Четыре любовницы и ни одного классического СЛР

Глава 3 История третья. Ева

Ева покрутила в руках упаковку с наручниками, которую только что выудила из огромного короба, доставленного утром курьером. Сверила с артикулом в прайс-листе, поставила отметку. Её фирма должна была переехать в новый офис ещё месяц назад, но, к сожалению, в здании произошёл серьёзный прорыв канализации и теперь рабочие в спешном порядке ликвидировали последствия аварии, а Еве, как и всем сотрудникам, приходилось работать из дома, потому что аренда старого офиса истекла. Снимать временный руководство посчитало излишним. Всё было бы ничего, если бы не специфика работы. Фирма Евы являлась крупнейшим дистрибьютором интимных товаров в своём регионе, и если бы производитель не прислал новые образцы своей продукции… Хорошо, что сыновья сегодня в школе до самого вечера. Ева достала две коробки, надписи на которых воспевали исключительную натуралистичность и реалистичность содержимого.

— Прадед твой был купцом первой гильдии, а ты… — в кухню-гостиную величественно вплыла свекровь, временно вынужденная жить вместе с ними, так как её квартиру затопили соседи и теперь там происходил полномасштабный ремонт.

— Ну, меня тоже можно купчихой считать.

— Ева продолжила разглядывать коробки в поисках артикулов.

Роза Григорьевна картинно закатила глаза:

— Угу. Только вот торгуешь всяким непотребством. Знали бы твои предки, чем ты занимаешься!

— Я тоже торгую. Предметами первой интимной необходимости. — Возразила Ева, разобравшись с маркировками.

— Тьфу ты. Я гляжу опять ты со своими резиновыми «дружками» играешься. — Роза Григорьевна поморщилась, оценив содержимое короба.

Ева задумчиво махнула рукой под стол:

— Не только. Там ещё на дне короба и стеклянные есть. Можно даже считать их развивающими игрушками. На проверку уровня IQ.

— Это как? — не сразу сообразила свекровь.

— Нууу… Народная мудрость гласит: «Дай дураку стеклянный шар…»

— Ева достала следующую коробку.

— Ага. Шар. Угу. Хех… Ну да, и там, и там три буквы.

— Роза Григорьевна хмыкнула и подошла к большому зеркалу, висящему в коридоре.– Ева, к ужину меня не ждите! Мы сперва с девочками идём в галерею, потом в кинотеатр на ретроспективу классики чёрно-белого кино, а вечером Владимир Львович пригласил меня на танцы.

— Потрясающая женщина. — В который раз восхитилась про себя Ева.

В свои семьдесят девять лет Роза Григорьевна вела весьма активный образ жизни. Всегда ухоженная и подтянутая, она представляла собой неиссякаемый поток энергии. Театры, выставки, музеи… Обязательный бассейн трижды в неделю. Постоянные встречи с подружками, теперь вот танцы. Несмотря на все трудности, которые ей пришлось пережить, Роза Григорьевна сумела не потерять вкус к жизни.

Ещё со школы за ней ухаживали два друга: Владимир Львович и Ян Владиславович. Роза Григорьевна выбрала последнего, несмотря на ярое сопротивление родни, склонявшей к первому варианту исключительно из меркантильных соображений. Это стоило Розе Григорьевне насильно сделанного аборта, на который отволокли её «любящие» тётушка с дядюшкой. Родители к тому моменту уже умерли, и она воспитывалась в семье родственников. Благодаря деньгам и связям даже в то время можно было безнаказанно творить страшные вещи. Пока Ян вызволял любимую из психушки, куда её отправили после аборта «дурь из головы выбить», Владимир сумел пробраться в кабинет главврача и картотеку и уничтожить все документы, касающиеся пребывания Розы в лечебнице. За отдельное «спасибо» работнице ЗАГСа на следующее же утро влюблённых расписали без всяких проволочек.

Второй «барашек в бумажке» моментально решил вопрос с заменой паспорта. Владимир Львович тогда напряг все свои связи, благо работал следователем на тот момент.Ева как-то поинтересовалась, почему свёкры сразу не расписались, ещё когда решили быть вместе. Оказалось, что тётушка спрятала все документы Розы Григорьевны, а восстановление паспорта заняло время, которое так удачно сыграло на руку родственникам, воспользовавшимся всеми своими связями. Только, в конце концов, это вышло им боком. Когда остальные родственники узнали, что они натворили, то от них просто отвернулись все. Об этом и многом другом сообщал в своих письмах Владимир Львович, держа друзей в курсе происходящего.Когда Владимир Львович провожал беглецов, договорившись с одним из своих знакомых, чтобы тот увёз их в другой город на машине, где ждал уже следующий «знакомый», Роза Григорьевна спросила, почему он им помогает, ведь, по сути, первым должен был противиться этому союзу.– Роза, запомни раз и навсегда: когда по-настоящему любишь человека, то искренне желаешь ему счастья. Даже если он будет счастлив не с тобой. Я не хочу терять ни тебя, ни Яна. А это непременно произошло, если бы мы пошли на поводу у наших родственников. Будьте счастливы и не забывайте, что у вас есть друг Володя.Они крепко обнялись втроём напоследок. Так сложилось, что в следующий раз они увиделись лишь через двадцать четыре года. На похоронах Яна.

У четы Валькевич долго не было детей. Сказались последствия аборта. Врачи разводили руками. Они оказались не в силах помочь. Когда Роза Григорьевна с Яном Владиславовичем уже отчаялись, случилось чудо. Едва отметив сорок второй день рождения, Роза Григорьевна стала мамой. Родился Марк. Их долгожданный и выстраданный единственный сын. А ведь к этому моменту их близнецам могло бы уже исполниться по девятнадцать лет. Да, в тот первый, роковой, раз Роза Григорьевна была беременна близнецами.

Валькевичи пребывали на седьмом небе от счастья. Жаль, только совместного времени им троим было отмеряно мало. За месяц до пятилетия Марка Ян Владиславович умер от инфаркта. Роза Григорьевна тогда чуть действительно не сошла с ума. Снова на помощь пришёл Владимир Львович, когда она сообщила ему скорбную весть. Он перевёз их с Марком обратно в родной город и всячески поддерживал. Ева знала, что Владимир Львович неоднократно делал предложение её свекрови, но всякий раз получал отказ. Роза Григорьевна считала для себя недопустимым выйти второй раз замуж. Почему? На этот счёт она не распространялась, а Ева не настаивала.

Вообще, идя знакомиться с матерью Марка, Ева чувствовала себя бредущей на эшафот. Причин не понравиться будущей свекрови было много. Во-первых, Ева была старше Марка на целых пять лет. На отношения двадцатилетнего парня и двадцатипятилетней «девушки», к тому же уже побывавшей замужем, многие смотрели неодобрительно. Во-вторых, Ева обладала достаточно яркой внешностью. Будучи от природы обладательницей огненно-красной шевелюры и роскошной фигуры, уплотнённой во всех стратегических местах «как надо», она вызывала инстинктивное отторжение у матерей своих парней и повышенный мужской интерес у их отцов, братьев, друзей. Вследствие чего на ней частенько высвечивалось клеймо «шалава», если не сказать ещё хуже. Предложи ей стать «серой мышкой», Ева бы ни на минуту не задумывалась. Слишком много бед от красоты от этой. В-третьих, из-за травм, полученных ещё во время первого брака, шансы у Евы на счастливое материнство были невелики. Марк пытался её успокоить, рассказав,что подростковом возрасте тяжело перенёс паротит, именуемый в народе «свинкой». И вероятность стать отцом у него практически нулевая. Но Еву продолжал беспокоить этот вопрос. Если с другой девушкой у Марка был хоть какой-то шанс, то с ней он стремительно приближался к нулю. И Ева в этом плане чувствовала себя неполноценной.

В общем, чем ближе они подходили к квартире Валькевичей, тем сильнее начинало её колотить.

На удивление Роза Григорьевна весьма тепло приняла Еву. Они мило пили чай весь вечер и напоследок будущая свекровь посоветовала почаще заглядывать в гости. Возвращаясь домой, Ева тщательно прокручивала в голове каждое мгновение встречи и анализировала, пытаясь найти подвох, но так ничего и не обнаружила. То же самое повторилось и во второй, и в третий визит. Ева любила Марка, но боялась любить. Вот такой парадокс. Ей казалось, что вот-вот и хрупкое счастье разлетится на мелкие осколки. Как уже было неоднократно. Это больно. Очень больно. И тяжело. После развода она несколько раз пыталась начать новые отношения, но ничего из этого не получилось. И когда она уже поставила на своей личной жизни жирный крест, на горизонте появился Марк. Несмотря на то, что ей на тот момент было всего двадцать три года, внутренне она ощущала себя старухой. И только этот влюблённый восемнадцатилетний мальчишка заставил её ожить, воспрянуть духом. Он ухаживал настойчиво, но при этом очень деликатно, словно чувствовал, насколько она переломана внутри. Несмотря на возраст, от него исходила такая мужская сила, чувствовался крепкий внутренний стержень. Полтора года Марк добивался её расположения, прежде чем Ева позволила себе разрушить крепостные стены собственноручно выстроенные ею когда-то. Именно с ним она впервые ощутила, что значит быть любимой женщиной и позволила дать волю своим чувствам. Но знакомство с потенциальной свекровью выбило её из колеи.

В конце концов, Ева не выдержала и одна приехала к Розе Григорьевне, чтобы поговорить. Она настолько перенервничала, что буквально с порога вывалила на будущую свекровь все свои аргументы насчёт того, почему не подходит Марку ни в качестве девушки, ни тем более в качестве жены. Роза Григорьевна удивила и в этот раз, предложив сперва чаю. Потом молча достала коллекционный коньяк и разлила по рюмкам.

— Евочка, зря ты так. Марку никто больше не нужен, кроме тебя. Я это в первую очередь не как мать говорю, а как человек, который два года внимательно наблюдал за ним. Поверь мне, это не юношеская влюблённость и даже не инстинкт охотника добыть редкий трофей, который не даётся в руки. Здесь глубокие чувства. Как мать, прежде всего хочу, чтобы мой ребёнок был счастлив. А с тобой он действительно счастлив. Я бы приняла тебя любой: хоть кривой, хоть косой, хоть однорукой, хоть полупараличной… Любой. Видеть сияющие глаза своего сына дорогого стоит.

Ева опустила голову и прошептала:

— Я — хромая…

— Девочка моя, я заметила. Но ты весьма удачно маскируешь этот дефект своей походкой и чуть разными по высоте туфлями. У тебя на одной туфле сделан дополнительный накат и набойка толще.

Ева подняла удивлённые глаза на Розу Григорьевну:

— Но как же так?… И ещё… У меня не может быть детей… Точнее шансы минимальные…

Роза Григорьевна разлила чай по кружкам и пересела поближе к Еве, погладив её по голове:

— Я уже сказала, но готова повторять вновь и вновь: для меня совершенно не имеет значение ни твоя внешность, ни твоё прошлое, ни твой характер. Когда счастлив мой сын, радуюсь и я. Насчёт детей… Марик же рассказал тебе? Вижу, рассказал. Так вот. Конечно, хотелось бы внуков понянчить. Но! Это ваша с ним жизнь, как вы решите, так и будет. Получится родить детей –прекрасно, не получится — значит так тому и быть. Мне порой кажется, что сама природа выступает против продолжения рода Валькевичей. Решите побороться, пойти на ЭКО и тому подобное — поддержу, решите оставить всё как есть — пойму и этот ваш выбор, решите усыновить ребёнка — приму, как родного. Только чтобы вы были счастливы. И это самое главное. Семья, Ева, это, прежде всего, отношения между двумя людьми, решившим идти вместе по жизни. И никто иной, кроме этих двоих, не может решать, как им взаимодействовать, на каком фундаменте строить свою семью, какие стены возводить и какую крышу выбрать. В молодости нам с мужем преподали серьёзный урок…

Закончился вечер откровений тем, что Ева рыдая на груди у Розы Григорьевны попросила прощения за недоверие и рассказала всё. И про первый брак, когда любимый муж оказался тираном и садистом, ревновавшем её к каждому столбу, несмотря на то, что ни малейшего повода так думать не давала. И про нелицеприятные слухи, распускаемые о ней теми, кому она отказала.

Как в один далеко не прекрасный день Евгений, тот самый первый муж, решил, что Ева слишком долго расплачивалась за доставленную пиццу. Устроив сцену ревности, сперва избил жену ногами, а потом полуживую столкнул с лестницы. Сам же запер дачу и уехал, решив таким образом проучить неверную. Ева пришла в себя лишь через сутки. Потом полдня ползла до телефона, чтобы вызвать скорую. Спасателей, чтобы выломать дверь, вызвала уже бригада врачей, приехавшая на вызов. На память о первом замужестве осталась укоротившаяся вследствие неправильно сросшегося перелома нога, минимальный шанс забеременеть и выносить ребёнка, и изорванная в клочья душа. Уходя в тот вечер от Розы Григорьевны, Ева взяла с неё слово, что та ничего о подробностях первого брака не расскажет Марку, пообещав сообщить ему лично, когда будет готова.

Вторым откровением, окончательно сломавшем оставшиеся стереотипы в её голове, стало то, что, когда она получила от Марка предложение руки и сердца и рассказала о своём первом браке, тот признался, что давно в курсе этой истории. Но, понимая, насколько Еве больно говорить на эту тему, просто ждал, когда она сама будет готова всё рассказать. И даже в том случае, если бы она решила никогда больше не вспоминать тот период, для него ничего бы не изменилось. Кажется, в тот день Ева повторно влюбилась в Марка. А спустя три месяца Ева Прегова стала Евой Валькевич. С Розой Григорьевной у них сложились тёплые и доверительные отношения, что, впрочем, не мешало последней изредка ворчать на невестку, мотивируя тем, что "старая женщина имеет право брюзжать и искать «пылюку», ибо «статус обязывает». Но при этом она каждый раз так старательно прятала задорные огоньки в глазах, что Ева, еле сдерживалась от смеха, включаясь в игру. Свекровь сумела заменить ей мать, которая умерла, когда Ева пошла в первый класс. Её вырастил отец, которому помогала тётушка Линда, дальняя родственница по линии матери. Ева не уставала благодарить судьбу за то, что она послала ей Марка и Розу Григорьевну. Но самым большим подарком стало то, что через четыре года после свадьбы она совершенно неожиданно, вопреки прогнозам врачей, забеременела и родила Вову.

Зная об участии Владимира Львовича в жизни Валькевичей, она сама предложила так назвать сына. И муж, и свекровь поддержали её в этом выборе. Когда Роза Григорьевна впервые взяла внука,на руки, она в прямом смысле рыдала от радости. А после рождения через год второго внука, Гриши, и вовсе пребывала на седьмом небе от счастья. Больше Еве так и не удалось забеременеть. Нет, они с Марком не ставили себе цель родить третьего ребёнка. Просто решили, что пусть будет, как будет. В их случае рождение двоих сыновей и так было настоящим чудом.

В дверь позвонили.

— Валькевич Ева Себастьяновна?

Еву редко называли по отчеству. Сразу вспомнилась любимая папина шутка: «Зовут меня Себастьян Перейра, торговец чёрным деревом.» Он часто любил в шутку так представляться, проводя параллель с одним из героев старого фильма. Себастьян Петрович Прегов всю жизнь прослужил на торговом судне. Когда Ева в детстве поинтересовалась, откуда у него такое необычное имя, то он рассказал, что его мать, соответственно, бабушка Евы, будучи беременной, прочла какой-то роман, где одного из главных героев звали Себастьян, и так ей это имя понравилось, что никак иначе сына назвать не захотела.

Папа… Полгода, как похоронили, а Ева всё никак не могла поверить, что его больше нет рядом. Она настолько сильно любила отца, что скрыла от него подробности первого замужества, благо на тот момент он был в двухлетней зарубежной командировке, и о последствиях, и о том, что вряд ли он когда-нибудь станет дедушкой. К счастью, всё сложилось наилучшим образом. И с Марком у них установились прекрасные отношения, и внуков практически вырастил. Мальчики очень скучали по деду. К сожалению, болезнь слишком поздно удалось диагностировать. Рак пожрал его всего за три каких-то месяца. Но, даже умирая, папа не переставал шутить, взяв с Евы и Марка слово, чтобы в случае рождения ещё одного внука не вздумали назвать его Себастьяном. Ибо «в семье может быть лишь один „Себастьян Перейра“ и это право он оставляет навсегда за собой!»

Ева почувствовала, как комок подкатил к горлу, но смогла побороть себя и открыла дверь.

На пороге стоял курьер с пухлым конвертом в руках и планшетом. Расписавшись в получении, Ева забрала конверт и вернулась в квартиру.

Адрес отправителя был написан столь неразборчиво, что даже самый упёртый криптоаналитик расшифровать не смог ни единого символа, не то, что слова. Ева взяла нож для писем и аккуратно разрезала конверт по сгибу клапана.

На стол выпали фотографии. На верхней платиновая блондинка в алом платье с вызывающим разрезом почти до талии, обвивала своими длинными ногами в чёрных сетчатых чулках вжимавшего её в столешницу мужчину.

— Классные чулки. Надо будет нам такие же ввести в ассортимент. — Оценила Ева, разглядывая фантазийный узор в виде тонкой веточки, стремящейся от туфли в сторону ажурной резинки. Стоп! У Евы мгновенно похолодело всё внутри. Она узнала бы этот костюм из тысячи. Сомнений не было. Они вместе с Розой Григорьевной, не сговариваясь, остановили свой выбор на нём, когда искали для Марка костюм на корпоратив, посвящённый юбилею фирмы. Как истинный мужчина, муж терпеть не мог участвовать в бесконечных примерках, и в большинстве случаев одежду ему покупала либо мать, либо жена. Зато он всегда принимал активное участие в походах по магазинам с Евой. Ему доставляло удовольствие наблюдать, как она меняет образы и сам с радостью копошился среди многочисленных вешалок, подбирая одежду для неё.

Марк… Ева внимательно разглядывала фото, пытаясь найти несоответствия. Но, ни малейшей зацепки, свидетельствующей о фотомонтаже или фотошопе, обнаружено не было. Ева с трудом смогла сделать вздох. Чуть прихрамывая, она пошла к чайнику, чтобы налить воды. Тело отказывалось слушаться, и Ева несколько раз поймала себя на том, что чуть не упала, споткнувшись на ровном месте. Стукнув пару раз трясущимся стаканом по зубам, ей всё-таки удалось сделать пару глотков. Прихватив из холодильника бутылку минеральной воды, Ева вернулась за стол. Где-то внутри очнулась давно забытая хнычущая восемнадцатилетняя девочка, переломанной куклой скрючившаяся от боли в комок в луже крови у подножия лестницы. Ева сцепила зубы и просмотрела остальные фото. Вот Марк и та же блондинка сидят в кафе. Муж касается кончиков её пальцев своими. Вот стоят, тесно прижавшись в лифте.

Вдох-выдох.

Зазвонил телефон. Ева автоматически приняла вызов:

— Ева! Привет! А что, у Марека номер сменился? Не могу дозвониться. — раздался весёлый голос Анджея, троюродного брата Марка, живущего в Польше.

На самом деле, в семье Марка называли по-разному. Свёкр со свекровью, когда настало время выбирать имя для сына, сперва хотели назвать в честь Владимира Львовича, но тот попросил выбрать иное, поэтому долго искали оптимальный вариант, устроивший обе стороны с учётом корней. Поэтому сошлись на Марке. Только родственники со стороны его отца называли его Марек, а свекровь — Марком или Мариком.

Вот и Анджей никогда не называл брата Марком.

— Привет! Нет, номер прежний. Скорее всего, Марек на совещании и выключил телефон. Что-то случилось?

— Командировка у меня случится! Через две недели буду в ваших краях. Безумно соскучился по вам обоим и по мальчишкам. Ну как, приютите бедного польского родственника на пару недель? Хаос и вакханалию гарантирую! Ой, в смысле чистоту и порядочность! Или порядок… В общем, что-то из двух точно.

Ева не выдержала и рассмеялась. Не любить Анджея было невозможно. Вечный хохмач и балагур, он всегда умудрялся поднять настроение, как бы низко оно не упало.

— Без проблем. Одно но. С нами сейчас живёт Роза Григорьевна, у неё внеплановый ремонт. Так что, максимум, что могу предложить — это либо поселиться временно с мальчишками, либо облюбовать диванчик в кухне.

— Ур-р-ра! Наконец-то он будет моим! И к холодильнику поближе. Ой, в смысле у вас там вай — фай ловит лучше всего. Рад был услышать, попозже перезвоню, а то начальник крови моей хочет. Пока-пока.

Ева попрощалась с родственником и положила телефон на стол.

Взгляд её снова скользнул по фото. После разговора с Анджеем тянущая боль в груди чуть отпустила. Как там было? «Если по-настоящему любишь человека, пожелай ему счастья»? Если Марк полюбил другую женщину, то какой смысл устраивать сцены и портить отношения? Это ни к чему хорошему не приведёт. А у них ведь два сына подрастают. Не стоит им видеть склочную модель распадающейся семьи. Как бы больно не было, но нужно сохранить хотя бы дружеские отношения с Марком. Как же в этот момент она понимала Владимира Львовича!

.

Ева автоматически перебирала фото в руках. Нет. Что-то тут явно не так. И дело не в том, что муж мог изменить. Все мы люди, все подвержены эмоциям. Ева знала лишь одно: короткие интрижки не для Марка. Он предпочитает исключительно стабильные и длительные отношения. Уж что-что, а мужа она за эти годы изучила досконально. И, если он сошёлся с другой женщиной, значит всё серьёзно. Но что же в этих фото не так?

Ева выложила их на столе в ряд и внимательно пригляделась.

Первое фото, судя по антуражу, было сделано в подсобном помещении фирмы, которое использовалось в качестве кухни. Второе — в кафе, неподалёку от работы Марка. Лифт… Лифт тоже похож на тот, который установлен в здании, где находится их головной офис. Вывод: блондинка работает вместе с Марком. Служебный роман? Возможно. Но опять не то. Фото… А кто сделал эти фото? Сомневаюсь, что Марк приглашал прессу освещать свои похождения. Если вспомнить размеры подсобки… Незаметно там не спрячешься. Учитывая ракурс, не от двери снимали точно. Дверь находится справа от блондинки. Вывод: камера? Вероятно. И скорее всего скрытая. Точно! Напротив кухонной столешницы же шкаф стоит и холодильники. Ева взяла в руку лупу, при помощи которой иногда прибегала, чтобы удобнее было разбирать мелкий шрифт на коробках с товаром. Что-то в позе Марка было не так. Положение рук? Некоторая напряжённость в теле? Ева взяла в руки следующее фото. И снова ощущение чего-то неправильного. Постановка?

Успокойся, Ева, такими темпами ты каждого чёрта в аду оправдаешь. Мысли лихорадочно метались в голове. Всё это походило на дурной сон. Надо успокоиться. В любом случае, до тех пор, пока не удастся поговорить с Марком, накручивать себя бессмысленно. Ева сложила фотографии стопкой и только собралась их убрать, как её взгляд зацепился за конверт. Похоже, что отвлекшись на выпавшие из него снимки, она не заметила, что внутри находится письмо.

Осторожно потянув за торчащий край, Ева достала напечатанную на компьютере записку:

«Пора уступить место молодым, старуха! Убирайся из нашей жизни! Найди себе подходящего пенсионера и ублажай его своими дряблыми телесами, а я позабочусь о Марке. Я лучше знаю, что ему нужно!»

Ева скомкала лист и уже хотела было запулить им в мусорное ведро, но потом передумала. Разгладив записку, она убрала её обратно в конверт вместе с фотографиями.

Пытаясь отвлечься, Ева вернулась к работе. Но выходило плохо. Злополучный конверт нет-нет, да попадал в поле зрения. И каждый раз сердце начинало предательски ныть.

Совершенно неожиданно около четырёх часов дня вернулась Роза Григорьевна.

Ева быстро затолкала конверт на дно короба и вышла в прихожую.

— Роза Григорьевна, Вы что-то сегодня рано. Что-то случилось? Вы же на танцы собирались. Что-то с Владимиром Львовичем? –взволнованно спросила Ева, но тут же осеклась, увидев счастливое лицо свекрови.

— Евочка, спасибо за беспокойство, но всё в порядке. Владимир Львович достал две путёвки в дом отдыха и предложил мне составить компанию. Ты представляешь, на самом берегу залива! Рядом сосновый лес! Грех не съездить. Так что, не обижайтесь, но на четыре дня я вас покину! Такая прекрасная погода на дворе! Владимир Львович договорился, нас ждут уже сегодня вечером. Так что, и на танцы успеем. Кстати, он сейчас машину припаркует и поднимется, чтобы помочь с чемоданом.

Роза Григорьевна кокетливо поправила причёску и ушла в комнату собирать вещи. Ева быстро спрятала образцы товара и плотно закрыла короб. Не прошло и десяти минут, как в дверь позвонили. Владимир Львович, как всегда, галантно поцеловал Еве ручку и всерьёз раздумывал над её предложением выпить чашечку чая. Конец размышлениям быстро положила Роза Григорьевна, выкатившая в коридор небольшой чемодан на колёсиках, из бокового кармана которого торчали сложенные палки для скандинавской ходьбы.

— Вам помочь?

— Ну, что Вы, Ева! Не женское это дело тяжести таскать! — Владимир Львович ловко перехватил ручку чемодана, откатывая его в сторону.

Сняв с вешалки пиджак, он помог Розе Григорьевне его надеть. Дождавшись, когда «девушки» попрощаются, Владимир Львович снова поцеловал Еве руку и пообещал позаботиться о дражайшей подруге. Взяв с них слово, что по приезду в дом отдыха они сообщат, как добрались, Ева закрыла за ними дверь. Прихватив с вешалки палантин, вернулась в кухню. Через окно, она посмотрела, как свекровь садится в машину и напоследок помахала рукой.

На душе было как-то муторно. Ева вошла в спальню, присела на край кровати и не заметила, как уснула.

Разбудил её едва уловимый поцелуй в висок.

— Марк? — Ева с трудом разлепила сонные глаза и посмотрела на настенные часы. По всему выходило, что она спала всего минут сорок.

— Зая, спи, не хотел тебя разбудить. — Марк накинул сверху клетчатый плед и отошёл в сторону.

Еву всегда умиляло это домашнее прозвище. Ещё со школьной скамьи все её дразнили Лисичкой или Лисой, учитывая рыжий цвет волос. И только Марк всегда называл её «Зая» или «Зайчонок». Как-то на одном из свиданий он признался, что впервые встретив Еву, увидел не лису, а испуганного трепетного зайчика, спрятавшегося внутри одной неприступной девушки.

Зябко кутаясь в палантин, Ева поправила выбившиеся из пучка во время сна пряди и ушла на кухню, пока Марк копался в секретере.

— Никак все деньги решил забрать. Всё, Ева, это конец… — подумала она, доставая злополучный конверт из короба. Грея ладони о горячий чайник, попыталась успокоиться, чтобы сгоряча не натворить дел. Хотя сложно сохранить самообладание в сложившихся обстоятельствах. Вернувшись в спальню, Ева застала не оставляющую сомнений картину: на кровати действительно лежала раскрытая жестяная коробка-сейф, в которой они обычно хранили наличные деньги, несмотря на то, что давно пользовались банковскими картами. Так, «заначка на всякий случай». Марк стоял у раскрытого настежь шкафа и скидывал в распахнутый чемодан свои вещи.

Пытаясь унять охватившую её дрожь, она как можно более ровным голосом спросила:

— Марк, и что же нам теперь делать⁈ Что мальчикам скажем? И Розе Григорьевне?

Марк замер с очередной рубашкой в руках и непонимающе уставился на жену:

— Зая, ваш производитель решил сэкономить и начал отливать свою продукцию из высокотоксичных материалов, а ты надышалась парами, пока разбирала образцы?

Ева молча достала фотографии из конверта и протянула мужу.

Марк быстро просмотрел снимки, затем перевёл взгляд на жестянку, полупустые полки в шкафу и чемодан:

— Зая, это не то, что ты подумала!

— Кажется, я где-то подобное уже слышала. В каком-то мыльном сериале. Или читала. В дешёвом дамском романе… — Ева горько усмехнулась, шмыгнув носом.

Марк отшвырнул фотографии, разлетевшиеся веером по комнате, и обнял вырывающуюся жену:

— Ты же знаешь, что кроме тебя и мамы для меня других женщин не существует!

— Тогда как это всё понимать? Объясни! — Ева вытерла брызнувшие слёзы.

— Это всё подстава чистой воды! Очередной секретарши, решившей закрутить роман с начальником! Господи, третья секретарша за последние два года! Чему их там учат на курсах секретарей-референтов⁈ — зло проскрежетал зубами Марк.

— Но фото… — пискнула Ева, всё ещё пытавшаяся вырваться из объятий.

— Зая, когда женщину прижимают к столу, то руки держат вот так… — Марк быстрым движением подхватил жену и посадил на столик возле кровати. Не дав ей опомниться, крепко прижал к себе и страстно поцеловал. — А теперь сравни с положением тел на фото. Если не успела сравнить, я готов повторить… В конце корпоратива, когда официантов уже отпустили, и большая часть персонала разошлась, Женька притащил бутылку виски, подаренную кем-то из клиентов, я пошёл на кухню за льдом. Там уже была Анжела. Увидев меня, она вроде как от неожиданности пролила на пол воду, которую пила и тут же на ней поскользнулась. Пол-то кафельный. Ну, я её и схватил, чтобы не упала. А она в меня вцепилась, как клещ. Еле отодрал.

— И как? Успешно? Ей понравилось? — хихикнула Ева.

Она, наконец, поняла, что именно её смущало на первом фото. Неестественность.

— Зая! Здоровьем мамы клянусь, ничего не было! Я полчаса провозился…

— Что-то долго. Старость — не радость, маразм — не оргазм?

Марк устало закатил глаза:

— Веселишься? А мне вот тогда не смешно было. Ты когда-нибудь пробовала оторвать от пальмы вцепившуюся в неё обезьянку?

Ева замотала головой:

— Не-а. Только коалу от эвкалипта… Когда мы с девочками в отпуск ездили. Мишка не хотел с нами фотографироваться… Сперва…

Марк тяжело вздохнул:

— Я так понимаю, вашему женскому партизанскому отряду теперь закрыт въезд в Австралию?

— Нормально всё. Мы извинились.

— Перед кем? Перед коалой?

Ева прикусила нижнюю губу и виновато посмотрела на мужа:

— И перед ним тоже. А фотографу объяснили, что подумали, будто мишка падает, и хотели помочь, подсадив обратно…

— За-а-а-я… — простонал Марк.

Ева пожала плечами:

— Ну, выкрутились же! Ладно. Про кухню я поняла. А в кафе? А в лифте?

Марк посадил жену на кровать и ещё раз крепко обнял:

— В кафе я пообедать пошёл. А тут Анжела с договорами заявилась. Вроде как шеф срочно затребовал их к себе и только моей подписи не хватало. Пока разбирался что к чему, она несколько раз пыталась вцепиться в мои руки. Я даже не понял, что на неё нашло. Теперь вопрос отпал. В лифте она постоянно то укачивание изображает, то приступы клаустрофобии. Достала. Всё, решено, поговорю с шефом, пусть приструнит хорошенько. Под угрозой увольнения. Несмотря на то, что она чья-то там племянница. Ты мне веришь?

Ева вздохнула и прижалась к мужу:

— Верю. Наверное, я — дура. Но верю.

— Нет, это потому, что ты любишь меня. А я люблю тебя. И никогда не дам ни малейшего повода усомниться в этом.

Ева дотянулась до лежащего на кровати конверта и достала письмо.

— Совсем с ума девчонка сошла… Но как всё не вовремя! — стукнул кулаком по стене Марк.

— А что так? — искренне поинтересовалась Ева.

— Меня в командировку отправляют на несколько дней. Срочно. В одном из филиалов что-то непонятное творится. Они ждут нас в понедельник, но наши решили сыграть на опережение, чтобы местное руководство не успело хвосты подчистить, если там действительно что-то нечисто. Вылет через три часа. Еле уговорил совет директоров, чтобы дали возможность домой за вещами заехать. И заодно наличку взять. Не известно, будут ли в этой тьмутаракани работаюшие банкоматы.

— Один летишь?

— Нет, с Петровичем. Надо чтобы он своим опытным глазом взглянул на производство. Что-то там не так. Либо действительно бракованное оборудование поставили, либо мухлюют, делая списание по браку.

— И длинные ноги у этого Петровича?

— Да нормальные. Вроде. Я как-то не приглядывался… Ева!!! Ты издеваешься?

— Ну, мало ли. Петрович Петровичу рознь. Многое зависит от того, кого ты под этим «именем» в телефонную книгу записал. — Ева изобразила невинное лицо и для правдоподобности хлопнула ресничками.

— Зая, прекрати подкалывать! Давай я позвоню Анжеле по дороге в аэропорт и серьёзно поговорю с ней? Чтобы угомонилась. Или шефу. Пусть увольняет её к чёртовой матери.

— Неа. Раз она такая прыткая, что решила сперва меня в известность поставить насчёт ваших отношений, то мне и карты в руки! Обещай только, что вмешиваться не будешь.

Марк взял с полки Уголовный кодекс и помахал им перед носом Евы:

— Зая, только умоляю, не противоречь, пожалуйста, этой замечательной книжице, ладненько?

— Как скажешь, дорогой! — Ева загадочно улыбнулась и затарабанила пальцами по столу.

— Зая, ты Административный кодекс случайно не видела?

— Дорогой, намёк понят. Учту и Административный.

Марк, наконец, застегнул молнию на чемодане и подошёл к Еве:

— Ты ж моё золотце!

Поцеловав жену ещё раз, он крепко её обнял и зарылся носом в рыжие пряди:

— Представляю, что ты подумала, когда увидела меня, забравшего деньги и активно пакующего вещи…

— «Это самое» и подумала. Картина маслом «Муж, сбегающий из дома к любовнице, прихватив все сбережения». Или «Марк Валькевич. Автопортрет изменника». — Ева сложила большие и указательные пальцы в рамку и посмотрела через них, будто выбирая место на стене для будущего «шедевра».

— Зая, твои познания в искусстве меня приводят в восхищение. И всё-таки, надеюсь, ты не натворишь глупостей.

Кивая, Ева мысленно скрестила пальцы на руках и ногах.

— Обещаю, что инсталляцию «Безмолвный крик любовницы в бетоне» делать не буду. Хотя жаль, идея хороша. Думаю, многие поддержали бы.

Марк усмехнулся:

— Даже не сомневаюсь в успехе. Это был бы фурор! На аукционе современного искусства с руками бы оторвали! А вырученных денег хватило бы на самого дорогого адвоката, который смог бы вызволить тебя из кутузки.

— Ммм… Слава, признание и свобода… Звучит заманчиво.

— За-а-а-ая! — Марк шутливо погрозил жене пальцем.

Ева состроила ангельски невинное выражение лица и прикусила ноготь на полусогнутом указательном пальце, изображая застенчивое раскаяние.

Марк покачал головой:

— Ты неисправима!

— У тебя ещё есть время меня исправить! Если догонишь свою Зайчишку! — Ева ловко вывернулась из объятий мужа и умчалась в сторону кухни. Скоро вылет, пока то, да сё… Неизвестно, когда удастся ему поужинать, а перекус бутербродами хоть немного утолит голод.

Ловко орудуя ножом, она не заметила, как на кухню вошёл муж и обнял её сзади за талию.

— Даже не представляю, как буду ночевать эти несколько дней вдали от тебя… — с едва уловимой хрипотцой прошептал Марк, целуя Еву в основание шеи.

— Я уже скучаю…

— Матушка скоро придёт, Зая…

Ева ловко подкинула нож в сторону магнитного держателя и завела руки за спину, ещё плотнее прижимаясь к мужу:

— Они с Владимиром Львовичем на все четыре дня уехали в пансионат.

— За-а-а-ая, что же ты со мной делаешь⁈ — фартук был безжалостно сорван и отправлен в свободный полёт.

— А продавцы ещё хихикали над моей фразой, что «крепкий обеденный стол — залог счастливой семейной жизни», когда я выбирала мебель на кухню. — Вспомнила Ева, вернувшись к рабочей поверхности кухонного гарнитура. Немного подумав, быстро приготовила яичницу в дополнение к бутербродам.

Марк всё ещё плескался в душе, куда затащил и её после очередной «проверки на прочность» чувств и стола. Испытание достойно прошли все. Если бы не напоминание, что до вылета осталось не так уж и много времени, он и из душа нескоро бы выпустил.

Ева приготовила чистую одежду, и пару раз стукнула в дверь ванной, обращая внимание «задельфинившегося» мужа о том, что самолёт ждать не будет, а «погашение основных обязательств и процентов по супружескому долгу» не является уважительной причиной опоздания.

Марк ругнулся и побежал одеваться, вытираясь на ходу.

Всё-таки за эти годы она неплохо успела изучить мужа, подумала Ева, наблюдая, как он с урчанием уплетает ужин. Стопроцентно не успел пообедать. И тут у неё в голове словно щёлкнуло. Она достала ноутбук и принялась быстро стучать по клавишам, набирая текст.

— Зая, извини, мальчиков забрать сегодня после тренировки придётся тебе.

— Тренировка! Точно! — Ева азартно прищёлкнула пальцами. Недостающий кусок паззла в её плане встал на место. Она создала ещё один файл и снова застрочила.

Марк убрал тарелки в посудомойку и чмокнул жену в щёку, выражая благодарность за ужин.

— Кстати, адрес Анжелы не подскажешь? — как бы невзначай поинтересовалась Ева.

— Зая, что ты задумала? — в голосе Марка прорезались настороженные нотки. — Может, всё-таки я сам с ней переговорю?

Ева плотоядно улыбнулась:

— Нет, своими действиями она нанесла в первую очередь мне оскорбление. Любимый, ты и так всегда решал все мои проблемы, теперь настала моя очередь решить твою проблему.

Марк глубоко вздохнул:

— Но ты обещала не совершать ничего противозаконного. Очень надеюсь, что твои задумки не нарушат данного слова.

— Не беспокойся, я всего лишь хочу отправить ей «ответочку».

— Как знаешь.

Наблюдая за тем, как муж быстро набросал на магнитном планере координаты «любовницы», Ева вышла в коридор, и, не удержавшись, цокнула языком:

— Так-так-так… Значит местоположение квартиры Анжелы знакомо… Его тоже случайно подкинули? Надеюсь, самолёт приземлится не по этому адресу? Не хотелось бы столкнуться там с одним командировочным…

— Зая, это не то, что…

— … я подумала. Ага. И всё-таки? — Ева скрестила руки на груди и несколько раз постучала тапочкой по полу.

Марк рывком привлёк к себе жену и прошептал:

— До чего же ты прекрасна, когда ревнуешь! В очередной раз жалею, что уезжаю.

Страстный поцелуй прервало сообщение о подъехавшем такси. С сожалением оторвавшись от жены, Марк подхватил чемодан за боковую ручку.

— С адресом всё просто и банально: несколько раз приходилось посылать к Анжеле курьера за документами, когда она болела. Ты же знаешь, наше руководство лояльно относится к тому, чтобы сотрудники могли спокойно дома отлежаться, не беря официальный больничный, чтобы не терять в зарплате.

Он напоследок ещё раз поцеловал Еву и скрылся в лифте.

Ева посмотрела на часы. Скоро закончатся тренировки у мальчиков, стоит поспешить.

Ева просмотрела списки и, удостоверившись, что ничего не упустила, нажала на печать. Осталось переговорить с сыновьями, заручившись их поддержкой, и первая часть плана начнёт реализовываться. До спортивного комплекса ехать было всего ничего, но Ева хотела успеть пообщаться с тренерами мальчиков. Старший сын, Вова, с ранних лет занимался хоккеем, младший выбрал в своё время тхэквондо. Марк очень гордился их успехами и всегда старался выкроить время, чтобы приехать на соревнования или показательные выступления. По будням, после школьных занятий, на тренировку их вместе со своим сыном отвозила Саша, мама Вовкиного одноклассника, а вечером забирали Марк или Ева.Пока мальчишки прощались со своими друзьями, Ева предупредила тренеров, что муж уехал в командировку, а у неё образовалось несколько неотложных дел, в связи с чем она заранее приносит извинения, если пару раз сыновья опоздают или пропустят тренировки.

Дождавшись, когда сыновья поужинают, Ева попросила остаться обоих на кухне.– Мальчики, как вы смотрите на то, чтобы помочь мне в одном деле? Даже не мне, а нам всем.

Вова с Гришей переглянулись и вопросительно посмотрели на мать.Ева собралась с мыслями и продолжила:

— Что для нас самое важное и ценное в жизни? Что нужно оберегать и защищать?

— Семья! — хором выпалили мальчики.

— Верно. Помимо жизни и здоровья — это самое главное. Скажем так, папина помощница решила, что она подходит ему лучше, чем я.

Вова хмыкнул и недоверчиво поинтересовался:

— Мам, у папы что, любовница завелась?

— Заводятся только тараканы! Хотя в данном случае тоже подходит. В общем, я хочу показать, что она очень сильно ошиблась, решив, что сможет вот так просто влезть в чужую семью. И в целом семья — это совместный вклад в общее существование… Вот, хотела предложить вам продемонстрировать в течение нескольких дней, что такое жить семьёй. Пусть тренируется, одумается, точнее, подумает хорошенько.

Вова стоял, привалившись к дверному косяку, и хитро улыбался:

— Мам, мы правильно поняли, что ты решила разыграть шахматную партию?– Совершенно верно. Ну, так как? Возражения есть?

Братья переглянулись и хлопнули друг друга ладонь в ладонь.

— Только, чур, я хожу клюшкой!

— А я- шашками в дамки! Но с ноги!

Вовка захохотал и показал оттопыренный большой палец.

Гриша поправил очки и решил уточнить:

— Какие-нибудь ограничения будут? Ева задумчиво постучала пальцами по столу. — Прошу только без членовредительства и значительного ущерба. Чтобы потом не пришлось вас вызволять из отдела по делам несовершеннолетних.

Вова мечтательно протянул:

— А у неё, наверное, ноутбук есть или компьютер… Надо будет флешки с собой захватить.Помимо спорта, Вова увлекался робототехникой и программированием, а Гриша — шахматами.

Ева грозно посмотрела на старшего:

— Сын мой, хотела бы тебе напомнить, чтобы ты не забывал, что твоё имя — Владимир, а не Вовочка из цикла анекдотов про хулигана. Только попробуй влезть в чужие гаджеты! Чтобы никаких самопроизвольно орущих в ночи компьютеров, демонического хохота при включении или фраз вроде «Компьютер самоуничтожится через…» Да-да, мы все прекрасно помним твои первые попытки написания «простеньких и безвредных» программ, а так же ковыряние в компьютерных «мозгах».

Гриша подмигнул брату и шепнул:

— А на меня это ограничение не распространяется.

— Я всё слышу! — Ева многозначительно посмотрела на загадочно улыбающихся сыновей.

Такие разные внешне… Крупный и плечистый темноволосый Вовка и шустрый жилистый блондин Гриша. Так и не скажешь, что одному тринадцать лет, а второму — двенадцать. Оба выглядели гораздо старше. Да и психологически более зрелые, чем ровесники.

Иначе Ева не решилась бы привлечь их к своему плану.

— Раз возражений не последовало, предлагаю быстро собраться и выдвигаться в путь.–Ева достала из шкафа два простых кнопочных телефона и деньги:– Помимо ваших смартфонов даю каждому по простой «звонилке». На всякий пожарный случай. Всегда держать при себе. И лучше не афишировать их наличие. Далее. Вот деньги. Не знаю, как там у этой «Анжелы’будет с едой, но в школе или в кафе при спорткомплексе всегда сможете купить себе сытный перекус. В том числе, и 'на вынос». Банковские карточки тоже пополнила. Особо не транжирьте, но и не голодайте.Мальчики распихали телефоны вместе с деньгами по карманам и умчались в комнату собирать вещи. Ева убрала подготовленные списки в сумочку и направилась вслед за сыновьями, чтобы помочь со сборами.

Спустя час троица стояла перед квартирой Анжелы.

Едва открылась входная дверь, и изумлённая секретарша уставилась на поздних визитёров, как Ева махнула рукой вглубь квартиры и скомандовала сыновьям:

— Вова, Гриша, поздоровайтесь, это тётя Анжела. Теперь вы будете жить у неё. А потом и ваш папа, после того, как вернётся из командировки. И бабушка.Пробурчав дежурное «здрассьте», мальчики легко снесли Анжелу в сторону своими рюкзаками, спортивными сумками и чемоданами.

Не дав девушке опомниться, Ева расстегнула сумочку и достала свёрнутые трубочкой листы:

— Я — жена Марка. А это краткий перечень его привычек, требований и пожеланий. Вы, конечно, указали в своём письме, что лучше знаете, что нужно, однако хочу предупредить, что Марк Янович весьма консервативен в своих пристрастиях. Думаю, данная информация будет полезной. Хотя, после того, что я сегодня увидела, не стоило этого делать. Так что, пользуйтесь моей добротой.Надеюсь, Вы в курсе, что Марк Янович очень любит свою семью и чтобы не случилось, никогда не бросит мальчиков и свою мать. Раз уж вы решили быть вместе, не вижу причин для препятствия воссоединения всей семьи, пусть даже и с новой женой, в другом жилье. Жаль, Роза Григорьевна уехала на отдых, мы бы приехали все вместе. Но не переживайте, её вещи и вещи Марка Яновича я пришлю чуть позже.Судя по перекосившемуся от радости лицу, Анжеле для полного счастья только новоиспечённой свекрови и не хватало. Пользуясь ступором «соперницы», Ева быстро попрощалась и исчезла в так удачно подъехавшем лифте.

Со вчерашнего дня всё пошло наперекосяк. А ведь как всё хорошо начиналось. Да, Марк всегда держал вежливую дистанцию со всеми сотрудницами фирмы. Ни единого намёка на флирт или даже дружественное отношение. Исключительно деловое общение. Но Анжелу это не устраивало категорически. Едва она впервые увидела Валькевича, как поняла, вот он! Вот именно такой мужчина ей нужен. И он непременно будет её!Марк долгое время весьма успешно умудрялся избегать всех ловушек, которые она готовила для него, не поддавался ни на одну её уловку. Ровно до тех пор, пока Анжела не перешла в активное наступление.

Для начала она разузнала всё о его семье. Информации было мало, но всё-таки. Болтушки из бухгалтерии «за рюмочкой чая» рассказали, что Марк женился рано, чуть ли не на первых курсах университета, в браке родились два сына, отца то ли не было, то ли рано умер, поэтому его воспитывала мать. И о матери Марк отзывался всегда с большим уважением. Из чего Анжела сделала вывод, что он из числа «маменькиных сынков». Но в меру самостоятельный, не слюнтяй. Таким всегда нужна женщина с твёрдой рукой, которая незаметно для всех будет им управлять, и которую он будет боготворить и носить на руках. Идеально! А уж после того, как она узнала, что жена Марка старше его, то окончательно убедилась в верности своих выводов.Разница, конечно, не очень большая: всего пять или шесть лет. Но!

Во-первых, мужчина должен быть старше женщины. А не наоборот. Вот у них с Марком идеальная разница в возрасте — четырнадцать лет.

Во-вторых, что это за жена? Это какая-то старшая сестра. Наверняка этот брак мать устроила, чтобы сына поближе держать и контролировать «удобную» невестку. Получить в придачу к любимому мужчине такую свекровь Анжела не боялась. По слухам старушка была уже весьма преклонного возраста. А у таких обычно сердечко хорошо шалит и нервы слабые. Пара скандалов без свидетелей и проблема решена. В крайнем случае, можно убедить Марка определить ту в закрытый пансионат под вполне себе благовидным предлогом заботы о здоровье. А в таких местах, какими бы они элитными не были, долго не живут.

В-третьих, жене Марка было уже за сорок. В этом возрасте тело уже теряет свою привлекательность. Ужасный возраст. Появляются морщины, кожа теряет упругость, становится дряблой, грудь и задница обвисают и деформируются, целлюлит со всех сторон прёт… Бррр… Нет, многие пытаются молодиться, но в итоге становятся похожими на невест Франкенштейна из-за бесконечных ботоксов, филлеров, пластики, силикона… После сорока Анжела советовала бы и носа из дома не казать, чтобы не отравлять жизнь других своим видом. Опять же, жена Марка родила поздно. Страшно представить, на что похожа её фигура. Любые роды уродуют тело растяжками, лишним весом и варикозом. Это даже хорошо, что у Валькевича уже есть дети. Анжела рожать не собиралась. Ей нравилось её идеальное тело. Всё своё, натуральное, естественное. О том, что когда-нибудь и ей стукнет сорок, она особо не задумывалась. В конце концов, у неё впереди ещё целых шестнадцать лет, чтобы насладиться жизнью сполна! А рожать… Нанять суррогатную мать сейчас не проблема. А потом и няньку. Марк хорошо зарабатывает, руководство его ценит, да и конкурирующие фирмы с руками и ногами оторвали бы, только намекни он о желании сменить работу. Денег хватит на всё и на всех. Работать Анжела не собиралась. Это сейчас она вынуждена таскаться на работу. Момент неприятный, но временно необходимый.

В-четвёртых, жена Марка рыжая. А такие с годами выцветают, блекнут, становясь похожими на бледную моль. Жаль, что фото её добыть не удалось. Привычки держать на столе семейное фото Марк не имел. В целом, полученная информация и сделанные на её основе выводы Анжелу весьма воодушевили. И она нарастила обороты по охмурению Марка и устранению соперницы. Как всё удачно складывалось! И этот корпоратив… Она надеялась, что под действием алкоголя Марк расслабится и это будет прекрасный шанс затащить его в постель. Увы, пил он мало и не пьянел. Зато весьма удачно всё срослось со скрытой камерой на кухне. Послав сопернице фотографии, она надеялась, что та закатит скандал и выгонит изменника. Ну, или сама уйдёт.

Но кто мог предположить, что эта змея притащит своих детей к ней жить! Уму не постижимо! Анжела вначале хотела их выставить обратно, но потом вовремя сообразила, что можно использовать сопляков, как ключик к Марку. Достаточно некоторое время поиграть в добрую «вторую маму», а потом нашептать Марку, что мальчикам будет лучше в каком-нибудь закрытом колледже или школе. Заодно и выставить бывшую жену матерью — кукушкой. Но кто ж знал, что эти два чудовища сумеют первую же ночь превратить в ад. То воды попить, то в туалет, то к холодильнику. Всю ночь шастали, топая, как слоны. Из-за них Анжела совершенно не выспалась. А ведь недостаток сна плохо сказывается на состоянии кожи и цвете лица!

Перед сном они ещё и по часу каждый зависли в ванной! Когда она, наконец-то, решила понежиться в душистой пене и расслабиться после тяжёлого дня, выяснилось, что эти засранцы израсходовали весь флакон её любимого геля для душа ещё и влезли в пену, соли и бомбочки для ванны!А утро⁈ Утром они разбудили её ни свет, ни заря с воплями, что они опаздывают в школу и потребовали завтрак. Низкокалорийные йогурты есть наотрез отказались. Старший так вообще сообщил, что у них с братом режим и специальное питание. И нарушать нельзя.

Анжела в жизни ничего не готовила, а еду заказывала через специальный сервис. Раз в два дня курьер привозил полный набор готовых блюд, включавший в себя сбалансированные завтраки, обеды и ужины. От предложения заказать по-быстренькому фастфуд оба брата отказались. Пришлось скормить им предназначавшийся на работу обед. Всё остальное они уничтожили ещё ночью. Поэтому Анжела была мало того, что не выспавшаяся, так ещё и голодная. Мальчишки наотрез отказались ехать в школу на такси, мотивируя тем, что без сопровождения взрослых никуда с места не тронутся. Пришлось везти их самой. Едва хватило времени, чтобы себя привести в порядок. Но пришлось пожертвовать завтраком. Ничего, через несколько дней вернётся Марк и всё наладится. Он найдёт на них управу. Ах, как жаль, что её не взяли в эту командировку! Такой шикарный шанс на сближение с Марком пропал.Ещё немного смутило то, что жена Марка оказалась немного не такой, какой она её себе представляла. Освещение на лестничной площадке, конечно, оставляло желать лучшего… Но… Анжела успокаивала себя тем, что всё это утяжка, пуш-апы во всех нужных местах, тонна косметики, а то и работа хирурга.

— Савинова Анжела Эдуардовна? — над стойкой возвышался симпатичный курьер с большой подарочной коробкой в руках.

Анжела радостно закивала головой и расписалась в ведомости, забирая презент. Лихорадочно ссорвав обёрточную бумагу, она сняла крышку и уставилась на содержимое. Коробка оказалась доверху набита товарами из секс-шопа, заботливо упакованными в прозрачные шуршащие пакетики с «поясняюще-предупреждающими» этикетками.

— Так вот, что жужжало на одном из последних собраний! А я-то думал, что в переговорной кондиционер сломался. Анжела подняла голову и увидела смеющегося программиста Дениса, указывающего на одну из игрушек в виде бабочки с ремешками, на этикетке которой красовалась крупная надпись насыщенно розового цвета: «Осторожно! Работает не очень тихо, на совещаниях лучше не использовать!»

Пунцовая Анжела кое-как приладила обратно крышку и дёрнула коробку на себя, намереваясь убрать её под стол.

— Правильно! Чтоб далеко не лезть и от рабочего процесса не отвлекаться! Теперь понятна твоя любовь к мини-юбкам. Так удобнее! Одной рукой пишу письмо, другою думаю о… — продолжал ржать Денис.

— Это не моё! — прошипела Анжела, вылезая из-под стола. Случайно споткнувшись об ножку компьютерного кресла, она потеряла равновесие и выронила коробку. Как в замедленной съёмке, она наблюдала разлетающиеся по всей приёмной вибраторы и имитаторы всех мастей и размеров, наручники, бондажи, зажимы для сосков, стеки, вибро-пули, кляпы, маски, плаги с крупными яркими стразами… Часть из них выпала из пакетиков, оказавшихся не заклеенными. И в качестве «вишенки на торте» на стопку бумаг, сложенных в углу возле уничтожителя для бумаг, приземлился гигантский, размером с предплечье Анжелы, «друг одинокой скучающей женщины».

Денис восхищённо присвистнул:

— Первый раз в жизни вижу, чтобы так буквально клали на работу, кхм, болт! Ну, не буду мешать, развлекайся! Схожу-ка я, пожалуй, в бухгалтерию…

— Нет! Только не в бухгалтерию! — в ужасе крикнула Анжела, но программиста и след простыл. Все были в курсе, что, всё, о чём узнает бухгалтерия, тут же становится общим достоянием не только в их офисе, но и во всех филиалах фирмы, даже тех, которые находились за пределами города. И надо же такому случиться, что свидетелем казуса с коробкой стал самый болтливый сотрудник их департамента, про которого так и говорили, что у него «язык без костей». Остервенело заталкивая секс-игрушки обратно в коробку, Анжела подумала, что впервые за последние сутки рада, что Марк уехал в командировку и не видел всего этого безобразия. Был ещё один ощутимый плюс в отъезде начальника — приёмная была пуста. И это вселяло определённую надежду, что она успеет незаметно избавиться от злополучной коробки с её провокационным содержимым.

Увы, не всем мечтам суждено сбыться. Именно в тот момент, когда Анжела, стоя на коленях, пыталась дотянуться до улетевшего в дальний угол плага, в приёмную кто-то вошёл. Она попыталась быстро вскочить на ноги, но не так-то просто это сделать, будучи в туфельках на двенадцатисантиметровом каблуке и узкой юбке. Как итог, Анжела потеряла равновесие и практически уткнулась носом в пол, оттопырив кверху свою «пятую точку». И если до этого «куда уж может быть хуже» она думала в отношении Дениса и бухгалтерш, которые наверняка уже во всю смаковали подробности его визита в приёмную, то жестоко ошиблась. «Бывает и хуже» явилось в лице генерального директора.

— Анжела Эдуардовна! Стоило Вашему начальнику уехать, как Вы совершенно расслабились и решили заняться различными непотребствами прямо на рабочем месте⁈ Я понимаю, Вы девушка молодая, но нужно и приличия соблюдать! — гневно разнёсся по приёмной вопль генерального.

Анжела крепко стиснула в кулаке «кролика» так неудачно попавшего под руку в момент падения.

— Кажется, это упало у Вас или… выпало из Вас… — раздался сверху елейный голос. Подняв голову, Анжела столкнулась взглядом с… Евой, протягивающей ей вибропулю золотистого цвета.

— Евочка, пойдёмте ко мне в кабинет, я Вас кофе угощу! Мне недавно подарили просто изумительные зёрна. Позвольте сгладить негативное впечатление… — засуетился генеральный, тайком показывая за своей спиной Анжеле кулак.

Ева закатила глаза, картинно хлопнув при этом ресницами:

— Какие у Вас, однако, темпераментные сотрудники, Константин Георгиевич. Молодо-зелено… От кофе не откажусь, только сперва заберу из кабинета Марка Яновича ключи от дачи. Мы на выходных собирались съездить за город, но из-за спешки в связи с внезапным отъездом в командировку, он забыл их на работе.

— Да-да, конечно. Я Вас здесь подожду. Ева быстро скрылась за дверью кабинета и подошла к столу. Марк действительно хранил дубликаты ключей от дачи на работе ещё с тех пор, как мальчики, не желая ехать за город, выбросили ключи в мусоропровод. От поездки их это не спасло, стоимость вызова слесаря вычли из карманых денег, а телевизора и компьютера лишили на неделю. Поэтому предлог для визита на работу был вполне оправдан. Ева положила связку в сумочку и вернулась в приёмную, где генеральный вовсю распекал проштрафившуюся секретаршу. Пропуская Еву, Константин Георгиевич, чуть посторонился и слегка толкнул Анжелу. Неожиданно у короба отвалилось дно и все «игрушки» посыпались на пол.

— Анжел-ла! Немедленно убери всё это! И чтобы я до конца дня не видел ни тебя, ни вот этого всего! — прорычал генеральный, увлекая за собой Еву в сторону своего кабинета. Едва за ними закрылась дверь, Анжела пнула проклятую коробку и рухнула в кресло. — Сон… Это какой-то страшный сон! Нервы не выдержали и она разрыдалась.

Сколько времени она рыдала, а затем сидела в ступоре, Анжела не заметила, но ей показалось, что прошла вечность. Успокоившись, она в очередной раз собрала содержимое коробки, но для надёжности упаковала в мешок для шрёдера. Анжелу по-прежнему беспокоил Денис и она решила сходить на разведку в бухгалтерию. Спрятав мешок в один из шкафов, на всякий случай закрыла дверцы на замок и направилась к лифту.

Впервые в жизни её укачало по-настоящему. Похоже, что бессонная ночь, голодный желудок и испытанное недавно потрясение сделали своё коварное дело. К счастью, ей удалось совладать с собой к тому моменту, когда лифт остановился на нужном этаже. Крадучись подойдя к дверям бухгалтерии, Анжела прислушалась. Внутри было подозрительно тихо, но стоило ей войти внутрь, как её едва не сбил с ног оглушительный хохот. Прислонившись к одному из столов, Денис весьма красочно жестикулировал, описывая произошедшее в приёмной, не забывая вставлять едкие комментарии. В какой-то момент едва уловимым движением, которому позавидовал бы самый именитый фокусник, он вытащил сложенный пополам лист бумаги и зачитал его содержимое вслух:

— Упоминая про то, что он любит разнообазие, имелось ввиду именно всё, что находится в этой коробке. Не поленитесь изучить весь ассортимент, чтобы суметь абсолютно удовлетворить все его потребности. Но не стоит демонстрировать содержимое коробки мальчикам…

Анжела подскочила к Денису и вырвала записку.

— О, а вот и наша восходящая звезда безудержного секса на рабочем месте! Анжела, кого это ты решила очаровать при помощи такого убойного арсенала, что тебе даже инструкции присылают? И какие такие мальчики? У кого-то намечается «тройничок», а то и «четверничок»?

Не обращая внимания на очередной взрыв хохота, раздавшегося за спиной, Анжела выскочила в коридор. Хватит с неё! Как хорошо, что сегодня пятница! За выходные страсти поулягутся, а у неё будет время обдумать в спокойной домашней обстановке, как вывернуть ситуацию в свою пользу, либо предстать перед всеми несчастной жертвой чьего-то жестокого розыгрыша. А раз сам генеральный пожелал видеть её до конца рабочего дня, можно считать официальным разрешением уйти с работы пораньше. Анжела быстро собрала вещи и, прихватив мешок с «игрушками», покинула приёмную. Прежде чем сесть в машину, она сделала небольшой крюк в сторону ближайшей помойки. Недолго думая, Анжела закинула мешок в дальний угол, не обратив внимание на то, что там, вольготно расположившись на картонках, отдыхал представитель местного «андеграунда». Получив прямиком по голове ни в чём не повинный бомж, надорвал полиэтиленовый бок «дара и небес» и обомлел. Возмутившись содержимым мешка, он проследил, куда направилась ' развратная дамочка' и оставил мешок прямо возле входа в здание. Но Анжела этого уже не видела, выруливая с парковки.

Наслаждаясь изумительным вкусом свежесваренного кофе, Ева думала, что пока всё идёт даже лучше, чем она задумала.Оставив мальчиков у Анжелы накануне вечером, она переставила машину так, чтобы иметь прекрасный обзор на окна квартиры секретарши и входную дверь парадной. Они с сыновьями условились, что ближайшие пару часов Ева будет поблизости, если вдруг «мачеха_в_перспективе» решит что-нибудь выкинуть этакое. Примерно минут через тридцать телефон завибрировал.

Ева открыла общий чат, в который создал некий «Агент В»:

— Агент В успешно расположился. Агент Г — тоже. Но он свяжется позже. Целуем. Продолжаем вести наблюдение'.

Ева усмехнулась и переименовала номера с «Вовка» и «Гриша» на «Агент В» и «Агент Г». Раз мальчики пишут со своих смартфонов, значит, всё в порядке и нет нужды пользоваться резервными мобильниками.

Агент М:

— Буду ждать отчётов. В случае долгого отсутствия связи будут вызваны МЧС, поисковые бригады и пара танковых частей. Помните.

Агент В:

— Агент Г ушёл в разведку. Если не вернётся, значит, холодос был заминирован.

Агент Г:

— Лучше бы он был заминирован. Я бы тогда погиб и не узнал, что бывает невкусная еда. Разочарован.

— Отменяйте МЧС и службы спасения. Судя по вражескому шевелению, скоро отбой.

Агент М:

— Разведчиков перед сном не целуют. Но сделаю исключение. Спокойной ночи!Ева проследила, что во всех окнах интересующей квартиры погас свет, проверила, что оба «шпиёна» «не в сети» и поехала домой.

Пустая квартира встретила непривычной тишиной. Ева попыталась вспомнить, когда в последний раз такое случилось, но не вышло. То ли склероз настиг, то ли у Валькевичей действительно «движуха» не прекращалась ни на день. Даже когда сыновья уезжали на каникулы в спортивный лагерь, к ним частенько заглядывали друзья или соседи. Что может быть лучше, чем провести время за обожаемыми в семье Валькевич настольными играми в приятной компании? Разве что романтический вечер с любимым мужем. Сняв в прихожей плащ и туфли, Ева прошла на кухню. Из- под стола по–прежнему выглядывал короб с образцами.

Как странно. В двадцать три года Ева ощущала себя древней опустошенной старухой, а сейчас, в сорок два, старше шестнадцати, да и то с натяжкой, она себе, «внутренней», не дала бы. Настроение было «карлсоновское»: хотелось сладенького и пошалить.

— А почему бы и нет? — решила Ева и заглянула в кладовку, в которой хранились коробки с работы. Отобрав образцы продукции «поинтереснее» из числа предыдущих «новинок», она достала новую подарочную коробку и начала доводить до нужного состояния, аккуратно надрезая дно по периметру канцелярским ножом так, чтобы оно держалось исключительно на верхнем, самом тонком слое бумаги. В этой, неожиданно возникшей, части плана слишком многое зависело от случайностей, но Ева решила попробовать. Достаточно было бы просто чуть толкнуть Анжелу с коробкой в руках при свидетелях и тем самым немного подпортить ей репутацию. Вспомнив некоторые из анонимных отзывов покупателей, она решила снабдить каждую игрушку или аксессуар подходящим комментарием. Всё, что можно было зарядить, она зарядила, куда нужно было вставить батарейки–вставила. Она настолько увлеклась, что едва не пропустила звонок будильника, чтобы проконтролировать подъём мальчиков.Лежащий на полке телефон подал сигнал.

Агент В:

— Мам, ты знаешь, что оказывается, некоторые заливают овсянку кипятком и так едят⁈ Прям сырую! Жесть!

Агент Г:

— Мам, она готовить не умеет! Ей хомячка доверить нельзя, не то, что папу! Он же сдохнет!

— Хомячок. А у папы язва откроется!

Агент В:

— Гы–гы–гы, я уже скучаю по твоим котлеткам, Агент М! Это чудовище заявило, что в жареных котлетах содержаться канцерогены, из-за которых умирают в страшных муках. Я жажду лютой смерти! Срочно!

Похихикав, Ева пожелала агентам удачного дня, а сама пошла прилечь хоть на пару — тройку часов до прихода курьера, который должен был забрать коробку для Анжелы.

В конечном итоге всё получилось даже лучше, чем Ева ожидала. Дважды просыпанная перед генеральным директором коробка сулила однозначное понижение в его личном рейтинге сотрудников, несмотря на родственников Анжелы, работающих в этом же департаменте.Перекатывая на языке кусочек бельгийского шоколада, Ева подумала, что стоит ещё раз рискнуть. Вдруг и тут повезёт. Ситуацию несколько облегчало то, что вместе с дочкой Константина Георгиевича они когда-то учились вместе в институте, и он всегда хорошо относился к ней. Ева никогда не вмешивалась в рабочие дела мужа, на работе у него появлялась редко, знакомство с генеральным директором не афишировала. О том, кто она, знали от силы сотрудника четыре.

— Константин Георгиевич, не подскажите, как пройти на кухню? У меня веские подозрения, что Марк вчера оставил на работе не только ключи от дачи, но и ланч-боксы с едой. Впереди выходные, не хотелось, чтобы на нашей совести была смерть уборщицы, открывшей в понедельник холодильник с испортившейся едой.Константин Георгиевич широко улыбнулся и пообещал воспрепятствовать преждевременной гибели сотрудницы клининга.

В подсобке, которую использовали в качестве малой кухни, Ева быстро сориентировалась, вспомнив присланные фото. Камера оказалась на прежнем месте. Интересно, Анжела уже ушла ли нет. Если сейчас натравить на неё службу безопасности, велика вероятность, что начнутся длительные разборки, в которую могут втянуть и Еву, тогда мальчиков некому будет забрать после школы.

— Думай, балда, думай! — ругалась сама на себя Ева, убирая ланч-боксы в пакет. В памяти всплыло ещё одно фото из числа присланных, только сделано оно было в приёмной Марка и было относительно безобидным, поэтому запомнилось не так, как фото «с красным платьем». Ева подошла к окну и прислонилась лбом к холодному стеклу, чтобы немного остудить закипевшие мозги.По служебной парковке шла Анжела.

Удостоверившись, что она села в машину и уехала, Ева вышла из кухни и обратилась к Константину Георгиевичу:

— Спасибо огромное за кофе и чудесный шоколад! Не знаю, чтобы без Вас делала, если бы случайно не встретила у лифта. Наверное, блуждала бы по коридорам целый день. Кстати, удовлетворите чисто женское любопытство: у Вас настолько всё под контролем, что везде расставлены камеры?

Генеральный насторожился:

— Какие камеры?

— Мне показалось, что я видела маленькую видеокамеру на кухне и похожую в приёмной. Это же для безопасности, да?

Константин Георгиевич легко подхватил Еву под локоть и развернул обратно по направлению к кухне:

— Евочка, а не покажите мне, где Вы их видели? Кажется, наши техники–оболтусы не так их прикрутили…

— Конечно, техники. Ага. — Подумала Ева, наблюдая за реакцией генерального. — А в воздухе так и сквозит словосочетанием «промышленный шпионаж» или чем–то подобным…

Вова лежал на спине, заложив руки за голову:

— Грин, спишь?

— Не-а.

— Ты знаешь, походу у этой «тёти Анжелы» система «Умный дом» или её подобие.

Гриша перевернулся на бок и, прищурившись, посмотрел на брата, подсвеченного лежащим на его животе ноутбуком:

— И к чему ты это ведёшь?

— Давно «пощупать» хотел.

— А сможешь?

— Не знаю. Но попробовать стоит. Есть у меня знакомый, который по этой теме «сечёт». Я ему написал. Жду, что ответит.

Гриша покачал головой:

— Ох, и намылит же тебе мама шею!

— Знаю. Но попробовать намного интереснее, чем потом локти кусать, упустив такую возможность.

Младший Валькевич задумчиво протянул:

— А у этой Анжелы, кстати, ноутбук и смартфон не запаролены…

Вова хитро улыбнулся:

— Что-то мне подсказывает, что, чем больше «щупалец», тем лучше «щупать».

— А то! Сможешь отвлечь её, чтобы я в смартфоне покопался?

— Без проблем! Надо только поймать момент. Оба брата многозначительно хмыкнули и продолжили обсуждение своего коварного плана.

Вернувшись домой, Ева принялась навёрстывать потраченное на Анжелу время. Ответный ход –ответным ходом, а работа сама себя не сделает. Директор с радостью поддержал её идею насчёт расширения ассортимента и тут же поручил собрать предварительные данные с клиентов насчёт их заинтересованности в закупке новых позиций. Ева почти до ночи провела за компьютером, пока в глазах не заплясали звёздочки, а от бесконечных писем менеджерам, поставщикам и клиентам, различных сводных таблиц, новых прайс-листов, каталогов и предложений не затошнило. Потянувшись до хруста в суставах, она с удовольствием отметила, что может позволить себе завтра, а точнее уже сегодня, если верить часам, хорошенько выспаться. В кои-то веки не надо мальчиков везти в школу. У неё даже мелькнула крамольная мысль, а не отключить ли будильник? Но её тут же пришлось отвергнуть. Нет, позволить мальчикам проспать школу и пропустить занятия она не могла. А то её деятельные оболтусы тут же найдут себе какое-нибудь «интересное» занятие, от которого у всех волосы, если не поседеют, то очень долго не смогут укладываться даже при помощи самого стойкого лака. Утром, выключив истошно орущий будильник, Ева открыла «агентский чат», прежде чем разбудить сыновей. Там уже было несколько свежих сообщений, свидетельствовавших о том, что они уже встали, а у Анжелы начался новый день «счастливой семейной жизни».

Агент В:

— Доброе утро! Ты знаешь, оказывается, не все в курсе, что школьники учатся по субботам! Нам предложили прогулять школу, но мы отказались. Мы — молодцы, да?

Агент Г:

— Мам, у нас есть какие-нибудь мощные обереги от сильных проклятий? Я понимаю, это антинаучно, но всё-таки.

Агент В:

— Никогда в жизни я так не хотел побыстрее оказаться в школе! Там же святая-святых: столовая и буфет! Оказывается, от здоровой пищи можно здорово проголодаться! — Не волнуйся, деньги у нас пока есть.

— Мам, вы с бабушкой просто богини кулинарии! Даже папа готовит лучше «этой». Ева усмехнулась.

Похоже, что Анжелу завтра будет ждать очередной сюрприз в виде ранней побудки: по воскресеньям у мальчиков были утренние тренировки. Пожелав сыновьям удачного дня, она перевернулась на другой бок и снова задремала. Но уже примерно через час её разбудил звонок директора, который довольно сообщил, что ему понравились все её вчерашние наработки, только нужно уточнить некоторые детали, а там глядишь, и новые контракты к понедельнику согласуем.

— Да чтоб тебя, трудоголик несчастный! — Ева со стоном выбралась из-под одеяла и пошлёпала в сторону санузла. А дальше как-то всё закрутилось, завертелось, что она отвлеклась от работы только когда включилось напоминание на телефоне об окончании занятий у мальчиков. Ева открыла чат и только собралась набрать сообщение, как в сети появился Вова.

Агент В:

— Мам, ты представляешь, она не хотела меня везти на занятия по робототехнике. Очень удивилась, зачем спортсмену, тем более хоккеисту, мозгами шевелить. Убедил, что пожалуюсь школьному соц.педагогу, что не даёт развиваться мне, как личности. Пыхтит, но везёт.

Агент Г:

— Это она ещё не знает, что у меня «шахматы» сегодня заканчиваются позже, чем Вовкины «роботы». «Обрадую», как приедем.

Агент М:

— Агенты хоть заправились?

Агент Г:

— Столовая и буфет были успешно взяты под контроль и разорены. В планах набег на кафетерий. Ева пожелала сыновьям удачи и пошла разогревать обед. Скорее бы переехать в новый офис и спокойно работать согласно индивидуальному расписанию. Это сейчас директор пользовался тем, что не мог проконтролировать, чем занимаются сотрудники «на удалёнке» и без зазрения совести сбрасывал одно поручение за другим. Дескать, знаю я вас, не сидите за работой с утра до вечера, совсем расслабились. Тренькнул телефон, уведомляя о новом сообщении.

Агент Г:

— Сообщил. Так что там насчёт оберега от проклятий?

Агент М:

— «Оберег» в командировке. Вернётся, отшаманит. Только когда рука потянулась к кастрюле за второй порцией своего любимого овощного супа с фрикадельками из индейки, Ева осознала, как сильно проголодалась. От долгого сидения за компьютером нещадно ломило поясницу, да и организм упорно требовал отдыха, учитывая, что она практически не спала за последние сутки. Ева быстро набросала отчёт и отправила директору, а сама легла поспать.

Агент Г:

— Мам, как хорошо, что ты положила мне старую форму. Если бы тренер увидел эту обугленную дыру у меня на спине, он бы застрелился. Жаль, хороший мужик. Новую спрятал подальше.

На всякий случай. Ева просмотрела на часы. Восемь вечера. Неплохо она так вздремнула. Зевая, она ещё раз перечитала сообщение от младшего сына. Остатки сна, как рукой сняло. Ещё с первого класса Гриша сам заботился о своих вещах для тхэквондо, не позволяя никому к ним прикасаться, считая, что только сам ответственен за их сохранность. Лишь пару раз просил мать привести в порядок перед соревнованиями, когда сам не успевал. В том, что идея взять в руки утюг была инициативой Анжелы, Ева сильно сомневалась. Судя по тому, что сообщали ей сыновья, секретарша была совершенно далека от домашних дел: еду заказывала готовую, раз в неделю заказывала клининговую службу для уборки, одежду и постельное сдавала в химчистку, используя стиральную машинку только для стирки нижнего белья. Ева ещё подумала, как хорошо, что она догадалась положить два комплекта формы Грише. Не известно, сколько они будут жить у Анжелы, а так хоть на смену можно использовать. Выругавшись, Ева побежала в комнату к мальчикам. Вовин ноутбук был на месте. И Гришин — тоже. Ева проверила все ящики в тумбочках и шкафы. Нигде не было старого ноутбука Марка, который он отдал сыновьям для поездок на дачу. Она выругалась ещё раз и набрала номер старшего сына. Вова взял трубку не сразу. Прежде чем он ответил, Ева услышала на заднем плане истерические вопли Анжелы и приглушённое хихиканье Гриши.

— Слушаю.

— Вова, скажи мне, пожалуйста, а куда делся папин старый ноутбук?

Старший сын напряжённо засопел в трубку, явно обдумывая ответ.

— Кажется, я предупреждала, чтобы ты не совался в технику Анжелы. Нарушаем данное слово?

На заднем плане раздался визг Анжелы.

— Так, Владимир Маркович, что у вас там происходит?

Вовка не выдержал и заржал:

— Маленькие технические неполадки.

— ВОВА!!!

— У нас тут, точнее у «тёти Анжелы» внезапно чайник, микроволновка, свет и стиральная машинка с ума сошли. То включаются, то выключаются…

Ева зашипела в трубку:

— Я же тебя просила не лезть! Твоих ведь рук дело⁈

— А я ничего такого не сделал. Просто эксперимент. Во благо семьи. На будущее. Если вы с папой решите купить «умную технику» я теперь точно смогу сказать, какую фирму брать не стоит…

Ева прислонилась к стене, об которую очень хотелось постучаться головой.

— Сын мой, ты что, взломал программу?

Вова тут же возразил:

— Нет, ты что⁈ Я просто покопался в настройках приложений на телефоне. Любопытно было посмотреть, как там всё…

— Ты что, влез в смартфон Анжелы?

— Ну, так, краешком глаза посмотрел…

У Евы вырвался стон:

— Немедленно верни всё, как было!

— Не получится. «Тётя Анжела» носится по квартире, не выпуская телефон из рук. Но ты не волнуйся, скоро всё само прекратится.

— Когда?

Вова замялся:

— Нуууу… Примерно в час ночи.

Ева снова посмотрела на часы. Ну да, скоро. Всего-то каких-то пять жалких часов технической вакханалии осталось. Интересно, что случится раньше: Анжела сойдёт с ума или сперва догадается, чьих рук дело? Если догадается, то вернёт мальчиков обратно или сдаст в полицию/опеку?

— Значит так: держи меня в курсе. И чтобы больше никаких выходок! И Грише передай, пожалуйста, что его это тоже касается! Вова угукнул и отключился.

Ева метнулась на кухню. Пока закипал чайник, сделала бутерброды и достала термос. Через пятнадцать минут она уже спускалась к машине. До дома Анжелы дорога заняла не так уж и много времени, да ещё и место, облюбованное для скрытого наблюдения, оказалось свободным. Попивая горячий чай из термоса, Ева смотрела, как то в одной комнате, то в другой, то на кухне, то в коридоре у Анжелы то загорался, то выключался свет. Не квартира, а новогодняя гирлянда. Наконец, в одном из окон в последний раз моргнуло освещение, и квартира погрузилась во мрак.

— Ровно час ночи. В пунктуальности Вове не откажешь. — Отметила про себя Ева. Завибрировал телефон.

Агент В:

— Всё нормально. Спокойной ночи!

Агент М:

— Готовь уши, надеру! И папе расскажу!

Агент В:

— Да понял-понял. Больше не буду.

Ева выждала, для верности, ещё полчаса и поехала домой. В том, что Вова не один копался в настройках, она не сомневалась. Но это не телефонный разговор. Такие нюансы обсуждаются только при личном присутствии. И к разговору подготовиться надо.

С утра прочитав очередной доклад от несовершеннолетних «шпиёнов», Ева ещё раз виртуально «погрозила пальцем» и пошла в ванную, чтобы умыться, привести себя в порядок. Второй день подряд она спросонок чувствовала себя неважно. Видимо, сказывались нервы, несмотря на выдержку. Да и бессонные ночи сыграли свою роль.

— Ну, что, Ева, всего сорок два года, а ты уже выглядишь — краше в гроб кладут. — Пробормотала она вслух, глядя на своё отражение.

Обычно фарфорово — белая кожа приобрела мертвенно — бледный оттенок с синеватым отливом под глазами. Последний раз она так «прекрасно» выглядела, когда её штормил токсикоз во время беременности Гришей. Беременности… Сорок два года… Роза Григорьевна…

— Не может быть! — вытаращила в зеркало глаза Ева и, на ходу натягивая пальто и ботинки, помчалась в аптеку.

Через час, сидя на ковре перед веером положительных тестов на беременность, Ева размазывала по лицу слёзы счастья и приговаривала:

— Ну, что, Роза Григорьевна, сорок два года — кармический возраст для семьи Валькевич?

Анжела была в ярости. Её жизнь превратилась в кошмар. Мало того, что который день подряд ей не давали хорошенько выспаться, так и беды сыпались одна за другой. Вначале эта гадкая Ева, потом эти ужасные дети… А после того, как вчера вся техника словно с ума посходила, у неё и вовсе начал дёргаться глаз. В прямом смысле. Не помогли ни успокаивающие ванночки, ни лёд с отваром ромашки. И это постоянное: «а мама делает так», «а папа любит вот так»… К чему столько сложностей? Неожиданно Анжела вспомнила про списки, которые дала Ева, когда привезла детей. Она достала папку и принялась изучать распечатку. Уже к концу второго листа она готова была взвыть: запомнить всё, а уж тем более выполнить — нереально! В какой-то момент она даже подумала, что жена Марка нарочно выдумала всё, чтобы посмеяться над ней, но пробегавшие мимо мальчики, не задумываясь ни на мгновение, ответили на несколько вопросов. К ужасу Анжелы всё совпало. Внезапно зазвонил телефон. На экране мигала фотография дяди.

— Анжела! Как тебе это в голову пришло⁈ Ты нас всех подставила, идиотка!

Анжела не успела ничего сказать, как дядя бросил трубку. Она нажала на повтор вызова, но кроме коротких гудков ничего не услышала.

— И что это было? — Анжела озадаченно посмотрела на телефон. Где-то в глубине души заворочались нехорошие предчувствия.

Пытаясь понять, что же произошло, она попыталась снова связаться с дядей. Но во всех мессенджерах неожиданно оказалась в чёрном списке.

— Ничего не понимаю… Если это из-за той коробки… Ну, Ева…

Снова зазвонил телефон.

— Да, дядя!

— Кхм, это Константин Георгиевич. Анжела Эдуардовна, не могли бы Вы прямо сейчас подъехать на работу? И чем скорее, тем лучше.

— Да-да, Константин Георгиевич, буду.

Телефон ответил гудками.

У Анжелы всё похолодело. Внутреннее чутьё подсказывало, что дело посерьёзнее, чем происшествие с коробкой. Но что же случилось? С тех пор, как дядя устроил её на эту работу, никого и никогда не вызывали в офис в выходной день.

Взгляд Анжелы наткнулся на страницу журнала с астрологическим прогнозом.

«Скорпионы, не стройте на эти выходные наполеоновские планы, они обречены на провал.»

Девушка со злостью швырнула на пол ни в чём не повинный «глянец» и растоптала ногами. Взяв с мальчиков слово, что они никуда не полезут и из своей комнаты не будут никуда выходить, а делать уроки, Анжела закинула ключи от машины в сумочку и поспешила на выход. Как жаль, что этих засранцев нельзя связать и запереть в кладовке! Тогда точно была бы гарантия, что квартира останется в целости и сохранности.

Всё пошло прахом. Едва Анжела миновала проходную служебного входа, как к ней подошли два сотрудника из отдела безопасности, попросили сдать электронный пропуск и настоятельно порекомендовали следовать за ними. Происходящее ей очень не понравилось, но с этими ребятами спорить себе дороже. Выйдя из лифта, Анжела привычно свернула в сторону приёмной Марка.

— Анжела Эдуардовна, куда же Вы? Вам сюда. — Окрикнул её один из сопровождающих, показывая рукой в сторону галереи, соединяющей основное здание с крылом, в котором находилась служба безопасности.

Нервно сглотнув, Анжела подчинилась. Стоило ей перешагнуть порог кабинета начальника службы безопасности, как раздался голос начальника отдела контроля режима: — А вот и Анжела Эдуардовна пожаловала. Мы уж, признаться, заждались Вас. Раз все в сборе, тогда начнём. И только тут девушка заметила сидящих в углу дядю и Юрика, своего двоюродного брата, который сделал те снимки в кафе. Поймав на себе прожигающие взгляды родственников, полные ненависти, Анжела поёжилась. Обычно уверенный в себе дядя, ссутулившись, примостился на краю стула. Юрик нервно ёрзал на месте, будто на иголках. НОКР отошёл от стола, и Анжела увидела несколько лежащих камер, среди которых опознала и свои.

— Узнаёте? — начальник службы безопасности провёл рукой над столешницей.

— Мои только вон те две! — пискнула Анжела.

— А мы знаем. — Широко улыбнулся «главный по безопасности». Вот только в его холодных глазах не было и толики веселья. Отмахнувшись от НОКРА, протянувшего мятную конфетку, он продолжил: — Рассказывайте, Анжела Эдуардовна, рассказывайте. Нам и так пришлось провести тут почти двое суток, занимаясь крысоловством. Хочется уже домой попасть, знаете ли. Не успели от одного грызуна избавиться, как ещё трое попались. Рассказывайте, на кого работаете?

И тут до Анжелы дошло, во что она вляпалась. Похоже, что дядя с Юриком сливали информацию конкурентам.

— Я не… Я не крыса! Я только для себя лично…

— Как интересно… — задумчиво протянул НОКР.

Анжела торопливо, заикаясь через слово, рассказала, что камеры установила, чтобы вначале соблазнить, а затем подловить начальника, то есть, Марка Яновича, в компрометирующем ракурсе и тем самым увести из семьи. Присутствующий здесь же Константин Георгиевич хлопнул себя ладонью по лбу, молча выражая всё, что думает о безмозглой секретарше.

— Ой, ду-у-у-ра… — простонал дядя, закрыв лицо руками.

— Что-то мне подсказывает, что племянницу свою Вы неспроста пристроили к Валькевичу. Надеялись, что она проберётся к нему в постель и убедит продаться конкурентам?

— На то расчёт и был. У этой идиотки же «голубая мечта всего детства» была удачно выскочить замуж! — нервно рассмеялся Юрик.

— Заткнись! — прошипел на него отец.

— Что же Вы так грубо прерываете своего отпрыска. Пусть продолжает, мы его с удовольствием выслушаем. Вдруг сказанное значительно облегчит его дальнейшую судьбу.

— Покачал головой начальник службы безопасности.

— Я ничего не знала! — размазывая тушь по лицу, рыдала Анжела. — Естественно. Кто ж тебе, идиотке, раньше времени всё скажет? Ты и так умудрилась нас подставить. Жаль, уехать не успели. — Буркнул «любящий» дядя.

НОКР закинул ещё одну мятную конфетку в рот.

— Мда… Просчитались, голубчики. Марк не из тех, кто изменяет или продаётся. А Ева молодец, догадалась, где камеры стояли.

— Это она, она во всём виновата! — стучало в висках у Анжелы. Всё, что потом происходило в кабинете, она плохо помнила. Очнулась лишь когда Константин Георгиевич приказал вывести всех троих из здания и больше на порог не пускать.

— Но мои вещи! Мне надо собрать вещи! — запротестовала девушка.

Генеральный обернулся:

— Вот ребята всё проверят и тогда вернут. Курьером.

— Но там личное! Вы не имеете права! Константин Георгиевич брезгливо прищурил глаза, словно увидел таракана: — Если пожелаете, можем вызвать полицию и провести все процедуры официально. Но, боюсь в таком случае, всё обернётся для вас гораздо хуже, чем увольнение с «волчьим билетом». Ваша троица итак внесена в списки неблагонадёжных сотрудников. Теперь ни одна уважающая себя фирма с нормальной службой безопасности не примет вас на работу. Вывести!

Анжела не помнила, как доехала до дома. Хорошо, что в аварию не попала. Припарковавшись возле парадной, она заглушила мотор и прижалась лбом к рулю. Всё кончено… Она осталась и без работы, и без Марка, и без перспектив на счастливое будущее. Надежд на то, что Валькевич продолжит с ней общаться, было мало. О чём речь, даже, если они станут парой перспектив никаких! Узнав, с кем он встречается, а служба безопасности непременно об это узнает, его попросту уволят. Принимая во внимание сказанное генеральным про «чёрные списки», наверняка внесут и его туда. А значит, что прежних доходов у него не будет. И зачем он ей нищий нужен⁈ Да и змея по имени Ева наверняка откажется забирать детей при таком раскладе. Всё, решено, пора заканчивать. Проект под названием «Марк Валькевич» провалился. А ей нужно отдохнуть, восстановить здоровье после пережитого стресса. И выспаться. Да, непременно выспаться. Анжела поднялась в квартиру, и через пару минут раздался её истошный визг…

Первое, на что обратила внимание Анжела, когда вошла в квартиру — это шум стиральной машинки.

— Я же просила ничего не трогать в моё отсутствие! — прошипела девушка на выглянувших из комнаты мальчишек.

Оба брата вытянулись «по стойке смирно» и невинно захлопали ресницами:

— Мы порядок наводили и случайно испачкали кое-какие вещи. Но тут же всё исправили! Стирку запустили.

— Брысь отсюда! Дважды повторять не пришлось: обоих, как ветром сдуло. Анжела скинула туфли и пошла в гардеробную. Изначально квартира, доставшаяся ей от родителей, была трёхкомнатной, но Анжела рассудила, что три спальни ей совершенно ни к чему, и в самой маленькой устроила гардеробную (современной девушке без гардеробной никак не обойтись), в среднюю, лишь немного уступавшую по размерам самой большой, превратила в спальню с роскошной кроватью в центре, а последняя комната служила гостиной, в которой сейчас жили мальчики. Открыв дверь в гардеробную, она завизжала от ужаса и бросилась к длинному комоду, на котором аккуратно, будто по линеечке, лежали свёрнутые вещи. Её вещи! Анжела взяла верхнее платье, развернула, потом следующее, затем брюки…

— Это же дизайнерские вещи! Из натуральных материалов! Их нельзя складывать! Только аккуратно развешивать на плечиках! Иначе образуются складки и заломы! — чуть ли не плача, разглаживала на коленке полупрозрачную белую блузки девушка. Поняв всю тщетность своих действий, она отшвырнула её в сторону и подскочила к шкафу, занимавшему всю стену от окна до двери, и уставилась на ряд пустых вешалок.

Взревев белугой, Анжела влетела в гостиную:

— Кто позволил трогать мои вещи⁈ Вы зачем шкаф наполовину опустошили, вышвырнув МОИ вещи?

Сидящий на диване Вова отложил в сторону учебник английского и спокойно заметил:

— Мы не вышвыривали вещи. Мы их аккуратно сложили!

— Зачем? Их нельзя складывать!!! — продолжила рычать Анжела.

Гриша поправил очки и встал рядом с братом:

— Так завтра папа приезжает. Он же теперь тоже тут жить будет, а значит и его вещи сюда переедут. Мы помочь решили, место освободить.

И тут Анжела услышала, как стиральная машинка сливает воду.

— Так. Они оба в той же самой одежде, что и утром. Что же они тогда стирают? — промелькнуло в голове у девушки.

В панике она метнулась в ванную. Сквозь толстое стекло дверцы, напоминавшей иллюминатор, виднелось что-то красное… К своему ужасу, Анжела узнала то самое платье, в котором была на корпоративе. После стирки его можно будет использовать лишь в качестве тряпки. Машинная стирка ему была категорически противопоказана. Анжела шлёпнулась на пол и застонала. Всего какие-то три дня разрушили её жизнь до основания… Нашарив рукой телефон, который выпал из кармана, когда она присела возле машинки, девушка нашла в меню номер Евы и нажала на вызов. Безэмоциональный голос автоответчика меланхолично сообщил, что «абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети».

Подорвавшись с места, она вломилась в комнату к мальчикам:

— Где там носит Вашу мать? Братья аж подскочили на месте от неожиданности.

— Так мама на массаж ушла, наверное. Воскресенье же. — Хором ответили Вова с Гришей.

Разъярённая Анжела шумно дышала, то сжимая, то разжимая кулаки.

— Пожалуй, включу дополнительный свет. — Сухо произнёс Гриша и сделал пару шагов к стене. Молниеносным движением он выкинул в сторону ногу, продемонстрировав великолепную растяжку, и слегка коснулся носком кнопки выключателя бра, повешенного накануне вместо картины по просьбе братьев, чтобы читать в кресле было комфортнее. Светильник радостно зажёгся. Нижняя челюсть Анжелы с грохотом упала на паркет.

— Да-да, мы на тхэквондо не в шахматы играем. Впрочем, в шахматах я тоже хорош. — Невозмутимо произнёс Гриша, протирая снятые очки специальной салфеткой.

Анжела попятилась и исчезла в коридоре.

Вова подскочил к двери и на всякий случай закрыл её на замок.

— Грин, а ты не переборщил с демонстрацией своих способностей?

— Выбесила. Истеричка. — коротко ответил Гриша и начал собирать вещи.

В том, что это последняя ночь в квартире Анжелы, никто из них не сомневался.

На самом деле, Ева ни на каком массаже не была. Ей удалось записаться на визит в клинику, чтобы удостовериться, что беременность на самом деле наступила, а положительные тесты — это не очередной выверт искалеченного организма. Несмотря на годы, прошедшие после полученных травм, и двое благополучных родов, цикл по-прежнему не отличался стабильностью и чёткой продолжительностью. Лишь получив на руки результаты экспресс-теста крови на хгч и заключение узи, Ева успокоилась. Вытирая слёзы радости, она выпорхнула из клиники и направилась к машине. Несмотря на лёгкое недомогание, характерное для этого срока, Ева чувствовала себя счастливой. Одиннадцать недель! Уже целых одиннадцать недель внутри неё развивается будущий человечек. Она еле себя сдерживала, чтобы не позвонить Марку.

Во-первых, эту замечательную новость она хотела сообщить при личной встрече, во-вторых, как и предполагал муж, связь была отвратительной и догадываться, всё ли правильно он услышал, не хотелось. Уведомлять о пополнении в семье по смс тем более было не самой лучшей идеей, в-третьих, пусть спокойно завершит все свои дела и возвращается без задержек. Увидев оповещение, что был пропущен звонок с номера Анжелы, Ева открыла чат.

Агент М:

— Агенты, у вас там всё в порядке? Опять что-то натворили?

Агент В:

— Всё в норме. Завтра возвращаемся домой. Подробностей не знаем, но, что возвращаемся — это точно. Спокойной ночи!

Ранним утром в аэропорту Марка встречала «целая делегация». Первой он увидел Еву, радостно машущей рукой. Чуть поодаль стояла хмурая Анжела, периодически почёсывающая лоб, возле которой стояли его сыновья… с чемоданами? Марк подскочил к жене и крепко её обнял, целуя.

С трудом оторвавшись от манящих губ, он прошептал:

— Зая, а что делают рядом с Анжелой наши дети?

Ева лукаво улыбнулась, поправляя свалившуюся с волос косынку:

— Я тебе потом всё расскажу…

— Папа-а-а! — мальчики радостно сорвались с места и крепко обняли отца.

Цокая высоченными каблуками, к ним подошла Анжела, катившая оба чемодана:

— Вот, возвращаю. Прощайте! Надеюсь, больше никогда не увидимся. Счёт за испорченную одежду пришлю на почту. Марк с любопытством переводил взгляд с жены на секретаршу и обратно.

Ева развернулась в сторону несостоявшейся соперницы и растянула губы в ехидной улыбке:

— А я встречный иск подам. На компенсацию морального вреда, нанесённого семье Валькевич, в том числе, и двоим несовершеннолетним детям. Думаю, присужденная нам сумма многократно покроет стоимость Вашей одежды, дорогуша! Подумайте над этим хорошенько, прежде чем сядете за составление счёта!..

Пока Марк укладывал чемоданы в багажник, к Еве подошли сыновья.

— Мам, а может, ну её, эту школу?

— Нет. Никаких поблажек! Давайте, полезайте в машину. Кстати, может вы мне поведаете, почему Анжела всё время лоб чесала?

Вова с Гришей заржали.

— Это её карма гнева приложила!

Ева строго посмотрела на мальчиков.

Продолжая хохотать, Вова пояснил:

— Она настолько была взбешена, что не придумала ничего лучшего, как пнуть «тауэр». Ей клюшкой по лбу и прилетело. Но её это не остановило.

— Кого? Клюшку?

Вова уже ничего не смог ответить, согнувшись пополам от смеха.

На помощь старшему брату пришёл Гриша:

— Анжелу, мам. Она со злости ударила по шкафу и на неё приземлилась мои шахматы. Звук стоял… Ммм… Прямо «Вечерний звон, бом-м-м»…

Ева прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться:

— Я так понимаю, обошлось без сотрясения мозга.

Гриша поправил очки и с характерной интонацией произнёс:

— Ойц, маман! Я Вас умоляю! Таки было бы чему там сотрясаться!

Ева всё-таки не выдержала и расхохоталась, обняв обоих сыновей. Поцеловав каждого в вихрастую макушку, она жестом показала, что пора залезать в машину, а сама заняла водительское кресло.

Пока Ева выезжала с парковки, Марк позвонил генеральному:

— Константин Георгиевич, это Валькевич.

— …

— Да-да, я уже в городе. Отчёты ещё ночью Вам на почту отправил, Романа в курс дел ввёл.

— …

— Как скажете. Тогда до завтра! Если что, я на связи.

Марк убрал телефон и откинулся назад, прикрыв глаза.

— Зая, генеральный дал мне на сегодня отгул. Давай завезём мальчиков в школу, а потом сразу поедем домой? Очень хочется приобщиться к благам цивилизации в виде душа с горячей водой. А то я за четыре ночи наморжевался на четыре года вперёд.

Ева игриво подмигнула мужу:

— Неужели так по мне соскучился?

— За-а-а-ая!.. –прошипел Марк, оглядываясь назад. Лишь удостоверившись, что оба сына сидят в наушниках, тихонько напевая, расслабился.

Ева хихикнула:

— Ночью должен был выйти новый альбом их любимой группы. Судя по их довольным лицам, сие знаменательное событие свершилось. Поэтому до самой школы считай, что их нет.

— Тогда ладно. На самом деле, рядом с гостиницей прорвало трубы и горячей воды не было. Яму-то выкопали, на этом всё и закончилось. В выходные, естественно, никто ничего доделывать не стал. Хорошо, что на заводе душевая исправна была. Хоть перед отлётом освежился нормально.

А потом чуть тише добавил:

— Я действительно очень по тебе скучал. Не могу долго быть вдали от тебя. И мальчиков. Еле дождался, когда Рома прилетит.

— Я боялась, что надолго там задержишься. Ты же перед отъездом упомянул, что проблемы на производстве.

Марк махнул рукой:

— К счастью, ничего их ряда вон выходящего. Директор филиала банально проворовался. Последний мамонт советской эпохи. Решил «по браку» прикрыть хищение. Да только главный бухгалтер «сесть» не захотела. Ему одни отчёты показывала, а нам другие отправляла. Намеренно «корявые». Хорошо ещё наши ребята не дали один цехов спалить. Там сейчас Рома с Петровичем, да парнями из отдела безопасности лютуют. Генеральный, как всегда, знал, кого и в какой момент посылать.

Едва они переступили порог квартиры, как Марк сгрёб жену в охапку и прошептал:

— Наконец-то мы одни! Матушка написала, что будет ближе к обеду.

Ева ответила на страстный поцелуй и, с трудом оторвавшись от мужа, убежала на кухню. Увидев жену с конвертом в руках, у Марка дёрнулся глаз:

— Что⁈ Опять⁈

Ева лишь загадочно улыбнулась и протянула запечатанный прямоугольник мужу. Спустя минуту прихожую огласил радостный вопль Марка. Положив на комод результаты анализов и снимок узи, он подхватил жену на руки и закружил по квартире, осыпая поцелуями все участки её тела, до которых мог дотянуться. Бережно уложив Еву на кровать, Марк прижался к пока ещё плоскому животу и пробормотал:

— Сокровища мои…

Перебирая пальцами тёмные пряди волос любимого, Ева думала о том, что и мечтать не могла почти четверть века назад, что ей так повезёт с мужем. За исключением истории с Анжелой, она каждый день ощущала себя счастливой. Ведь что женщине для полного счастья нужно? Всего лишь любить и чувствовать себя любимой. Так просто и банально. Только путь к этому иногда бывает тернистым.

И всё-таки они проспали. Проспали! Услышав сквозь сон звук поворачиваемого ключа во входной двери, они оба мгновенно подскочили и заметались по комнате в поисках одежды, как подростки, которых застукали родители, внезапно вернувшиеся с дачи.

— Есть кто дома? — раздался голос Розы Григорьевны из прихожей.

— Розочка, кажется, мы спугнули молодёжь. — Задумчиво заметил Владимир Львович, пряча искорки смеха в глазах.

«Молодёжь» посмотрела друг на друга и густо покраснела. Марк, как был, в одних джинсах, босиком прошлёпал к «старшему поколению», чмокнул мать в щёку и пожал руку Владимиру Львовичу, приветствуя. Ева, стоя в одном тапке, пыталась незаметно дотянуть длинную футболку, доходившую ей до середины бедра, до колен. И тут Марк заметил, что нигде не видно чемодана Розы Григорьевны, а она сама прижимает к груди огромную охапку георгинов.

— Мам⁈

— Не мамкай! — Роза Григорьевна, дотянувшись, отвесила сыну шутливый подзатыльник и протянула торт. — Мы с Владимиром Львовичем решили расписаться. Я решила, что хватит нас обоих мучить. Сын вырос, внуки уже почти взрослые, можно теперь и своей личной жизнью заняться!

— Уиииии! — радостно воскликнула Ева и бросилась обнимать любимую свекровь и будущего, а по факту — давно уже «состоявшегося» свёкра. Ведь Владимир Львович практически вырастил Марка.

— А чемодан-то где? — спросил обалдевший Марк.

Роза Григорьевна передала букет Еве, чтобы та поставила цветы в воду и возмущённо всплеснула руками:

— Как это где? В машине Владимира Львовича. Буду жить у него. В наше время, конечно, не принято было съезжаться до свадьбы, но мы люди с современными взглядами. Надо пожить вместе, притереться, быт совместный построить, чувства проверить…

Марк не сдержался и хмыкнул:

— Конечно, за шестьдесят один год чувства испытания не прошли… Надо было раньше матушку в дом отдыха увезти. Но кто ж знал-то?..

За что получил повторно подзатыльник.

Он по-настоящему был рад за мать. Сколько бы им с Владимиром Львовичем не осталось, пусть будут счастливы так же, как и они с Евой. Они этого заслужили.

Спустя полчаса, разливая чай в фарфоровые чашки из любимого сервиза Розы Григорьевны, Марк с Евой сообщили о грядущем пополнении в семействе Валькевич. Радости будущих «молодожёнов» не было предела. А потом все дружно охали и смеялись над событиями прошедших четырёх дней.

Вернувшись из аэропорта, Анжела почувствовала, как на неё навалилась вся тяжесть прошедших дней и она, в чём была, рухнула на кровать и уснула. Разбудил её звонок в дверь. Потирая помятое после сна лицо со следами размазанной туши, она одёрнула перекрутившуюся юбку и попыталась заправить край блузки обратно за пояс. Затёкшие из-за неудобной позы, в которой она спала, руки плохо слушались и Анжела плюнула на свой внешний вид.

На пороге стоял один из курьеров бывшей фирмы с коробкой в руках. Анжела показала пальцем, куда её поставить и собралась было закрыть дверь, как парень протянул ей чёрный мешок. Тот самый.

— Анжела Эдуардовна, это тоже Ваше. Просили передать, чтобы Вы больше не раскидывали повсюду свои… кхм… «игрушки».

Анжела взвизгнула и вытолкала ухмыляющегося курьера на лестничную площадку. Через некоторое время, она выглянула из-за двери и, удостоверившись, что никого поблизости нет, подхватила мешок и крадучись начала пробираться к мусоропроводу. Где-то на первом этаже зашумел лифт. Нажав на педаль, Анжела начала остервенело заталкивать злополучный мешок в зияющий провал мусоропровода. Неожиданно дыра, сделанная бомжом, когда он решил посмотреть что внутри, разошлась ещё больше, и содержимое высыпалось на бетонный пол.

— О нет, опять! — простонала Анжела и в очередной раз начала собирать «игрушки».

— Экая ты затейница Анжелка! Теперь понятно, почему ты вчера весь вечер то стонала, то визжала, то охала. Испытания проводила? Вон, растрепалась вся. Что, неужели не удовлетворили, и ты решила от всего этого «богатства» избавиться?

Анжела посмотрела вверх и увидела смеющегося соседа с мусорным ведром в руках.

Похоже, что её репутации окончательно пришёл конец…

Менее, чем через год после описываемых ранее событий.

— Так, Владимир Львович, прими-ка свою первую и единственную внучку! Вот и стал ты, наконец-то, дедом! А мне дай невестку обнять, пока Розалинда Марковна не изволила мать потребовать!

Да, Ева решила назвать долгожданную дочь одновременно и в честь любимой свекрови, и в честь заменившей умершую мать тётушки. Роза Григорьевна немного повозмущалась, что хватит в семье одного «цветочка», но все видели, как ей понравилось имя внучки. В конце концов, слово было взято с них с Марком лишь насчёт Себастьяна…