Цена наслаждения

Глава пятая

Флер и Рид поддерживали любовные отношения все то недолгое время, которое оставалось до его отъезда из Франции. Они оба понимали: это произойдет со дня на день, и Флер снова включится в свою опасную игру.

Поскольку Флер отстранялась от Рида, стоило тому заговорить о ее отъезде в Англию, он оставил попытки переубедить ее. Вместо этого он начал рассматривать возможность самому остаться во Франции и продолжить работать на свою страну. Принятие титула может подождать до тех пор, пока не удастся сдержать победный марш Наполеона, вознамерившегося покорить мир.

Единственное, что заставляло Рида колебаться в принятии решения, – это мысль о бабушке, с беспокойством ожидавшей его возвращения. С ее точки зрения, не было ничего важнее, чем сохранить титул для будущих поколений, а это означало, что ему придется жениться. Но свадьба находилась в самом конце списка первоочередных задач, составленного Ридом: он все еще очень многое мог сделать для своей страны.

Прошло две недели после того как Флер отправила сообщение Андре о том, что Рид достаточно окреп для путешествия, и вот наконец Антуан принес ответ связного. Рид и Флер сидели в гостиной, когда слуга передал им известие: через две ночи за Ридом прибудет шлюп и отвезет его домой; Андре будет ждать на берегу. Сообщение привело Рида в дурное расположение духа.

– Почему ты такой сердитый, Рид? – спросила его Флер, когда Антуан, передав информацию, удалился. – Скоро ты будешь дома и займешь подобающее тебе место в обществе.

– Мне всегда было плевать на общество. Наследником был Джейсон; именно он должен был оберегать честь рода, жениться и произвести на свет наследников. Мне титул никогда не был нужен. Мне очень нравилось получать удовольствие, развлекаясь с женщинами, подвергать свою жизнь опасности и искать на свою голову приключений. Роль тайного агента вполне удовлетворяла меня, – его голос дрогнул. – Никогда не прощу Джейсона за то, что он умер.

Флер понимала: Рид горюет о брате. Возможно, он никогда не сознается в этом, но он любил своего брата и теперь в душе оплакивал его. Рид должен вернуться домой и принять на себя функции главы семьи. А она должна остаться во Франции, чтобы спасать мужчин, подобных ему, во благо своей родины.

– Я хочу поговорить с Андре, – заявил Рид. – Немедленно. Антуан может это устроить?

– Сомневаюсь, – ответила Флер. – Андре всегда появляется только в заранее обусловленное время. Он не придет до тех пор, пока все не будет готово к отплытию.

– Пожалуйста, скажи мне, где это произойдет?

– Примерно в двух милях отсюда есть маленькая бухта. Корабль бросит в ней якорь и пришлет за тобой шлюпку. Если вдруг мы не сможем пройти условленным путем, то воспользуемся другим, сделаем круг по побережью. Если ночью будет шторм, корабль останется за пределами бухты и подождет, пока погода не улучшится и не появится возможность выслать шлюпку. Мы уже проделывали это и знаем, что к чему.

Не успел Рид возразить, как в маленькую гостиную вошла Лизетт.

– Антуан сообщил нам, что наш гость вскоре покинет нас.

– Это правда, Лизетт, – подтвердила Флер. – Как только наш гость вернется в Англию, о нем позаботится их семейный врач.

– Сомневаюсь, что кто-то сможет обеспечить мне лучший уход. И ты, Лизетт, и твоя госпожа отменно заботились обо мне, – учтиво сказал Рид. – Если бы я остался в Замке дьявола, то давно уже был бы мертв. Твои простые, но потрясающе вкусные блюда в большой мере способствовали моему выздоровлению.

Лицо Лизетт залил румянец смущения.

– Вы переоцениваете меня, месье. Вы не видели Гастона, Флер? Я подумала, что он мог бы принести овощей с огорода к ужину.

– Давайте, я чем-нибудь помогу, – галантно предложил Рид.

– Нам еще нужно обсудить кое-что, – напомнила ему Флер. – Гастон поможет Лизетт. Думаю, он за домом, складывает дрова в поленницу.

Лизетт ушла.

– Ты пойдешь со мной встречать корабль? – спросил Рид. Флер посмотрела на него и тут же отвела взгляд.

– Нет. Обычно Антуан правит повозкой, а Гастон едет с ним на случай непредвиденных обстоятельств. Вот как все происходит.

Рид кивнул.

– Думаю, это и к лучшему. Моя главная забота – не подвергать опасности тебя. Я могу прийти к тебе сегодня ночью? Возможно, это наш последний шанс побыть вдвоем.

Она посмотрела ему в глаза.

– Приходи в мою комнату, когда все уже улягутся спать.

На том они и расстались. Флер зашла в кухню, чтобы поболтать с Лизетт, а Рид пошел помогать Гастону в огороде. Лизетт встретила Флер сердито.

– Вы считаете, вступать в связь с нашим гостем разумно, cheri. Сердце – хрупкая вещь, его легко разбить. Я не хочу смотреть, как вы сохнете по мужчине, который так далеко от вас. Это может плохо сказаться на вашей работе, a bon Dieu[6] знает, как для вас важно сохранять способность соображать.

– У меня все будет хорошо, Лизетт, правда, – заверила ее Флер. – Наши отношения не затронули моего сердца.

Произнеся эту ложь, Флер чуть не прикусила язык. Хотя она и не была уверена, что любит Рида, он нравился ей, но как-то необычно. Флер испытывала глубокое чувство по отношению к мужу, но страстной, жаркой любви между ними не было. Рид же пробудил в ней всепоглощающую страсть, но она прекрасно понимала: это не может длиться долго. Пьер принес в ее душу покой, дал ей душевный комфорт, и это длилось бы целую жизнь, но жизнь его была недолгой. То, что она испытывала с Ридом, слишком иссушало ее, чтобы дарить успокоение. А когда ее миссия во Франции закончится, тишина и покой ей очень понадобятся.

Кроме того, Риду нужен наследник, а именно наследника она и не могла подарить ему. Даже если она все еще будет интересна ему, когда вернется в Англию, в чем она сомневалась, то все равно их связь ни к чему хорошему не приведет. В Лондоне полно достойных девиц на выданье, ищущих титулованного мужа. И как долго Риду удастся отбиваться от них? Недолго, если слово бабушки хоть что-то для него значит.

– Вам меня не обмануть, моя милая, – заявила Лизетт, налив две чашки чая и протянув одну из них Флер. – Я знаю, что наш гость стал вашим любовником. Первым после смерти вашего мужа.

Флер медленно попивала чай.

– Мне было одиноко. Не ругай меня, Лизетт, я понимаю, что к чему. Рид уезжает завтра ночью… Я подумала, может, приготовишь что-нибудь особенное на завтрашний ужин? В последнее время он стал таким ненасытным…

– Кажется, месье ненасытен не только в том, что касается еды, – вполголоса проворчала Лизетт.

– Что ты сказала, Лизетт?

– Не обращайте внимания. Я только молюсь, чтобы вы действительно понимали, что делаете.

Рид обнаружил Гастона в огороде – тот собирал овощи. Он немного постоял и посмотрел, а затем предложил свою помощь. Гастон от помощи отказался, заявив, что уже набрал всего, что нужно для ужина, и Рид медленно побрел прочь: он многое должен был обдумать.

На первом месте были мысли о тех обязанностях, которые ложились на него как на графа Хантхерста. Готов ли он взять их на себя? Готов ли угомониться и обзавестись женой? На этот вопрос ответить ему было легко: нет, не готов. Как мог мужчина, привыкший встречать опасность лицом к лицу и ставить на карту свою жизнь, удовлетвориться женитьбой на воспитанной кроткой девице из высшего общества, самым бурным приключением которой была прогулка в парке с джентльменом и в сопровождении мамочки или компаньонки?

Бабушка будет разочарована, если надеется, что он вскорости остепенится и обзаведется выводком детей: ни одна из девиц и в подметки не годилась Флер. У Рида перехватило дыхание. Откуда взялась эта мысль? Ведь Флер не для него, они просто развлекаются. Несмотря на то, что они оба преданы короне, жизни их идут параллельными курсами.

Совершив длительную прогулку, Рид вернулся к себе в спальню, чтобы вздремнуть: если он хочет провести последнюю ночь во Франции в постели с Флер, ему нужно хорошенько отдохнуть.

Проснулся он полным сил и сразу же отправился в кухню, чтобы вкусить очередное восхитительное блюдо, приготовленное Лизетт. Она даже подала к рагу бордо с тонким вкусом и свежий хлеб, а также десерт, при виде которого у Рида потекли слюнки. Он смёл все со своей тарелки и попросил добавки десерта.

Разговор крутился вокруг подготовки к его отъезду. Рид внимательно слушал, а затем задал несколько вопросов.

– Я наконец встречусь с Андре?

Ответил ему Антуан.

– Oui, он будет ждать вас на берегу в условленном месте.

Поев, Рид извинился перед присутствующими и пошел к себе в спальню, где с нетерпением считал минуты до того момента, когда дом затихнет и он сможет отправиться к Флер. Наконец он покинул свою комнату и подошел к двери спальни Флер. Он открыл ее, не постучав, вошел и тихо прикрыл за собой. Флер ждала его, стоя у окна; услышав шаги, она повернулась к нему. В золотом мерцании одной-единственной свечи ее сверкающие глаза казались черными, как расплавленный шоколад.

Она была в одной сорочке – белом полупрозрачном одеянии, куда больше открывавшем взору, нежели прятавшем. Рид замер на полпути, восхищаясь ее впечатляющей красотой, и его серебряные глаза потемнели от страсти. Она распахнула ему объятия, и он подошел к ней.

– Флер, я…

– Не надо, не говори ничего, Рид. Что нового мы можем сказать друг другу? Лучше насладимся моментом, который нечасто бывает у людей вроде нас.

– Чтобы наша связь не оборвалась, тебе достаточно просто ступить на палубу моего корабля, – напомнил ей Рид.

– Ты, наверное, шутишь. Ну сам подумай: наши с тобой встречи – всего лишь мгновения в вечности.

И хотя Рид понимал, что она права, он не был готов прервать отношения.

– Тебе никто не говорил, что ты слишком много болтаешь? Если у нас осталось только это мгновение, давай насладимся им.

Она рассеянно смотрела на него, и ее глаза горели страстью. Его приятно удивило, что она может испытывать и демонстрировать столько чувств сразу. Однако не только эта способность восхищала его в Флер. Он никогда еще не встречал такой женщины.

– Поцелуй меня, Рид. Я и не понимала, как одинока, пока не появился ты, и когда ты уедешь, я снова останусь в одиночестве.

Рид больше не колебался ни секунды. Он хотел поцеловать Флер ничуть не меньше, чем того хотела она. Весь день он ни о чем другом и не думал – только об этом и еще о том, сколько раз они успеют заняться любовью, прежде чем рассветет.

– Ты такая красивая! – прошептал он, целуя ее хрупкую шею, затем плечо и, наконец, приникая к ее губам.

Он просунул язык в ее рот и стал двигать им там, обещая скорое наслаждение. Она обвила руками его шею и прижалась к нему, страстно отдаваясь ласке.

Он глухо застонал, оторвался от ее губ и отстранился на полшага. Продолжая любоваться ею, он продел палец под бретельку сорочки и сбросил ее с плеча. Так же он поступил и со второй бретелькой – и легкое одеяние грациозно соскользнуло на пол.

Улыбаясь и глядя ему в глаза, Флер схватилась за отвороты его куртки и потянула их в стороны. Он небрежно сбросил куртку, а она принялась возиться с пуговицами его рубашки. Когда рубашка упала, он спустил штаны и вышел из них. Затем он избавился от башмаков и чулок.

– Глядя на тебя сейчас, – заметила Флер, – невозможно поверить, что ты – тот самый мужчина, которого я привезла сюда из Замка дьявола.

Рид сухо улыбнулся.

– К сожалению, историю моей жизни можно прочитать по шрамам на моем теле. И если ты еще не заметила, внутри меня живут демоны, угрожающие рассудку в самый неподходящий момент. Но сейчас не такой момент, – уточнил он, подхватив ее на руки и неся в постель.

Он тоже лег, опираясь на локти, чтобы видеть ее глаза. Она прикоснулась к его лицу.

– Я твердо верю, что ты победишь этих демонов, Рид. Время лечит все раны. Я хочу, чтобы у тебя остались самые счастливые воспоминания, которые ты сможешь увезти с собой в Англию.

Она встала на колени и толкнула его, укладывая на спину. Затем, усевшись на него, принялась нежно целовать его грудь и плечи. Ее губы нашли сосок, и она начала покусывать его. Рид выгнул спину и попытался сбросить ее, но она не поддалась.

– Нет, позволь мне любить тебя, – прошептала она. – Мне так хочется.

Его член набух и прижался к ее животу, а она продолжала покрывать легкими поцелуями всю верхнюю часть его тела.

Из его горла вырвалось рычание, когда губы Флер опустились ниже – опасно низко. Она замерла и подняла взгляд – ее глаза горели страстью; вдруг она протянула руку назад и погладила его напряженный орган.

– Ты не обязана…

Но она это сделала. Все его тело охватила дрожь восторга, когда она наклонилась и лизнула головку члена. Затем она взяла его в рот и принялась лизать и посасывать, сводя Рида с ума.

Когда она прошлась языком по всей длине члена и облизала кончик, Рид дернулся. А когда ее рука скользнула у него между бедер и обхватила яички, он отклонил ее голову и прошептал ее имя сквозь стиснутые зубы. Теперь в его крови бурлила примитивная похоть. Он был близок к вершине, очень близок, но ему захотелось быть в ней, когда это произойдет.

Флер все больше распалялась и облизывала его и без того мокрый орган со всех сторон. Рид сжался. Она должна остановиться, иначе…

– Хватит, любимая. Я так больше не выдержу.

Схватив ее за тонкую талию, он поднял ее в воздух и положил на постель рядом с собой. Тяжело дыша, он поднялся и лег на нее; его лицо застыло, а серебряные глаза жадно поблескивали.

– Теперь мой черед любить тебя.

Ее тело омывал лунный свет, отчего кожа ее светилась, как золото. Она была само совершенство – эта женщина, спасшая ему жизнь. Он накрыл ее губы своими, медленно просунул язык внутрь, наслаждаясь ее вкусом. Поцеловав ее так, что у нее захватило дух, он переключился на ее соски, стал посасывать их, и она выгнула спину и закричала. Ее руки легли на его ягодицы, и ногти все глубже вонзались в кожу по мере того как дыхание становилось все более прерывистым.

Рид выскользнул из ее рук, постепенно спускаясь ниже, наслаждаясь нежной ароматной плотью. Разведя в стороны мягкие завитки, он жадно высунул язык, ища спрятанный в волосах трепещущий бутон. Найдя, он стал лизать его, вызывая у нее тихие стоны удовольствия.

– Там ты так же прекрасна, как и везде, – выдохнул он и обхватил бутон губами.

Затем он стал медленно водить языком по ее расщелине, то проникая внутрь, то снова выходя, одновременно поглаживая набухший бутон подушечкой пальца.

– Рид! Я… я не могу…

Сильно дрожа, Флер кричала и дергалась под ним, казалось, целую вечность. Она все еще билась в судорогах, когда Рид приподнялся и вонзил член в ее тугие ножны. Она выгнула спину, и их тела соприкоснулись. Напряженно стиснув зубы, он бешено скакал на ней, пока и сам не достиг вершины наслаждения, не в состоянии воспринимать ничего, кроме этих ощущений.

Потом они лежали рядом, обнявшись, удовлетворенные и обессиленные.

– Я никогда не забуду этой ночи, – пообещал Рид. – Никогда, что бы ни принесла мне жизнь. Даже если наши дороги больше никогда не пересекутся, я всегда буду помнить эту ночь.

До того как туманные серые пальцы начинающегося утра убрали прочь темноту ночи, Рид положил в копилку памяти еще два приятных воспоминания, которыми он сможет наслаждаться в часы досуга. Он покинул постель Флер прежде, чем дом стал пробуждаться, и проспал до полудня.

Флер была разбужена гораздо раньше громким приходом Лизетт; та осторожно втянула ноздрями воздух в спальне и распахнула окно.

– В комнате просто неприлично пахнет чувственностью. Надеюсь, вы получили удовольствие, моя милая?

Флер открыла глаза, заморгала, просыпаясь, села в постели и довольно замурлыкала.

– Я получила огромное удовольствие, Лизетт. Не ругай меня за несколько часов счастья. Скорее всего, Рид и я никогда больше не встретимся.

Выражение лица Лизетт смягчилось.

– Я не собираюсь ругать вас, дорогая, но, боюсь, он разобьет вам сердце.

– Моему сердцу ничто не угрожает, Лизетт, – возразила Флер, сама отчаянно желая поверить в это.

Флер всегда нравилось делить супружеское ложе с Пьером, но то, чем они занимались и что она при этом ощущала, ни в какое сравнение не шло с тем, что она испытывала с Ридом. Когда он уедет, у нее будет достаточно времени, чтобы разобраться в своих чувствах. Но к какому бы выводу она ни пришла, они с Ридом так и останутся лишь случайными любовниками, как корабли, мимолетно встретившиеся в ночи.

Флер была очень занята весь день, хотя настроение у нее было таким же мрачным, как погода за окном: весь день моросил мелкий дождь, с моря пришел туман, так что уже в паре метров ничего нельзя было разобрать. Это был последний день, который Рид проведет в ее доме, и погода идеально подходила для его тайного отъезда.

Сегодня ночью Рид взойдет на палубу корабля, идущего в Англию, а Флер продолжит свою деятельность во Франции, как будто они никогда не были близки. Ей предстояло сделать столько мелких дел, чтобы подготовить его отъезд, что у нее не нашлось и минуты на разговор с ним наедине. Вечером они собрались все вместе на ужин в столовой, чтобы насладиться ростбифом и другими блюдами, приготовленными Лизетт.

– Все готово к вашему отъезду, – сообщила Флер. – Время встречи – полночь. Антуан подготовит повозку к одиннадцати. Лучшей погоды и пожелать нельзя: лодку превосходно скроет туман.

– А если корабль не придет? – с надеждой в голосе спросил Рид.

– Тогда мы вернемся домой и будем ждать следующей ночи. Но такого еще не случалось. Корабль всегда приходил вовремя и ждал нас. Нам ни разу не приходилось менять время или место встречи.

Когда все было обговорено, а ужин съеден, Антуан и Гастон ушли готовить повозку, а Лизетт занялась другими делами. Флер и Рид наконец-то остались одни, сильно страшась последнего прощания. Рид помог Флер подняться и прошел с ней в гостиную.

– Мы прощаемся не навсегда, Флер. Однажды мы непременно встретимся.

Флер не особо надеялась когда-нибудь снова увидеть Рида. И она была достаточно умна, чтобы понимать: не стоило позволять вскружить себе голову мужчине, которого она никогда больше не увидит, и потому заставила себя переключиться с мыслей о Риде на причины, по которым она остается во Франции.

Она ни за что бы не призналась в этом, но что-то подсказывало ей: власти вот-вот выйдут на нее. Если времени осталось немного, его нужно использовать для того, чтобы спасти как можно больше англичан. Но ради Рида она храбрилась.

– Однажды я вернусь в Англию, и, когда это произойдет, мы сможем встретиться, но, скорее всего, не станем этого делать. Возможно, ты к тому времени женишься и уже будешь ждать рождения наследника. Единственное, о чем я прошу, – чтобы ты вспоминал обо мне с нежностью.

– С нежностью? Флер, ты спасла мне жизнь. Если бы не ты, я был бы уже мертв. Я буду всегда помнить твое мужество, твою доброту, но прежде всего – твою страстность. Ты вернула мне веру в то, что я полноценный мужчина. Спасибо тебе за это и за все остальное тоже.

Рид обнял ее, сожалея, что не может сказать ей нечто такое, что заставило бы ее уехать вместе с ним. Но он знал, что лишь зря потратит время: Флер так же серьезно относилась к своему долгу перед родиной, как и он сам. Поэтому он поступил так, как ему подсказывали сердце и тело: обнял ее как можно крепче и поцеловал в последний раз, впитывая ее вкус и саму сущность, чтобы запомнить на всю жизнь.

Когда он отстранился, Флер помахала ему рукой, слабо улыбнулась и ушла. Он не последовал за ней. И он больше не увидел ее. Когда пришло время, он взобрался на повозку и навсегда покинул домик.

Когда они ехали к месту встречи, было сыро и неуютно. Ночь была такой туманной, что Рид боялся, как бы они не пропустили поворот и не свалились с утеса. Но Антуан хорошо знал дорогу и умело правил лошадью на узкой колее. Они доехали до места встречи вовремя и благополучно. Рид слез с повозки.

– Ничего не видать. Если там и есть корабль, мы его не увидим из-за тумана, – он подошел к краю крутого обрыва и вгляделся в туманную и темную даль, гадая, где же Андре и надо ли спуститься по склону на узкую полоску песчаного берега.

– Добро пожаловать из мира мертвых, Хантхерст!

Услышав знакомый голос, Рид резко повернулся.

– Кто здесь?

– Ваши друзья знают меня под именем Андре, но вам я известен под другим именем.

Вспыхнул фонарь. Теперь можно было разглядеть лицо Андре, и Рид узнал в нем агента разведки, с которым уже несколько раз встречался. На нем была такая же простая одежда, как и на Риде, чтобы можно было с легкостью сойти за французского крестьянина.

– Питер Велдон! Когда мы в последний раз виделись, вы были в Париже. Почему вы все еще во Франции?

– Последние несколько месяцев я только и делал, что искал вас, – ответил Велдон. – Я уже начал опасаться, что вы умерли, когда узнал о Замке дьявола. Какое-то время у меня ушло на то, чтобы выяснить, не посадили ли вас именно туда. О Флер Фонтен мне рассказал Портер. Он знаком с ее тетушкой, от которой он и узнал, что графиня, предположительно, живет в домике недалеко от Замка дьявола. Я связался с ней, и мы вместе разработали план, как ей проникнуть внутрь. До того как найти вас, она сумела спасти Граймса и Лизенбая. Они недолго пробыли в заключении и потому были в лучшей форме, чем вы. Флер и ее небольшая команда сотворили с вами настоящее чудо, хотя вы по-прежнему несколько худы и бледны. Но теперь вам пора возвращаться в Англию и занять надлежащее место в обществе.

– К черту общество! – рявкнул Рид. – Как вы могли втянуть Флер в такое опасное дело? Вы послали ее в Замок дьявола, нимало не заботясь о ее безопасности.

– Решение принимала она, Хантхерст. Она ощущала настоятельную потребность служить своей стране и отомстить за смерть мужа. Я просто предоставил ей такую возможность.

– Я пытался убедить ее отправиться в Англию вместе со мной, но она отказалась.

– Флер Фонтен – мужественная женщина. Лорд Портер очень благодарен ей за преданность короне. Она вольна уехать из Франции, когда сочтет нужным. Все, что ей необходимо сделать, – это связаться со мной, и я пришлю за ней корабль.

– Значит, вы остаетесь во Франции?

– Я останусь здесь на столько, на сколько это будет необходимо. Кто-то же должен позаботиться о Флер. Не беспокойтесь, Хантхерст, я не допущу, чтобы с ней что-то случилось. Портер поручил мне обеспечивать ее безопасность.

Рид бросил короткий взгляд за волнорезы, где виднелся крохотный огонек.

– Наверное, мне тоже лучше остаться здесь. Портеру не хватает агентов.

Должно быть, Велдон тоже заметил огонек, поскольку поднял фонарь повыше и помахал им.

– Вы уедете, – твердо заявил он. – Вы нужны бабушке и графству, – он сжал Риду плечо. – Кстати, мои соболезнования: я знаю, как вы любили брата.

– Спасибо. Вам ведь известно, что мне никогда не нужен был титул.

– Да, известно, но судьба часто не принимает во внимание наши желания. Что ж, спустимся на берег? Шлюпка уже скоро прибудет.

Не видя возможности отказаться, Рид выразил благодарность Антуану и Гастону и отправил их домой. Глядя на скользкий спуск, он слышал, как уехала повозка. Велдон посветил на спуск фонарем. Когда они добрались до узкой полоски песка, шлюпка еще не прибыла.

– Как они найдут нас в этом тумане? – поинтересовался Рид.

– Смотрите, – ответил Велдон, кивая на воду.

Рид увидел, что сквозь туман по воде к ним движется мерцающий огонек. Велдон поднял фонарь, указывая путь лодке.

– Вообще-то туман – настоящая удача, – заявил он. – Французские корабли тщательно патрулируют побережье, а в такую ночь куда проще проскользнуть между ними.

С возрастающим ужасом Рид смотрел, как приближается шлюпка. Он беспокоился из-за того, что оставил Флер одну. Он печенкой чуял: Черную Вдову ожидают серьезные неприятности. Несмотря на то что Флер сама избрала этот путь, Риду захотелось вернуться в ее домик и забрать ее с собой, даже если ему придется тащить ее силком, а она будет брыкаться и визжать.

Скрежет заставил Рида вернуться к реальности. Шлюпка уже подошла к берегу и задевала килем песок в неглубокой воде.

– Залезайте, – велел ему Велдон.

– Подождите, – торопливо произнес Рид. – Вы должны кое-что знать. Меня предали. Я уверен: в организации завелся предатель. Я непременно сообщу об этом Портеру, чтобы он принял меры, – он протянул Велдону руку. – Будьте осторожны, Велдон. На данном этапе мы не знаем, кто нам друг, а кто враг.

Велдон пожал протянутую ему руку.

– Я удивлен, но не шокирован. Спасибо, что предупредили. Передавайте привет Портеру и скажите ему, что я свяжусь с ним по обычным каналам, как только у меня появятся важные новости.

Рид выпустил руку Велдона и пошел к лодке. Кто-то схватил его за предплечье и помог забраться в шлюпку. Он едва успел помахать Велдону на прощание, как два матроса сели на весла, и шлюпка отчалила.

– Не беспокойтесь о леди Фонтен, – донесся голос Велдона сквозь туман. – Ей не причинят…

Остальные слова заглушил плеск воды, рассекаемой веслами, – шлюпка понеслась по волнам. Над ними сомкнулась завеса густого тумана. Рид по-прежнему не видел корабля – вообще ничего, кроме серой пряжи, окружающей их со всех сторон. Он уже начал беспокоиться, удастся ли им отыскать корабль, когда один из матросов встал и начал размахивать фонарем.

В ожидании сигнала с корабля Рид даже забывал дышать. Но волновался он зря: вдалеке появился тусклый огонек и замигал в ответ. Матросы слегка скорректировали курс, и шлюпка поплыла на свет. Некоторое время спустя прямо по курсу показались очертания небольшого военного корабля. Когда они подошли вплотную, им спустили веревочную лестницу, и Рид полез наверх. Кто-то протянул ему руку и помог перебраться через фальшборт. Несколько мгновений спустя лебедка подняла на борт шлюпку.

– Рад снова видеть вас, Харвуд. О, простите, я хотел сказать – лорд Хантхерст. Добро пожаловать на борт «Мэри-Энн».

– Капитан Скиллинг, какая встреча! – поприветствовал мужчину Рид. – Я должен был догадаться, что именно вам поручено отвезти меня домой, в Англию. В конце концов, именно вы доставили меня сюда.

– Насколько я понимаю, вы еще не полностью восстановились после болезни, а туман превращается в настоящий дождь. Наверное, вам лучше спуститься в каюту и отдохнуть, пока мы будем маневрировать, стараясь проскользнуть между военными кораблями французов, патрулирующими побережье.

И без того бледное лицо Рида, проведшего много месяцев в тюрьме, казалось, побледнело еще больше. Он содрогнулся при одной мысли о том, что может оказаться в трюме, в маленьком душном помещении, служившем каютой.

– Я бы предпочел остаться наверху, если вы не против, Скиллинг, – возразил Рид. – Тюрьма изменила меня во многих отношениях, но я в этом и сам пока до конца не разобрался. Похоже, я теперь не выношу замкнутого пространства.

– Как вам будет угодно, Хантхерст, – ответил капитан. – Я уверен: пара недель, проведенных в деревне, – и вы снова станете самим собой.

Рид подумал: а сможет ли он когда-нибудь стать прежним? Больше всего он боялся, что, стоит ему позволить демонам взять над ним верх, и он тут же превратится в полного идиота.

– На этот раз мы до самого Лондона не пойдем. Высадим вас на берег у Портсмута и пойдем дальше – у нас есть еще одно задание, – предупредил его Скиллинг.

Поднятые паруса поймали ветер, и корабль лег на курс. Рид устроился на свернутых в бухту канатах и стал смотреть на уносящуюся из-под кормы воду. Он возвращался домой. Трудно было поверить, что совсем недавно он желал себе смерти и был чрезвычайно близок к ней, можно сказать, уже одной ногой стоял в могиле.

Но неожиданно появилась Флер, умыкнула его из тюрьмы и выхаживала, пока он не окреп. Однако, несмотря на все ее усилия, ей не удалось избавить его от глубоко укоренившейся в нем темноты.

Ночь сменилась рассветом. Когда наступил день, стало ясно, что «Мэри-Энн» успешно избежала встречи с французскими судами, охраняющими побережье, и идет по направлению к Портсмуту. Рид привалился спиной к мачте, повернулся лицом к восходящему солнцу и тут же уснул.

Два дня спустя они уже были в Портсмуте. Капитан Скиллинг отдал Риду кошелек, туго набитый золотыми монетами (привет от лорда Портера), пожелал ему счастливого пути и отправил его на берег в шлюпке.

Рид Харвуд, теперь уже граф Хантхерст, вернулся домой.