Через шестнадцать лет

13

Трэлла сосредоточенно смотрела на стакан молока, стоявший перед ней на столе, и пыталась заставить себя выпить его. Нельзя сказать, что она не любила молоко. Но с тех пор как брат с невесткой узнали о беременности, Ибер использовала малейшую возможность, чтобы влить в нее этот полезный для ребенка продукт. Возражать бесполезно. Ибер настойчиво и в общем-то справедливо заявляла каждый раз, что это необходимо для чада.

— Я скоро начну мычать, как корова, — жаловалась Трэлла на свою судьбу.

— Не раньше, чем через семь месяцев. — Ибер готовила морковный салат на ужин, поглядывая через плечо на мрачное лицо золовки: — А к тому времени ты станешь такой толстой, что и будешь чувствовать себя коровой, — подшучивала снисходительно женщина.

— Благодарю. Мне сразу стало как-то легче. — Молоко так молоко. Надо, значит, надо. Она начала пить мелкими глотками. Зачем, собственно, Алан приехал на ранчо? Чтобы увидеться с ней? Жаль, что эта мысль вызвала у нее приятное сердцебиение, предпочтительней другая реакция. Она не желает его видеть! Но поди прикажи сердцу, которое вопреки рассудку продолжало жить собственной жизнью.

Вдруг уличная дверь распахнулась с грохотом, и по дощатому полу застучали детские каблучки. В следующее мгновение в кухню ворвался племянник.

— Мама!

— Миленький, сколько раз я тебе говорила не бегать по дому в сапогах? — сердито произнесла Ибер.

Мальчишка принес такую новость, что сапоги были не в счет.

— Мама! Папа и дядя Алан дерутся в грязи у загона, и я слышал, как один ковбой сказал, что они собираются убить друг друга!

— О Господи! — воскликнула Ибер.

Трэлла быстрым шагом направилась к кабинету. Ибер отправила сына наверх, строго-настрого приказав ему оставаться в своей комнате, лишив малыша захватывающего зрелища. Затем она поспешила в кабинет мужа.

— Трэй! Скажи ради всех святых, что ты собираешься делать с этим?!

Трэлла держала в руках ружье, которое достала из шкафа Сола.

— Хочу избавить их от необходимости убивать друг друга, — с мрачной решимостью заявила она.

— Что происходит? — спросила ошеломленная Ибер.

— Мужчины! — Трэлла произнесла это слово с таким отвращением, будто этим все было сказано.

— Да уж, иногда они ведут себе как последние идиоты. — Ибер с беспокойством следила за тем, как девушка заряжает ружье. — Правда, я не уверена, что, стреляя в них, можно исправить положение.

— А я уверена.

С этими словами Трэлла прошла мимо невестки и вышла во двор. Та поспешила вслед.

Создавалось впечатление, что большинство работников ранчо собрались у загона, чтобы посмотреть, как их босс и его лучший друг изо всех сил колошматят друг друга. Когда Трэлла протиснулась между зрителями, драчуны уже стояли на ногах, яростно обмениваясь ударами.

Она смотрела на двух мужчин, которых любила больше всего на свете. Чувствуя, как в ней закипает ярость, крепче сжала ружье и пальнула в воздух. Не успело затихнуть эхо от первого выстрела, как прогремел второй.

— Какого черта?!

Дерущиеся отпрянули друг от друга и повернулись на звук выстрелов, У них глаза на лоб полезли, когда они увидели Трэллу с ружьем в руках. Вначале она подошла к Солу.

— Я же говорила тебе, что сама справлюсь.

— Сестра… — начал он тоном, в котором суровость перемежалась с осторожностью. Сол с беспокойством поглядывал на ружье. — К тебе это не имеет никакого отношения.

— Именно ко мне это имеет самое прямое отношение, — отрезала та. — Думаешь, я не знаю, почему вы деретесь? Я не нуждаюсь в том, чтобы ты защищал мою честь, мистер Кэтэр!

— Трэй…

— Хватит талдычить «Трэй, Трэй!». Не лезь в мои дела! — Она уперлась стволом ему в грудь. Сол ухватился за ружье и, обливаясь холодным потом, вырвал из рук сестры.

Потеряв интерес к брату, Трэлла повернулась к Алану, который внимательно следил за ней одним глазом. Второй быстро заплывал, украшенный темно-красным синяком. На правой щеке виднелся порез, нижняя губа была рассечена, а на подбородке краснели мелкие ссадины.

Глядя на побитое лицо Алана, девушка терзалась сомнениями. С одной стороны, она считала необходимым ненавидеть его. Но с другой, в ней нарастали чувства, весьма далекие от ненависти. Злясь на себя не меньше, чем на него, она размахнулась и двинула Алана кулаком в живот. Мужчина быстро отступил назад, замычав от боли. Он мог легко уклониться от удара, но вместо этого дал Трэлле возможность выместить на нем свой гнев.

— Не понимаю, по поводу чего вы затеяли драку. Это не твой ребенок. У меня было с полдюжины мужиков после тебя. Полдюжины! — Последнее слово она почти прокричала. Видя, что Алан никак не реагирует, Трэлла мучительно застонав, отвернулась от него.

Не видя ничего от слез, девушка наткнулась на грудь Сэма Блэйка, который взял ее за плечи, чтобы поддержать. В награду за помощь бедный парень получил локтем в ребра. Затем Трэлла бросилась к его лошади и вскочила в седло, прежде чем кто-нибудь смог остановить ее. Правда, от растерянности никто и не решился сделать это. Вонзив каблуки в бока лошади, девушка вылетела со двора на бешеной скорости.

Изрыгая проклятия, Сол вручил ружье одному из ковбоев и рванулся к своему коню. Но Алан опередил. Сол схватил друга за плечо, тот резко вывернулся, сверкнув здоровым глазом.

— Это мой ребенок, — свирепо произнес Алан.

После секундного колебания Сол разжал пальцы. В то же мгновение Алан уже был в седле, направляя коня вслед за ускакавшей Трэллой.

Наступила тяжелая тишина. Сол обвел ковбоев взглядом — те делали вид, будто рассматривают что-то по сторонам. Один только Сэм Блэйк понимающе кивнул головой и пошел к дому работников. Хозяин знал, что этому парню не надо говорить того, что он собирался сказать остальным.

— Каждый, кто вздумает болтать о том, что здесь произошло, будет иметь дело со мной. — Мягкий голос Сола таил в себе гораздо большую угрозу, чем любой окрик. По толпе работников прошел шум, раздались голоса, заверяющие, что, мол, никто и никогда не доставит мисс Кэтэр никаких неприятностей.

Сол повернул к дому и столкнулся лицом к лицу с Ибер. Он пристально взглянул на жену, понимая, что выглядит не лучше своего недавнего противника. Ибер и злилась на мужа, и жалела его.

— Тебе никто до сих пор не говорил, что дракой ничего нельзя решить?

— Не помню. Зато мой отец говорил, что после драки твой противник должен выглядеть не лучше, чем ты. Я думаю, сегодня мне удалось добиться этого. — Сол ухмыльнулся, но тут же сморщился от боли, почувствовав рассеченную губу.

— Так тебе и надо, — в сердцах заявила Ибер, в то же время нежно коснулась пальцами пораненного места. — Иди в дом, я наложу тебе пластырь.

Сол дал жене увести себя, но по дороге все время бросал свирепые взгляды в ту сторону, куда исчезли сестра и друг. Он надеялся, что не совершил ошибку, отпустив Алана.

А тот в это время гнал коня, отдавая отчет в том, что его жеребец гораздо сильнее кобылки, на которой умчалась Трэлла. Но, увидев впереди себя скачущую девушку, он решил пока не догонять, дав ей возможность остыть немного. Ему тоже нужно было время на то, чтобы обдумать, как уговорить Трэй выйти за него замуж.

Через полчаса девушка остановилась в тени зазеленевшего дерева у ручья и спешилась. Лошадь принялась щипать сочную весеннюю траву.

Алан продвигался верхом на жеребце Сола между деревьями. Он видел, что Трэлла сидела на берегу, машинально теребя пальцами травинки и задумчиво глядя на воду. Наверняка слышала, как подъехал Алан, но не среагировала на его присутствие, даже когда тот опустился на траву рядом с ней.

Алан подождал немного, а затем спросил: — Когда ты собиралась сказать мне о ребенке? — Он удивился своему спокойному голосу.

— А почему я должна тебе что-то говорить? — спросила девушка, глядя мимо него. — Разве я не успела сообщить тебе, что ребенок не твой?

Алан решил действовать стремительно, не давая ей опомниться. Взяв ее за подбородок, он повернул лицо девушки так, чтобы она смотрела ему в глаза. Во взгляде легко читались вызов и боль. Алан сразу забыл о своей злости. Его пальцы на подбородке девушки стали более нежными.

— Ты не умеешь лгать.

Трэлла сверкнула глазами и дернула головой, заставив Алана убрать руку. Его замечание осталось без ответа.

Несколько минут длилось молчание. Посмотреть на них со стороны — два близких человека наслаждаются прелестью весеннего дня, а в действительности все было иначе.

Алан заговорил первым:

— Мы поженимся.

Он говорил таким деловитым, будничным тоном, что до девушки не сразу дошел смысл сказанного. Но, едва уяснив его предложение, она стала медленно подниматься с земли. Алан остановил ее, взяв нежно, но крепко за руку.

— Отпусти! Я скорее выйду замуж за скунса. Они, по крайней мере, сразу показывают, на что способны.

— Я никогда не лгал тебе. У тебя не было мужчин до меня, но я-то, согласись, далеко не мальчик. И ты догадывалась об этом.

— Уж никак не ожидала, что ты ляжешь в постель с Агнес, как только мы расстались с тобой. Не думай, что сейчас это меня волнует. Спи, с кем хочешь. — Она снова попыталась освободить пальцы, но с таким же успехом могла бы разжимать стальные оковы.

— О чем ты? — В ответ — молчание и очередная попытка выдернуть руку. Тогда Алан схватил ее за другую руку и, поставив девушку на колени, опустился напротив нее. — Что ты имеешь в виду? — повторил он, игнорируя ее сверкающие гневом глаза.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем речь! О тебе и о… об Агнес. — Было больно даже произносить их имена вместе.

— Ты думаешь, что я спал с ней после того, что было у нас с тобой? — спросил пораженный Алан.

— Ты сам в этом признался! — Трэлла опять сделала попытку вырваться, но Алан слегка тряхнул упрямицу.

— Ничего подобного я не говорил. Я не дотронулся ни до одной женщины с тех пор, как встретился с тобой.

— Ты сказал… — Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, что все-таки Алан говорил ей. Или, вернее, что говорила Агнес. Действительно, ничего определенного мачеха не говорила. Просто делала какие-то обидные намеки…

— То, что произошло между Агнес и мною, случилось много лет назад. Господи! И ты могла подумать после того, что было между нами, будто я связался с этой мерзкой женщиной?

Трэлла внимательно слушала. Она уже отказалась от попытки вырваться из сильных мужских рук.

— Повторяю еще раз. — Алан говорил медленно, отчетливо произнося каждое слово: — Я не спал ни с одной женщиной с того дня, как встретился в хижине с тобой. У меня не было на это ни времени, ни, черт возьми, желания. — Он опять встряхнул Трэллу за плечи. — Ты та женщина, которая мне нужна, женщина, на которой я хочу жениться.

При слове «жениться» Трэлла снова напряглась.

— Я не говорила, что согласна выйти за тебя замуж.

— Выйдешь, — спокойный, уверенный тон Алана возмутил девушку, но какая-то небольшая часть ее сознания вошла в противоречие с сердцем.

— И все-таки, когда же ты спал с Агнес? — с вызовом спросила она.

Лицо Алана застыло неподвижной маской.

— Это было очень давно, — коротко бросил он. — К нам с тобой это не имеет никакого отношения. Скажи, что выйдешь за меня.

— Зачем? — Трэлла оставила разговор об Агнес, не желая слышать подробности той истории. Ну пусть бы он сейчас взял да и сказал, что любит ее.

А у него-то были на этот счет свои резоны. Он, конечно же, мог бы признаться в любви, но она-то ни за что теперь не поверит ему. Алан обдумывал все возможные способы унять норов девушки. Но столь резко поставленный вопрос о ребенке спутал все его карты. Пусть его считают кем угодно, но он во что бы то ни стадо намерен дать ребенку свое имя.

— А почему мы не можем пожениться? — Алан мягко сжал пальцами руку Трэллы, вызвав у нее приятные ощущения. В том, что они с этим человеком подходят друг другу, она не сомневалась. Но нельзя же так быстро признаться в беспочвенности своей ярости.

— Хорошо чувствовать себя в постели еще не значит быть счастливыми в браке.

— Для начала и это неплохо. — Лукавая улыбка Алана снова лишила девушку самообладания. Но не сдавать же свои позиции.

— Брак — это больше, чем просто дружба и секс, — заявила она с умудренностью знатока проблем семьи и брака.

Алан дал понять, что согласен с такой постановкой вопроса.

— Ты говорила, что хочешь иметь что-то свое, что принадлежало бы только тебе. Если ты выйдешь за меня, половила моего ранчо будет твоей.

— Ты, наверное, хотел сказать, половина семидесяти процентов? — брякнула Трэлла и сама пожалела, что произнесла эти слова. Алан, надо отдать ему должное, ничем не выдал своего раздражения.

— Да, половина семидесяти процентов, — спокойно произнес он. — Во всяком случае до тех пор, пока я не найду способ выкупить долю Агнес и избавиться от нее навсегда.

Заявление явно понравилось привередливой собеседнице, особенно тот презрительный тон, которым было произнесено имя мачехи.

— Я предлагаю тебе то, о чем ты мечтала, — место, где можно пустить свои корни. Это гораздо продуктивней, чем учеба в очередном колледже.

Алану почти удалось вызвать у непокорной возлюбленной улыбку, хоть та всячески сдерживала себя, кусая губы.

— Я не знаю, — прошептала она.

— А я знаю. Выходи за меня замуж.

Голос Алана звучал более чем уверенно.

Девушка подняла глаза, пытаясь найти на лице мужчины что-то, что могло облегчить ее согласие. Она нашла ответ на свои сомнения в глубине голубых глаз, наполненных страстью.

Во взгляде Алана было нечто большее, чем сексуальное влечение. Он все равно будет ее любить. Уже любит! Так хотелось этого, что уверенность отгоняла сомнения.

— Хорошо. — Трэлла медленно, будто еще сомневаясь, кивнула головой. — Я выйду за тебя.

У Алана гора свалилась с плеч. Ему хотелось привлечь девушку к себе от радости, но та отодвинулась и встала. Он тоже поднялся. Трэлла решительно вскинула подбородок.

— Но у нас будут раздельные спальни.

Алан в удивлении замер, подумав, что его радость была преждевременной. Да, им предстоит непростой путь, прежде чем они смогут вернуться к прежним отношениям. Трэлла не доверяла ему, но доверие со временем можно завоевать.

— Раздельные спальни, — повторил Алан, выказывая свое согласие. Сейчас он был готов пойти и на раздельные государства, лишь бы Трэлла стала его женой. Знал бы он, как внимательно следила она, сколь быстрым и легким будет согласие мужчины на ее условие.

— Я думаю, нам пора возвращаться, — быстро произнесла она, стараясь не думать о сделке, которую они только что заключили.

Девушка взглянула на Алана, садившегося на коня. Он снова в себе уверен, а она страдала, находясь в смятении. Какая же мерзость его связь с мачехой! Да, это произошло много лет назад, и ее это вроде бы не касалось. Но как он мог позволить себе такое?!

Одно дело догадываться о сексуальной многоопытности Алана и совсем другое — столкнуться с его былой любовницей лицом к лицу. Тем более что речь о жене его отца. Алан не любил отца, но это еще не повод спать с его женой…

Пропади пропадом все его любовницы! Трэлла Кэтэр — вот главная женщина Алана. И сейчас ей надо сосредоточиться на том, что минуту назад она согласилась выйти замуж за человека, которого любила. Если бы его чувство было адекватно ее любви, то с этого момента неизбывное счастье могло стать смыслом ее и его жизни. Но это, конечно, если бы он любил ее так же, как она его… Можно ли в такое поверить?