.


- Островский я даже для меня слишком хорошо тебя знаю. И пока ты не скажешь, разговора не получится.


- Тебе не со мной надо сейчас поговорить.


- В чем дело? – Ольга не понимала, но принимала.


- Оль, просто поговори с ним. Он действительно хороший человек. Хотя я лучше сам поговорю, если вдруг… Впрочем, не столь важно…


Ольга приподняла брови и вопросительно уставилась на Романа.


- Охренеть просто. Мы тут жениться собираемся, а ты меня отправляешь к бывшему мужу поговорить.


- Надо разобраться в нашем любовном треугольнике. Н-да, звучит дерьмово.


- Мне казалось, я в этом разобралась, когда получила свидетельство о разводе.


Роман пожал плечами и усмехнулся:


- К сожалению, бумажки не все решают.


- Я все равно не понимаю, чего ты хочешь этим добиться. Где остановился?


Получив адрес гостиницы, Ольга просто поднялась и молча вышла на улицу. Не было ни обиды за его слова, ни раздражения, ни злости. Вот ничего вовсе не было.


Примерно через час она достала телефон и набрала номер Олега. Он ответил сразу, произнеся короткое:


- Да?


- Ты где? – спросила Ольга, присел на скамейку черт знает где. Все-таки час шатания по московским улицам дал знать о себе болью в ногах.


- Домой еду.


- Адрес не поменял?


- В гости приехать хочешь?


- Ставь чайник.


- Жду, – усмехнулся Олег.


Ольга посмотрела на название улицы и открыла карту на телефоне, чтобы найти ближайшее метро, потому что еще полчаса назад перестала понимать, где сейчас находится. До дома Олега, который она считала и своим когда-то, добралась быстро. Остановилась возле подъезда и подумала:


«Почему квартиру Романа я до сих пор не могу считать своей».


Позвонив в домофон, Ольга дождалась звука открываемой двери и поднялась пешком на этаж. Олег стоял возле открытой двери, и все это напомнило ту ситуацию, когда она сбежала от Романа год назад и приехала по давно знакомому адресу. Только теперь она верила, что все будет иначе. Прошлых ошибок она не собиралась повторять. Но было ли то ошибкой?


- Привет, – сказала Ольга.


- Да вроде виделись недавно, – ответил Олег и добавил: – Проходи.


В квартире все осталось по-прежнему. Даже забытая тушь все так же стояла возле зеркала в коридоре.


- Клининговая компания или живешь с кем? – спросила Ольга, сбрасывая обувь.


- По-твоему, я сам навести порядок в квартире не могу? Или ты приехала помочь, чтобы у меня тут грибы на полу не начали расти? Не стоит волноваться, уже лет пятнадцать один живу, с редкими перерывами между женами.


Ольга привычно включила чайник, достала кружку, чай, сахар. Олег наблюдал, сидя за столом, но взгляд прожигал спину. Кому-то надо было начать, но это самое сложное. Все рухнуло уже давно, все прошло, хоть и оставалась какая-то тонкая ниточка, продолжавшая соединять их. И только сейчас Ольга поняла, что имел в виду Роман. Разобраться необходимо. Расставить все точки, а не привычные запятые.


- Олег…


- Что?


Он знал. Уже знал, как только Ольга ему позвонила.


- Даже если бы… – начала она.


- Без «если бы». Неважно, что могло бы быть. Я тебя потерял, как только подписал договор с Островским. А все, что было потом… Это было хорошо, правильно, но как-то ненатурально. А с твоим писакой все эмоционально, весьма даже, но, как по мне, так неправильно. Первое впечатление никогда не изменится, а вы стали друг для друга драмой, и вместе вам будет очень тяжело по жизни.


Ольга присела напротив и посмотрела на Олега. Немного грустно, но с улыбкой. Он же был задумчивым, только отстукивал по столу пальцами дробь и смотрел в сторону.


В каком-то непонятном порыве Ольга накрыла его руку, заставив посмотреть наконец в ее сторону. В этом взгляде, на который она наткнулась, было прощание и легкая грусть.


- Я люблю тебя, Олег, – вырвалось вдруг.


Она не врала. Но вложила в эти слова совсем другой смысл, нежели тот, который вкладывала в эти же слова, когда говорила их Роману. И все было понято правильно.


- Я тебя тоже.


Они сидели, уже не глядя друг на друга, но все так же держась за руки, пока Ольга не поднялась и не поставила кружку в раковину, сказав:


- Я пойду.


Олег кивнул и вышел следом в коридор.


- Ты уверена, что ребенок не мой?


- Уверена.


- Островский везунчик.


- Я тоже, – улыбнулась Ольга и, подойдя, прижалась щекой к плечу Олега. – Потому что знакома с тобой ближе многих. И этому я рада.


- Уходи, – Олег отодвинул ее от себя. – Хватит мучить друг друга. Идите с писакой мучайтесь.


Вот только сейчас не хотелось мучить себя, поэтому таксист ее отвез по знакомому адресу, но это был не адрес гостиницы. Инна не задавала вопросов, просто открыла дверь и пропустила Ольгу внутрь.


- Увидимся еще? – единственный вопрос, который прозвучал, пока в чемодан складывались немногочисленные вещи. – Ну, или хотя бы поработаем?


И тут же смс:


«Ты ко мне приедешь?»


- Инна, работать с тобой приятно, но… Не знаю, вообще не знаю, что даже будет завтра.


«Нет», – короткое смс, написанное почти сквозь пелену слез.


- До встречи, Оль.


- До встречи. Надеюсь.


«Где ты?»


Ольга усмехнулась, уже сидя в машине, прочитав новое сообщение.


«Еду домой».


Только вот где дом, она уже не понимала. Было ли в ее жизни место, которое можно так назвать? На секунду захотелось вернуться к матери, но это не мысль. Наташа? Да нет, она сама по себе, у нее семья. Почему? Вот почему все приходят на ум, но только не Роман.


А он еще ничего и не ответил. А что можно было ожидать? Что он примчится на вокзал, встанет на колено, признается в любви? Увы, это не хэппи-энд. Работать им над собой еще долго. А для этого надо время.


Глава 16


В квартире было душно и пыльно. Видно, Наташа давно не заходила. Что ж, это было понятно, своих проблем хватает.


Ольга распахнула балкон и окно на кухне, повернула вентили, включив подачу воды, и совершенно бездумно начала протирать мебель, чувствуя, как начинает свежеть в помещении. Еще бы в голове просвежело, было бы вообще отлично!


Телефон выключен, а включать его Ольге совсем не хотелось. Вот бывает такое, когда что-то перемыкает в голове и просто необходимо побыть одной.


«Только у меня в голове постоянно перегорают провода. Почему бы не забить на все, как я делала это раньше. Мужчины, любовь, отношения – все это не имело значения. Что же изменилось? Я или мое мировоззрение? И кто виноват, что ничего не складывается? Я или он?»


Вопросов у Ольги было много, вот только ответы в одиночку не найти. Здесь не помогут ничьи советы, не помогут походы к психологу, литры алкоголя, который и употреблять-то нельзя было.


Здесь мог помочь лишь один человек…


Хоть Роман и помнил об импульсивности, присущей Ольге, но почему-то казалось, что это осталось позади.


«Гормоны, что ли, у нее шалят?»


Он пытался дозвониться, но плюнул после нескольких неудачных попыток, поняв, что она просто-напросто выключила телефон, не желая ни с кем разговаривать. Роман знал, где она, но не хотел давить сейчас. Он умел выносить знания из уроков жизни и помнил, чем все обернулось в прошлый раз, как и помнил, чем обернулось бездействие. И какова тогда золотая середина?


Звонок разорвал тишину номера, и Роман сразу потянулся за телефоном, надеясь, что это остывшая Ольга. Но безмерно удивился, увидев на экране другое имя. Он сдвинул слайдер и вместо приветствия сказал:


- Ну и что ты наплел ей в этот раз?


- Да ты полный придурок, если считаешь, будто в том, что у вас ничего не складывается, виноват я, – усмехнулся Олег на другом конце провода.


- Зато ты у нас настоящий идеал, – в тон ему ответил Роман.


- Приезжай ко мне в офис, есть предложение.


- Говори адрес.


- Клади трубку и лови смс.


Сообщение пришло через полминуты. Роман оделся и вызвал такси, которое через полчаса остановилось у недавно отремонтированного здания. Олег прогуливался перед входом, прикуривая очередную сигарету, но тут же остановился, увидев, как Роман выходит из машины.


- Паршиво выглядишь, режиссер.


- Ты тоже не цветешь, – также спокойно ответил Олег.


- Дай сигарету, – попросил Роман.


- Ты же вроде не курил.


- Ты вроде тоже.


Олег молча подал пачку и зажигалку. Ни у одного из них сейчас не было желания обмениваться колкостями, к которым оба уже привыкли. Они уже не делили одну женщину, потому что были уверены в том выборе, который она сделала, больше не испытывали в присутствии друг друга напряжения. Просто два знакомых человека – не друзья, но и не посторонние.


- Что хотел? – Роман нарушил молчание первым, затушив окурок о край железной урны.


- Идем, – кивнул Олег, открывая дверь.


Они поднялись на второй этаж, зашли в кабинет. Каждый думал о своем, пока они сидели друг напротив друга. В этой тишине не было эмоций. Роман обводил взглядом кабинет и, наткнувшись взглядом на фотографию на столе, поднял один уголок губ в усмешке. Это не осталось незамеченным.


- Единственная, – проследив за взглядом, отметил Олег. – Я имею в виду фотографию.


На снимке они были вдвоем – он счастливо улыбался, а ее взгляд немного грустный, хоть губы тоже были растянуты в улыбке.


«А у нас ни фотографий, ни воспоминаний… Кроме охренительного секса и общей работы. Хм, еще и всего дерьма, что мы пережили», – подумал Роман, но вслух произнес:


- Так что ты от меня хотел?


- Вот это, – Олег бросил несколько листов на стол. – Могу по электронке переслать твоему юристу, чтобы посмотрела, но поверь – там все чисто. Копию в издательство я уже отправил, а там тоже есть свои юристы. Выпьешь? – спросил, не делая паузу.


- Если нальешь, – ответил Роман, уткнувшись в договор.


Стандартные пункты, почти то же самое, что и в прошлый раз. Он пролистывал страницу за страницей, периодически делая глотки налитого коньяка.


- А ты дотошный, – сказал Олег, когда листы снова легли на стол, но прозвучало это без сарказма.


- А ты профессионал, – заметил Роман. – На твоем месте я бы…


- Слушай, Островский, ты не на моем месте, но иногда мне хочется, чтобы я оказался на твоем. Путать профессиональное с личным – гиблое дело, поэтому сейчас, пусть твоя рожа меня до ужаса и бесит, ради выгодной сделки я распиваю с тобой коньяк. Но я честно готов признать, естественно, без капли лести, что ты талантливый мужик. Вот даже могу понять, что она в тебе нашла, но…


Олег замолчал.


- Но?..


- Я не могу понять, почему ты с таким невозмутимым видом сидишь здесь, когда она просит прислать оставшиеся вещи на старый адрес.


Роман думал, что зубы вот-вот начнут крошиться, так сильно он их сжал. Пустой стакан тут же треснул в руке, к счастью, не сильно порезав кожу.


Ольга почти сутки не выходила из квартиры, то сидя на балконе с книгой, то лежа на диване перед телевизором. В итоге все-таки позвонила Наташе и договорилась о встрече. За последние шесть часов с включенным телефоном Ольга не получила ни сообщения, ни звонка от Романа. Она понимала, что сама была неправа, и уже готова была позвонить. Но… Ее часто бросало из крайности в крайность, а мысли становились преградой.


«Он же говорил, что никогда не хотел детей… А вдруг обиделся, что я уехала? Вдруг ждет чего-то от меня?»


Ольга знала, что во всей этой жизненной каше есть не только отношения. Есть работа, есть обязательства, и все может повернуться в другую сторону в любой момент. Красивая концовка не для жизни, потом наступают кризисы, которые преодолеваются вместе. А если уж не получится, то можно и вполне удобно друг для друга разойтись.


- Привет, – Наташа махнула рукой, толкая коляску перед собой.


Ольга вынырнула из своих не очень позитивных мыслей и улыбнулась, помахав в ответ.


«Вот почему некоторые люди умеют быть просто счастливыми?»


Роман вышел из поезда на вокзале и с грохотом поставил чемодан на перрон. Его раздражала ситуация, эта вечная беготня друг от друга, от проблем, от слов…


Он загрузил чемодан в такси и назвал адрес.


Бессонные ночи давали о себе знать. Всего-то две…


«Она еще не раз не даст мне уснуть. И ребенок… Черт, какой мне ребенок?»


С этой мыслью, сколько Роман не пытался, свыкнуться получалось плохо. Он любил ее, она – его, но получилось полное дерьмо из их попыток любить. И таких, как они, любовь и ребенок не сблизят, пока не будет найдено что-то, что они не учли или потеряли с самого начала.


Роман перед подъездом уже час. Он чувствовал себя идиотом, но продолжал сидеть. Мысли сейчас терзали его, изводили, и было уже желание позвонить этому чертовому режиссеру, который его дезинформировал.


- Привет, – услышал наконец знакомый голос, который звучал очень хрипло и неуверенно. – Давно сидишь?


Подняв голову, Роман спросил:


- На улице говорить будем?


Да, спросил раздраженно. Но просто устал.


- Идем, – сказала Ольга и достала ключи.


Она как будто не видела, что в нем не осталось ни капли терпения. В нем просто кипела злость и… Наверное, непонимание.


В квартире обстановка накалилась еще больше. Роман у порога бросил вещи и тут же схватил Ольгу за запястье, привлекая к себе.


- Ты что придумала? – спросил, зная, что делает ей больно.


- Нам надо поговорить, – ответила она.


Обычно с этих слов начинается что-то плохое.


«Нам надо поговорить», – звучит зловеще.


Роман был в бешенстве, но сохранял внешнее спокойствие. Да и боялся нервировать ее, хотя и было желание взорваться, а потом привычным способом выбить из нее всю дурь. Он отпустил запястье, на котором остались следы его пальцев, но никого возмущение в ответ не услышал.


Ольга прошла на кухню, поставила чайник, насыпала чай, сахар, немного рассыпав по столешнице, потому что руки подрагивали, и сказала:


- Наори на меня.


- Что? – не понял Роман.


Она повернулась к нему и пояснила:


- Ори на меня, злись, ругайся, но только не будь таким бесчувственным, холодным и безэмоциональным, что у меня возникает ощущение, что я тебе на хрен не нужна!


С каждым словом Ольга могла наблюдать, как поднимаются его брови, а потом Роман уточнил:


- У тебя гормоны?


- Да при чем тут гормоны?


Она бросила в него попавшееся под руку кухонное полотенце и снова отвернулась, понимая, что не смогла выразить правильно свою мысль. Роман не догадался, что она имела в виду, а может, просто так показалось.


- Оля, я не самый лучший романтик, но и не идиот. Если бы я начал проявлять деспотизм и собственнические замашки, то ты бы ушла от меня сразу. Не в твоем характере терпеть подобное. Но поверь, мне не плевать на тебя. И неужели ты этого не чувствуешь?


Ольге даже почудилось на секунду, что в его голосе промелькнула обида. Видеть она не могла, потому что продолжала стоять спиной, но каждое слово, каждая вибрация голоса отдавались в голове.


«Может, я просто дура, которая не привыкла к подобному? Может, я просто сама все усложняю? Что происходит? Что меня пугает: его вечно ровный голос, спокойствие? Но я до сих пор не понимаю, чего от него ждать, но это Островский, пора бы уже привыкнуть».


И именно эта неизвестность ее и пугала, замыкала в себе, в собственных мыслях, которыми Ольга боялась с ним поделиться.


- Ты меня слышишь? – спросил Роман, когда пауза затянулась.


Он не понимал, почему ему было легко общаться с Анной, почему Ольге было легче общаться с Олегом. Что с ними двоими было не так? Чувства, которых они не понимают? Или чувства, которые им были на самом-то деле не нужны?


- Ты нужен мне, – наконец сказала Ольга и медленно повернулась, не зная, что сейчас увидит. Именно увидит, а не услышит. Она научилась понимать его взгляды, жесты, но хотелось слышать слова.


Взгляд Романа был полон разочарования. Еще в нем плескалась замеченная ранее обида, но… Это было все. И вдруг Ольга поняла, что в последнее время только он сражался за их отношения, пытался говорить, а она просто не слышала, не понимала значение тех прямых слов, которые он произнес перед ее поездкой в Москву на балконе, а потом в ванной.


Ольге показалось, что Роман как будто стал мудрее, как будто первым повзрослел и понял всю значимость их невозможности обходиться друг без друга, а она поглупела и обабилась. В принципе, как все влюбленные женщины. И вроде понимаешь, что это полный идиотизм, но поделать с собой ничего не можешь. Нет, конечно, можно идеально быть эрудитом в работе, в общении с другими людьми, но рядом с ним…


- Бля, нельзя быть такой идиоткой! – Ольга выкрикнула это вслух, а потом добавила уже тише: – Я люблю тебя, я хочу быть с тобой.


- По-моему, ты сама не знаешь, чего именно хочешь. Почему ты до сих пор не продала или не сдала квартиру? Потому, что как и со своим режиссером, так и со мной сомневалась, не верила, что сможешь построить нормальные отношения. Может, ты просто не способна это? Ты в любой сложной ситуации сбегаешь, потому что не хочешь решать. Я познакомился когда-то с язвительной, странной, но удивительной женщиной, которая просто не умела справляться с чувствами и сбегала. И до сих пор сбегает. Я не знаю, что в Москве тебе ударило в голову, но явно не режиссер, потому виделись мы с ним на следующий день. Он отпустил тебя, хоть до сих пор и любит.


Снова каждое слово Романа резало голову, вбивалось гвоздем. И Ольга забыла все слова, которые хотела сказать с фразой «нам надо поговорить». Говорил он, говорил все так, как есть. По крайней мере, только Роман признавал, что она сходит с ума от пожирающих ее изнутри противоречий.


Ольга подошла к нему и положила руки на плечи, стараясь всмотреться в лицо, глаза, чтобы понять степень его раздражения. Но лица не было видно, и стало понятно, что сексом не отделаться, как это бывало обычно.


- Рома, – Ольга уткнулась губами в короткие жесткие волосы, чувствуя, как все-таки его руки легли ей на бедра, – я люблю тебя. Я больше никогда не уйду, мы будем разговаривать обо всем. Все будет хорошо.


- Слова, слова, слова. Мы, когда уезжали из Москвы, тоже думали, что будем счастливы. Я вот был, а ты, кажется, не очень. Чего же тебе не хватает? – он говорил и говорил, но руки уже расстегивали шорты, а губы целовали живот. Целовали так аккуратно, как будто боязливо, что было вообще несвойственно для них.


Роман провел зыком по пупку, не веря, что так почти дотрагивается до своего ребенка. Что там творится на таком сроке? Чувствует ли он что-нибудь? Ольга сказала, что уверена. Это мальчик. Было так интересно – бьется ли у него уже сердце, сформировались ли ручки-ножки? Но самое главное – жив ли он?


В прошлый раз все обернулось трагедией, из-за которой они потеряли друг друга на долгое-долгое время. Но в том ли была причина? Живот был плоский, будто там ничего и нет. Точнее, никого. И вдруг Роман оторвался от ее кожи и спросил:


- Почему ты не предохранялась? Я-то… Потому что помнил, что ты…


Ольга присела на корточки, чтобы увидеть его глаза, и ответила:


- Может, подсознательно я хотела? Но, – она потянулась к пуговице на его джинсах, – я с самого начала чувствовала, что он твой.


Роман перехватил руки и сказал немного холодно:


- Так почему не сразу? Вот видишь… Ты сомневалась, пока не получила медицинское подтверждение, – он смотрел на Ольгу с вопросом.


Она села на пол и закрыла лицо руками. Надо попробовать.


- Послушай. У меня была задержка, как только мы уехали из Москвы. Что мне надо было сделать? Когда через месяц снова ничего не произошло, я сделала тест на беременность, он оказался положительным. Но, видимо, тогда был совсем маленький срок, если сейчас только около семи недель. Я боялась идти к врачу, боялась услышать, что срок больше и понять, что Олег…


Она не смогла сказать. Слова по ним били плетью, становились обжигающим раскаленным железом в горле.


- Ты думала, что я?.. – Роман даже усмехнулся, но как-то безрадостно.


- Да я растерялась, я не знала, что делать и как ты это воспримешь!


Он понял ее страхи. Но не мог поверить, что вел себя настолько неправильно, не вызывал доверия, не заслужил искренности.


- Мы оба хороши, – сказал Роман и поднял ее за руки. – Не сиди на полу, пусть и лето, но все же.


Ольга села к нему на колено и начала расстегивать пуговицы на рубашке, чувствуя, как увеличивается его член у нее под бедром. Именно сейчас это и нужно было ей, не разговоры, не выяснения отношений, а то, в чем они всегда были ближе.


Роман притянул ее за затылок и поцеловал. Нет, не просто поцеловал. Он просто издевался над ее губами, то кусая их, то играя языком, то жестко вторгаясь, то оставляя всего лишь легкие прикосновения, за которыми Ольга тянулась, надеясь получить новую порцию. Руки блуждали по телам. Его – аккуратно, ее – до боли сжимая.


- Идем? – вопросительно предложила Ольга.


- Мы в прошлый раз не опробовали кухонный стол, – ответил Роман.


Но они понимали, что еще не все решено, не все договорено, а впереди самый тяжкий труд – научиться быть вместе, доверяя друг другу. А люди, которые по жизни были одиночками, вряд ли когда-нибудь поймут, что это. Как до конца открыться другому человеку?


Но мысли уже переместились ниже пояса. Роману не терпелось скорее почувствовать, как она пульсирует, сжимая его внутри, когда кончает, а Ольге – почувствовать его внутри.


Глава 17


Роман подхватил Ольгу, а она закинула ноги ему на пояс. Они хотели друг друга. До боли, до всех недосказанностей.


Но эта извечная фраза…


- Я уже придумал название нового романа. «Любви недостаточно…»


Ольга вздрогнула на минуту, как будто сейчас в одном лице смешались двое.


- Это уже было использовано, – прошептала едва слышно. – И ты думаешь, что нам недостаточно?


Одежда падала на пол, пока они смотрели друг на друга. В этих взглядах было много всего: надежда вместе с недопониманием, страсть с неуверенностью, желание с болью. Им как будто необходимо умирать друг без друга, чтобы снова возрождаться рядом. Быть порознь, чтобы почувствовать, насколько они нужны друг другу.


- Нам достаточно всего, кроме откровений, – сказал Роман, откинув остатки одежды в сторону. – Но я до сих пор не могу принять, что внутри тебя… Черт, как это назвать? Человечек? Ребенок? Но ты же помнишь…


Он не закончил говорить. Просто погладил Ольгу по животу, когда та откинулась на стол, привстав на локтях, и она поняла его мысль:


- Ты боишься из-за того, что я беременна?


Задавать такой вопрос, лежа обнаженной на столе, было неудобно. Роман еще не спешил с ответом, как будто специально медлил, проводя пальцами по груди, животу, ногам.


-Я боюсь из-за того, что…


Ольга не нашла пример, она вообще растерялась. Роман забросил ее ноги себе на плечи, подтянув к краю стола, и аккуратно вошел.


Он с такой едва ли не трепетностью входил в нее, так целовал согнутые колени, так боялся сделать неправильное движение, что Ольга даже растерялась. Она ожидала, что это будет яростно, неистово, грубо. Но она этого и хотела!


Ан нет! Со стороны Романа это казалось испытанием – делать все так. Возможно, впервые в их отношениях просквозили отголоски нежности.


- У меня иногда возникает ощущение, что мы с тобой чокнутые, – сказал Роман, одеваясь.


- А разве нет? – удивилась Ольга, отобрав у него рубашку и обняв.


- Я всегда считал себя нормальным.


- Островский, – короткий смешок, – писатель априори не может быть нормальным человеком, а уж отличный писатель тем более.


- А я отличный? – игриво спросил Роман.


- Лучший, – подмигнула ему Ольга.


Ей нравилось, когда он улыбался, когда был таким… простым, что ли?


- Все нормально? – вопрос прозвучал неожиданно и уже серьезно, а Роман посмотрел так, как будто Ольга вот-вот готова была скончаться.


- Островский, – она закатила глаза, – я тебя сейчас выгоню, если будешь задавать глупые вопросы.


- Послушай, – он стал еще серьезнее, – если хочешь, то можешь остаться здесь пока. Я все равно уезжаю, а торчать в чужом городе одной… Это тяжело, могу понять. Но я надеюсь, что ты все все-таки ко мне вернешься.


- Не поняла…


- В общем, у тебя есть время подумать и решить, чего же ты хочешь на самом деле.


Ольга сцепила зубы до хруста, а потом, сама не понимая почему, с размаха влепила ему звонкую пощечину и отступила на шаг назад, заметив, как потемнел взгляд напротив.


- Прости, – тут же сказала, прикрыв ладонью рот.


Он ей когда-то говорил, что так делать не стоит. И тогда Ольга поняла, что действительно не стоит. Не учится она на своих ошибках.


На секунду показалось, что Роман сейчас уйдет. Просто развернется и уйдет, как было в прошлый раз. На его лице начал выделяться след ладони.


- Прости меня, – повторила Ольга.


- Ничего, – ответил Роман так, как будто ему в метро кто-то случайно наступил на ногу.


- Ты прямо сейчас уедешь?


- Переночевать пустишь? – улыбнулся он. – И полотенце выдели, пожалуйста.


Ольга знала, что они странные, но никогда не думала, что им придется общаться, как совершенно посторонним людям. В этой отрешенности было столько недосказанности, столько недомолвок, и она поняла, что в этом виновата сама…


Но та чертова грань, линия, которая никак не переступалась, была невидимой стеной – это было сложно преодолеть.


Роман ушел в ванную, а Ольга сидела на диване и думала, чего же опять от него ждать. Они не понимали друг друга, каждое неправильно сказанное слово отдаляло их, но объединяло большее.


- Давай уже расставим все точки, – тихо сказала Ольга, когда он появился в комнате.


- Давай, – согласился он.


- Ты же видишь, что у нас ничего не получается. Я не знаю, почему именно так, но… Рома, я боюсь, – Ольга горько усмехнулась. – Может, в этом дело?


Он стоял перед ней в одном полотенце на бедрах. И стоял близко, даже очень.


- Такая умная, стервозная и независимая женщина чего-то боится?


Кажется, он когда-то это говорил. Ольга нахмурилась и подняла глаза, но взгляд все равно невольно опускался на грудь, живот и темную дорожку, что вела к краю полотенца. Он не был накачанным героем женских романов, но на руках проступали рельефы мышц, живот был плоским, а бедра узкими. Все было так гармонично, что Ольга не понимала, как можно иметь такое идеальное тело. Хотя, может, идеальным оно было только для нее? У него на прессе не было пресловутых кубиков, на лице – улыбки, которая обещает вечное блаженство, – обычный мужчина, которые сотнями ежедневно прогуливаются по улицам.


- Во мне что-то изменилось, что ты так пристально пялишься? Или стараешься запомнить?


«Он что, намекает, на расставание?» – пронеслось у Ольги в голове. Она провела ногтем по животу, по самой границе с полотенцем, и едва ли не сквозь зубы проговорила, выделяя каждое слово:


- Островский. Ты. Меня. Не бросишь.


- А я разве собирался? – удивился Роман. – Интересно, мне когда-нибудь удастся понять, какие мысли бродят в твоей голове, если уж ты их озвучивать не желаешь?


Ольга только собиралась что-то ответить, как настойчиво прозвенел звонок. Наташа? Вряд ли в это время.


- Ты кого-то ждешь?


- Нет. Но лучше бы тебе одеться, – окинула она взглядом почти обнаженного Романа.


Он в ответ демонстративно лег на диван, сделав вид, что не услышал слов Ольги. Она вышла в коридор и посмотрела в дверной глазок.


Только не это…


Но открыть надо.


На пороге, сложив руки на груди, стояла мать Ольги и, судя по выражению лица, готовилась отчитать дочь, как нашкодившего ребенка.


- Привет, мама, – обреченно выдохнула, надеясь, что Роман, услышав ее обращение, все-таки оденется. И тут же взглядом наткнулась на стоявший в коридоре чемодан, а звук стиральной машинки явно давал понять, что в комнате его одежды точно нет.


- Ну привет, дорогая, – голос Галины был напряжен, и, кажется, она сегодня собиралась немного поорать.


- Проходи на кухню.


Когда мать отвернулась спиной и, сбросив обувь, пошла в сторону кухни, Ольга схватила чемодан и, стараясь делать все быстро и незаметно, забросила его в комнату.


Комедия положений. Снова. Только на этот раз не муж застукал с любовником, а мама.


Ольга хотела уже предложить выйти на улицу. Вроде как прогуляться, погода же хорошая, но матери явно было удобно дома. Она набрала воду в чайник, открыла шкафчик, удивившись:


- Странно, что у тебя нет кофе, – в общем, вела себя совершенно по-хозяйски.


- Как ты узнала, что я в городе?


- Встретила твою Наташку, и знаешь, она мне рассказала много чего интересного. Хоть и пришлось из нее каждое слово клещами тянуть. Оказывается, ты развелась с Олегом, пролежала некоторое время в больнице, а потом свинтила с каким-то мужиком в неизвестном направлении.


Ольга понимала, что этот «какой-то мужик» в соседней комнате все прекрасно слышит.


- Мама, мне тридцать лет, и я…


- А такое чувство, что шестнадцать, – перебила Галина. – Приключений не хватает? Что тебе с Олегом не жилось-то? Гормоны в голову ударили? И с чем теперь ты осталась? Что, бросил тебя твой залетный любовник, раз ты вернулась домой одна? Надеюсь, хоть не обрюхатил.


- Хватит! – рявкнула Ольга, ударив кулаком по столу.


- Не повышай на мать голос! Лучше прислушайся к советам.


- Советам? Пока я слышу только причитания и нотации.


«Ну, Наташка! Получит по первое число!»


Ольга не понимала, почему вообще мать заявилась к ней домой, почему начинает воспитывать, хотя этим надо было заниматься лет двадцать назад. Раньше ее не волновало ничего, кроме себя самой, а звонки и встречи были сведены к минимуму. Может, почувствовала приближение старости и захотела наладить отношения? Только плохо пока выходит.


В пылу ссоры Ольга и не заметила появления Романа, пока он не положил руку ей на плечо, как будто успокаивая, и не сказал:


- Ты бы не нервничала. Я где-то слышал, что это вредно для беременных женщин, – а потом посмотрел на поперхнувшуюся чаем Галину и добавил: – Приятно познакомиться, я тот самый залетный любовник, с которым Оля свинтила в неизвестном направлении. Кстати, зовут меня Роман.


Хоть иногда Ольга и ненавидела его безэмоциональность, но сейчас именно она ее успокоила и заставила замолчать мать, которая растерянно переводила взгляд с одного на другого, а потом сказала с усмешкой:


- На папашу твоего похож.


Это было отнюдь не комплиментом, но Романа слова никак не задели. Он снова довольно спокойно заметил:


- О, я читал, что женщины часто выбирают мужчин, похожих на своих отцов, а мужчины – женщин, похожих на матерей. Это вроде бессознательно происходит.


Ольга мысленно улыбнулась. Островский все-таки такой Островский.


- Мне, наверное, лучше уйти. А то я как-то не рассчитывала на знакомство с любовником дочери.


- Я почти муж.


Галина изогнула бровь:


- Хоть бы перерыв между мужьями сделала. Не стоит меня провожать, сама найду выход.


- Как скажете, – голос Романа ни на секунду не менял тональность, но Ольга чувствовала, что его веселит ситуация.


- Да уж, хорошо, что хоть оделся, – протянула она, когда хлопнула входная дверь.


- С тещей мне не повезло, это я уже понял. А теперь собирайся.


- Куда?


Роман пожал плечами и ответил:


- Куда-нибудь, я тут не местный, так что выбирай сама.


Ольга его не поняла сразу, а потом удивленно воскликнула:


- Ты меня на свидание, что ли, приглашаешь?


- Могу и по привычке в постель пригласить. Но отложим постель до ночи.


Глава 18


- Странно себя чувствую, – усмехнулась Ольга, сняв туфли. – Как будто мы нормальные люди.


- До нормальных нам еще далеко, но мы попытались. И вроде бы начало было неплохое, – ответил Роман.


Ольга кивнула. Ей в самом начале вечера было немного неуютно, она уже забыла, что значит – ходить на свидания. А тем более Островский и свидание казались понятиями абсолютно параллельными. И очень непривычно с ним находиться не в постели и не выяснять отношения. Ну вот как он и сказал раньше: разнообразие. Да еще такое неожиданное!


Только все равно это пока казалось одноразовой акцией. А что дальше?


- Ты о чем задумалась? – Роман внимательно посмотрел в погрустневшие глаза.


- Все будет хорошо? – спросила Ольга и сцепила руки замком на его спине.


- Хватит уже сомневаться. В себе, во мне, в нас. Я не обещаю тебе быть эталоном идеального мужчины…


- Мне идеальный и не нужен. Мне нужен ты, вот такой вечно сдержанный, холодный, умный и неидеальный.


Роман улыбнулся. Наверное, эти слова были даже большим, чем простое «я тебя люблю», которое было сказано уже не единожды, но толку никакого не принесло.


- Слушай, – сказал он. – Мне, конечно, очень приятно, когда ты меня обнимаешь, но как-то стоять в коридоре уже десять минут…


- Точно, – усмехнулась Ольга, разжав руки. – Спать идем? Или ты опять работать?


- А вот это прозвучало упреком, – они снова замолчали, и как будто что-то опять началось рушиться, так и не успев достроиться. Как будто на болоте заливают фундамент, который постоянно проседает и проваливается в трясину. Но Роман продолжил: – Иди сюда, – и, заведя Ольгу в комнату, усадил на диван, присев на корточки напротив. – Я отключаюсь, когда работаю. Понимаешь? Немного отвлечешься – и мысль потеряна. А мы вернулись, когда мне как раз надо было книгу заканчивать. Так что…


- Я понимаю, – перебила его Ольга. – Сама такая. Главное, чтобы наши графики вдохновения совпадали. Но мы поймем, даже если не совпадут. Мы же справимся? Только вот как сейчас говори со мной. Ты объяснил – я поняла. И наоборот. Вроде схема простая.


Роман уткнулся лбом в ее колени, запустив руки под платье и сжав бедра. Он не мог поверить, что этот бесконечно повторяющийся цикл наконец изменил свое течение. Шагов еще предстоит сделать очень много, но на этот раз, он надеялся, не друг от друга. Хоть они и вели себя порой так, что не подступиться, но все-таки они были обычными людьми. Да, у каждого свои тараканы, характеры, амбиции, привычки, но как-то же кто-то находит точки соприкосновения, пытается общаться.


- Оль, – Роман поднял голову, но не убрал руки. – Возможно, я сейчас скажу довольно завуалировано, но ты должна понять. Я не родился писателем, но я им стал. Это был долгий и довольно трудный путь. Я каждый день учился писать, каждый день оттачивал мастерство, пытался привнести что-то оригинальное в свои тексты. После отказов от издательств я не опускал руки, а продолжал упорно идти к своей цели, не пытаясь попасть в струю современности, а остаться собой, сохранить стиль. И вот только через восемь лет смог…


- И смог так, – подхватила Ольга, пропуская его волосы между пальцами, – что твоя книга стала бомбой.


- И мы сможем. Главное, не опускать руки и не терять себя. Я не вовремя показал свой характер, когда ушел тогда. Злость – не самый лучший советчик.


Все такие правильные и нужные слова, но не прекратится ли это завтра же?


- Спасибо, – Ольга коснулась губами его щеки. – Я в душ.


Роман поднялся и кивнул, наблюдая, как она на ходу стягивает платье. Причем так зазывно, приглашающе, игриво. Вот тут им не надо было разговаривать – хватало только языка тела.


Он уже разделся, собираясь присоединиться к Ольге в ванной, как лежавший рядом телефон издал звук. Любой бы человек повернул голову, и Роман по инерции посмотрел на экран. Мельком, но взгляд зацепился за имя абонента, приславшего сообщение.


«Умело врешь, дорогая».


Три раза перечитав, Роман так ничего и не понял. И объяснить ситуацию могла только Ольга. Что это значит? О чем пишет Олег? Только возникшее спокойствие начало снова сменяться штормом.


- Я думала, ты ко мне присоединишься, но так и не дождалась… – Ольга осеклась, и улыбка сошла с лица, когда она увидела обращенный на нее взгляд. Что там было? Недопонимание, недоверие, обида…


- Ты помнишь, что я однажды попросил тебя не врать мне. Никогда.


Ольга нахмурилась, не поняв его, потом перевела взгляд на лежавший рядом телефон с подсвеченным экраном и спросила:


- В чем дело?


Вопрос прозвучал испуганно. Она не понимала, что он хочет от нее услышать, Роман – как спросить. Ольга быстро преодолела расстояние до дивана и взяла телефон, прочитав открытую смс.


«Как? Как? Как?»


Всего один вопрос бился в голове, и встречаться взглядом с Романом никак не хотелось.


- Черт! – выругалась Ольга и снова скрылась за дверь комнаты. Она не помнила, когда в последний раз открывала сумку, с которой приехала из Москвы. – Где эти чертовы бумаги? – снова вслух спросила Ольга, но они волшебным образом не появились.


- Оля, объяснишь, может? – Роман стоял, прислонившись к косяку.


- Я хотела показать.


Ольга уже поняла, что забыла бумаги у Инны, а там, скорее всего, и до Олега дошло. Но неужели он такой идиот, что подумал, что она ему соврала. И Роман тоже хорош…


- Рассказывай. И давай под одеялко.


Он не злился, просто хотел объяснений.


Включив телевизор, пусть и полностью без звука, Ольга почувствовала руку, поглаживавшую плечо, потом грудь, живот, и повернулась лицом к Роману, опершему голову на руку.


- Ты знаешь, как ультразвук ставит срок? – решилась Ольга.


- Примерно, – кивнул он.


- Но это не всегда день в день, все зависит там от размера плода, но мне не смогли более точно определить, потому что цикл сбился еще до этого. И даже при современном медицинском оборудовании… Но я тебе не соврала, честно. Шесть недель я не выдумала.


Роман выслушал, а потом откинулся на подушку со словами:


- Дай угадаю, он от твоей коллеги прознал про результат?


- Скорее всего.


- Он будет всегда третьим в нашей жизни, но я уже даже привык как-то. Главное, чтобы не в постели.


Ольга положила голову ему на грудь и сказала:


- Надо было сразу…


- Все нормально, – перебил Роман, приобняв ее за плечи. – Я все равно от своих слов не откажусь, но впредь, конечно, недоговаривать не стоит. А теперь давай спать.


- Ты не рассказал, куда и когда ты уезжаешь…


- Давай утром.


- Давай, – эхом отозвалась Ольга, обрадовавшись, что он не отпустил ее, чтобы удобнее лечь. Но и не порадовало, что даже мимолетного поцелуя не было.


Рассвет уже занимался, и первые лучи солнца старались пробиться сквозь плотно завешенные шторы. Ольга открыла глаза и выбралась из-под руки Романа, стараясь не разбудить его.


Почти пять утра, а сон как рукой сняло.


«Ну, я не сплю, так и ты не спи», – подумала она и, взяв телефон, вышла на кухню.


Олег поднял трубку после второго же гудка.


- Привет, – сказал он.


- Ну, привет. И долго ты собираешься портить мне жизнь?


- Кто? Я? – удивление было совсем без сарказма. – Я просто хочу разобраться.


Ольга слышала шум дороги на фоне их разговора и спросила:


- Куда ты едешь?


- Домой, Оля, домой. А теперь расскажи мне, какого хрена?


- Вечером перезвоню. Встретимся.


Так, наверное, будет лучше, хоть Ольга уже и устала от бесконечно расставляемых точек, которые превращались в многоточия. Но и Олега, который цеплялся за призрачную надежду, тоже могла понять.


«Когда же все уже закончится? Или, наоборот, начнется?»


Ольга заварила чай, пролистала новости в телефоне, сделала кое-какие заметки по новому сценарию и сожгла к черту завтрак. Кулинар из нее и так был не очень, а тут еще и настроение с утра не самое радужное.


- Ты решила пожар устроить? – появился Роман на кухне и помахал рукой перед лицом, разгоняя дым.


- Наверное, мне придется готовить в одних чулках и переднике, чтобы хоть как-то мои поварские способности поднялись в твоих глазах, – рассмеялась Ольга, открыв окно.


Роман подошел и легонько хлопнул ее по заднице, игриво шепнув в ухо:


- Если ты будешь готовить в таком виде, то подниматься будет кое-что другое.


- Извращенец. На завтрак только бутерброды.


- Интересно, через сколько времени после таких завтраков у меня откроется язва, – задумчиво протянул Роман, а потом улыбнулся: – Шучу, шучу я.


Ольга снова поставила чайник и поняла, что надо переходить к серьезной теме, хотя его утреннее настроение ей понравилось.


- Я звонила Олегу. Он едет сюда из Москвы. Вечером встречусь с ним, – сказала наконец, пусть и хотела сначала промолчать о встрече, не зная, как Роман отреагирует.


- Это хорошо, – кивнул он.


- Это хорошо? – переспросила Ольга, уже думая, чем в него запустить.


- А почему нет? Может, он уже перестанет постоянно вмешиваться в нашу жизнь. Хотя встречаться нам, наверное, еще придется. Я подписал с ним договор на экранизацию. Ну а к вашей взаимной светлой любви я уже привык. Да и ему надо время, чтобы свыкнуться с мыслью, что не будет так, как в прошлый раз. Он-то вроде и держится бодрячком, но видно, что ему тяжело.


Подобной речи Ольга не ожидала и даже не знала, как реагировать. Слова о «светлой любви» не были язвительными, и Роман, кажется, действительно сочувствовал Олегу.


- Охренеть… – только и смогла выдавить она.


- Только не смей ему об этом говорить. Я все буду отрицать и все так же отпускать колкости в его адрес, – предупредил Роман, а потом перевел тему: – Нам надо решить, где мы будем жить.


Ольга пожала плечами, ответив:


- Я как-то не думала об этом.


- У меня есть предложение. Мы продаем обе квартиры и покупаем одну побольше в любом городе, в каком захочешь. Только на карте покажи.


- Островский, – Ольга улыбнулась, – да у тебя на меня далеко идущие планы.


- А ты все еще сомневалась?


- Нисколько.


Теперь уже нет. Кажется, шаг за шагом что-то начинает складываться, да и разговоры стали легче.


- Иди сюда, – Роман сел на стул и похлопал по своему колену. Ольга отставила кружку и обхватила его руками за шею, устроившись на коленях. – У меня сейчас небольшие разъезды, которые через неделю закончатся в Москве. Как говорится, реклама – двигатель торговли.


- Я понимаю, я все понимаю. А вот что мне сейчас в бедро упирается?


- Идем, – поднялся Роман, не отпуская Ольгу с рук. – Я тебе покажу.


- А потрогать дашь?


- Все, что только захочешь.


Проводив Романа на вокзал, Ольга поняла, что в этот раз нет того чувства безысходности, только легкая естественная грусть. Как будто они обрели уверенность друг в друге, в своих отношениях, знали, что уже ничего не рухнет, не перевернется с ног на голову от одного невысказанного слова.


Ольга пешком дошла до здания киностудии и остановилась перед входом. Вот та самая лавка, сидя на которой, она впервые увидела Островского. Кажется, что это было так давно, а ведь всего чуть больше года прошло.


Ольга повернула голову и увидела, что на нее смотрит мужчина. «Интеллигент», – вынесла она мысленно вердикт, хотя судить людей по одному только внешнему виду было не в ее правилах. – «И на ботаника похож». Аккуратно постриженные темно-русые волосы, немного вытянутое лицо, правильные черты. Очки в прямоугольной тонкой оправе, из-за которых Ольга и окрестила его ботаником, костюм и рубашка без единой складки, начищенные туфли. Весь такой просто идеальный. Ольга думала, что так не бывает и какой-нибудь изъян должен быть у него обязательно.


Любой сценарист назвал бы этот момент постановочным знакомством, но ни он, ни она еще этого не знали.


Да, уж Ольга точно не могла подумать, что все так обернется. Странная штука жизнь. Можно выбрать, как жить, но нельзя выбрать, кого любить. Какой долгий путь к пониманию друг друга, к умению принимать друг друга и счастью.


Ольга почувствовала, что вот-вот расплачется. Наверное, гормоны… Зашла в здание, в котором мало что изменилось за год. Даже охранник все тот же, который узнал ее и улыбнулся.


Олега с Толиком она нашла в монтажной. Сколько ночей они тоже здесь провели, то изнывая от жары, то кутаясь в пледы и вливая в себя горячий кофе.


«Какое-то ностальгическое у меня настроение».


- Привет, – сказал Олег, развернувшись на стуле, а Толик радостно воскликнул:


- Возвращение блудной дочери!


- А вы в работе. Впрочем, как всегда, – улыбнулась Ольга. – Олег, поговорим?


- Идем, – поднялся он.


В его бывшем кабинете тоже все осталось по-прежнему, только табличка на двери изменилась. Олег опустился в свое бывшее кресло и сложил руки за головой, откинувшись на спинку. Ольга спросила:


- Где мои результаты?


- Ты их забыла у Инны, она передала мне, узнав, что я еду сюда, – он бросил на стол папку.


- А ты решил заглянуть?


- Любопытство, – Олег не оправдывался, ждал, что она скажет.


Спрятав папку в сумку, Ольга выдохнула:


- Я не врала. Ты сделал сам неправильные выводы. Понимаешь, человек видит то, что хочет видеть. Погрешность возможна в моей ситуации, и шесть недель вполне могли стать восьмью-девятью, но пойми, что это маловероятно.


- Но все же вероятно?


- Олег, у тебя с математикой совсем плохо? Или календарик дать?


Он задумался, а потом усмехнулся:


- Черт, точно просчитался! Наверное, просто хотелось что-то после себя оставить в этом мире.


- Боже, как театрально, – покачала Ольга головой. – Ты оставишь после себя славу лучшего режиссера современности и много хороших фильмов. А потом… Кто знает, кто знает.


- А вот это уже лесть.


Стук в дверь и голова Толика в проеме:


- Не помешал? – Олег отрицательно покачал головой. – Давайте куда-нибудь пожрать сходим. Как в старые добрые времена.


Две пары глаз с вопросом уставились на Ольгу. Ну раз уж сегодня день воспоминаний…


- Почему бы и нет, – ответила она, поняв, что соскучилась по Толику и его байкам, которых явно должно было прибавиться за последнее время.


ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги