Что такое популярность? (СИ)

Глава 26

Отец был явно удивлен моим звонком. Понимаю его. Не виню. Он продиктовал мне свой адрес, чтобы я смог к нему приехать. На этом настоял я сам.

Как только я подъехал к дому, папа меня уже встречал. Даже отсюда я мог видеть, как он волнуется. Не ты один.

После разговора с мамой мне стало стыдно. Мне стыдно из-за того, что я наговорил ему. Оправдание, что я просто вспыльчивый подросток — не прокатит. Я уже как бы взрослый человек, ну, или на пути к нему…

Выйдя из машины, я направился к отцу. Соберись, Риан. Исправлять свои ошибки не всегда легко. Сегодня я специально весь день готовился к этому разговору. На всех уроках обдумывал слова мамы. И почему я так редко ее слушаю? Она, между прочем, умные вещи говорит. Может, если бы я слушал ее чаще и поступал, как она мне советует, то жизнь была бы намного проще? Этот вопрос не дает мне покоя.

Сегодня в школе я снова взглянул правде в лицо, вспоминая слова Рокки… И она была права. Я сам не знаю, почему все это время тянулся к этой стороне себя. Как говорит Рокки — к придурку. Наверное, эта жизнь, ну а точнее, иллюзорная жизнь была мне знакома большую часть моего существования и поэтому, мне было страшно от нее отказаться. И поэтому когда я начал влюбляться в Рокки, то я запаниковал и начал тянуться обратно к чему-то знакомому. Причиняя боль не только ей, но и, как оказалось, себе тоже. Будем смотреть правде в лицо: после той нашей совместной ночи (если бы она была), я бы ушел. Тупо струсил бы и сбежал. И Рокки это знала. Я бы на ее месте хорошенько бы себе вмазал.

И после одного репродуктивного дня размышления, я пришел к выводу, что надо по порядку разобраться с накопившимися проблемами. Поэтому я здесь.

Выйдя из машины, я направился к отцу. Предстоит трудный разговор.

Папа стоял на подъездной дорожке, и как только я вышел из машины, он ринулся ко мне. Встав напротив, он молча стоял, смотря на меня. Будет о-о-очень неловко… И тяжело.

— Привет, Риан, — папа кивнул мне.

— Привет, — я глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — Ты, наверное, уже знаешь, зачем я здесь.

— Вообще-то… нет. За это время я понял, что от тебя можно многого ожидать.

Я подавил смешок.

— Не ты один.

Отец понимающе кивнул.

— Я не должен был это говорить, я здесь не за этим.

— Может, зайдем? — отец нервничал, сильно размахивая руками.

— Нет, лучше не тянуть с этим делом. Так вот… я хотел попросить у тебя прощения. Я вел себя неправильно, хотя меня можно понять. Но то, что я тебе наговорил… это меня не оправдывает. Я вел себя совершенно не по-взрослому. Как импульсивный и эгоистичный подросток. — На лице папы появилась еле заметная улыбка. — Это мне мама подсказала.

— Риан, я все понимаю. Эти перемены сказались на всех нас. Мне жаль, что я… себя так вел, причиняя… тебе боль. Я тоже вел себя как эгоистичный ребенок. На этот счет мама тоже права.

— Мне, правда, жаль, папа. Впредь все будет по-другому. Поговорив с мамой, я все понял, понял всю ситуацию целиком. И… мы могли бы сходить куда-нибудь с Тайлером на выходных… если ты свободен.

— Конечно! Конечно, я свободен! Я правда рад, что мы все уладили, Риан.

— Я тоже…

На пороге дома появилась Кассандра. Ее чересчур наигранная радость была беспредельна. Столько фальши…

— Риан, не знала, что ты заедешь! — прощебетала она, вешаясь на моего отца. Она думала, что это меня разозлит, и я отсюда свалю? Не дождется.

— Ага, это было спонтанно, — ответил я, отворачиваясь от Кассандры. — Перед выходными я позвоню тебе, решим, куда пойти. Нам нужно будет многое обсудить, многое наверстать. — Я взглянул на папу.

— Конечно, — отец незаметно пытался отодвинуть от себя Кассандру. Наверное, из уважения ко мне.

— Вы собрались куда-то в выходные? Но у нас же были планы! — прозвучал противный (или только для меня противный) голос папиной подружки, вызывая у меня раздражение.

— Мы обсудим это позже, — мягко ответил ей папа.

— Может, тогда я с вами…

На большее меня не хватило. Она ведет себя так специально, пытаясь оборвать нашу связь с отцом, и если пару дней назад это у нее отлично бы получилось без усилий, то сегодня все не так. Я не дам какой-то выскочке все испортить, когда я только начал наживать отношения с отцом.

— Не знаю, что ты хотела там сказать, но ты с нами не поедешь, — прервал я Кассандру. — Извини, пап, за это, но я не собираюсь притворяться, что она мне нравится, — я кивнул в сторону его подружки. — Я приехал сюда, чтобы исправить свои ошибки. Пап, это твоя жизнь, и ты сам вправе решать, с кем встречаться и как поступать, я все понимаю. Правда. Я пытаюсь все наладить между нами, очень пытаюсь, хотя я по-прежнему в какой-то степени на тебя злюсь. И это еще, наверное, не скоро пройдет, но я пытаюсь. Я хочу все наладить между нами, хотя как раньше уже никогда не будет. И, может, это даже и к лучшему. Я хочу быть с тобой честным: она мне не нравится. И я не собираюсь притворяться, что это не так. Я ее не знаю и узнавать не хочу. Пойми меня правильно.

Я замолчал, смотря на отца. Он понимающе мне кивнул.

— Риан, я тебя понимаю… правда. Мне очень жаль, что все так сложилось. Прости меня. Я, наверное, все же не представляю, какого тебе было, как ты с этим справляешься. А я делал все только хуже. Я тоже хочу все исправить. Я буду ждать твоего звонка. — Отец тепло мне улыбнулся. Думаю, мы на верном пути, чтобы все наладить. Но, конечно же, для этого потребуется много времени. Доверие, как и отношения, нельзя построить за пару минут.

Кассандра молча стояла в немом шоке. Не этого она ожидала.

Попрощавшись с отцом, я направился к своей машине. Мой день исправления своей тупости еще не закончен. Он только начался. Отправимся же дальше.

Я постучал в дверь дома, ожидая, когда Адам мне откроет. Я должен с ним поговорить. После той вечеринки я с ним не общался, я бросил его ради других. Ради других людей, с которыми я должен был общаться для того, чтобы снова быть популярным. И я знаю, что повел себя как придурок. Адам совсем этого не заслуживает. Он был со мной, когда другие от меня отвернулись. Он и Рокки. А я подвел их обоих.

Дверь открылась, на пороге стоял Адам, вопросительно на меня смотря. Его выражение лица не предвещало ничего хорошего.

— Привет, — я улыбнулся, помахав рукой. — Это я, самый худший друг в мире. Пустишь? — Я сделал самое жалостливое лицо в мире. Я кстати тренировался перед зеркалом.

Адам засмеялся.

— Заходи! — махнув рукой и открывая дверь шире, ответил он.

Я прошел внутрь, вставая напротив Адама.

— Я пришел извиниться за свое поведение. Я вел себя…

— Как идиот, — подсказал мне Адам.

— Я хотел сказать совсем не как друг, но твой вариант тоже подходит.

Усмехнувшись, он кивнул, соглашаясь.

— Я готовил речь, извинения. Но судя по твоему лицу это не то, что ты хочешь от меня слышать.

— Я просто тебя не понимаю, — Адам, взмахнув руками, посмотрел мне в глаза. — Риан, раньше, в детстве, мы были неразлучны. Лучшие друзья, помнишь? И я не понимаю, в какой именно момент все это поменялось. Ты так сильно изменился, и в то же время нет. Когда мы общаемся, то я не чувствую, что мы вообще когда-либо переставали дружить. Но ты хочешь слишком многого и сразу. Так не бывает, расставь приоритеты и реши уже, наконец! В один момент ты такой, как был раньше — мой друг, а уже в другой парень, которого я ненавижу больше всего — тот, кто забывает о моем существовании.

— Ты прав. И ты не первый, кто читает мне подобные лекции. Приоритеты, да? Для этого я и здесь. Я исправляю свои ошибки, делаю свою жизнь такой, какой она должна быть… Нет, какой я хочу ее видеть. Адам, я понял много важных вещей за последнее время, и одна из них это то, что ты мой единственный лучший друг. Прости, что на осознание этого факта мне пришлось убить слишком много времени.

Я протянул руку, ожидая действий Адама. Как же много за последнее время я извиняюсь. Мне пора бы перестать так крупно лажать.

Адам с минуту рассматривал меня, и стоя с протянутой рукой, я чувствовал себя немного как дурак… Что ж, заслужил. Адам изучающе смотрел на меня.

— И что означает вся эта твоя речь?

— То, что я осознаю, что вел себя как идиот, и собираюсь это исправить?

— Мне нравится часть про идиота, повтори еще раз.

Адам и я засмеялись. Подойдя ближе, он принял мою руку, пожимая ее.

Меня всегда поражала смелость Адама. Этот парень не ограничивал себя социальными рамками, как это делали другие, как это делал я. Он всегда поступал так, как он того хотел. И пусть в моем кругу его не сильно-таки признавали, но многие его негласно уважали. Адам не стал окружать себя глупыми стереотипами, он был выше этого. И когда остальные начали делиться на группы, классы, Адам это просто тупо проигнорировал. Он не захотел, чтобы другие решали за него, как он должен общаться и с кем. И я ему в какой-то степени завидую. Ведь я был из числа тех, кто как стадо позволил другим решать свою жизнь. Решать за меня, кем я должен быть. И я жалею, что был таким придурком. Но можно ли жалеть о тех фактах, которые привели меня к этому дню? К сегодняшнему положению, к сегодняшним чувствам, знакомствам… Ведь сейчас я четко осознаю, что хочу и что для этого надо делать. Четко осознаю, рядом с кем хочу себя видеть. Ведь если бы что-то пошло иначе, если бы хоть малейшая деталь произошла бы не так, то возможно моего прозрения не произошло бы. И, возможно, я бы не познакомился бы с Рокки. И, возможно, я бы до сих пор мыслил узко, ведь раньше я до этого философского бреда не додумался бы….

Попрощавшись с Адамом, я направился домой.

Впереди мне предстоит самое сложное. Разговор с Рокки. После нашей ссоры возле кабинета директора, я ее больше не видел. Либо она меня избегала, либо я просто плохо искал. Но она явно меня избегала!

Ведь для того, чтобы поговорить, мне нужно ее найти… а это будет сложно, если она так решительно настроена со мной не видеться. Не говоря уже о том, как я буду просить ее меня простить. И если честно, то мне страшно это делать, ведь она может меня послать. Хотя нет, у нее на это есть право, она может смело меня послать!

Оглядываясь назад, я понял, что те моменты, проведённые с ней, били самыми яркими за последнее время. Эта девушка смогла меня заинтересовать, и даже больше.

Я могу рассказать о ней много незначащих вещей, которые в принципе и составляют ее характер.

Она будет плакать над фильмом, где животному плохо, но будет смеяться над ужасами. Она ест не все конфеты «Скитлс», а только те цвета, которые ей нравятся. Кстати так я и узнал ее любимый цвет. Рокки стала для меня дорогим человеком. И я хочу видеть ее рядом с собой. Каждый день. И как бы слащаво и банально это не звучало — это то, что я хочу на данный момент. Ведь я уже не понимаю, как могу быть без нее. Как могу не слушать каждый день ее звонкий смех, не видеть, как она улыбается, не слышать, как она в очередной раз пытается мне что-то доказать. Она стала для меня намного больше, чем друг, намного больше, чем просто девушка. И если это называется любовью, то мне чертовски повезло влюбиться в такого человека. В настоящего человека. У меня было много девушек. Очень много. Но слово «отношения» для меня было пустым звуком, сейчас же я начинаю понимать смысл этого. Ведь для того, чтобы понять смысл даже мельчайшей вещи, нужен правильный человек. Вместе с Рокки многие вещи обрели смысл. Те вещи, которые в прошлом ничего не значили. Для меня слово «дружба» обрело новое понятие. Слово «любовь» раскрыло природу своего происхождения. Это не просто набор букв, это целые эмоции, заключенные в одном понятии.

Ладно, если проще, то можно сказать, что Рокки расширила мой кругозор. Все стало по-другому. Нет, все будет по-другому. Вместе с ней.