Честная игра

Глава 6

Габриэль поспешил в душ. Алекс никуда не денется. Во-первых, она не знает планировку дома, и, во-вторых, она ни за что не захочет выслушивать поток вопросов, который на нее обрушатся, если переедет в комнату к Люку. Алекс ожидала худшего приема от его родителей, поэтому теперь, когда ее так радушно приняли в доме, она не захочет закатывать скандал. По крайней мере, не сегодня. Завтра будет новый день, и Габриэль уладит все проблемы, которые могут появиться.

Прямо сейчас он предоставит ей время, чтобы она успокоилась, ведь Алекс уже готова взорваться. В душе он усмехнулся. Женщины всегда ходили вокруг него на цыпочках, страстно желая продемонстрировать свои лучшие качества. Алекс делала все наоборот. Он задавался вопросом, как ей — почти похожей на сорванца — удавалось тем не менее выглядеть безумно женственной.

После душа Габриэль чувствовал себя возродившимся и совершенно расслабленным, несмотря на нарушение распорядка очень хорошо организованной повседневной жизни. Он оставил свой компьютер на нижнем этаже дома, решив сегодня не работать, и приготовился ко всему, что приготовила ему судьба на этот вечер.

Выйдя из душа с полотенцем на бедрах, он обнаружил, что комната пуста. Не удосужившись одеться, Габриэль отправился в комнату Люка. Алекс оказалась там. Она дочитывала сказку сыну, который уже крепко уснул.

— Как невинно он выглядит, — пробормотал Габриэль, и Алекс удивленно ойкнула, так как не слышала, как он вошел.

— Нечему изумляться!

Она посмотрела на его босые ноги, и ее сердце екнуло. Она пришла к Люку затем, чтобы убедиться, что он почистил зубы. И потом, она не намеревалась ждать в спальне, когда Габриэль выйдет из душа. И Алекс никак не рассчитывала, что он придет за ней в комнату Люка, и уж меньше всего предполагала увидеть его в таком виде…

Подняв глаза, она облегченно вздохнула, увидев махровое полотенце, обернутое вокруг его талии.

— Не мог бы ты одеться? — отрезала она, поднимаясь и резко кладя книгу на прикроватный столик.

Оказалось, что комнату для Люка подготовили со знанием дела. Получилось просто отлично, учитывая короткий период времени до его приезда. Кровать была в форме гоночного автомобиля, а в книжном шкафу находились все мыслимые книжки с картинками. Гигантская игрушка из искусственного меха лежала в углу комнаты, как раз рядом с электрической беговой дорожкой. Тут же были миниатюрные игрушечные спортивные автомобили и пульты дистанционного управления к ним.

Все это могло избаловать Люка, но у Алекс не хватило духу сказать об этом его бабушке и дедушке, которые были заметно взволнованы знакомством с внуком, обрести которого даже не планировали.

Они оказались добрыми и симпатичными людьми, и Алекс была им благодарна.

— Я искал тебя. — Красивый и расслабленный Габриэль стоял у дверного проема и ждал, когда Алекс присоединится к нему. — Я вдруг подумал, что ты, возможно, спряталась в дальнем углу дома, но потом увидел твой чемодан в комнате и решил, что ты просто пошла навестить сына.

Алекс прошла мимо него и тихонько закрыла за собой дверь. От желания подольше наслаждаться видом его великолепного тела у нее подкашивались ноги.

Их комната была огромной, но не настолько, чтобы спокойно находиться в ней с Габриэлем, которым пробуждал в ней чувства и желания.

Она взволнованно подумала о том, носит ли он пижаму. В прежние времена Габриэль всегда спал обнаженным. Тогда Алекс нисколько не возражала против этого, но теперь подобная ситуация лишит ее покоя.

— Ты пристально меня рассматриваешь, — протянул Габриэль. — Мне следует быть польщенным?

Алекс насторожилась. Прошедшие несколько дней он вел себя образцово. И вот теперь, оказавшись у себя дома, Габриэль действует так, что она чувствует себя уязвимой.

— Я надеюсь, ты привез с собой… что-нибудь… приличное…

— Что-нибудь приличное? — Он в недоумении сдвинул брови. — Что ты имела в виду?

— Пижама. Кальсоны. Что-то в этом роде.

— Зачем я должен был их с собой брать? Я же не знал, что мои родители захотят поместить нас в одной комнате.

— Они бы этого не сделали, если бы у тебя хватило здравого ума объяснить им ситуацию.

— Ты снова за свое, Алекс. Мы будем ночевать в одной спальне. Смирись с этим.

— Отлично! — Она скрестила на груди руки и воинственно уставилась на него. — Хочу, чтобы ты знал: я не планировала, приехав сюда, ночевать с тобой в одной спальне! Выбора у меня нет, но… но…

— Я должен следить за своими руками? Так, что ли? — холодно осведомился Габриэль.

Он очень медленно направился к Алекс и увидел, как она при каждом его шаге съеживается. Испытывает ли она страх или отвращение?

Ее молчание подтвердило его безмолвное предположение.

— Давай кое-что уточним, Алекс. Я не привык создавать себе неприятности в общении с женщинами.

— Я не говорила этого…

Габриэль властно поднял руку:

— Почему ты решила, что настолько фантастически неотразима, что я не в состоянии провести с тобой несколько часов в одной постели, не приставая к тебе?

— Я ничего не решила, — пробормотала Алекс, становясь пунцовой. — Я просто подумала, что должна установить некие границы…

— Разве я дал тебе повод думать, что я человек без чести?

— Нет, но…

— Ты подарила мне сына. Я не поставил под сомнение свое отцовство. Я даже не угрожал обратиться в суд, чтобы получить над ним опеку. На самой деле я сделал все наоборот. Я предложил тебе узаконить наши отношения ради Люка. Ты мне отказала, потому что для тебя твои собственные нужды, и желания важнее благополучия нашего ребенка. Ни что ж, прекрасно! Ты хотела, чтобы между нами сохранялись исключительно дружеские отношения. Я согласился на твое предложение. Более того, я сделал все от меня зависящее, чтобы защитить тебя от агрессивного и нежелательного внимания папарацци, привез тебя и сына сюда, где вы находитесь в полной безопасности до того момента, как пресса подхватит сенсационную новость. Мои родители тебя не осудили. Они не задавали никаких вопросов. Они смирились со свершившимся фактом, проявив снисходительность и достоинство, и сердечно приняли у себя внука. И если даже предположить, пусть ошибочно, что между мной и тобой не просто дружеские отношения, мои родители преодолели свою природную стыдливость и скромность и поместили тебя и меня в одну спальню, полагая, в чем я не сомневаюсь, что они поступили с пользой для нас. А ты, учитывая вышесказанное, имеешь наглость стоять тут и обращаться со мной как с изголодавшимся по сексу подростком, который не может дождаться возможности прыгнуть на тебя.

Алекс почувствовала, будто ее пробили неким психологическим тараном. Габриэлю удалось словами начисто снести ее оборону. Мол, он не что иное, как образец разума, справедливости и искренности — судя по его непродолжительной, но довольно пафосной речи, — а она, неблагодарная, упорно относится к нему как к обычному преступнику.

Ему удалось выбить почву у нее из-под ног. Теперь она чувствовала себя законченной дурой.

— И какие, по мнению твоих родителей, между нами… хм… отношения? — натянуто спросила Алекс.

— Естественно, они предположили, что их сын поступил благородно и предложил заключить брак.

— Они так сказали? Что же мы будем делать? — осведомилась Алекс.

Габриэль нахмурился. Он по-прежнему был задет тем, что она отказалась выйти за него замуж. Пять лет назад Алекс с радостью согласилась бы стать его женой.

— В данный момент мы ничего не будем делать, — сказал он ей откровенно. — Они пожилые люди и заслуживают того, чтобы поверить в иллюзию, по крайней мере на некоторое время. Так что, будь уверена, твое тело в безопасности рядом со мной.

— Хорошо. — Алекс опустила глаза, потому что не могла рядом с ним сохранять спокойствие. — Я собираюсь принять ванну.

Она надеялась, что к тому времени, когда выйдет из ванной комнаты, он будет спать. И желательно, если Габриэль поступит достойно и удалится спать на диван.

Габриэль наблюдал за тем, как Алекс рванула в ванную комнату и закрыла за собой дверь на замок. Проявляя истинную галантность, он выключил верхнее освещение, чтобы не смущать Алекс. Затем снял с бедер полотенце и скользнул под одеяло.

Алекс не взяла с собой пижаму целиком, поэтому облачилась для сна в пижамные шорты и майку. Казалось, Габриэль уже спит. Она нырнула в кровать и отодвинулась от него как можно дальше. Через пятнадцать минут, затаив дыхание, Алекс выбралась из кровати, вышла из комнаты, взяла несколько подушек с дивана и стала раскладывать их на кровати, создавая некий барьер между собой и Габриэлем.

Глядя на нее из-под ресниц, Габриэль задался вопросом: «Как долго мне следует молчать и лежать неподвижно, прежде чем сломать этот дурацкий барьер между нами?»

Без предупреждения он приподнялся на локте и небрежно сбросил все аккуратно разложенные ею подушки на пол.

— Забудь об этом, — медленно произнес он. — Я не хочу, чтобы куча подушек сковывала мои движения.

Стараясь не смотреть на выглядывающее из-под одеяла бедро Габриэля, Алекс резко и осуждающе спросила:

— Почему ты не спишь?

— Это еще одно из твоих безумных правил?

— Мои правила не безумные!

— Ты хочешь сказать, что психически вменяемая женщина будет возводить на кровати барьер из подушек? — спросил он.

— Я просто подумала, — ответила Алекс, заскрежетав зубами, — что было бы лучше…

— А ты не думай об этом! Я уже говорил тебе, что не собираюсь к тебе приставать. Кроме того, для нас это не новинка — в прошлом мы спали в одной кровати, помнишь?

— В прошлом все было по-другому!

Габриэль подумал, что не может с ней в этом согласиться. Его тело по-прежнему реагирует на ее близость, как и несколько лет назад.

— Я хочу, чтобы эти подушки лежали на кровати! — Алекс чуть не плакала от досады.

— Хорошо. — Габриэль вздохнул и начал выбираться из постели. И только тут Алекс осознала, что он совершенно голый.

— Забудь об этом!

— Ты уверена? — Он повернулся, чтобы посмотреть на нее через плечо, выражение его лица было серьезным.

Следовало швырнуть в него подушкой! Вместо этого Алекс что-то невнятно пробормотала себе под нос и снова улеглась.

— Глупо, — сказал он тоном неустрашимого соблазнителя, — устраивать такой переполох из-за какой-то ерунды…

Снова скользнув под одеяло, он улегся на несколько дюймов ближе к Алекс. От нее пахло чистотой, свежестью и мылом. Она никогда не пользовалась никакими духами.

Алекс посмотрела на него с подозрением. Трудно было рассмотреть в темноте выражение его лица. Она очень переживала по поводу того, что не может позволить себе доверять ему. Против его властности ей удавалось применять только свой гнев, беспокойство и недоверие.

— И раз уж мы заговорили об этом… — Он понизил голос, протянул руку, чтобы лениво поиграть с ее растопыренными пальцами. Алекс едва почувствовала его прикосновение. Она оказалась завороженной сладкой мягкостью его голоса. Луна отбрасывала серебристые тени на лицо Габриэля, подчеркивая его красоту. — Ты права.

— Я? В чем я права? — Она говорила слабо тихо. Габриэль продолжал поигрывать ее пальцами, а Алекс притворилась, будто ничего не ощущает, та как, честно говоря, ей нравились его действия.

— Может быть, мне следует сказать родителя всю правду, рассказать обо всем без прикрас? Скажу им о твоем решении. Они поймут, что у них нет выбора, и смирятся. Я не сказал потому, что…

Ему хотелось признаться, что он струсил. Однако Габриэль и трусость понятия несовместимые, и Алекс вряд ли ему поверит.

— Я беспокоился за их душевный покой, — произнес он. — Я отменил свадьбу, потом на них обрушилась другая новость. Стрессовая ситуация могла оказаться для стариков невыносимой…

— Понятно.

— Ты не представляешь, какое облегчение для меня слышать, что ты…

— Правда? — спросила она.

— Конечно. Мне ужасно не хочется с тобой воевать.

Алекс не знала, как ему удалось оказаться так близко к ней. Она чувствовала тепло его тела и прикосновение бедра. Габриэль не предпринял никаких усилий, чтобы придвинуться к ней еще ближе. Вместо этого он улыбнулся и пробормотал с сожалением:

— Не обращай на меня внимания.

Что означало: «Не обращай внимания на мое непокорное тело и на то, что я пробуждаю в тебе невероятно сильное желание».

Габриэль видел, как затуманился взгляд Алекс, которую он называл про себя Снежной королевой, как она разомкнула губы, жаждая его поцелуя. Однако она может в любой момент заупрямиться, повернуться на бок и уснуть. А ему придется отправляться принимать холодный душ…

— И раз уж я настроился искренне раскаиваться, — продолжал он ласковым шепотом, — то должен сказать, что обязан был находиться рядом с тобой, когда ты узнала о беременности.

— У нас ни за что не получилось бы создать союз, — пробормотала Алекс, смиряясь с его близостью, хотя и понимая, что рискует. — Посмотри на Кристабель.

— Кристабель? — Габриэль уже начинал задаваться вопросом, как ему вообще пришло в голову жениться на Кристабель. Теперь ему казалось, что они с ней принадлежали к совершенно разным мирам.

— Ты всегда хотел найти женщину, которая была бы тебе ровней. — Алекс почувствовала жалость к самой себе, и ее взгляд затуманился от слез. — Я была для тебя временным развлечением, и ты бы сошел с ума, если бы в итоге связался со мной на всю оставшуюся жизнь.

— Ты говоришь чушь. И не принижай себя до такой степени. Это временное развлечение, как ты говоришь… оно было приятным.

— Я просто стараюсь быть правдивой. Но мило с твоей стороны, что ты так говоришь…

— Мило? С каких это пор я стал милым?

В его тоне было столько искреннего негодования, что губы Алекс дрогнули, и она в конце концов рассмеялась.

— Жаль, что я не видел, как мой ребенок растет внутри тебя, — хрипло сказал Габриэль. — Я хотел бы видеть, как ты меняешься…

После такого откровенного признания Алекс почувствовала, что уровень опасности достиг максимума, и прерывисто вздохнула.

— Тебе бы не понравились эти изменения, — прошептала она, решив, что если Габриэль узнает, как она день за днем становилась все более похожей на жирного, выброшенного на берег кита, то перестанет испытывать к ней желание.

— Твоя грудь стала больше?

Алекс затаила дыхание.

— Мы… ты… мы не должны говорить об этом…

— Почему бы и нет? В то время меня не было рядом с тобой. Вполне естественно, что мне любопытно узнать о том, что я пропустил.

Габриэль говорил рассудительно, приводил разумные доводы, но ничего не было разумного в том, как от его слов жарко затрепетало тело Алекс.

— Итак… — побуждал он ее, наслаждаясь своим возбуждением и эротическими фантазиями по поводу беременной Алекс. — Она стала больше?

— Конечно, она увеличилась в объеме, — пробормотала Алекс.

— У меня в голове возник образ…

Алекс тихо застонала, ее веки затрепетали.

— Ты что-то сказала? — осведомился Габриэль заинтересованным тоном.

— Настало время немного поспать. Наша договоренность… Она просто перестанет работать…

Габриэль игнорировал ее слабый протест.

— Я не говорю, что сейчас твоя грудь не впечатляет. Она маленькая, но красивой формы.

— Пожалуйста, не надо…

— Не надо — что? Возбуждать тебя? Потому что ты уже возбуждена, не так ли? Я и сам едва сдерживаюсь, но я помню, что пообещал не прикасаться к тебе, а я человек слова… Итак, если ты хочешь, чтобы я к тебе прикасался, ты просто должна протянуть руку…

Волна неуместных и безрассудных ощущений пробежала по телу Алекс, уничтожая все на своем пути. Здравый смысл, разумные доводы, горечь, обиды… Все то, за что она цеплялась, рассыпалось как карточный домик.

«Ну почему бы и нет?» — внезапно подумала Алекс. К ней так давно не прикасался мужчина. После расставания с Габриэлем у нее никого не было. Ей даже не нравился ни один мужчина. Так почему бы ей не насладиться одной ночью? Ведь это не будет означать, что она обречет себя на постоянные отношения с Габриэлем. Все останется так, как есть! На самом деле ей будет проще поддаться искушению и чувствовать себя спокойнее рядом с Габриэлем, а не вести себя как кошка на раскаленной крыше всякий раз, когда он оказывается неподалеку от нее.

— Только на этот раз… — неторопливо пробормотала она. — Только сегодня ночью…

— Одна ночь дикой страсти…

Алекс протяжно и облегченно выдохнула. Итак, она и Габриэль сошлись во мнениях. Она не заметила его мрачной улыбки, когда подчинилась ему и протянула руку, чтобы прикоснуться пальцами к его плоскому, мускулистому животу. Она больше не сдерживала страстного стона и инстинктивно подалась бедрами к Габриэлю.

— Я не буду торопиться… — сказал Габриэль глубоким голосом, притянул Алекс к себе, и она почувствовала силу его возбуждения через тонкую ткань своих свободных пижамных шорт.

Приподнявшись, Габриэль опустил голову и припал к ее мягким губам. Алекс постанывала и вздыхала, а он почувствовал, что за прошедшие пять лет, хотя у него было множество любовниц, так и не испытал истинного наслаждения от близости с женщинами.

Запустив пальцы в волосы Алекс, он наклонил ее голову так, чтобы осыпать жаркими поцелуями тонкую шею. Он не забыл, какие поцелуи ей нравились. Алекс любила, когда он прикасался губами к коже за ее ушами и к ключицам…

Он удовлетворенно улыбнулся, слушая ее постанывания.

— Ты такая же, как прежде…

— Ты не можешь помнить, какой я была, — запротестовала Алекс, открыла глаза и уставилась на него затуманенным от страсти взором.

— Ты удивишься, но я помнил о тебе. — Габриэль говорил правду. — Например, я помню, что ты любишь, когда я подолгу ласкаю твою грудь…

Он одарил ее зловредной улыбкой, когда Алекс, краснея, отвернулась. Он потянул вверх ее майку, обнажая грудь.

— Я думаю, твои груди стали немного больше. — Он ловко обхватил их ладонями, а затем погладил пальцами припухшие нежные соски. — Интересно, они такие же на вкус, как прежде?..

От его словесной прелюдии у Алекс закружилась голова. Она тихо простонала и выгнулась, побуждая Габриэля продолжать. Он всегда умел заставить ее почувствовать себя дикой и необузданной. Он стал ее первым мужчиной и научил страстной любви. Сегодня, всего на одну ночь, Алекс решила уступить своим желаниям и насладиться близостью сполна.

— Хочешь, чтобы я попробовал их на вкус? — Габриэль обвел пальцем ее сосок и самодовольно улыбнулся, когда она потребовала, чтобы он прекратил ее дразнить. — Но мне нравится тебя дразнить, и ты не ответила на мой вопрос.

— Да! Пожалуйста…

Она задохнулась от удовольствия, когда он коснулся губами ее соска и стал посасывать его, попеременно лаская языком…

Открыв глаза, Алекс увидела, что Габриэль смотрит на нее, лениво улыбаясь. Кончиками пальцев она провела по его широким плечам, словно слепой, который читает книгу со шрифтом Брайля. Габриэль в свою очередь раздвинул ей ноги и стал ласкать ее между бедер. Он чувствовал возбуждение Алекс и наблюдал, как она извивается под его прикосновениями.

Ему очень хотелось овладеть ею немедленно, но он решил не торопиться. У них впереди вся ночь.

— Нет… Габриэль… перестань, я не могу себя контролировать…

Габриэль поднял глаза и сказал:

— Я не хочу, чтобы ты себя контролировала, моя милая. Мы не станем торопиться. Я хочу, чтобы ты наслаждалась…

Алекс содрогнулась от неконтролируемого удовольствия, страсти и желания, которое охватило ее разгоряченное тело. Развязка была такой ошеломляюще сладострастной, что ей показалось, будто она продолжалась вечность.

Габриэль подождал, пока она придет в себя, затем нежно поцеловал в губы и погладил по щеке пальцем.

— Итак, моя дорогая, сегодня ночью мы определенно не выспимся…