Чудеса встречаются

Глава 10

Джейк стоял на веранде Большого дома, приклонившись к каменной колонне. Через неплотно закрытую дверь он слышал позвякивание посуды и молил Бога, чтобы Дорис поскорее закончила убирать в гостиной. Минуты томительного ожидания текли очень медленно, и Джейк впервые пожалел, что бросил курить. Эх, сейчас бы хорошую сигару!

Гвен не спустилась вниз после того, как проведала Крисси, что не очень удивило Джейка. Он криво усмехнулся. Он успел узнать эту маленькую женщину и понял, что она — чистое золото. Много лет именно такие женщины были среди первых поселенцев — не побоявшиеся приехать в эти дикие места, построить дома, растить детей. У таких, как Гвен, крепкая основа и правильные принципы.

На небе появилась первая звезда. Джейк чуть не завыл на эту маленькую светящуюся точку. У него совсем не осталось времени, Майкле может прийти за ним в любой момент. Единственное, на что надеялся Джейк, так это на мужское понимание Майклса.

Женщины всегда долго готовятся к брачной ночи. Приводят себя в порядок, надевают что-нибудь соблазнительное. Но Гвен не нужны эти уловки. Сегодня за обедом Джейк не мог отвести от нее взгляд — в свете ламп ее волосы отливали золотом, платье подчеркивало все изгибы женственной фигурки. Джейк еле сдержался, чтобы не вскочить, не обогнуть стол, не склониться к Гвен и не прижаться губами к невероятно соблазнительной ложбинке на груди, которую открывало весьма целомудренное платье. Когда Гвен поймала его взгляд, она вспыхнула и сама не заметила, как задышала часто-часто. От этих воспоминаний у Джейка пересохло во рту, а низ живота налился тяжестью.

Он взмолился, чтобы Дорис поскорее закончила уборку. Но там, наверху, он не станет спешить. Уж одну-то ночь Майкле разрешит ему провести с Гвен.

От непреходящего желания у Джейка сводило все мышцы. Сегодня ночью он насладится женщиной в последний раз, чтобы потом помнить об этом вечность. Если сможет. Ведь он не помнит ни одну из своих земных «командировок». Неужели и с Гвен случится то же самое?

Джейка охватила почти нестерпимая тоска, и он не мог понять ее причины. Ведь он так долго ждал этого, он должен радоваться. Он выполнил свою миссию, помог Гвен сохранить ранчо. Может, уже завтра его душа обретет долгожданный покой. Может, уже завтра за ним придет Майкле и переведет его через границу, разделяющую жизнь и смерть. За этой границей не будет боли, предательства, сожалений и ошибок. Мир и вечный покой.

— Джейк! Ты не представляешь, что я нашла!

Взволнованный голос Гвен ворвался в его сознание. Джейк резко обернулся. Она стояла в дверном проеме и казалась обнаженной. Облегающее одеяние бледно-зеленого цвета в подсветке электрических ламп создавало эффект абсолютной наготы. Джейка пронзило такое острое желание, что он с трудом сдержал стон.

Больше всего на свете ему хотелось подхватить ее на руки, пулей взлететь наверх, бросить на кровать…

— Что… — Джейк закашлялся, прочищая горло. — Что ты нашла?

— Пойдем со мной. — Гвен схватила его за руку и потащила к лестнице. — Это в моей спальне.

Он никогда не был наверху, но решил, что осмотрит дом завтра. Если все еще будет здесь.

Гвен стремительно ворвалась в одну из комнат и втащила туда Джейка.

— Смотри!

Портрет в рамке на противоположной стене приковал его взгляд.

— Будь я проклят, — тихо пробормотал он.

— Забудь про эти фотографии и посмотри, что я обнаружила.

Не слыша слов Гвен, Джейк подошел к портрету и спросил:

— Почему здесь этот портрет?

— Это бабушка Берта и жена Гордона Уинтропа. Почему ты так смотришь на нее? Только не говори, что считаешь ее красивой.

— А разве она не красива?

— У нее слишком близко посажены глаза, а поджатые губы говорят об эгоистичности и избалованности…

Внезапно Гвен замолчала, и Джейк обернулся к ней.

— Значит, ты знаешь, — ровным, безжизненным голосом произнесла она. Свет в ее глазах погас. — Я должна была догадаться.

Не понимая, о чем она говорит, потому что его мысли были заняты совсем другим, Джейк протянул:

— Да, лапуля, лучшего наряда для первой брачной ночи и придумать нельзя.

— Спасибо. Спокойной ночи.

Джейк нахмурился и сделал шаг по направлению к ней. Что-то во взгляде Гвен подсказывало ему, что он сделал непоправимую ошибку, но в чем? И все-таки он надеялся на благоприятный исход.

— Ты сказала, что хочешь мне что-то показать.

— Теперь это неважно. Тем более ты уже знаешь. Знал с самого начала.

— Гвен, я не понимаю, о чем ты говоришь.

— О Мэриан. Я говорю о Мэриан. Гвен с такой откровенной неприязнью произносила имя Мэриан, что Джейк улыбнулся. Но улыбка тут же сошла с его лица. Гвен была сердита, очень сердита, и с этим надо было что-то делать.

— Гвен Стоунер, — тихо позвал он. — Знаешь, мне нравится, как это звучит.

— Не уходи от темы.

— Я и не ухожу. Весь вечер мои мысли заняты одной-единственной женщиной, и это отнюдь не Мэриан.

— Не просто Мэриан, а Мэриан Уинтроп. А перед тем, как стать миссис Гордон Уинтроп, она была миссис Лютер Стоунер. Впрочем, ты знаешь это и без меня.

Наконец-то до Джейка дошла причина ярости Гвен.

— Ты считаешь, что я знал об этом?

— Ты достаточно быстро узнал ее на портрете.

Джейк не нашелся, что ответить. Вернее, как ответить, чтобы она поверила.

— Ты хотела мне что-то показать.

— Я передумала.

— Если ты сделаешь еще шаг назад, то упадешь на кровать и решишь мою самую большую проблему.

— Какую еще проблему?

— Как затащить тебя в постель.

— Неужели ты считаешь, что таким образом заставишь меня забыть о том, что сделал?

Джейк вздохнул и усилием воли притушил огонь желания, снедавший его. Конечно, он мог бы повалить ее на кровать, и через пять минут она забыла бы обо всем на свете. Мог бы, но не станет. Он знал, что Гвен не простит ему этого. Да и он сам не простит себе. Когда они займутся любовью, это будет их обоюдное желание. Терпение и еще раз терпение, приказал себе Джейк.

— Может, я смогу ответить на твой вопрос, если ты поточнее объяснишь мне, в чем все-таки ты меня обвиняешь?

— Мэриан. — Гвен схватила с полки толстую тетрадь и бросила на кровать. — Здесь все написано.

Джек наклонился и взял тетрадь. На титульном листе стояла дата: «1918 — 1923 гг.». Джейк повертел увесистый том в руках.

— Мэриан вела дневник? — Джейк помнил:

Мэриан считала, что чтение и письмо портят женскую внешность.

— Не Мэриан, а ее невестка Эйприл, мать Берта. Прочти там, где закладка.

Джейк послушно открыл тетрадь на заложенной странице. Красивым почерком была выведена дата: «12 мая 1921 года». Джейк начал читать вслух:

«Этим утром мы похоронили Папашу Уинтропа. Внешние приличия требуют от меня скорби, но внутри я ликую. Его больше нет! Не представляю, как у такого злого, мерзкого человека мог родиться такой добрый и нежный сын, как мой дорогой муж Джеймс. Я поклялась себе, что Джеймс никогда не узнает, какой грязной скотиной был его отец, как он грубо домогался меня с первого дня жизни в этом доме».

Да, Уинтроп ничуть не изменился, подумал Джейк.

«Мэриан хоть и играет на публике роль безутешной вдовы, ничуть не жалеет о его смерти. Я знаю, как долго она оплакивала своего первого мужа, Лютера, чье имя Папаша У, запретил даже упоминать. Но Мэриан очень часто вспоминает о нем, я знаю».

— Читай дальше, — раздался голос Гвен. — Сейчас начинается самое интересное.

«Однажды я спросила Мэриан, почему она вышла замуж за Папашу У. Я ожидала, что она рассердится, но Мэриан рассказала мне интересную историю. Она сказала, что этого не произошло бы, если бы был жив брат Лютера. Она бы обязательно вышла замуж за него, но, поскольку Джейкоба Стоунера подстрелили во время вооруженного нападения на банк, ей пришлось выйти за Папашу У. Кто-то же должен был заботиться о ней и о ранчо. Если бы с моим дорогим Джеймсом что-нибудь случилось (не дай Бог!), я бы скорее предпочла стать школьной учительницей или уйти в монастырь, чем связать себя с таким негодяем, каким был Папаша У. Ни одно ранчо на свете не стоит такой жертвы, хотя Мэриан придерживается другого мнения».

Джейк захлопнул тетрадь.

— Согласен с девчонкой. Ни одно ранчо не стоит того, чтобы связать свою жизнь со старым козлом Гордоном.

— Тогда какая же разница между мной и Мэриан? При этом ты в течение недели настойчиво убеждал меня выйти за тебя.

Джейк открыл рот, но от возмущения не сразу нашелся, что сказать.

— Сравнивать тебя и Мэриан — это все равно, что… Я хотел сказать, что Мэриан была мыльным пузырем. С тобой же мужчина смело может идти в огонь и в воду. Ты — настоящая. Гвен, неужели ты все еще считаешь, что я женился на тебе, чтобы наложить лапу на ранчо?

— А что я должна думать? Я была уверена, что мое право на ранчо висит на волоске, и ты убедил меня принять твою помощь, твою, можно сказать, благородную жертву. На самом деле ты и твои родственнички знали, что это у вас нет прав на него, а мое право неоспоримо. Мэриан унаследовала ранчо после смерти Лютера, а потом его унаследовал Джеймс, ее сын и отец Берта. Оказывается, что мое право на наследование ранчо абсолютно законное. Ты знал это, поэтому и женился на мне. Ты еще хуже, чем Гордон Пиз, хуже, чем гремучая змея. Ты очень больно ужалил меня, Джейк Гремучка, но я выживу. Завтра утром я начну процедуру аннулирования нашего брака. — С этими словами Гвен отвернулась.

Если бы она бросила ему в лицо комок грязи, Джейк разозлился бы меньше.

— Не смей сравнивать меня с Гордоном Пизом, — свистящим от ярости голосом произнес он. Гвен резко обернулась, лицо ее пылало от ярости.

— Да, ты прав. Я должна была сравнить тебя с Гордоном Уинтропом. Он тоже женился из-за ранчо.

Нет, она таки умудрилась разозлить его еще больше.

— Если бы я был Гордоном Уинтропом, — процедил он сквозь зубы, — ты бы давно уже лежала на спине с задранным подолом и раздвинутыми ногами. И вопрос об аннулировании брака отпал бы сам по себе.

Кровь отлила от лица Гвен, оно стало белее мела.

— Ты мне угрожаешь?

— Лапуля, — протянул он, — когда мы наконец займемся любовью, ты будешь хотеть этого так же, как и я.

— Никогда я этого не захочу!

Джейк нарочито пристальным взглядом уставился на ложбинку, которую бесстыдно открывал ее наряд. Гвен не заметила, как ее дыхание тут же участилось, но почувствовала, как соски, помимо ее желания, твердеют и острыми пиками выступают под зеленым шелком. Насладившись зрелищем, Джейк перевел взгляд на ее пылающее лицо.

— Лгунья.

— Это ты лжец. Притворялся, что тебя не интересует ранчо!

Несмотря на бушующую в нем ярость, Джейк залюбовался Гвен.

— Да, я не говорил тебе всей правды, но я никогда не лгал тебе, — произнес он ровным голосом. — Да, я узнал Мэриан на портрете. Я видел этот портрет раньше. Тогда ее звали Мэриан Олсон. И я не знал, за кого она вышла замуж.

— А почему в музее ты притворился, что никогда не слышал этого имени? Джейк заколебался.

— Мой отчим всегда говорил, что Джейкоб Стоунер был плохим человеком. — Голос Джейка дрогнул. — Впрочем, это неважно. Поверь мне: я здесь не для того, чтобы лишить тебя ранчо. Я говорил тебе с самого начала: я здесь, чтобы помочь тебе. А как только это случится, я исчезну.

— Мне не нужна твоя помощь. Можешь исчезать хоть сию минуту.

Даже в этот момент тело Гвен оставалось соблазнительным в своей женственности. Джейк усмехнулся — Майклсу придется подождать. Джейк уже понял, что его миссия заключалась не только в ранчо, он должен сделать что-то еще, а это значит, что у него есть время. Интересно, что же уготовил ему Майкле?

— Я не могу исчезнуть сейчас, — сказал он Гвен. — Не тебе решать, когда я должен уехать. — И прежде чем Гвен взорвалась от негодования, добавил:

— И не мне.

— Тогда кому?

— Кто знает? — Джейк улыбнулся. — Знаешь, лапуля, ты — единственная женщина, которая остается сексуальной, даже когда открывает и закрывает рот, как рыба.

Судя по тому, что Гвен не отреагировала на его замечание, она о чем-то размышляла. Интересно, что она задумала на этот раз.

— Неужели ты все это затеял ради того, чтобы переспать со мной? Ты поэтому женился на мне?

— Прежде всего, я женился на тебе, чтобы никто не смог оспорить твое право на ранчо. — Гвен хотела что-то сказать, но Джейк остановил ее взмахом руки. — И прежде чем ты снова начнешь нападать на меня, скажу тебе в последний раз. Я не знал, что после смерти Лютера Мэриан вышла замуж за Гордона. Что же касается моего желания оказаться с тобой в постели, то оно не имеет ничего общего ни с ранчо, ни с женитьбой. Мы просто мужчина и женщина, которые хотят друг друга.

— Я не хочу тебя, — быстро произнесла Гвен. Но, увидев насмешливо приподнятую бровь, созналась:

— Ну ладно, хочу. Только это ничего не значит. Точно так же я хочу огромную свиную отбивную с кэрри, но, поскольку точно знаю, что после нее мне станет плохо, я не буду ее есть.

— Значит, я — свиная отбивная, которая обязательно нанесет вред твоему здоровью? Чем же я так плох?

Гвен посмотрела ему в глаза.

— Ведь ты не останешься здесь навсегда, да? Ты всегда говорил, что скоро уйдешь.

— Да.

— Но ты хочешь заняться со мной любовью, — не спросила, а утвердительно произнесла Гвен.

— Да. И ты тоже хочешь этого. Взгляды серых и зеленых глаз схлестнулись в молчаливом поединке.

— Если этой ночью я буду твоей, ты останешься?

Господи, он бы отдал руку на отсечение, лишь бы иметь возможность честно сказать: «Да». Джейк очень хотел остаться, посвятив свою жизнь Гвен. Глупое желание, ненужная слабость. Он не может снова отдать себя во власть женщины, позволить ей причинить ему боль. Все это уже было в его прошлой жизни. Но Гвен ждала ответа.

— Нет, я не останусь, даже если сегодняшнюю, завтрашнюю и еще сотню ночей мы проведем вместе. Не знаю, когда и как, но однажды я исчезну.

Гвен побледнела, но не отвела взгляда.

— А если я скажу, что полюбила тебя?

— Нет. — Джейк отпрянул, будто его ударили бичом, но продолжал смотреть ей прямо в глаза. — Я никогда не просил тебя о любви.

— Ты рассчитывал, что я лягу с тобой в постель без любви?

— Почему нет? Женщины испокон века так поступают.

— Понятно. — Гвен зябко поежилась и плотнее запахнула пеньюар. — Ты был честен со мной. Ты меня предупредил с самого начала, что не останешься надолго. Ты все время куда-то бежишь, лишь бы не привязаться и не полюбить. Да? Ты боишься полюбить?

— Нет. Хотя может быть. Любовь превращает мужчину в дурака, в тряпку. Я все это уже проходил.

Занавески на окне затрепетали от легкого ночного ветерка. До Джейка донесся запах Гвен — манящий, соблазнительный, ни на что не похожий. Бесконечно долгий взгляд зеленых глаз, казалось, пытается проникнуть в самые потаенные уголки его души. Затем очень медленно она развязала поясок пеньюара, повела плечами, и зеленый шелк лужицей растекся у ее босых ног. Переступив через него, она подошла вплотную к Джейку и положила руки ему на грудь.

— Пойдем в постель, Джейк.

— Что ты задумала, Гвен?

— Ничего. Просто хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. — Она чуть толкнула его, и он сделал шаг назад. Еще толчок — еще шаг. Его спина уперлась в дверь спальни.

— Это не будет любовью, — хрипло произнес Джейк.

— Не знаю, не уверена. Впрочем, сейчас это неважно. Слишком много людей, которых ты любил, предало тебя. Но я не предам, Джейк. Не сделаю тебе больно, поверь мне. — Гвен подняла руки и стала развязывать его черный галстук. — Этот старомодный наряд сидит на тебе как влитой. И очень тебе идет. Будто шился специально для тебя.

Еще бы! Ведь это его собственный костюм. Видимо, когда Лютер поселился в его доме, он отнес все вещи брата на чердак. Джейк поймал руку Гвен, которая уже начала расстегивать его жилет. Он больше не должен дотрагиваться до нее, иначе он не выдержит. Он очень сильно, до боли хотел ее. Но сначала он должен подумать, понять, какую игру она затеяла, чтобы не причинить ей вреда.

— Гвен, не сейчас. Пожалуйста.

— Ты самый красивый и сексуальный жених, какого я когда-либо видела. — Она лукаво улыбнулась. — Эй, мистер! Я ваша на эту ночь, ведь вы выиграли меня в карты, помните? — Глядя ему в глаза своими бездонными зелеными глазищами, Гвен отступила на шаг, затем медленно спустила с плеча сначала одну тоненькую бретельку, затем другую и повела плечами. Зеленый шелк соскользнул с плеч, на мгновение задержался на высокой, упругой груди с призывно торчащими сосками и бесшумно опустился на пол еще одной зеленой лужицей.

По телу Джейка прошла крупная дрожь. Его тело, его мозг — все было напряжено до предела. Он не может, не должен делать это. Стоит ему вкусить ее ласк, прикоснуться к ее коже, приникнуть губами к ее губам, войти медленно и глубоко в ее плоть, и тогда он не сможет расстаться с ней, умрет от ожидания неминуемой разлуки. А разлука неминуема. Нет, он не может так обидеть Гвен. И правду рассказать он тоже не может. Гвен вытащила его рубашку из брюк и взялась за пряжку пояса.

Если он тотчас не уйдет… Джейк нащупал за спиной дверную ручку.

— Я буду спать в домике для рабочих. — Толкнув дверь, он выскочил из спальни и бегом сбежал вниз по лестнице.

Гвен осторожно прикрыла дверь спальни, хотя только Бог знает, как ей хотелось хлопнуть ею изо всех сил. Но больше всего ей хотелось прихлопнуть этой дверью голову Джейка Стоунера. Стоило ему увидеть ее тощее, бледное тело, как он тут же сбежал. Отшвырнув ногой злосчастную ночную рубашку, Гвен подошла к шифоньеру и выхватила спортивные штаны и джемпер. Даже надев их, она не согрелась, поэтому взяла с кровати стеганое одеяло и завернулась в него. Выключив свет, Гвен подошла к окну.

Джейк стоял посреди двора, засунув руки в карманы и уныло опустив плечи.

Женщина, предавшая Джейка, словно заморозила его. Гвен надеялась растопить лед в его сердце, продемонстрировав всю свою любовь в постели. Ей почему-то казалось, что Джейк лжет, говоря, что не любит ее. Гвен видела его взгляд и могла поклясться, что это не так. Или она принимает желаемое за действительное?

Что, по существу, она знает о Джейке Стоунере, своем муже? Самое главное. Как он относится к Крисси, к Мэку, к Дорис, к Тому, к лошадям. Она знает, что он благородный человек. Пусть ей неизвестно его прошлое, это не так уж и важно. Она знает, что его предали те, кого он любил и кому верил. Может, в один прекрасный день он расскажет ей эту историю. Если нет, она не будет настаивать. Все, чего она хотела, это его любви.

Со своего наблюдательного пункта Гвен увидела, что Джейк направился к дому для работников. Если бы она знала, каких усилий ему стоило не оглянуться и не посмотреть на ее окно! Он был уверен, что она наблюдает за ним, он чувствовал это. Нет, Джейк не сомневался в правильности своего решения. Он не мог заняться с ней любовью, зная, что уже завтра он может исчезнуть. Нет, Майкле не может быть таким жестоким, он, без сомнения, даст Джейку возможность хотя бы попрощаться.

Гвен стало холодно, и она плотнее укуталась в одеяло. Всю жизнь она страдала из-за того, что приходилось переезжать с места на место. И теперь, когда она обрела дом, угораздило же ее влюбиться в перекатиполе. Нет, кочевая жизнь больше не для нее и тем более не для Крисси. Если ей не удастся убедить Джейка жить с ними, что ж…

Она проживет и без него. То, что он сбежал этой ночью из ее спальни, даже к лучшему. Ее взгляд остановился на портрете Мэриан — красавица из далекого прошлого насмехалась над ней.

— От тебя бы он не сбежал, да? — грустно спросила Гвен. — Но ты бы не сделала его счастливым. Он сильный человек, и ему нужна рядом сильная женщина. А я сильная. Он останется, я знаю. И, мы будем счастливы, слышишь?

Но пока это была только мечта, облаченная в слова.

Несколько часов спустя Гвен, одетая, лежала на кровати и смотрела в потолок. Она не надеялась, что Джейк передумает и вернется в супружескую постель. Гвен боялась, что, стоит ей закрыть глаза, она уснет, а когда утром откроет их, то узнает, что Джейк исчез.

В дверь спальни негромко поскребся Мэк и деликатно тявкнул. Гвен поднялась и открыла дверь.

— Что, пришел меня утешить? Пес тявкнул чуть громче. Гвен вздохнула.

— А потерпеть не можешь? Неужели всем большим собакам надо и ночью гулять?

Ночь была тиха и безветренна. Гвен спустилась вниз и открыла дверь. Мэк шел рядом с ней, громко цокая когтями по деревянному полу. Гвен, по-прежнему кутаясь в одеяло, села на ступеньку веранды. Собака стояла рядом с ней, как часовой, повернув настороженную морду в сторону дороги.

— Давай, Мэк, пойдем в дом.

Вдруг Мэк тихо, но угрожающе зарычал. Занятая своими думами, Гвен не сразу увидела, что шерсть на его спине встала дыбом. А когда увидела, было уже поздно. Она вскочила, чтобы схватить пса за ошейник, но он уже несся через двор к дороге. Сбросив одеяло, Гвен вбежала в дом, сунула ноги в сапоги Берта и сдернула со стены старое ружье. Кто бы там ни был, он не знает, что ружье не заряжено. Выскочив из дома, Гвен пробежала через двор, затем мимо домика для рабочих, успев стукнуть несколько раз в дверь, и помчалась к дороге.

Примерно через милю она увидела очертания автомобиля, стоящего на обочине. Где-то впереди Мэк разразился яростным лаем, видимо, он увидел незваного гостя. В ответ на его лай мужской голос стал выкрикивать ругательства. Гвен узнала этот голос. Ее глаза уже привыкли к темноте, и она увидела, что Мэк готов напасть на негодяя. Вдруг в лунном свете холодно блеснул металл — Гвен увидела, что мужчина наставил на собаку ружье.

— Стоять, Мэк! — закричала Гвен что есть силы. — Стоять!

Услышав голос хозяйки, Мэк заколебался, но продолжал неистово лаять. Позади Гвен кто-то закричал, но она не обратила на это внимания. Отбросив ружье, она пыталась ухватить пса за ошейник.

— Убирайся, Гордон. Я не смогу долго его удерживать. Но если ты не уйдешь, я вызову шерифа.

Мужчина некоторое время оставался неподвижным, затем развернулся с явным намерением уйти. В этот момент Мэк вырвался и бросился вдогонку. Гордон резко обернулся, вскинул ружье и прицелился. Гвен закричала, бросилась к собаке, намереваясь прикрыть ее собой. Как в замедленной съемке, Гвен услышала выстрел, разорвавший тишину ночи, увидела, как взвился дымок над дулом, и в тот же миг упала на Мэка, придавленная сверху тяжестью чьего-то тела.

Гордон ругнулся и бросился бежать. Собрав остатки сил, Гвен крикнула, чтобы он вернулся, но негодяй припустил еще быстрее. Хлопнула дверца машины, завелся двигатель, и машина исчезла во мраке.

Луна спряталась за тучи, и наступила кромешная тьма. Гвен прислушалась, но ничего не услышала. Выбравшись из-под тяжелого тела, она позвала:

— Мэк? Джейк? Том? Дорис? Кто здесь?

В ответ — тишина.

Встав на колени, Гвен стала шарить руками вокруг. Сначала она наткнулась на Мэка. Ощупав неподвижное тело собаки, она не нашла следов крови и немного успокоилась. Хотя пес оставался неподвижным, но сердце его билось ровно. Нащупав на его голове шишку, Гвен решила, что при падении Мэк ударился и потерял сознание. Она поможет ему сразу, как только найдет Джейка.

Гвен не сомневалась, что именно он спас их, придавив к земле своим телом в момент выстрела, эхо которого все еще звучало в ее ушах. Она осторожно отползла в сторону, ощупывая землю вокруг. Наконец ее рука коснулась мужского ботинка.

— Джейк? Нет ответа.

Оцепенев от страха, Гвен тем не менее стала ощупывать его неподвижное тело.

— Джейк, очнись. Джейк, поговори со мной. Слышишь?

На его груди пальцы Гвен почувствовали что-то теплое и липкое. В этот миг из-за туч выглянула луна, и Гвен вскрикнула: по ее пальцам стекала алая кровь.

— Нет, Джейк, нет. Не умирай. Не смей умирать, слышишь?

Рывком стащив с себя свитер, Гвен свернула его и приложила к груди Джейка. Она должна позвать кого-нибудь на помощь, самой ей не справиться. Но она не может оставить здесь Джейка одного. Очень осторожно она положила на свитер сначала одну его руку, затем — другую. Ее глаза застилали слезы, но она не позволила себе разрыдаться: сейчас не время.

Еще раз убедившись, что свитер держится на груди Джейка, Гвен с трудом поднялась на ноги. Один сапог где-то потерялся, но она не стала тратить время на его поиски. В ночной тиши послышался цокот копыт. Лошади! Посмотрев в сторону пастбища, Гвен увидела, что лошади сгрудились посередине и нервно поводят головами. Берт говорил ей, что запах крови пугает лошадей. Но ей необходима лошадь, чтобы быстрее добраться до дома. Взобравшись на изгородь, Гвен попыталась свистнуть, как это делает Джейк, подзывая лошадь, но из ее рта вырвалось только глухое шипение.

— Вегас, Сюзи, пожалуйста, идите сюда! Помогите мне, — взмолилась Гвен в отчаянии.

Внезапно от сгрудившегося табуна отделилась одна тень и направилась к ней, нервно пофыркивая. Сердце Гвен ушло в пятки, когда она узнала Гранаду, огромного коня, с которым умел управляться только Джейк. Еще Берт говорил ей, что Гранада молод, норовист и необъезжен. Он никогда не позволял Гвен даже приближаться к нему.

Гвен пролезла между двумя рядами колючей проволоки.

— Спасибо, что пришел, Гранада. Ты должен мне помочь. — Гвен еле сдерживала рвущиеся наружу рыдания. Конь слишком большой для нее, но она должна попробовать на него взобраться. Обняв Гранаду за шею и поглаживая по гриве, она подвела его к камню. К ее удивлению, конь с готовностью выполнял все ее команды. Взобравшись на камень, Гвен вскарабкалась на спину коня, который изо всех сил старался помочь ей. Если она сможет удержаться на нем без седла…

Она удержится. Она должна удержаться. Ради Джейка.

Он не умрет. Он не может умереть.