Чертов Викинг наших дней (СИ)

Глава 10. Сельская идиллия

— Оруть, сынок, так оруть, что мочи нет! — дребезжащий старческий голоc из трубки было слышно на другом конце комнаты. Глеб, держащий телефон рядом с ухом, страдальчески поморщился. — А давеча еще Васька снова нажрался…

— Все, ба, я понял. Приедем… Приедем, слышишь?! Или я, или ребята… ну ты ж ребят помнишь? Ну те, которые в прошлый раз тебе стог сена раскидали… и полку с банками в подвале обвалили… да-да, те самые… Ждешь не дождешься? Вот и ладненько. Ну пока.

Глеб повернулся к коллегам и увидел слегка запунцовевшие рожи.

— Да ладно вам, я не нарочно припомнил! А чтоб она вас узнала. Просто память у бабули уже не та, а эти эпизоды она стопроцентно не забыла.

— Гхм… мы тоже, — укоризненно сообщил Дэн.

На самом деле они не занимались хулиганством в сельской местности. В прошлый раз все были приглашены в гости вместе с любимым внуком. И никто не виноват, что когда Дэн отправился в погреб за банкой огурцов, ему там на глаза попалась огромная крыса. Рефлексы не задушишь. Дэн не придумал ничего лучше, чем метнуть в нее попавшимся под руку молотком.

— Спокойно, трусы, бабка не будет ругаться. А съездить к ней все равно надо. У них там церковь заброшенная в селе имеется. И кто-то на колокольне по ночам орет.

Вот тут-то и выяснилась маленькая пикантность — к Глебовой бабке в село Большие Липяги Глеб предлагал ехать без него. У байкера готовился случиться ежегодный байк-фестиваль местного разлива, так что он на три дня выпадал из размеренной скучной жизни редакции и впадал в жизнь дикую и необузданную.

— А посмотреть, кто орет, они не пробовали? — резонно спросил Дэн. А то будет здорово приехать всем кагалом в эту глухомань, а потом выяснить, что колокольню по ночам облюбовали местные алкоголики.

— Пробовали, — пожал плечами Глеб, — только до колокольни никто не дошел.

— Испугались?

— Заблудились. Бродили до утра вокруг церкви, и все утверждают, что сама церковь им на глаза не попадалась. Путал им кто-то дорогу.

— Испугались и брешут, — уверенно заключил Дэн.

Ни он, ни девушки никак не могли понять, почему им обязательно ехать в глушь самим, и почему нельзя подождать, пока Глеб вернется. Пока они мягко на это намекали, Глеб юлил и настаивал на скором отъезде.

— А обязательно прямо вот завтра? До твоего возвращения не потерпит? — спросила наконец в лоб Сашка.

— Да все бы потерпело, но у нее куры плохо несутся из-за этих криков, и она меня этими курами уже достала, — признался Глеб, — так что чем раньше, тем лучше. Поедете?

— Куда ж мы денемся, — вздохнула Сашка. До этого девушки втайне надеялись, что Глеб предложит им поехать на байк-party, так что разочарование было сильным. Но благородные чувства в итоге победили. Леська с величайшим трудом но удержалась от вопроса про конкурс «лучших сисек» и ни словом не прокомментировала позвякивающий ящик со спиртным, который родной директор бухнул в угол редакции — постоять до отъезда. Хотя подобное разделение на тех, кому светит «мир дорог, свободы и ветра», и тех, кто решает проблемы чужих кур, казалось немного несправедливым.

Валериана Михайловна встретила их как родных. Душевная травма, накрывшая куриное поголовье, заслонила и обваленные полки и раскиданные стожки.

— Проходите, милки, проходите, — бормотала она, открывая калитку и одновременно отгоняя клюкой раздирающуюся от лая собаку. Леська строго посмотрела на пса, тот смутился и замолчал. Собаки почему-то всегда проникались к ней несусветной любовью уже с первых минут знакомства.

— Не бойтесь, Барбосик не укусит, — увещевала хозяйка, ведя гостей к дому. Барбосик шел следом и влюбленно повизгивал.

— Что, Лесь, опять включила собачье обаяние? — поддразнил подругу Дэн. Леська скривилась. Не первый раз ей приходило в голову, что лучше бы ее обаяние действовало на понравившихся ей мужчин… А то нет же, с ними она дура дурой, это только в собачьих глазах — богиня. Печально глянув на Барбосика, девушка закрыла дверь перед его носом, не пуская в дом. И вообще, лучше бы обходить его по дуге, а то хозяева скажут, что собаку им испортила — на чужих не лает.

Задумавшись, Леська не сразу поняла, о чем говорит хозяйка. А та, недолго раскачиваясь, уже усаживала гостей за стол. Стол, мягко говоря, ломился. Леська одобрительно покосилась на Глебову бабку — поесть ей сейчас хотелось больше всего. Остальные тоже не заставили себя упрашивать. Единственная проблема обнаружилась в лице бабкиного супруга, соответственно, Глебова деда Михаила Аркадьевича. Шустрый старичок выудил откуда-то бутыль с крепким домашним винцом и по очереди подкрадывался к каждому с увещеваниями «испить чарку». От его внезапного шепота над ухом Леська чуть не подавилась куриной ножкой. Ни она, ни Сашка пить не собирались, напоминая себе, что приехали по делу, поэтому компанию деду составил только Дэн. Впрочем, уже первая рюмочка произвела на него столь неизгладимое впечатление, что, отдышавшись, он деликатно отказался продолжать. Секретный рецепт настойки, судя по ощущениям, включал в себя соляную кислоту… ну по крайней мере, жгучий перец в ненормальных объемах.

После трапезы, хозяйка стала думать, как разместить долгожданных помощников. Проводив всех в свободную комнату, она деловито огляделась и пробормотала:

— Ну девочки тута лягут, а вот парня куда… Может, тебе с Аркадьичем постелить? Я-то храплю дюже, сплю на кухне…

Лицо Дэна отразило самый настоящий ужас, и пока Леська с Сашкой думали, чем ему помочь, он выпалил в порыве вдохновения:

— Не, не надо! Мы привыкли втроем спать!

В течение нескольких секунд на лицах отражались самые разнообразные эмоции, по мере переваривания сказанного, потом бабка овладела собой и, чуть заикаясь, проговорила:

— Н-ну бог с вами… — и удалилась, бормоча под нос: — И кого Глебка мне прислал?!..

Дверь закрылась, и друзья остались одни. В ту же секунду Леська повалилась на кровать с беззвучным хохотом.

— Когда это ты успел привыкнуть спать втроем? — не обещающим ничего хорошего голосом поинтересовалась Сашка у приятеля. Того и самого разбирал смех.

— А что, я должен был с Михаилом Аркадьичем ложиться?! Ни за что! Он меня еще за столом достал!

— Ну а что о нас теперь подумают?

— Да я на полу буду спать, на одеяле. Лучше уж так… Да по-любому будет лучше, чем с этим дедом …

Решив деликатный вопрос ночевки, коллеги отправились прогуляться по деревне — изучить местность. Заброшенный храм гнездился на пустыре за школой. Какое-то время троица молча взирала на пейзаж, потом Сашка резюмировала:

— Нда, мрачноватенько…

Несмотря на близость жилых домов, место и впрямь производило не самое веселое впечатление. Сама церковь сохранилась в более-менее целом состоянии, хотя окна давно были выбиты, от двери осталась только одна створка — и та скособочена, штукатурка потрескалась и кое-где облетела, а между плитами дворика колосилась трава по пояс. Тем не менее, это было здание, а не руины. С одной стороны виднелся школьный стадион — ныне пустующий по причине школьных каникул. С другой — овраг, на дне которого местные устроили свалку. За оврагом начиналась сельская улица. Там, где не было асфальта или плит, всё заросло густым сплетением тёрна, сирени и шиповника.

Продравшись через кусты, заодно и наметив тропку на вечер, друзья зашли в церковь. Внутри было пусто. Не считая куч щебенки, сваленных в беспорядке досок и кирпичей и другого строительного мусора, никакой обстановки там не осталось. Из интерьера сохранилась только деревянная винтовая лестница, ведущая на колокольню, и облупленные фрески на потолке.

— Мы точно хотим подняться? — уточнила ведьма. Вид лестницы навевал скептицизм: доски, похоже, готовы были рассыпаться от одного взгляда.

— Только мы с тобой, — решила Леська. Уроки Чертова Викинга не прошли даром, и с горем пополам ей удалось уменьшить вес Сашки и свой собственный.

Колокольня была залита солнцем и пуста. Над головой недвижно висели несколько сохранившихся колоколов с огрызками веревок.

— Надо же, не сняли, — удивилась Леська.

— Лестница, — напомнила Сашка. Судя по местами проваленным ступенькам, за колоколами подняться пытались, но безуспешно.

— Что бы тут не орало, видимо, появляется оно здесь только ночью, — Леська уже размышляла над главной проблемой.

— Ну так ночью и придем, — развернулась к выходу Сашка. — Пошли, я хочу еще выкупаться.

— Ты сюда работать приехала или отдыхать? — деланно возмутилась подруга.

— Лучше подумай, чем сейчас занят Глеб: работой или отдыхом? — съязвила Сашка. — И не жди от меня, что я тут буду изображать служебное рвение.

Леська миролюбиво согласилась — тихий покой сельской местности расслаблял как ничто другое, поэтому остаток дня они безмятежно провели на речке. Валяться на природе и ничего не делать оказалось так прекрасно, что все трое пришли в невиданное благостное состояние духа и, уже вернувшись в выделенное им жилище, всё развивали тему переезда в деревню к романтике полей, озер, чистого воздуха и красивых закатов. О романтике огородов и домашнего скота они напрочь позабыли.

— Эх, нравится мне Глебова малая родина, — мечтательно тянула Сашка, любуясь в окошко живописной улочкой Больших Липяг.

— Слушайте, а Глеб, он же оборотень? — вдруг ни с того ни с сего поинтересовался Дэн.

— Ну да, — лениво промычала Сашка.

— А его бабка? А дед? Они тоже?

— Возможно, — пожала плечами ведьма.

Дэн задумчиво подошел к двери и подвигал туда-сюда засов.

— А они нас ночью не сожрут? — уточнил он, оценивая крепость дверных петель. На самом деле волновался он не об этом. Трудно сожрать человека, который, радуясь тому, что выезжает в места не слишком цивилизованные, взял с собой и меч, и пару кинжалов, и арбалет, и моргенштерн… Впрочем, подруги пока не догадывались, чем забит багажник машины. Волновался он потому, что не хотел опробовать весь этот арсенал на родственниках своего друга. Несмотря на самооборону, на его взгляд, это было бы неэтичным.

— Нет. Сегодня же не полнолуние. А в остальные дни оборотни вполне цивилизованные люди.

— Но дверь ты все равно запри, — попросила Леська, — а то Михаил Аркадьич имеет обыкновение подкрадываться незаметно, и мне уже надоело внезапно обнаруживать его у себя за спиной.

Остальные согласно кивнули.

— А как мы ночью выйдем? — вдруг вспомнила Сашка.

— Вылезем через окно.

— Там же собаки.

— Там Барбосик, — отмахнулась Леська. — Договоримся.

С Барбосиком действительно проблем не возникло. И это была последняя хорошая новость дня.

Очередной зловещий вопль пронесся над пустырем. Трое сотрудников еженедельника «Новости сверхъестественного» стояли в зарослях у покосившейся оградки и внимательно разглядывали колокольню. Звук определенно шел оттуда, но рассмотреть, что там происходит и происходит ли вообще, было невозможно. Привидение, кем бы оно не было, не высовывалось в проемы окон и не махало приветственно руками.

— Ладно, что стоять, пошли, — решилась Леська. Тропинка в зарослях была узкой, но мощеная широкая площадка перед самим храмом нравилась ей еще меньше, а ее предстояло как-то незаметно пересечь. Друзья топали гуськом: Леська, как инициатор, впереди, за ней Сашка, а замыкал строй Дэн. Он-то и остановился первым и недоуменно спросил:

— А куда вы идете?

Девушки недоуменно оглянулись на него. Дэн стоял на тропинке и вопросительно смотрел на них.

— Что значит, куда? Вон, вход в церковь в ста метрах, или ты знаешь другую дорогу? — прорычала Сашка.

— Нет там никакой церкви, — сообщил им Денис.

Подруги переглянулись.

— А что там есть? — ласково уточнила Леська.

— Да ничего, пустырь, заросший травой, — пожал плечами Дэн. — А церковь вон там, — он махнул рукой налево, в сторону оврага

— Саш, а ты что видишь? — обратилась Леська к подруге.

— То же, что и раньше. Церковь прямо по курсу.

— У меня тоже. То есть на нас морок не действует. А что делать с Дэном?

— Оставим здесь?

— Ага, а он еще что-нибудь увидит, пойдет, куда не надо, и загремит в овраг.

Дэн усиленно таращил глаза на окрестности:

— Вы уверены, что не ошибаетесь? Я вам пустырь могу в деталях описать.

— Сейчас сам увидишь, — Леська вспомнила один трюк, о котором читала давным давно. Сняв с себя бандану, она завязала Дэну глаза, положила его руку Сашке на плечо и уточнила:

— Разрешаешь на себя колдовать?

— Валяй.

Леська коснулась Сашкиных век, потом Дэновых и произнесла:

— Смотри.

Щекотнув шею, за ухом расплелась тоненькая косичка. Дэн вздрогнул и сказал:

— Ну ни фига себе!

— Что? Увидел?

— Ну если можно так сказать… Саш, как ты с твоим ростом вообще что-то видишь из этих кустов? Чертовски непривычно!

Сашка была на полметра ниже Дэна, и теперь, когда он смотрел на мир ее глазами с высоты ее роста, новых ощущений у него было выше крыши.

Очередной вопль раздался так неожиданно, что все трое вздрогнули, успев позабыть о цели похода.

— Что-то мне туда не очень хочется, — призналась Сашка, с подозрением вглядываясь в черноту входа.

— Мы просто посмотрим, — ободряюще произнесла Леська. — Надо же определить, с чем мы имеем дело. А потом уже подумаем, чем это изгнать, успокоить…

— Или упокоить, — насмешливо добавил Дэн.

Только сейчас девушка заметила, что парень отправился на разведку не с пустыми руками. Из-за плеча его робко выглядывала задрапированная капюшоном куртки рукоять.

— Какого хрена ты взял с собой меч?! — возмутилась Леська.

— А я всегда его с собой беру, если есть возможность, — бесхитростно признался этот маньяк.

— Так, вот сейчас отдай его мне. Или тут оставь. Воспользоваться им ты всё равно не сможешь, а если и попытаешься, Сашка может остаться без ушей, — «или без головы…» — додумала она про себя.

Сашка выразила бурный протест, заявив, что к ушам своим давно привыкла. Оставить меч в кустах Дэн отказался категорически, хотя непонятно, что могло случиться тут ночью с этой железякой. После недолгой борьбы оружие перекочевало в Леськины руки. Девушка зажала его под мышкой, благо он был в ножнах, и троица устремилась дальше.

Стараясь не шуметь, они пролезли мимо покосившейся двери и очутились внутри. Окна находились высоко, и та малость света, которая пробивалась с улицы, совсем не освещала нижнюю часть храма. Вопли с колокольни прекратились. То ли неведомый бузотер отдыхал, то ли насторожился. Леська решила, что включит фонарь, когда доберется до колокольни, чтобы не спугнуть никого раньше времени, и нащупала лестницу.

— Присматривай за Дэном, — чуть слышно шепнула она подруге. Та только кивнула. Дэн по-прежнему держался за ее плечо, но толку от этого было ноль — все равно из-за темноты ничего не видно. Леська стала подниматься, держа фонарик наготове. Такая продолжительная тишина ей не нравилась, до того, как они зашли в церковь, вопли раздавались с похвальной периодичностью. Оперевшись рукой о пол колокольни, Леська подтянулась — последние ступеньки были слишком ненадежны даже для облегченного веса — и уселась на край люка.

После мрака нижнего этажа здесь казалось очень светло и свежо — башенку продували все ветра.

А еще тут никого не было.

«Ну, это уже наглость», — подумала она. Потом обошла колокольню, выглядывая в окна — вдруг нечистая сила ретировалась через них и теперь ползает там, как ни в чем не бывало, по кустам… «Даже если ползает, фиг тут что разглядишь», — с досадой решила она, возвращаясь к люку. И тут ее осенило. Перекрытия над колоколами. Леська осторожно подняла голову, всматриваясь. Силуэты молчащих колоколов едва различались в темноте, за ними царила непроглядная чернота. «У меня же фонарик!» — вспомнила она и, недолго думая, ткнула вверх фонарем, нажимая кнопку. Одновременно с этим сгусток тьмы с пронзительным воем упал на нее сверху.

Луч фонаря осветил черные развевающиеся лохмотья, бледное лицо с провалами глаз и застывшим в ужасном крике ртом. Леська отшатнулась назад, падая на спину, и инстинктивно выставила перед собой зажатый в руке предмет — Денов меч. Делу бы значительно помогло, если б она перед этим вынула его из ножен и развернула острием от себя. Кто ж знал. Но и так пригодилось. Черное существо наткнулось на рукоять, так что меч ушел на ладонь в гнилые доски, завизжало и отлетело назад.

— Сань, это банши! — заорала Леська, вскакивая и стараясь выдернуть меч из пола.

— Вали оттуда! — донеслось снизу. Совет был хорош, но последовала ему не Леська.

Банши с ликующим воплем ухнула в черный проем лестницы — ее заинтересовали оставшиеся внизу. Леська бросила дергать меч и хлестнула вслед нечисти магической нитью:

— Назад!

Нить обвилась вокруг рваного силуэта, банши возмущенно развернулась и заорала. Снизу в нее прилетела склянка с настойкой полыни и двойной крик:

— Стой, скотина! (это Сашка обращалась к банши)

— Ай, ты мне глаз подбила! (это Дэн обращался к Сашке)

Банши замолчала. Потом развернулась и вгляделась вниз, в фигуры у подножия лестницы. Леська еще раз безнадежно дернула меч и услышала свистящий шепот:

— Ведьма и человек… Человееек! И он нашел дорогу?!..

— Да, фокусник из тебя не очень, — Леська от неожиданности, что нечисть решила заговорить, сама не удержалась от сарказма.

— Чтоооо?! — шепот перешел в ярость. Банши взмыла вверх свечкой, наплевав на магическую петлю и полынь разом. Просвистев мимо Леськи, она по птичьи уселась на балку над колоколами и, жутенько ухмыльнувшись, завопила. Звук набирал обороты, не собираясь стихать. Леська бросила и меч, и фонарик, и упала на пол, зажав уши. Не помогало — к звуковым волнам примешивалось магическое разрушающее воздействие. «Не выдержу!» — пронеслось в голове. Но первым не выдержал пол. Доски с треском осыпались грудой гнилья, вверх взвилось облако трухи и щепок. Крик запнулся, обрываясь кашлем, но обрадоваться этому Леська уже не успела, падая вниз.

Очнулась она от того, что в глаза бил солнечный свет. «Утро…» — расслабленно подумала Леська, недоумевая, почему у нее такой твердый бугристый матрас. Потом открыла глаза и узрела над собой высокий расписанный свод с кое-где осыпавшейся штукатуркой. Ах да, банши… Девушка подняла голову и огляделась. Постелью ей служила гора щебня и обломков лестницы. Неподалеку лежали Сашка и Дэн. Дышали, что радовало. С оханьем и кряхтением она сумела встать на четвереньки, подползла к друзьям и принялась их расталкивать. Первым разлепил глаза Дэн, посмотрел вверх, потом на Леську, потом он ее узнал, потом спросил:

— Уже завтракать?

— Так, с тобой всё в порядке, — констатировала Леська и взялась за Сашку. Ведьма поднялась и схватилась за голову:

— У, черт, как болит… Да тут шишка! Да не одна!

— Еще бы, на вас потолок упал.

Видя вопросительные взгляды друзей, она указала вверх. Те глянули и присвистнули. Выяснилось, что ночью они так и не поняли, что произошло, потому что отключились от мерзкого воя. Леська восполнила пробелы памяти.

— Я чего-то не понимаю, — промолвил Дэн, глядя во все глаза на подругу детства. — Ты свалилась с такой высоты, и ничего? Ходишь тут, разговариваешь, ты точно не зомби?

Леська хмыкнула. Ночью ей невероятно повезло.

— Заклятье уменьшения веса, — пояснила она, — оно все еще действовало, когда пол провалился. Ну и лестница смягчала падение.

— Лестница? — Сашка и Дэн посмотрели — лестницы больше не было. Остались столбы и кое-где торчащие доски. Улетая вниз, Леська последовательно снесла спиной пролет за пролетом. Дэн долго копался в обломках и наконец выудил из кучи мусора свой меч, целый и невредимый, поскольку он так и пребывал в ножнах.

— Слушай, а чего ты вообще старалась его выдернуть? — спросил он, вспомнив

Леськин рассказ. — Ты ж все равно не умеешь сражаться на мечах. Нашла бы там лучше какую палку…

— Да я и собиралась его использовать как дубину, — нехотя призналась Леська. — Там же ничего больше под рукой не было.

Дэн посмотрел на нее так, как будто подруга хотела совершить святотатство, но ничего не сказал.

— И где оно? — Сашка подозрительно оглядела храм.

— Хрен его знает, убралось куда-то, — Леське было глубоко наплевать, куда делась банши, гораздо больше интересовали собственные синяки, — не скучай, ночью вернется.

— А мы?

— А мы подготовимся, — кровожадно пообещала она. Осмотр колокольни принес ей некоторые идеи.

Если бы Глеб знал, с кем встретятся его друзья в деревне у бабки, он бы их туда не отправил. Банши были на редкость гнусной разновидностью нечистой силы. Но он не знал, а им даже не пришло в голову ему позвонить. Всю их умственную деятельность захватило выяснение, чем и как можно пришибить банши. Каждый раз, собирая информацию, Леська чувствовала что-то сродни охотничьему азарту или складыванию головоломки. Дело осложнялось тем, что в Больших Липягах интернет в любом виде отсутствовал, архив редакции они с собой, естественно, не повезли, и теперь приходилось полагаться на неуверенные припоминания, что кто когда-то слышал или читал, и на пару мифологических справочников.

— Меня вот интересует — куда она девается с колокольни днем? — Дэн в справочники не полез, куда больше его интересовал куст малины за окном. — Улетает в лес? Может, прищучить ее там?

— Вряд ли, — Леська помолчала, собирая в голове обрывки сведений воедино. — Она не может отдаляться от колокольни, она привязана к месту…

— Но днем ее там не было.

— К месту… но не к измерению, — закончила Леська.

Сашка подняла на подругу недоумевающий взгляд:

— Хочешь сказать, эта тварь может пересекать грани?

— По легенде в банши может превратится умершая фэйри — существо из потустороннего мира. А для них шмыгать из мира в мир — раз плюнуть.

— Ну и как мы ее прищучим? — разозлился Дэн. — Если она в любой момент может попросту испариться.

— Мы перекроем ей дорогу, — сказала Леська и уставилась на Дэна изучающим взглядом: — И для этого мне потребуешься ты.

Рецепт по «прищучиванию банши» по Леське был прост. Если для открытия перехода нужна кровь мага, то для закрытия возьмем кровь человека. Неизвестно, откуда это пришло ей в голову, этого не было ни в каких источниках, но Дэн безропотно согласился немного жертвовать собой на благо эксперимента.

Остаток дня у друзей прошел в тяжком физическом труде. С пролетарским рвением троица разгребала завалы под колокольней. Леське требовалась ровная и чистая поверхность, чтобы расчертить круг ловушки. Круг планировался непростой. Вооружившись зубилом и молотком, девушка методично выдалбливала в каменном полу желобок, который полагалось заполнить водой. Работка была из серии «кони дохнут», но никто не жаловался — стремление поймать зловредную нечисть доминировало над усталостью.

— Ничего у тебя не выйдет, вода впитается, — шипел Дэн, тюкая в пол ломом.

— Не впитается, я ей не позволю, — огрызалась Леська, уже давно почувствовшая вкус седьмого пота.

— Зачем мы вообще ее ловим? Что ты с ней собираешься делать, с этим страховидлом?

— Изгоню.

— Поймать, чтобы изгнать… Блин, а нельзя первое опустить? Очень уж трудоемко.

— Может, сам этим займешься, раз такой умный?

— Могу. Но не с завязанными глазами и с Санькой в качестве собаки-поводыря!

— Заткнитесь, а? — крикнула с улицы ведьма. — Тут половина местного населения решила прогуляться мимо церкви, поглазеть, еще не хватало чтобы они услышали, о чем вы.

— Я думаю, обойдемся без завязывания, — вполголоса ответила Леська Дэну, а потом злорадно добавила: — Ей будет не до иллюзий.

Дэн промолчал, но про себя кое-что решил. Зря что ли полный багажник вез…

Ночь. Церковь освещена только луной, пробивающейся сквозь окошки колокольни. На полу в центре, опустив голову, неподвижно сидит девушка. Темные волосы пологом закрывают ее с двух сторон. Высоко над ней чернеют колокола. Тишина.

Внезапно сверху раздался мерзкий, пробирающий до костей смех.

Леська с трудом удержалась, чтобы не дернуться. Банши медленно ползла по колоколу головой вниз.

— Меня ждешь? — шепот ввинчивался в уши. — Глупая девчонка, вода меня не удержит. — Нечисть повисела на краю колокола, чуть раскачиваясь, потом оторвалась и плавно, как перышко, начала оседать к Леське. Она не спешила, нутром чуя подвох, но проблемы в самой девице не видела. Стихия воздух, как и у нее самой, что эта недоучка может с ней сделать? Ничего. А кровь мага — лакомство, перед которым сложно устоять. Переход через грани забирал много сил. Леська тоже пришла к выводу, что полагаться на свою магию в вопросе с банши неразумно. Поэтому, когда нечисть коснулась пола рядом с ней и потянула к ней руки, попросту врезала ей в голову серебряным кастетом и заорала кому-то в темноту:

— Давай!

До этого момента круг был нужен не столько для удерживания нечисти, сколько для сокрытия от нее остальной части храма. За чертой круга невидимый для банши Дэн поспешно тюкнул ножом себе в руку, в желоб с водой упали капли крови.

Кровь человека свела на нет все перемещения между мирами внутри водной границы.

Банши закричала. А Леська поняла, что у плана есть весомый недостаток — она не могла выскочить за черту, не разрушив весь достигнутый эффект. Создавать же сеть над оглушенной, потерявшей ориентацию в измерениях, но вопящей и очень злой банши было нереально. Дальнейшее напоминало дурацкий бой без правил. Нечисть кидалась на Леську, получала кастетом, выла. Девушка лежала на полу, понимая, что уже практически оглохла, и сил хватало только на то, чтобы отпихивать банши ногой, да прикладывать кастетом. Получив в очередной раз, банши сообразила, что кровь магички откроет ей дорогу обратно, и собравшись с силами, вскочила во весь рост, чтобы кинуться на жертву сверху. В тот же момент в нечисть с разных сторон прилетели два серебряных болта и амулет Глеба. Жуткий вопль, расплывающийся в стороны черный туман, и ворох истлевшего тряпья осел рядом с Леськой, медленно истаивая в никуда.

— Все? — недоверчиво спросил из темноты Дэн.

— Всё! — радостно подтвердила из другого угла Сашка.

Оба подошли к валяющейся на полу подруге.

— Лесь? Леееесь!

Зов пробивался к Леське как сквозь вату. Она поднялась с пола, нетвердо постояла, потом села и бодро гаркнула:

— Ничего не слышу!

— Зачем так орать-то? — вздрогнула Сашка. — Ничего, скоро пройдет.

Леська ее не услышала. Ей казалось, что она говорит нормальным голосом. Спустя минут десять слух стал возвращаться, и она услышала привычную перебранку друзей.

— Болты-то я подберу, пожалуй, — хозяйственно рассуждал Дэн.

— А ты не мог палить с другого угла? Чуть меня не задел, — пеняла ему Сашка.

— А чего ты там стала, ты ж видела, откуда я стреляю.

— Мне бросать оттуда было удобнее всего. А ты мог бы и подвинуться.

— Ну да, может мне еще и хороводом вокруг надо было пройтись? Видела же, в последний момент успели.

— Я уверена, Леська что-нибудь бы придумала, — не сдавалась Сашка.

— А я не уверен, — Дэн подошел и поднял Леську на ноги. — Вставай, что скисла? Еще успеем поспать до отъезда.

«Друзья, — расслабленно думала Леська, повиснув на плечах Дэна и Сашки и едва перебирая ногами. — Гады, конечно, но прелесть какие люди….» Вслух она сказала другое:

— Дэн, откуда у тебя арбалет?

— Давай еще повозмущайся тут мне, — пресек ее дальнейшие речи Дэн, прекрасно знавший, что победителей не судят.

Кое-как троица добрела до машины и сложила туда рабочий «инвентарь». Леська оклемалась настолько, чтобы идти самостоятельно и даже залезть в окно выделенной им комнаты.

— Да, живем полной жизнью, — с удовлетворением произнесла Сашка, уже лежа в кровати. Леська хмыкнула, а потом слегка загрустила. Несмотря на всю полноту жизни, ей кое-чего не хватало. Кое-кого. Лето заканчивалось, а от Чертова Викинга не было никаких вестей.

«Везет этим джинсам, — думала Леська, с содроганием выпутываясь дома из грязных штанин, — то они со мной по кладбищам шляются, то в болотах тонут, то падают абы куда…» Судя по внешнему виду, последнее приключение стало для любимых брюк лебединой песней. Дырку на правой заднице так точно не залатаешь… Помянув крепким словом банши, девушка автоматически ощупала карманы, чтобы не выбросить вместе со штанами чего ценного. Из карманов выудилась горстка мелочи, несколько соцветий клевера, порваные бусы и смятая в грязный комок бумажка.

«Надеюсь, это не какая-нибудь очередная квитанция, про которую я забыла», — подумала Леська и аккуратно расправила листочек. Это была не квитанция, а обрывок книжной страницы. Неоднократно стиранный вместе со штанами текст на английском все еще местами читался. Леська пробежала страницу глазами, с каждой строкой выкатывающимися все больше и больше: текст принадлежал бессмертной «Саге о Форсайтах» Голсуорси — книге, которую пятый курс иняза целый год изучал на домашнем чтении, и которая с тех пор сидела у них в печенках.

— Но откуда?… — недоуменно спросила сама себя Леська и вдруг вспомнила и прикусила губу. Тогда на кладбище, где она попыталась отобрать книгу у колдующего на нее некроманта… Она не помнила, что сделала с выдранной страницей, но ведь не съела же. Скорее всего, сунула в карман, а нашла только теперь. Страница из книги, которую они все ищут уже черт знает сколько…

— Стоп, — Леська опять уставилась на мятый кусок бумаги, — мы что, искали «Сагу о Форсайтах»? Или некромант поднимал ею скелетов? Какой лютый бред!

На Леськин субъективный взгляд «Сагой» нельзя было поднять даже сонных студентов. Жизнеописания многочисленных и запутанных семейных отношений погружали их в еще большее забытье. Мысль о том, что в этой истории может быть хоть капля волшебства, казалась абсурдной. Девушка попыталась придумать другое объяснение, откуда взялась страница, но не преуспела. В итоге она просто вложила выдранный лист в свой рабочий блокнот, не решаясь выкинуть. В отличие от джинсов.