Чудовище проклятого острова

Глава 10

Меня отпаивали дурно пахнущим отваром из странного растения — пятилистника. Я знала это, потому что сперва наотрез отказалась вливать в себя эту дрянь. Настоем из валерианы дьяры принципиально не пользовались, а потому их у неё не было. Пришлось давиться пятилистником под внимательными взглядами Кайдена, Кристиана и Дорис. Ледяную пещеру мы пересекли несколько часов тому назад. Мне казалось, что россказни про проклятую землю лишь небылицы впечатлительных ирлов, однако теперь я была склонна с ними согласиться.

Святая Далия, меня схватила за руку русалка! Никто не верил в существование

Оголенных, как их называли дьяры, в Вондервиле, а те кто верил занимал койку места в доме скорби.

Меня знобило и трясло. Не то ли от холода, что проникал под кожу сквозь соболиные меха, не то ли от пережитого ужаса.

— Почему она схватила тебя за руку? — в который раз задал вопрос в пустоту Кайден, ведь от меня проку было мало. — Что морской твари было от тебя нужно? — задумчиво протянул.

Я бы не призналась даже если бы к моему горлу приставили меч, что от Оголенной исходило тепло и свет. Казалось, что между нами протянулась невидимая нить. Впрочем, я слышала, как дьяры за кружками эля трепались, что, мол, Оголенные забирают души и что к ним нельзя прикасаться. Тогда почему же я все еще была жива? Несколько не в себе, разумеется, но это было поправимо. После пятилистника-то! Я и сама не понимала, чем заслужила такую честь, ведь Оголенная не сказала ни слова, лишь дотронулась до медальона, что висел на моей шее. Что-то в ее чертах мне казалось отдаленно знакомым, но почему?

Не помогало еще и то, что мне никто и ничего не собирался объяснять. Как будто бы я собиралась вернуться обратно в Вондервиль и выдать все их тайны королю. Во имя Святой Далии, мы только вошли на территорию проклятой земли, а я уже чувствовала себя так, словно лишаюсь разума.

Русалки?

Что дальше?

Ходаги и драконы?

Я бы отдала все лишь бы вернуться обратно в теплый Альсборн, где люди были лучезарными и приветливыми, а не плыть в мрачный Хель -горд, где, казалось, за улыбки дьярам нужно платить золотыми.

После успокаивающего снадобья, меня потянуло в сон. Зевнув, потерла глаза. Мы уже битый час отсиживали свои задницы в кабинете у Дан -яра, неужели у него не было других крайне важных дел?!

Скажем, дать указания своим воинам? Походить по палубе с важной физиономией? И далась ему эта русалка...

Встав с жесткого стула, я поморщилась.

Ну в самом деле, неужели у них не нашлось пуха для стульев? Да на худой конец сена!

— Пожалуй, самое время отдохнуть, — решила я откланяться.

— Я проведу, — тут же подскочил Кайден.

После, как он это нарек, нападения Дан-яр был излишне обеспокоенным. Эти часы он не спускал с меня глаз, как будто бы действительно боялся, что я вот-вот дух испущу.

— Не стоит.

Но дьяр, разумеется, пропустил мои слова мимо ушей. В два шага пересек кабинет, открыл дверь, а затем, оглядев меня, совершенно неожиданно поднял на руки. Я даже не успела возмутиться, только ойкнуть.

— Отпусти меня! И кому я это сказала? Варвару, что не обращая никакого внимания на мое недовольство и пыхтение, понёс меня в каюту. Нас провожали недоуменными взглядами дьяры, но Дан -яру едва ли до этого было дело. Он был полон решимости выполнить свой рыцарский долг. Рыцарь из него, скажем, как из меня прынцесса, а из Кристиана монах-отшельник. Отпустить меня Кайден пожелал уже в самой каюте. Прямо на кровать. Его лицо неожиданно оказалось близко к моему. Пожалуй, я впервые заметила, что, когда он не хмурился и не сжимал губы в жесткую линию, то был весьма видным молодым мужчиной.

Такая близость была возмутительна, но отчего-то приятна. Должно быть, в этом отваре был не только пятилистник, но и дурман-трава, что в Вондервиле пользовалась успехом у пожилых ирлов, которые отказывались это признавать.

Его глаза внимательно рассматривали мое лицо, словно видя его впервые. Слава Далии, этот неловкий момент был прерван Генри, что ворвался без спросу в комнату.

— Дан-яр! Там... Он запнулся, вытаращив на нас зенки. Кайден резко отдернул руки, словно я была больна холерой.

— Отдыхай, — хмуро проворчал и поспешил покинуть каюту. Пожалуй, я бы задумалась об этих секундах странности, не будь такой изнеможенной. Последней моей мыслью перед глубоким сном была: «Точно, дурман -трава».

***

Красивые мужчина и женщина стояли на краю скалы, дальше который простиралось лишь бескрайнее небо и спокойное море. На голове девицы красовался венец, сплетенный из красных цветов, такого же цвета платье обвивало тонкую, точно тростника фигурку. Вокруг летали птицы, бабочки, словно в сказочной стране эльфов и фей, сказки про которую так любили слушать дети.

— Согласна, ли ты Хель — дочь палящего солнца, связать свою судьбу с Гордом сыном — вечного холода? — спросил старец с длинной седой бородой. Девушка не успела ответить. Раздался топот и ржание лошадей. Дюжина воинов напала на людей и схватила их.

Горд убил нескольких варваров, прежде чем добрался до своей возлюбленной, но было уже слишком поздно. Человек чья фигура и лицо были скрыты за чёрным плащом с капюшоном, стоял рядом с его любимой на своем черном скакуне и протягивал ей руку.

— Хель, не смей! — крикнул он, но его тут же схватили, а к горлу приставили меч.

Девушка обернулась, с застывшими слезами на глазах, беззвучно прошептала: «Прощай», подала руку человеку, который тотчас же вздернул ее и усадил перед собой. Я чувствовала, что она не хотела уходить с ним, но жизнь любимого была важнее ее собственной участи. Чувствовала с каким непримиримым горем юноша смотрел вслед своей паре, и ощущала как гнев и ненависть с каждым ударом сердца затапливали его холодную душу.

Его Хель передала их любовь.

***

Распахнув глаза, я долго не могла прийти в себя. Мне казалось, что я знаю эту девушку. И была точно уверена в том, что сон приснился мне неспроста.

Хель и Горд? Неспроста же они мне приснились. Похоже, это была еще одна тайна, которую мне предстояло разгадать.

Дьяры подплывали к Хель-Г орду. Их плавание подходило к концу. Скоро Кайден ступит на родную землю, вдохнет полной грудью морозный воздух и отправится на охоту. До Сиг-Хеля ему нужно раздобыть добычу. Несколько тушек гаялов, зайчатины и, если повезёт, лося или косулю. Пир в день, когда Кайден с Гретой будут обещаны друг другу, должен греметь на весь мир. Во всяком случае, на весь Хель -горд наверняка.

Впрочем, Дан-яр хоть и с нетерпением ждал того дня, когда прибудет на родную землю, он бы оттягивал их с суженной обручение до незапамятных времен. На свою беду, у него не было столько времени. Лишь несколько свободных будней.

— Чего такой смурной, Дан -яр? — спросил у него Бо.

— Боюсь, как бы Ойвинд не лютовал, — взглянув на небо, с которого сыпались хлопья снега, ответил.

— Дак Инг-яр писал, что нынче Ойвинд милостив.

Кайден на это ничего не ответил. В самом деле, разве этот астроном не ошибается?

Впрочем, хмурым Дан-яр был не столь из-за погоды, сколь из-за своей суженой. Он все ещё на неё обеспокоенно косился, из кожи вон лез, чтобы угодить пигалице, а она снова воротила носом! Запасы харчей, которыми они затарились в Альсборне, стремительно подходили к концу, а в Хель -горде не было подобных роскошей, к которым привыкли девицы.

Их еда была простой и сытной. Благо, меха ей пришлось по вкусу. Во всякому случае, ей они были к лицу. Как и платья, что уж больно сильно подчеркивали ненужные округлости. У его воинов от этих округлостей разум мутился! А у него...

Нет. Ему не следовало об этом думать! Потому что его суженная скорее окоченеет насмерть, чем согреет его постель.

Он почему-то не в силах был стереть образ ее приоткрытых губ и широко распахнутых глаз, когда опускал ее на кровать. Суженная не глядела на него с отвращением или высокомерием, как это бывало по-обыкновению. Скорее, она его оценивала. Почему?

Эта мысль не давала ему покоя всю ночь.

***

На корабле было совершенно нечем заниматься. Из будня в будень мы с Дорис слонялись без дела по палубе, разбавляли нашу скуку разве что трапезы и байки капитана.

В последний полный будень нашего плавания, вечером после ужина, Дорис ушла к себе в каюту, чтобы избежать настойчивых поползновений Кристиана, а я решила почитать на палубе. Идея потерпела неудачу. Несмотря на редкий снег, бумага начала намокать. Тяжело вздохнув, захлопнула книгу и встала со скамейки, на которой обычно прохлаждались матросы.

— Что, суженая ждёшь не дождёшься, когда прибудем в Хель -горд? — спросил Генри.

Он с другими дьярами, приближенными к Дан -яру, частенько распивали эль и играли в кости и карты на бочке. Всех дьяров на корабле эти плуты уже обчистили, и теперь пытались надуть друг друга.

— Скука съедает, — честно ответила.

— Скука? — Г енри фыркнул. — В твоем распоряжении Дан-яр. Только попроси, и он тебя развеселит! — рассмеялся болван.

У меня были предположения, о каком «веселье» толковал дьяр. Подобную нелепость мне даже было страшно себе представить. Пожалуй, я впервые задумалась о том, что мы с Дан-яром станем мужем и женой. А супруги делят не только радость, горе, кров, но и постель. И после обручения, он будет в своём праве. От этих мыслей хотелось убежать, спрятаться, но они преследовали меня.

Нет. Этого не должно произойти. Ни в коем случае.

— У меня есть мысль получше. Как насчёт того, чтобы сыграть в карты?

Дьяры удивлённо переглянулись, а затем уставились на меня.

— Воины не играют с девицами в карты.

— Отчего же? — иронично приподняла бровь. — Бояться продуть?

Генри хмыкнул, окинул меня скептическим взглядом, а затем, скорее чтобы преподать языкастой девице урок, нежели действительно сыграть, согнал одного из воинов со стула и указал на него со словами:

— Прошу.

Дважды мне предлагать щелкнуть зазнавшихся дьяров по носу не требовалась. Расправив полы длинной шубы, села на предложенное место.

— Раздавай.

За эти будни я не единожды наблюдала за тем, как Генри мухлюет. Однако и я была не пальцем деланная.

В старом доме, где мы обитали с Хильдой, нашим соседом был любящий пригубить ирл Йохан. Несмотря на свою пагубную склонность к бормотухе, он был довольно изобретательным, авантюрным, а ещё никогда не отказывался посидеть с малышкой Гретой, пока ее тётушка Хильда штопала подъюбники на фабрике.

Она, конечно, не знала, что в основном мы проводили время за картами, в которые он учил меня мухлевать. Ну, как учил... Он скорее оттачивал навык, а я всегда была довольно наблюдательным ребенком. В конечном счете, когда я выиграла у ирла Йохана шесть партий подряд, тот сдался и, назвав меня лучшим своим учеником, от радости вылакал целую бутылку бормотухи. В одного. Когда я обыграла всех мальчишек во дворе, оставив их без конфет и медяков в кармане, они наябедничали своим родителям. После этого Хильда меня с ирлом Йоханом больше не оставляла. Видать побаивалась, что я вырасту шулером.

Картами я не баловалась с лет эдак. четырнадцати. После того, как пришлось удирать от пиратов, которых оставила без золотых. Но, пожалуй, опустим эту историю недостойную благопристойной ирлы.

Генри начал мухлевать с ходу, ещё при тасовке карт.

— На что играем?

— На золотой, — смело заявила.

У меня было два в том чемодане, который я прихватила с собой.

Генри ухмыльнулся, вопросительно взглянул на парней и, дождавшись их кивка, бросил:

— Идёт!

Дьяры, достав золотые, сбросили их в общую кучу и вперились в меня глазами.

— Эээ, — неловко замялась, — у меня там. В смысле, в каюте.

— Нет золотого — нет игры! — отрезал один из воинов.

— Серьезно? У меня он действительно есть!

Дьяры явно мне не доверяли. Повисло затяжное молчание.

— Играем! — огласил Г енри. — Она суженная Дан -яра, даже если у неё нет золотого.

То весьма неплохо иметь в должниках самого Дан -яра, сына правителя Хель-горда. Этого, разумеется, никто не произнес вслух, однако этого и не требовалось.

Прежде чем Генри начала раздавать карты, я попросила его их сдвинуть, а после перетасовать снова. Тот если и был удивлён, то виду не подал.

Мы сыграли в три игры, в каждой из которых я обчистила всех до последнего золотого.

— Великие, эта девица морской черт в юбке! — схватившись за голову, выкрикнул воин. Весело рассмеявшись, я притянула кучку золотых к себе, пересчитала и учтиво предложила:

— Еще партейку?

— Что здесь происходит, разрази вас гром?! — раздался сзади грозный рык.

Дьяры подскочили, точно ужаленные.

— Дан-яр, тут это.

— Вы, жалкие задницы, пытаетесь обчистить мою суженую?

Какого же он плохого мнения обо мне, право слово!

— Помилуй, Дан -яр, но твоя суженная обчистила нас! Я требую реванша! — неосмотрительно заявил дьяр.

— Реванша? — ласково повторил.

Воин сглотнул, стушевался и поспешил отступить на несколько шагов.

— Я полагаю, что суженной уже пора на покой, — опустилась на мое плечо тяжелая рука.

— Завтра будень обещает быть тяжелым.

Вздохнув, поднялась, понимая, что веселье закончилось.

И что за человек такой, спрашивается? И себе не ам, и другим не дам.

— Прошу прощения, господа, но, вероятно, реванш придётся отложить до следующего раза, — собирая выигранные золотые, промолвила.

— Я отыграюсь, суженная! Ещё посмотрим кто кого! — подмигнул мне Г енри, на что я рассмеялась.

Он, казалось, совершенно не расстроен тем, что обеднел на три золотых. Вернее всего, впечатлен.

— Никакого следующего раза, — ощетинился Кайден.

Стоило мне только встать со стула, как рука Дан -яра по-собственнически опустилась на мою талию.

— Я провожу.

— Не стоит.

Но, разумеется, меня никто не послушал.

Мы уже сделали несколько шагов, когда Кайден через плечо рявкнул:

— Хватит протирать свои штаны без дела! Отправляйтесь спать! А не -то найду вам дело, коль есть когда дурью маяться.

— Нарушаем правила? — уже возле моей каюты, задал вопрос Кайден.

— Разве?

— Ты снова дуришь головы моим воинам.

— Просто преподала урок, — легкомысленно хмыкнула.

— Тогда может и мне преподашь?

Я стояла зажатой между стеной и телом дьяра, что не отрывал пылающего взгляда от моих губ. Или это было игрой моего воображения?

— Что ты подразумеваешь под этим? — неловко выдавила из себя.

Он хотел что-то сказать, но, махнув головой, отошел и бросил:

— Теплых снов, суженная.

Дьяр ушёл, а я не понимала почему мое сердце вырывается из груди, ведь я до печенок терпеть не могла этого подлеца!