Черные полосы

Глава 3

− Нет, нет, нет, ну нет же. Дин, ну только не этого козла, – взмолилась я спустя пару минут, постукивая от холода зубами. − Пожалуйста. Я лучше до утра тут проторчу, чем терпеть этого индюка, – перспектива провести несколько часов в компании Ширяева воспринималась сейчас, как извращённое наказание свыше.

− Баева, мы всей семьей в деревне за двести пятьдесят километров от города. Я тебе ничем больше помочь не могу.

− Ну, почему именно этот высокомерный м*дак, а не тот шикарный зеленоглазый красавчик?

− Усманова, вообще, в городе сейчас нет. Так что к твоим услугам только Андрей. Отправлять или тебе там под дождём в холодной тачке комфортно? – ну не грешила я столько, чтобы мне так катастрофически не везло.

− Отправляй, − пробурчала я в трубку, − х*р с ним. Если что, я скажу, что его труп ты прятала вместе со мной, – поблагодарив подругу, отбросила телефон на приборную панель, разулась и подтянула ноги под себя, пытаясь хоть немного согреться. Выходило плохо, и я в сотый раз за этот час пожалела, что забросила сумку с вещами в багажник. Выходить снова под холодный, проливной дождь совсем не хотелось.

***

− Ты издеваешься? – я откинулся на спинку кресла, устало потирая переносицу и пытаясь отойти от последней операции, которая длилась почти три часа.

− Нет, – нагло произнес Стас.

− Я не поеду эту идиотку спасать. Попроси Усманова.

− Его в городе нет. Андрюх, ну не вы*бывайся. Она одна стоит на трассе…

− Там ей и место, – перебил его, не дав договорить.

− Да, бл*ть, не в этом смысле. Тачка сдохла.

− Понял я. Ты же со мной в жизни не рассчитаешься, Франц. Эта с*ка мне мозг выедает до мозжечка в секунду. Моль, бл*ть.

− Две бутылки вискаря в качестве компенсации.

− Ящик. Что касается этой еб*нутой, я на меньшее не согласен.

− Позвони ей и езжай уже, она часа два сидит в холодной тачке. Номер сообщением сейчас скину.

Почему Франц всегда просит меня нянькаться с этой пр*пизнутой. То из клуба её доставь, то с машиной помоги. Нашёл, бл*ть, няньку. Матерясь, переоделся и, передав все распоряжения дежурному врачу, вышел из клиники. Дождь лил, как из ведра. Дворники, х*рача по лобовому стеклу в усиленном режиме, почти не справлялись. Ёб*нная девка, какого х*ра ей не сидится дома? Лучше бы в клубе каком зависала. Чего её среди ночи понесло туда, где даже волки не еб*тся. Ещё раз сверившись с информацией, что Баева скинула в сообщении, прибавил газу, пока это позволяло отсутствие машин на трассе. Спустя почти час, съехал на обочину, останавливаясь у её черного форда, и моргнул фарами. Баева выбежала из машины, и что-то достав из багажника под проливным дождем, бегом направилась к моей тачке.

− Ты бы хоть аварийку, дура, включила. Тебя же не видно с дороги, – произнёс, как только её мокрая задница плюхнулась на пассажирское сиденье рядом со мной.

− И тебе здравствуй! Я тут уже больше двух часов на аварийке стояла, аккум сел.

− То есть пытаться заводить смысла нет?

− Только если подкуривать. Но, думаю, там без вариантов. Она задёргалась и заглохла. И обороты перед этим скакали.

− Понятно, – взял в руки телефон и набрал номер знакомого.

− Сан Саныч, доброй ночи! Прости любезно, что беспокою. Можешь эвакуатор отправить на 102 километр северного шоссе? – пока я разговаривал, Настя сидела тихо, что меня порядком удивило, только продолжала дрожать от холода. Бросив на неё очередной взгляд, включил обогрев на максимум. – Ты мне сейчас всё сиденье промочишь, с тебя вода бежит, – произнёс, отложив в сторону телефон и выезжая на дорогу.

− Ну, извините. Я под дождем скакала, между прочим, пока ты свою жопу в тачке грел. Мог бы и ближе припарковаться.

− Так переоденься, у тебя же вещи с собой вроде есть.

− Там юбка и шёлковая блузка. Вряд ли они помогут согреться, – нет, это не девчонка, это беда ходячая. Достал с заднего сиденья свою спортивную сумку и бросил ей на колени.

− Там футболка и спортивные штаны. Тебе великовато, конечно, но зато сухое.

− Э-э-э, спасибо, – протянула, удивлено на меня поглядывая. − А ты всё-таки можешь быть милым иногда.

− Не обольщайся.

− Ой, не начинай, не порти впечатление. Я только тут растрогалась от твоей заботы и участия, думала поблагодарить от души, а ты как чего п*зданешь, так придушить тебя хочется. Ты хоть рот в такие моменты не открывай.

− Заткнись! Давай, молча, доедем до города, я высажу тебя у дома, отдам ключи от твоей тачки знакомому и поеду домой спать. Вот прям всё в таком порядке, без твоего трепа. Окей?

− Да без б, – мрачно выдала Баева, расстегивая спортивную сумку. Где же тебя такую дикую растили, в каких джунглях? Она так елозила на своём сиденье, что я, на свою беду, бросил взгляд в её сторону и подвис. Идеальная грудь третьего размера предстала моего взору, заставляя, сглотнув слюну, прочистить горло. Твою ж налево.

− Ширяев, бл*ть, на дорогу смотри, – её резкий окрик, и я под сигнал встречного авто резко выворачиваю руль вправо, смачно выругавшись. − Не знаю, как ты, но я ещё жить хочу, придурок.

− Ты совсем отмороженная? Какого х*ра ты лифчик перед моим носом снимаешь?

− А что мне в мокром сидеть? Какой смысл тогда в сухой футболке? Ты же, блин, вроде пластический хирург. Ты должен каждый день женские сиськи видеть. Чего удивился-то так? Встал, что ли?

− Постыдилась бы хоть чуть-чуть. Рамки приличия для кого, вообще, существуют?

− Для таких, как ты: двуличных и лицемерных индивидуумов. Значит, на работе ты в ужас не приходишь, когда видишь женскую грудь, и в сторону не отшатываешься. А тут прям чуть руль не выпустил из рук. И нечего мне стыдиться. Грудь, вроде, ничего, до пупа не висит. Так что, иди ты нах*р.

− И часа не прошло, а ты мне весь мозг чайной ложкой съела. Что за талант- то у тебя такой еб*нутый?

− Ширяев, расслабься. Я мозг ем только у умных мужиков, поэтому твой мне нафиг не сдался, там жрать нечего. Шорты на сухие штаны могу переодеть? Или ты педали перепутать от такого действия можешь? Ты теперь сразу предупреждай, − с тихим стоном провёл рукой по лицу. Кто там придумал, что женщин бить нельзя? Эту бы я точно по мягкому месту отшлёпал ремнём армейским. – Так что? Можно мне, барин, портки мокрые на сухие сменить?

− Меняй.

− Благодарствую сердечно.

− Заткнись.

− Да молчу, я молчу. Ты только руль больше не бросай и на дорогу смотри. А то мне страшно становится.

Всю оставшуюся дорогу Баева проспала. Хвала богам! Иначе, я бы заклеил её гадкий рот скотчем, а потом бы упаковал в багажник. В моей жизни ещё не встречалось более раздражающей женщины, чем она. Её способность выносить мой мозг была просто феноменальной. Бросил на неё взгляд. Красивая, с*ка, особенно, когда молчит. Длинные каштановые волосы, густые натуральные ресницы, а не искусственные опахала, так сейчас популярные у женщин, небольшая родинка на правой щеке, про фигуру вообще молчу. Кукла: красивая, шикарная, но злая, с*ка, как цепной волкодав. Подъехав к её дому, остановился у подъезда.

− Эй, исчадие ада. Приехали. Просыпайся.

− Ты сама галантность, Ширяев, − Настя заморгала, открывая глаза, и с грацией кошки потянулась, разминая затекшую во сне спину. – Я-то думаю, чего это ты такой нервный, а тебе просто бабы не дают. А не дают, потому что ты ведёшь себя, как м*дак.

− Баева, два ночи, вываливайся из тачки. Скажи культурно «спасибо» и п*здуй.

− Сам пи*дуй, но спасибо, – гаденько так улыбаясь, прихватила сумку и вышла из машины, продефилировав к своему подъезду. С*ка ненормальная.

Оказавшись дома, написал сообщение Сан Санычу, что ключи от тачки завезу с утра, и вырубился, едва голова коснулась подушки.