Чертящий Путь

Часть 4. Маленькие тайны провинциального города

Звезды светили на небе ярко-ярко, как бывает только на севере. Казалось, что стоит протянуть руку и можно коснуться их. Особенно в этом месте…

Все же нет в этом мире ничего прекраснее гор, особенно если это Хрустальные Пики. Даже жаль, что эта красота доступна лишь немногим…

– Алесан! Не отвлекайся! – Вейрин резко одернул меня. Я невольно посмотрел на отца. Это был едва ли не первый случай, когда danell Каратель соизволил вспомнить о существовании сына. Вернее за все десять лет моей жизни, этот случай был первым. – Посмотри вниз. Видишь огни в долине?

– Да.

Огни мне не нравились. В отличие от звезд они были слишком… земными, обычными.

– Это один из немногих человеческих городов, практически полностью подчиненный нам. И я думаю, тебе следует провести кое-какое время там. Разумеется, и речи нет о том, чтобы ты жил рядом с людьми. Понимаешь?

– Да, danell.

Я хмуро посмотрел вниз. Мне совсем не нравился город, но кто сказал, что я могу выбирать?

Сколько себя помню, я всегда любил маленькие города. Было в них что-то особенное, какое-то невинное очарование, навсегда ушедшее из столиц княжеств.

Наверно, поэтому волей случая оказавшись в Вирде я решил задержаться. Казалось бы небольшой малоизвестный городок, но ведь и он хранит тайны. Именно эта атмосфера загадочности, насквозь пропитавшая камни мостовых, и заставила меня забыть о вечном поиске собственного места и осесть. В тот миг я не думал о том, на сколько дней или часов Вирд стал мне прибежищем, я просто не стал спешить с уходом. Если честно, тогда у меня в голове даже мысли не промелькнуло, что я могу здесь остаться… но ведь остался на целых два года! И если бы не появление в моей жизни вредного рыжего эльфа, то возможно этот срок стал бы куда внушительнее…

Странно, не так ли? Я даже не помышлял об остановке, но остался…

Поначалу мне было просто любопытно и я решил поговорить с городом, познакомится с ним так, как Владыки знакомятся с любым местом, где вынуждены задержаться больше чем на час. Но Вирд смолчал. Он не откликнулся на зов ни в первый вечер, ни на следующий…

В общем, первой странностью стало то, что Вирд был нем. Этот город просто не умел говорить! Но он умел слушать, а мне был нужен собеседник, понимающий и терпеливый, а еще умеющий молчать…

Как же все-таки нам нужно в жизни! Оказалось, что мне был нужен Вирд – и все. Я просто говорил с ним, изливал ему душу, чувствуя что-то вроде дружеской поддержки и понимания. Это… успокаивало. Конечно, город не мог понять меня по-настоящему, не мог оценить все с позиции нашей морали, но мне это и не было нужно. Все-таки в жизни нам нужно не так и много вещей… можете мне поверить.

А потом я однажды утром открыл глаза и впервые взглянул на город по-другому. Он не только слушал меня – он жил. Размеренный ход часов, монотонное шипение песка, утекающего сквозь пальцы… То, что знакомо и близко любому смертному, для меня оказалось дикостью. Зачем отмерять время, когда его у тебя в запасе бесконечно много? Незачем! Все случается в свое время – не раньше и не позже.

Вот только я к тому моменту утратил бессмертие, дарованное золотой кровью, но привычки же не забываются, особенно те, что заложены в основу восприятия мира. Так что первые три года я не особенно задумывался о времени. Его просто не существовало в моей реальности, зато оно жило в реальности Вирда…

Можно сказать, что именно этот городок научил меня жить. Он один сумел мне дать то, что не смогли привить все эльфийские мудрецы вместе взятые – ощущение собственной значимости в глазах мира. В каком-то смысле после долгих лет ожидания встретились два одиночества: Владыка, отказавшийся от силы, и город, не имеющий собственного голоса. Странное сочетание, правда? Бессмысленное какое-то. Но нас все устраивало, а на других мы особо не оглядывались…

И как-то незаметно границы моего мира расширились. То, что раньше отвергалось без сомнений – duah'mai – постепенно, шаг за шагом вошло в мою жизнь и стало ее неотъемлемой частью. Скажи мне кто-нибудь лет десять назад, что я спокойно заговорю с человеком – не важно кто он и какое положение занимает, сам факт его смертности уже повод отказаться от общения! – я бы не поверил. Более того мы стараемся и с эльфами пореже пересекаться, только небольшая группа избранных достойна нашего внимания, но и до них мы нисходим. Наверно, это сложно понять тому, кто не вырос в этой среде… Но! Ни один Владыка никогда не окажет помощи ни одному "низшему" кроме своего rea, даже если в опасности окажется давний друг и соратник. Хотя о какой дружбе может идти речь?! Боги, да что говорить, если многие отказываются от собственных детей, обрекая их тем самым на смерть? А самое паршивое во всем этом то, что все стороны это действительно устраивает!

В общем, уродец я не только генетически, но и морально. Надеюсь, теперь все поняли, за что именно невзлюбили смертные мою родню? Ну и конечно больше не надо объяснять причины моих разногласий с Семьей? И вовсе дело не в том, что меня коробят все эти их правила и традиции (хотя коробят – спорить не стану), просто в результате обряда я приравнял себя к смертным. Кстати, только по этой причине я и остаюсь жив – я просто не достоин их внимания. Пока недостоин. Ведь бешеных собак, забравшихся на твою территорию, пристреливают вне зависимости от их значимости. Ведь именно так поступает рачительный хозяин, верно?

Но не будет о грустном. Я все это начал не для того, чтобы лишний раз доказать, какие плохие они – и какой безобидный я. Не мне судить, да и не вам – на все найдутся гораздо более строгие судьи, которые лишь глянув на цепочку событий, сразу придут к верным выводам… Но и для них в свое время найдутся арбитры. История не стоит на месте. И пусть ее узор хаотичен и пока не ясен нам, когда-нибудь его разглядят те, кто придут после нас. Запутают они это кружево сильнее? Или, напротив, развяжут неровные узелки чужих ошибок? Этого не знают все пророки мира, но что бы не сделали наши потомки, как бы не оценили итог наших жизней, в одном они не ошибутся никогда – они действительно рассудят, пусть и с неведомых нам позиций…

Боги, о чем это я? Опять ушел слишком далеко по неровной тропинке собственных мыслей и едва не заблудился. Только я мог потеряться в собственном разуме, нагородив несколько лишних смысловых конструкций…

В общем, настал день, и я оказался лицом к лицу с реальностью. Причем не знаю, кто этому факту удивился больше: я или она. Но как и любая уважающая себя danely, эта дама восприняла мое появление на ее пороге спокойно, не опускаясь до демонстрации неуместных эмоций. Короче – я удивился сильнее, вернее абсолютно оказался не готов к такому знакомству. Хотя следует признать, Вирд провел меня этим путем почти бескровно. С моей удачей и при содействии со стороны одной недолюбливающей меня danely божественных кровей… в общем, все могло быть много хуже. Мне повезло почти сразу после прибытия в город узнать о старой библиотеке, а когда я обнаружил, что это архив еще имперской постройки… Если бы я верил, что Судьба способна делать такие подарки, я бы ее поблагодарил, но я убежден, что все произошло исключительно из-за ее недосмотра.

Не знаю, много ли я времени провел бы в Вирде, не оказавшись в этом святилище знаний, но старые рукописи не пожелали меня отпускать и на какое-то время полностью завладели мыслями. В итоге, однажды очнувшись от наваждения, я обнаружил себя в штате сотрудников библиотеке…

Знакомься, Ксан, это Реальность. Danely, позвольте вам представить это странное всклокоченное создание. Не волнуйтесь, оно не кусается. Да, точно. Нет, оно нас слышит. Кстати, зовут его Ксаном…

В общем, представление прошло по всем правилам. Дама недовольно морщила носик, посматривая на нового подопечного, а подопечный тем временем все дальше увязал в сетях danely, обрастая связями и знакомствами…

– Эй, друг! Кончай мечтать! Вон уже и город показался, а ты все смотришь в одну точку, словно с открытыми глазами заснул! – хохотнул мой попутчик, поравнявшись со мной.

Я, скинув оцепенение, сразу же улыбнулся в ответ – немного смущенно, как и полагалось в такой ситуации. Все-таки правильно я сделал, решив не торопиться с возвращением. С обозом идти, конечно, дольше в два раза, зато гораздо безопаснее. А мне встреч с разбойниками уже хватило на жизнь вперед.

Караван – хотя назвать так три груженые телеги и полтора десятка людей, будет явным преувеличением – я нагнал всего через три часа после выезда из Садхара. Сначала я хотел просто проехать мимо, но ночь было безопаснее провести в обществе людей, а потом оказалось, что они тоже идут в Вирд. Да и Поль – немолодой, полноватый купец, одинаково просто и доброжелательно обращавшийся с воинами, возницами, и незваным гостем – оказался довольно веселым и приятным собеседником. В отличие от десятка наемников – мрачных и нелюдимых типов, с подозрением поглядывавших на меня в течение всего пути. Будь их воля, они бы бросили меня где-нибудь в кустах, желательно с перерезанным горлом – чтоб уж наверняка, но Поль, хмуро глянув на охрану, гостеприимно предложил мне присоединиться к его каравану. На что я сразу же с радостью согласился. Пусть дольше – но никаких потрясений, связанных с нежелательными встречами, точно не будет, а в моем состоянии – это главное.

Хотя провести неделю в обществе десятка людей, внимательно следящим за каждым твоим движением, – то еще удовольствие.

– Ксан, а тебя-то что ведет в это захолустье? Ведь на все селение всего четыре хороших трактира! А из достопримечательностей только библиотека, да старый фонтан. Разве это город!

Я ждал этого вопроса с самого начала, но Поль ни в первый день, ни потом так и не задал его.

Минутку. Фонтан? Какой фонтан? Я прожил в Вирде два года, но ничего такого не встречал, вернее всяких сооружений разной степени архитектурной ценности много, но ничего заслуживающего отдельного упоминания. Впрочем, не так сильно я и интересовался историческими и художественными ценностями, да и зачем, если здесь находится имперская библиотека?!

– Я привык к этому городу. А он – ко мне.

– Говоришь так словно тебе сто лет, – Поль снова не удержался от смешка. Хотя ничего удивительного – смеяться он умел и очень любил это дело, думаю, многие бы удивились, обнаружив на его круглом краснощеком лице серьезное выражение.

– Ну не сто, конечно, но я по натуре не авантюрист, меня не привлекают приключения и опасности. Всему этому я предпочту спокойствие и уют дома и размеренность рабочих дней.

– Друг! В твоем возрасте не зазорно думать о глупостях! Смотри – не упусти свой шанс пожить, а то не заметишь, как превратишься в такого старика как я. Вот тогда точно будет не до приключений, – все это было сказано тем особым тоном, что можно одновременно посчитать и серьезным, и шутливым. Да и что сказать, до упомянутого возраста Полю было далеко – не думаю, что он был сильно старше меня. На вид ему было лет пятьдесят и выглядел он полным здоровья и жизни. Такие люди не способны усидеть на месте – все их куда-то тянет.

Я был почти полной его противоположностью. Серьезный, вымучивающий улыбку только от случая к случаю, странник по неволе… Поль вряд ли сумел бы понять, насколько мы действительно отличаемся, хотя пожелай я все объяснить, выслушал бы, но все равно остался бы при своем мнении.

– Уж как-нибудь и без этого проживу свой век. Вот вернусь домой и следующие пару лет покидать город не буду даже в мыслях, – я соврал механически, совершенно не задумываясь о причинах, побудивших меня отступиться от привычной полуправды.

Поль лишь покачал головой, и я не понял, чего в этом жесте было больше: неодобрения или какого-то скрытого, инстинктивного понимания. Я невольно бросил на купца заинтересованный взгляд – не часто встречаешь таких людей…

Но именно в этот момент мы подкатили к воротам Вирда и стало как-то не до праздных размышлений.

Вирд встретил меня хмурыми лицами стражников и каким-то напряженным молчанием. Пройдя через городские ворота вместе с Полем, я тепло попрощался с купцом и повернул в сторону городских конюшен – необходимо было устроить одолженного у Марвида коня, да и позаботиться о его дальнейшем содержании.

Стараясь не обращать внимания на не слишком дружелюбные взгляды прохожих, я уверенно находил дорогу в запутанном лабиринте узеньких не мощеных улочек "нижнего" города. Конечно, Вирд был мало похож на столицы княжеств, но даже здесь, пусть условно, но провели эту границу. У самой городской стены не было жилых построек, здесь располагались сараи для караванов, загоны для животных, старый рынок, да дешевые гостевые дома. Все вокруг было деревянным, хотя теперь уже скорее в память о былом, чем с умыслом. Вряд ли сейчас найдется много желающих поджечь эти строения, даже если враг уже войдет в черту города. Да и раньше мало кто решался встречать противника таким варварским способом… разве что против моего Дома… но Северные Владыки всегда отличались странным чувством юмора…

Кстати, а старые подземные ходы еще действуют? Или века мирной жизни сделали свое дело и превратили все тайные пути к бегству в непроходимые завалы?..

Все же я отличаюсь от своей семейки – приди подобная мысль в голову к моей сестре, и она бы – чисто в познавательных целях! – повторила бы подвиги наших предков и привела под стены Вирда армию собственноручно выведенных монстров… Хотя, если подумать, это маловероятно: во-первых, Марука на редкость рассудительна, а во-вторых, без разрешения Вейрина не сделает ни шагу. Впрочем, очень многое зависит от степени ее заинтересованности… Марука, серьезно увлеченная каким-то вопросом, – это стихийное бедствие мирового масштаба. Вернее, она была такой во времена правления Тамилы, теперь же… говорят, она стала тенью себя былой. Так ли это? Не мне судить, но в архиве Дома было много чего такого, что я никогда не смог бы связать со своей сестрой. Я не исключаю вероятности того, что она изменилась, но может быть и так, что я просто не знаю ее. Если честно я совсем не знаю их – никого из тех, кто гордо носит титул Северных Владык. А ведь я столько сил приложил, чтобы стать частью Семьи… Забавно. Я ведь действительно не знаю их. Я столько лет противопоставлял себя им, что ничего общего у нас просто не осталось. Не радостная мысль, конечно, но пора бы уже, наконец, осознать это и перестать относить себя к этому роду.

– Эй! Ксан!

Я невольно вздрогнул, услышав это имя – все-таки общаясь с hal'mai я на время вновь стал Алесаном Двуцветным. И теперь мне было немного неуютно в городе, полном людей, нет, дело даже не в том, что вокруг только люди, просто все они для меня чужие – duah'mai, как пренебрежительно бросил бы любой член Семьи.

Я взглядом скользнул по прохожим. Кого это сегодня danely Судьба притащила на эту улицу, да еще и в тот момент, когда здесь же оказался и я?

– Ксан! Я тут!

Ижена я заметил только потому, что он махнул мне рукой. И как только этому человеку с его-то размерами удается затеряться в толпе? Все же жители этого города, как и он сам, – удивительны.

– Привет. Не работаешь сегодня? Или Тони послал на склады? – улыбнулся я старому знакомому, когда тот, ловко лавируя между идущими по своим делам людьми, приблизился ко мне.

– Первое, – просто ответил Ижен, одним глазом косясь на временно моего коня. – Хороший скакун. Из эльфьих?

– Угу, – я не стал отрицать очевидного.

– Купил?

– Одолжил.

– А хозяин в курсе? – хитро прищурив глаза, уточнил Ижен.

– В курсе. Думаю, он бы мне его даже подарил, если бы это способствовало моему скорейшему исчезновению из его жизни.

– Ксан, ты опять влез во что-то серьезное? – сразу нахмурившись, уточнил он.

– Ни в коем разе,- я поспешил успокоить своего старого знакомого, пока такая возможность у меня есть.

– Врешь.

– Ижен! Пора бы тебе понять, что я никогда не вру.

– Да? – насмешливо вскинулся он, – Тогда с чего это тебя эльфы двое суток искали? И ведь пока не убедились, что тебя нет в городе, не ушли.

М-да…

Я несколько озадачено посмотрел на Ижена. Шутит? Вряд ли. Не стал бы он шутить такими вещами.

Но кому это я еще мог понадобиться? Такое чувство, словно теперь все отыгрываются на мне за предыдущие пять лет спокойствия. Еще немного и я начну думать, что становлюсь самой популярной личностью по эту сторону граней.

– Удивлен?

– Постой. Какие эльфы?

– Светлые.

– Что б их!.. – не удержавшись, выругался я. Это кто кого "играть" собрался? Я – их? Или они – меня?

– Хм… кажется, этой встречи ты не особо жаждешь, – верно подметил Ижен, внимательно наблюдая за мной.

– Я бы предпочел избежать подобного… знакомства. Но, кажется, мое мнение будут учитываться в последнюю очередь.

Впрочем, сам виноват – не стоило спасать остроухую девчонку, прошел бы тогда мимо – мне бы слова против никто не сказал. Но ведь есть еще и такой зверь как совесть, и уж он-то вряд ли отнесся к моему решению бросить ребенка на произвол судьбы благосклонно.

– Значит, проблемы у тебя все же есть, – довольный собственным наблюдением, Ижен кивнул своим мыслям.

– Ну, проблемы-то у меня всегда были – у кого их нет? А вот серьезные стали вырисовываться только сейчас…

Боги! Да о чем это я?! Это путешествие в Dha'rise я счел "несерьезной" проблемой? Тогда что же меня ждет дальше?

– А вот теперь точно есть, – невольно продолжил я, хотя в этот момент мне хотелось послать все в бездну и укрыться от мира за стенами библиотеки. Меня там между прочим незаконченные переводы ждут…

– Да не волнуйся ты так! Тони их отвадил. Он очень красочно описал маршрут, по которому им стоит отправиться домой.

Боги! Только этого мне и не хватает! Если он нагрубил hal'mai или – не дай Проведение! – Стражам, то от города камня на камне не оставят. И никто им слова против не скажет! Потому что они будут в своем праве!

– И что ему ответили? – спросил я, внутренне готовясь к самому худшему.

– Да ничего они не сказали! Только с каким-то пренебрежительным равнодушием кинули хризантему на барную стойку и сказали, что еще вернутся.

Бездна! Даже если бы Тони нагрубил кому-то из двуликих все было бы не так ужасно. Все-таки Стражи. Проклятье! И ведь даже Совет не вправе им запрещать что-либо! Стражи подчиняются только одному существу – Хранителю Секрета!

Я невольно сжал кулаки. Сердце билось как сумашедшее. Странная реакция для Владыки, но за последние два года это место стало мне домом, и мне совсем не хотелось терять его, да еще и по такой глупой причине.

– Какого цвета был цветок? – напряженно спросил я, уже зная, что, если придется, пойду на поклон Совету. Они, конечно, мне не сообщат имя Хранителя, но хотя бы попытаются остановить резню. Вопрос только в том, какую цену придется заплатить за это мне…

– Желтый.

Слава всем богам! Предупреждение. Пока только предупреждение.

– Ясно. Кстати, я правильно понял, что эльфов было несколько? – уже заметно спокойнее уточнил я. Все-таки это чудо, что Стражи закрыли глаза на неприкрытую грубость. С ними даже сами эльфы связываться боятся, да и многие двуликие предпочитают держаться подальше от этих "dua", наделенных правом отнимать жизни.

– Да, если быть совсем точным – трое.

Боевой клин? Да еще и из Стражи?! Неужели Сияющие все-таки решили настоять на своем? Не смотря на решение Совета? Вряд ли. Но в таком случае зачем посылать за каким-то опальным Владыкой полный клин? Ведь один эльф привлечет куда меньше внимания… Никогда не пойму светлых!

– Они покинули город?

– Да, вчера вечером. Тони просил меня проводить их до ворот.

Ясно. Странно, что после такого "теплого" приема светлые оставили всего лишь желтый цветок, окажись на их месте сиды – Тони получил бы красный, а это полное истребление всего рода до седьмого колена.

– Что ж, в таком случае пара дней в запасе у меня должна быть, – задумчиво произнес я, невольно накручивая на палец повод. Конь рассержено фыркнул, напоминая мне о своем присутствии. Я посмотрел в шоколадно-карие глаза животного. Времени у меня почти не осталось…

– Ижен, ты сейчас свободен?

– Ну вроде того… – растеряно ответил он, не понимая чего я могу от него хотеть.

– Вот и замечательно. В таком случае позаботься об этом красавце, – всунув в одну его руку повод, а в другую несколько монет для оплаты городской конюшни, я махнул на прощанье рукой и поспешил скрыться, пока Ижен не успел опомниться.

Библиотека встретила меня привычными тишиной и прохладой. Полутемные коридоры как всегда освещались лишь чадящими лампадками, да и то они стояли больше для виду – здесь всегда было темно и как-то по-особенному пусто, только загадочные тени жили в тайных уголках, создавая непередаваемое настроение. Немногие случайно оказавшиеся в стенах библиотеки люди находили в себе смелость пройти этот коридор до конца. А те, кто все же решались… ну, им терять уже было нечего. Так же как и мне в тот момент, когда я впервые прошел этим путем в недра старого хранилища. Меня сюда привел город. Он просто открыл одну из своих тайн тому, кто имел право… право на что? Не знаю. В тот момент мне казалось, что ни одного права у меня уже не осталось, но видать упустил что-то из виду, раз Вирд не только принял меня как родного, но и допустил к своим секретам. И, надо сказать, именно он меня и создал, вылепил то, что ему было необходимо больше всего. Забавно, но ему я был нужен никак воин или хранитель, а только в качестве собеседника. Это было странно… Все и всегда видели во мне угрозу, цепного монстра, что так и норовит порвать оковы, хотя не совсем так – сначала я был просто выродком, внушающим опасение, а затем уже стал убийцей – убийцей, которого несмотря на его титул, заперли в Черной Башне. Наверно, будь у них шанс – они бы казнили меня на месте, но на тот момент я был единственным наследником Севера… Впрочем, и сейчас им остаюсь. Или?..

Хм, можно ли считать дочь Марисы моей наследницей? Сложный вопрос. С одной стороны в ней нет ни капли моей крови, но с другой… Владыки рождаются дважды. В первый раз мы, как и люди, просто покидаем чрево матери, но во второй… обретение своего дара, своей истинной сути – вот что есть наше истинное рождение. Ведь именно это и делает нас двуликими. Так что в глазах всех духов мира, на всех гранях бытия именно я буду отцом этой девочки. Что первично кровь или сила? Что играет большую роль в нашем становлении? И могу ли я считать Вейрина отцом? Имею ли я на это право, если связывает нас только нить силы?.. Старый вопрос, уже давно потерявший свою актуальность, но все еще болезненно отдающийся в душе.

Коридор, вильнув, привел меня к сердцу библиотеки – архиву. Сюда допускали немногих, но именно здесь обычно обитал мой непосредственный начальник, да и я предпочитал своей коморке это помещение с затхлым, пропахшим книжной пылью, воздухом и скудным освещением. Было в старом хранилище что-то особенное, притягательное, однажды оказавшись в нем – раз за разом возвращаешься обратно.

В архив я вошел без стука – чтобы не отвлекать от работы других, тем более в этих стенах этикет был всего лишь призрачной тенью – изредка появлялся в каком-нибудь углу, но почти сразу же стыдливо таял.

Арьеха я заметил сразу. Он сидел в дальнем углу, склонившись над хрупкими желтыми страницами, и старательно разбирал почерк очередного мыслителя древности. Магический светильник угрюмо покачивался над его головой – свет от него, конечно, не очень яркий, "туманный", но в этой части архива запрещено использовать огонь – слишком хрупки хранящиеся здесь книги, любое малейшее изменение в окружающей среде может привести к их гибели.

С порога привычным кивком поприветствовав хранителя знаний, живущих в этом зале библиотеки, я направился прямиком к Арьеху. Необходимо было сообщить о своем возвращении и, что гораздо важнее, об окончании путешествия в компании одного из орденцев.

Магический светильник над головой архивариуса при моем приближении недовольно мигнул. Арьех, что-то недовольно пробурчав, совершенно механически встряхнул тускло-голубой шарик. Но тот снова обиженно моргнул, а потом окончательно погас. Впрочем, при мне они отказывались работать всегда – вокруг себя в радиусе трех шагов я невольно создавал нечто вроде антимагического барьера. Собственно именно из-за этого своего свойства я и не могу работать в этом зале, вот и приходится тайно таскать старые архивы в свой кабинет… Хотя – видят боги – я бы предпочел работать здесь, но сложно поспорить с мирозданием.

Лишившись последних крох света, Арьех оторвал взгляд от страниц какой-то рукописи и несколько рассеяно посмотрел по сторонам. Наконец, его взгляд остановился на мне.

– Ксан? – словно не веря собственным глазам, негромко уточнил он.

– Да. Удивлен? – с некоторой долей насмешки поинтересовался я.

– Не ожидал, что ты отделаешься от своего спутника столь быстро…

И бескровно, – это я прочитал в выцветших глазах архивариуса. Может, он меня и не похоронил, но со счетов явно списал. С другой стороны, поступил он верно: от Ордена невозможно уйти. Но я, кажется, доказал обратное. Дважды.

– Ничего сложного. Как и следовало ожидать, мальчишка явно переоценил важность своей миссии. На самом деле мои услуги ему и не были нужны.

– Ясно. Я рад, что ты благополучно разрешил этот вопрос. Когда сможешь вернуться к своим обязанностям?

Я задумался. С одной стороны, чем раньше я покончу тут со своими делами, тем скорее смогу навестить эльдов. Но с другой оказались усталость и нежелание лезть в рассуждения древних мудрецов, не разобравшись и не упорядочив собственные мысли.

– Завтра. Я только прибыл в город, так что сейчас всему остальному предпочту сытный обед, горячую ванну и чистую постель.

– С тобой все ясно, – хохотнул Арьех, – что ж, тогда до завтрашнего утра можешь считать себя свободным. Но учти все твои переводы ждут тебя именно в том виде, в каком ты их покинул… а сроки… они, знаешь ли, не растягиваются, так что не опаздывай, – он посмотрел на меня столь "ласково", что я сразу понял насколько трудными для меня станут следующие дни. Боги! Но сейчас я был рад и этому. Я вернулся! Я все-таки снова обвел вокруг пальца danely Судьбу!

Ксан, не беги. Еще не все кончено, – поспешил я одернуть себя, пока мысли не привели меня к чему-нибудь нежелательному. Например, к вере в собственную неуязвимость. – Не забывай, что это лишь передышка. Ты должен покончить со всеми делами здесь и уже свободный от обязательств снова лезть в приключения – ты же помнишь слова Вейрина: "Двуцветный Лорд всегда держит свое слово!"

Всегда. Любой ценой. Собственно поэтому я так редко что-то обещаю.

В свой дом я вошел со смешанными чувствами. С одной стороны я привык к этому месту, чувствуя, что это – мое, но с другой… Передышка окончена – и вечному страннику пора вернуться к своим дорогам. Я и так задержался в Вирде куда дольше чем планировал…

Дом встретил меня не менее насторожено, наверно, чувствовал, какие мысли бродили в голове его хозяина. Внутренне я уже был готов покинуть город если не навсегда, то на очень длительный срок.

Я привычно прошел через все комнаты, изредка прикасаясь к стенам, словно снова знакомясь с этим местом. Все было как прежде. В доме царил покой и какое-то странное запустение, словно я ненадолго зашел сюда, но потом неведомо по какой причине остался… Мое маленькое путешествие по собственным владениям как всегда закончилось в спальне. И вот здесь меня ждал сюрприз. На кровати поверх небрежно брошенного покрывала лежал цветок. Хризантема.

Кажется, я влип.

Неуверенно приблизившись, я осторожно взял цветок. Невинно-розовые лепестки окаймляла тонкая белая полоска.

Что ж, не так все и плохо. С моей удачей я мог получить и нечто более серьезное, чем настойчивое приглашение к беседе. Причем, я, кажется, знаю, кто мог подарить этот милый цветочек. Адилон. Никто больше не мог бы вычислить это место, тем более в такие сжатые сроки. Ну этому эльду я могу доверять – слишком серьезный за ним долг.

Я разжег жаровню и, не задумываясь, бросил цветок в пламя.

– Через три дня. На рассвете. На западной окраине границы, у портальной арки. Без свидетелей.

Вот и все. Послание дойдет до него, где бы он сейчас не был. И я уверен, что договор Адилон не нарушит – он сам признал за собой долг, а такие не предают. Тем более никто другой на моем месте не поступил бы так опрометчиво. И пусть в тот момент мной больше руководила скука, чем желание помочь – это не меняет главного: Адилон мне задолжал и задолжал немало.

Думать и вспоминать не хотелось, поэтому вместо обещанного себе отдыха, я занялся домом, благо дел за двухнедельное отсутствие скопилось немало.

К сожалению, забот надолго не хватило, так что наступил момент, когда я понял, что все, хватит! Или я сейчас покидаю эти стены, или начинаю планомерно биться о них головой. Второй способ решения проблемы меня как-то не вдохновил, поэтому я решил пройтись, а заодно и последние новости собрать.

В таверне Тони к вечеру набралось уже немало народу. В основном это были завсегдатаи, работающие неподалеку и пришедшие пропустить стаканчик-другой перед сном, но были и караванщики, и просто путники. Приветливо кивнув старым знакомым, я направился к Тони.

– Привет.

– Вернулся? – ворчливо уточнил Тони, – А я думал, что хоть теперь избавился от лишнего нахлебника.

– Не дождешься. Кстати, ты меня должен целую неделю бесплатными обедами кормить, – я подарил Тони самую милую улыбку из своего запаса. Хозяин таверны как-то удивленно дернулся и уставился на меня во все глаза. Что еще могло случиться?

– Ксан, пожалуйста, давай без подобных шуточек, – тщательно подбирая слова, попросил он.

Хм… надеюсь, он не о том, о чем я подумал. Кажется, постоянная связь с источником имеет свои минусы. Например, неконтролируемое использование некоторых специфических особенностей организма…

В общем, тебе опять нужно быть начеку, Ксан, если конечно не горишь желанием соблазнить весь город.

Я на мгновение прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, что еще унаследовал от своей семейки. Ничего опасного в голову не приходило, но это не значит, что такого нет – есть, просто использовать "это" случайно довольно проблематично. Что ж, значит, пока единственное чем я угрожаю этому городу так это резким падением нравственности. Ладно, эта проблема решаема – достаточно провести пару вечеров в медитации и вернуть на место сорванные Меем барьеры…

А пока не мешает повнимательнее контролировать свои эмоции.

– Постараюсь, – едва слышно произнес я, скорее обращаясь к себе, чем к кому-то еще, – Тони, налей мне чего-нибудь выпить. И расскажи, что здесь было, пока я странствовал. Надеюсь, ничего интересного я не пропустил.

– Да что тут пропустить можно?! У нас городок тихий… хотя в последнее время… – Тони сурово посмотрел на меня. Кажется, пока меня не было "произошли" не только эльды. – В последнее время все вокруг кого-то ищут.

– А кого искали? И кто?

– Да Морт потерял какой-то груз. Как раз накануне твоей поездки.

Груз? Хм, я даже знаю какой. Среди здешних караванщиков Морт был одним из немногих не брезгавших работорговлей. Причем он был одним из тех редких счастливчиков, кого Пламенные допустили в свои земли. Их ставленник? Не исключаю. Кажется, мне все-таки придется наведаться в Vir'Soley.

– Морт покинул город?

– Да, хотя и с изрядной задержкой. Видимо, груз был ценным… Кстати, он и тобой интересовался. Кажется, наш общий знакомый решил, что к его пропаже приложил руку ты.

С чего бы это? Рядом с караванами я не появлялся, а даже если бы и появлялся – мой след не всякий маг взять сумеет. Хотя следует признать, что в одном Морт не ошибся – с его пропажей я связан и не так важно каким образом он это выяснил.

– Ясно.

– Ксан, что хоть у него пропало-то?

– Откуда мне знать? – вполне натурально удивился я, но мне не поверили.

– Ксан!

– Остроухая девчонка у него пропала. Светлая, – ответил я, зная, что даже нелюбовь к эльдам не заставит Тони признать рабство.

– Ясно. Значит, птичка была высокого полета. Не думаю, что Морт согласился бы в противном случае задерживать караван и терпеть убытки, – Тони опять глянул на меня с тенью вопроса, а потом, словно вспомнив что-то, поставил-таки передо мной кружку с темным пивом. Наконец-то.

Я в ответ на его взгляд неопределенно пожал плечами. Нина, конечно, не совсем обычная эльда, но ее ценность не столько в крови, сколько в очень редком даре. Аэш. Видящая. И это в ее-то возрасте! Думаю, через сотню лет мы получим что-то настолько же чудесное, насколько необъяснимое. Главное, чтобы она дожила до этого возраста… Хм, боюсь, с Советом мне все-таки придется связаться, если конечно не хочу получить в итоге вместо светлой леди неописуемой силы и ценности остывший труп. Не люблю повторять старых ошибок. А сами эльды уже доказали, что вполне способны прохлопать своих детей.

– Ксан! Ты чего вдруг стал таким задумчивым?

– Да ничего, просто вспомнилось кое о чем, – неопределенно дернул я плечом и уткнулся носом в кружку, давая понять, что продолжать беседу пока не намерен.

Может, все-таки зря я решил вернуться в этот город? Пусть это всего несколько дней, но потери во времени даже такие незначительные имеют обыкновение оборачиваться фатальными. Об этом думать не хотелось, как и о светлых зачем-то возжелавших встречи со мной. Хотя это ведь не просто горстка эльдов – это Стража… Вот любопытно, кто там у них заправляет? И с чего это "хризантемы" заинтересовались мной. Я ведь ни коим образом не касаюсь их, я нахожусь вне их власти, даже при условии, что Совет решит-таки со мной расправиться.

– Ксан, скажи, у тебя настолько серьезные проблемы? – понизив голос, негромко спросил Тони. Его взгляд, немного выцветший, но не потерявший былой остроты, требовательно уперся в меня.

Я как-то апатично пожал плечами. Вот о чем я пока старался не думать, так это насколько у меня серьезные проблемы.

– Ксан, если у тебя возникли трения со светлыми…

Я резко дернул рукой, прерывая его речь прежде, чем это зайдет слишком далеко. Не хочу взваливать на себя еще и этот груз. Никогда – слышите! – никогда не предлагайте помощь Владыке, потому что тем самым вы вверяете себя ему, даете ему право распоряжаться вашей жизнью.

– Все в порядке. Нет ничего, с чем бы я не справился сам. Тем более, насколько мне известно, пока светлым просто хочется со мной поговорить. Возможно, они просто поблагодарят меня за спасение своей девчонки.

Кстати, вполне рациональное объяснение. Сразу вспомнилась записка на гербовой бумаге, которую я, даже не удосужившись прочитать, бросил в мусор… Не исключено, что эльды не нашли иного способа связаться со мной кроме как послать Стражей. Хотя… как-то неправдоподобно. Стражи подчиняются только Хранителям Секретов, а тем я должен быть полностью безразличен. Конечно, среди эльдов у меня не так много знакомых, и кроме Биаты вряд ли кто связан со мной достаточно крепко, чтобы найти… Стоп. Ведь есть еще и Адилон. Он связан со мной едва ли не сильнее целительницы. Возможно, он сам вызвался… тогда это многое объясняет…

– Уверен?

Я невольно вздрогнул – на какой-то миг я забыл о том, где нахожусь и с кем.

– Абсолютно. Светлые меня не тронут.

Тони снова быстро глянул на меня. Не нравилось мне это. Такое чувство, будто мы говорим на разных языках и мои слова он воспринимает как-то… не так.

– А кто тронет, Ксан? Кто на это имеет право? Тот темный, что приходил в прошлый раз? Или демон, что на мгновение заглянул потом? Тебе не кажется, что ты слишком популярен у иных?

Я насторожено замер. Мне совсем не понравилось то, что стояло за его словами. И помимо воли взгляд прикипел к золотой цепочке, убегающей куда-то в ворот несвежей рубахи.

Закрыть глаза. Прислушаться. Тук-тук. Сердце гулко бьется в груди, этот ритм наполняет жизнью все тело…

Вдох-выдох. Мерно поднимается и опускается грудная клетка…

Я все еще не способен видеть тонкие нити граней. Собственно, именно по этой причине я и не направился сразу к эльдам, а решил восстановить силы на нейтральной территории. И, кажется, ошибся…

Странно ноют шрамы на ноге. Кто-то использует магию? Охранки? Или?..

Бездна! А ведь всегда, когда я оказывался здесь, старая рана давала о себе знать! Не так явственно, конечно, как при появлении Черныша, но все же можно было догадаться раньше…

Я попытался вспомнить, как оказался в этой таверне впервые… Сам я редко готовлю, предпочитая питаться в таких вот заведениях, а "Веселый пряник" хоть и не так близко к моему дому как хотелось, но был относительно неплохим и не очень дорогим. А еще мне сразу понравилась атмосфера, царящая в этих стенах, было здесь что-то…

Знакомое!

Бездна! И здесь оказался под колпаком! Ну почему я заранее не озаботился проверить этот городок?! Ведь даже идиоту было бы ясно, что имперская библиотека не могла сохраниться просто так. Тем более в такой близости от Светлого Леса!

Но кто? Кто мог накинуть на меня этот поводок? Совет? Вейрин? Сияющие?

Кто угодно. Конечно же, меня сразу оставили в покое! Ведь и так под наблюдением, зачем же действовать неуравновешенному созданию на нервы, постоянно появляясь рядом?! Мне просто дали видимость свободы, а я с радостью согласился жить по их правилам, лишь бы они не лезли в мою жизнь так явно, как раньше.

Идиот! Нашел во что верить! В благородство Совета! Боги, да с моей наивностью мне не рекомендуется жить в этом мире.

– Тони, а кому служишь ты? Иным? – странное спокойствие сковало душу.

– Я служу людям, – его рука механически потянулась к вороту. "Альксана". Ясно. Всего лишь еще один последыш Ордена. Боги, я начинаю думать, что из этой трясины мне уже не выбраться! Сколько не пытаюсь, а засасывает все глубже…

– Людям? – наигранно удивился я, – Я бы на твоем месте присмотрелся к верхушке организации, которой ты служишь. Сомневаюсь, что там есть люди. – И бросив на стойку монету, я молча встал.

Довольно. Поиграли – и хватит!

– Ксан!

Хищно сощурив глаза, я глянул на друга, теперь уже бывшего.

– Не советую тебе лезть в мои дела, воин. Я нахожусь вне зоны твоей компетенции, – пальцы правой руки против воли сложились в знак "на службе Совета", – чего бы там тебе не наплели некоторые.

Тони удивленно дернулся и, перегнувшись через стойку, попытался поймать мой рукав – не вышло.

Все. Не имеет значения! Пора заканчивать этот фарс. Не обращая внимания на Тони, я решительно направился к выходу. И только оказавшись в прохладе вечерних сумерек, я невольно оглянулся на место, к которому действительно привязался…

Обман. Снова. Еще одна иллюзия моей жизни.

Боги, когда же я вырасту из этого? Столько шишек уже набил, а все равно упорно продолжаю влезать в те же ловушки.

Стремясь хоть как-то развеяться, я побрел куда глаза глядят. Городок небольшой – не заблужусь. А подумать мне и правда есть о чем.

Из мыслей меня вывел яркий детский голос:

Я оглянулся и с удивлением заметил фонтан, по бордюру которого, раскинув руки в стороны и смешно балансируя, ходила девочка и пела, хотя вернее было бы сказать орала во все горло:

Услышав последнюю фразу, я невольно остановился. Уж слишком созвучны были эти слова с моими собственными мыслями. В этом мире для меня места точно нет.

Ясные синие глаза девчонки, обведя небольшую толпу слушателей, остановились на мне. Подмигнув мне, это странное создание продолжило свою необычную песню:

Я присмотрелся к артистке. Обычная начинающая менестрелька. Таких немало в каждом городе. Цветастые костюмы, нелепо разрисованные лица – и какая-то странная, иррациональная уверенность, что сейчас поют именно о тебе. И ты замираешь на полпути, выкинув из головы все лишнее и просто внимаешь словам, не всегда складным, но удивительно подходящим, более того – верным.

Ловко перекувырнувшись в воздухе, девчонка спрыгнула со своей импровизированной сцены к слушателям. Задорно улыбнувшись, она встала на руки, а потом, сделав мостик, перетекла на ноги. Мгновение и это цветастое чудо оказывается в шаге от меня.

Пару секунд она смотрела только на меня. На чумазом лице менестрельки известью и углем был изображен какой-то узор, но он уже смазался, и теперь его было невозможно опознать.

Перекувырнувшись назад, девчонка стремительно взлетела на бордюр фонтана и продолжила свою несложную песенку:

Тяжело вздохнув, девчонка как-то неопределенно развела руками и поклонилась. А потом в тишине, на миг образовавшейся в пространстве, прозвучали негромкие слова, обращенные ко всем и в тоже время ни к кому:

– Кто знает? У него своя дорога.

В фонтан полетели мелкие монеты, а те что покрупнее девчонка ловко перехватывала в воздухе.

Постепенно, убедившись, что продолжения не будет, зрители стали расходиться. Молодая артистка тем временем, закатав штанины повыше, спрыгнула в фонтан и стала доставать брошенные ей монеты. Я уходить не спешил. Во-первых, спешить мне особо было некуда, а во-вторых, мне понравилась эта девочка и та атмосфера, что она создавала вокруг.

– Приглянулась, да? – ехидно уточнила она, когда я подошел ближе к фонтану. Менестрелька в наглую стояла ко мне спиной, причем наклонившись и выставив на обозрение обтянутый брюками тощий зад.

– Очень. А этот ракурс – и вовсе нечто, – согласился я, с трудом сдерживая смех.

Девчонка сразу же разогнулась и, ссыпав монеты в карман, представилась:

– Ася.

– Ксан.

– Зацепило, да?

– Что? – я даже немного растерялся.

– Моя песня. Я еще тогда почувствовала. Она тебе подходит. Или скорее это ты подходишь ей?

Синие глаза девочки с любопытством смотрели на меня, а рисунок на лице менестрельки окончательно пришел в негодность, потому что в задумчивости Ася провела мокрой ладонью по лбу. Черно-белые ручейки сразу же заскользили по ее коже, оставляя после себя серые дорожки. Почувствовав это, девочка подставила под струи воды ладони и старательно умылась.

– А как ты узнаешь, что песня и человек подходят друг другу?

– Смешной вопрос! Конечно, я это чувствую. Когда я смотрю на проходящих мимо людей, в голове появляются слова, поначалу я не знаю, чья это песня рвется наружу, но потом… Я умею читать язык тела. Ты остановился, явно не собираясь этого делать, да и еще… ты ни разу не отвел взгляда от меня.

Если честно, я не совсем понимал, как такое возможно, хотя и слышал о людях, предсказывающих что-то именно так, спонтанно. И конечно эта девочка, если ее спросить прямо, никогда не поймет, почему выделила меня из толпы. Она просто почувствовала – вот и вест сказ.

– Ладно, я закончила – пойдем, – она выбралась из фонтана и дернула меня за рукав.

– Куда? – не понял я.

– Ну, ты видимо просто ищешь собеседника, а я проголодалась, так что мы идем есть! – уверено заявила Ася и потащила меня в какое-то ей одной известное место.

Девчонка затащила меня в таверну. Само по себе это не удивительно, но конкретно это место, называвшееся по-простому "У фонтана", было… необычным. И при других обстоятельствах я бы никогда сюда не сунулся, потому что здесь было… многоэльфно. Не думал, что в Вирде есть места, где так много остроухих, причем сразу всех мастей…

Кажется, я очень много не знал о месте, в котором провел последние два года жизни. Или не хотел знать, ибо намерено от меня никто ничего не скрывал.

Ася, заметив мою настороженность, нахмурилась.

– Никогда здесь не был, да?

– Не был, – честно признался я. От такого обилия эльфов мне было не по себе, создавалось впечатление, что я снова оказался дома – в худшем смысле этого слова. А ведь никто из ушастых даже взгляда не бросил в нашу сторону!

– И не знал об этом месте, верно? – посмотрев мне прямо в глаза, спросила менестрелька. Что-то стояло за этими вопросами и еще больше стояло за ее взглядом, но я так и не сумел понять, на что она намекала.

– Не знал.

– Ясно, – тяжело вздохнула Ася, так словно только что поставила мне диагноз… или вынесла приговор. – Позволь догадаться, эльфов ты не любишь, а еще свято веришь в заговор всех иных против твоей особы.

– Не люблю. И не то чтобы всех, но пока желающих в тихую поучаствовать в моей судьбе среди остроухого племени было немало. Причем всех мастей и расцветок.

Девчонка удивленно выгнула бровь. На почти детском личике моей знакомой это смотрелось как-то… необычно.

– Это где же ты так наследил? Хотя нет, лучше не говори – мне пока нравится моя тихая и размеренная жизнь.

Очень верное решение. Особенно для девчонки лет тринадцати от роду.

Я на секунду прикрыл глаза. Пытаться воззвать к силам сидя в окружении почти трех десятков эльфов (и не спрашивайте, откуда столько взялось – сам удивляюсь!) – особо зверский способ покончить с собой. Но разве меня это когда-нибудь останавливало?

В ушах гулко стучит кровь. В такт пульсу чуть подрагивают пальцы на левой руке. Воздух медленно расползается по всему телу, даря покой и какую-то внутреннюю уверенность в собственной правоте. Ну и пусть это попахивает паранойей! Но с моей жизнью иначе уже нельзя!

Мгновение… другое… третье… странно, что никто еще не заметил такой грубой работы с потоками, хотя это ведь большей частью из школы моридов, а в зале эльфов этой масти я не заметил… все же они редко покидают свои озера.

Резко распахнув глаза, я посмотрел на свою собеседницу… Если честно, после Тони я был уже готов ко всему, вот только…

Ася оказалась на редкость чистым созданием, не запятнанным ничем посторонним. Даже аура у нее была сияюще-белая, к ней еще не пристали пятна эмоций и страстей, не протянулись цепи служения…

Это просто девочка, Ксан. И уж конечно, она никак не связана ни с твоей семьей, ни с ушастыми.

Хотя она и не совсем обычна. Можно даже сказать – особенная. В ее возрасте пребывать в такой гармонии с самой собой и миром практически… нереально.

Нереально. Чудесно. Волшебно. Но только и всего. Тебе просто попался еще один хрупкий, но удивительный цветок. И не стоит его втаптывать в грязь сомнений и догадок.

– Ксан… – девочка почему-то испуганно тронула мой рукав.

– Что случилось? – я постарался улыбнуться как можно мягче.

– Ничего, – Ася сразу же смутилась и отдернула руку. За ней было забавно наблюдать. – Просто на мгновение мне показалось, что ты не здесь.

Интересное наблюдение. "Не здесь". А где тогда? Я опять заглянул на ту сторону своего "я", но ведь я так и не знаю, что и как происходит в это время в мире реальном. И что случится, если однажды я не вернусь? Что будет, если я потеряюсь в путаных коридорах своей двуцветной сущности?

Самое забавное, что мне хочется это узнать… любой ценой. Не радует. Мне раньше казалось, что к смерти я не рвусь, тем более к той, что волей-неволей придется разделить с кем-то еще. Перед милосердной danely строит представать в одиночестве, не думаю, что эта Леди будет терпеть шумные компании – не в ее это характере.

– Здесь я, здесь. Куда я могу деться? – я поспешил успокоить свою юную знакомую. Все же воспитание – великая вещь. Мне с детства внушали, что огорчать женщину – низость и что истинный мужчина всегда сумеет закрыть собой даму от волнений и проблем.

Хотя мне эта наука впрок не пошла. Ложь. Я ведь снова лгу себе, возводя ажурные башни из причин и следствий, не имеющих никакого отношения к действительности. Мне ведь абсолютно безразлична эта девочка. Я завтра даже имени ее не вспомню. Но тогда почему я снова играю опостылевшую роль? Из-за окружения? Или последние дни так сильно повлияли на меня?

– Ксан, что-то не так? Тебе здесь неуютно? – Ася раздражающе верно назвала главную причину моего состояния. Вот только проблема не столько в том, что мне не по себе, сколько в иррациональной уверенности, царящей внутри…

Ты на своем месте, – вот что говорит мой внутренний голос.

Забавно. И пугающе.

– Все нормально, – снова солгал я, почти не задумываясь, вплетая в изящный узор собственной жизни столь грубую нить.

Северные не лгут. Никогда. Ни при каких обстоятельствах, – это мне объяснили едва ли не в тот момент, как я себя осознал. И почему я вечно нарушаю законы? Раз за разом я вношу сумятицу в размеренный ход жизни, а потом еще и непонимающе развожу руками и заявляю, что оно само так… Боги! Когда же я, наконец, пойму, что ни один запрет не рождается из ничего? Когда же я осознаю, что, нарушая правила, я все ближе подхожу к краю пропасти?..

Интересно, а что ждет меня там, внизу?..

Поймав за хвост последнюю мысль, я удивленно замер. Она была не совсем моей… вернее она была настолько моей, что это пугало.

– Ксан…

– Я просто не знал, что в городе есть такое место, – пытаясь предотвратить волну неизбежных вопросов, быстро произнес я. Ася проследила за моим взглядом и понимающе улыбнулась.

– Никто не знает. Ты же видел фонтан во дворе? – что-то мне подсказывало, что мой ответ ей не нужен. Но я все равно кивнул, – Так вот, он не позволяет людям, имеющим какие-то претензии к эльфам оказаться в этом районе. Вирд – город пограничный, поэтому иных здесь немало, но не все люди отнесутся к таким путникам с пониманием. Вот и продумал кто-то создать это место.

Н-да… Следовало раньше догадаться. Город у самых врат в царство Сияющих просто не мог оказаться обычным.

Странно, я прожил в Вирде два года, совершенно не придавая значения очевидному. И вот настал день, когда глаза открылись…

Так вот ты какой…

Невольно усмехнувшись собственной глупости, я снова обвел взглядом зал таверны. Все верно, у города – у моего города! – оказалось чужое незнакомое мне лицо.

– А ты? Почему ты здесь? – решив, что о предательстве Вирда подумаю после, я внимательно посмотрел на менестрельку. Эльфьей крови в ней нет ни капли – уж это я бы увидел сразу, да и не верится как-то, что по свету бродит множество полукровок – вряд ли запрет Дома Творения легко преодолеть.

Нет, Ася – обычная человечка. Довольно миловидное личико. Прямой взгляд синих глаз в оправе длинных черных ресниц. Чуть вздернутый носик. Мягкие очертания губ. Темные, почти черные волосы умело заплетены в две плотные косы, и только челка неровными прядями спадает на лоб. Плюс к этому еще несформировавшееся худое тело, которое с одинаковой вероятностью могло быть как мальчишечьим, так и девичьим.

Так каких двуликих ради Ася крутится у этой таверны? Любит приключения? Вот уже чего она действительно дождется, если не сменит место обитания!

– Мне здесь нравится, – просто ответила менестрелька, – Среди них я учусь. Мои песни – это мой взгляд на их мир. Я не могу объяснить, словами не передать всего… просто поверь, что здесь я на своем месте.

На своем месте? У меня такое же чувство. С чего бы это? Очередная ловушка от моих родственничков? Ведь именно они на досуге мастерят разные любопытные предметы, на которые так похож этот фонтан…

И ведь готов поклясться: эльфы тоже чувствуют себя здесь как дома! Вон как спокойно беседуют! Словно их покой оберегают три линии внешней защиты, да еще и Стражи.

Что же здесь намешали? Интересно, сколько разных контуров переплели, чтобы добиться подобного эффекта?

Жаль, что я сейчас не могу рассмотреть сие творение мастеров.

Мои мысли все дальше уходили вперед по тропе нерешенных загадок. Все же не часто встречаются в мире предметы столь явственно несущие на себе печать наших мастерских. Обычно они так и остаются в наших землях, зачастую забытые в старых хранилищах и кладовых. Всему свое место. Но мы сильно не любим уступать другим что-то, принадлежащее нам, даже если оно изначально для этого задумывалось.

Вирд удостоился чести стать хранителем одного из артефактов Дома Творения. Почему? Из-за библиотеки? Или, напротив, библиотека оказалась здесь благодаря этому фонтану?

Я, не отрываясь, смотрел в окно на обманчиво хрупкое беломраморное творение мастеров. Не шедевр. Мои родичи – не эльфы, они не любят пышных форм, предпочитая простоту и завершенность во всем. И этот фонтан ничем не выделялся среди прочих подобных артефактов. Из центра большой круглой чаши к небу тянулся тонкий стебелек, украшенный только тремя резными листьями, а из небольшого округлого бутона пятью широкими плоскими струями вырастали водные лепестки.

Не шедевр – нечто гораздо более величественное. Творение.

– Эй друг! А ты здесь какими судьбами?

Второй раз за день этот голос заставил меня сойти с сумрачных троп тяжких мыслей. Я, удивленно моргнув, взглядом нашел говорившего.

– Поль? – невольно уточнил я. Вот уж кого я не ожидал встретить в этом месте так это купца, скрасившего мой путь из Садхара.

– Угадал, – хохотнул он и не очень изящно приземлился на скамью рядом со мной. Его верные охранники при виде меня потемнели лицом, но от комментариев воздержались.

– А что ты здесь делаешь? – в сотый раз за вечер обведя растерянным взглядом зал таверны, спросил я. Невысокий плотный купец среди толпы остроухих всех мастей смотрелся не просто странно – нереально.

– Я тебя первым спросил. Не думал, что увижу тебя столь скоро, да еще и в подобном месте, – не смотря на обыденность тона, я почувствовал за этими незамысловатыми фразами тень вопроса.

Я невольно бросил взгляд за окно. В сумраке опустившейся ночи творение мастеров казалось призраком самого себя.

Это ты меня вывел на эту тропу? Но зачем? Зачем тасовать судьбы и сводить вместе пути, в противном случае больше не пересекшиеся? Почему из всей паутины дорог ты показал мне эту? К чему ты пытаешься подвести меня?..

Или ты, как и остальные, решил, что самостоятельно выбрать я не способен? А может, толкаешь туда, где даже такое никчемное создание как я сможет принести пользу? Или, напротив, кратчайшим путем выводишь меня к неизбежному для всех финалу?..

Говорят, артефакты верного пути, созданные нами, никогда не ошибаются… Что ж, проверим.

– Ну как видишь, я здесь. Хотя следует признать, если бы не моя юная спутница, я бы вряд ли нашел сюда дорогу.

Вернее, я бы и сегодня прошел мимо, но меня позвали. Кажется, пришло время и Владыке опробовать на своей шкуре, что значит стать жертвой творения. Ну не все же людям развлекаться!

Поль глянул на мою собеседницу, но, не обнаружив в девочке ничего примечательного, снова повернулся ко мне.

– Ясно. А я вот жду проводника. Думаю, еще пару дней придется провести здесь – мы пришли раньше срока.

Та-ак. И где была моя голова раньше?!

– Ты идешь в Светлый Лес, – утвердительно произнес я.

– Ну да. Вирд – городок так себе и если бы через него не проходил "светлый" тракт вряд ли заинтересовал хоть кого-то.

Вот оно как. Я устало потер виски. Кровь болезненно стучала в голове, напоминая о весьма богатом на события и откровения дне. И почему danely Судьба так любит сводить нить моей жизни с чужими? Неужели так сложно было все высказать мне в глаза при нашей прошлой встрече? Глаза в глаза – это было бы честнее.

– Ты работаешь на светлых? – как можно нейтральнее поинтересовался я, хотя ни Поля, ни остальных присутствующих при нашей беседе этот тон не обманул.

– Как и мой отец, и его отец, и отец его отца, – важно кивнул Поль, проигнорировав нотки осуждения в моем голосе.

Стоп. А есть ли у меня права судить его? С чего я взял, что могу вмешиваться в тонкую паутину чужых жизней? Глупо. Опять во мне проснулись гены Владык. Сколько раз я уже зарекался?! А ведь все равно продолжаю смотреть на все сквозь призму собственного могущества. Давно потерянного, кстати, могущества.

Наш мир построен на связях. Все мы живем, опираясь каждый на свой круг доверия. Кого-то мы впускаем в свои сердца сразу и навсегда, кого-то – годами держим на пороге. Нити связей опоясывают весь мир, держат его, не дают соскользнуть в бездну. Все верно. Конечно же должны были существовать люди, служащие эльфам, как существуют и эльфы, служащие двуликим. Если бы не было этих связей – не было бы и мира.

Так имею ли я право осуждать того, кто взял на себя труд стать такой ниточкой доверия? Ни малейшего. И то, что я оказался вышвырнутым из всеобщего узора, не является оправданием глупости.

Пусть я не люблю ушастых – пусть! – но, не смотря на это, я должен смотреть на все трезво. Нити – основа мира. Порви их – и мы все окажемся низвергнутыми в хаос. Оно мне надо? Ведь за неимением лучшего и меня могут вплести в узор – а мне бы все-таки хотелось этого избежать.

– Что ж, удачи тебе на этом пути. Нелегко оказаться на границе двух миров, но кто-то же должен.

– Да, кто-то должен, – серьезно кивнул Поль, не отрывая от меня взгляда. Заинтересованного.

Вот Бездна! Кажется, я только что разбудил самого страшного зверя, живущего в людских душах, – любопытство…

Кстати, раз уж речь зашла о любопытстве, интересно, является ли Поль членам одной известной мне организации или нет?

Я ответил купцу не менее внимательным взглядом. Невысокий полный брюнет с умными карими глазами и опытом жизни за плечами лет так в пятьдесят. Одет добротно, но не вызывающе. На правой руке перстень с большим матово-синим камнем. Перчаток нет. Да и не похож Поль на человека готового пожертвовать удобством в угоду моде. Нет, с "альксаной" он не связан. Возможно, его семья обязана чем-то эльдам. Или, напротив, светлые что-то задолжали его роду. Что ж, оба варианта равновероятны. И чтобы там не было – это не мое дело. Не стоит лезть в чужие дела, особенно, когда тебя о том не просят.

– Ясно. И когда же ты планируешь отправиться к эльдам?

Поль удивленно приподнял бровь. И только заметив этот жест, я понял, что оговорился. Люди никогда не называют светлых эльдами, они не признали их права на это. Впрочем, кому могло понравиться день за днем называть потенциального врага "сиятельными", вернее "несущими свет"? Так что эльдами их зовут только те, кто служат им. Ну и, разумеется, те, в кого это вбили за годы обучения.

– А что ты хотел бы присоединиться? – Поль задал совсем не тот вопрос, что я ждал. Хотя сказано оказалось не меньше.

Значит, он решил, что я как-то связан со светлыми? Не худшее объяснение всем моим странностям.

– Возможно, – уклончиво ответил я. Врать не хотелось, а планы мои все еще были в стадии разработки. Не исключено, что я все-таки рискну сунуться в Светлый Лес – и вот тогда мне совсем не помешает помощь Поля. Все же гораздо безопаснее пересечь границу в составе каравана, чем искать несуществующие бреши во внешнем кольце защиты.

– Думаю, дня через два-три мы покинем Вирд.

Я задумчиво кивнул. Что ж, кажется, danely Судьба мне благоволит сегодня, или – что вероятнее – решила затеять новую игру с моим участием. Ну и Бездна с ней! Главное, что шанс попасть в Светлый Лес, если такая необходимость все же возникнет, у меня есть.

– Ну так что? Поедешь с нами?

– Если успею к этому моменту решить все свои дела здесь, – все так же уклончиво ответил я.

– Что ж, дело твое, Ксан. Если надумаешь – сообщи. Я буду здесь, – произнес Поль и, быстро попрощавшись, поспешил наверх, в жилые помещения. Кажется, на сегодня беседа закончена.

Я задумчиво глядел в след купцу. Какое-то странное чувство подкралось ко мне со спины и заскреблось в груди, словно требующая внимания кошка. Опять предчувствие? Кровь Западных Владык все никак не желает угомониться, а ведь в свое время она упорно не желала поддаваться дрессировке. Так каких двуликих ради она решила напомнить о себе сейчас?!

– Ты очень интересное создание, Ксан. Любопытное. И если бы я не видела всего своими глазами – никогда не поверила бы.

Я невольно вздрогнул, заслышав этот размеренный спокойный голос. Я уже и забыть успел об Асе, а она напротив ни на мгновение не ослабляла внимания. И сейчас что-то в ее не по-детски серьезных глазах меня насторожило.

– О чем ты?

– О том, что ты только что вырвал целую страницу из Книги Бытия. И, кажется, этого даже не заметил. Ты переписал судьбу этого человека, – небрежный кивок в сторону лестницы, – случайно, даже не думая об этом, даровал ему право. Все-таки не ошиблась моя песня – ты действительно чертящий.

Я удивленно посмотрел на разоткровенничавшуюся менестрельку. Ребенок еще. Девчонка. Но с даром. Из тех, кто чувствует любое изменение узора на страницах Летописи.

Такая же как я.

И – другая. Она смогла обуздать свой дар, подчинить его своей воле, научиться пусть немного, но пользоваться им. Как сказала однажды Даризи: я – оживший хаос. И захватив нить чьей-то судьбы, я меняю ее, случайно, не осознавая этого.

Все же не зря danely Судьба меня недолюбливает. Я бы тоже относился с опаской к существу, способному невольно, одним своим существованием, изменить узор будущего.

– Ксан! Не забивай себе голову этим, – мгновенно утратив всю серьезность, потребовала Ася – именно потребовала, и мне осталось только подчиниться. Что поделать – меня учили не огорчать женщин. Ни при каких обстоятельствах. Боль женщины – боль мира, еще одна порванная ниточка, еще один уничтоженный шанс… Не дело так разбрасываться возможностями. И без меня всегда найдется желающий унизить и оскорбить слабого…

Тем более мне же ничего не стоит сейчас просто улыбнуться.

– Не буду, красивая.

Ася вспыхнула до корней волос. Это выглядело так забавно, что я не сдержался и снова улыбнулся.

Неплохое окончание для не самого удачного дня, верно?

Мое утро началось привычно и как-то буднично. Эта обыденность никак не вязалась со вчерашними событиями, но наверно я просто устал удивляться. Последние две недели были одним сплошным чудом, причем не в самом лучшем смысле этого слова. Единственным светлым моментом во всем этом стало знакомство с Асей, но менестрелька птичка вольная – сегодня здесь, а завтра там. Жизнь-странствие. Жизнь-дорога. Когда каждый шаг приносит свои встречи и свои расставания. Я уже и забыл, что когда-то точно так же ходил по свету, не особенно задумываясь, где встречу следующий день. А потом на моем пути попался Вирд. Чем меня купил этот город? Сначала он просто меня заинтересовал, а потом… он дал мне то, что я искал. И я сошел с пути. А ведь мне нигде нельзя подолгу задерживаться – я меняю узор Судьбы одним своим присутствием. Сколько возможностей я убил? Скольким не дал родиться? Ася мне напомнила о том, что я предпочел забыть. Но в ее песне так отчетливо звучал зов, что я его услышал. Зов пути, забытый, похороненный в дальнем уголке сердца, но все еще живущий на задворках моего "я".

Время вышло. И мне напомнили об этом. Но вы ведь дадите мне несколько лишних дней? Обещаю, я наверстаю упущенное, но прежде я должен пройти всеми тропами этого города. Негоже оставлять не истоптанные дороги за спиной – не вежливо это.

"Ходи, Ушедший. Мы тебя не торопим", – насмешливо прошелестели песчинки, поднятые ветром в воздух.

Я даже не удивился. Кажется, это свойство души я утратил надолго. На пару сотен лет точно.

Неясная вязь рун причудливой лентой бежала по страницам. Смысл ускользал. По отдельности вроде бы все понятно, но вот все вместе – абсолютно бессмысленный набор фраз.

Самое удивительное заключалось в том, что до этого текст отличался какой-то детской элементарностью. Но вот уже второй час я бьюсь над отрывком в три абзаца и никак не могу понять, в чем же дело!

Стоп. Чернила другие!

Я осторожно согнул предыдущий лист и старательно сравнил.

И почерк другой.

Да, начертание максимально приближено к оригинальному, но если присмотреться отчетливо видно, что наклон немного другой, да и элементы отдельных знаков чуть разнятся.

Я перевернул страницу, вызвавшую такие проблемы, и пробежал глазами дальнейший текст.

Здесь снова все возвращалось к исходному стилю. Слова привычно строились в предложения, предложения в фразы, а фразы в свою очередь превращались в историю первых лет после ухода Изначальных.

Я еще раз все проверил, но сомнений уже не оставалось: кто-то вклеил в книгу лишний лист, причем сделал все, чтобы замаскировать его под остальные, но вот со знанием языка у него были явные проблемы – ничем иным бессмысленный набор слов не объяснить.

Я осторожно подковырнул ногтем лишнюю страницу. Не зря же кто-то пытался ее спрятать, более того хорошо спрятать! Будь я чуть менее внимательным или относись к работе не столь серьезно – и вряд ли бы обратил внимание всего на один лист…

Любопытно, что же так старательно спрятали от посторонних глаз…

Страницу отделить от остальных удалось далеко не сразу – сказывался возраст рукописи, необходимо было быть вдвойне осторожным, чтобы серьезно не повредить книгу. Наконец, плотный пожелтевший от времени листок оказался у меня в руках. И сразу же стало ясно, что он был аккуратно склеен. Старый трюк, очень старый. Но никогда прежде я не видел, чтобы так великолепно маскировали тайники.

Осторожно разделив склеенные листы, я стал обладателем сложенного вчетверо прошитого шелковыми нитями листа бумаги.

Вот так номер…

Я настороженно коснулся гладкой поверхности. Пальцы чуть покалывало от обилия заклинаний, пропитавших бумагу. Да, сомнений никаких нет и быть не может. Сколько себя помню, вся внутренняя переписка Домов, все архивы ведутся именно на таких листах. И кроме двуликих этот материал никто больше не изготавливает – слишком хорошо он впитывает магию, и не только бытовую, но и ту, что может принести с собой смерть… Не зря все же тайна производства этой бумаги охраняется едва ли не сильнее, чем технологии изготовления серебряной стали, которую так любят в своих поделках мои родственники.

В общем, даже не читая это послание, я могу с полной уверенностью сказать, что оно мне вряд ли понравится. Не бывает тайн, приносящих с собой что-то положительное. Почему? Все очень просто: хорошим мы не стыдимся делиться, а вот всё компрометирующее нас обычно пытаемся похоронить поглубже, да подальше… и редко когда радуемся воскресшему из могилы.

Взяв в руки пинцет и опасаясь даже дышать на прошитую магическими нитями записку, я осторожно развернул ее. Бездна и все ее порождения! Дакарское письмо! Причем самая старая его разновидность.

Затаив дыхание, я внимательно вгляделся в по-прежнему яркие идеально-ровные руны:

"Я решил уйти. Вот так просто. Я знаю, что никто не поймет этого, никто не примет моего решения, но я устал цепляться за мир, в котором меня ничто не держит. Они ушли. Они бросили меня одного. Почему?.. Они же единственное, что держало меня по эту сторону граней!

Месть? Все вокруг говорят о ней. Но меня уже отпустило. Зачем? Месть – слишком некрепкая цепь, стоит дернуть чуть посильнее – и она порвется. Наверно, я оказался слишком слаб. Новый Мастер меня абсолютно не понимает, отказывается понимать. Еще немного и я действительно сойду с ума, особенно если он продолжит гнуть свое…

Уйти?.. Да, единственное, что я могу – это уйти. Но ведь даже смерть не сведет наши души вновь… безнадежно…

Милые мои, родные, почему же вы оставили меня?..

Девочка моя, зачем? Почему ты просто не поделилась со мной своими сомнениями? Неужели я бы не понял? Понял бы. Отступился бы. Или ты испугалась? Даже ты меня боялась, да?..

А ты, Мастер? Боялся ли ты меня? И, если так, то почему не ушел вместе со своими? Что тебя держало рядом со мной? Прежние клятвы?

Слишком много вопросов. А вы, сколько бы я ни спрашивал, все молчите. Я уже всю пятую грань истоптал… серый пепел смерти даже сейчас горчит на губах…

Сколько раз я уже пытался пройти по этой тропе? Сколько раз останавливался, так и не сделав последнего шага? Вы ведь не ждете меня там. Вы даже ни разу не откликнулись на мой зов…

Боги, я схожу с ума!..

Верите ли, мои милые, я ведь каждый день ловлю себя на том, что разговариваю с вами. Но вы молчите. Вы бросили меня. Оставили мне только месть. А кому мстить? Себе? Ведь именно я виноват в том, что вы ушли! Не доглядел… не уберег… упустил…

Молчите, родные? Молчите и дальше… Пока вы молчите, я могу притворяться, что все еще нахожусь в здравом уме. И каждый раз, обращаясь к вам, я с ужасом и надеждой жду, что вот сейчас вы разрушите мертвую тишину этих комнат, в которых меня похоронили при жизни, и позовете…

Но вы все не зовете. Я устал ждать. Сегодня. Да, сегодня я все-таки шагну туда. Зыбкое марево смерти… или все-таки легендарная шестая грань?

Сегодня я это узнаю. Мне хватит смелости!..

…тем более я, кажется, слышу ваши голоса… родные мои, неужели, вы обо мне все-таки вспомнили?.."

Строчкой ниже дата и подпись. Несколько цифр и две витиеватые литеры. А.Д.

И, к несчастью, я уже видел их. На том перстне, что я отдал Мею со внутренней стороны была такая же гравировка. А.Д. Алесан Двуцветный.

Невозможно! Дата на листе, хоть и не до конца разборчива – число и месяц словно нарочито смазали, но вот год вполне читаем: 237 о.И.

К этому моменту согласно всем историческим хроникам Алесан Двуцветный должен был быть мертв уже почти два столетия…

Я еще раз пробежал глазами запись. В ее подлинности я не сомневался ни мгновения, и на это у меня было много причин. Во-первых, бумага – такой пользуемся только мы. Во-вторых, язык. Сомневаюсь, что даже в те времена многие знали язык Изначальных. Даже в Семьях его предпочли забыть, как и тех, с кем он был связан. То, что мне в последнее время все легче и легче его понимать – скорее исключение, чем правило. Ну, и наконец, я просто не так слепо доверяю хроникам, как некоторые.

Значит, Алесан пережил войну. Он не был убит во время взятия замка, не погиб при всеобщей зачистке… вместо этого он затаился. Для чего? Скорее всего поначалу действительно собирался отомстить. А потом? Судя по всему, перегорел. Потеряв все, что для него было важно, оказавшись пусть частично, но виновным в гибели близких…

Я бы тоже не смог зацепиться за месть. Слишком зыбкий повод для жизни.

Уйти? Это выход. Но почему для принятия этого решения понадобилось два столетия? И с кем он провел это время? Ведь он был не один – это читается между строк.

Но если Алесан прожил еще два столетия и прожил их не в одиночестве, почему даже слухов не было? Ведь так не может быть! Что-то же должно просочиться! Слухи, байки, легенды – хоть что-то! Но ничего, ни единого сомнения в его смерти ни у кого не возникло.

Бездна! Я бы сейчас многое отдал за шанс обсудить все это с Даризи! Уж она-то точно была в курсе всего происходящего!

Я откинулся на спинку стула и закрыл глаза, пытаясь восстановить в памяти все, что мне поведала Дар.

Хм, а ведь она ни слова не сказала о его смерти! Она лишь сказала, что после смерти возлюбленной он ушел – остальное домыслил я сам, исходя из известной мне на то время информации. Попался как мальчишка! Ведь сам предпочитаю поступать так же! Что ж, будет мне уроком.

Стоп! И как я раньше не обратил на это внимания?! Даризи говорила так, словно Изначальные еще были в мире, когда все это завертелось, но согласно историческим хроникам – они ушли почти на полвека раньше…

Что-то здесь не сходится. Мне нужно домой… я должен еще раз просмотреть архивные записи того периода!

Я так разволновался, что забыл обо всем остальном, и только на пороге запоздало вспомнил о своем бегстве из того самого дома, в библиотеку которого меня теперь тянуло. Бездна! Значит, посещение архива Северных отложим на потом, благо повод появиться в их землях у меня будет.

Что ж, раз одна библиотека для меня временно оказалась недоступна, то придется-таки навестить Сияющих. В идеале так, чтобы сами Восточные этого не поняли.

А сейчас к работе, Ксан. К работе. И спрячь подальше от чужих глаз свою находку – все равно градоначальнику она не пригодится, да и вредно это знание в мир выносить. Для меня же самого и вредно.

Библиотеку я покинул поздно, но зато хотя бы с одним заказом закончил, вот только он вызвал куда больше вопросов, чем должен бы…

Книга, неведомо какими путями оказавшаяся в коллекции градоначальника, датировалась двухсотым годом от Исхода Изначальных (уже одно это удивляло – экземпляр не просто древний, а очень древний) и, несмотря на оформление, не имела никакого отношения к ифритам. Не тот стиль. Не тот орнамент. И язык – не тот. Ифриты вышли в людские земли только после трехтысячного года, если считать от Исхода, а значит и на всеобщем до этого момента не написали ни строчки. Но! Книга точно писалась одним из этих рыжих демонов и точно для людей. Парадокс. Или нет?

Ведь записка оказалась в рукописи не просто так. Она не могла возникнуть из ничего! Вывод? У кого-то она была, а раз была – значит, этот "кто-то" ее где-то взял. Откуда? Сложно сказать, но если вспомнить внутреннее стремление мира к простым ответам, примем за данность самый простой из них – "со стола".

Выходит, неведомый писатель жил и творил там же, где на тот момент находился Алесан? Очень похоже на правду.

Допустим, Алесан выполнил свое желание и ушел. Судя по его записям, вряд ли полубезумного Владыку хватились сразу, сомневаюсь, что его исчезновение заметили в первый же день – скорее всего кто-то зашел к нему по какому-то вопросу, увидел, что его нет на месте, удивился… и что? Допустим, записка лежала на столе. Вряд ли нашедший ее знал дакарский, но если он знал, как бы он отреагировал? Тут не так уж много вариантов. Во-первых, вошедшим мог быть этот неведомый Мастер. Ему исчезновение Владыки вряд ли было на руку, ибо от его лица он управлял – кем или чем сейчас неважно – но управлял. Обнаружив подобное послание, он вряд ли бы обрадовался: сошедший с ума повелитель, добровольно запершийся в своих комнатах, совсем не то, что повелитель мертвый. Я бы на его месте сразу же уничтожил записку, а всем объявил бы, что danell решил на время удалиться, чтобы поразмыслить и собраться с силами… ну, или что-то вроде того.

Не подходит. Записка у меня. Ее не уничтожили – только спрятали, словно собирались ее использовать, но чуть позже.

Значит, вошедшим был не Мастер. Но тогда кто? Кто мог потревожить покой почти потерявшего рассудок Владыки? Стоп. Не просто Владыки – Двуцветного Лорда. А раз он прожил столько, то любовники у него точно были. Один из них? Кто-то понявший, что в руках держит нечто важное? Даже если он не понимал язык, то после внезапного исчезновения Алесана вполне логично было бы предположить… завещание!

Если все было именно так… кажется, я случайно обнаружил следы чего-то странного. Очень странного, но бесспорно важного.

Уж не это ли я искал?..

Дорогу к фонтану я нашел удивительно быстро. Даже странно, что раньше я никогда не приходил сюда…

Аси не было. Что ж, она – птичка вольная, куда захочет, туда и полетит. Прокладывая чужие дороги, исправляя не свои ошибки, чертя новые знаки поверх прежних… Нелегкая ноша. Но Асю она совсем не тяготит. Девочка-птичка. Странница, на миг скрасившая мою жизнь. Такая же, как и я. И – другая.

Невольно приблизившись к фонтану, я опустил руку в прохладную воду. Пальцы чуть покалывало от обилия магических потоков. Я с удивлением посмотрел на свою руку…

Боги Изначальный, Всеблагие! Значит, не ошибся я вчера… Ой, не зря именно этому месту менестрелька подарила одну из своих песен, да не простую, а дорожную…

На дне фонтана изящной вязью змеились знаки дакарского алфавита, образуя три руны.

Путь. Обещание. Власть.

Хотя ведь каждая из них имеет не одно значение, их сотни в плоскости между двумя на первый взгляд противоположными…

Выбор. Предательство. Судьба.

Руны моего имени.

Хотя мне же в нем отказали. Меня лишили права называться так! Впрочем, следует признать, что отказался я от него гораздо раньше, много-много раньше… А если я предал свое имя, почему тогда оно должно было за меня держаться?..

"Alh". Путь. Выбор. Избрание и избранность. Центр всего – цель, но в тоже время всего лишь начало – точка отсчета.

"Leesse". Вера. Клятва. Но в тоже время и предательство. Но ведь первое не имело бы смысла без второго, верно?

"Xsan". Судьба. Поиск. Хаос. И Власть – как венец всего и вся.

И словно в калейдоскопе – как не сложи их, как не поверни цветные стеклышки, какой рисунок не проявится, а все это – я.

Не знаю, кто создал этот фонтан, но он сделал из него именно то, что хотел – артефакт истинного пути. Вот только зачем мне какая-то поделка, если сам по себе я не менее сильная вещь, причем с аналогичными свойствами?

Направил? Подтолкнул? Спасибо тебе, но дальше я сам. И как бы там ни было, но никто кроме меня не сумеет понять, какое значение из всех истинно – для меня.

И все-таки хорошую работу кто-то проделал. Не часто удаются настолько совершенные артефакты. Я, например, ничего путного так и не создал, хотя пытался. И почему я тогда решил, что оружие мне подходит больше прочих? Почему не талисманы? Ведь амулет у меня получился не хуже, чем мечи, а может даже лучше… Глупым был.

В таверну я зашел, уже нисколько не беспокоясь из-за преимущественно эльфийского общества. Боги с ними, с ушастыми! Прожил же как-то тридцать пять лет бок о бок с ними – так что и полчаса продержусь. Хотя иногда так и кажется, что все они осведомлены о том, кто я…

Паранойя. Прогрессирующая. Хотя с моей жизнью – это и не удивительно.

– Эй! Ксан! Ты по делу? Или просто пропустить стаканчик-другой зашел? – Поль окликнул меня едва ли не с порога и, судя по его покрасневшим ушам и шее, сам уже изрядно этих стаканчиков "пропустил". Его телохранители привычно встретили меня хмурыми лицами. Они не пили. Собственно, я даже не видел, чтобы они ели, хотя провел в их обществе неделю… В общем, ребята явно к своей работе относились крайне серьезно.

– Всего понемногу, – сообщил я, подсаживаясь к купцу. – Думаю, я все-таки приму твое приглашение и прогуляюсь с тобой до Светлого Леса, – в ответ на удивительно внимательный взгляд ответил я и жестом подозвал официантку.

Поль, дождавшись, ухода пышнотелой девицы, принявшей мой заказ, уточнил:

– Уже решил свои дела здесь?

Хм, а он не так пьян, как кажется. Мне все больше и больше нравится этот человек.

– Нет, но выяснилось, что у меня появились дела и там. Разорваться на части я вряд ли смогу, вот и приходится чем-то жертвовать.

– Ясно. Что ж, тогда добро пожаловать обратно к нам, – Поль широко улыбнулся и протянул мне руку. Я, не задумываясь, ответил на рукопожатие…

Бездна! Все-таки Владыка из меня вышел действительно никудышный!

– Алесан, не притворяйся идиотом! – Марука сегодня была как никогда резка. Обычно моя сестра не опускалась до оскорблений, но сегодня я ее уже порядочно достал, – Ты не можешь вечность ничего не делать! Скука – это страшный яд, особенно для нас. Ты должен создавать. Хоть что-то! Это наша суть!

– А зачем? – я действительно не понимал для чего тратить столько времени и сил.

– Алесан! В этом вся наша жизнь! Мы должны творить, чтобы не сойти с ума! Боги, хотя чего я от тебя добиваюсь?! Ты же наполовину Западный! А эти только и делают, что вечно в свои зеркала глядят!

А вот это уже запрещенный прием. От одного упоминания о моем родстве с Затаившимися боль связала все внутренности узлом. Жестоко, danely. С вашей стороны очень жестоко напоминать мне об этом.

И вовсе я не такой как Западные. Дело в том, что мне до сих пор никто так и не объяснил, для чего создавать вещи, которыми никто не будет пользоваться? Зачем?

Открыв глаза, я еще пару минут пролежал, тупо таращась в потолок. Зачем?.. Вопрос так похожий на тот, что мучил меня во сне, не желал покидать и наяву.

Зачем?

Если я не ошибся в выводах, зачем тем, кто раньше служил первому Двуцветному вмешиваться в ход событий? Для чего? Какие цели они преследуют? Какая им выгода во всем этом?

Стоп. А если предположить, что они все еще верят в идеалы того времени?..

Кстати, к чему они тогда могли стремиться? Отомстить? Вернуться на отобранную у них землю?

Слишком мало информации. Слишком много допущений. Мне необходимо поднять хроники тех времен. Мне нужно разобраться в том, что тогда произошло в действительности. Боюсь, в противоположном случае я лишь еще больше запутаюсь во всем этом.

Пока достоверно мне известно только то, что первый Двуцветный прожил на два столетия больше, чем думает подавляющее большинство. И раз он столько прожил, то значит, был не один. Сколько их было? Кто вообще стоял на его стороне? И почему? Ведь насколько я помню историю, его едва ли не сразу объявили безумцем. Но война шла более сорока лет, а приводит нас к очень любопытному выводу: кто-то все-таки поддерживал Алесана, в противном случае так долго он не продержался бы.

Нет, не стоит пока забивать себе этим голову. Всему свое время.

Дар говорила, что он был лучшим. Возможно, в то время не только она считала так. И, кстати, куда мне следует наведаться в любом случае, так это в VirSoley. Думаю, там я найду куда больше ответов, чем предполагал раньше… Не зря же ифриты проходят такую жесткую ломку в детстве. У этого должны быть предпосылки. Мей выжил – значит, вопрос не в возможности существования, а в чем-то другом. В чем? Даже предположить боюсь, но если все действительно обстоит так, как я думаю… Боги Изначальные, Всеблагие! Что же вы натворили? И зачем? Стоило ли нас оставлять без присмотра? Не окажемся ли мы худшим злом?

Слишком много вопросов. И чем дальше я иду, тем больше их становится.

А самое страшное во всем этом то, что я не уверен, что хочу знать ответы. Но и отступить не могу – не сейчас, когда на карте стоит самое дорогое.

День не задался с самого утра. Я это понял сразу же, как увидел у дверей библиотеки Ижена. И что ему могло понадобиться в столь ранний час в месте сильно отличном от привычной ему среды обитания? В том, что эта встреча мне не понравится, я был уверен так же сильно, как и в том, что завтра в это же время меня в Вирде уже не будет.

– Ксан, ты это… не гони меня. Ксан!

Я невольно остановился и посмотрел на Ижена. Выглядел он и вправду подавленно. Что еще могло произойти?

– Ксан, зря ты так с Тони. Он действительно о тебе волнуется, – стоило ему это произнести, и я сразу стал взглядом искать в вырезе рубахи золотую цепочку. Что-то блеснуло – показалось или нет?..

Покинет ли Орден мою жизнь когда-нибудь? Или мне суждено тащить это ярмо на себе до конца своих дней?

– Обо мне не надо волноваться, – медленно произнес я, – я уже большой мальчик. И даже если я захочу прыгнуть со скалы в пропасть – никто не в праве мне мешать.

– Никто? – Ижен хитро сощурил глаза.

А ведь он прав: я уже скован цепями обязанностей, хоть и не по своей воле. Вместо одной клетки – другая. Как-то незаметно я променял Рейма на Мея и даже не подумал об этом. Без меня Рыжик не выживет. Я лишил его права на собственную жизнь в тот момент, когда привязал к своей ауре. Исчезни Мей – и я всего лишь потеряю источник энергии, но вот стоит погибнуть мне… структура его силы неоднородна и непостоянна, а сейчас только я удерживаю ее от расслоения. Без меня он сгорит в считанные дни. И мне следует помнить об этом, влезая в очередную авантюру.

– Никто, кто кроме моей собственной совести. Все остальное – нелепая иллюзия привязанностей. Я не говорю, что ни с кем не связан, но прежде всего свои действия я должен согласовывать со своей совестью.

– Принято. Ответ не лучший, но верный в какой-то мере. Вот только помни, что твоя совесть отнюдь не последняя инстанция. И дрянная у тебя совесть, честно говоря, если она позволяет тебе ранить друзей.

Дрянная. Но какая есть. После моей жизни и такую иметь – чудо.

– Ксан, я серьезно, поговорил бы ты с Тони, а то он сам не свой, все твердит, что и тебя на смерть толкнул. Он же действительно многих потерял, первое время он все один был, почти дикий стал – вот и послали меня. Присматривать.

Все-таки тоже "альксана". А ведь ни Тони, ни Ижен отродясь перчаток не носили. Что-то изменилось в структуре Ордена? Или я на протяжении тех пятнадцати лет, что стоял во главе, так и не разобрался со всем?

Бездна! Что-то я упорно упускаю из виду, но вот что? Я так старательно стирал из памяти прошлое, что местами мне это даже удалось.

– Какой отдел? – невежливо спрашивать в лоб, но мне совсем не хочется пробираться сейчас сквозь лабиринты собственных воспоминаний, когда есть гораздо более короткий путь.

"Наблюдение и защита", – жестом показал Ижен. Все верно: если знаю структуру сигналов – разберусь, нет – значит, не достоин.

Внешник. Вот как. Я-то больше операторами занимался, среди них больше всего эльфов и магов. Внешний отдел висел на ком-то из моих эмиссаров. Отчеты я получал, конечно, регулярно, но так же регулярно их игнорировал. Не удивительно, что я даже не заподозрил в своих знакомых "альксан".

– А ты?

Вот теперь я растерялся. Так уж повелось, что вероятность встречи главы Ордена и рядового члена стремилась к нулю, а потому в языке жестов ничего подобного не было. А те, кто был званием повыше, разумеется, знали меня в лицо…

Да и не имею я больше никакого отношения к Ордену. Ушел же. Вот и хватит всякой дурью голову забивать!

– Уже никто.

– То есть? – Ижен удивленно уставился на меня, явно не представляя, как можно уйти из организации, которая со временем вытесняет из твоей жизни все.

– Взял бессрочный отпуск.

– Ясно. Послал начальство, а оно почему-то решило, что ты слишком важен, чтобы пускать тебя в расход.

– Ну, что-то типа.

– Так вот почему пришел приказ внимательно за тобой присматривать. Судя по всему, неприятности к тебе так и липнут.

Вот это очень точное определение. Сколько себя помню, проблемы – большие и мелкие – преследовали меня всегда и везде.

– Угу, – невнятно согласился я, не особо желая вдаваться в подробности своей прошлой жизни.

– Но Тони ты сказал, что твоя миссия имеет приоритетный статус. Соврал?

– Нет, просто помогаю старому другу в одном деликатном дельце. Статус действительно вырисовывается заоблачный. Да еще и секретность.

– Ксан, и часто ты так помогаешь друзьям? Ведь убрать тебя…

Я резко мотнул головой, прерывая его.

– Нет, вот как раз "убирать" меня не станут. Сам бы уже должен был это понять – раз до сих пор присматривают, значит, нужен.

– Извини, Ксан, но изменить приказ секундное дело, особенно если объект все время под колпаком. Не думаю, что наверху многим нравится твоя деятельность. "Свободный художник" – это всегда опасность.

Не то чтобы Ижен сильно ошибался… Вот только даже Орден без разрешения Совета меня не тронет. Я, конечно, изрядно попортил им нервы, но вряд ли в этом мире найдется безумец, способный в открытую выступить против Северных Владык. А Вейрин, если все-таки решит избавиться от меня, придет сам. На то и уповаем.

– Я не такой уж и "свободный". Я со многими повязан, так что реши сболтнуть лишнее – сам же и пострадаю. И "наверху" это знают не хуже меня.

– И все-таки загляни к Тони. Он же действительно с катушек съедет, если с тобой что-то случится.

– Зайду, – согласился я. Действительно некрасиво вышло. Не его вина, что его приставили за мной следить. А в то, что я сразу не распознал "альксану" при исполнении… сам дурак, как говорится. И нечего на других все сваливать.

– Только не забудь, Ксан. Я серьезно. Он ведь суеверный очень, верит, что обида и злость смерть привлекают, вот и старается всегда всех с чистым сердцем отпускать. А вы с ним расстались плохо…

– Не забуду. Вот после работы и зайду, а теперь извини – дела.

– Да-да, разумеется, – Ижен пропустил меня к дверям родной библиотеки.

Что ж, сейчас меня ждет еще один не самый приятный разговор…

К Арьеху я решил прийти не с пустыми руками, а с обещанным сто лет назад переводом той книги градоначальника, наверно, чувствовал: иначе меня убьют здесь же, причем ни Совет, ни двуликие к данному событию никакого отношения иметь не будут.

На этот раз архивариуса я нашел на его рабочем месте, то есть в небольшом кабинете, отдаленно напоминавшем мой собственный. Кроме рабочего стола, не очень удобного стула и сейфа для хранения ценных рукописей в помещении ничего не было, впрочем, вряд ли бы и поместилось.

– Ксан? С чем пожаловал? – заметив меня на пороге, Арьех сразу же раскусил все мои намерения. Его взгляд коснулся моего лица, потом зацепился за увесистую папку в моих руках. Проведя осмотр таким образом, он сразу же пришел к каким-то своим выводам и нахмурился.

Интересно, к какому заключению он пришел? И что именно в моем облике его к нему подтолкнуло?

– Да вот перевод сдать пришел, – я гордо продемонстрировал папочку. Перевод, конечно, был не ахти какой, выправлять-проверять времени нет, но довольно точный и поддающийся пониманию.

– И? – мне ясно дали понять, что мою "взятку" проигнорировали.

– Мне бы отпуск… бессрочный…

– Что?! А до этого ты две недели просто так гулял?!

Я, покорно изобразив на лице присущее ситуации смущение, напомнил:

– На так то было дело государственной важности, а теперь отпуск… это же святое.

– Ксан, сколько тебя помню, у тебя все время то выходной, то праздник! То перерыв, то обед!

Неправда. Я действительно прилагаю все силы, но работа иногда бывает чересчур утомительна… а Арьех появляется именно в краткие минуты отдыха. Любопытно, вездесущий он что ли? Ведь действительно заявлялся он только тогда, когда был не к месту.

– Арьех, мне правда отпуск нужен. Мне семью навестить надо, – жалостливо глядя на архивариуса, признался я.

– А у тебя есть семья? – сразу насторожился он. Ну хоть на что-то отвлекся!

– Не из воздуха я же возник! Есть, конечно, просто мы не сильно ладим. Но я тут узнал, что у меня скоро ребенок появиться должен, а я уже лет пять как дома не был… – трагизма в голосе не получись, поэтому и обижаться на многозначительный хмык начальства я не счел неуместным.

– А ты женат, что ли?

– Что-то вроде того, – уклончиво ответил я, ибо и сам до конца не знал, кем мне приходится Мариса.

Нас обручили, то есть по меркам людей и эльфов мы женаты, но это далеко не то же самое, что обычный брак. Больше всего это похоже на попытку к совместной жизни. Если ничего не получается, то вполне можно расстаться либо по прошествии десяти лет, либо после рождения ребенка – зависит от того, какое событие наступит раньше. В обоих случаях узы рвутся. И в настоящий брак никто никого вступать не заставит. Но если есть желание скрепить нити судеб навеки, если вы уверены в своих чувствах, то можно пройти и через полный обряд. Вот только в этом случае нет никаких "если" и "возможно" – такие браки нерасторжимы.

Мариса вместе с Советом хотели, чтобы мы прошли через полный обряд… а я сбежал. Наверно, именно известие об этом их решении и стало последней каплей в чаше моего терпения. Я могу быть игрушкой, марионеткой в чужих руках, но на свободу моей души покушать никому не позволю!

– И что теперь? – с интересом глянул на меня Арьех.

– Да вот съездить хочу, посмотреть что да как.

– И далеко ехать?

– На север. Моя семья живет в небольшом поселении чуть дальше Каленара.

И ведь не вру же. Ни в чем! И к семье загляну. И живет она где-то рядом… ладно-ладно, не рядом, но из людских городов Каленар – самый близкий.

– Ясно. Значит, решил взять отпуск. Ладно, я его тебе дам, Ксан, бессрочный, как ты хочешь, но если через год ты не появишься на рабочем месте, я пущу по твоему следу лучших ищеек. Так что советую тебе быть здесь к сроку.

Я задумался. Год? Этого должно хватить и на улаживание семейных проблем и на выявление проблем общественных. Даже странно, что Арьех отпускает меня на столь длительный срок… Впрочем, я ведь всегда могу и уволится, а найти второго такого специалиста – чтобы там не говорил сам архивариус – вряд ли выйдет.

– Сразу уйдешь? Или все-таки соизволишь доработать день? – хмуро уточнил Арьех, с недовольством поглядывая на меня.

– Доработаю. Надо еще кое-что доделать по мелочи, – сообщил я и, сгрузив на стол начальнику книгу и перевод, вышел.

У меня есть еще целый день. Целый день спокойной и любимой работы. И почему я вечно всем помогаю? Неужели и правда никому не могу отказать?

Вечер наступил как раз в тот момент, когда я завершил все дела. Все утащенные из архива рукописи возвращены на место, а частные заказы переданы Арьеху. Свободен.

Но почему-то это чувство не принесло ожидаемого облегчения. Напротив, стало казаться, что я порвал последнюю ниточку, привязывающую меня к городу.

Я еще вернусь. Обязательно. Вопрос только в том – когда. И судя по предчувствиям – нескоро.

Что ж, значит, так тому и быть. Но прежде чем уйти мне следует навестить еще одного… друга. Да, друга – как бы дико это не звучало.

До таверны "Веселый пряник" я добрался быстро, но на этом и выдохся. Не готов я был к серьезному разговору. И простить был не готов. Причем сейчас винил я вовсе не Тони, а себя…

"Двуцветные не выходят из себя. Двуцветные не ранят чужие души. Двуцветные не врут, не мстят, не унижают. Они стоят вне этого. Они выше законов – людских и божьих. Они сами – закон. Они есть все".

Нелепые слова полубезумного эльфийского книгописца как-то не вовремя всплыли в сознании. Причем в них явно слышались нотки недовольства. Да, в последнее время я только и делаю, что нарушаю законы и правила.

"Они сами – закон".

Хм, а ведь одна эта фраза в клочья рвет предыдущие. Если я стою над законами, то какого рожна мне все пытаются навязать свою волю? И почему всегда объясняют это расплывчатой фразой: "так надо".

Боги! Да кому это надо?! И почему я должен подчиняться?!

Самое забавное, что одно время я был рад во всем следовать чужой воле, не решать, не сомневаться… Все-таки иногда хочется расслабить все мышцы, перестать даже помышлять о сопротивлении и просто плыть по течению. Но это же временное чувство – всем необходим отдых! Вот только почему-то стоит проявить слабость, на секунду дольше продержать глаза закрытыми – и все верят, что тобой можно управлять. А потом ведь еще и возмущаются, заметив малейший намек на сопротивление!

Вот именно это меня всегда забавляло. И я часто, внутренне посмеиваясь, послушно выполнял чужую волю, а потом заглядывал в глаза очередному минутному хозяину и пытался понять: зачем? Ответа я так и не нашел. Они и сами не часто задумывались над этим… они просто могли – вот и делали. Без всякой задней мысли.

Мне притворяться покорным и безразличным ко всему было не сложно, потому что какая-то часть моей души в действительности такая и есть. Равнодушная. Ледяная. Она – мой щит. Только возможность спрятаться в этот уютный кокон, уйти от эмоций, закрыться от всего мира и спасла меня от неминуемого безумия. Все-таки, что не говори, но я не ифрит и вынести все прелести полной ломки и сохранить при этом свою личность для меня было бы невозможно, если бы я не воспользовался я этим маленьким свойством души.

Хм, а ведь в последнее время я почти не использую ту часть своей сути. Не дело так открываться перед миром. То, что я нахожусь вне пределов родового замка, еще не делает мир вокруг априори безопасным. Но и становится бездушной машиной, действующей всегда согласно законам логики, не хочется.

Балансировать на грани? Я не могу долго держать свой рассудок сразу в двух плоскостях своего "я". Но, видимо, придется этому учиться. Невозможно? Ну так я самое невозможное существо своего времени! Хотя на это место теперь претендует еще и Мейлон… Н-да, вот уж кто воистину чудо природы. Хорошо, что он пока не спешит заявлять о своем существовании, иначе я бы не поручился за его жизнь. Не думаю, что его принадлежность к моей свите остановила бы Совет… хотя тут все зависит от того, с какой стороны на это посмотреть…

Ладно, хватит стоять в двух шагах от места назначения и поглядывать на дверь, как невинная девица на брачное ложе. Не хочу встречаться с Тони? Не хочу. Но надо? Надо. А значит, как всегда, засунем свои желания подальше и поступим так, как велит чувство долга, благо оно еще у меня, несмотря на заверения некоторых эльфов, не исчезло.

Я вошел в таверну с какой-то внутренней неуверенностью. Ижен, заметив меня на пороге, приветливо и как-то облегченно улыбнулся.

Что ж, одним камнем на совести меньше. Не соврал – пришел. Теперь бы еще и прошлую ошибку исправить.

Тони, раздраженно хмуря брови, что-то втолковывал какому-то посетителю, так что меня он заметить пока не успел. А вот я вполне мог насладиться плодами своего "показательного выступления", как сказала бы моя нежно любимая сестра. Марука, вообще, обладает редким талантом в два счета все расставить по своим местам.

Тони изменился – о чем мне практически сразу сообщило пробудившееся восприятие. Грани вокруг беспокойно шелестели, возвещая о совсем недавнем вмешательстве в ткань мироздания…

На миг заглянув на изнанку мира, я ужаснулся. Пусть невольно, но я создал лишнюю ветвь на древе Судьбы. А за свои ошибки надо уметь платить.

Подойти. Скользнуть бесплотной тенью сквозь грани, даже не почувствовав их сопротивления. Снять привычные и ставшие уже какими-то незаменимыми перчатки. Миг сомнений, краткий миг, когда разум, на секунду вынырнув из мглы, напоминает о возможных последствиях моих действий. Задуматься. Взвесить все еще раз…

Нет. Моя ошибка. Я должен.

Чуть тронуть плечо друга. Дождаться, когда тот раздраженно обернется и быстро сомкнуть пальцы на его запястьях. Чужие мысли хаотично вспыхивают в мозгу – не важно. Затолкать непрошенных гостий обратно и заняться, наконец, делом.

Всего один миг. Всего одна улыбка. И ненужная ветвь, стыдливо съежившись, засыхает.

Я вновь переписал судьбу. Но на этот раз осознано. Мой дар вернулся. И мой дар – пробудился.

– Ксан, у тебя сейчас глаза золотые. И сияют как два солнца, – в повисшей тишине негромкие слова прозвучали подобно гонгу.

Я не удивился. Не зря все-таки Западных называют златоокими, не всех, конечно, только основную ветвь, но иного от Тамилы я и не ждал.

Улыбнувшись, я отпустил запястья друга и почти неслышно прошептал на уже забытом языке:

– Принимаю под свою руку. Ведаю. Отвечаю. Плачу.

Золотые узоры проступили на коже трактирщика, но почти сразу же исчезли.

– Что ты сейчас сделал? – настороженно спросил Тони, недоверчиво потирая кожу на запястьях.

Что? Интересный вопрос. Помимо того, что взял на себя все твои грехи – прошлые и будущие? Помимо того, что изрядно увеличил отмеренный тебе срок? Помимо того, что лишил возможности некоторых ушастых "дарить" тебе цветы?

– Хотелось бы мне это знать, – совершенно искренне ответил я. – Раньше все происходило как-то менее… интересно.

– Что "все"?

Я как-то смущенно улыбнулся, но врать человеку, который только что минуя все возможные проверки вошел в круг доверия ниже достоинства Владыки.

– Переписал твою судьбу. Вторично. Можно сказать, исправил свою же ошибку.

– Переписал?.. судьбу?! – Тони с таким удивлением вытаращился на меня, что я невольно забеспокоился: а не вырос ли у меня хвост? – Так ты маг?! – во все горло, не считаясь с присутствием сорока рыл разной степени трезвости, возопил он.

Маг ли я? Нет. В классическом смысле – нисколько. Моя сила не имеет ничего общего с их, даже источники у нас разные. Маги черпают силу из окружающего их пространства. Мы – из людей, хотя люди в этом деле не лучший материал, вот эльфы – другое дело. Другими словами, мы усваиваем только ту часть энергии, что уже прошла перестройку в живом организме.

– Не совсем, – честно ответил я, – но кое-что могу. Так пара фокусов, но жизнь упрощает. Или, напротив, осложняет. По разному.

– Ксан, ты абсолютно невозможное существо!

Хм, кажется, что-то похожее я уже слышал. И не один раз.

– Ладно, с тобой все ясно. Ты не исправим, – наконец, подвел итог Тони – и улыбнулся.

Поверил. Не испугался, не принялся обвинять или доказывать что-то. Доверился. И как-то сразу тепло стало внутри. Я не ошибся. На этот раз не ошибся. И плевать, что на это скажут прочие Владыки. Я был в своем праве.

И все-таки… hal'mai. Тони, наверно, стал первым "слугой"-человеком с момента смерти Первого Князя!

И эта мысль, сдобренная каким-то внутренним ощущением счастья, заставила меня рассмеяться. Тони недолго думая присоединился ко мне…

Видят боги, Совет оценит мою шутку!

Вирд я покидал в спешке. Никому не сказав ни слова, только начеркав пару слов на клочках бумаги, я верхом на кауром жеребце Марвида унесся в ночь. Времени почти не оставалось. И самое ужасное – это чувство завладело мной целиком и заставляло безжалостно подгонять коня.

Что-то должно произойти. Скоро. В Светлом Лесу. И мне необходимо в этот момент находится там.

Я почти чувствовал, как все больше и больше узелков на нитях судьбы сходятся в одной точке, угрожая окончательно спутать и без того неряшливый узор. Еще немного – и придется резать, а каждая порванная нить – чья-то оборвавшаяся жизнь…

Я хмуро смотрел на светлеющий горизонт и гнал коня. Вперед. На восток.

Внутри все словно перемешалось. Душа разрывалась на части, но уже поздно было что-то предпринимать.

Такой шанс…

Хватит!

Но ведь – последний…

Мейлон до боли сжал кулаки. Но боль не принесла желаемого облегчения. Мысли путались, соскальзывали с одной на другую, скакали и мельтешили… Странно привычное чувство, привычное, но забытое. Что ж, пришла пора вспомнить…

А ведь если бы не те глаза, угольно-черные, на мгновение вспыхнувшие лазурной синевой…

Мейлон в сотый раз за последние дни восстановил перед мысленным взором картину своей… смерти. Вернее того, что должно было ей обернутся.

Вначале была только боль. Но потом… Он позвал. И на мгновение прошлое и настоящее смешалось. И стало неважным, сколько прошло времени, поблекли прежние ошибки, забылись старые грехи… На какой-то миг действительно показалось, что это был Он. И пусть это было невозможно, пусть Мейлон даже не совсем понимал в тот момент, кого ожидал услышать, но он откликнулся. На зов ушли последние силы, но перед тем, как померкло его сознание, Мейлон отчетливо почувствовал присутствие Владыки…

А потом, когда он все-таки сумел вырваться из темной бездны собственной слабости, эльф увидел большого темно-серого кота, опирающегося лапами на его грудь, которая, кстати, и без того дико болела и с трудом поднималась при дыхании… Несколько долгих мгновений Мейлон просто рассматривал странное создание, отчаянно пытаясь вспомнить, где и когда видел этого Владыку раньше… и в этот момент память накрыла его сознание волной видений, захлестнула, закружила, изменила… и затаилась. Чтобы вновь вернуться при окончательном пробуждении.

– Лис, что же ты наделал? – губы юного эльфа чуть шевельнулись, а глаза на какой-то миг налились светом многих-многих лет. – Зачем? Лиссе, зачем ты так со мной? Я же так хотел забыть…

Душа разрывалась на части. Она не знала, как ей поступать и кем быть.

А ведь это был последний шанс…

Хватит! Довольно! – кто-то бесконечно более мудрый недовольно сверкнул глазами со дна мечущийся души. – Хватит. Раз вернули – значит, надо. И остается только смириться. Тем более этот новый мальчик так похож на того, прежнего…

Словно повинуясь тихому голосу, золотом дрожавшему внутри, Мейлон выпрямился, провел ладонями по одежде, приводя ее в более-менее нормальный вид, и с совсем несвойственной юному эльфу решимостью вышел из комнаты.

Старые привычки и старые маски вернулись. Старые дороги, давно пройденные и забытые, вновь негромко зашептали-напомнили…

Значит, не судьба забыть.

Что ж, будем помнить. Помнить и защищать.

Как раньше.

Как всегда.

До конца.